Полное свинство

...Имя им - “Легион”. Грубо говоря, Кавказ напирает. В Войсковой Казинке сейчас отделение некоего ООО “Легион”, руководят которым чернобровые джигиты из “мягкого подбрюшья России”. Если говорить точнее, выходцы из Солнечного Дагестана. А в общем-то местные аборигены толком не знают, кто они, хозяева: аварцы, лезгины или чечены. Ну, сменилась у колхоза два раза вывеска, несколько лет вообще ни черта не платили, а эти-то хоть что-то дают оставшимся в коллективном хозяйстве 40 человекам (это как в новой русско-кавказской сказке про “Али-Бабу и сорок колхозников”). Коренные жители ныне заняты другим: свиноводством.

Кстати свиней держит даже кавказец Алик Гаджимагомедов. Несмотря на свою мусульманскую веру. Я встретился с этим хорошим (и уважаемым в селе) человеком, но он на тему свинства беседовать отказался, сославшись на священный месяц Рамазан. Ислам призывает поститься, воздерживаться от искушений и совершать добро. Общение с журналистом по его мнению - не добро.

Общительней оказался глава сельской администрации Виктор Коростелев. У него и самого четыре свиньи, из них две - свиноматки. От главы я узнал, что сейчас производящие мощности селений, приписанных к Казинской администрации (кроме Войсковой в нее входит Русская Казинка, Знаменка, Лобовка и Луговка) соизмеримы с мощностями большого свинокомплекса. Основная продукция здешнего куста - не сало, а поросята. Буквально во всех близлежащих городах продаются здешние поросята, завоевавшие за последние годы положительный имидж.

С недавних пор свинство начали учитывать. Дело в том, что областные власти взялись поддерживать личные подворья и даже определили сумму дотации: 400 рублей за свиноматку. Сельсовет сосчитал, что сейчас по администрации на 496 человек населения имеется 78 коров и 216 свиней (не считая поросят). Если по коровам число реальное (трудно корову сокрыть), то свиней население прячет. Еще пока не сильно доверяет государству, которое сейчас вот заявило о поддержке крестьянина, а после, глядишь, обложит налогами по полной программе. Поэтому реальное число свиней примерно раза в два больше номинального. Считай, все районное свиноводство держится на Казинке.

Началось все это около шести лет назад, аккурат когда начал разваливаться колхоз и на его жалких остатках возникли т.н. инвесторы из “Легиона”. Инвесторы посчитали нерентабельным и ликвидировали животноводство, к тому же не соблюдают севооборот, губят землю. Но сейчас им как законным хозяевам никто не указ. Конечно, ничего случайного не бывает, в колхозе всегда была свиноферма, на которой разводили свиней редкой ливенской породы. В современном свиноводстве появились и лидеры: семьи Астапенковых, Каравашкиных, Темешевых и Зайцевых, которые держат по доброму десятку свиноматок.

Администрация вначале старалась приструнить “легионеров” чтобы они больше оставляли селу (реально они на пай выдают раз в год всего три центнера зерна), но в итоге, поняв, что бьется в глухую стену, успокоилась. Ну, нет у капиталистов альтруистических идей! Даже несмотря на мусульманские посты. Сосредоточилась местная власть на распределении дотаций, которые были введены три года назад. Кстати дотация в 600 рублей положена и на вторую корову. Но из-за низких закупочных цен на молоко на эту “коровью” подачку почти никто не зарится.

С реализацией мяса свиней тяжело. Перекупщики свинину покупают по цене, близкой к уровню рентабельности. Сейчас конъюнктура пошла на попросят. Стоят они на рынках не меньше 1000 рублей за штуку и это вполне рентабельно. Анекдот жизни заключается вот, в чем: есть километрах в 20 от Казинки такое село Афанасьево. Там в относительно недавнее время было несколько тысяч свиных голов во вполне современном свинокомплексе. Так кот в прошлом году в Афанасьеве последнюю хрюшку зарезали, обосновав тем, что она (свинья) сжирает больше, чем стоит самолично. А в Казинке свиноводство процветает! И не только, кстати, само со себе свиное хозяйство, но и частное растениеводство, работающее исключительно на кормовую базу. Здесь личные огороды занимают по два гектара, на них выращивают картошку, свеклу и фуражные зерновые.

Но и на этом очень трудно было бы протянуть, если бы в прошлом году не пришло спасение. В селе Тербуны открылся солодовый завод от какой-то пивоваренной компании, так завод этот продает относительно дешево (около 1000 рублей за тонну) свои отходы, которые идеально годятся для фуража. Продал одного поросенка - купил тонну еды для хрюшек. Бизнес - что надо!

Семья Зайцевых, можно сказать, образцово-показательная - и не только в смысле свиноводства, но и в других областях животноводства и жизни вообще. У Александра Алексеевича и Людмилы Николаевны двое пацанов - 15-летний Алеша и 10-летний Женька, которые тоже участвуют в работе богатого подворья. Как родители сами говорят, “нашим детям достается...” Ведь все лето они на огороде, на сенокосе. И круглый год чистят за свиньями. Хозяйство немаленькое: в нем кроме 10 свиноматок имеется 2 коровы, 2 теленка, 3 козы, жеребец. Птиц здесь вообще не считают. Двух коров держат, кстати, тоже для поросят: продавать молоко невыгодно.

Людмила была бухгалтером в колхозе. Александр 15 лет проработал там же ветврачом. В той же должности он трудится и сейчас, только он теперь - участковый ветврач, обслуживающий два сельсовета. Знания сильно выручают, к тому же значительно возрос авторитет Зайцева, ибо частники, увлекшиеся свиньями, на Александра смотрят как на “панацею”.

Солодовый завод в Тербунах - тоже панацея. Раньше Зайцевы (как впрочем и все свиноводы) покупали зерно и мололи на мельнице. Кстати Зайцевы благодарны и перекупщикам мяса, которые везут свинину в Липецк, Воронеж или Москву. Считай они (тоже кстати нерусские люди) выполняют функцию заготконторы. А вот поросят Зайцевы возят продавать сами. Они как “Отче наш” знают, в каком райцентре какой день базарный и все крутятся, крутятся по областным рынкам. Время такое: надо крутиться.

Александр еще застал времена, когда из колхозного свинарника возили хрюшек аж на выставку в Москву, на ВДНХ. Теперь ливенскую породу здесь не культивируют. Она хоть с “скороспелая”, но мелкая и сальная. Сейчас в Казинке в почете “крупная белая” порода - мясного направления. Сало ныне не в почете.

Свой огород Зайцевы рассчитывают так: 30 соток у них уходит под свеклу, 80 - под картошку, около гектара на многолетние травы и зерновые. Своей крупной техники у них нет и трактор они нанимают.

Приходится обновлять маточное стадо, покупать маток на стороне - чтобы порода не вырождалась. Зато Зайцевы не держат хряка. Проблема в помещении. Да по любому нужно нескольких хряков держать в одном хозяйстве - чтобы родственных связей не допустить. Легче взять хряка в другом подворье, заплатить за “свиданку” 500 рублей и жить спокойно. В селе хряков немного, так как хряк должен постоянно иметь “прямую нагрузку”, работать по полной программе. Иначе все свои мужские качества растеряет.

Самое трудное в свиноводческом хозяйстве - опорос. Работа у Зайцевых поставлена так, что свиньи поросятся круглый год, а значит легкого сезона у них не бывает. Впрочем самая тяжелая нагрузка весной - по причине того, что в этот сезон на ранке самая высокая цена на поросят. Свиноматка в родах порой становится агрессивной, даже может укусить - и это несмотря на то, что Зайцевы постоянно отбирают для своего стада “добронравных” хрюшек. Бывало Александр даже убегал от свиней, которые находились в родах. Он просто как ветврач знает, какие у свиньи зубы (доску-пятидесятку легко перегрызет) и в случае чего предпочитает ретироваться.

Вообще свиньи - животные умные. Очень ласковые, доверчивые и прекрасно знают своих поросят. Впрочем чужих поросят они не принимают и могут даже их загрызть. Всякое бывает в жизни свиновода: и мор, и эпидемии, и желудочно-кишечные заболевания, и гибель новорожденных (при опоросе могут погибнуть около половины малышей). Но занятие хрюшками пока позволяет более-менее жить. А это главное.

В семье Василия Васильевича и Нины Кирилловны Темешевых есть и хряк (хряков в Казинке упорно зовут “Яшками”). Ну, и десяток свиноматок тоже. Василий Васильевич работал всю жизнь электриком, и не думал даже, что на пенсии вдарится в свинство. А вот жена его с детства была свинаркой, а потому сейчас она в своем амплуа. Помогает им и сын Геннадий, которые не без помощи поросят недавно купил себе грузовик. И все та же история у Темешевых: три быка в подворье, две коровы, огород на три гектара. И все труд, труд... И невестка в свинарнике помогает, даже несмотря на то, что сельский интеллигент: учительница она в здешней школе. Сейчас труд начал приносить плоды - потому что свиноводство поставлено на серьезную ногу. Селекционная работа правильно поставлена. Каждая свиноматка приносит по 10-12 поросят, почти всех удается выходить, а потому наметилась пусть небольшая - но прибыль. К тому же государство пока не ставит палок в колеса, а даже подкидывает немножко средств, в качестве дотаций. Василий Васильевич говорит:

- Все на хрюшках! Что на пенсию купишь? Ничего... Мы, конечно, думали, что пойдем на пенсию - будем отдыхать. Но оказалось, что еще больше работать пришлось. Ну, как-нибудь будем двигаться. Пока ноги ходють, надо работать. Надо...

Прощай, кино, здравствуй!

Вот я говорю: “деревенская киностудия”. А на самом деле Чернава когда-то была городом. Это было очень давно, когда река Быстрая Сосна разделяла Дикое поле на “Московскую” и “Крымскую” стороны. Свою пограничную функцию чернавцы исполняли храбро, но все равно город зачах. Теперь это обыкновенное село со всеми присущими для сельской местности бедами. Ну, вкупе и с маленькими радостями.

Началось все с приснознаменитого министра Натальи Фурцевой. Молодого и подающего работника культуры Зинаиду Халяпину вызвали в 1969 году во град Москву. Ее выделили за энтузиазм, ведь Зинаида, едва возглавила Чернавский луб, сразу наладила культурную работу; одних только концертов чернавцы в месяц давали по двадцать штук. Она и сама их вела, ведь Зинаида - прекрасный баянист. Халяпиной поручили выступить на всесоюзном совещании работников культуры, прямо в Колонном зале Дома союзов, аккурат после великого Сергея Михалкова.

Она рассказала уважаемым людям о своем скромном опыте, впрочем во время доклада своего все время думала: “Боже, неужто я, девка деревенская - и наравне с Михалковым...” А после, когда вернулась домой, с радостью видела, что в Чернаве начали строить новый Дом культуры. По приказу Фурцевой. Строили бойко, и уже в 70-м справили в ДК новоселье. Зинаида понимала, что стала частью советской пропаганды, ведь делегации в Чернаве буквально в очередь выстраивались. Но ведь ради повышения общего уровня земляков все средства хороши. Культуру повышали. Однажды даже специально для делегации из ГДР подготовили программу на немецком языке. Когда местная, чернавская учительница читала с новенькой сцены Гете, ГДР-овцы натурально плакали...

В 70-м Зинаиду вновь пригласили в Москву на совещание. И там она рискнула попросить... кинокамеру. Дело в том, что супруг ее Василий с детства увлекался фотографией, мечтал и кино снимать, но кинокамера была молодой семье и учреждению культуры не по карману. Василий Халяпин, хоть и был активным участником художественной самодеятельности, работал не на культурных должностях: был электриком на маслозаводе, председателем РАЙПО, механиком хлебопекарни. В 70-м он пошел работать к жене, но был в ДК электриком. И подарило министерство Чернавскому ДК кинокамеру “Красногорск”. С того прекрасного дня Василий Федорович Халяпин стал руководителем сельской киностудии. Полное ее оригинальное название: Чернавская киностудия “Экран” колхоза “Россия”. Колхоз был сильный и мог позволить себе такую слабость. По крайней мере кинопленка у деревенских кинодеятелей была.

Первые фильмы были документальные. Стартовый проект, который назван был “Солнечный запах хлеба” (о колхозе, о механизаторах, о страде) забрали в Липецк и не вернули. Второй фильм был о простой медсестре, участнице войны. Третий, “Люди в белых халатах”, - тоже о врачах. В ДК ходили смотреть эти фильмы скопом. Но чего-то не хватало. Подумали Василий Федорович и Зинаида Ивановна, и поняли, чего: игры.

Ведь в селе всегда была сильна самодеятельность, особенно расцветшая в эпоху Халяпиных. Концерты, спектакли, капустники, - этот поток не ослабевал. Но хотелось большего. И решили чернавцы снять игровой фильм. О жизни механизаторов. Точнее, о том, как механизаторы не должны жить. Рабочее название фильма было: “Поворачивай, брат, оглобли!” После, когда столкнулись с цензурой в лице партийных властей (тогда, как многие помнят, у нас была единая и всемогущая партия), фильм назвали: “Прозрение”. Ну, не знали инструкторы КПСС, что крепкое название - это, считай, четверть фильма!

Сценарий супруги Халяпины писали вместе, правда, каждый прикладывал свои умения. Василий Федорович ежели чем-то загорается - горит как бенгальский огонь. Он может вскочить среди ночи - и к столу, мысль записывать. Комедия-то дело серьезное, этот жанр требует вдумчивого подхода. Зинаида Ивановна по утрам читала записанное мужем и делала замечания. Вообще Зинаида Ивановна всегда была скромна, старалась держаться чуть поодаль от мужа. Вот и сейчас она говорит: “Вы уж обо мне не пишите... меня здесь нет. ОН не любит...”

Итак, фильм “Прозрение” был про механизаторов. Точнее о тех механизаторах, которые прежде чем в поле идти работать, обязательно “сугреються”. Сюжет таков. Похмелились с утра мужики, перед тем как идти жать, отдыхают на травке, и одному снится сон: вроде бы он в операционной на столе лежит - и к нему хирург подходит. Со ржавым ножом. Ну, и выпимши соответственно. Мужик испугался, конечно, кричит: “Да что ж ты пьяный, да с таким ножом!” Но двинуться не может, как видно, уколом его парализовали. И тут начинается ужас! Хирург этому мужику разрезает ржавым ножом живот, достает печенку, кишки... Мужик кричит!... и просыпается. А друг его бутылочку приносит. А мужик в это время под столом кишки свои ищет. Никак не может понять, куда хирург пьяный делся...

Печенку в съемках использовали натуральную, говяжью. А вот кишки из капрона вязали. Все одно натурально получилось. Конечно, вышел народный блок-бастер, на который не только вся Чернава валила, но и окрестные села. И даже в областном центре его показали, а так же в других городах. Как пример работы народной киностудии. Халяпин понял, что это - настоящее искусство. Которое не только за душу берет, но и сеет разумное, доброе и вечное.

Следующий игровой фильм был снят на экологическую тему. Прибегает как-то Василий Федорович домой, хватает супругу под белу ручку: “Поехали, Зин, что покажу!” И повез жену в лес, где молодежь отдыхала. Местность-то здесь, у Тихой Сосны, степная, но сохранился один лесок, который называется Съезжим. А та-а-ам! Бутылки на ветках натыканы, всюду бумага, полиэтилен, костер не потушен... а на одном разнесчастном дереве жирно так вырезано: “Юра+Люба=Л...” В общем “Мамай прошел”...

И написали Халяпины сценарий фильма “Дикари”. Там, значит, живет якобы в лесу семья первобытных людей. Она бережно относятся к природе, в которой они существуют и которая их кормит. В общем в гармонии существуют. Но тут, этот Эдем прекрасный, въезжает некультурная молодежь. Ну, и соответственно бедлам организуют, пьянку, раздрай... А финал фильма таков: молодежь съехала, кругом та самая картина “Мамай прошел”, и костер подходит к “комариной кочке” (такая красивая травка). Ну и дерево с надписью пошлой в кадр попало. И в финале, вместо “Конец фильма”, вопрос: “Кто же дикари?”

Снимали первобытный Эдем не только в Съезжем лесу. Есть под Чернавой пещера настоящая, говорят, одна из самых длинных в Европе. Дикарей (мужа и жену) сыграли настоящие супруги Тихон Иванович и Елена Сергеевна Леженины. Он - механик СМУ, она - медсестра, заслуженный донор СССР. Их ребенка играл родной внук Халяпиных Андрей.

Всего кстати игровых фильмов в “Экране” сняли десять. Документальных - сорок. Не все из них дожили до наших дней, но основное наследие деревенской киностудии все же сохранено. Почти никто не сомневается, что истинным шедевром стал “Хлеб”. Это не комедия, а настоящая трагедия. Можно сказать, трагедия с надрывом.

Чернава всего-то неделю была оккупирована немцами во время Второй Мировой, но эта неделя оставила свой глубокий след в истории села. Да и как-то надо было отметить память не пришедших с фронта отцов. Решили снять фильм про отношения фашистов и местного населения. Фашиста решился сыграть главный сельский киноактер Михаил Леонтьевич Козяков.

Кино вот, о чем. Немцы отступают, остался один, и он не знает, куда ему идти. И перед ним поле. Бескрайнее русское поле. Но куда он не побежит, везде натыканы таблички с немецкой надписью: “MINEN!”, что значит: “ЗАМИНИРОВАНО!” И следующий кадр: одет женщина со своей маленькой дочкой, несут они вязанку хвороста. Немец их увидел, остановил и показывает: идите, мол, по полю! Она сначала отказываются, а после - под дулом автомата - идут. Прямо по минному полю... И немец аккуратно за ними, след в след. Дошли они до конца поля. И мать достает из-за пазухи хлеб, в белом платке. Он подбегает и хочет отнять этот хлеб. И в этот момент терпение русской женщины кончается, и она пытается его оттолкнуть. И так вдруг получилось, что немец испугался решимости женщины - и побежал. Прямо по минному полю! Он в панике, у него крыша съехала...

Такую мизансцену придумали: взрыв, он падает, и грачи кружаться... Трудно было с пиротехникой. Когда Василий Федорович пришел со съемки, у него все лицо было в волдырях; взрыв получился слишком эффектным. Михаил Леонтьевич аж штаны свои спалил. Когда снимали, был еще один инцидент. Автобус по трассе ехал, из него водитель вылез, вглядывался, вглядывался в “фашиста”, снова в автобус впрыгнул - и по газам! Хотел в милицию ехать звонить, сообщить, что десант вражеский высадился...

Но любимая тема деревенской киностудии - алкогольная. Прямо-таки доняло село пьянство и не могли кинодеятели Чернавы оставаться в стороне. Сняли фильм “Тупик”. Там три собутыльника пытаются распить бутылку, но всякий раз оказываются в такой комической ситуации, что вовсе им не до пития. То милиционер спугивает, то соседская собака налетает, то два козла их бодают (над сценой с козлами работали два месяца - нужно было, чтобы бодались конкретно). Дело кончается тем, что собутыльники в конце концов лишаются своей емкости, вынуждены они в пакет дихлофоса напшикать и по очереди дышать. Играли этих трех выпивох замечательные мужики: Анатолий Вобликов, Михаил Игнатов и Юрий Дядищев. Первый из них к сожалению недавно умер...

Юмор, жизнерадостность - главное для Халяпина и партнеров. Но кино - сложное искусство, требующее материальных средств, и немалых. Новой пленки закупить не удалось, так как она фантастически подорожала. Последний игровой фильм был снят пять лет назад на последних остатках кинопленки. Он имел широкий резонанс и даже был запрещен. Дело вот, в чем. Ливенский пластмассовый завод на границе двух областей - Орловской и Липецкой выбрасывал свои отходы и всякие дураки их поджигали. Чад стоял на много километров вокруг. На этой фактуре и был снят фильм “Берегите природу”, сюжет которого был основан на том, как горе-рыбаки, мягко говоря, нерачительно относятся к окружающей среде. В районной администрации, просмотрев фильм порекомендовали его... не показывать. Настойчиво порекомендовали. Но несколько “подпольных” показов нужный эффект произвели: незаконную свалку тихонько ликвидировали.

Артистов-активистов в народной киностудии около 15 человек. Каждый сельский интеллигент считает должным внести свое дело в чернавский кинопроцесс. Не отстает крестьянство и рабочий класс. Дикторами (они читают авторский текст) работают местная поэтесса Валентина Купавых, учительница Евдокия Паршина, корреспондент районной газеты Владимир Сергеев. Незаменим звукотехник и ассистент Халяпина Юрий Николаевич Никитин.

И раньше-то (после того как кончилась советская власть) ничего кроме пленки народной киностудии не давали, снимали все той же камерой “Красногорск”, подаренной Фурцевой. А сейчас не то, что не дают, а просто требуют, чтобы что-то снимали. При этом стараясь уходить от темы, что кинематографу любого уровня инвестиции нужны. Но кинопроцесс не прекращается! “Экран” перешел на создание видеофильмов. Сняты видеофильмы “Наши традиции” - о том, как церковь восстанавливается, “Первым было слово” - о славянских традициях и культуре.

В данный момент идет работа над эпохальным полотном “Село будет жить!” Дело в том, что по наблюдению чернавцев всякие корреспонденты и телевидение показывают деревню несколько искаженно - как обитель пьяниц и тунеядцев. А это не так. Здесь хотят снять фильм о том, что несмотря на то, что четыре местных предприятия (сельхозтехника, МПМК, сельхозхимия и крахмально-паточный завод) закрыты, колхоз “Россия” (теперь это СХПК “Чернава”) едва дышит, молодежь уезжает из села, - здесь жизнь продолжается. И сохраняет чернавский народ юмор и жизнерадостность. За последние годы здесь построили новое здание поликлиники, отреставрировали по еврообразцу детский садик (в городе такого нет!). Взялись ремонтировать знаменитый Дом культуры. Получится ли только реализовать проект?

Знак Стрельца

Селу Стрелец, мягко говоря, сейчас не слишком везет. Колхоз развалился, фермы разворовали, народ стремительно убегает куда подальше... И все-таки местные мужики старательно занимаются возрождением «культурного слоя». Например, взялись на чисто добровольной основе строить часовню.

...Могла бы взяться за восстановления своей древней церкви, да уж слишком она повреждена. Из-за нее, родимой, здесь шестьдесят с лишним лет назад шли кровопролитные бои. Немцы устроили в ней огневую точку, которую просто так приступом взять было непросто. Наших полегло (официально) 127 человек, штурм Стрельца велся двое суток, 9-10 декабря 41-го, саму несчастную церковь обстреливали из орудий разного калибра, в результате чего она поимела «зарубки войны». Считай, на ней живого места не найдешь. Однако стоит, не развалилась. Что характерно, ни в одном из соседних сел никаких боевых действий не шло. Потому что огневых точек не имелось.

Владимир Николаевич Белолипецких сам 1940 года рождения, толком ничего не помнит из той войны, но представители старшего поколения рассказывали вот, что. Немцы как-то быстро проскочили Стрелец, устремившись к городу Ельцу. Прошла неделя - и через Стрелец повели они русских военнопленных. Их, несчастных и растерянных бойцов Красной армии, в количестве полутора тысяч загнали в церковь, там они просидели часа четыре, после чего русских погнали дальше. А на следующий день начался штурм Стрельца нашими. Так что церковь помнит и стоны русских солдат, и предсмертные крики фрицев, и слезы вдов.

Всего три года назад умер в Стрельце фронтовик Иван Яковлевич Трубицин, который пережил в том кровавом декабре 41-го почти невероятную историю. Был он 16 летним и довольно крупным пацаном. В их хату заскочили возбужденные боем немцы, увидел один из них Ваньку на печке, схватил за шкирман, ворот раздвинул, увидел, что креста нет на парне и кричит: «А, комсомоль, пах-пах!» И потащил Ваню в сенцы. Мать на колени упала перед фашистом, умоляет, рыдает... а Ванька - душа бедовая - думает: «Эх, что будет - то будет, надо бежать!» И рванул во двор. Бежит по снегу, инстинктивно виляя, а немец из пистолета палит. И пули рядом в снег втыкаются: пшик, пшик!.. Забежал через дом к соседу, деду одному, за печку спрятался, тряпками себя закидал. Приходит немец - и деда за грудки: «Рюс, где комсомоль?!» Дед оказался десятка не робкого и сказал, что убег куда-то мальчик. Немец ушел, а, как стемнело, Ванька воротился к себе.

А вечером в родной Ванькин дом пришел на постой немецкий офицер, как позже выяснилось, начальник штаба. Он хорошо говорил по-русски и просил, чтобы его называли Генрихом. Когда свои не видели, угощал Ванькиного братца, сестру (они были маленькими совсем) конфетами. И даже Ваньку, жлобину эдакого, тоже угощал.

День, когда наши пошли в наступление, шальная пуля настигла Ванькиного отца. Он был в Стрельце директором школы. А вскоре Пришли какие-то мрачные немцы в черной форме, заставили наскоро одеться и сказали только одно слово: «Чернава». То есть они хотели, чтобы Ванька повел их короткой дорогой на большое село Чернава, которое находится в 15 верстах от Стрельца. Ванька, удрученный вестью о гибели батьки, сперва повиновался, а пройдя до соседней деревни Грызлово, заартачился. Встал. Двое в черном вскинули автоматы - и...

Тот самый Генрих, начштаба, успел подскочить к стреляющим, схватиться за стволы, и пули полетели в снег у Ваниных ног. Генрих сказал ему: «Ваня, это спецвойска СС, им не положено проявлять жалость и они никому не подчиняются, пойми их... Лучше, если ты пойдешь дальше, поверь, я тебе добра хочу...» В Стрельце между тем шел бой. В Чернаве Ивана отпустили, а начштаба даже дал Ваньке на дорогу еды.

Эта была первая половина истории. Вторая почти невероятна. Ивана Трубицина в 17 лет забрали в армию и попал он на Курскую дугу. Как-то после кровопролитного боя идет он к себе в расположение и видит, что группу немецких пленных, причем исключительно офицерского или унтер-офицерского звания, готовятся расстрелять. В огне, как говорится, брода нет и легче было прикончить гадов, чем с ними возиться - заботиться о кормежке и ночлеге. Все конвенции побоку! Ток вот пригляделся Иван - а там, у стенки стоит Генрих, тот самый начштаба. Он не долго думая подошел, закрыл его собою (благо мужик он был крупный) - и говорит расстрельной команде: «Братцы, что хотите делайте, но он мне жизнь спас! Стреляйте тогда со мною...» И выстрелы раздались!

Иван уже и попрощался с жизнью, а глаза раскрыл: вокруг немцы валяются корчатся, кричат... а он стоит. И Генрих за ним стоит. Весь дрожит только... Отвел Ваня Генриха на сборный пункт, куда пленных собирали, сдал, и на прощание они обнялись. С тех пор они никогда не виделись. Иван Яковлевич всю жизнь проработал бригадиром тракторной бригады, трудился честно, а о случае этом начал рассказывать лишь в конце жизни. Побаивался, что его к «шпионам» причислят...

Эта, и еще множество историй, собраны в анналах музея села Стрелец. Жизнь может сейчас и сложная, но музей прямо-таки выдающийся. Строили его десять лет назад на колхозные средства при последнем хорошем председателе Викторе Николаевиче Старых. Теперь этот человек - директор молокозавода, единственного действующего предприятия (не колхоза) в районе. Как видно, мало сейчас руководителей толковых... Были у музея и противники, которые говорили что-то типа: «Тут страна гибнет - а вы музей городите!..» Одному своему однокласснику и тезке Владимир Николаевич говорил: «Володь, твой отец же погиб, мы же его интересы представляем...» А он в ответ: «Еще неизвестно, за что он погиб...» Кстати тот Володя когда-то был парторгом колхоза. А теперь на ином поприще подвизается: самогоном из-под полы торгует.

Сам Белолипецких тоже так и не увидел своего отца. Да и отец его не увидел: как призвали его в армию в 40-м, так и погиб он в 42-м под Харьковом. Владимир Николаевич, как повзрослел, стал работать в местном колхозе «Красный Коминтерн», пока не построили новый клуб. Туда он заведовать культурой и пошел - до самой пенсии. Одновременно начал собирать предметы войны и воспоминания фронтовиков, которых в ту пору было много. Музей по сути начался с комнаты боевой славы. Потом добавилась комната Трудовой славы. Ну а после - все остальное.

Ведь в музее не только о войне и о фронтовиках рассказывается. Обо всем здесь память сохранена. У входа несколько обтесанных камней: жернова от мельниц и камни для выдавливания масла. На местной маленькой речке Свишнянке когда-то было четыре мельницы.

Есть уголок, посвященный дворянской усадьба братьев Жемчужниковых, создателей знаменитого Козьмы Пруткова. Усадьбы теперь нет, да и деревни Павловки, в которой она находилась, тоже не существует. А в музее фрагменты усадьбенного быта собраны, даже лев из какого-то разворованного барского дома. Кстати в Стрельце никогда не было крепостных, здесь жили «государевы люди» вольные поселенцы. И все равно помнят о знаменитых барах.

Имеется специальный стенд, посвященный посещению Стрельца... посланцами из другого конца Вселенной. Встречала их местная уроженка Ольга Шабунина, причем инопланетяне даже показали девушке устройство своего летательного аппарата. Случилось это в 1990-м, и видели этот аппарат многие. Так же многие видели и самих гостей из Космоса. Как минимум, все одинаково их описывают. И Владимир Николаевич этому верит; например «зеленых человечков» видела и его родная тетка, которой тогда было 70 лет. Зачем врать и фантазировать пожилой женщине? НЛО, кстати, садилось возле многострадальной церкви.

Надлом в селе случился почти сразу после того как музей открыли. Началась новая «ценовая политика» государства, в результате которой крестьянский труд обесценился. Колхоз обанкротили, сделали отделением агрофирмы «Свишенская», а теперь даже и отделения нет. Хозяева сидят в Москве, ферма развалена, контора закрыта, даже баня ликвидирована. А в новом предприятии со всего Стрельца работают только 15 человек. На паи хозяева дали в этом году дали по 2 центнера зерна. А убрали, кстати, по 19 тонн на пай...

Несколько мужиков со своими паями выделились, на своих 7 гектарах они растят зерновые и овощи. Но не очень-то по нынешним временам крестьянством разжиреешь, ежели картошку покупают (и то при удачном стечении обстоятельств) по 3 рубля за кило...

Стрелец вообще-то всегда страдал. Это очень старое село, по преданию нынешняя побитая войной церковь уже третья по счету. В старые времена когда нынешнее Черноземье считалось Диким полем, стрелец был единственным поселением, которое находилось за рекой Быстрой Сосной, границей Московии, на «Крымской стороне» (другая сторона была «Московской». Известно, что в 1658 году крымские татары напали на Стрелец, больше 300 человек побили и угнала в полом. Сколько таких нападений было, неизвестно.

В общем-то непонятно, зачем люди веками жили в таком неспокойном и не слишком благоприятном для земледелия месте. Вопреки мнению большинства, как установил Белолипецких, название села произошло не из-за стрельцов (хотя жители Стрельца как «государевы люди» участвовали во всех военных кампаниях России), а из-за источника. Он расположен рядом с селом и в свое время бил очень сильно, буквально «стрелял» из земли. В одной из древних книг про село так и писалось: «Чернавского уезда на Стрельце колодезе Дикого поля...»

Существует и еще один источник: Прощеный колодец. Никто не знает, почему он так назван, тем не менее он считается святым. Владимир Николаевич сводил меня на Прощеный колодец. По пути нам встречались пьяные и Белолипецких резонно заметил, что такое безобразие началось аккурат после начала развала колхоза. Но на самом Прощеном колодце я увидел нечто не соответствующее общему минорному настрою.

Мужики над святым источником строили часовню. Выяснилось, что это - бригада энтузиастов, руководимая пенсионерами Федором Никифоровичем Трубициным и Александром Федоровичем Мясоедовым. Себя они назвали «ДСО» - «добровольным строительным обществом». Как они сказали: «Наподобие воодушевились и пошли...» Немногословно, но красочно. Строят они за свои средства, которые откладывают с пенсий, и помогают им все, кто желает и может. Почему-то несут свои рублики в основном пенсионеры, учителя и крестьяне. А предприниматели и прочие «крутые» не дают ничего.

А на верхотуре, близко к Богу, но в опасности упасть, работает Мясоедов, несмотря на свои 74 года... Глядя на воодушевленные эти лица, будто вырубленные суровым лицом скульптора, я понял, что будущее у Стрельца есть.

Просто учительница

Тот знаменитый Лицей, который выпестовал Пушкина, тоже был в селе. Оно называлось Царским. Село Долгоруково конечно не так знаменито, но... кто знает, кто знает... Здешний сельский Лицей (кстати единственный на всю страну именно сельский) тоже пишется с большой буквы. Он лишь в этом году получил свой статус и плодов надо ждать в будущем. “Плоды” - граждане нашей страны, которые обязательно составят ее славу.

Есть только одно “но”. В школе (когда Лицей был еще простой средней школой) еще пять лет назад было 1000 учеников. Сейчас - чуть больше 600. Село не то чтобы вымирает, а стареет. Не рожают...

Предприятие в селе Долгоруково только одно: маслозавод. И молодежи нечего здесь делать. Есть и положительное: в колхозы пришли инвесторы, покупают технику, строят фермы. Миллионы долларов вкладывают в землю новые хозяева! И специалисты - особенно в сельском хозяйстве - будут нужны. Весь вопрос, какие: то ли среднего звена, то ли высшего. Никто не будет спорить, что без высоких технологий в агрономии и животноводстве деревня не научится жить достойно. Кто нужен больше: доярки, скотники, трактористы или агрономы, зоотехники и менеджеры? Если учесть, что и трактора, и даже коровы будут компьютеризированы - рано или поздно мы к этому придем - нужны будут просто грамотные спецы. И не важно, с каким дипломом. Кстати о статистике: до 80% выпускников Долгоруковского Лицея поступают в ВУЗы. И это при том, что в лицейских классах учатся не все, а половина детей.

Сия длинная преамбула вот, для чего: кто-то съерничает: “Зачем козе баян!” В смысле зачем селу Лицей. Но к этому здесь шли долго, десятки лет. Лицей предусматривает повышенный уровень образования, упор на науку - именно поэтому “Лицей” а не гимназия. И не только за счет дополнительной нагрузки, но и при помощи талантливых и самоотверженных учителей. Потому что образование - это не циркуляры сверху и не методический чертополох. Образование - это прежде всего учителя.

Например математику здесь преподают Марианна Павловна Алексеева и Александра Васильевна Полухина; они не просто корифеи, им доверяют проверять “медальные” работы в областном центре. Такие же сильные в Долгорукове учителя русского языка и литературы: Наталья Николаевна Кондратова тоже проверяет в Липецке “медальные” сочинения. Иностранный язык ведут супруги Александр Львович и Галина Владимировна Араповы; эти преподаватели приехали сюда работать из города и далеко об этом не жалеют. Очень сильны химия и биология: выпускники Татьяны Ивановны Гущиной и Геннадия Викторовича Антонова с хода поступают в медицинские и сельскохозяйственные ВУЗы.

Последний кстати - директор Лицея. Я с удивлением увидел в кабинете директора... стихи. О молекулах, о валентности, об окислительно-восстановительных реакциях... Представляете: стихи о химии! Так, творчески и нестандартно здесь к учебе подходят все 90 учителей. Жаль, что по технической причине не могу указать имена всех. Геннадий Викторович сказал вот, что:

- Сейчас на рынке образования надо быть конкурентоспособным. Да, наших выпускников знают и примечают в Липецке, Ельце и Воронеже, но мало кто догадывается, какая работа за этим стоит. Нужно нам было аттестовываться, пройти сертификацию и аккредитацию. Все проверяли и даже “контрольные срезы” делали: приезжали - и по всем предметам контрольные работы...

Что дает звание “Лицея” номинально: доплату 15% к уже существующим 25% “сельским”. Плюс 180 часов для дополнительного образования. И повышенное внимание: чемпионы вызывают зависть, так устроен мир.

Лицей расположен в обыкновенном школьном здании. Отличается разве тем, что внутри не коридоры, а залы: “литературный”, “художественный” и т.п. А на крыше - громадный зимний сад с неимоверным количеством экзотических растений - детище директора. В прошлом оранжерея выручала школу (она еще не была Лицеем): для того, чтобы как-то выжить, здесь на продажу выращивали рассаду и цветы. Ныне зимний сад выполняет исключительно научную задачу, а это все-таки знак того, что жизнь стала чуточку лучше.

И еще лицеистов выделяет форма. Строгий фасон и темную расцветку (черную в полосочку) выбирали на специальной конференции с участием учащихся и родителей. Шили на фабрике в Липецке и в итоге комплект формы обошелся около 750 рублей. Согласитесь, это дешево, что для села чрезвычайно важно. По мнению директора при помощи формы в Лицее смогли “сломать гонку друг перед другом”: дети из семей разного достатка, и тем лицеистам, семьям которых не хватает доходов, чтобы купить дорогущие джинсы или куртки, не грозит комплекс неполноценности. Перед Знаниями в Долгорукове все равны, потому что в отличие от столичных элитных учебных заведений дети учатся бесплатно. Даже получая углубленные знания по избранным предметам.

Ну, рассказали мы о фундаментальных основах, о традициях, о проценте поступления в ВУЗы. А Учителем года (с получением соответствующего знака “хрустальный пеликан”) пару лет назад стала… простая учительница начальных классов Татьяна Сараева. Или фундаментальные основы закладываются все же в малышей?

У Татьяны Петровны был конфликт с мужем. Юрий Алексеевич придерживается патриархальных взглядов - это значит, чтобы жена дома после работы была, “киндер-кирхен-кюхен”. Путь к вершинам “педагогического олимпа” занял больше года и значительную часть этого пути Татьяна Петровна провела в разъездах. Был и критический момент, это когда муж давал жене свой паспорт со словами: “Ты знаешь, что с ним делать. Жена - хранительница семейного очага, а не путешественник. Я женился на учителе...”

В каком-то смысле он был прав. Во-первых никто не верил, что сельская учительница победит корифеев. Во-вторых младшему ребенку Сараевых Анечке всего-то 4 года. Старшему, Алексею, - 14 лет, но и сей факт не отменяет материнских обязанностей. Но Татьяна Петровна пошла до конца. Хотя сейчас жалеет: она ведь не для славы, а из-за того, что директор уговорил. Тем более что своих учеников (а у нее сейчас третий класс) запустила. Чтобы наверстать, приходится сейчас работать вдвойне. Результат - усталость. Страшная усталость...

Про мужа Татьяны Петровны скажу вот, что. Они познакомились в пединституте, где он учился на физика-математика. Она же пошла на “начальные классы” из комплекса; боялась, что нечто белее серьезное не потянет (теперь-то поняла, что нет ничего главнее в жизни человека первой учительницы - это как первая любовь). Но Юрий Алексеевич так и не попал в школу. Он был инспектором по делам несовершеннолетних, сотрудником ОБЭП, но из-за своего бескомпромиссного характера ушел в строители. Руки у него золотые, внутренняя отделка домов - его “конек”. Тем более что когда ты простой работяга - нет над тобой ни начальников, ни дураков. Правда полгода назад Юрия упросили занять должность начальника отдела по делам молодежи, семьи и демографии. Он пошел в чиновники в том числе и потому, что жена рассказывала про то, что в Лицее все меньше и меньше детей.

У дочери кстати такой же как у отца характер. Неуступчивый. И Анечка обижалась - и вполне резонно - на отсутствие мамы. Впрочем они - подружки. И родила-то второго ребенка Татьяна потому что почувствовала, что Алеша отдаляется от нее, ближе становится папе. Да и любовь у них с отцом общая: техника.

Татьяна Петровна сейчас учит по системе академика Занкова. В начальном образовании, как и в любой деятельности, тоже надо применять передовые технологии. Тем более что по этой системе дети не делятся на слабых и сильных, все равны, и нельзя торопить человека что-то изучить, если он еще этого не осознал; каждый ребенок “выстреливает” в свой срок. Вообще учитель начальных классов по мнению Татьяны Петровны отличается от учителя основной или средней школы:

- Более кропотливый труд нужен. Если скажу: “любить детей...”, то все должны любить. Если скажу: “быть открытым...”, конечно же все учителя должны быть открытыми. Вот, что надо: нужно быть самому ребенком, чтобы понять мировосприятие ребенка. Чувство справедливости, чувство долга - все закладывается в начальной школе. Ты - член семьи, и здесь главное - теплота душевная. Разве ее подделаешь? Не зря говорят: “учительница - вторая мама для ребенка”. А если одним словом ответить: все заключается в слове “любить”. И еще - преемственность. В нашем коллективе многие работают из тех, кто и меня учил. К их талантам - Наталья Николаевна Кондратьева тогда еще была молоденькой девушкой - теперь добавилась и мудрость. Или Татьяна Ивановна Гущина, которая химические формулы рисовала как художник картину... от нее я поняла, что значит хорошо знать предмет...

Геннадий Михеев.

Фото автора.

Липецкая область.