НЕрабы 3

Проблема Новочеркасска в том, что он давно стал крупным насквозь урбанизированным конгломератом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Здесь много промышленных предприятий, еще больше всевозможных учебных заведений (академия, три университета, три института, несчетное количество техникумов и колледжей...). Город буквально кишит молодежью, и это радует глаз. Еще в Новочеркасске много военных, ибо здесь дислоцируются воинские части и военное училище. Каков простор для "наркобаронов"!

Но я говорю об имидже города. Новочеркасск - без сомнения, настоящая казачья столица, причем - официальная. Ведь и основан был город как центр Всевеликого войска Донского, как говорят, "праматери" всего казачества. Донские (читай - "русские") казаки и в Европе прославлены, и в Америке, и в Индии даже. Взять генерала Турчанинова, который президенту Линкольну помог демократию в США утвердить... Или бригадного генерала Краснова-Марченко, наведшего в Чили времен кровавого Пиночета нужный властям порядок... Был такой казак (звали его Николай Ашинов), который в Эфиопии казачью станицу основал! Казак ведь - он и в Африке казак...

В общем, много великих дел казаки натворили. Я уж не буду разглагольствовать о казаках. Ермаке, Разине, Болотникове, Пугачеве, Платове, без которых российская история вообще была бы бледна (да уж поразглагольствовал выше)... В Новочеркасске есть памятники и Ермаку, и Платову, оба возле войскового собора стоят. Евгений Иванович (историк) рассказал мне, что собор спасся чудом. После того как красные казаки отбили Новочеркасск у белых казаков, Лев Троцкий заявил, что от столицы казачества он не оставит камня на камне, сотрет "гнездо контрреволюции" с лица земли. Из 30 храмов города большевики взорвали 25, а Вознесенский собор оставили только потому, что из титанического сооружения решили сделать склад. Много добра туда можно было напихать!

Вспоминается сказка Пушкина "О рыбаке и рыбке". Старухе дали властишку. Она стала сначала ма-а-а-аленькой, но дворянкой. Потом - царицей, ну, а после уже захотела сталь "владычицей морскою", чтоб, значит "свою" золотую рыбку прихватизировать. Пример конкретный. Недавно вышла книга: "Столица мирового казачества". Уж какое там донское, российское казачество... Новочеркасску мировое "казачье владычество" подавай!

На старинном гербе Донского казачества изображен пузатый казак, сидящий на винной бочке. Это соответствует нынешнему образу казака! Как минимум, директор казачьего корпуса по фамилии Филин имеет весьма увесистый "пивной" живот... Хочется привести старинную казачью поговорку: "Какой ты к чорту лыцарь, ежели голой сракою ежа не убьешь!"

И снова по больному. Мы в нашей стране утопаем в комплексах, считая, что наши русские города хоть и прекрасны, но... Париж, Лондон, Нью-Йорк все же как-то интереснее. Взять Москву: она хоть и "Рим", но всего лишь - "третий"... Однако нашелся и в нашем царстве-государстве город, жители которого, наплевав на условности, прозвали свое селение "мировой столицей"!

С одним из авторов "всемирного" движения мне посчастливилось познакомиться. Это историк-краевед и почетный гражданин города Новочеркасска Евгений Иванович Кирсанов. Он автор вышеупомянутой книги "Новочеркасск - столица мирового казачества". В этом довольно внушительном, богато оформленном фолианте, изданном в Москве, по полочкам разложено мировое значение Новочеркасска. Амбиций на Дону не скрывают, а на журналистов смотрят, как раньше околоточный надзиратель на извозчиков... взирал. И никакой иронии! "Мировая столица" - не просто блажь, а груз потяжелее шапки Мономаха!

По своему внешнему облику Новочеркасск, если откровенно, не тянет ни на какую "столицу". Старая его историческая часть больше напоминает трущобы Рио-де Жанейро, с той только разницей, что в городе на Дону нет такого разгула преступности, как в жемчужине Бразилии. Хотя... кто его знает, может, бандюги в Рио, прослышав о нашей российской братве, сидят в своих картонных халупах и трясутся при одном только упоминании словосочетания "русская мафия"... Как минимум, Новочеркасск известен еще и как "столица наркомафии". Вот, почитайте из свежей хроники:

"В Новочеркасске идут уличные бои между казаками и цыганскими наркоторговцами.

Мобилизовав порядка 30-40 соратников, казаки Новочеркасска направились в цыганский поселок и потребовали пред свои очи глав диаспоры. Требования эти однако прозвучали в категорической, без всяких любезностей форме, поэтому те решили подстраховаться: вывезли жен и детей за пределы города, а сами послали за подкреплением. Вооруженные автоматами, охотничьими ружьями, обрезами, карабинами, противники устроили самое настоящее смертоубийство. В результате преследования казачьей машины получил огнестрельное ранение черепа и скончался не приходя в сознание сын цыганского барона. Еще одному из "ихних" пуля угодила в грудь, и тоже без шансов на спасение. Не обращая внимания на многочисленных прохожих, "дуэлянты" носились по улицам на немыслимой скорости, оставляя позади себя столбы пыли и россыпи стреляных гильз. Позже, посвящая журналистов в предысторию конфликта, его участники выдвинули совершенно разные версии. Со слов цыган, казаки ополчились против них за "чумазое происхождение". Со слов же казаков, цыгане давно напрашивались на неприятности, в открытую торгуя наркотиками. Однако, если раньше они обходились собственными силами, то теперь задумали расширить армию распространителей за счет местных подростков. А когда те отказались, пустили в ход оружие и угрозы. Такой наглости казаки стерпеть уже не смогли. В Новочеркасске ситуация полностью вышла из-под контроля. Город -- столица мирового казачества, а "государевы слуги", как они уже неоднократно доказывали, не привыкли к деликатностям. Инициировав многотысячный митинг и заручившись поддержкой земляков, они получили в плане "перевоспитания" зарвавшихся наркобаронов полную свободу действий: от погромов до насильственного выселения"

"Большой начальник" Филин не родственник директору Нижнекундрюченской школы Елене Ивановне Филиной, просто однофамилец. И как ведь получается: "два Филиных - две системы". Взять Филина-новочеркасского: сей господин, привыкший хамить и держимордоствовать, и видимо выместил на мне какую-то обиду, которую сам понес от того, кто выше него. Елена Филина говорит то, что она думает, не боясь возможных последствий. Именно потому Елену Ивановну я называю истинной казачкой, ведь в ней не умер дух Вольного Дона.

После кадетского корпуса я посетил Новочеркасский музей истории казачества. Тамошние сотрудники - очень любезные люди. Они с видимым удовольствием показали награды и регалии, которые донские казаки получали в свое время за военные подвиги. И про историю донского казачества рассказали много интересного. Но про современных казаков они отказались рассказывать напрочь. Сказали: "Мы скажем - а завтра эти придут - и погром у нас учинят..." Представляете: музейные работники истории казачества боятся... казаков! Как заключенные на зоне остерегаются охранников-вертухаев... Одно неосторожное слово - и тебя, получается, изотрут в порошок?

Не люблю "америкосский" язык, но хочется воскликнуть: "Вау-у-у-у!" К казакам в казачьем логове относятся, как к закоренелым бандитам! Конечно, все возвращается на круги своя. Казачество в свое время и зачиналось как разбойничье отродье. Потом вольных сынов Дона стали брать в наем для успешного ведения боевых действий московские государи. Одному из царей (Петру Первому) такие отношения не понравились, и он казаков покорил. Но куда деть генофонд, в котором записано: "мы, белые рыцари, волки степей, волю, волю давай!"

Особая гордость Нижней Кундрючки - школа. Недавно она получила статус "казачьей". Получен соответствующий сертификат, в котором указано, что дети в Нижнекундрюченской школе теперь воспитываются в казачьих традициях. Во многом этот статус был достигнут благодаря деятельности директора школы Елены Филиной.

Судьба семьи Елены Ивановны много объясняет в истории казачьего Дона. Ее деда Федора Алексеевича Попова в 1937 году расстреляли. Он был коновалом, скотину лечил. Как-то в колхозе после неудачно сделанной прививки полегло несколько животных. Это было оценено "особой тройкой" как диверсия, и нескольких человек в Нижнекундрюченской приговорили к смерти. Семью выгнали из крепкого казачьего куреня, и они вынуждены были ютиться в халупе на окраине станицы. Не так давно Елена Ивановна родовой курень выкупила. В нем когда-то жила мама Елены Ивановны; она утверждала, что жить и умереть в отчем доме - величайшее счастье...

Пострадали в годы репрессий многие казаки. Можно сказать, уничтожены были лучшие. Но был ли поврежден "казачий" генофонд? Елена Ивановна убеждена, что пока еще - нет. Хотя нынешнее движение - особенно в "верхушке" казачьих управленческих кадров - ведет окончательному разрушению древней культуры. Дело в том, что "верхушка" приспосабливается, научается правильно устраиваться поближе к еще большему начальству. А казакам когда-то это было негоже... Казак, если говорить о нем как о "рыцаре степей", независим, самостоятелен; для него воля - это воздух. И надо сказать, такие люди среди казачества есть.

Взять жизнь Елены Ивановны. Так получилось, что хотя она и была "внучкой врага народа", в 25-летнем возрасте стала председателем Нижнекундрюченского сельсовета. Но долго там не проработала, ибо характер "трудный": всегда и при всех обстоятельствах Филина говорила начальству правду. Народ бы и еще раз выбрал Елену Ивановну, но к тому времени она была беременна третьим ребенком (всего у нее три сына: Сергей, Андрей и Владимир), а куда уж в таком положении за правду бороться? С тремя детьми она закончила Физмат и пошла работать в школу. И вот уже 20 лет Елена Филина - директор.

В школе есть великолепный музей. Там не только о казачестве рассказывается, но и о современной жизни станицы, и о войне. С войны, кстати, музей и начинался. Точнее с попытки Елены Ивановны понять: почему при освобождении Нижней Кундрючки погибли так много советских солдат? Она разгадала эту загадку, найдя ветеранов, участников освобождения станицы. Оказалось, начальники доложили командованию, что Нижнекундрюченская взята. Но "нашей" станица была только на бумаге, ее еще занимал противник. И, чтобы избежать наказания за вранье, комиссары в атаку бросили несколько тысяч бойцов. В поле, которое называется в народе Полупанкой, полегло полтысячи солдат. На колокольне храма сидел немецкий пулеметчик, а пространство вокруг было очень хорошо пристреляно...

Через патриотизм, восстановление памяти, - вышли и на возрождение казачьих традиций. Здесь помог школьный учитель физкультуры Павел Андрианов. Вместе с детьми он совершил 83 экспедиции по Нижнекундрченскому юрту: собирали россыпи казачьих традиций. Много было собрано материалов по истории. А вот что касается нынешнего состояния казачества... Павел Владимирович на заре возрождения казачества побывал в должности нижнекундрюченского атамана. Но бросил это дело, потому что понял: все сейчас построено на деньгах.

У Елены Ивановны о современном казачестве особое мнение. Поскольку в атаманах побывал и ее муж Сергей Владимирович (он, как это не смешно, тоже оставил этот пост, когда понял, какие нездоровые процессы творятся в казачьем движении), она имеет на это мнение право, ибо постигла многое изнутри:

- У нас есть так называемая "муниципальная казачья дружина". Это служба, за которую платят. Народные дружинники, как мне помнится, бесплатно охраняли порядок. И в "казаки" сейчас могут кого угодно записать. Так же можно и в "японцы" вступить... Казачество - прежде всего традиционная форма жития и четко прописанные в рамках традиции заповеди. Если говорить о нынешней системе управления среди казаков, то это совсем не то, что было когда-то. Какой-то анекдот получается, фарс: реально жизнью и финансами управляет глава поселения, получается, что "атаман" именно он! Если про корни, историю рассказать.... Все начинается с семьи, с традиций, которые с колыбели прививаются. Ну, не придешь же в семью, чтобы объяснять, что такое казачьи традиции! То же самое ведь и с верой, церковью... богобоязненность тоже родители должны воспитывать в ребенке! Проблема очень глубока. Казак сражался за веру, Дон и Отечество. С верой, вроде, у нас налаживается: в храме службы идут. Только мало туда народу-то ходит... "За Дон" - это имеется в виду вольный Дон, независимый. Волю у казачества отняли уже давненько. Остается у нас только Отечество. А этого у нас не отнимешь! Когда я поехала сына навестить в Рязанское воздушно-десантное училище, знаете, какая гордость меня охватила, едва я увидела его во главе колонны! Это ж моя кровинушка - и в первых рядах защитников! А теперь, когда два моих сына награждены медалями "За воинскую доблесть", я с гордостью могу сказать: свой долг перед Отечеством выполнила и я!

Когда Елена Ивановна только пришла работать в школу, в ней было 256 учеников. Сейчас их число составляет 261. Станица живет, развивается, плодится. Молодежь уезжала, когда работали шахты, заводы. Теперь многие вернулись и обратились к нормальному крестьянскому труду. Как, собственно, крестьянским трудом занимались и те, старые казаки, которых уважительно называли "рыцарями степей". История продолжается...

-- "Не желаю быть вольной царицей!.."

--

В Новочеркасске первый по величине донской храм. К тому же Войсковой Вознесенский собор - третий во всей России. Да и вообще весь Новочеркасск - живой памятник славы донского казачества. Правда некоторые непонятности есть. На проспекте имени атамана Платова есть здание, на котором красуется вывеска: "Союз казаков России". Здание пустует. Мне позже сказали, что все большое казачье начальство, включая атамана Всевеликого войска Донского, пребывает в Москве. Ведь, как известно, вопросы финансирования решаются только там... Офис городского атамана - несколько кабинетов в мэрии, в которых сидят прилично одетые чиновники. Бюрократия в самом чистом виде!

Захотел я посетить возрожденный Казачий кадетский корпус "имени императора Александра III", надеясь, что там-то уж наверняка увижу подлинное казачество. Вначале директор корпуса по фамилии Филин принял благосклонно. Хотя сказал, что у него нет ни минуты времени, чтобы уделить его мне. Договорились, что я подойду следующим утром. Что произошло следующим утром, подробно описывать не буду. Передам суть. Я прождал директора некоторое время, а, когда наконец он изволил прибыть, почему-то набросился на меня со множеством оскорблений, суть которых состояла в том, что "нам такие корреспонденты не нужны". Незадолго до этого г-н Филин за что-то отругал своих подчиненных, и напрашивался вывод: начальство сегодня встало не с той ноги. Такое в России бывает... Со стороны это все смотрелось омерзительно, ведь я ж ему не подчиненный... Знаете, с профессиональной точки зрения журналист не должен обижаться. Но в Новочеркасске я часто вспоминал станицу Нижнекундрюченскую, с ее благородными обитателями, которых не съела гордыня. В общем, в казачьей столице мне просто стало стыдно за то, какое в России казачество.

--

Казалось бы, мир донских казаков, "донцов", однороден. Ну, а как же иначе: Всевеликое войско Донское, единое управление, вековые традиции, и все такое... Однако всякий раз, окунаясь в мир казачьих селений, я ощущал, что попал в совершенно иной мир, живущий по самостоятельным законам.

И жители соседних станиц недолюбливают друг друга, и даже конкурируют за право считаться "коренной казачьей территорией". Какая-то чепуха творится с казачеством. Если на волне возрождения, в начале 90-х годов прошлого века, наблюдались положительные явления (например, восстановление старых казачьих традиций в культуре), ныне наметился упадок. Многие порядочные люди, которых выбрали атаманами, или которые просто записывались в "реестровые казаки", плюнули на это дело и занялись более плодотворной деятельностью.

Все познается в сравнении. Достаточно побывать в одной отдаленной станице, и переехать из нее в "столицу казачества". И сразу становится ясно, что же происходит с "вольных духом Дона".

-- Нижняя Кундрючка

Жители станицы Нижнекундрюченской искренне гордятся тем, что у них второй по величине храм на всем Дону. Он освящен во имя Рождества Христова, и действительно поражает своим величием. Во всех окрестных станицах и хуторах, стоящих на берегах исконной казачьей реки Кундрючьей, советские власти церкви порушили, а нижнекундрюченский храм не тронули. Говорят, боялись народного восстания...

В Нижней Кундрючке почти все жители - коренные казаки, помнящие предков в шестом-восьмом поколениях. Но есть исключения, которые, как это не странно, несут положительный оттенок. Не местный, к примеру, глава местного поселения Александр Брызгалин. Дело вот, в чем. Несколько лет назад в результате административной реформы станицу Нижнекундрюченскую объединили со станицей Усть-Быстрянской. Как уже говорилось выше, обитатели соседних станиц относятся друг к другу, мягко говоря, с пренебрежением, так что пришлось искать компромиссную фигуру. Брызгалин до того возглавлял жилищно-коммунальное хозяйство в районном центре. Здесь, на новой должности, он тоже стал поднимать ЖКХ. К примеру, смог восстановить стадион, парк, асфальтировать центральную площадь, несколько улиц.

В станице есть атаман. Зовут его Иван Пятницков, и он - работник лесхоза. Если сказать откровенно, атаман - "накакой". Человек он без сомнения скромный и порядочный, но, как говорилось в одном старом фильме, " не орел"... В реестровом (официально зафиксированном в документах) казачестве станицы наблюдается падение численности. За последние годы, по выражению атамана, "еще тех кровей казаки" умерли. Осталась 40-летняя "молодежь", которая не слишком-то истово участвует в казачьих делах. Надо работать, семьи кормить. Не до игр...

С экономикой в станице положение сложное. Был здесь сильный колхоз "Имени Дзержинского", но он сейчас в сильном запустении. В том, что колхоз носил имя одного из ярых врагов казачества, сокрыта горькая ирония. Но разве мало в нашей жизни таких вот парадоксов? В конце концов, много воды с той поры утекло в реке Кундрючьей... Еще в станице имеются лесхоз и охотхозяйство. И воду минеральную добывают из артезианской скважины, да в бутылки разливают. В общем, рабочие места есть, молодежи есть, куда пристроиться. Но все равно - что-то не то творится на Нижнекундрюченской земле. Непонятный душок нестабильности "гуляет" по окрестным степям и перелескам. Народ в Нижней Кундрючке держит много скотины; частное стадо в станице - больше 1400 голов. Наладил один предприниматель сбор у населения молока и упаковку его в пакеты, на которых запросто написано: "Казачье молоко". Населению радость - еще больше скотины развели. Да что-то не заладилось у бизнесмена, и он это дело бросил... Молоко населению некуда стало сдавать. Вот она - нестабильность-то.

В Константиновске работы нет, но там имеется аромат истории, дух вольного Дона, откуда в старину "выдачи не было". Раздорская и Константиновск - красивые селения, сохранившие облик старых казачьих станиц. Можно сказать, этот "облик" - единственное их достояние. Но разве ж из духа кашу сваришь?

Зато и серой в станицах не разит!

Г. Константиновск

-- Станица и столица

Именно здесь когда-то лежал "Красный камень"

Взять некогда знаменитый "Красный камень", на котором по преданию любил сиживать и раздумывать Разин. Он лежал на высоком утесе, по-над Доном. Его еще помнят представители среднего поколения хутора Ведерникова (так случилось что станицу Ведерниковскую разжаловали в хутор). В том числе играл в детстве возле камня краевед из Ведерников Василий Крюков. Но берег в середине прошлого века осыпался, и камень повалился вниз. Теперь он покоится на дне Дона.

Недавно казаки поставили на месте "Красного камня" православный крест. Он как бы напоминает о былой славе донского казачества, о вехах великой истории. С утеса открывается вид на бескрайние задонские дали, на острова, на реку... Ветер из Ногайских степей вместе с запахом полыни доносит аромат тысячелетий, и кажется, время остановилось и ты в "машине времени" сам летишь через века!..

Происхождение названия станицы Бабской связано с забавной легендой. Как-то казаки станицы отправились в далекий поход. Ногайцы, прознав, что в поселении остались бабы, старики да дети, задумали совершить на станицу злодейский набег (как она называлась до того, истории неизвестно). И женщины смогли дать басурманам достойный отпор, отстояли станицу! Казаки, вернувшиеся из похода, по достоинству оценили подвиг жен, матерей и дочерей, дав станице "женское" имя.

Первое письменное упоминание о Бабском городке относится к 1593 году. В русской "Росписи от Воронежа Доном-рекою до Азова, до Черного моря сколько верст и казачьих городков и сколько на Дону всех казаков, кои живут в городках" приводятся сведения о казачьих городках "Бабей" и "Верхние Раздоры". Именно в Бабском городке в 1696 году, после неудачного Азовского похода царь Петр Алексеевич приказал построить на Дону церкви, и все обряды крещения а так же венчания совершать в них. Раньше на Дону был такой обычай: казак с женщиной, которую хотел назвать своей женой, выходил на середину казачьего круга и говорил: "Ты, Матрена, будь мне жена". Она отвечала: "А ты, Иван, будь мне муж..." Так же просто совершался развод. Муж выводил жену в круг и говорил: "Вот, честная станица, она мне не жена, а я ей не муж". Женщину тут же мог взять в жены другой казак. Он должен был прикрыть её полой своего зипуна и назвать перед кругом своей женой. Теперь, согласно царскому указу, казак и казачка становились супругами только после венчания в церкви.

С Бабским городком связано много легенд, и вот одна из них. Городок изначально находился на острове Лучка. Талые воды в марте не причиняли особого вреда, и только когда в апреле "подпирали" северные притоки Дона, река выходила из берегов, поступая к казачьим куреням. И тогда единственным местом для спасения оставалась неширокая прибрежная полоса на высоком правом берегу. Скот туда перегоняли по воде гоном, на лодках переправлялись с пожитками старики, а молодежь пускалась вплавь. У противоположного берега была глубокая яма, которая, как бы вбирая в себя воду, образовывала коловерть. При сильном течении этого места невозможно было преодолеть даже на веслах, не то, что вплавь. Но зато вплавь покоряли Дон молодые казаки и казачки, желая показать свою удаль и силу.

Молодая казачка, красавица Поля, плыла легко и живо, чуть приподнимая плечи над водой, высоко вскидывая сильные руки. В эту яму-коловерть и занесло красавицу Полю, закрутило... Не выбралась казачка, утонула. Казаки и прозвали это место "Полинкиной коловертью". Много воды в Дону утекло с той поры, но Полинкина коловерть существует поныне; здесь излюбленное место для рыбалки, где до сих пор водятся внушительных размеров сазаны.

В XVIII веке Бабский городок стал называться станицей Бабской, и поселение с затапливаемого острова Лучка переместилось на правобережье Дона. Две станицы "тянули на себя" право именоваться казачьей столицей: Бабская и Раздорская. Победила последняя: именно здесь в 1570 году на казачьем кругу была зачитана грамота Ивана Грозного о службе донцов российскому государству. Впрочем, станицы совсем рядом, а потому "сердцем вольного Дона" можно считать Бабскую и Раздорскую вровень.

В "сердце Дона" есть удивительное место, которое местные называют "Островом любви". Этот остров, очертанием напоминающий с высоты птичьего полета сердце, омывают сразу три реки - с севера Северский Донец, с юга - Сал, с востока - Старый Дон. На карте он значится как Поречный. Виды острова запечатлены и в картинах Василия Сурикова. В 1893 году наброски к своей картине "Покорение Сибири Ермаком" гений русской исторической живописи делал именно на Поречном. Между прочим, на Острове Любви есть Ермакова роща. История не сохранила, откуда родом казак Ермак Тимофеевич; может, топонимика здешних мест сможет раскрыть тайну происхождения покорителя Сибири? Самое таинственное место на острове - Матюхин бугор. В 1994 году ростовский археолог Александр Смоляк обнаружил здесь уникальное захоронение: древнего болгарина, жившего в первом тысячелетии до нашей эры. Находка уникальна тем, что погребальный набор воина оказался цел: металлический панцирь, лук с костяной обкладкой, украшенной узором, двуручный меч, колчан со стрелами. Рукоятка меча инкрустирована драгоценными камнями. Позже ученые пришли к выводу, что этот двухметровый герой был главным военачальником хана Аспаруха. На Матюхином бугре археологи обнаружили также несколько парных захоронений мужчин и женщин. Неужели "любовное" название острова появилось в незапамятные времена?

Казачьи городки были объединены в единое Войско Донское только к середине XVIII века. В начале XIX века территория Войска Донского была поделена на семь округов. Центром Первого Донского округа была определена станица Ведерниковская. В 1835 году станицу Ведерниковскую объединили со станицей Бабской под общим названием "Константиновская". Казачье начальство решило схитрить: станицу именовали в честь великого князя Константина Николаевича (младшего сына Николая I) в надежде на преференции. Великий князь тогда был в силе: он управлял бюджетом империи. Не потрафило... Константин Николаевич был занят другими делами, и казачьей "любезности" не заметил. Анекдот истории состоит вот, в чем: Константин Николаевич не оставил заметного следа в истории (если не учитывать тот факт, что именно он продал Америке Аляску), а увековечен он был только названии станицы, ставшей впоследствии городом...

С первой казачьей столицей Дона Раздорской связаны славные боевые дела знаменитых: донских атаманов - Ермака Тимофеевича, Михаила Черкашенина, Смаги Чершенского, Епифана Радилова, Ивана Каторжного... Зато уроженец станицы Бабской - человек, установивший демократию в... Североамериканских Соединенных Штатах. В Америке его звали Джон Турчин. Настоящее его имя: Иван Васильевич Турчанинов.

Способный офицер, участник Крымской войны был взят на службу в Генеральный штаб. Перед Турчаниновым открывались блестящие перспективы, но он не захотел служить в царской армии из-за несогласия с позорным миром и ходом военной реформы. Взяв в 1856 году длительный отпуск под предлогом болезни, он выехал за границу и после нескольких месяцев в Германии и Франции отправился с женой Надеждой в Америку.

Спустя три года он писал своему другу Герцену из Америки: "Разочарование мое полное; я не вижу действительной свободы здесь ни на волос... Эта республика - рай для богатых; они здесь истинно независимы; самые страшные преступления и самые черные происки окупаются деньгами... Что касается до меня лично, то я за одно благодарю Америку: она помогла мне убить наповал барские предрассудки и низвела меня на степень обыкновенного смертного; ...никакой труд для меня не страшен". Ему пришлось работать фермером и простым рабочим, чертежником и рисовальщиком; Турчанинов приобрел профессию инженера-строителя, стал работать на железной дороге.

Когда началась война между Севером и Югом, Турчанинов (теперь он звался на американский манер Джон Бэзил Турчин) вступил в ряды добровольцев-северян и вскоре стал командиром 19-го полка иллинойских добровольцев, быстро превратив полк в боеспособную часть. К концу 1861 году Турчин уже командир бригады; он блестяще проводит операцию по овладению городами Хантсвилл и Афины в штате Алабама, его имя становится известно всей Америке.

В начале мая южане внезапным нападением вновь заняли Афины и устроили в городе зверскую расправу над пленными солдатами. Узнав о происшедшем, Турчанинов ведет свою бригаду на помощь и помогает овладеть городом. Ворвавшиеся в Афины первыми огайцы столь же жестоко отомстили противнику за смерть своих товарищей. Этот инцидент послужил поводом для привлечения Турчанинова к военно-полевому суду. Ему вменялось в вину не только насилие над южанами, но и то, что во время сражений его сопровождала жена. Однажды, когда ее муж был болен, Надежда сама повела полк в бой. Специальная комиссия, расследовавшая дело до суда, не нашла никаких фактов, порочащих полковника. Он также отверг на суде все обвинения, за исключением одного - пребывания жены в действующей армии. Но суд признал его виновным и уволил из армии.

В Чикаго полковника Турчина встретили как героя. Его жена Надежда обратилась к президенту Линкольну; с просьбами пересмотреть дело призывали и солдаты бригады. Президент не только аннулировал приговор, но и присвоил Турчанинову звание бригадного генерала. В последующих сражениях Гражданской войны Турчанинов с успехом командовал 3-й пехотной бригадой, одержав ряд важных побед, но в октябре 1864 года был вынужден оставить службу по состоянию здоровья.

Американского гражданства Турчанинов не имел, и даже не сделал попытки его получить, а посему не имел права служить на государственной службе Соединенных Штатов, не мог претендовать на пенсию или пособие; он мог только работать по найму или заводить собственное дело. Посланный им запрос в российское консульство о возможности возвращения на Родину вернулся с категорическим отказом. За превышение срока непрерывного пребывания за границей, за нарушение воинской присяги, выразившееся во вступлении в иностранную военную службу без разрешения, гвардии полковник Иван Васильевич Турчанинов "указом Правительствующего Сената исторгнут из звания и прав подданного империи Российской и впредь не имеет дозволения в Отечество возвращаться".

В последние годы жизни Иван Васильевич зарабатывал на жизнь игрой на скрипке. Он скончался 19 июня 1901 года в приюте, забытый всеми, и был похоронен за казенный счет в городке Анна, штат Иллинойс. И лишь одна газета, "Чикаго Геральд Трибюн" в коротенькой заметке написала: "Он был борцом за человеческую свободу и принцип справедливости..."

В истории Дона есть один темный момент, который стараются сокрыть нынешние официальные историки. Станица Константиновская была ставкой последнего "белого" атамана Всевеликого войска Донского Петра Краснова. Поскольку Краснов стал сотрудничать с фашистами, его имя теперь предано остракизму. Мне думается, поделом, даже фантом "вольного Дона" - не оправдание сотрудничеству с дьяволом. Хотя славу Константиновска как "гнезда контрреволюции" уже ничем не умалишь...

Константиновск ныне беден. В городе даже гостиница закрыта. Жить мне довелось в поселке Усть-Донецкий, аккурат посередине между бывшими конкурентами - Бабской и Раздорской. Удобный, благоустроенный поселок, построенный всего-то полстолетия назад на месте хутора Кресты вместе с большим грузовым портом. Все здесь радовало глаз, но... на третий день со стороны порта подул ветер, у меня заслезились глаза и стало прогоркло во рту. До того я любовался красивыми желтыми горами в порту, которые пересыпали в баржи. Оказалось, что горы эти представляют собой обыкновенную серу, которую наши "олигархи" продают за кордон. Да, благодаря сере в Усть-Донецке есть рабочие места, и поселок благополучен.

Когда-то здесь, в низовьях Батюшки-Дона, стоял Кагальницкий городок, логовище атамана-бунтаря Степана Тимофеевича Разина. Казаки выбрали себе это место, будто чуя: здесь оно, сердце вольного Дона! Но недолгой была вольница. Как и во все времена, казаков снова пришпорили...

После казни Степана Разина пощадив до времени его брата Фрола, царь Алексей Михайлович снарядил на поиски казачьих кладов экспедицию. Искали и на острове Лучка, в Кагальнике, и в станице Ведерниковской, и в Бабской, в других местах рыскали... но ничего не нашли. Тогда казнили Фрола, а Кагальницкий городок сравняли с землёй...

Клады Стеньки Разина ищут и сейчас. На предполагаемом месте Кагальницкого городка, на безлюдном донском острове, - будто перепахано. Современные "черные следопыты", используя современнейшую технику, творят планомерные раскопки. Проблема в том, что никто не знает точного расположения Стенькиного "гнезда". За три столетия Дон несколько раз менял русло, и все перепутано донельзя.

...И все-таки вина ведерниковкого - настоящего домашнего вина - мы вкусили. Побывали мы в винградном саду Николая Васильевича Бойкова. Он уже пожилой человек, и почти всю сознательную жизнь трудился на Севере, в Воркуте. Работал в шахте и почитай света белого не видывал. А, как вернулся на Родину после того как оформил пенсию, первым делом виноградники завел. Конечно, по моде нынешнего времени, большинство из сортов - столовые. Как же без прибыли - одна только "коммуналка" (плата за свет, газ, водопровод) съедает большую часть пенсии! Однако и старым сортам Николай Васильевич оставил место. В погребе у старого шахтера вина довольно - несколько десятков бутылей. Он его для родных, для друзей делает.

Ну, что сказать про вкус ведерниковского вина? Терпкое, крепость его небольшая. Вино немного отдает неуловимым ароматом Донских степей, свежестью ветра, несущего соленый воздух моря. По традиции в вино не добавляют сахара или ароматизаторов - все натурально, естественно. Во Франции такое вино называется "брют". Оно быстро пьянит, немного кружит голову, но опьянение быстро проходит. И. Как говорят знающие люди (я-то так много не выпил, чтобы оценить...), после него не бывает похмелья. Глупо, конечно, рассказывать про вкус того или иного продукта, но ведь не все из читателей хоть раз в жизни попробуют ведерниковское вино...

Хутор Ведерники

-- Сердце казачьего Дона

Казачий крест на месте "Красного камня", о котором будет рассказано чуть ниже

В 1704 году по инициативе царя Петра Алексеевича, после того как его в Ведерниках угостили местного разлива вином, была учреждена донская войсковая печать, та самая, где на винной бочке изображен гордо восседающий полуобнаженный, пропивший одежду, но не оружие казак. По преданию Петр увидел хлопца в одних портах, но с саблей и ружьем. Петр подошел к нему: "Эй, отвага-молодец, для чего не продал ты ружье вместо рубахи? За него дали бы много. А за рубаху ты и осьмухи не получил". "Сбыть ружье казаку не пригоже, - отвечал казак, - с ружьем я и службу царскую отбуду, и шелковую рубаху добуду!"

В эпоху казачьего Дона в этих местах возделывались местные, "казачьи" сорта винограда: "Красностоп Золотовский", "Цимлянский черный", "Пухляковский белый", "Варюшкин", "Сибирьковый". Казаки добывали виноград в качестве военного трофея. В годы походов по Европе они не злато и серебро стяжали, а срезали с виноградников на Балканах, в Италии, во Франции черенки, или по-местному "чубуки" виноградной лозы. Возвратившись домой, их "приживали" на своей земле. Так и зарождались вышеназванные сорта, которые, собственно, и названы в честь казаков, (Золотова, Пухлякова, Варюшкина), которые завоевали лозу в боях. Бесценные сорта винограда, благополучно пережившие даже эпидемию филлоксеры (это самая страшная напасть для винограда - после человеческой глупости, конечно...), бережно сохранялись на частных делянках в течение веков.

Хутор Ведерники расположен на высоком правом берегу Дона, с которого открывается шикарнейший вид на реку и на просторы Ногайских степей. Для винограда южные склоны, прогреваемые ласковым солнцем, - место идеальное. Впрочем климат здесь капризен: он постоянно создает для лозы стрессовые условия, ибо за знойным летом следует сырая осень с пронзительными ветрами, а вскоре поспевает и зима с довольно значительными морозами. Если бы не традиционный казачий способ формировки куста (называемый "донской чашей") и "укрывная технология" виноградарства (лозу на зиму закапывают в землю), виноградники не выжили бы.

Казаки веками оттачивали технологию виноградарства. Укрывание начинают до первых серьезных заморозков -- в начале ноября. Причем, для нее подходят только непривитые посадки виноградников. Традиционно привитые саженцы сломались бы в месте прививки под тяжестью земли. Плуг, которым укрывают кусты, попутно обрезает все боковые корни, принуждая корневую систему винограда, расти только вглубь к грунтовым водам, залегающим на пятиметровой глубине под толщей глиноземных пород.

В начале апреля перезимовавшие кусты начинают открывать. Для этого ряды отпахивают специальным плугом, а затем, при помощи особой техники, отдувают с кустов оставшуюся землю. Напор воздуха, которым производится "отдувка" кустов, очень сильный и с легкостью уносит не только комья земли, но и довольно крупные камни. Для винограда, как говорят местные специалисты, этот момент несет настоящую "эйфорию". Даже старожилы всегда с видимым удовольствием по весне наблюдают настоящее чудо: лоза почти сразу же после того как ее отрыли, распрямляются, сама стряхивает с себя остатки земли и вытягивается навстречу солнцу! Ведерниковцы считают, что для получения высококачественного вина необходимы "мучения лозы"; таких стрессов, как в донском хозяйстве, виноград не испытывает нигде в мире.

Современное виноградарство хутора Ведерники существует в двух ипостасях. Первая - совхоз. Конечно, к "советскому" хозяйство не имеет отношения, как раз сейчас в бывшем совхозе явит себя капитализм в лице богатого инвестора. Но факт, что во второй половине прошлого века на виноделии совхоз процветал: за счет винограда и приготовляемого из него веселящего продукта на хуторе были построены шикарный Дворец культуры, школы, асфальтировано несколько улиц. Хозяйство называлось в соответствии с профилем: "Винсовхоз "Ведерники". В 90-е годы прошлого века, после горбачевской "борьбы" с алкоголем (тогда по чисто человеческой глупости виноградники-то и порубили) экономика хутора сильно пошатнулась. По счастью новый хозяин вложил немало денег, и виноградная лоза на бывших совхозных плантациях разрастается вновь. А на рынок продвигается новая продукция, винная линия под общим брендом "Ведерниковъ". И пусть слава донского вина только приумножается!

Но есть у ведерниковского винограда и вторая ипостась, которая ни в какие времена не умалялась. В старину каждый казак, а сейчас - потомки вольных "рыцарей Дона", за честь почитают иметь собственный виноградник. Как рассказал мне житель Ведерников, краевед и страстный патриот родного хутора Василий Николаевич Крюков, некогда казаки свои виноградники разводили на всем правом берегу Дона, чуть не до станицы Цимлянской. Эти одичавшие казачьи виноградники (их по традиции называют "виноградными садами") и сейчас можно встретить на крутых склонах. В советское время, когда все "частное", мягко говоря, не приветствовалось, индивидуальное виноградарство сосредоточилось в частных подворьях.

Василий Николаевич сводил меня в одно из таких подворий, принадлежащее Николаю Егоровичу Банникову. Вид виноградного сада впечатляет: за старым куренем лозы не видно. Зато уж двор - это действительно полноценный виноградный сад! Модно сказать, все более-менее свободное от построек пространство занято виноградниками! Всего в этом хозяйстве насчитывается 230 кустов. Число же сортов винограда достигает двадцати! В саду - идеальный порядок, все кусты выстроены рядами, будто молчаливое воинство. Хозяина мы застали за работой6: аккурат он подрезал лозу.

Николай Егорович (или, как его хуторяне зовут, Егорыч) немного разочаровал нас. Оказалось, старых казачьих сортов в винограднике Банникова почти не осталось. Ну, разве три куста "Пухляковки" имеется, но это погоды не делает. Егорыч объяснил: казачьи сорта, если по-научному объяснить, - технические, они не слишком много сахара набирают. Еще имеется один тонкий момент: частным виноделам "гайки закрутили", заставляют приобретать лицензию, чтобы вином можно было торговать. А бумажка эта стоит больше, чем средняя годовая зарплата хуторянина. Да и вино сейчас сбыть трудно (на прилавках магазинов появилось много лицензионных отечественных вин, в том числе и "Ведерниковъ"), виноградарство, как ни крути, - занятие для денег. Егорыч уже пенсионер, а на пенсию разве сейчас проживешь? Тем более что четверо детей у него, внуки... им же помогать надо.

А потому Егорыч, как и большинство из виноградарей Ведерников, культивирует столовые сорта винограда. На виноград несколько последних лет держится хорошая цена, а потому выгодно выращивать виноград "товарного" вида. Жена Егорыча Майя Ивановна всю осень каждый день стоит на базаре, продает выращенные мужем солнечные ягоды. У Егорыча в саду произрастают в основном южные сорта: "Резомат", "Тайфи розовый", "Августин", "Молдова", "Русмол зимостойкий". Не закапывает Егорыч на зиму только "Русмол", остальные же сорта нежны, они боятся заморозков и ветров. "Пухляк" к тому же - женский сорт, ему необходим куст-опылитель. Да и урожайность казачьих сортов маловата по сравнению с заморскими.

Егорыч где-то прочитал, что виноград по трудоемкости - вторая культура после чая. Он с этим не согласен: виноград - скорее самое непростое в деле растение, ибо к нему надо относиться как к нежному, подверженному всякой напасти ребенку. И прибыль виноград принесет только при условии полной отдачи виноградаря, когда ты работаешь "двадцать пять часов в сутки". Не случайно ведь о лозе столько песен сложено, столько стихов написано!

Виноградарство - это постоянная борьба с разнообразными болезнями и круглогодичная работа по формированию куста. У каждого куста было нужное количество ветвей (для "Резомата" это число: 12), чтобы на каждой ветви было нужное количество почек (для того же сорта их должно быть 7 - не больше и не меньше...). Виноградарству Егорыча учил его отец. Отца - дед, деда - прадед... так продолжалось из века в век. Банниковы - старинный казачий род, ведущий свою родословную со времен Стеньки Разина. Егорыч своих сыновей тоже обучал, они вместе с ним с младых ногтей обрезали и формировали. Но сыновья уехали в город, ни у кого из них виноградников своих нет - даже на даче. Сердце ноет у Егорыча: не прервется ли традиция?

Согласно легенде хутор Ведерников получил свое название с подачи Петра Великого. Говорят, когда царь подплыл по Дону к хутору, казаки, зная пристрастия царя, поднесли ему целое ведро местного вина. "Знатно! - Воскликнул самодержец, осушив половину. - Повелеваю в честь сего ведра вам и прозываться!.."

Ведерники некогда были одним из казачьих центров, это даже и не хутор был вовсе, а большая станица. Но рядом с Ведерниками народный герой (и одновременно бессовестный бунтарь - по версии правящего режима) атаман Степан Разин простроил свой городок, названный Кагальницким. Оттуда отряды разинцев уходили в военные походы, а после делили награб... простите, завоеванное добро. После разгрома разинцев (в Кагальницкой Стенька и был пленен), все находившиеся по соседству с "разбойничьим гнездом" станицы и хутора подверглись опале, и на Нижнем Дону настала эпоха запустения.

По счастью Ведерники помимо чисто казачьих ратных дел жили своим древним промыслом: виноградарством и виноделием. Один из первых российских научно-литературных журналов "Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащих", выходивший при Санкт-Петербургской Академии наук, в 1756 году поместил статью "О разведении винограда". В ней можно, например, найти такие строки: "...особливо стоит отметить Ведерниковскую станицу, в которой ныне виноградные сады приведены в такое размножение, что тамошние жители, при всем своем довольствии сего фрукта, еще продажей его пользуются; а и того лучше, что с немалым успехом упражняются в делании вина с особым искусством, что в отношении доброты крымскому, валахскому и некоторым другим европейским винам не уступает..."

Виноделие на Дону имеет глубочайшие корни. Оно возникло с появлением первых греческих колоний, еще во времена Платона и Александра Македонского. Древнегреческий историк Страбон писал, что во время своих путешествий он посетил устье Танаиса (Дона) и дивился варварскому обычаю: виноградные лозы на зиму засыпали землей.

Пухляковские "красоты"

Не местный по происхождению и Долгополов. Он родился под Таганрогом; получил историческое образование и трудился в таких знаменитых музеях как Танаис и Старый Черкасск. Когда в станице Раздорской открылся новый музей, незамедлительно поехал туда - Сергей вообще любит все новое. Сначала жил и работал в станице Раздорской, первой столице донского казачества. Там тоже музей, причем Пухляковские музеи являются филиалами Раздорского музея-заповедника. Дорос до должности директора музея-заповедника. Но в какой-то момент почувствовал, что его "съедает" административно-хозяйственная работа. И, когда появилась возможность открыть филиал в Пухляковке, Сергей не задумываясь оставил начальственный пост и переехал на новое место. С тех пор прошло уже десять лет.

Жена Сергея, Елена, по образованию агроном, виноградарь. Но так получилось, что ныне она работает под началом мужа: Елена организовывает экскурсии. По сути супруги Долгополовы и есть весь музейный штат Пухляковки.

Жизнь музейных работников никогда не была сытной. Чтобы выжить и дать образования детям (у Долгополовых две дочери), супруги держат много скотины, возделывают большой огород. Даже кредит брали на развитие личного подсобного хозяйства - чтобы побольше поросят на откорм взять.

Недавно супруги Долгополовы затеяли свое дело. Они выкупили старый казачий курень невдалеке от музея ("курень Клавдии" купить не получилось - за него "заломили" слишком высокую цену) и начали его оборудовать под "казачье подворье". Для этого Сергей даже оформил предпринимательство и взял целевой кредит в банке. Так же совместно с супругой они написали целый инвестиционный проект под названием: "Курень Клавдии и кузня Будулая". Проект одобрил Анатолий Вениаминович Калинин. И Клара Степановна Лучко, когда еще жива была (царство Небесной этой замечательной женщине и гениальной актрисе!), тоже сказала идее: "Любо!". Связывался Сергей и Михаем Волонтиром. Сейчас он живет на родине, в Молдавии; актер тяжело болен (у него диабет), но всегда с теплотой вспоминает месяцы, проведенные в Пухляковке - когда снимался "Цыган". В общем, идею одобряют все. Проблема только в финансах...

Несмотря ни на что часть проекта уже работает. Гости хутора могут не только ознакомится с музейными экспозициями, но вкусить местного "Белого пухляковского" в настоящем винном подвале, поучаствовать в "казачьих потехах" (пострелять из лука, метнуть копье), послушать старинные казачьи песни, поесть ухи из донской рыбы. Будет и казачья баня с последующим "пользованием" целебной голубой глиной, и рыбалка на Дону... За двадцать лет работы в музеях Сергей каких только идей не предлагал! Почти все тонуло в бюрократическом болоте, и проталкивать удавалось лишь жалкие крохи. Долгополов понял: только частная инициатива способна пробить административные барьеры. Сергей с Еленой долго размышляли, прежде чем решиться отправиться в "свободный" полет, начать свое дело. Теперь уж, когда начали, отступать некуда.

Пухляковка - не самый заброшенный хутор на Дону. Он вполне успешен, интеллигентен, самостоятелен. Авторитет Анатолия Вениаминовича Калинина здесь сыграл не последнюю роль. Да и традиции виноградарства и виноделия здесь по счастью забылись. И радостно, что есть люди, которые остаются пламенными патриотами маленького донского хутора. Путь процветает Пухляковка!

Хутор Пухляковский

-- Гроздь донского винограда

Здесь же, в Пухляковском, Анатолий Вениаминович встретился с прототипами своих книг, в том числе и с Будулаем:

- После войны здесь появилась однажды большая цыганская семья, развернула свой шатер. Многие запомнили молодого цыгана по имени Будулай, который в красной рубашке разъезжал на велосипеде. Но сходство с прототипом книжного героя ограничивается именем. Внешность, поступки, судьба Будулая из романа "Цыган" совершенно другие. Это собирательный образ...

Экранизаций "Цыгана" было несколько и, что замечательно, фильмы снимались на "исторической" родине, в Пухляковском. Первый "Цыган" вышел на экраны в 1967 году. Сценаристом, режиссером, а также исполнителем главной роли был Евгений Матвеев, а в партнерши он себе выбрал Людмилу Хитяеву. Успех фильма был оглушительный. Письма зрителей Калинину хлынули потоком: "Будулай снова позвал меня в дорогу, и повесть сама собой переросла в роман", - говорил писатель.

Был еще телефильм "Цыганский остров", где Клавдию Пухлякову играла Ирина Купченко, а Будулая - Отар Мегвинетухуцеси. Однако для большинства из нас Клавдия и Будулай - это прежде всего Клара Лучко и Михай Волонтир, сыгравшие в 1979 году в четырехсерийной экранизации "Цыгана". Клара Лучко с большой теплотой вспоминала время, проведенное в Пухляковском на съемках "Цыгана". "Благодаря Анатолию Вениаминовичу, - писала она, - я, запорожская казачка по рождению и кубанская по фильму "Кубанские казаки", стала еще и донской, то есть трижды казачкой".

Курень Клавдии Пухляковой, так часто мелькавший на экране, не был декорацией. Это - настоящий казачий курень, и у него была хозяйка, Лариса Ивановна Сухарева. Жаль, но сейчас "курень Клавдии" в полуразрушенном состоянии. А у администрации хутора нет денег, чтобы подправить хотя бы стены. Депутаты - даже самые эпатажные - здесь, кажется, помочь не в силах...

Благодаря Анатолию Вениаминовичу в Пухляковском появились картинная галерея, постоянная выставка "Герои писателя А.В.Калинина в жизни и в кино" и музей "История виноградарства на Дону".

Музейными делами заведует в Пухляковском не менее удивительный человек, Сергей Алексеевич Долгополов. Фрагмент именно его труда я использовал в качестве преамбулы к разделу о казаках. Конечно, "изюминка" Пухляковки (так ласково называют свою хутор пухляковцы) - виноград. Вокруг этой почти мистической культуры строилась жизнь старинного казачьего хутора.

Недавно археологи нашли под Пухляковкой поселение эпохи неолита, 8-9 тысячелетия до нашей эры. Получается этот кусочек планеты на высоком донском берегу облюбовали одни из древнейших представителей человечества! Говорят, и виноградарству на Дону тоже не одна тысяча лет. Впрочем документально засвидетельствованная "виноградная" история несколько моложе.

Хутор раньше назывался Собачинским по названию переправы-брода через реку Дон, известной ещё со времён Великого переселения народов. Легенда гласит, что в районе острова, что находился напротив нынешней Пухляковки, в стародавние времена располагалась переправа-брод через Дон. Однажды появилось здесь чудище и стало наводить страх и ужас на людей. Дабы успокоить, замирить невиданное чудо-юдо поймали собаку, отрубили голову и бросили её в водоворот...

Вина, приготовляемые в хуторе, чье название не слишком-то привлекательно на слух, славились на Дону издревле. А пили в этих местах немало... В 1704 году по инициативе Петра I была учреждена донская войсковая печать, - та самая, где на винной бочке был изображен гордо восседающий полуголый, пропивший одежду, но не оружие казак. Согласно историческому анекдоту Петр во время осады Азова увидел молодца в одних портах, но с саблей и ружьем. Петр подошел к нему: "Эй, отвага-молодец, для чего не продал ты ружье вместо рубахи? За него дали бы много. А за рубаху ты и осьмухи не получил..." - "Сбыть ружье казаку не пригоже, - отвечал казак, - с ружьем я и службу царскую отбуду, и шелковую рубаху добуду!" Ответ царю понравился...

Именно в Собачинском стараниями атамана войска Донского Матвея Платова в 1814 году был открыт "Образцовый винный подвал". Он стал первым учебным заведением на Дону, где своими знаниями с казаками делились виноделы, приглашённые Платовым с берегов Рейна - купор и два бочара (Франц Миллер и Петер Зейдель и Яков Висман). Немецкие виноделы занимались выделкой из донских сортов винограда вин, подобных рейнским. Однако вскоре после смерти Платова в 1819 году "образцовый подвал" был закрыт. Но ни на йоту не была опущена культура виноградарства.

На вино шёл виноград не самого лучшего качества (лучший шёл на продажу). Ягоды дробили ручной дробилкой или давили в тканевых мешках, корытах, пропускали через пресс. Полученный сок - сусло некоторое время "играл", после чего его переливали в дубовые бочки и ставили в подвал. "Бочка делает вино" - была поговорка у казаков. Ни сахара, ни дрожжей не добавляли, и вино получалось отменным!

На всём Дону и за его пределами славилось "белое пухляковское" вино. Его история такова. Как-то казак Николай Пухляков из похода, с Балканского полуострова, привез "чубуки" винограда. Такая традиция в Собачинском существовала: брать в качестве трофея не "злато и сребро", и виноградную лозу; "чубуки" казаки прямо к седлу привязывали. Пухляковский сорт прижился на донской земле и за вином, изготовленным из добытого в боях винограда, закрепилось название "Белое пухляковское". Еще в Собачинском культивировались местные виноградные сорта: "Белый косоротовский", "Сибирьковый", "Лазанный".

Здесь же оформилась и особая структура формирования виноградного куста, названная "донской чашей". Дело в том, что виноград в пойме часто заливался водой, поэтому плети приходилось приподымать на опорах-сохах. Таким образом основные лозы виноградного куста от корня развивались в четыре стороны. Это давало возможность всем гроздьям равномерно принимать солнечные лучи и накапливать сахар.

Если установить расстояние между центрами чаш четыре метра, то есть по 16 кв.м на каждую чашу, а высоту листового полога 2,7 м, то площадь четырех треугольников каркаса чаши будет равна 26,7 кв.м, или в 1,67 раза больше площади, занимаемой ею. В "донской чаше можно" растить до четырех кустов винограда. Расположение шпалеры под углом 45 градусов способствует наиболее выгодному освещению поверхности листьев: одна плоскость поглощает вертикально подающие на нее лучи, противоположная - рассеянную лучистую энергию. И никакой науки! Казаки пришли к этому уникальному способу виноградарства сами, используя природную сметку и наблюдательность.

Судьба и во второй раз благосклонно отнеслась к Собачинскому.

В 1905 году в хуторе была открыта Войсковая школа виноградарства и виноделия. Присутствовавший на открытии наказной Атаман Области войска Донского Максимович воскликнул: "Негоже, казаки, чтобы хутор, в котором делают такое вкусное вино, именовался столь неприлично!.." И переименовал хутор в Пухляковский, в честь казака, привезшего когда-то счастливый "чубук". Замечательно уже то, что эта "Войсковая школа" не закрыта до сих пор. Теперь учебное заведение именуется Сельскохозяйственным техникумом; в нем для всей страны готовят виноградарей и виноделов.

Из-за техникума в Пухляковке долгие годы наблюдался приток интеллигенции. Можно сказать, хутор - центр культуры. Здесь кроме музеев и картинной галереи имеется школа искусств, в которой дети занимаются изобразительным искусством, хореографией, музыкой. Все преподаватели - не местные; их привлекла в Пухляковку молва о незабываемых красотах, и желание трудится во славу Дона.

Анатолий Калинин

Если с трассы спускаться к Дону, первое, что бросается в глаза, - гигантский и какой-то нелепый дворец, буквально давящий на великолепный пейзаж и отвлекающий от задонских далей. Вначале путник думает, что это ресторан или какой-нибудь санаторий. Нет, сооружение, достойное египетских фараонов - всего лишь дача депутата областной думы... Фамилия его - Бояркин. Сей господин, за которым тянется шлейф непрерывных скандалов, утверждает, что в его роду имеются цыганские корни; по причине именно того, что "Цыган" написан и снят в Пухляковском, решил народный избранник отстроить себе "куренек" для отдыха. Ну, а то, что получилось несколько нескромно... Господь ему судья.

А вот писатель Калинин, действительно великий человек и цвет нации, жил в очень старом курене, который еще до революции строился. Анатолий Вениаминович когда еще жив был, на вопрос, почему он не в Москве осел после войны (хотя и предлагали), а поселился в глухом хуторе, отвечал запросто:

- А что притягательного в столице? Там вечная спешка, нервотрепка. В большом городе для человеческой души потерь гораздо больше, нежели приобретений. Другое дело здесь, у нас. С высокого берега глянешь на Дон - душа крылья обретает, в полет просится. И такой подарок получаешь каждый день. Разве можно это променять на городскую суету?..

Я расскажу не о поэтической метафоре. "Донская чаша" - вполне реальная, практичная вещь, - устройство, при помощи которого виноградные кусты получают максимальное количество солнечной энергии. Впрочем, без поэзии в рассказе все равно не обойтись, поскольку хутор Пухляковский, уютно пристроившийся на правом берегу Батюшки-Дона, действительно как будто находится в прекрасной чаше, образованной горами...

Прежде всего - и от этого факта никуда не денешься - хутор Пухляковский знаменит тем, что донской писатель Калинин создал здесь бессмертное произведение "Цыган". Именно в Пухляковском проживали вымышленные Будулай и Клавдия Пухлякова. Да и знаменитый кинофильм "Цыган" с Кларой Лучко и Михаем Волонтиром в главных ролях тоже снимался в Пухляках.

Если говорить об основе "казачьего" воспитания в школе, то она вовсе не связана с муштрой или маханием шашкой. Основа гораздо проще: это труд. Дети благоустраивают школьный двор (плетень - их работа), занимаются рукоделиями. Девочки вышивают, вяжут, шьют. Все дети работают на школьном огороде и в школьном саду. Можно с уверенностью сказать, что овощами - картошкой, огурцами, помидорами, капустой - школа обеспечивает себя полностью. Яблоки, собранные в школьном саду, дети высушивают - и всю зиму из них варится компот. Галина Федоровна всегда с радостью отмечает, какая в ребенке гордость рождается, если он сам вырастил какую-либо культуру. Школа, кстати, выращивает рассаду, которая бесплатно раздается хуторянам.

В районной полиции уже перестали удивляться, почему в Дурновке нет детской преступности. А откуда ей взяться, если дети постоянно чем-то заняты? И кстати, здесь не только много уроков труда, но шесть уроков физкультуры в неделю. Директор призналась, что еще несколько лет назад чиновники ругали ее - и за православие (богослужения в школе), и за "трудотерапию", и за физкультуру... а теперь даже скептики признают: "Так и надо!" В городе-то молодежь явно слоняется без дела - отсюда и правонарушения... Ну, а что касается "трудотерапии"... Галина Федоровна утверждает, что труд для дурновских детей - в радость. Он ведь тоже душу в определенном смысле очищает.

У Мазиных самый большой и просторный дом на хуторе. Строить его не только друзья помогали: хозяева много свиней держали, почитай, не разгибались. Есть такие, кто завидует зажиточной семье. Ну, как же: "Тойоту" купили, прям кулаки! Ну, казачий род в сущности всегда был такой... с некоторым числом завистливых и злобных. В этом смысле казаки от русских отличий не имеют. Владимир Яковлевич заметил, когда мы дома у Мазиных чай пили с "фирменным" семейным медом, что завидуют те, кому они с Галиной когда-то помогли, с кем "носились", кого "вытащили" из позорной нищеты. Какая-то природная нелюбовь во многих живет к тем, кто "разжился". Как атаман, Владимир Яковлевич свое мнение имеет о современном казачестве:

- На заре подъема казачества, лет пятнадцать назад все бурно было. Но все движения в казачестве почти не касались низов. Казачество в сущности возродилось "на асфальте" и "на паркете". А вот сам образ жизни, образ правления... Два года назад у нас ТОСы появились, "товарищества общественного самоуправления". Во всех хуторах ТОСы попросили возглавить управляющих отделениями, ну, и меня в том числе. Мне же легче организовать трудоспособное население, потому что я знаю и людей, и их возможности! Так вот, я что хочу сказать: ТОС теперь больше полезного делает, нежели казачество. Мы смогли на хуторе отремонтировать здание бывшего казачьего станичного правление. Ему 150 лет, но крепонький дом! Теперь в нем и столовая, и клуб, и библиотека. Мы осветили наш хутор, впервые за историю Дурновского! Теперь через каждые сто метров у нас фонари с энергосберегающими лампами. Ну, а казачество... если не обращать внимания на "асфальты" и "паркеты", мы делаем упор на детей. У нас много матерей-одиночек (меньше, чем в городе, но все же...), а мальчикам необходимо мужское воспитание. Надо воспитывать мальчиков мужчинами.

У меня естественный вопрос возник: а что такое в понимании Мазиных "мужчина"? Ответила Галина Федоровна:

- Во-первых мужчина должен быть патриотом своей малой Родины, быть опорой своим родителям, своей будущей семье. А второе: быть рачительным хозяином. Это в сущности главное, чего сейчас не хватает людям. И к мужеству надо чуть-чуть "примешать"... жалости. Жалеть, любить, сочувствовать - все это мужчина обязан уметь! Мы часто любим за "высокие материи" бороться, а черновой работой заниматься не любим. И казакам не мешало бы ей заняться...

Черновая работа... Это ведь так понятно: с детьми действительно надо "возиться", уделять им немало времени. Если с ребенком занимаются, наставляют его - он усвоит этот принцип и, повзрослев, станет так же относиться к своим детям. Так в казачестве было в старину. И закон преемственности, к сожалению, был подзабыт. Владимир Яковлевич припомнил:

- ...Наше с Галей поколение - последняя "ниточка" связывающая нынешних молодых с тогдашним казачеством. Моя бабушка прожила до 94 лет, а была она 1870 года рождения. Она мне много истин внушила... ТОС мне нужен был для того, чтобы хутор спасти. Гале статус "казачьей" школы для того же нужен. Все же признать надо: падение численности населения остановилось, какая-никакая, но стабильность есть - даже несмотря на кризис в стране. Ну, сейчас ведем переговоры с нашим депутатом, чтобы новые рабочие места в Дурновском создать. Здесь бы новый животноводческий комплекс открыть! Тогда и молодые оставаться будут...

Что же, пусть у дурновцев все получится! Характера им не занимать. Сметка в здешних людях есть. Ну, и лидеры имеются. Чего же им не достает? Пожалуй, только одного: понимания высших властей, что всякая малая Родина - частица России. Это как клетки, образующие организм. Клетки поражены тлением. Мозг это знает, но думает, что проживет и без клеток. Если говорить без иносказаний, деньги, которые могли бы пойти на подъем регионов, уводятся за кордон, обеспечивая благосостояние власть имущих. Мозг питается кровью, а кровеносная система - российская глубинка. Умрет провинция - кирдык настанет и мозгу!

Или "им" уже наплевать на организм в целом, включая даже и мозг?

Хутор Дурновский

-- Донская чаша

Об истории Дурновского рассказывает музей, в который превращен школьный коридор. В нем, кроме предметов казачьего быта, можно увидеть и необычные вещи. Например, стенд: "Как я верю в вас, наши матери, чистые души России!" Так можно найти фотографии и коротенькие рассказы о семьях Харитоновых, Скорцовых, Кунецовых, Бондаренко, Елисеевых. Это коренные дурновские роды, подарившие Отечеству множество замечательных сыновей и дочерей. Рядом другие фотографии: мать и сын Ульяновы, мать и сын Гагарины, мать и сын Королевы... Это уже известные сыны России и мамы, вошедшие в историю. Здесь в сущности и нет разницы, насколько знаменит тот или иной человек. Галина Федоровна убеждена:

- Мы проводим очень простую линию: с любви к матери начинается любовь к родному очагу. От очага - любовь в малой родине. Получается, с мамочки твоей, с отца начинается любовь к Отечеству. А вообще я всем (не только детям) внушить хочу: будьте добрыми друг к другу, сострадательными! В последнее время и на нашем хуторе ощущается голод на общение. Было время, народ уткнулся в телевизор - и ничего вокруг видеть не хотел. Знаете... я запретила детям боевики смотреть. По крайней мере, в школе. У нас школа допоздна не закрывается, здесь у детей большая часть их и нашей жизни проходит. Так пусть хотя бы здесь они доброте и правде учатся! Главное в нашей казачьей школе - воспитание стыда, совести и жалости. Одно от другого и от третьего неотделимо. Что такое высоконравственный человек? Тот, кто будет стесняться обидеть другого, или любое живое существо. Я сама - биолог и географ. Вот, вчера дети в школу приходят: "Галина Федоровна, вы смотрели вчера по телевизору? Кенгуренка в зоопарке избили..." Им искренне жаль животинку! А вообще у нас порядок во всем. Пусть человек задумывается над каждым своим шагом и представляет возможные последствия! Ведь хорошо будет и тебе, и окружающим...

...Никто точно не знает, почему станица когда-то назвалась Дурновской. То ли здесь во время одного из боев с кочевниками погиб воевода по фамилии Дурново, то ли сюда ссылали "дурных" казаков... в те времена слово "дурной" означало вовсе не "дурак"; "дурным" именовали человека несогласного с властью, непокорного, неудобного. Много войн знала здешняя земля, и документы, могущие подтвердить ту или иную версию, утрачены. Зато можно с уверенностью говорить о сегодняшнем дне хутора.

Сокращенное название "Дурновка" хуторяне воспринимают лояльно. Проживает сейчас здесь около 400 человек. Н хуторе расположено 5-е отделение колхоза (теперь СПК) "Новоаннинский". Как и все почти российское сельское хозяйство, здешнее аграрное дело пребывает не в лучшем состоянии. Муж Галины Федоровны до этого года был управляющим отделением, но теперь вынужден уйти. Много молодых в поисках заработка уехали в Москву. Кто-то закрепился, многие вернулись обманутые, так сказать "на щите"... Те, кто не уезжает, держат много частной скотины, тем и спасаются. В общем, не сладкое экономическое положение. Отражается оно и на школе. Здесь всего 50 учеников, у увеличения численности в ближайшем будущем не предвидится. Откуда рождаемость, если молодежи все меньше и меньше? По счастью, и уменьшения не будет, а потому учителя надеются не попасть под злосчастную "оптимизацию".

Народ в Дурновском все же трудолюбивый, люди все время стараются приспосабливаться к текущей ситуации. Было выгодно продавать мед - держали много пчел. Была хорошая цена на свинину - поросят развели. Сейчас выгодно молоко продавать; на хуторе появилось много коров. Жаль только, стараются приспосабливаться в основном люди среднего возраста. Молодежь пока предпочитает искать удачи "на стороне".

Владимир Яковлевич все еще остается на хуторе авторитетным человеком. Не случайно его избрали станичным (ведь Дурновка была станицей!) атаманом. И, кроме восстановления церкви и организации казачьего подворья, Владимир Яковлевич мечтает насадить на хуторе пять "атаманских" садов. Как символ будущего процветания, в которое Мазины верят. Один сад, близ дома Мазиных, уже посажен. На очереди второй, близ разрушенного храма, - ну, а там как Господь положит.

Мазины родом не из Дурновки, а из соседних селений: она - с хутора Березовского, он - из станицы Староаннинской. А учились они в одной школе и в одном классе. Причем, дружили с 9 класса... так же как дружат до сих пор. После окончания школы решили: выучатся в институтах и поженятся. ВУЗы выбрали разные: Владимир - сельскохозяйственный, Галина - педагогический. А по распределению они попали именно в Дурновку. Где, собственно, и создали семью. Так получилось, что Владимир Яковлевич еще в молодости возглавил 5-е отделение, а Галина Федоровна стала директором Дурновской школы. Прикипели они с той поры к Дурновке...

Интересно, разделились призвания в сыновьях моих героев. Альберт стал педагогом; он, как и его супруга преподает в Дурновской школе. Альберт - завуч по экологии, Лилия - завуч по учебной работе. Еще Альберт - предприниматель, имеет в Дурновке частный магазин. Владимир-младший (второй сын) стал хлеборобом; он фермер, растит хлеб под городом Калач-на-Дону. Достойные дети! Недавно, в честь юбилея родителей (напомню: они ровесники) сыновья подарили им японскую машину "Тойота". Владимир Яковлевич вообще-то "десятку" просил, но дети рассудили по-своему.

Особые отношения между супругами проявляются почти во всем. Вот, часто вы слышите, как жена своего мужа в его отсутствие расхваливает? Вот, что еще говорит Галина Федоровна про своего атамана:

- Володя - хозяйственник, аналитик и психолог. Мне с ним легко жить как женщине. Мы все всегда решаем совместно и делаем вместе. Хозяин в семье - он. Может кто-то подумает: жена возвеличивает своего мужа... Но ведь, если Володя такой... У него много друзей. В январе 1994-го у нас несчастье случилось: дом сгорел. По счастью, все мы на работе были, никто не пострадал. Но ведь огонь поглотил все - совершенно все! Но через два года мы уже въехали в новый дом. Друзья помогли, знакомые. Володя ночами не спал. Все строил, строил... Только благодаря Володе я поняла, что добрых людей на Земле гораздо больше, чем злых...

Особых каких-то "казачьих примбамбасов" я в Дурновке не видел. Хутор как хутор, разве только здесь порядка побольше. Никто в казачьей форме по Дурновке не ходит, не щеголяет лампасами. С формой, кстати, которую специально пошили, так вышло. Изначально ее на руки ученикам отдали. Оказалось, допустили оплошность: не всякий ребенок (да и родитель) рачительно к ней относится. В общем, теперь форма в школе хранится - а одевают ее дети лишь по большим праздникам. Здесь, в Дурновке, не внешние атрибуты постигают, а самый дух казачества.

"Казачьей" Дурновская школа стала в 2001-м, но и до того некоторые элементы "казачьего" воспитания на хуторе уже культивировались. Пригласили Галину Федоровну на съезд казаков в город Санкт-Петербург. Согласитесь: случайно не приглашают; слава о хуторе Дурновском по стране уже разнеслась изрядно. Директор выступила там с коротким докладом, поведала свои мысли, поделилась идеями. И в тот же день ее пригласил генерал Дейнекин, задавал много вопросов. А после заявил: знаете, все понравилось. Путь ваша школа получит статус "казачьей"! Мы поможем...

А что, собственно, такое "казачья школа"? Про воспитание любви к матери, к родному дому, к малой Родине я уже говорил. Еще здесь изучается история родного края, казачий фольклор. Большое внимание уделяется природе, охране редких растений. К примеру, в пойме Бузулука (а Дурновский стоит на берегу этой реки) растет рябчик русский, цветок, занесенный в Красную книгу. Люди этот рябчик рвут нещадно - потому что он лекарственный. Так ведь и дорваться не долго до того, что редкое растение вообще с лица Земли исчезнет! Да, лекарства ныне дорогие, но надо и о будущем думать! Для защиты цветка школьники организуют патрулирование лесов. Так же создаются бригады для очистки берегов реки. Бузулук - жемчужина России, самая экологически чистая река Европы. Это понимают не все, и на берегах устраивают пикники. Конечно, отдохнуть запретить никто не может, однако оставлять мусор после себя все же нехорошо. Что же... приходится "приучать" отдыхающих к чистоплотности. Как правило, убеждением. То есть, учителя с детьми подходят к отдыхающим - и просят не оставлять после себя мусор. Дети оборудуют и специальные места для отдыха.

Супруги Мазины

Галина Федоровна Мазина, директор Казачьей школы хутора Дурновский, начала разговор с восхваления... своего мужа, Владимира Яковлевича. Звучало это необычно: "Я всегда говорю: у меня три сына, третий - муж. Мы тридцать восемь лет в браке, и у нас оформились совсем иные, нежели в молодости, отношения. Муж для меня - сын, царь и бог!" Позже я понял, что это не пустые слова...

...Начинался день необычно, с богослужения. Так случилось, что в хутор Дурновский я приехал с батюшкой, отцом Василием. Скромный молодой человек, служащий в городском храме вторым священником чуть больше года и попавший в Дурновский впервые, искренне удивлялся всему, что здесь видел.

Хуторок чистый, ухоженный, не чета многим другим хуторам, которые, как в народе говорят, Богом забыты. Школьный двор весь в старинных плетнях, и везде, как модно теперь говорить, "инсталяции": криница с журавлем, подвода, груженная дровами, два лебедя, плывущих в импровизированном пруду. Уже в конце дня Галина Федоровна рассказала, почему лебединая парочка, не друг на дружку смотрит, а в одну сторону: "Это и есть любовь, если двое смотрят вместе куда-то..." Пригляделся: а сделаны-то лебеди из обычных... автомобильных покрышек! Да, бедность, бедность наша деревенская... Меня, кстати, предупредили загодя: "Учти, в Дурновском живут кондовые казаки, которые свои традиции чтят и не допускают иронии. Ты с ними шути поменьше..." На деле оказалось, вполне адекватный народ! Ну, разве, основательный какой-то, строгий.

Взять богослужение. Оно хотя и проходило в школьном спортзале, пришли на него многие взрослые хуторяне. Почти все исповедовались, причащались, а потому длилось действо немало времени. Галина Федоровна сказала, что старается почаще батюшек приглашать, но приезжают они все же не так часто, как хотелось бы, а потому приходится за приезд "наверстывать" упущенное. Ученики, как и положено, перед причащением постятся, да и вообще исполняют все правила. Таков закон казачьей школы! И после таких (по выражению директора) "процедур" на душе как-то спокойно становится, радостно. Вера действительно душу помогает очистить!

Когда-то хутор Дурновский был станицей, и здесь стоял храм во имя Димитрия Солунского. Поскольку дурновцы в основной массе своей оказали сопротивление советской власти, ее представители порешили наказать непокорных разрушением храма. У Галины Федоровны мечта: восстановить храм на святом месте (там сейчас пустырь). Не в прежнем размере, поменьше (тот был гигант), но все же станица должна возродиться! Муж, Николай Федорович, станичный атаман - и он тоже за дело радеет. А еще рядом с храмом Мазины надеются восстановить казачью усадьбу, такую, какие были в старину. Пусть люди знают, каковы казаки были! Жаль только, с финансами затруднения...

К тому же Мельниковы не берут кредитов, не влезают в "ярмо". Выкарабкиваются из трудных положений сами, как могут. По сути все крестьяне, о которых я так бегло рассказал, живут натуральным хозяйством. Себя они прокормят по любому. Но филоновские казаки исхитряются еще и страну кормить! Да, некоторая помощь есть от властей. Но ведь никто не поможет сарай новый построить, доильный аппарат, трактор купить. Что ни говори, а маленькое семейное предприятие порядка требует!

Ну, а напоследок о главной фобии филоновцев. Никто не знает, какова будет жизнь, ну, хотя бы послезавтра. Возможно, какой-нибудь шибко "грамотный" недотепа в правительстве решит частные подворья налогами обложить. С них станется! Тем паче в нашей истории подобное уже было... Предки филоновцев бежали на Бузлук дабы обрести волю. Сейчас - даже с учетом некоторых современных проблем - воля наличествует. А вот, ежели отымут это достояние, могут вновь зародится на земле Войска Донского свои Булавины, Разины, Пугачевы...И не приведи Господь увидеть русский бунт!

Станица Филоновская

-- Дурновский характер

Александр Иванович, правда, отмечает, что всякое благополучие весьма зыбко. Сегодня молокозаводы имеют сбыт, а потому филоновское молоко востребовано. Но что будет, если покупательная способность россиян упадет настолько, что они резко сократят потребление молочных продуктов? Тогда ведь станичники и хуторяне вынуждены будут избавляться от скотины! А на что тогда жить?.. Впрочем, о плохом не думается. А узнать о том, какие у людей настроения, можно только в самих семьях. Я побывал в трех филоновских частных хозяйствах. По понятным соображениям, не самых плохих, можно сказать, лучших. И не пожалел, ибо такой поистине доброй энергетики в крестьянах я не встречал давно.

...Семья Медведевых живет на окраине хутора Рожновский, в месте, называемом "Бугор". Откровенно говоря, место не очень. Дороги на этот самый "Бугор" нет, грязь одна, природного газа тоже не наличествует. В общем, глубинка - глубинкой. Однако семья Медведевых и в таких экстремальных условиях создала настолько сильное частное подворье, что в этом году их будут выдвигать на областной конкурс ЛПХ как лучших. Надежда Александровна 36 лет отработала дояркой, для нее коров водить - дело белее чем привычное. Николай Иванович все еще трудится в племзаводе сторожем. Когда "семейное" дойное стадо увеличилось до семи голов, купили механическую дойку; недешевое приобретение вполне оправдывает себя. Еще "на молоке" смогли купить тракторишко - хоть старенький, но вполне на ходу.

Естественен вопрос: для чего столько коров? Я дотошно разобрался в структуре семейного бюджета Медведевых. Надежда Александровна уже на пенсии, ее муж дорабатывает до нее, болезной (хорошими словами крестьянскую пенсию не назовешь...) У Медведевых трое взрослых детей. Двое в районом центре живут (городе Новоаннинском), одна дочь - в Филоновской. Никто хорошо не зарабатывает. И получается, что доход от молока- две трети семейных доходов. Чуть меньше трети - доход от продажи телят. У семьи и огород большой, почти два гектара, на котором Медведевы выращивают почти все, что необходимо для пропитания. Грубо говоря, если бы не скотина и не земля - настала бы полная "труба".

Надежда Александровна еще один "фактор" отметила, который к труду толкает: "Казачки - они все такие: трудолюбивые, отчаянные, бойкие.." Возможно... Но мне приходилось бывать в станицах и хуторах, где и скотины-то не осталось... Чем народ там живет? Ну, металлолом, к примеру, собирает. Или на заработки в Москву уезжает. Все - как обычно. Обычно?! Да, к сожалению, большая часть "одноэтажной" России давно уже от крестьянства отошла... Или ее "отвели"? В Филоновской и в прилегающих хуторах народ не такой, в нем "крестьянская жилка" не атрофировалась. Вот, я застал Надежду Александровну на сеновале. Он ворочала вилами громадные копны - и... премило улыбалась. Видно было, труд ей в удовольствие. А напоследок казачка мне сказала:

- Старшую дочь Любу муж оставил, с двумя детьми. И дочь не пропадает: сама трех коров держит, трех телочек, поросят. Да, жизнь наша сурова: косим, пашем, доим, поим... Целыми днями со скотиной! У меня сестра на Кавказе живет, так не могла приехать к ней на юбилей, потому что мои коровки только мои руки знають, не на кого оставить... Зато у нас богатство есть - шесть внуков. Для них и стараемся!..

...Курень семьи Крисановых, что в хуторе Андреевском, отделан виниловым сайдингом. Я вообще на уторах вокруг Филоновской видел немало "гламурных" куреней, практически коттеджей европейского типа. У Крисановых на дворе есть еще "альпийская" горка. Как-то, может, она не гармонирует с навозом на заднем дворе... но ведь именно скотина позволила привести "парадную" часть подворья в божеский вид!

У Веры Ивановны и Анатолия Григорьевича тоже трое детей. Все "в люди вышли", живут в городе Михайловке. В сущности Крисановы разводили скотину для того, чтобы образование детям дать. Дети и сами косили, доили, навоз таскали... Теперь, вроде, и не нужно много коров держать (а их у Крисановых семь), но уже привычка появилась. Тем более что система отлажена: закупщик из Урюпинска приезжает как часы - только переливай ему молоко! А вот, что касается доходов с молока, Вера Ивановна записи ведет. Вот, в прошлом месяце коровы "заработали" 27838 рублей. В позапрошлом - 24126. Для деревни, согласитесь, неплохой заработок. Областная дотация, если честно. - это в сущности копейки. Тем более что эти 60 копеек за литр молока - такса, не меняющаяся семь лет, хотя инфляция ой, какая у нас нехилая!

Как говорит Вера Ивановна, на хуторе "пожилые держат совсем по чуть-чуть коров, всего по две". Крисановы помоложе, вот и "пестаются". Хотя, на самом деле они уже пенсионеры. Впрочем энергия в них еще есть. Сейчас вот они сколотили "команду" из 18 семей - и судятся с племзаводом, чтобы им отдали земельные паи, по 15,6 гектар. Сейчас вот законы изучают, постановления... Дело в том, что покосов мало, корма приходится покупать, а на своей земле люди могли бы кормовую базу сами выращивать. Для этого нужно юридическую грамоту осваивать. Теперь крестьянин щи лаптем не хлебает!

Соседи Крисановых, Наталья и Геннадий Мельниковы - семья молодая. Однако и они "семейное" дойное стадо довели до 7 голов (какая-то, понимаешь, магическая цифра!). Помогают дочки Маша и Вика, хотя они еще и школьницы. Наталья - заведующая свинофермой, Геннадий - инженер-механик тракторной бригады. С ними, как со специалистами высшего звена, мне было интересно поговорить на следующую тему: почему животноводство в колхозном варианте практически в упадке, а в частном (по крайней мере в настоящее время) наблюдается подъем? Супруги разъяснили: они же в своем хозяйстве зарплаты не получают! И плата за электроэнергию у частника меньше, нежели у организации. Ну, и самое главное - никаких налогов!

Филоновская, даже несмотря на то, что только в одной этой станице насчитывалось десять кабаков, отличалась высокой культурой. Еще в 1864 году здесь на средства войсковой казны и купечества были открыты мужская и женская гимназии. Приходское же училище при храме Святой Троицы существовало с 1836 года. Казаки жили в основном крестьянством, в станице насчитывалось до 500 дворов, и каждый был полон скотины. Как, впрочем, и сейчас полон... На этом краткий экскурс в истории Филоновской закончу. Отмечу только, что приход советской власти здесь встретили враждебно. Так же с трудом устанавливалась колхозная система. Однако, поскольку большинство казаков сгинули в горниле войны, "править бал" стала беднота, которой на руку была конфискация земель и скотины у кулаков и середняков. Сопротивляющихся советам казаков выслали на Урал, и генофонд был несколько нарушен. Кто знал, что внуки и правнуки колхозных апологетов станут все теми же "кулаками" и "бедняками"...

Удивительна история Свято-Троицкого храма. Ее мне поведал нынешний его настоятель отец Лин Жосан. Он родом из Молдавии, и, служа в казачьем регионе, вынужден считаться с некоторыми, мягко говоря, особенностями местного люда. Очень интересно отцу Лину наблюдать за людьми в престольный праздник, Троицу. Станица гуляет, так сказать, с надрывом, во весь дух. Иногда и без тормозов... Однако народ здесь и работает так же рьяно, как и отдыхает. Тем паче, что гуляние занимает 3 дня в году, остальные 362 дня люди пашут "как волы". А в храме у станичников особенное поведение. По наблюдению батюшки люди чтят свой храм как святыню, и не терпят в нем посторонних. К коим, кстати, относят и батюшек...

Предшественник отца Лина вынужден был уехать из станицы - по причине того что без разрешения людей затеял ремонт иконостаса. Филоновцы считают, что имеют право руководить церковными делами: они не позволили в свое время закрыть храм, службы в нем не прерываются на протяжении более чем двухсот лет! Был в колхозе председатель, Алексей Иванович Чернецов. Он, когда пришла из райкома бумага предписывающая превратить церковь в склад, обманул власть: доложил, что распоряжение выполнил, а сам ничего не стал трогать. За свое "ослушание" он поплатился карьерой. Зато - Филоновский храм - единственный на Бузулуке неоскверненный...

Как человек издалека, отец Лин казаков находит жесткими и грубоватыми людьми. Да, в общем-то, все казаки такие (я и сам в этом не раз убеждался): недоверчивые, "себе на уме" и упрямые. Так сложилось исторически - слишком уж много донское казачество испытало перипетий... Зато батюшка без ума от казачьих песнопений. Нынешние потомки казаков сберегли почти все старые песни. И сколько в них искренности, внутренней свободы, правды! Батюшка и сам бы в казачий хор вступил. Да, не берут...

В старинных купеческих домах, которые теснятся вокруг храма теперь расположены многие учреждения. Ряд зданий занимает детский дом, который в Филоновской появился еще до войны. В нескольких особняках расположены и властные структуры.

Глава поселения Соломатин является одновременно и атаманом станицы. И по делу: он ведь офицер, служил в космических войсках, на космодроме "Плесецк". А после выхода в отставку вернулся с семьей на малую Родину - и народ его выбрал в главы. И явно не прогадал. Грамотный и толковый человек в станице верховодит!

Здешний колхоз пока еще жив. Теперь он называется племзавод "Филоновский", но "племени" в нем явно маловато. Коров в хозяйстве уже не осталось, коровники пустые стоят, разрушаются. В свинарнике четыре сотни свиней, а это капля по сравнению с тем, что было еще в 90-е годы прошлого века... Но ведь поголовье коров и свиней в личных подсобных хозяйства (как уже говорилось) теперь даже больше, нежели было в колхозе в лучшие времена!

А началось все, как рассказал "глава-атаман", после того как колхоз начал сокращаться. Стала в регионе работать программа занятости людей. Естественно, за конкретные дела нужно платить. В области есть дотация: 60 копеек за литр произведенного молока и 1,5 рубля за килограмм сданного мяса. Молоко покупают заводы из Урюпинска, Елани и Волгограда. Три закупщика - это уже конкуренция. Поскольку у нас в России конкурентная среда не сильно развита, закупщики могут вполне заключить "картельный сговор". И заключают! То есть, закупочная цена одинакова у всех... Однако конкуренция есть в другом: в своевременности выплаты денег за купленное молоко. Чем помогает местная администрация: установлены в станице два 3,5-тонных холодильника, что облегчает сбор и хранение молока. Нанимаются пастухи, определяются места для выгона. Так же глава помогает заключать договора крестьян с покупателями. Не скрою: Филоновская - региональный "молочный" лидер, больше чем в этой станице молока не производят нигде. Если за прошлый год администрация заключила договоров на 835 тонн молока, реально было продано 1120 тонн. Народ, почувствовав поддержку, воспарил, стал увеличивать частное поголовье... улыбаться люди стали побольше, строятся, машины обновляют... Молодые остаются в родных краях, на чужбину не рвутся! И рождаемость поднялась...

Филоновская во многом - станица выдающаяся. Здешние казаки в эпоху богоборчества не позволили разорить свой храм, хотя в округе церкви не просто разоряли, а даже разрушили, дабы "выбить" из людей их вольный дух. Но, что самое главное, филоновцы сохранили главнейшее свое достоинство - фантастическое трудолюбие...

Нам долго навязывали стереотип и выдающемся пьянстве, природной лени и неуемной вороватости русского народа. Да, есть факты, подтверждающие означенные пороки. Однако лично у меня о нас, россиянах, сложилось несколько иное мнение. Я бы сказал, пьянство, лень и вороватость - порождение нашей... терпеливости.

Нет, мы далеко не всегда с жадностью впитываем все плохое, порожденное иными культурами (как западными, так южными и восточными). Многие "подарки" российский народ отверг, не принял. Но мы, к сожалению, способны довольно долго терпеть унижение. От этого накапливаются "комплексы", выражающиеся в том, что кто-то свою обиду утопит в вине. Кто-то, дабы компенсировать уворованный у него законный заработок, пойдет - и украдет. Лень - это ничегонеделанье от сознания бесчемности твоих усилий... На самом деле русские на колонизировали бы такие громадные территории, если бы на самом деле были пьяными тупыми рабами! Здесь что-то не так, какой-то сбой в логике, исковерканное восприятие...

Пребывание в станицы Филоновской и в окружающих ее хуторах одарило меня совершенно свежими ощущениями бытия. Да, филоновцы - не совсем "русские люди", они - коренные донские казаки, для которых слово "мужик" - оскорбление. А с другой стороны они именно русские, причем в самом рафинированном виде. В Филоновскую я попал только по одной причине: я узнал, что в этой станице, живописно приютившейся на берегах реки Бузулук, содержится неимоверное количество частной скотины. Семьи здесь держат по три, четыре, а то и по шесть дойных коров. Вот официальная статистика, которую мне дал местный глава Александр Иванович Соломатин: Всего в станице частное стадо насчитывает 765 голов, из них коров, дающих молоко - 472 головы. Если прикинуть - получается большой колхоз! Только, скажем так, "кустарного" типа. Один "кустарь" способен напоить качественным и экологически чистым молоком несколько сотен горожан.

Вот, взять личное подсобное хозяйство Медведевых: в поза-позапрошлом году один лишь этот крестьянский двор сдал 11 тонн молока. В позапрошлом - 17 тонн. В прошлом - 36 тонн. В этом году Медведевы увеличили свое дойное стадо до 7 голов, и сдача молока наверняка увеличится снова. С этой замечательной семьей я Вас еще познакомлю, пока же немного - о самой станице Филоновской.

Об истории станицы Филоновской и о непреклонном характере ее обитателей рассказывает множество документов, которые по счастью сохранились. В частности, из доклада воеводы Долгорукого царю Петру I можно узнать, что после расправы над мятежными казаками, ведомыми атаманом Булавиным, в станице "у Переката" (так тогда именовалась Филоновская) "крест о покорности царю целовал только один человек, без атамана". Это был кузнец по имени Филон. Неизвестно, что это был за человек и какие мотивы двигали кузнецом, но станица была переименована именно в честь него.

Если обратиться к более ранней истории, то еще в середине XVII века стольники, стряпчие и дворяне докладывали об увеличении численности беглых в район Бузулука, отчего доходы казны падают, а запашка земли страдает. Семьи селились в урочищах станицы Филоновской, а грозные грамоты из Москвы не имели успеха; на них следовал стандартный ответ: "беглых не выдаем и впредь принимать станем, а если придете к нам за своими выходцами с войной, то драться будем..."

В 1773 году казаки Филоновской с охотой вступили в мятежное войско атамана Емельяна Пугачева. Сохранилось донесение атамана Хоперского округа о том, что станичный атаман Лосев "создал отряд и ушел к бунтовщику Пугачеву". После поражения повстанцев станица в отместку была сожжена полностью, многие казаки были казнены или сосланы в Сибирь, однако - опять же за счет беглых крестьян - через пять лет ее численность была восстановлена в прежнем количестве (около 2 тысяч человек).

В 1781 году в станице начали строить новую церковь, вокруг нее расстраивались купеческие склады, лавки и кабаки. В 1798 году атаман Платонов отдал распоряжение к образованию хуторов - ради расширения обработки земель. Всего хуторов вокруг Филоновской насчитывается 25, и в некоторых мы побываем. Именно в хуторах, на воле, люди чувствовали (да и сейчас чувствуют) себя свободно, ибо до царя отсюда далеко, а до Бога как раз (вопреки поговорке) близко. Порой, только на Него и приходится уповать...

Виктор Сивогривов с внучкой

Застали мы его в маленьком домике, в самой старой части города, за работой. Внешность у Виктора Николаевича двоякая: он высокий, поджарый, коротко стрижен, с колоритной бородой. И вместе с тем, носит очки. А работа у Сивогривова, между тем, сейчас такая: он по заказам изготавливает казачьи нагайки. Редчайший по нашим временам промысел (всего в Урюпинске им занимаются трое) является для Виктора Николаевича источником существования, а потому мы беседовали, стараясь не отрывать потомственного казака от дела, тем более что мастер плел нагайку персонально для певца Розенбаума.

- ...Вот так и приспосабливаемся к новым условиям содержания. Теперь только работа, работа, работа... Наигрался я в казаков, ведь сейчас у нас только фольклор казачий возродили, а так... есть у нас теперь "Казачий рынок", так вот, там почему-то больше всего инородцев, выходцев с Кавказа торгует...

- Но ведь есть теперь атаман и прочее...

- Два атамана. Раскол теперь в Донском казачестве. А атаман... он теперь у нас имеет право выступать "от имени народа". Просить "дорожения колбасы". Сильно, я считаю, повредило то, что казачество попало на бюджетное финансирование. Вот, если бы я еще тогда, когда все это стали возрождать, прочитал письма Краснова...

- О чем он писал?

- Тогда, в 42-м, он написал: "нет уже того Дона, который мы оставили в 19-м году..." Когда у нас казачья дружина оформилась, я говорил ребятам: "Давайте, откроем последнюю страницу устава нашего и выполним..." Там есть параграф о самороспуске. Зачем плясать на гробах дедов?

...Судьба предков Виктора Сивогривова , да, собственно, и его собственная судьба довольно необычна. Вопреки казачьей традиции деда Сивогривова, Федора Павловича, его отец (прадед Виктора Николаевича) Павел Лукич послал учиться на агронома. Дед воевал, как и положено, в I Мировую, но вот в Гражданскую не пристал ни к красным, ни к Белым, а "партизанил" в лесах, хотя на самом деле ждал, когда кончится заварушка, чтобы опять заняться землей. После он попадал под раскулачивание, так как имел чуть больше средств производства, чем другие, но ему удалось "раствориться", а потом, когда он "всплыл", работал лесничим - до самой II Мировой. А вот отец, Николай Федорович, воевал, пришел он с войны инвалидом, и приходилось ему, чтобы хоть как-то прокормить семью, заниматься всем - од ремонта валенок до плетения корзинок и кнутов. С детства он приучил к этой работе и сына.

Теперь, после всех перипетий, связанных как с возрождением казачества, так и с его нынешним позором, Виктор Николаевич понял, что самое ценное, что он получил в жизни - это ремесло. И получил он его от отца, к сожалению, очень мало прожившего на этом свете из-за фронтовых ран.

Сивогривов умеет делать все, что связано с лошадьми и скачками, но на данный момент наибольшей популярностью пользуются именно казачьи нагайки. Для тех, кто не знает: нагайка предназначена для управления лошадью при езде верхом. Кнут - это уже для кучера, чтобы править экипажем. Оттого нагайка - коротенькая, а кнут - длинный. Современные т.н. "казаки", заказывая нагайку, требуют, чтобы внутри нее мастер обязательно вплел вставку из металлической проволоки. Дело вот, в чем: традиции потеряны, а в музеях в качестве казачьего причиндала хранятся именно нагайки с металлом, но специалисты забыли, что такие вещи делались во времена революций, так как казаки весьма успешно разгоняли ими демонстрантов. Для лошади такая вещь - просто пыточный инструмент.

Еще Сивогривов умеет делать бичи, кнуты длиной до 6 метров. В принципе, такие вещи нужны только, пожалуй, для цирковых дрессировщиков или погонщиков волов, но наши "новые русские" настолько чудаковаты, что заказывают себе такие вещи просто так, для "шика". Или, как подозревает Виктор Николаевич, чересчур внимательно смотрели "Рабыню Изауру". Вообще все, что связано с лошадино-казачьей романтикой теперь у богатых людей в моде:

- Наши богатеи прекрасно знают, что конь - замечательное средство от импотенции, так как во время езды массируется предстательная железа. Казаки в старину, например, не страдали от отсутствия мужской силы...

Нагайка, по словам Сивогривова, делается просто: вырезается деревянная рукоять, обычно, под руку будущего владельца, берется сыромятная коровья кожа, нарезается на 8 полосок, 9-я - сердечник, и плетется. У каждого мастера свой способ плетения, главное, чтобы плетка была прочной и красивой. Если нагайка предназначена не для красоты, а для управления лошадью, то она дополнительно замачивается в дегте или в касторке. Мне показалось, казак чего-то не договорил, ну, да Бог ему судья; ведь у каждого мастера обязательно должны быть свои секреты.

На прощание я попросил казака выразить двумя-тремя словами: в чем он, этот самый "казачий дух"? Он задумался. Потом твердо проговорил:

- Вера. Отечество. Воля. Не надо забывать, что еще Екатерина весь Нижний Дон отдала казакам. Если не будет у казака земли,своей земли, ничего не получится. И не думайте, что он, дух этот до конца выветрился. У нас до сих пор, например, позором считается, если мужчина от армии "откосил". И еще много наших парней поступает в военные училища. Есть еще тяга к форме...

Город Урюпинск

-- Станица, которая Россию кормит

Имя этой святыне - "Явленная". 21 июня 1821 года на правом берегу Хопра, у подножия т.н. Святых гор три женщины-послушницы случайно нашли икону. Она аккуратненько лежала на ветвях вербы. Естественно, ее отнесли в церковь, думая, что ее то ли забыли, то ли похитили, но попы икону не признали. Постепенно в умах священников начала оформляться мысль о чудесном происхождении иконы, названной "Явленной", но пока чудес святыня не являла. Вскоре случилось несчастье: к станице подступила моровая язва, и, посовещавшись, священство решило обнести вокруг Урюпинской именно эту икону. И эпидемия прошла станицу стороной. Вскоре к иконе потянулись люди и появились документальные подтверждения чудесных исцелений от соприкосновения с "Явленной". А из горы, под которой она была найдена, забил источник, ставший местом паломничества православных верующих со всей России.

Потом Россию ждали многие испытания, конечно, досталось и Урюпинску, но, надо сказать, город минули некоторые напасти, в частности, до него в 42-м году не дошли немцы. И вот, наверное, почему: Покровская церковь, в которой хранится "Явленная", никогда не закрывалась, да и саму икону не решались трогать даже атеистические власти. Жаль только, что в дни нашего посещения города икона находилась в крестном ходу по Волгоградской области: ведь каждый верующий желает хотя бы на миг прикоснуться к святыне.

Родник на Святых горах, часовня над ним, поклонный крест на горном откосе - места, которые обязательно посещают урюпинские молодожены. Говорят, отпив воду из источника, молодые получают волшебную силу, позволяющую хранить взаимную любовь всю жизнь.

-- Интеллигентный казак

--

...- Как мне когда-то деды говорили - так сейчас и вспомнилось: "Хозяйство весть - не лампасами тресть..."

Я всегда как-то смутно подозревал, что нынешнее казачество какое-то не то, что ли... искусственное. Мне случалось и раньше бывать в казачьих станицах, в которых на главных площадях красовались памятники Ленину, а вовсе не Платову или Краснову, были казачьи песни, усы, "Георгии" на груди, хромовые сапоги, но... что-то во всем этом было наносное, театральное. Больше казачьего духа я видел в нищих, Богом забытых донских хуторах, в которых потомки казаков вкалывают от зари и до темна на своих хозяйствах, и только раз в году выезжают в станицу на скачки, причем коней они тренируют для этого единственного дня целый год. Ну, а в станицах - там что-то творится непонятное... И вот, я нашел человека, который некоторым образом подкрепил мои подозрения.

Естественно, абсолютное большинство урюпинцев - коренные казаки. Каждая вторая женщина здесь по внешности своей (соболиные брови, густые волосы, статная, высокая фигура, независимый взгляд) вполне подошла бы для роли Аксиньи. Мужчины в данном случае немного подкачала - мужской казачий тип некоторым образом подкосил алкоголь. Так вот, когда мы попросили связать нас с человеком, который является истинным носителем той самой, легендарной казачьей культуры, нам дали адрес Виктора Сивогривова.

--

--

--

--

-- Тот самый анекдот

Говорят, про Урюпинск сочинено много анекдотов. Но на самом деле анекдот всего один, разве только, его содержание меняется в зависимости от политической ситуации. Суть - остается неизменной. Анекдот знают все, а вот факт, что город существует на самом деле, для многих может явиться настоящим откровением. Урюпинск существует! Это не шутка. Кроме вышеописанного лозунга есть на въезде в него еще один плакат: "Кто не был в Урюпинске - тот не знает России". Мы убедились: это действительно так.

Но, памятуя о том, что анекдот может быть неизвестен некоторой части человечества, приложим его современный вариант:

Экзамен по политологии (в старом варианте - по истории КПСС). Профессор спрашивает у студента:

- Каковы направления развития государства на ближайший период?

- Чаго?

- Ну, какие политические цели ставит перед собой государство сейчас?

- Чаго?

- Послушайте, молодой человек... Вы знаете, какая партия победила на последних выборах?

- Не-а.

- А кто у нас является законодательной властью?

- Не-а.

- А кто у нас... президент?

- Не-а.

- Вы откуда, юноша?

- Из Урюпинска.

- Идите. "Неуд".

Дома профессор включает телевизор, смотрит некоторое время новости, потом подходит к бару, наливает себе полный фужер коньяку, выпивает, задумывается, а потом произносит:

- Эх, блин, бросить все - и уехать в Урюпинск!

...А в Урюпинске между тем наладили производство маек с этим самым профессорским высказыванием. Иные подумают, что ни к чему выставлять себя глупыми, но это ведь - с какой стороны посмотреть. Русский человек по сути своей сметлив и (при условии, если ему не мешают всякие дураки) из всего умеет извлечь пользу. Если говорить современным языком, "Урюпинск" - раскрученный бренд, на этом просто необходимо делать деньги. Здесь - учатся.

Кстати, возродили некогда гремевшую с начала XVIII века на весь юг России Покровскую ярмарку. На всем Дону и Нижнем Поволжье не было торга богаче. Сейчас богатых торгов хоть завались, потому как торговля сконцентрировалась в областных центрах, но разве найдешь на ярмарках крупных городах этот непередаваемый дух русской глубинки? Гул улиц, превращенных в торговые ряды, казачьи песни, толпы празднично одетых людей, впечатляющая культурная программа, и все это на целых десять дней! И, кстати, дух, который буквально отражается буквально во всем - начиная от какого-то гордого спокойствия урюпинцев и заканчивая возгласами, которые можно услышать на концертах: "любо!" вместо "браво!" - он не только казачий, но просто русский. В общем, тому, кто ищет "чисто русского", Урюпинск - блаженный рай, тем более что по статистике русского населения здесь - 96 процентов. Редкое явление для нынешнего российского города явление!

До сих пор спорят, откуда взялось название города. Истины никто не знает, но достоверно известно, что станица Урюпинская считалась центром Хоперского округа Великого войска Донского. И еще более того: именно Урюпинску провидением была подарена самая важная святыня из всех, что когда либо были на казачьем Дону.

- Ты не понял? - Рука потянулась к кобуре. - Это территория, прилегающая к заводу. Пройдемте.

- Даже не собираюсь.

- А вдруг, вы взорвать завод хотите?

Я бросил взгляд налево. Не так далеко, у проходной, стояли еще несколько мужиков, но настроены они были благодушно. Один даже посмеивался. Интересно, думаю, ежели они так, от скуки решили попугать, то с оружием вообще-то не шутят. Я действительно стою на улице, путь и немноголюдной, по другой ее стороне идут мирные люди, проносятся машины... Кто из нас здесь, наконец, дурак? В общем, пришлось менять тактику и прикидываться этим самым дураком. Самый проверенный метод: пусть человек почувствует свое превосходство над тобой - после он наверняка потеплеет. Научное название этого поведения - "дипломатия". В общем, через пять минут мы прощались почти товарищами.

В конце концов, народ здесь, в Урюпинске, добрейший, не сильно испорченный плодами цивилизации и нанотехнологиями, ну, а что касается любви к порядку... здесь же живут потомственные казаки и есть легенда о том, что первыми здесь поселились т.н. "воровские казаки", проще говоря, бандиты, и первейшим промыслом здесь был грабеж проплывающих по Хопру купеческих караванов. Дело, конечно, давнишнее, но что-то "разбойное" наверняка подремывает в генах урюпчан.

Кстати, про завод я потом узнал вот, что: производят здесь подсолнечное масло. Для пищевых, конечно, целей, но вдруг у наших силовиков имеются тайные планы превращения банального продукта в топливо для ракет? Но - молчу, молчу...

Ну, вот, наконец, я и в Хопре! Причем, в полном... Вода в реке уже порядком холодная, даже косточки ломит, но так хочется совершить этот знаковый акт: очутиться в Хопре. А потому закатываю джинсы и захожу прозрачную воду по колено. Благословенная тишина, разливающая вокруг, как-то гасит недоумение и обиду, испытанные мной всего полчаса назад.

А случился такой инцидент. При попытке сфотографировать на въезде в город надпись "В Россию можно только верить..." я был атакован странным человеком, который старался держаться ко мне левым боком, к которому была прикручена кобура. Скорее всего, намекал, что там лежит пистолет:

- Здесь сымать нельзя. Пройдемте.

- Но... но я, кажется, на улице. Разве на улице запрещено?

...а это настоящая Табынская Богоматерь

Первое явление Табынской иконы, по преданию, относится ко второй половине ХVI или первой половине ХVII века. Летопись повествует, как вскоре после покорения Казани монастырский диакон недавно образованной в 70 верстах от Уфы Вознесенской пустыни, "возвращаясь с поля, услышал глас: "Да потщится правоверующая братия Вознесенского монастыря принять меня во храм Господа моего". Диакон первоначально не внял сему неземному гласу, опасаясь, может быть, внутреннего самообольщения, но, спустя несколько дней, возвращаясь с обычных полевых занятий, он снова слышит тот же призывный голос. При сем диакон остановился и с притрепетным любопытством стал осматривать место, откуда слышен был голос и наконец увидел св. икону на большом камне у подошвы горы над источником, известным и доныне под именем Соляного ключа, пересекающего Ногайскую дорогу...".

В каком это году произошло, точно неизвестно, но уже в 1597 году пустынь называлась "Пречистой Богородицы явления иконы Казанския". Во время многочисленных башкирских восстаний монастырь не раз был сожжен. В 1663 году во время очередного восстания он был окончательно уничтожен. Где была после этого Святая икона: под спудом ли разрушенного монастырского храма или в другом месте - неизвестно, но примерно через век "в подкрепление святой веры и на спасение роду человеческому, Царица Небесная открылась вновь, явившись во Святой Своей Иконе вновь на том же месте и вновь на том же камне".

Она была обнаружена тремя пастухами-башкирами в середине XIX века, нанявшимися в село Табынск пасти скот. Согласно летописи они "из ненависти к христианству стали издеваться над святыней и бросились рубить ее, за что достойно и были наказаны Всемощною Царицею неба. Они лишились зрения и так долго блуждали по лесу. Один из них, самый молодой, стал молиться и прозрел, по его молитвам прозрели и другие. Молодой пастух так уверовал в Бога, что крестился, а те двое остались в магометанстве, но стали почитать икону". Так как Вознесенского монастыря давно уже не существовало, икону отнесли в недавно построенную в селе Табынске церковь, после чего она и получила название Табынской.

В 1848 году страшная эпидемия холеры обрушилась на Россию. Именно в это время и прославилась Табынская икона своими исцелениями, сначала в самом Табынске, потом в ближайшем городе Стерлитамаке, потом в губернском Оренбурге, остановив там страшный мор. Табынская икона стала считаться охранительницей Оренбургского, а потом и Семиреченского казачьего войска. С 1856 года Чудотворная икона торжественно носится из Табынска, кроме Стерлитамака и Оренбурга, уже в Самару, Тобольск, Кустанай, Уральск и их губерниям, все дальше и дальше, как на запад, так и на восток, и на юг...

Святую Икону возили на особой карете с пятью главками. Ее сопровождало всегда несколько священников, при этом существовала определенная епархией череда следования с Иконой. В карету запрягались только специально предназначенные для святой чудотворной Иконы лошади, на которых никто и никогда не садился. Часто бывало, что карета останавливалась сама собою и так, что никто не мог ее сдвинуть. При расследовании оказывалось, что на том месте, где она останавливалась, был когда-то закопан убиенный младенец, или были совершены другие злодеяния. В некоторые селения Табынская Икона вовсе отказывалась заходить. Многочисленные чудеса исцелений поражали всякого, кто решался пройти с каретой хотя бы самую малость. Известны были случаи, когда иноверцы (мусульмане, буддисты), видевшие чудотворения, проистекающие от Табынского образа Богородицы, приносили Ей свои моления и получали просимое.

Всякий раз маршрут менялся, ибо все население Южного Урала желало попасть по Ее благословение. Так икона однажды "гостила" и на озере Пустом. Было много исцелений среди тех кто собрался на озере, после "гостевания" Табынской Богоматери в округе долго не болел скот. Но случилось неладное - в стране сменилась власть. Последний крестный ход с Табынской иконой Божией Матери был оборван осенью 1919 года под Оренбургом, ибо верующие попали в зону боевых действий Гражданской войны. Тысячи людей, шедших с Иконой, надеялись, что Она остановит братоубийственную бойню. Неожиданно налетевшая красная конница разогнала богомольцев. Красные забрали карету, дорогие ризы, а саму Икону, видимо, убоявшись Ее возможного гнева, просто бросили на дорогу.

За красными уже шла, узнав о случившемся, сотня белоказаков, которые приняли Святую Икону, и потом уже отступали с тяжелыми боями на Восток и в среднеазиатские пустыни вместе с Ней. Атаман всех казачьих войск России Александр Дутов для поднятия боевого духа изморенного голодом и тяжелыми переходами личного состава в самые тяжелые моменты приказывал расчехлять Табынскую икону. Так вместе белоказаками Она и перешла китайскую границу... Это был страшный исход, ибо из Приуральских степей уходили (вместе с семьями) сто тысяч русских людей, в Китай же переправились меньше тридцати тысяч. Согласно легенде, которую впрочем подтверждают документальные свидетельства, Икона дошла до города Благовещенска. Дальше путь шел через Амур. Но дальше Она идти... не захотела!

Горе и отчаяние охватили тогда русских людей. Из всего, что у них оставалось от Родины, была Чудотворная икона, не раз их спасавшая в страшном пути. И вот Она не хочет уходить за рубежи Родины. Что делать? Над Чудотворной иконой была построена часовня из амурского камыша. Епископ Камчатский и Петропавловский Нестор вместе с архиепископом Оренбургским Мефодием, который проделал весь путь с иконой от Оренбурга, и многими священниками три дня постились и слезно молились. И вот Святая Табынская икона двинулась через границу в Китай.

Первый Ее храм за рубежом якобы был в монастыре г. Харбина, столицы русского изгнанья, и где Она, согласно официальной версиии, пребывала до 1948 года. С именем Табынской святыни связано и основание в 1934 году в Канагши близ Дайрена (Дальний) Богородице-Казанской Табынской женской обители. Потом, когда русских по настоянию советского правительства стали выдавливать из Коммунистического Китая, Она якобы с беженцами попала в Австралию, откуда архимандрит Филарет перевез ее в Сан-Франциско...

Предстоятели Русской зарубежной Православной Церкви утверждают, что среди прочих святынь, хранящихся в США, Табынской иконы не значится. Есть другая версия: Икона находится в тайниках Ватикана. Этой вроде бы бредовой версии есть разумные объяснения Во-первых, Икона во время "культурной" революции могла попасть к католикам, которых в Китае было достаточно. А во-вторых, претендуя на вселенское господство, Ватикан хранит в своих сокровищницах не одну православную святыню...

Где Ее искать? Не исключено, что Она находится, тайно оберегаемая, в одной из русских семей в Кульдже (ныне город Ургент, Китай) или в окрестностях ее. Есть сведения, что до сего дня в пределах Китайского Алтая уцелели казачьи станицы, обитатели которых верны заветам предков; они сохранили традиционный казачий быт и уклад жизни. И, мечтая о возвращении святыни, нужно думать и о них, ведь именно с их предками Она ушла из России, и для них Она является, может быть, единственной духовной опорой.

Г. Верхнеуральск

--

-- Бросить все - и...

Это Несут один из списков, новодел...

Часовню возвели всего пять лет назад. До того на святом месте стоял железный крест, который коммунистические власти не решались трогать даже в самые реакционные по отношению к Церкви времена. Бабушки из соседних сел совершали крестные ходы к озеру Пустому тайно, порой по ночам. Они отмаливали грехи своих отцов и молили о возвращении святыни. Молят и сейчас, уже на архиерейском уровне. Господь пока молчит. Или выжидает? В ближайшем к озеру Пустому городе Верхнеуральске, в Никольском соборе икону Табынской Божьей матери можно лицезреть. Это древняя икона, но она - всего лишь список с оригинала. Ну, а оригинал... О нем и будет наш рассказ.

Крестный ход с Табынской иконой Божией Матери был по времени и по расстоянию самым продолжительным в России. Он продолжался практически весь год. В родную церковь в селе Табынск и на место своего явления икона возвращалась лишь на 9-ую пятницу по Пасхе Христовой, все остальное время она была в пути. Про оригинал известно довольно много. Табынская икона Божией Матери, хотя и славится как чудотворная (о чудесах собраны целые книги свидетельств), представляет собой один из наиболее древних списков Казанской Божией Матери, явившейся в Казани в 1579 г. в момент гибели Казанского ханства. Такою именно, т.е. Казанскою, она именуется в "Списке чудотворных икон". И Табынская икона, и Казанская в данный момент "в бегах", то есть их местонахождение неизвестно. Табынская, возможно, менее знаменита, но приключений на Ее долю выпало несравненно больше.

Небольшое озерцо, затерянное в степях Зауралья, не особо радует красотой. Так - обыкновенное водное зеркало, всколыхиваемое степными ветрами, да берега, истоптанные коровами, приходящими сюда на водопой. И единственное украшение озера Пустого - часовня на южном его берегу. Постройка напоминает о том, что здесь когда-то "гостила" величайшая святыня Оренбургского казачества...

Ежегодно, в девятую пятницу после Пасхи вокруг озера устраивается крестный ход с копией иконы Табынской Божьей матери, которую священники привозят из города Магнитогорска. Значимость события подчеркивает то, что в богослужении и крестном ходе участвует епископ. Табынская Богоматерь всего лишь "гостила" здесь, да и то много десятков лет назад. Тем не менее к озеру Пустому в этот день съезжается несколько тысяч верующих.

Остроленка считается в Нагайбакском районе самым зажиточным селом. Я с этим немного не согласен. Да, здесь сейчас местные предприниматели ведут интенсивное строительство, например, возведен частный трехэтажный торгово-развлевательный центр (это для села-то!). Но личные дома простых крестьян строятся... из вонючих деревянных шпал. Видно их где-то заменили на новые и предприимчивые нагайбаки просто утащили халявный материал.

Все местные предприниматели "раскрутились" на мясе. Совхоз развалился, но нагайбаки духом не пали: развели в личных хозяйствах целые "семейные колхозы", держат помногу скотины, выращивают корма. Ну, а перекупщики везут мясо в город. Еще в Остраленке множество фермеров, которые тоже занимаются мясом.

Если говорить об истории станицы Отсроленка, она трагична. Дело в том что Остроленка считалась "гнездом" контрреволюции. Местные казаки были зажиточными и в те времена, а потому власть "голытьбы", вставшей по большевистские знамена, не приняли. За что и поплатились. Здешний вольный дух буквально был выжжен каленым железом. Небеизвестный атаман Дутов взял из Остроленки себе жену. История чрезвычайно романтичная и таинственная. Ее звали Александра и она была дочерью зажиточного казака Афанасия Васильева, хозяина паровой мельницы. Ей было 16, Александру Ильичу Дутову - 40. В Покровской церкви станицы Остроленки уже все было готово к венчанию, но тут раздалась канонада и пронесся слух о наступлении красных. Казаки были вынуждены отступить. Дальше известно, что вместе с молодой женой и верными белому делу казаками Дутов ушел в Китай. Он увел с собой 100 000 (!!!) человек - оренбургских казаков вместе с семьями. Там, в Китае Дутов был убит, а судьба молодой его жены и дочери Надежды так и осталась неизвестной. Есть надежда, что они не сгинули...

Живая иллюстрация современной истории Остроленки - семья Саперовых. У Ивана Кузьмича и Анастасии Кузьминичны Саперовых четыре сына: Григорий, Кузьма, Петр и Иван. Все - фермеры. Изначально работали вместе, семейной бригадой, но, когда появились первые приличные деньги, кровная дружба что-то стала разваливаться. Теперь каждый сам по себе и каждый за себя. Тем не менее, у сыновей по 200-300 гектар земли, помногу скотины и никто не бедствует. Здешняя земля тех, кто ей не брезгает кланяться, одаривает щедро. Сам Иван Кузьмич всю жизнь проработал в совхозе механизатором. Был не на последних ролях - два ордена и множество трудовых медалей имеет - а пенсия всего-то три с половиной тысячи. И это неплохо, потому как Анастасия Егоровна получает всего-то полторы.

Чтобы выжить, приходится держать двух коров, телят и свиней. В Остроленке все, кто не спился, помногу скотины держат. Практически вся жизнь Саперовых-старших была отдала совхозу. По идее им должно быть обидно за то что коллективное хозяйство бездарно развалилось. Однако Иван Кузьмич не жалеет, а оценивает произошедшее трезво. Люди честно трудились в совхозе, а когда зарплату перестали платить, рассудили: "Давай-ка будем сами на себя работать!" И ничего - получилось! Не все, конечно, проявили оборотистость, но братья Саперовы оказались в числе удачников. И часто говорят отцу: "Теперь, батя, мы свою волю ни на что не променяем!"

А вот предыдущим поколениям Саперовых волю пришлось променять. Казаки служили царю не просто так, а за освобождение от налогов и отсутствие административного давления. Когда пришли красные, у деда Ивана Кузьмича, Кузьмы Афанасьевича отняли 12 коров, отару овец и табун лошадей. Его самого, да еще и сыновей отправили в ссылку в Сибирь. Дед вернулся, а вот сыновья (в том числе и будущий отец Ивана Кузьмича, Кузьма Кузьмич) в 37-м сели за "подготовку контрреволюционного мятежа". Кузьма Кузьмич вернулся из северных лагерей, но его братьям не повезло: они сгинули где-то "на Северах". Вот и думай теперь, когда сыновья Ивана Кузьмича обросли хозяйствами да скотиной: не придут ли снова красные - раскулачивать?

У нагайбаков в ходу "родовые" прозвища, которые передаются из поколение в поколение. Это как ярмо: один раз полученное, уже не сотрется. И фамилий-то соседей люди не знают, зато уж по прозвищам (по-нагайбакски - "кушамат") никого не спутают. Расскажу историю про то как человек смог изменить свое "родовое ярмо".

В Остроленке попытались поиграть в "возрождение казачества", да ничего не вышло. Здесь даже атамана нет, ибо в казаки пошли играть те, кого здесь называют "пеной", то есть несерьезные люди, типа тех кто раскулачивать в известное время побежал. Таким лишь бы не работать - ради этого можно и в ряженые пойти. А вот в селе со знаковым названием Париж атаман есть. И он вполне авторитетное лицо.

Родовой кушамат Николая Никандровича Федорова - "Чий-Хамыр", что в переводе означает "сырое тесто". Никто не помнит отчего такое обидное прозвище пошло, ибо носили его несколько поколений. Но теперь это неважно, ибо нынешний кушамат Федорова (а так же его детей, внуков и прочих потомков) - "Атаман". Примечательна история дедов "Атамана". Один, подхорнжий Константин Васильевич Федоров, ушел с атаманом Дутовым в Китай. Там не прижился и возвратился домой. Второй дед, Иван Савельевич, с красными воевал. И поди, пойми - за кем правда... Оба деда, кстати, прожили долго, почти до девяноста лет. Род Федоровых такой - живучий; отцу "Атамана", ветерану войны Никандру Константиновичу, 91 год, так еще в огороде копается!

Казачьи дела Николай Никандрович начинал в Нагайбакском районе первым. В те времена в Париже большие "круги" собирались, много кричали и все правду пытались искать. Поставили они с казаками поклонный крест на месте разрушенной церкви, часовню на кладбище построили. Но дальше дело не пошло - потому что хозяйство затянуло. Да и трагедия в семье случилась. Их старший сын Николай добровольно пошел на Чеченскую войну. В августе 96-го, когда отряды чеченов ворвались в Грозный, он занял оборону на площади "Минутка". Держались долго, и можно было уйти. Но парни прикрывали отход наших тылов. И Николая Федорова настигла пуля снайпера... Теперь-то боль затупилась, даже мать, Раиса Николаевна, горе перенесла. Федоровы говорят с некоторой даже гордостью: "Погиб как настоящий солдат: не в плену, не при бегстве. Пал настоящим героем..." Младший сын Федоровых Петр тоже в армию пошел. Сейчас уже майор, полгруди в медалях. Нет, не мельчает казачья кровь!

Николай Никандрович вместе с другими мужиками, Константином Ишимовым, Иваном Алексеевым и Геннадием Журавлем ведут в Париже общее хозяйство. История случилась примерно такая же как у братьев Саперовых в Остроленке. Собрались три родных брата Федоровых, еще двоих двоюродных пригласили - и создали хозяйство "Вера". А кончилось все разладом и ссорой. А собрались четверо вроде бы чужих друг другу мужиков - дело пошло. Когда родства нет, как-то вернее работать. Таков, видно, характер нагайбаков. И кстати сын одного из нынешних компаньонов, Паша Алексеев, тоже сложил свою голову в Чечне. Тут уже духовное родство, а это уже более чем свято!

Нагайбаков в Нагайбакском районе проживает около семи тысяч. Всего же в мире по данным переписи именуют себя "нагайбаками" 11 200 человек. Нагайбаки сохраняют свою самость ревностно и чужаков в свой мир принимают с трудом. Точнее, вообще никого не принимают. В той же Остроленке поселилась несколько лет назад семья армян. Попробовали они бизнесом заняться - не получилось. Нагайбаки распространили слух, что армяне "паленую" водку продают, да еще туда какую-то "дурь" подмешивают. Попробовали армяне мясо скупать, пельменный цех открыли; пошел слух, что они обвешивают. Возникла психологическая "стена", негласное сопротивление, в результате чего армяне съехали. Не уверен, что это хорошо. Однако нагайбаки уже тем хороши, что сохранили свою уникальную культуру. Будем надеяться, еще долго будут сохранять!

А то, что соседи нагайбаков недолюбливают... Знаете: журналистов тоже не любят. Частенько даже побаиваются. А это значит, что уважают. И я, пожив немного среди нагайбаков, стал уважать этот маленький народ. Нагайбаки - великие труженики. И люди слова. Присягнули они когда-то России - верой и правдой служат Державе по сию пору. Немного таких народов осталось-то...

Село Фершампенуаз

-- Богоматерь утаенная

Исследователь позапрошлого века С. Рыбаков про них писал: "Нагайбаки проникнуты духом казачества, они ловки, ухватливы, смелы в речах и действиях, держат себя молодцевато и независимо; военный образ жизни, гимнастика, значительная жизнь на лоне природы образовали в них рослое, энергичное и работающее племя..." Нынешние соседи нагайбаков отзываются об этом "племени" несколько в ином ключе. Их в общем-то недолюбливают.

И есть за что. Дело в том что нагайбаки действительно очень трудолюбивый народ. И относительно зажиточный. А вот особенности национального характера противоречивы. Нагайбак открыт для общения и не помнит зла. Одновременно - с некоторым даже пренебрежением - при тебе будут разговаривать на своем языке, вовсе не заботясь о неудобствах гостя. При надобности нагайбак обдерет тебя как липку (если чувствует возможную наживу), и вместе с тем в любом нагайбакском доме тебя напоят и накормят даже если не знают, кто ты таков.

Язык нагайбаков очень близок к татарскому, хотя нагайбаки исповедуют православную веру и именуют себя "крещенами". Среди нагайбаков существует предание о том, что этот гордый народ принял христианство задолго до русских. Историк нагайбакского народа, житель села Фершампенуаз Александр Григорьевич Тептеев утверждает, что тюркский язык был таким международным языком средневековой Азии, как нынешний английский для современного мира. И нагайбаки так же приняли новую для себя речь как болгары приняли универсальный язык Балкан - славянский. Какой была речь нагайбаков изначально, не знает никто; да и о самом происхождении нагайбаков доминирующей теории не существует. Есть очень красивая легенда о том что нагайбаки произошли от ногайских воинов - охранников Суйембекэ - жены Казанского хана Жангарея. Их нанимали ханы как искусных и честных воинов, благородных рыцарей азиатского Средневековья. Когда пала Казань, ногайцы, ведомые некоим Ногай-Беком, искали другой службы и нашли ее у Московского царя.

Нагайбаки, когда Москва затеяла войну с Казанью, низовьев Камы ушли южнее, в долину реки Ик. Когда Москва затеяла войну с башкирскими и киргиз-кайсакскими племенами, нагайбаки приняли в ней самое деятельное участие. За верность российской короне в 1736 году именным указом Анны Иоанновны нагайбаки были определены в казачье сословие. На реке была основана крепость Нагайбакская. Первым воеводою стал В.Суворов (отец великого полководца Александра Суворова), уступивший в 1745 году место первому атаману нагайбакских казаков А.Ермекину.

В 1812 году казаки Нагайбакской станицы под командованием атамана Серебрякова вступили в состав российской армии для борьбы с французскими войсками и участвовали в сражениях за Берлин, Кассель, под городом Лейпцигом, вошедшим в историю как "Битва народов". В марте 1814 года казаки бились при Арси-сюр-Об, Фершампенуазе-на Марне и проявили себя храбрыми и преданными Отечеству воинами.

Оренбургский край испокон веков не знал покоя. Башкиры нападали на киргиз-кайсаков, они - на башкир, калмыки - на тех и других. Так продолжалось сотни лет. Для установления мира решили враждующие между собой народы разделить широкой полосой казачьих поселений. Для этого проложили новую сторожевую линию от Троицка до Орска протяженностью в пятьсот верст. Весь "новолинейный" район вошел в состав Оренбургского казачьего войска.

Весной 1842 года казаки-нагайбаки с семьями из Бакалинской и Нагайбакской станиц, погрузив свои пожитки на подводы за установленные 24 часа, длинными обозами пустились в долгий путь, пересекли Уральский хребет и оказались на "новолинейных" землях. Каждая переселенная семья получила для постройки дома от 50 до 75 стволов строевого леса. На каждую мужскую душу нарезалось до 30 десятин земли. По ходатайству генерала-губернатора Оренбургского края П.Сухтелена казачьим постам, крепостям и станицам присвоены названия, связанные с победами русского оружия: Кассель, Остроленка, Фершампенуаз, Париж, Треббия, Балканы, Лейпциг и т.п. Всего - 31 название, по местам сражений в Европе. Так началась история уникальной страны нагайбаков.

Нагайбаки служили исправно. Особенной неприветливостью отличались башкиры, их неоднократно усмиряли. До сих пор башкиры словосочетание "вот придет нагайбак..." стращают своих детей. Среди нагайбаков было много полных георгиевских кавалеров, их вообще посылали в самые горячие места как самых храбрых воинов. Впрочем в историю войн они вошли как "казаки", а потому многие из славных дел нагайбакских воинов остались за рамками военно-исторических хроник.

Столица нагайбаков - село Фершампенуаз. Здесь и административные структуры Нагайбакского района, и музей, и гостиница. Фершампенуаз 1814-го был "французским Бородиным", после которого Париж остался без защиты и легко сдался. Поскольку на земле нагайбаков нет села с названием Бородино, получается, Бородинское сражение наши проиграли. А вот село Куликовка - в честь Куликовской битвы - есть. Есть и поселок Краснинский - в честь битвы под селом Красное.

Село Остроленка названо в честь сражения, о котором у нас до сих пор принято умалчивать Дело в том что Польша когда-то была частью Российской империи. И в 1830 году там вспыхнуло восстание. Повстанцы сохраняли независимость от Москвы почти год, и 26 мая 1831 года под городом Остраленка разыгралось решающее сражение. Повстанцы были разбиты наголо, и особенной храбростью при этом отличились казаки-нагайбаки.

Юная чета Шолоховых, Миша и Маша

Шолохов однажды в Букановской "прокололся" и чуть не попал под расстрел. Он, видя бедственное положение казаков, начал занижать в документах посевные площади. Но только для бедных семей, "голытьбы". И один негодяй написал "телегу"; это был зажиточный казак Дугин, у которого с Шолоховым вышел прямой конфликт: тот замахнулся на Михаила железной "запорой", щуплый паренек увернулся и кулаком вдарил по лицу - да так удачно, что сломал Дугину челюсть. Из доноса следовало, что Шолохов, занижая налоги, устраивал контрреволюционный саботаж, а за это полагалась смертная казнь. Комиссаром в станице тогда был Михей Павлов, и он, дабы оградить Мишу от беды, дал ему в конвоиры карлика, Валентина Ходунова по прозвищу Валентинка. Идти до Вешек 40 километров, и через пару верст Валентинка не мог уже нести винтовку, которая была выше его в полтора раза. На то был и расчет Павлова: убежит "будущий великий писатель" - и спасется. А Михаил взял винтовку в одну руку, Валентинку - в другую, и потащил свою ношу до Вешек. И там Шолохова посадили в камеру смертников. Спасло будущую знаменитость то, что приехал в Вешки бывший политкаторжанин, старый казак Георгий Журавлев, который знал мать Михаила. Суд учел мнение авторитета, а так же юный возраст Шолохова, и в итоге присудил год тюрьмы, да и то условно...

Станица Букановская

-- Земля нагайбаков

Дон был расколот. И восстание казаков было попыткой самозащититься от всяческих политиков да идеологов. Цель и задачи были поставлены простые: "За советскую власть без жидов и коммунистов". Советы понимались казаками как старинный казачий круг, то есть, подлинная демократия, без "вертикали власти". Ленина Казаки уважали, а к белым генералам относились с недоверием. На папахах же носили две ленточки: белую и красную.

Алексей долго изучал этот период и понял главное: казачество в ту эпоху прежде всего уничтожало самое себя. И это подстроено было весьма хитро. Именно для того, чтобы вникнуть в суть, он однажды, уже взрослым вернулся в родную станицу из города (его увезли в 7- летнем возрасте). Работал вначале учителем начальных классов, потом директором ДК. Тяжелое это для ДК время, ибо его здание не отапливается уже 10 лет. Впрочем легкого никто не обещал. В семье Лагутиных подрастают двое сыновей: Дмитрий и Сергей. Будут ли они казаками? Во всяком случае, Алексей очень этого хочет. Путь не по должности казаками, но - по духу... Как минимум, в станице появился свой казачий праздник. Будем считать, это доброе начало.

В станичном музее собрано много материалов о пребывании здесь Шолохова. Юный Миша Шолохов впервые появился в Букановской как "продразверстщик": он отнимал у казаков хлеб. Воспоминания о том времени противоречивые (есть сведения, что зверствовали красные безбожно), зато сведения о "втором пришествии" Шолохова более обширные. В 1922 году он был поставлен в Букановскую налоговым инспектором. Поселился он у старого казака Михея Павлова, а отставной станичный атаман Петр Громославский (он был очень хитрый человек и умел пристраиваться при любой власти) частенько насмехался при встрече с Михеем: "Что у тебя за хилый паренек живет?" - "Не смейся. Это будущий великий писатель..." - "Ха-ха-ха! Справки да доносы писать будет..." Не знал хитрован, что скоро, очень скоро этот "паренек" возьмет в жены его любимую дочь Марью, самую завидную невесту станицы - красавицу с гимназическим образованием. Марья Петровна станет спутницей и музой писателя на всю жизнь.

Памятник казаку на Хопре у станицы Слащевской

Супруги Лагутины местные, коренные. Судьба предков Алексея - прямая иллюстрация трагической истории казачьего Дона. Один его прадед, Емельян Морсков, был расстрелян красным комиссаром Малкиным за то, что "носил эполеты". Емельян и в Красной армии воевал, и участвовал на стороне казаков в Верхнедонском восстании. Другой прадед, Иван Лагутин, был в красном революционном правительстве Дона народным комиссаром почт и телеграфа. Он был расстрелян в 1919-м, в станице Усть-Хоперской, есаулом Спиридоновым.

Ведь я не случайно захотел побывать в Букановской. Эта станица могла бы стать такой же знаменитой как Вешенская. Но судьба распорядилась иначе: Шолохов после того как ему в Букановской дали "от ворот поворот", прославил в конце концов Вешенскую. А Букановская...

Здесь много печального. Храм здешний, да и все храмы в округе разрушили еще до того как это кощунство начали творить по всему СССР. И стали устанавливать колхозный строй, тоже стараясь опередить всю страну. Большевики хотели победить главного врага - вольный дух Дона. И, кажется, у них это получилось... Зато и возрождение казачества началось именно отсюда. В полутора десятках верст от Букановской, на высоком утесе над Хопром в начале 90-х годов прошлого века поставили памятник казаку. Он и поныне остается единственным на Хопре. В последующие годы народные деньги стали тратиться на иные, мягко говоря, проекты.

Реальная власть в станице, как и положено, у главы администрации. Главу поселения Александра Ивановича Елфимова я нашел на кладбище: аккурат перед Пасхой там проводился субботник и глава орудовал граблями наравне со всеми. К слову сказать, атамана там не было; работали сотрудники сельсовета и работники природного парка Нижнехоперский. Последнее учреждение - единственное достижение последних лет. Власть наконец решила сохранить уникальный уголок России и учредила целый природный парк, занимающий земли трех районов Волгоградской области. И не случайно управление Парка расположилось в Букановской: здесь сосредоточие всего.

Елфимов не стал нелестно отзываться о казаках, рассказал, что один человек из реестровых казаков (а всего в "казачестве" сейчас числится 54 человека) даже работает дружинником. И получает за это деньги. Но взаимодействия казаков с администрацией что-то не получается. Ну, разве только на платной основе. Но ведь за деньги нанять что-то выкопать или погрузить можно и простых бомжей.

В станице проживает около 900 человек; вместе с хуторами - 1400. Здешний колхоз в лучшие свои годы носил гордое "казачье" имя: "Знамя коммунизма". Потом, когда начались в стране петрушка, переименовали колхоз в СПК "Дон". Теперь имя уже новое - ООО "Время" - но счастья что-то перемена имен не приносит. Мягко говоря, колхоз загибается. Есть в станице еще несколько фермерских хозяйств, отделение непонятного сельхозпредприятия "Юг Руси", семь магазинов, лесничество и правление природного парка. Из социалки имеется клуб, детский сад (в нем 13 детишек), школа, в которой обучается 180 учеников, и участковая больница. Рабочие места вроде бы есть, однако молодому человеку пристроиться в станице не так-то и просто.

Главная проблема станицы - газ. Его здесь нет. Газопровод надо вести от станицы Слащевской, а это 21 километр. Вроде бы Газпром обещает провести нитку газопровода к Букановской, однако дальнейший проект газификации администрация должна делать за свои деньги. Которых нет. Да и каждой семье подключение к вожделенной трубе должно обойтись до 100 тысяч. Вообще, по мнению главы, жить в станице все тяжелее и тяжелее: "Далеки мы от Москвы и от их проблем..." Люди сейчас разрознены и объединяет их только беда. Именно поэтому сейчас народ вроде бы стал теснее общаться. Люди поняли уже, что так жить больше нельзя. Но неясно пока, как можно...

Самое авторитетное в станице лицо по казачеству - Алексей Лагутин. Он совсем молодой человек, однако многого достиг. Сидит Алексей сейчас на двух "стульях": он одновременно директор Дома культуры и сотрудник Природного парка. В первой должности в его ведении станичный музей. Во второй - ведение экскурсионной работы. К тому же Алексей преподает краеведение в школе. Там же учительствует и его супруга Елена.

Полина Васильевна Ухватова

Напротив станичного атамана живет пожилая казачка Полина Васильевна Ухватова. Дом крепкий, построенный еще ее дедом Василием Ухватовым, выбившимся из простых казаков в купцы. Копошится бабушка у родного куреня, плетень поправляет, и, обративши взор на меня, вдруг спрашивает: "А ты кто: мужик, али хохол?" И своим вопросом загоняет в угол видных теоретиков, пытающихся определить казачество. Донской казак не считал себя ни подданным Москвы, ни крестьянином, ни холопом. Он был сам по себе, и в управлении казачьей вольницей главенствовала демократия.

У деда Полины Ухватовой забрали коров, лошадей, отобрали пастбища, лавку. Но жизни не лишили: отец Полины Васильевны, Василий Васильевич, вместе со своими четырьмя сыновьями (братьями Полины Васильевны) пошел воевать фашиста. Вопреки мнению, что казачество "расказачили", воевали именно в казачьем конном полку. Из сыновей живым вернулся только один. А отца мать с Полиной отыскали в госпитале, уже почерневшим, и выходили. Несколько лет он еще прожил. Именно тогда, после войны, уже знаменитый Михаил Шолохов хотел купить землю в Букановской, построить на ней свой курень и жить. Но не дозволили - сказали: "Своим негде строиться..." Теперь вот локти грызут и ставят памятник на месте храма, в котором Шолохов венчался со Марией Громославской, дочерью букановского атамана.

Кабинет атамана станицы Букановской Михаила Петровича Вихлянцева есть прямое отражение нашей жизни. Само станичное "Казачье общество" - сарай, когда-то бывший магазином. Внутри, на стене, рядышком мирно уживаются знамя Всевеликого войска Донского и красный советский флаг. Там же красуются портреты казачьего генерала, Ленина и Сталина. Как объяснил атаман, казаки делят помещение с ячейкой коммунистов. Конечно после такой картины серьезно о казачестве думать не хочется. Однако выводы делать не стоит торопиться, потому что "казачья правда" о той эпохе, которая описана в "Тихом Доне" несколько разнится с официальной киношной версией.

Вихлянцев, пожив много где, вернулся в родную станицу, где на сходе его избрали атаманом. Уже десять лет он при нагайке, но за эти годы станица жила все хуже и хуже. Старая казачья власть (до революции) была для станицы всем: командиром, судьей, отцом. А сейчас это ничто. Казаки даже в сельсовет никак не могут на выборах пройти. Народ не за них. И молодежь в казачество неохотно идет. Нечем здесь заняться...

Родионовский хутор далек от центра. Есть администрация поселения - она в станице Кумылженской. Таких хуторов в одном только Кумылженском сельсовете - 21 штука; населения - 12 тысяч, за всеми не уследишь. На хуторе официально прописано 208 человек, проживает - около 250-ти. С работой после развала колхоза (он назывался "Имени Куропаткина - в честь казака и красного командира, местного уроженца) стало худо, но вполне крепко стоят на ногах четыре крестьянско-фермерских хозяйства - Сивокозова, Никулина, Топтова и Пономарева - в которых в общей сложности работают 34 хуторянина. Другой работы здесь нет.

На первое собрание ТОСа, вопреки опасениям, пришли почти все хуторяне. Дело в том, что нужно было срочно решать наболевший вопрос: на хуторе закрывают начальную школу. В ней всего шесть учеников и власти посчитали ее содержание нерентабельным. Нину Викторовну выбрали в председатели сразу, дав простой наказ: "Борись!" Пока она борется, но положение тяжелое; "дамоклов меч" висит над школой постоянно. И вот, что обидно. За последние два года из армии вернулись 17 хуторян. Семеро из них создали семьи, начали строить (или уже построили) свои дома. Детишки у них народились. То есть перспективы есть - а школу все равно закрыть порываются...

В совет ТОСа входит семь человек. Все они - социально активные люди, неравнодушные. Но и общие хуторские собрания, "сходы", остаются многолюдными из 208 хуторян на собрания регулярно ходят не меньше 150-ти. Нина Викторовна как человек с организационным опытом подошла с исполнению своей задачи комплексно. Составлена программа развития хутора. Есть свой бюджет. И, что самое главное, коллективно утверждается смета расходов. Можно стандартно сказать: "планов - громадье!". Но здесь, в Родионовском, планов как таковых нет. Есть конкретные дела, приносящие пользу всем.

Чем помочь крестьянину? Начальник какой-нибудь заявит: "Советом, новым законом, умелым руководством!" Крестьянин скажет: "Помогите реализовать то, что я вырастил!" ТОС пошел по "крестьянскому" пути. Нина Викторовна начала искать тех, кто способен купить продукт, произведенный хуторянами. Это называется: "поиск социального партнерства". Теперь крестьяне продают молоко и мясо через ТОС, который (согласно областного закона) с этого имеет следующий доход: полтора рубля с килограмма мяса и 35 копеек с литра молока. Если учесть, что сейчас молочное стадо на хуторе - 160 голов, много держат в Родионовском бычков и поросят, получается неплохая сумма. На эти деньги ТОС смог купить лактометр, сосуд Дюара (для осеменения), в общем оборудование, которым раньше только колхоз мог располагать.

Бюджет ТОСа на этот год - миллион рублей. В этом году район выделил 600 тысяч на проектно-сметную документацию по газификации хутора. В Родионоском ждут природный газ, а организацией займется ТОС. Естественный вопрос: а что делает администрация поселения, чиновники, которым за помощь людям зарплату платят? А они погрязли в бумагах. Закон о местном самоуправлении (131-й) "наградил" сельсоветы 32-мя полномочиями, и "забыл" указать, откуда денег взять на все социальные проекты.

Шесть лет после пожара не ремонтировался на хуторе клуб: теперь смогли в нем навести порядок. Мост новый через реку Кумылгу построили. Конечно по городским масштабам этот мостик смешон, но для хутора он - значимое сооружение. В бюджет ТОСа поступают и субсидии из области, и фермеры помогают деньгами (в этом году 120 тысяч дали), и частные пожертвования наличествуют (от тех, кто неравнодушен к судьбе родного хутора).

Силами ТОСа на хуторе создали две футбольные команды - детскую и взрослую - привели в порядок стадион. Тренер Василий Шилин от этого ничего не имеет; но он - безработный и Нина Викторовна пробила, чтобы районный отдел соцзащиты принял его на должность "социального работника". Самая интересная придумка ТОСа - "гражданский отряд". Это пять человек, которые одновременно входят в состав казачьей дружины. "Гражданский отряд" обеспечивает порядок на хуторе (до милиции-то далеко...) и следит за противопожарной безопасностью.

И ведь надо учесть, что ТОС - общественная организация. Ни председатель, ни заместитель - никто зарплаты в ТОСе не получает. Недавно случилась в соседнем районе трагедия: почти полностью выгорела станица Качалинская. Жители хутора Родионовского на сходе решили: собрать денег и помочь погорельцам. Родионовцы выступили в области инициаторами движения помощи несчастным. Здесь поняли простую мысль: если мы, граждане России, сами себе не поможем и не возьмемся сами обустраивать свой дом, никто о нас не позаботится. Вот только не помешали бы те, кому за помощь, служение "народонаселению" деньги платят...

Хутор Родионовский

-- Станичники

Аккурат к тому времени жизнь в хуторе Родионовском круто покачнулась. Обанкротился колхоз, и, что характерно, посыпалось за ним казачье самоуправление. По сути "казачество" подпитывалось колхозниками, существовало на колхозные деньги - в этом и была системная ошибка. Последний хуторской атаман, директор клуба Надежда Петровна Тихонова, потеряла бразды правления. Что интересно, Надежда Петровна теперь - "правая рука" Нины Викторовны. Должность последней называется: "председатель ТОС". В сущности, детская мечта Дерябиной сбылась. Да, она не колхозом командует, но зато Дерябина теперь возрождает жизнь хутора. Пусть и на общественных началах.

Сам юртовой атаман предлагал кандидатуру Нины Викторовны на должность атамана. Она отказалась, заявила, что атаманство - не бабье дело. В хуторские атаманы выбрали директора школы из райцентра, Харкина (у него в Родионовском "родовые земли", участок, принадлежащий родителям). И, тем не менее, именно Нину Викторовну на хуторе стали называть "наш атаман". Потому что именно она теперь решает все насущные проблемы хутора.

"ТОС" - это "территориальное общественное самоуправление". Идея создания этой организации пришла извне, из администрации области, однако всходы в Родионовском она дала весьма богатые. Как видно, здесь нашлась благодатная почва: в других хуторах таких достижений как в Родионовском ТОСы не добились.

Здесь сошлось несколько моментов: для того чтобы сын Александр мог получить образование, Нина Викторовна вынуждена была сдать квартиру. Плюс к тому мама Мария Андреевна стала немощна, и надо было за ней ухаживать. А еще - просто тянуло домой, к любимым степным местам, на родную речку Кумылгу. Нина Викторовна уже была к тому времени инвалидом II группы (сердце больное). Тем не менее, завела двух коров, целую армию птицы, и зажила полноценной крестьянской жизнью. Второй раз она замуж выходить не стала, потому что по натуре - однолюб. Зато "общественная жилка" в ней не отмирала никогда.

Черноярские казаки

А казачество кстати возрождается. Есть в Черном Яру атаман, Сергей Лохманов. Сергей Леонидович - бывший военком района, а до того служил он в советской армии политруком. Очень полезное, по мнению Сергея Леонидовича, дело - казачество. Потому что молодежь отводит от пьянства и наркомании. После указа о госслужбе казачества в Черном Яру появились "реестровые" казаки, 223 человека. Казаки занимаются охраной правопорядка, охраной рыбных запасов (в рейды ходят по Волге во время нереста), с батюшкой здешним сотрудничают. Здесь так договорились: если пожар или беда какая, батюшка звонит во все колокола и казаки знают: надо собираться. А еще казаки занимаются сельским хозяйством, ведь в мирное время (у нас оно вроде мирное, хотя от Черного Яра до Чечни через степь рукой подать) это не возбраняется, а даже поощряется. Арбузы растят, скотину разводят. Вместе договариваются о реализации. Ведь что собой представляет Черноярский район осенью: трасса вдоль Волги тянется - Астрахани в Волгоград. А на ней, как на ожерелье жемчужины, села "нанижены". Все сплошь старинные русские села, казаками основанные или беглыми людьми из Центральной России. Все здесь когда-то волю искали. А трасса усеяна людьми, с арбузами или помидорами стоящими; всяк старается продать продукт своего труда - хотя бы по дешевке. Проезжающим занятно, а для местных от неудачи при торговле жизни не будет. Казаки хотят жизнь как-то улучшить: чтобы кавказцев-перекупщиков поменьше было, а русское население само могло ездить и реализовывать свои овощи и бахчевые на городских рынках. Все знают, сколько стоят помидоры в городе. А у потомков черноярских казаков азербайджанцы помидоры по две с полтиной берут. Обидно...

Казаки сейчас создают сельскохозяйственный сбытовой кооператив. С хозяйством здесь рано или поздно разберутся, вот только не ясно пока с казачьими верхами. Только в Астраханской области сейчас действует пять казачьих структур. Пока сыр-бор, решили пока подчиняться Всевеликому войску Донскому: там порядку побольше.

От былого городского прошлого ныне остались лишь каменные купеческие лавки да традиционное блюдо "пашкет". Делается он из многих ингредиентов: на дно горшка кладется картошка, квашеная капуста, отварные яйца, рис, кусочки рыбы и мяса. Это месиво закрывается дрожжевой лепешкой и запекается в печи. Есть второе блюдо, пришедшее из былых времен: Уха из головы осетра. Но, поскольку напротив Черного Яра находятся нерестилища осетровых, лов этой рыбы официально запрещен. Блюдо черноярцы вынуждены готовить (ну, и соответственно осетра ловить) нелегально.

Можно много рассказывать необычного о Черном Яре, но самое, на мой взгляд удивительное в здешних неласковых краях - святой, который... хранит Черный Яр от напастей. Пожалуй, Боголеп Черноярский - самый необычный святой во всем русском православии. Звучит история Боголепа как сказка, но все, что касается его коротенькой земной жизни - истинная правда.

Четыреста лет назад население Черного Яра складывалось из людей, собранных из разных концов Руси. Из Казани сюда прислали воеводою Якова Лукича Ушакова. Не успела семья нового воевода обжиться, Черный Яр постиг пожар, крепость сгорела почти целиком. Отстроились на новом месте, но через два года, в 1654 году на городок напала новая беда - "вредительная язва". От болезни слег семилетний сын воеводы Бориска. Мальчик уже был при смерти, и в это время в воеводских палатах появился пожилой странник-чернец. Монах попросил, чтобы ему показали мальчика. Дело в том, что чернец долго и уединенно жил в лесу, на Севере, но однажды услышал голос: "Иди в Черный Яр, там найдешь отрока Бориса и послужишь ему..." Старец и не ведал, где этот Черный Яр находится, но пошел.

Бориска уже весь был обезображен язвами, он находился при смерти. Чернец настоял, чтобы мальчика постригли в монахи - и Бориска несмотря на свой младенческий возраст согласился принять схиму, приняв новое имя: Боголеп. После пострига изуродованное болезнью лицо мальчика совершенно очистилось. Три дня он провел в алтаре Черноярского храма, он молил о чем-то Господа. Когда он вышел, сказал родителям: "Я теперь не ваш, а Божий..." Он перекрестил город на все четыре стороны и сказал собравшимся жителям: "Господь меня поставил вашим заступником, всё что не попросите у Господа через меня, вам будет. Я отныне хранитель вашего града". После этих слов лицо отрока схимонаха стало бледнеть, покрылось испариной, и он упал на землю без сознания. Его охватила сильная лихорадка, называемая в народе "огневицей". Проболев день и не приходя в сознание, отрок-схимонах Боголеп скончался. Так закончилась его земная жизнь.

В первый раз Боглеп спас город во времена бунта Стеньки Разина. Разинское войско уже было разбито, но его сподвижник Федор Шелудяк еще удерживал Астрахань. Для укрепления города он пригнал в Астрахань жителей Черного Яра, крепость же Черный Яр совершенно опустела. Но черноярцы не хотели служить Шелудяку, и он в наказание послал верных ему татар сжечь Черный Яр. Они пришли к пустой крепости и увидели только мальчика в одеянии схинмника; он ходил по стене, будто проверял невидимых ратников, и говорил татарам: "Уходите, окаянные отсюда, не сможете вы сотворить этому городу зла, потому что Господь, Бог наш, поставил меня стражем месту сему". Татары не испугались этого запрещения и приготовились к штурму города, только они приблизились к стенам его, как были поражены внезапной слепотой. В ужасе они стали кричать и звать друг друга на помощь, а когда поняли, что ослепли они все, то повернули своих коней вспять и понеслись прочь от города. Через две версты глаза их открылись, и они снова стали видеть, как прежде. Изумленные этим необыкновенным случаем татары не решились больше приступать к Чёрному Яру. Возвратившись в Астрахань, они рассказали Шелудяку о происшедшем с ними, объявив, что город охраняет... мальчик. Шелудяк не поверил их рассказам и сильно разозлился, думая, что татары его специально обманывают, желая передаться царскому воеводе. Он послал в Чёрный Яр самых верных и преданных ему донских казаков, отдав им такое же приказание - разорить и сжечь город. Казаки, приблизившись к Чёрному Яру, увидели тоже самое - приготовленную к обороне крепость и молодого инока, ходящего по стенам. Бросились они на штурм и тут же ослепли...

Следующий раз Боголеп явил себя в 1689 году. В отместку за то, что русские пошли воевать Крым, кубанские татары, подданные крымского хана, пошли разорять Астрахань. Одним из первых на их пути оказался Чёрный Яр, имеющий крошечный гарнизон. Предвкушая лёгкую победу, татары со всей своей силой изготовились на приступ. Вдруг на поле против себя они увидели молодого отрока в монашеском одеянии, подъехавшего к ним на белом коне. Он, называя себя стражем и хранителем города, посланным от Бога, говорил, что бы они не причиняли городу никакого зла: "Если дерзнёте на град сей, то злою смертью погибнете". На татар от этого напал великий страх, и они повернули вспять, оставив всякие замыслы о войне.

В апреле 1711 года кубанские татары снова подступили к Черному Яру. Они пленили одного черноярского жителя и начали сильно пытать его; они усиленно допытывались, с какой стороны им легче напасть на Чёрный Яр. Не выдержав мучений, несчастный объявил своим мучителям, что легче всего напасть с северной стороны - там их никто ждать не будет. В беспамятстве он указал также где хранится оружие и заявил, что прежде всего надо напасть на воеводский дом, а взяв его, не трудно будет овладеть и всем городом. Ночь была тёмная и ворвавшиеся в город, невидимые стражей, стали бегать по его улицам. Внезапно татары увидели сильный свет над храмом Воскресения Христова и с дикими криками, как будто они уже овладели городом, устремились на него. Часть татар направилась к храму, а часть - к дому воеводы. Воевода вместе со своими людьми затворился в доме и мужественно оборонялся. Татары же стали бегать вокруг дома, стараясь проникнуть в него. Они начали стрелять в него огненными стрелами, пытаясь поджечь, но безрезультатно. Пытались поджечь они и сам город, но и здесь у них ничего не получалось. Какая-то невидимая сила постоянно мешала им, и татары совершенно ничего не могли сделать. Та часть из их воинства, что устремилась к храму на свет, нашла около церкви стоящего молодого отрока в монашеском одеянии. Он повелел им немедленно уходить из города, иначе все они будут истреблены. С тех пор татары зареклись трогать Черный Яр.

Отрок-схимонах Боголеп еще не раз отводил от Черного Яра всевозможные напасти - от бандитских набегов до эпидемий. Полагаю, мальчик защитил город и в 1919-м, ведь красные оборонялись, а городской ангел-хранитель помогает даже неверующим. Жаль только, могила Боголепа (а похоронен он был в пещерке, над которой была простроена часовня) утеряна. Волга "съедает" город, и место захоронения вместе холмом, на котором крепость стояла, давно обрушилось в воду. Впрочем, останки - лишь материальная часть этой истории. Черноярцы надеются, что святой мальчик все еще помнит о них...

Село Черный Яр

-- Атаман Нина

Нина Викторовна Дерябина пошла по стопам родителей: они были сельскими учителями - на учительницу пошла учиться и она. Правда с четвертого класса до страсти мечтала стать... председателем колхоза. Ходила с родной теткой на ферму - коров доить - а представляла себя заботливым руководителем хозяйства. Хотелось маленькой Нине организовывать людей, обустраивать землю.

Но вышло иначе. Родной хутор Родионовский она покинула еще девушкой. Выучившись на учителя, она работала в Казахстане, на Урале. Вышла замуж - и уехала в Белоруссию. Там прожила 20 лет, а после того как не стало мужа, переехала в Волгоград. Имела квартиру, работала директором школы, но настал момент, когда понадобилось вспомнить и о Родине.

...Теперь любимое занятие черноярцев, в особенности изрядно поживших, - сидение. Весь обрыв Волги усеян скамеечками. Сидят, голубые волжские дали созерцают. Считают, сколько по матушке-реке транспортов идет, теплоходов пассажирских. Танкеров с нефтью много проходит, остальных плавсредств с каждым годом все меньше. Сидят, политику обсуждают. Черноярскому району не повезло, газопровод по нему не проходит. И месторождений газа или нефти нет. Живут в Черном Яру лишь арбузами и помидорами, теми самыми - "астраханскими". Летом все - от мала до велика - на плантациях, село пустеет. Впрочем особенного богатства плантации никому не приносят. Вот такая бесхитростная в Черном Яру политика. Точнее, экономика.

Приручение здешней степи длилось веками. Черный Яр изначально появился как крепость для защиты торговых караванов на Волге и дороги из Астрахани, которая еще называлась "фруктовым трактом" (фрукты в Московию везли из Персии). Долгое время после покорения Иваном Грозным Астрахани на пути от Царицына до Астрахани не было вообще никаких укреплений. На берегах хозяйничали кочевники - ногайцы, калмыки и черкесы - которые жили грабежом. Ну, и воровские казаки тоже не дремали, они тоже хотели получить свой куш. Здесь Волга делает излучину, видно далеко - на много верст вверх и вниз по течению, потому то место для крепости определили в этом месте.

"Черным Яром" крепость назвали потому что здесь над Волгой нависает высокий обрыв. Глина красного цвета, но если смотреть со стороны Волги, против солнца берег кажется черным. Крепость была о восьми башнях и с дощатым забором. Против каждого крепостного угла стояли на четырех высоких столбах караульни, с которых стрельцы обозревали окрестности. Место вокруг представляло собой голые унылые степи, совершенно ровные и без единого кустарника. Из-за отсутствия влаги и постоянной угрозы со стороны степи черноярские жители не решались лишний раз выходить за пределы острога. Тем более не стремились заниматься земледелием или животноводством; жили запасами, которые завозили крайне нерегулярно.

В 1698 году по указу Петра I черноярских стрельцов переписали в казаки. Но к тому времени в Черном Яру произошел экономический переворот: несмотря на опасности местные воины стали по русской привычке осваивать здешние скудные земли. Короче окрестьянились стрельцы напрочь. Растили хлеб, овощи, скотину развели. Рыбалкой занимались, само собой. Так всегда получалось, что в Черноярскую сотню казаков всегда не добирали. Из казаков стремились удрать; земля, хозяйство, семья - оказывались важней. Зачастую в сотню записывали мальчиков - из тех, что покрупнее. Ведь что получилось: в казаки как правило люди бежали - за волей. А здесь - назначили...

Но Петр Великий кроме казачества черноярцам еще кое-что подарил. Во время Персидского похода в 1722 году самолично раздал населению семечки арбуза. И арбуз, бахча - вот уже три столетия остаются главным источником относительного благополучия Нижней Волги. Черный Яр никогда не был богат. Приехала сюда лет сто назад комиссия, возглавляемая внуком писателя Аксакова, так тот написал: "Ничего нет здесь кроме приземистых домишек, на рынке только горшочки да веревочки, а чиновники едят осетрину каждый день..." Осетрина тогда была как пареная репа для Центральной России. В общем даже чиновникам сладко не приходилось.

Вот такая вкратце история Черного яра. Жаль, от крепости ничего не осталось; из-за того, что Волга постоянно подмывает берег, крепость уже где-то на середине великой реки. Точнее ее давно смыло в Каспийское море.

Именно здесь, у Черного яра Стенька Разин впервые сказал: "Я пришел дать вам волю!" Волю-то взяли. Только потом сильно раскаялись. Такое повторялось много-много раз...

А еще где-то под Черным Яром, на каком-то из многих сотен островов дельты Волги запрятана казна Емельки Пугачева. Драпанул Емельян Иванович к Черному Яру после того как остатку его войска дал по зубам под Царицыным граф Суворов. Атамана-то повязали, а золото не нашли. Место известно - "Сальникова ватага" - но на след клада пока не набрели. Ищут...

Здесь и предшественник Пугачева Степан Разин порезвился. Высек воеводу крепости Черный Яр - и ссадил его на берег после экзекуции. Позор страшный, но, если честно, как-то гуманно. И разинцев, и пугачевцев вешали после поражений восстаний на каждом столбу.

В музее местном есть картина: "Пленение дочерей Пугачева суворовцами". Написана местной самодеятельной художницей Анной Ююкиной. Эта художница вообще любит пугачевскую и разинскую тематику; всегда востребованы романтика, вольномыслие, тоска по беспощадному народному бунту и все такое. Напротив "Пленения" висит полотно более грандиозное, но невостребованное: "Установление советской власти в Черном Яру". Возможно настанет время, когда и эта картина станет цениться, ведь в Черном Яру красная армия совершила подвиг: всего четыреста бойцов удерживали город, на который несколько тысяч белых напирали с Севера и Юга. Подвиг сравним с подвигом трехсот спартанцев; если бы армии Деникина и Врангеля соединились, ход Гражданской войны мог бы кардинально измениться. Конечно, об этом немодно говорить, но Черноярский музей появился благодаря этому событию. Изначально это был "музей героической обороны Черного Яра". И кстати Черный Яр после этой баталии 1919 года получил прозвище "Крепкий орешек".

Почему я все о музее: он расположен в самом старом здании горо... простите, не города, а села. Это когда-то Черный Яр был уездным городом, данного статуса Черный Яр был лишен аккурат после героической обороны 19-го. Здание музейное - бывшая тюрьма, 1824 года постройки. Первый этаж бывшей тюрьмы ныне, к слову, занимает детская художественная школа.

- ...Проблем с национальностями у нас нет. Тем более что и в старые времена в казаки могли принять и калмыка, и татарина, и представителя любой другой национальности. Главное, чтобы он исповедовал православие. У нас в Школе казачьей культуры из 28 слушателей только 6 - русских. А атаман у нас в школе сейчас казах, Роман Изогалиев. И все дети у нас занимаются с удовольствием! - убеждает меня директор Центра казачьей культуры Татьяна Ивановна Бондарева.

Школа казачьей культуры - одно из подразделений Центра. Дети здесь занимаются дважды в неделю; они поделены на "куреня" и демократическим путем избирают себе атамана. Еще в Центре есть фольклорные казачьи ансамбли "Соседушки" и "Казачек". В первом участвуют взрослые, во втором - дети. Если учесть, что в этом регионе некогда была целая дюжина казачьих станиц, относившихся к Енотаевскому уезду, и практически во всех этих селениях былые традиции забыты, то, что происходит в Копановке, - явление значительное. Татьяна Ивановна считает, что у себя в Копановке они стараются возродить не внешние обычаи, а глубокие, извечные законы бытия предков:

- Прежде всего мы хотим сохранить дух казачества. Ведь это не только фольклор, но и уклад жизни. Мы не пытаемся в нашей школе широко раскрыть историю казачества, но больше направлены к семейной, домашней тематике. Мы проводим такие акции, как "История в фотографиях", "Родословная моей семьи". В первые годы я детей спрашивала: "Скажите имя и отчество вашего прадедушки?" И мне никто не отвечал. А теперь многие знают свои родословные - до шестого и даже до седьмого колена. И мне кажется, дети становятся другими. Лучшими. У нас раньше ни одного старинного праздника не праздновалось, кроме Пасхи, сейчас же мы ни все основные православные праздники отмечаем. Мы не исповедуем религию, мы просто берем оттуда сокровища мудрости.

А заповеди казачьи... они настолько пронизаны мудростью! Мы с детьми возродили старинный обряд "взятие под шинель". Если старшие уходили на войну и все там погибали, вдове казака и ее детям в станице оставляли половину земельного пая. Казак имел право участвовать в круге с 22-летнего возраста, но в случае гибели кормильца делали исключение: 14-летний мальчик мог стать главой семьи, но для этого он должен был пройти обряд "взятия под шинель". Для этого на круге подростка ставили на скамейку и накрывали шинелью. Вся его семья подходила к нему и мальчик накрывал всех домочадцев - атаман же тем временем давал ему наказ. После этого семья наделялась полным паем, а мальчик считался главой семьи, он ходил на круг и все его должны были именовать по имени-отчеству...

...Муж Татьяны - предприниматель (у него есть овощная "точка", рыболовецкая бригада, свиноферма); он вполне способен содержать семью. Тем не менее, Татьяна, номинально являясь директором Дома культуры, ведет занятия в школе казачьей культуре на общественных началах. Делает она это потому, что "за державу обидно":

- Я почему взялась за это: ведь жизнь сейчас непростая, людям тяжело. Казахи, представители других национальностей, - они держатся за свои культуры, а русские почему-то - нет. У других народов, как я заметила, есть "стержень" внутри семей, а у русских таковой отсутствует... Но дело даже не в этом: активности среди русских нет. Казахи у нас в Центре поют казачьи песни, им это интересно, у них глаза горят, а среди русских немало таких, которым это совершенно не интересно...

(Кстати, о казахах. Они стали селиться в этих местах в 30-х годах прошлого века и в особенности после войны, когда калмыки были репрессированы и отправлены в сибирскую ссылку, а огромные степные пространства оказались пусты. Этническая ротация - процесс сложный, объективный, это - данность, с которой не просто нужно мириться, но и попытаться ее понять. Но не в коем случае не хулить.)

В Копановке до сих пор служба в Российской армии считается почетной, и Татьяна убеждена, что работа Центра этому сильно помогает:

- У нас вообще "волынить" от службы не принято. Ребята с удовольствием идут служить, а многие даже посвящают себя армии - поступают в военные училища. Когда ребята приезжают в отпуск, - заходят, благодарят...

Казачье воспитание к Копановке начинается с детского сада. Там оборудована специальная комната, в которой воссоздан старинный быт. Малыши, едва только научаются говорить, узнают, что такое "курень", "атаман", "круг". Не проникают здесь лишь - по понятным причинам - в более глубокие времена разбойничьих "ватаг".

А вот настоящего атамана в Копановке нет: Астраханское казачество - пока всего лишь общественная организация, не имеющая права создавать свои структуры. Но копановцы не расстраиваются. Они знают, что сейчас сеют семена, которые в будущем обязательно прорастут.

Село Копановка

-- Светлые дни Черного Яра

Жаль только, самим крестьянам перепадает ничтожная часть арбузно-помидорного дохода: считается большой удачей, если к концу сезона они продали свою продукцию по рублю за кило. Отнимите этот рубль от стоимости арбуза на рынке - и Вы поймете, что жируют у нас в государстве далеко не те, кто трудится на земле.

Все бахчевое дело находится в руках у частников. Я познакомился с одним из них, руководителем крестьянско-фермерского хозяйства "Ксения", Евгением Гончаровым. До Волги от его кочевой "точки" - 4 километра и Евгений сам провел туда водопровод. В летний сезон он нанимает в рабочих и платит им ежедневно около 150 рублей. Для копановцев "батрачество" - основная работа, потому что те, кто остался в колхозе, получают по 500 рублей (не в день, конечно, а в месяц). Всего в окрестностях села пять таких, как Евгений, хозяев, причем только Гончаров и еще один предприниматель по национальности - русские, остальные трое - корейцы. Такой "паритет" присутствует почти на всех волжских бахчах (есть, правда, среди предпринимателей представители других национальностей). Еще в летнее время копановцы устраиваются в обслугу на базы отдыха, которые в последнее время активно строят москвичи, но там платят совсем смешные деньги. Больше, кроме бюджетных должностей, работы здесь нет. Я это рассказал для того, чтобы Вы составили представление о жизни здесь.

Об истории села и старинном бытии рассказывает замечательный местный музей, который расположен в не менее замечательном учреждении, имеющим название "Центр народной казачьей культуры "Круг".

Основали поселение так называемые "воровские казаки", части дружины мятежного и легендарного атамана Степана Разина. Отсюда лихие и свободные люди уходили "искати славы" и в Персию, и в Волжские верха, и на Яик. Именно в этих местах Разин, согласно легенде (которую, к слову, подтверждают документальные источники), бросил в Волгу свою любовницу, пленную персидскую княжну, при этом произнеся: "Ах ты, Волга, река великая! Много ты дала мне и злата, и серебра, и всего доброго; как отец и мать, славою меня наделила... так на ж тебе, возьми!" И где-то в этом районе, по древним слухам, в одном из волжских протоков запрятаны разинские богатства. Разин слыл чернокнижником и клады считаются заговоренными. А еще говорят, что рыбаки изредка встречают на каком-нибудь из волжских островов древнего старца, который, поспрашивав о делах нынешних дней, задушевно сообщает, что именно он и есть Стенька, что земля не принимает его за грехи, и что, когда на Руси станут зажигать сальные свечи вместо восковых, он вернется и станет бушевать пуще прежнего. Говорят, что старец может посулить один из своих кладов, но горе тому, кто позарится на злато: утянет Разин несчастного на дно...

Сказки - сказками, а в реальности было так. После того как Разина захватили в плен, его многочисленные ватаги (банды) еще какое-то время волновали Поволжье, а после на Волге установился недолгий покой. Копановская ватага стала казачьей станицей и вошла в состав Астраханского казачьего войска, атаманом которого долгое время был казак станицы Копановской Василий Филиппович Скворцов. Он похоронен здесь же, в Копановке, но, так как точного его места захоронения неизвестно, памятный крест на погосте установлен наугад.

Двести лет копановские казаки верой и правдой служили русской короне, родиной своей считая свою полоску берега между Волгой и Калмыцкой степью. После того как начале XX века казачество как сословие ликвидировали, Копановка стала обыкновенным селом с типовым колхозом, а местная церковь была разорена.

А в конце XX века люди проснулись. И поняли, что потеряно слишком много, забыта даже могила атамана Скворцова. И в 1996 году здесь был создан Центр казачьей культуры. У истоков его основания стояли две женщины - однофамилицы: Татьяна и Зинаида Бондаревы.

Село было когда-то чисто русским, теперь оно - многонациональное. Живет здесь сейчас 523 русских, 319 казахов, 71 чеченец, 27 калмыков (а всего - 17 национальностей). Живут дружно, не ссорятся, тем не менее, русское население уменьшается. Все из-за того, что в русские семьи заводят одного, максимум - двух детей, а представители других национальностей считают нормой иметь трех-четырех детишек. Тенденция остается неизменной и легко предположить, какая речь будет слышна к Копановке еще через сотню лет (если исчислять сроки со времен мятежного Стеньки, срок не такой уж и большой).

Чтобы понять, чем сейчас живут копановцы, надо выехать в степь. Степью, правда, ее назвать трудно - пески, едва прикрытые скудной растительностью, больше походят на пустыню, да по ней еще и верблюды гуляют - но именно здесь находится родина прославленных астраханских арбузов и помидоров.

То, что творят люди на этой, с позволения сказать, земле - чудо. Они берут землю в аренду (у колхоза или у сельской администрации), сами тянут туда водопровод - и пытаются выжать из степи и без того небогатые силы. Они - как кочевники; каждые два года, для того, чтобы окончательно не погубить землю, приходится распахивать степь в новом месте и переезжать всем хозяйством в новую "землю обетованную". Для рассады строится теплица, которую весной надо отапливать, но в результате на московских и прочих базарах в конце июня услужливые "граждане кавказской национальности" предлагают нам "свэжие" астраханские арбузы. Пусть даже арбузы и не из Астраханской области, но "астрахань" - устойчивый бренд, слава которого строилась десятилетиями.

Примерно так рассуждает старый елкинец, Пантелей Петрович Хопрянинов, имеющий уличную кличку "Понтюша" или "Поня". Правда, непонятно ему, откуда берутся сироты: раньше соседи ни за что ребенка не оставили бы. Он - потомственный казак и носитель сказаний хутора Елкина, к тому же, после ухода на пенсию, дядя Поня пошел в один из народных хоров, "Хуторок". Он с детства любит музыку, играет на гармони и даже сочиняет казачьи песни, в основном, про любовь. Есть у него и про свой хутор:

Я у Елкине живу, каждый мене знаеть,

Он пошел же казачек, что в гармошку граеть...

Отца Пантелея Петровича, как и многих других забрали в 37-м, понятное дело, с концами. В 16 лет Поня убежал на войну, но до фронта не добрался, поставили его с другими такими же пацанами пахать землю в одном из колхозов на Украине - там не было мужчин. Потом восемь лет он работал шахтером, вернулся домой, женился на своей, елкинской казачке, здесь не понравилось работать за палочки - он снова подался на шахту. Родная земля всеж-таки звала, и он опять вернулся. Был скотником, свинарем, пахал, сеял, а в последние годы был кучером. Жена его, Анна Стефановна, тоже была простой колхозницей, но и теперь, на пенсии, как и все елкинцы, они не оставляют земляного труда: ростят огурцы и помидоры. Зарабатывают далеко не миллионы, но для того, что бы иметь хотя бы половину того, нужно быть молодым и здоровым.

Пенсии явно не хватает, так как оного только угля на зиму надо купить на 30 тысяч - цена выросла после очередной трагедии на шахте. Работа на помидорных плантациях - не сахар, но иного средства к существованию у большинства елкинцев нет. И то хорошо: на Руси много селений, где людям вообще не на что жить.

- ...Кто вкалываеть - тот и жеветь, - резонно говорит Пантелей Петрович. - да и деваться нам некуды: не пенсию не проживешь.

Особое мнение у деда Пони о возрождающемся казачестве:

- Это неплохое дело. Но тама стали, как и везде власть делить. Да и сказать по правде, настоящих казаков уже и не осталось.

- А какие они - настоящие?

- Казак - смелый человек. Понимаете: он не боится ни огня, ни воды, и смело идет туды, куды его пошлють. А нонешние казаки... Кого не глянешь - все охвицеры, звездочки понацепляли, а дай ему сотню - он не знает, что с ей делать. Посмотрел я посмотрел, и теперя решил быть казаком только в артистах. Так честнее...

Есть у стариков Хопряниновых одна боль: дело в том, что дети не собираются возвращаться в Елкин:

- ...Казаки вымирають - а турки заходють. Дочь и сын (они в Новочеркасске живут) нам так и сказали: "Вас не станет, мы не приедем". Продадуть они дом, а кому продавать? Туркам...

Может не под настроение попал старикам. Или дети вдруг передумают. Однако количество инородцев в Елкине действительно растет, русские ужимаются. Факт есть факт.

Хутор Ёлкин

-- Наследники Стеньки Разина

-- Меж "красных" и "белых"

--

Есть только отрывочные сведения о том, что якобы основал хутор некий прапорщик по фамилии Елкин. Как и во всех русских былинах, фигура Елкина (имени его не сохранилось) выросла до неимоверных размеров. Как любят рассказывать старики, был он громадного роста, страшно силен, рекрутировали его в драгуны, и в войнах Российской империи совершил Елкин немало подвигов, за что ему дали офицерское звание, а по выходе в отставку пожаловали обширные, но необжитые земли вдоль речки Подпольной.

Земля была замечательна еще тем, что каждой весной (до 1953 года, времени постройки Цимлянского водохранилища) ее заливали донские воды, принося живоносный ил. Казак Елкин оказался хозяином радушным, он принимал к себе людей, пожелавших воли, и говорил им: "Живите, возделывайте землю, а еще ли ваша дочь будет замуж выходить - я буду давать приданое, ежели казак на службу пойдет - я буду коня ему давать..." Очень скоро отдаленный хуторок разросся до приличного селения, могущего на войну снарядить целую казачью сотню.

Так получилось, что здешние казаки участвовали во всех русских войнах, включая восстания Степана Разина, Кондратия Булавина и Емельяна Пугачева (само собой, на стороне повстанцев). Во времена Гражданской войны большинство пошли воевать за "белых" - не потому, что очень хотелось, а из-за верности присяге. После победы "красных" многие подались за кордон - в Турцию или в Югославию - но тоска по Родине звала их домой. Казаки возвратились, пережили голод 1933-го, но ждала из судьба жестокая. Как вспоминают старожилы, в 1937-м ночами мужчин выводили из куреней, связывали и складывали штабелями в подводы. Дальнейшая их судьба крылась в социалистическом тумане, но после войны несколько из арестованных тогда человек вернулись и рассказали, что лишь нескольким "особая тройка" присудила "десять лет без права переписки", остальные же, получив краткий приговор "расстрел", канули в вечность. Елкинская земля включилась в строительство светлого будущего, подразумевающего колхоз, ввиду чего разломали красивейшую церковь Михаила Архангела.

В Елкине, несмотря на трудную историю, сильны традиции. Здесь существует целых два народных казачьих хора, про которые в шутку говорят: "Один - за белых, другой - за красных..." На самом деле никакой политики здесь нет: коллективы "Сударушка" и "Хуторок" хороши оба, местные артисты исполняют казачий фольклор; просто желание петь и плясать преисполняет елкинцев настолько, что этого хватило бы и на дюжину ансамблей.

Раньше хуторян, носящих фамилию "Елкин" было много, но теперь Елкиных в Елкине нет. Имеется немало Елкиных в райцентре, станице Багаевской, но это уже, как говорится, ломоть отломанный.

-- Помидорный рай

На престольный праздник, Михайлов день, погода обычно бывает не лучшая: если в Средней полосе России уже вовсю хозяйничает зима, здесь еще слышны последние вздохи золотой осени, с присущей этому сезону распутицей и первыми заморозками. Но гуляют в Елкине все равно широко, по-казачьи: с ярмаркой, плясками и обильным застольем. Организовывается все на уровне районной и местной власти.

Главу Елкинской администрации Юрия Топилина вполне можно назвать "елкинским мэром" - ведь население хутора вполне сопоставимо с некоторыми (правда, чахлыми) городами. В свои 29 лет Юрий Алексеевич успел и поработать в совхозе, и повоевать в Чечне, и получить высшее образование, и поучительствовать в школе. Проблем у "елкинского мэра" хватает: к хутору не подведен газ, на улицах недостаточно освещения, да и вообще из 24 километров улиц асфальтированы лишь 8. Но самая большая из проблем (в которую, собственно, упираются все остальные) - нищенский бюджет сельской администрации; и все при том, что народ в Елкине далеко не бедный.

Люди в результате все перестроек, приватизаций и дефолтов не растерялись и вернулись к тому, чем занимались их предки еще до Гражданской - а именно занялись своими личными подворьями. Климат, а так же земля весьма способствуют выращиванию ранних овощей, а в особенности огурцов и помидоров. Вообще-то овощами занимался и совхоз-гигант, занимающий елкинские земли, но однажды овощеводство стало убыточным и от него решили отказаться. Но не все так просто: оказалось, если пестовать и лелеять каждую горсточку своей, а не "социалистической" земли, на ней можно творить чудеса.

Уже в начале мая на елкинских огородах, в специально построенных просторных теплицах, которые называют "ангарами" или "балаганами" появляются первые плоды. Майские, свеженькие помидоры и огурцы становятся украшениями столов не только в близлежащих городах, но и в Петербурге и Москве. В последнее время елкинцы большую часть своих сил отдают помидорам, так как они плодоносят с мая до середины октября (вегетативный период огурцов раза в три короче). Скупают овощи спекулянты-перекупщики, но "раскрутились" и многие елкинцы: приобрели "Газели" и осмеливаются сами возить свою продукцию в города.

Промысел этот зародился после дефолта 1998 года. С тех пор шагнула вперед технология: для ускоренного роста елкинцы оборудуют свои "ангары" системами отопления, а так же культивируют качественные голландские сорта. Неизменным остается только время посева помидоров: 21 января, ровно через два месяца после Михайлова дня.

Одна только беда: деньги в помидорном бизнесе крутятся немалые, но оседают они в карманах спекулянтов, правоохранителей, промышляющих поборами на трассах, бандитов, контролирующих рынки. А государству, и тем более Елкинской администрации не достается ни шиша. А потому, если Вы вечером идете по неосвещенной и слякотной елкинской улице, вы наверняка выберетесь на свет Божий сущим поросенком. Хорошо еще что наверняка не с пробитой головой, потому что в плане криминала в Елкине очень даже спокойно.

-- Фактор Родины

Стабильность численности населения Елкина основана на постоянном притоке мигрантов; здесь селятся турки-месхетинцы, число которых уже превысило 350 человек (по документам - на самом деле их больше). Но ведут эти люди себя тихо и межэтнических конфликтов, за исключением мелких драк из-за девушек, не возникает. Другое елкинское нацменьшинство - корейцы - вообще народ самодостаточный, а потому их здесь держат чуть не за родных. Тем не менее, факт налицо: число коренного казачьего населения падает, что, впрочем, распространяется на все донские станицы и хутора.

Благо, что молодежь отсюда не стремиться убежать - и не только потому, что помидоры дают стабильный доход, но и успешно работает ЗАО "Елкинское", наследник бывшего совхоза-гиганта. Глава района, поздравляя людей с престольным праздником, отметил: "Спасибо, что не сдали свою землю, берегите ее и не продавайте никому!.." Дело в том, что абсолютное большинство предприятий района "ушло под инвестора", а "Елкинское" не продалось и существует сам по себе.

Его директор, Александр Галатов, простодушно говорит: "Да, что тут особенного... просто я - местный и я знал, что люди мне будут смотреть в глаза..." Здесь дело вовсе не в секретах. До директорства Александр Владимирович был главным агрономом хозяйства и с болью наблюдал, как оно разворовывается. А потом решил: во что бы то ни стало поднять его. В первую очередь он избавился от всех пьяниц, и, что самое главное, сократил расход топлива, которое по нынешним временам просто золотое, вдвое. Те, кто остался (около ста человек) получают достойные зарплаты, что сильно подняло их в их же собственно глазах. Сейчас выгодно выращивать зерновые - ростят их, сильно невыгодно заниматься животноводством - сокращают поголовье свиней. Теперь хозяйство не только расплатилось с долгами, но и потихонечку приобретает новую технику. Директор считает так:

- Не хочу бить себя в грудь, но на 99% сейчас все зависит от руководителя. И еще: руководитель обязательно должен быть местным. "Варяги", которые прилетают в надежде сорвать куш - они ведь наслушались сказок о рентабельности зерна - и знать не знают, что надо еще тянуть на себе все хозяйство, а ведь у нас на хуторе еще и школа, и детдом, и все приходят просить к нам - и если несчастье, и если праздник... Те самые "инвесторы" думают, что можно взять поле в тысячу гектар, огородить его колючей проволокой и получить там рентабельность в 500%. А ведь чтобы нормальным механизатором стать, нужно три года в подсобниках походить, понаблюдать... может, тогда в его голове мысли хорошие и родятся. Районная газета даже отказалась публиковать наши зарплаты, боится, что в других хозяйствах просто перестанут работать. И теперь к нам молодежь пошла - вот, что главное! Средний возраст у нас уже приближается к тридцати годам...

И "елкинский мэр", и директор - коренные, местные. Супруга Галатова Маргарина Ивановна - директор Елкинской школы, которая славится на всю округу - не только тем, что в ней обучается больше 500 детей, но и качеством образования. Получается, в рассуждениях директора здравое зерно есть.

-- Елкинцы-палкинцы

--

В мире ничего случайного не бывает, и, если в Елкине решили открыть Детский дом, так было угодно судьбе. Детдом, как и помидоры (как это ни горько звучит), - тоже дитя дефолта 98-го года. До того в районе такого рода учреждений не было вообще.

Детей, число которых колеблется между 24 и 37, привозят сюда из соседних станиц и хуторов. Как правило, забирают их из спившихся семей. Вначале елкинцы не были довольны новым учреждением, так как создали его на базе хуторской больницы, которую закрыли все из-за того же отсутствия финансирования. Но потом поняли, что детишки ни в чем не виноваты и всячески стараются помочь Детдому. В сезон его просто заваливают помидорами огурцами, яблоками, грушами, виноградом. Особенно много прибывает помидоров, так что дети даже смотреть на них не могут, тем более выращивают их на своих огородах все сотрудники детдома. Жаль только, количество поступающих сюда детей, а значит, и неблагополучных семей, растет...

Оля Пономарева

Юной девушкой стали Ольгу уговаривать выйти замуж. Девка она была статная чернявая - истинная донская казачка. Да в жены не хотела идти:

-...Но нашелся жених из хутора из хутора Подгоры. Вася его звали. Он свататься пришел, а я его и знать-то не знала. Уговорили меня, а, когда надо было "стенки глядеть" (это невесту в дом к жениху приводят, чтобы знала, какое надо приданое, чтобы курень украсить), нас посадили рядом, посидели мы - и договорились что на Троицу расписываемся. Перед росписью положено, чтобы жених у меня переночевал, а я не печи легла - и его не пускаю. И так всю ночь. Утром, как положено, все ж таки умыла его ноги в тазу, но пришли ко мне подруги - и я вдруг говорю: "Да, чего ты, иди домой! Не хочу я замуж..." На следующий день его родители пришли: "Мы потратились на водку, на уговоры..."

Отдали им деньги, и Ольга уехала в Каменск-Шахтинский, где устроилась на военный завод, в цех, в котором сколачивали тару под порох. Четыре года поколотила - и захотелось Ольге домой:

- Я в клуб любила ходить, песни любила, а вечерами по городу ходить было опасно. Хулиганов много. Вернулась - и замуж вышла...

За Ивана Васильевича Ольга тоже не хотела выходить, и как в воду глядела. Он сначала механизатором работал, а после его Мрыховский клуб попросили возглавить. Там-то он и спился. Ольга сначала при клубе работала уборщицей, а как его сняли, поставили завклубом ее. Случилось это назначение в январе 59-го и с тех пор свой клуб Ольга Васильевна не оставляет. Как подошел у нее пенсионный возраст, она добилась того, чтобы на клуб поставили ее сына, Ивана Ивановича. Он, пойдя по стопам отца, ушел от творчества, хотя в Народном хоре выступал с детства. Он пошел путями казачества, точнее, решил стать списочным казаком. Как видно заплутал немного на этих путях, хотя мать надеется, что все ж сынок окстится. Была завклубом и племянница Анастасия, но ушла она замуж в другой хутор. Теперь вот Сережка Михайлов: он парень старательный, любит творчество, людей, и старается, чтобы клуб всегда выглядел картинкой. Культурное учреждение, как-никак. Ольга Васильевна числится руководителем хора: других должностей, кроме технички, клубу не положено.

А хору уже исполнилось 40 лет. Виновата в его создании не только Ольга, но и... Октябрьская революция. Попросили как-то Ольгу Васильевну к 50-летию советской власти придумать что-нибудь фольклорное, а получился у нее целый казачий хор, получивший по заслугам звание "народного". Других коллективов подобного типа, кроме разве хора ветеранов при РДК, в Верхнедонском районе сейчас нет. Здесь, в Мрыховском, как говорится, сошлись воля начальства и творческий потенциал хуторян. Особо придумывать (в смысле репертуара) и не надо было, так как песенный и танцевальный фольклор здесь - это жизнь. Хор - постоянный участник праздника "Шолоховская весна", проходящего в Вешках. Колесили они по стране немало, и отмечены были, и обласканы. Сейчас, может, времена не лучшие, потому как денег у культуры не стало вовсе, но мрыховцы готовы ездить даже за свои деньги - лишь бы люди у знали, что казачий край, легендарное Верхнедонье, воспетое Шолоховым, еще рано списывать. По мнению Ольги Васильевны казачий дух еще жив:

- Я по песням чувствую, что я - казачка. И по детям вижу, что это у них в крови. Учу их в школе танцам старинным - "карапед", "полечка с каблучком", "краковяк", "галоп", - и вижу, что движения у них получаются ладные, красивые. Уверена, их никто до меня не учил. А глаза-то у них как оживляются, когда песни старые слышат! Вот, заиграю старинную казачью:

"Уж вы, глазки мои, глазки,

Голубые вы мои глаза,

Где вы скрылись, глаза, удалились,

Мне вас больше, глаза, не видать..."

Вроде простые слова, а слезу у их вижу. Даже у мальчиков...

Хутор Мрыховский

-- А мы в Ёлкине живем!..

Ольга Васильевна Пономарева

- ...Сережа Михайлов (он сейчас - завклубом) учится в "Кульпросвете". Он - гордость моя, я его в нашем Мрыховском хоре на гармошке учила играть; совсем он маленьким был, а теперь вон какой казак вымахал! Это я его уговорила в завклубы идти; мать его шибко не хотела, считала культуру "трулюлюшками" (бездельем, то есть). А ведь мы должны человека уговорить, чтобы он пришел - не только сидеть, слушать, но и выступать! А человека жена не пускает, или наоборот - муж жене запрещает идти в наш хор. А на концерты все любят ходить...

...Мрыховский народный хор, исполняющий казачьи песни и пляски, некогда гремел на всю страну. Целые экспедиции приезжали в хутор, затерявшийся в степях Придонья, и записывали, записывали... Кое-кто даже диссертации защитил на здешнем редкостном фольклорном материале. А здесь, во Мрыховском, просто издавна любили песни "хграть", да танцевать. Ну, а человек, который всю эту песенно-танцевальную махину расшатал, заставил таланты испускать свое творчество, как из рога изобилия, всегда старался держаться в тени. Да и сейчас Ольга Васильевна Пономарева не выпячивается, достойно молчит. А если и выражает эмоции - то только песней. Сплясать трудновато, в прошлом году два раза ломала позвоночник, вот и двигается с трудом, превозмогая боль. Сидеть не может, только стоять или лежать. Даже в автобусе - и то ездит стоя.

- Жизнь не кучерявая, еще и не знаю, как Господь держит... Да сын еще Иван Иванович... Сейчас не работает, рассчитался. Был слесарем, да чего-то у него там не заладилось. А ведь и он, по стопам отца своего клубом нашим одно время заведовал, да выгнали его - тоже, как и отца - за пьянку. Не хотела я замуж-то выходить... А вон он идет, "радость моя в коробочке"!..

- Да ты чего, мамань, я чуточку. Праздник, святое.

- У тебя кожный день святой.

Иван Иванович, пьян вовсе не чуточку, но настроен добро. Ведет себя пристойно, но в разговоре постоянно хочет встрять с импульсивными ремарками. Блондинистый парень (так и хочется назвать "парнем", хоть и пятый десяток лет топчет родную землю), по виду повеса, но сильно помят жизнью. Так в бобылях и ходит, хотя невесты когда-то вились. После армии говорил: "Погуляю ишшо..." Потом, как видно, вошел во вкус гулянки, а сейчас и даром никому не нужен. В общем, боль для Ольги Васильевны дополнительная. Последнее место работы - крестьянский кооператив "Казачий", единственное предприятие Мрыховского хутора. Наверное, и поэтому Ольга Васильевна так тепло говорит о Сережке Михайлове, который со всех сторон пример. Хотя, если задуматься, в Мрыховском его таланту много ли простору?

У Пономаревых не самый бедный, но и не шибко завидный курень. Внутри чисто, прибрано. Над ковром, на гвоздях, вбитых в глину, висят портупея, фуражки. На столе лежат книги о казачестве. Видно, Ивану Ивановичу не чуждо прошлое его народа. Но вот - будущее...

Мрыховский хор численно сокращается; сейчас в нем активных артистов 14 человек. Старики уходят, а молодежь... она бы с удовольствием, но молодые стараются в Мрыховском не задерживаться - нечего здесь делать-то. На старых фотографиях артистов можно насчитать до 50-ти, Ольга Васильевна мне с удовольствием на карточках с обтрепанными краями показывала самых из них талантливых. Например, был гениальный бубенщик (ведь и на бубне можно играть виртуозно) Костей Костеевич Меркулов. Был и скрипач свой, Гавриил Осипович Мрыхин. Скрипку донские казаки любили с особенной нежностью, не токмо шашками махать умели. И родные дядья Ольги Васильевны, Петр Михайлович и Иван Михайлович Меркуловы были в хоре запевалами. Их нет уже. Но и сейчас, среди молодежи есть замечательные таланты. Это внучатая племянница Ольги Михайловны, Дарья Сушнина. Еще Валя Бирючкова. Они хорошо поют, играют. Сережка Фомичев - тоже способный мальчик, сейчас балалаечной игре учится. Ольга Михайловна и сейчас, несмотря на возраст и здоровье, ходит учить казачьей культуре школьников. Как они переходят в пятый класс, Ольга Васильевна начинает нащупывать у них таланты. Школа находится в хуторе Мещеряковском, здешнем административном центре. Там же и дворец культуры, куда мрыховцев приглашают на самые важные мероприятия.

В Мрыховском, как я говорил, в плане цивилизации кроме клуба не осталось ничего. Хутор хоть и растянут, длина его около шести километров, населения в нем осталось не больше 140 человек. Может и вольное теперь жилье (в том смысле, что от соседа к соседу на лошади минуты три ехать), да какое-то квелое. А ведь когда-то Мрыховский называли "Малым Китаем" - так много здесь жило народу. Но чем в этом смысле Мрыховский отличается от большинства русских весей?

Основал по преданию хутор отставной генерал Мрыхов, которому эти земли дали за военные заслуги. Изначально было здесь семь куреней, а перед последней войной хутор разросся здорово, даже несмотря на то, что в Гражданскую войну число мрыховских казаков здорово подсократилось.

Дед Ольгин, Аникандр Меркулов, был хуторским атаманом. Жила семья Меркуловых небогато, наемных работников не имела, хотя и держала много лошадей и быков. Вместе, всей семьей, ходили собирать в степи камни для стен, вместе косили. В те времена в атаманы выбирали не за довольство, а для того, чтобы верховодил человек примерного поведения: чтобы хозяином был радетельным, и семьянином крепким. После того, как в 1919-м Красная армия подавила восстание казаков на Верхнем Дону, его расстреляли, прямо на глазах жены и детей. Сначала выпытывали, где деньги и хлеб, ну, а после порешили - его, да сноху (дочь старшего сына). С тремя детьми! Их затоптали копытами... Но тогда, как известно, в огне Гражданской войны брода не искали, и горнило войны поглотило многих.

Маме Ольги Васильевны было тогда семь лет. Через несколько месяцев после расстрела деда умерла (от неудачных родов) бабушка, вдова атамана. Красные ее и пожалели-то только потому, что "тяжелая" была. Но курень красные сожгли, выбросили атаманскую семью на улицу. И вот, что странно: Елизавета Аникандровна до сих пор считает 7 ноября большим праздником, наподобие Дня Победы. Она, хотя ей уже под сто лет и потеряла зрение и слух, жива, а ухаживают за ней внуки. Живут они, кстати, в новой хате, отстроенной аккурат на месте сожженного когда-то атаманского куреня.

Песни Ольга переняла от матери и немного от отца. Она помнит, как отец полулежа "играл" песни положив ее, малышку, на свою грудь, и она тихонько подпевала. Ольга вообще легко песни запоминала, дар у нее такой. Отец ушел на фронт, там он выжил, но домой не вернулся: нашел себе новую жену, в Сибири.

Войну она помнит хорошо. На этом, правом берегу Дона стояли итальянские части, на том - наши. В ихнем курене жил главный над итальянцами - немец - добрый человек, который дозволял хуторянам носить еду русским пленным (их, когда перегоняли, ставили на ночлег под грушами во дворе). Кто-то на него наговорил и немца этого услали в Сталинград, а прислали нового немца, злого. Он детишек и стариков к пленным не допускал. Помнит Ольга, как она по младенческой глупости кричала, когда над хутором пролетали самолеты: "Мамка, слухай, как музыка хграет!" А это свистели падающие бомбы...

Улитин и его дедушка с бабушкой.

Первый разговор великого писателя и Улитина был задушевным. Михаил Александрович подробно расспрашивал Алексея Ивановича, где тот потерял руку, откуда родом, кто родители, какова их судьба. А во второй раз вызвал Улитина к себе. Когда Улитин пришел, он увидел, что Шолохов держит в руках свежий номер районной газеты "Советский Дон" и гневится: "Вы, наверное, без брехни не можете?" Улитин приготовился к худшему, а писатель попер дальше: "Вы пишите, что кукуруза убрана по всему району. Я вчера был в хуторе Мещеряковском. Там десять гектар кукурузы стоят..." Впрочем, Михаил Александрович быстро остыл и напоследок сказал Улитину: "Езжай - и никаким начальникам в рот не заглядывай!"

На следующее утро Улитин, конечно, в Мещеряки. Видит: а там все убрано и пьяные механизаторы песню распевают: "Гуляет по дону казак молодой!.." Оказывается, к ночи пригнали на это злополучное поле два десятка комбайнов, а для настроения машину с водкой и закуской подослали...

В общем непростой был Михаил Александрович человек, но, без сомнения, гений. И счастливый человек был, так как жил без брехни. Почти все им написанное, включая даже агитационную "Поднятую целину" - правда. В этом, наверное, и кроется загадка Шолохова. Оставь он после себя лишь рассказ "Судьба человека" - и тогда бы он вошел в историю мировой литературы.

Кстати, о хуторе Мещеряковском. Улитин мне рассказал, что на этом хуторе, да и на соседних хуторах (принадлежат они к одной сельской администрации) сейчас самое толковое казачество. Там казачья дружина не только следит за правопорядком, но и занимается с детьми: дружно благоустроили родники, прибирают мусор (что очень важно, а то шашками махать все любят, а бумажки подбирать порой и некому). К тому же казаки дежурят на Дону во время нереста рыбы: отлавливают браконьеров. В России всегда почему-то получается, что в глубинке истоки всего самого лучшего.

Так живо казачество или нет? Улитин думает так:

- В свое время казаки сделали много. Они охраняли русские границы, и ничего за это с государства не спрашивали. Рождался мальчик - для него начинали готовить военную справу (обмундирование, оружие) - и все за счет семьи. Но и казачья земля за рожденного мальчика получала дополнительно восемь десятин земли. Главное, сейчас молодежи это интересно. И еще: если будут казачьи поселения по границам, казачество и не умрет...

Уникальна судьба предков Улитина; особенно он любит рассказывать историю своих бабушки и дедушки. А начинает Алексей Иванович всегда с Петра I. После подавления бунта, вождем которого стал верхнедонской казак Кондрат Булавин, часть войска, ведомая Игнатом Некрасовым, ушла в Турцию с заветом никогда не покоряться царю-ироду, а два отряда - Рванова и Головы (это реальные, исторические фамилии) сели на Сухом Донце, левом притоке Дона. Петр сплавлял флот, дабы взять Азов, и рвановцы с головцами нанялись нести по Батюшке-Дону службу по охране караванов. Почуяв запах поживы, воровски настроенные казаки однажды посбрасывали офицеров в Дон, а солдатам предложили перейти на сторону вольницы. На подавление очередного бунта был послан регулярный полк под командованием Долгорукова. Казаки потерпели обидное поражение, хотя на их стороне сражались их жены и дети. Казаков отлавливали, вешали на виселицах, установленных на плотах, а плоты пускали по Дону, в назидание "низовым" казакам. Но Петр поступил мудро: он порешил, что, мол, пускай до Сухого Донца будет Россия, а после - Дикое поле. На границе Дикого поля он приказал основать монастырь, от которого остались лишь пещеры и развалины церкви. Петр рассудил: пусть казаки там, ниже монастыря озоруют, но знают, что в случае чего по Дону опять поплывут виселицы. Тем не менее возле Казанки сохранилось местечко Дуванная поляна, названная так потому, что там казаки "дуванили", то есть делили добычу.

Именно на границе, в самом крайнем казачьем хуторе Демидовском, называемом еще "Пограничная застава" родился Улитин. Грамоте он учился у монахинь разоренного монастыря, и до сих пор церковнославянский язык знает получше светского. Бабушка его была дочерью хуторского атамана. Прадед Улитина Арефий Прохоров был храбрым казаком, сражался на Шипке, и в заслугу получил в Демидовском большой кусок земли. Кроме земли и родников, правда, у Арефия ничего не было, но монахи помогли с обустройством и казак-герой построил большое хозяйство, в котором одних быков было 14 пар. А сын его Федор (хуторской атаман) не воевал, не любил работать, а лишь охотился да рыбалил.

У Федора было 14 детей, и старшую свою дочь он порешил отдать в монастырь - отмаливать его грехи. Имя ей дали соответствующее: Синкликия. Родные, правда, звали девочку Сикриткой. Девушка была с норовом и в 16 лет она до смерти влюбилась в молодого морячка Артема Долгополова, пришедшего на хутор со стороны России. Как она после говорила (а прожила Синкликия 92 года), "влюбилась я - как кошка..." Морячок, воевал под Цусимой, был в японском плену, в России его судили, но после наградили медалью.

Отец, услыхав о страсти дочери, оттаскал ее за косы и сказал: "За мужика не пойдешь, а пойдешь у меня в монастырь!" А Сикритка: "Лучше смерть от тебя приму, но по-моему будет!" Отец избил дочь до полусмерти. Слухи о романе казачки с мужиком дошли до Казанки, и вызвал Федора Прохорова к себе юртовой атаман Дронов. А еще он пригласил морячка. В управе он сказал: "Нут-ка, тулупы свои раскройте!" Федор заартачился, а морячок понял, в чем дело и раскрыл. Дронов и говорит: "Смотри, атаман: у тебя нет медалей, а у этого парнишки есть. Чего ж ты его в казаки не принимаешь? Варите самогон, через неделю свадьба". И попала Синкликия не в келью, а на супружеское ложе.

Стал Артем Долгополов казаком, только счастье его с Сикриткой было недолгим. Скоро случилась Империалистическая война, потом революция, гражданская война... Во время Верхнедонского восстания он сражался на стороне "белых" казаков (которые, впрочем, были не "белыми", а защищали себя, они просто хотели, чтобы их "кизячный дым" оставался нетронутым), после того, как корпус Буденного на Матюшинском лугу нанес казакам смертельный удар, отступил к Новочеркасску и умер от тифа в станице Морозовской.

Кстати, Синкликия Долгополова была ровесницей литературной Аксиньи Астаховой, полюбовницы Григория Мелехова. Только в отличие от вымышленной Аксиньи она не погибла, и понянчила внуков, сына и дочь Алексея Улитина. И даже правнуков увидала.

...Жизнь не вернется в старое русло, ни при каких условиях. Но дух казачий - он все же есть. В доказательство - маленькая заметка из газеты "Искра":

"...жительница хутора Казансколопатинского Н. уехала со своим несовершеннолетним сыном по делам. Примерно в 10 часов соседка Н., П., увидела, как во двор Н. зашел некий мужчина, выставил из оконной рамы кусок фанеры и залез внутрь дома. Через некоторое время мужчина вытащил через окно во двор ведро картошки и вновь исчез внутри дома. П., видя эту кражу среди бела дня, решила отстоять имущество соседки. Она подошла к ее дому, забрала ведро с картошкой и подняла шум. Пришлось вору выбраться из дома и удалиться восвояси с пустыми руками..."

Ну, чем эта П. не казачка? Сама себе и казачья дружина, и атаман. То ли еще будет!

Станица Казанская

-- Мрыховские талантища

Молодые потомки казаков уезжают на сборочный пункт снабженные четырьмя казачьими заповедями: "Чтоб шашка блестела, чтоб в голове не гудело, чтоб добрый конь был строевой, да атаман удалой!" Пускай злободневны ныне лишь вторая и четвертая заповеди, все одно приятно.

Пусть знатоки спорят о том, мог ли юноша написать такое развернутое полотно, как "Тихий Дон" или он опустился до плагиата. Дело не в Михаиле Шолохове. Факт, что благодаря всего одной книге ("Поднятая целина" все же не в счет) край этот стал легендарным. Руководителям Верхнедонского восстания Павлу Кудинову и Харлампию Ермакову тоже было по 20 с хвостиком лет, тем не менее они были уважаемыми на Дону казаками, заработавшими своим мужеством и своей кровью полные георгиевские банты и офицерские звания.

Сейчас принято считать, что прообразом Григория Мелехова стал Харлампий Васильевич Ермаков. Шолохов много с ним общался, уточняя детали событий. Ермаков (на сохранившихся фотографиях он действительно похож на турка - черняв и с орлиным носом) "избычив шею, покручивая ус" сосредоточенно слушал главы первой книги "Тихого дона", которые ему самолично читал Шолохов. Каков конец у романа, Ермаков не узнал, так как 17 июня 1927 года его расстреляли.

Шолохов в четвертую книгу "Тихого Дона" ввел Харлампия Ермакова под настоящим именем - как персонаж - правда, изобразил его, полного георгиевского кавалера, как "хитрого, но не очень отважного воина". Объяснение простое: писал он не только для донцов и для человечества, но и для товарища Сталина, который был первейшим и очень внимательным читателем шолоховской эпопеи. После расстрела Ермакова и многих тысяч других донцов, восставших против красного террора "за свой казачий порог и угол и за кизечный дым", контрреволюционное дело завели и на самого Шолохова. Спас его добрый чекист-орденоносец Погорелов, который порвал ордер на арест и посоветовал молодому писателю ехать в Москву и просить справедливости у самого "вождя всех народов". Одному Богу известно, почему Сталин пощадил Шолохова и даже пригрел, ведь книга-то раскрывает неприглядную страницу в истории большевизма. Сколько таких восстаний было на Руси! Но на них не нашлись свои "Шолоховы"...

Нынешний житель хутора Тубянского, страстный патриот родного Дона и краевед Алексей Иванович Улитин вспоминает, как когда-то, еще в 50-х годах, он выступал в одной из московских школ. Он рассказывал детям про быт донских казаков, про семью Мелехова, а после лекции к нему подошел директор школы и говорит: "А знаете, ведь у нас "Полюшка" работает. Она завуч. Давайте, познакомлю..." (Полюшка - дочь Мелехова, в романе она умерла.) Повел директор в учительскую - и показывает высокую, крупную женщину, и представляет: "Знакомьтесь, родная дочь Харлампия Ермакова..." Алексей Иванович очень теперь жалеет, что по молодости не записал ее адрес, даже имени не запомнил. Тогда ведь другое время было, про Ермакова Улитин не знал ничего и потому не придал значения мимолетному знакомству.

Теперь времена другие, в чем-то жестокие, но, без сомнения более справедливые, ведь можно ставить памятники белым, красным, зеленым, хоть каким - лишь бы удостаиваемые в террористы не записаны были. Сам Улитин, хоть и потомок казака, казаком считает себя условно. Ведь работал он учителем, секретарем райкома комсомола, корректором, журналистом. Большую часть трудового своего пути он являлся редактором районной газеты "Искра". Одно время работал в станице Вешенской, тоже журналистом. Там, естественно, встречался с Шолоховым.

Возможно, путь его был бы другим, так как мечтал он стать военным (что все-таки ближе к казачеству), да вмешалась в судьбу война. Тогда аккурат на левом берегу Дона стояли наши, на правом - итальянцы (немцы поставили сюда итальянские войска, не отличающиеся отвагой, потому что наступательных операций здесь не планировали). Родной хутор Улитина, Демидовский был на правом берегу; мальчики находили много боеприпасов, и однажды итальянская граната разорвалась в руках Алеши Улитина. В 14 лет он остался без руки и потерял слух.

Собственно, с Шолоховым Улитин беседовал только дважды. Михаил Александрович был человеком простым, но обласканным властями. Он сам был властью, а в Вешках среди начальства ходила поговорка: "нас много - а Шолохов один". На памяти Улитина был случай, когда по прихоти писателя пострадал молодой специалист. К Шолохову часто возили иностранные делегации, и как-то попросил знаменитый донец привезти ему молочного поросенка. Зоотехник одного колхоза привез двухмесячного поросенка. Как увидел писатель хрюшку - и в гнев: "Ты чего привез! Молочный поросенок - это такой, который только молоко матери знает!" В общем, пришлось зоотехнику уволиться.

После развала советской власти установили на старом кладбище станицы Казанской монумент в честь убиенных красной армией донцов. Памятник в честь уничтоженных красных на главной площади станицы существовал еще с 30-х годов прошлого века. Поставлен он в память отряда Подтелкова и Кривошлыкова, расстрелянного в хуторе Пономареве 11 мая 1918 года (события эти, предварившие Верхнедонское восстание, в подробностях описаны в "Тихом Доне".) Перед праздником Победы с памятника "белым" казакам украли табличку, так как она была изготовлена из цветного металла. С памятника "красным" казакам ничего не украли, так как ничего ценного на нем нет. Украденная табличка - громадный позор и одновременно иллюстрация сегодняшней жизни.

Кроме этой неприятной детали в Казанке (так любовно зовут свою станицу донцы) есть много более достойных фактов. Например, побывал я на обряде проводов в армию. Мало того, что служба в армии считается здесь почетной обязанностью - не по конституции, а по жизни - но еще и сами проводы здесь обставляются как праздник. Выступают глава Верхнедонского района, казачий хор, военком, да еще и подарки вручаются. Один из подарков странный, но древний, как само казачество: горсть родной земли. В старину считалось, что ежели казака убивают в бою, первой на него ложится земля родного Дона. Об этом на проводах думать не хочется, но слезы уж точно здесь мешаются с плясками и лихими песнями. Вот они, истинные краски жизни!

Скрипка та до сих пор хранится в Ванюшином доме, как самая дорогая реликвия. И никому никогда он ее не отдаст. Тут недавно у Ванюши был один товарищ, который в крупные директора пробился, и стал он икону у хозяина выпрашивать: "Продай, да продай!" Иван Яковлевич терпел, а потом по доброте своей душевной просто снял икону ту и передал любителю: "Бери просто так, потому как я богами не торгую!" Скрипка - другое дело. Не отдаст. И это при том, что она давно уже потеряла свой голос.

С ней произошел такой казус. Сами они с женой перебывали на пятидесяти двух свадьбах; но играл казак не за деньги, а так, ради удовольствия. Если и приходили они с Машей на веселье, то только со своим подарком. Так вот, на одном из праздников, в их флигеле, разгулялись не на шутку и сосед ихний, будучи в подпитии, толканул Марию Арсентьевну - да оба они и свалились на постель, что стояла в светлице. Как назло, скрипка отцова лежала тут же, да и треснула... Все произошло мгновенно - и никто не успел сообразить, что случилось; тем не менее, праздник вам собою затух и гости тихо разошлись по домам. А рано поутру сосед стучит: "Вы уж простите меня, Господа ради, так уж я вчера небедился..." И протягивает скрипочку. Целую. Оказалось, всю ночь он корпел над ней и склеил струмент. Хоть и говорится, что, если побил скрипку, она даже лучше звучит, так это, если познает она потом руки мастера! А вот кустарная самодеятельность скрипке не помогла. Так до сих пор и осталось от скрипки только тело ее, а звука она давно уже не издает.

Новую скрипочку Ванюша купил в Каменке, на базаре. Пускай и похуже, зато от тепла рук его петь она научилась чисто и складно.

- Мы вот - деревенщина и играем фольклор. Но, если правду мне говорил один специалист в Астрахани, у них в филармонии даже профессиональные скрипачи не могут так играть фольклор. А дедушка мой, Ефим Фадеевич, хоть скрипке меня и научил, сам, все-таки, не очень играл. Честно сказать, я "переиграл" всех их...

Недавно Ванюша итальянского генерала удивил. В войну в районе хутора Грушки стояли итальянские войска и теперь они приехали своих перезахоранивать. Иван Яковлевич в тот момент еще хуторским атаманом был,

и генерал к нему во флигель зашел. Сразу ему карты военных лет протягивает: помоги, мол, наши могилы найти. Но Иван Яковлевич по русскому обычаю того генерала, естественно, за стол; разливают и первый тост примерно такой произносит: "Между прочим, сеньор генерал, наши женщины пригуливали с вашими солдатами... но все равно, предлагаю выпить за то, что мы встречаемся, как друзья!" Пили исключительно русскую водку - их патриотических соображений - а уж когда Ванюша скрипочку свою "взялся играть", генерал просто в восторге был. Для земляка Страдивари и Паганини это был настоящий подарок (если он помнит что: ведь захмелел изрядно).

Долгое время Иван Яковлевич работал лесничим: деревья сажал в степи. Жена трудилась тоже в лесхозе, прорабом. Теперь Грушки почти со всех сторон окружают сосновые леса и все они посажены их руками. Двух дочерей произвели на свет: разнесла их судьба по разным станицам. Четверо внуков имеется. Пробовал скрипач пробудить в них интерес к своему делу, но заинтересованности они не проявили. Мода не та, да и трудов надо много приложить, чтобы "скрипочке научится".

Марию Арсентьевну, как я уже говорил, "сжег" рак. А песни она - прирожденная казачка - очень любила. Вот, когда она уже в тяжелом состоянии была, приехали к Ванюше друзья - музыканты. Сели в саду, под грушами, и - давай все песни наперечет перепевать. Жена попросила вынести ее на двор. И стала петь... Как она пела! Голосом тонким, девичьим; и сама заводила, и "дишкантила" (так называется особая, казачья манера пения, когда основной голос "обыгрывается" более тонким голосом). Ох, тот вечер был самым лучшим в жизни скрипача.

А через две недели Мария Арсентьевна умерла.

И когда Ванюша вечерами играет на своей скрипочке, он считает, что она слышит... Возможно, скрипичные переливы ветер и не доносит до кладбища. Но скрипач уверен, что музыка способна проникнуть в иные сферы, где нет расстояний, нет смерти, нет забвения.

Станица Боковская

-- Над Тихим Доном

...Отсюда видно вокруг на многие километры. С запада, заслоняя солнце, проносится туча, покалывая степь молниями. С другой стороны, в лощине прячется совсем невеликая река Чир. Здесь, под Боковской, ее даже переплюнуть в некоторых местах можно. Невелик этот приток Дона, зато знаменит тем, что в долине Чира несколько столетий живут казаки. Многие народы знала донская степь, но казаки, без сомнения, рекордсмены: поселения вольных русских людей появились здесь еще в XV веке и получается, больше пяти столетий земли по-над Доном являются казачьими.

Велика наша Россия (даже отступить есть куда) и в разных ее концах любимым народ для себя определяет такой праздник, который ближе всего его духу. На Чире главный праздник - День Победы. Дело, конечно, в том, что местам этим здорово досталось в ту войну, но и не только в этом. Просто нет больше у нас такого праздника, в котором патриотическая жилка была бы так сильна. А ведь это - главная составляющая часть казачьего духа. Ветеранов в этот день не чествуют - по их личной просьбе. Седые фронтовики так и говорят: "Вы уж, ребятки, этот день оставьте для нас самих и не трогайте нас!" Поэтому праздничное действо, развертывающееся на берегу Чира, охватывает более молодых. Ветеранов же поздравляют в предыдущие и последующие дни.

И центральным событием праздника Победы становятся скачки. К ним готовятся долго. В хуторах тренируют скакунов, выматывают и в последнюю ночь старательно вычищают. А вот сами скачки проходят очень быстро: всего несколько заездов.

После скачек был концерт казачьей песни-пляски; отвлекшись на минуту от действа, я приметил вдалеке, за Чиром, две двигающиеся точки. Пригляделся: два коня - вороной и гнедой - галопом несутся через степь. Всадники едва заметны. Почему-то я сразу понял: это пацаны, участники сегодняшних скачек, они так и не признали их результата и решили продолжить спор в очном поединке, по гамбургскому, так сказать, счету. Так недолго и загнать бедных коников... Но пока они во власти гоночной горячки, и гонят коней, нещадно стегая их нагайками. Когда горячие головы поостынут, они, наверное, снимая лошадиный пот пополам с кровью, шепчут в мохнатое ухо слова извинения...

Вот я все: "дух", "дух"... Да остался ли дух тот после семидесяти лет усиленного искоренения? К тому же прочитал я в какой-то книге, что казачество как сословие планировали ликвидировать еще в XIX веке, а, значит, процесс уничтожения шел больше столетия. Редко кому из властей по душе могла быть демократия, царившая на Дону. Мыслимое ли для нас дело (просто, абстрагируемся от прошлого и спроецируем ситуацию на сегодняшний день): в станице власть всецело принадлежит атаману, ежегодно переизбираемому на кругу (собрании, в котором участвовали все казаки). Казаки Чира к тому же оказывали особенно сильное сопротивление красным в Гражданскую войну, особенно в Боковской и Каргинской, за что естественно, поплатились неимоверной кровью. В общем, вряд ли что-то из этой культуры могло здесь сохраниться. Но я убедился в обратном.

...Следующий день был тоже хорошим. Я побывал у последнего... скрипача Дона.

В старые, наверняка лучшие, времена в ином хуторе народу могло жить поболе, чем в станице, но куреня там, отличие от станичного поселения, располагались на почтительном расстоянии друг от друга. Кинет казак шапку, и - куда она долетела - туда не смей селится. Так до сих пор донские хутора могут тянутся на долгие километры. Правда, сильно они со временем поредели и чаще теперь в хуторах можно встретить порушенные куреня, чем обжитые дворы.

Иван Яковлевич Евланов живет теперь один. Супруга его Мария Арсентьевна умерла восемь лет назад от рака и схоронил Иван Яковлевич жену на погосте своего хутора Грушки. Хоть и далековато кладбище от его куреня, который он именует "флигелем", но посещает он могилку часто; даже памятник сладил из мрамора, что для казачьего погоста - редкость. Придет после кладбища к себе, достанет из футляра скрипочку, и под грушевым деревом, в саду, играет сначала заунывную мелодию, потом повеселее - и полегчает вроде бы на душе. Под этим деревом (если верить старику) они не раз сиживали с самим Шолоховым. И выпивали, и разговаривали. Дело в том, что соседом у Ивана Яковлевича был какой-то отставной полковник, дружок детства Шолохова, вот, писатель в Грушки и заезжал.

А недавно старик стал просить знакомых: нет ли у них на примете какой одинокой женщины. Не старый ведь еще, двадцать восьмого года, на многое способен, да и хозяйство легче вместе вести.

Иван Яковлевич - скрипач. Для "донцов" это не удивительно: скрипка в старину распространена была среди казаков не менее, чем гармошка, балалайка или домра. И даже более того: скрипачей на Дону почитали выше, чем гармонистов. На любом хуторе обязательно наличествовал свой скрипач, а уж в станицах их водилось десятки. Часто даже собирались скрипичные ансамбли, обычно из четырех человек, своеобразные "казачьи квартеты", состоявшие из трех скрипок и одной "волонжи" (виолончели). Ни одна свадьба, ни один праздник не обходился без казачьей скрипки.

Детишек обучали играть с раннего детства. У Ивана Яковлевича, которого родные звали Ванюшей (кличка эта настолько прилипла к нашему скрипачу, что Иван Яковлевич и сейчас сам просит называть его "Ванюшей"; говорит, что так ему "приятственней") был дедушка Ефим Фадеевич Фадеев - знаменитый на всю округу скрипач - который к тому же был скрипичным мастером и изготавливал инструменты, отличавшиеся очень нежным звучанием. Дед был суров и, когда детишки приходили домой, к примеру, с косовицы - а детишкам и соснуть хотелось, и желудок с голодухи стонал - он сажал их на скамейку, вставлял, как положено, под подбородки скрипочки (для них он специально производил детские инструменты) и заставлял водить смычками, чтобы научились правильно мелодии извлекать.

Какие мелодии? А самые что ни на есть распростые. Казачьи песни, танцы и вальсы. Все, что можно исполнить с аккомпанементом на других народных инструментах. Так, сохранилась на Дону такая, к примеру, такая песня:

А я роду непростого

Непростого, непростого,

Люблю казака донского

Ох, донского, ох, донского.

Казак скрипочку играет,

Он играет, он играет,

Меня младу забавляет,

Забавляет, забавляет:

"Будь ты, девица, со мною,

Со моею красотою..."

Ванюше, когда он впервые провел смычком по струнам, было всего-то пять годков от роду. Сейчас он вспоминает, что учился он скрипке с превеликой неохотой. Больше хотелось погулять, покуролесить, да и вообще Ванюша мечтал овладеть не скрипкой вовсе, а другим каким "струментом". Баяном, к примеру. Теперь, правда, думает иначе. Но к этому еще надо было прийти.

Детство попало на войну. А что война для молодого шалопая? Трудно, конечно было, особенно когда на ферме работал: триста литров молока надо было сдать, иначе... Но потом в кузню попал. Отец его, Яков Киреевич, кузнецом был, но, конечно, на фронт его сразу после начала войны забрали, а потом и Ванюшу с фермы на кузню перевели. Молотобойцем. И стучал-постукивал четырнадцатилетний пацан с рассвета и до темна. В войну такого, чтоб "проволандить", даже в понятии не было.

Призывной возраст стукнул аккурат после Победы. Но вместо армии Ванюша "загремел" в город Новошахтинск, где сделали его простым забойщиком на шахте "Имени ОГПУ". Патриотизм - патриотизмом, но "ОГПУ" в народе переводили не иначе, как "Ох, Господи, Помоги Убежать!" По 14 часов в лаве лопатой ворочать - это тебе не сахар. Молодые ребята за смену перекидывали по 18 тонн угля, в то время, как нормальные шахтеры (которых почти всех на войне перебило) могли и по 28 легко "нагора" поднимать. Трудились вместе с пленными немцами, причем денег получали одинаково, разве только те в своей форме ходили, да ворчали все, что на коммунистов работать грех.

А вскоре Ванюша умудрился женится. Так дело было: переписывался он, когда еще на шахте работал, с девчонкой одной со своего хутора. А друзья его к тому времени переженились уже, как-то неудобно было парню от них отставать. Когда дали, наконец, отпуск, он, купив девке газовый платок, поехал на родину. Приезжает, а фельдшер ему говорит: "Ты того, погоди с ней пока встречаться..." - "Что такое?" - "Да, понимаешь, она триппер поймала..." Хоть и ходит на Дону скабрезная поговорка: "тот не казак, кто триппер не носил, да ....вошек не возил", Ванюша призадумался. Дело молодое, но, однако, честь свои границы имеет. Пошел свататься к другой, к Маше. Эту девчонку отправляли на великую стройку "Волгодон". Дело конечно хорошее, но она ревом ревет - очень уж ей к зекам на расправу попадать не хочется... Иван Яковлевич так разумеет, "что в этот момент она и за кобеля бы пошла".

- Ну, "трепанул" я Маше, что и дом построю, и даже мебель сам вырежу Потом конечно раскаялся, когда в забое уголь снова стал кидать, но, когда вернулся домой окончательно, по демобилизации, стал строить этот самый флигель...

Во флигеле мы и сидели за столом, винцо попивали. "Флигель" - это такой род дома, который, в отличие от традиционного казачьего "куреня", не квадратный в плане, а вытянутый.

И дом построил казак Евланов, и мебель "вырезал". И даже пол соорудил, подобно паркетному, только собран он из двухсот шестнадцати дощечек от ящиков из-под мыла. Свадьбу играли в новом флигеле и, что интересно, аккомпанировал Ванюша гостям сам, причем, на новой скрипке.

Скрипка была очень хорошая, заграничная. И привез ее в качестве трофея из Германии отец. Каждый фронтовик при возвращении из стана порабощенного врага вез то, что считал нужным и большинство "перло" из-за кордона вещи, которые можно было бы подороже продать. А вот Яков Киреевич в качестве трофея доставил этот "струмент". И сыну отдал.

...Сначала была пашня. Тягучая, пахнущая чем-то очень знакомым, родным и почти забытым. Кажется, материнским молоком. Комки чернозема податливо разваливались под ногами и ноги увязали в почве: будто бы она не хочет тебя отпускать. Тяжело дыша, я ступил на твердь. Настоящий, первозданный кусочек степи. Ковыль стремительными волнами накатывался на меня и казалось, что степь пытается что-то шепнуть тебе. Среди ковыльих волн островками желтел весенний цветок сибирек; вчера за пьянкой мне сказали казачью поговорку: "Сибирек расцветает - баба гуляет". Не знаю, не проверял.

Еще несколько шагов - и я на вершине кургана, одного из тысяч, что разнообразят унылые просторы Великой степи. Что там, под ним? Какую тайну содержит этот, в общем, невеликий бугор? Боже, сколько народов пронеслось по этим убийственным пространствам и растворились в небытии... тюрки, скифы, половцы, хазары, аланы, татары, черкесы, бродники - все прошло. И непонятно, над каким воином возвышается именно этот курган. Ведь даже в одной казачьей песне поется (опять вчера ее пели): "Когда казак, умирая, просил, чтоб насыпали высокий курган земли в голова..." Значит, и казак здесь может лежать. У донских казаков рюмка "на посошок" не является последней; за ней обязательно будет разлита "закурганная". "За курганом казака ждет другая баба..." А после "закурганной" последует "стременная". А после "стременной"...

Казак по идее многим отличается от простого человека. Вот я, к слову, "мужик", то есть человек не казацкого роду, а для казака слово "мужик" является самым оскорбительным. Сами они - "господа казаки". Хотя, здесь я заметил явную несправедливость: казаки - господа, но вот женщина-казачка вполне может быть названо "бабою"...

У меня до сих пор в мозгу гремит эта залихватская чечетка: "Дадам-дадат-тата-тада, дадам-дадат-тата-тада, дадма-датат..." Казачий ансамбль играет и поет русско-казачью песню, а три молодухи выстукивают по деревянному полу чечетку. И чечетка эта больше почему-то напоминает военный марш. Или боевой ритуальный танец какого-нибудь африканского племени...

...Боковская - станица историческая, можно сказать, это центр казачьего Дона. Но это еще и райцентр. В Боковском районе есть еще такая станица Каргинская, так вот, там прошли детство и юность Шолохова. Станица Вешенская - это немного севернее. Кстати, Вешенская, напоминающая курортный городок, в меньшей степени похожа на станицу, потому что расположена в пойме Дона, среди густой растительности, и там нет степи. А какой казак без степи? Из Боковской степь видна - и даже очень.

По сути Боковская - типичный степной райцентр, безликий и какой-то стандартный. Но теперь-то я узнал, что, если искать на Юге России что-то колоритное, надо скорее оставлять такие городки и рваться в глубинку. Я всегда как-то смутно подозревал, что нынешнее казачество какое-то не то, что ли... искусственное. Мне случалось и раньше бывать в казачьих станицах, в которых на главных площадях красовались памятники Ленину, а вовсе не Платову или Краснову, были казачьи песни, усы, "Георгии" на груди, хромовые сапоги, но... что-то во всем этом было наносное, театральное. Больше казачьего духа я видел в нищих, Богом забытых донских хуторах, в которых потомки казаков вкалывают от зари и до темна на своих хозяйствах, и только раз в году выезжают в станицу на скачки, причем коней они тренируют для этого единственного дня целый год. Ну, а в станицах... в принципе, если вжиться, и здесьможно обнаружить "соль земли". Но где найти время, чтобы вжиться?

Идея "кадетства" продвигалась с трудом. Марина Николаевна вспоминает о том, какое противодействие было со стороны местных стариков:

- ...Думали, что привезут сюда бандитов - и они огороды, погреба начнут чистить. Скупили все замки в округе, заперлись, приготовились к обороне... Однако не так получилось. Мальчики старикам стали... помогать! Дрова порубят, воду натаскают, огороды вскопают... За воинскими захоронениями ухаживают (их у нас три). В казачьем корпусе дети строго живут, вольницы им не разрешают. Пусть у нас Интернета нет, зато ведь не то что наркотиков - пива и сигарет не дозволяется! И у нас теперь растут парни, которые реально думают о том, что такое честь и достоинство...

Существенно, что корпус дал хутору 45 рабочих мест. А еще собираются на областные деньги строить новую казарму на 250 мест. Может, тогда и детский садик на хутор вернется. Впрочем, новая казарма - всего лишь обещание и неизвестно, сколько лет ее ждать. Казачьи воспитатели - местные уроженцы; молодые мужчины, отслужившие в армии. Все они - реестровые казаки. Один из воспитателей - женщина, Алла Кириченко. Она тоже ходит в казачьей форме и лихо руководит кадетами.

Хотя в казаки согласно вековым традициям женщин не берут, здесь пошли на исключение. Все дело в том, что в кадеты берут с 5 класса, а 9-10 летние мальчики, как ни крути, еще нуждаются... в маме. В материнской заботе, ласке. Первый месяц после набора, сентябрь, здесь называется "месяцем плача". Большинство из юных казаков из тяжелых семей. Но даже если ребенка оторвали от плохой матери, она все же для него - мама. Идут вечером, после отбоя к казачке: "Алла Ивановна, помогите пришить пуговичку..." - "Алла Ивановна, почитайте книжку..." - "А подскажите, как лучше маечку постирать..." После 11 лет мама им уже не нужна, и это означает, что они начинают становиться мужчинами.

Одним из самых активных идеологов зарождения в Попове казачьего корпуса стал хуторской атаман и одновременно председатель здешнего колхоза Владимир Александрович Пахаль. В разговоре он высказал одну, мягко говоря, смелую мысль: "Эх, набрать тысячи две кадетов, оголить шашки - и двинуть на Москву! Уж мы сказали бы, что следует..." Истосковалась, видно, душа казака-крестьянина... Волей-неволей вспомнишь Разиных-Болотниковых-Пугачевых! Уж как национальными проектами селянина-хуторянина измучили... Вот, чем сейчас живет казачий Дон? Навыращивали поросят, надеялись казаки продать свинину и зажить. А тут бац - и цена на свинину упала до неприличного уровня. А ведь многие кредитов набрали...

Как минимум, на уровне хутора Попов казаки свои проблемы решили. Стали на отдаленных хуторах несколько лет назад селиться азербайджанцы и чеченцы. Казаки провели с ними разъяснительную работу - те съехали. Плюс еще порядок и закон на хуторе тоже казачество блюдет. Устраивает рейды, ночные дозоры, патрулирования (от воровства со стороны заезжих лиц). Но вообще у атамана есть сверхзадача:

- ...Казаки - это сила которая способна самостоятельно определяться и объединяться. Казаки - это народ. Вольный. С нами можно разговаривать только сидя за столом. И мы хотим, чтобы казачество возродилось как дух. Разве плохо, если кадет идет по улице - знает, не знает человека - обязательно поздоровается? Если хотя бы один из пяти выйдет нормальным человеком - это будет наша большая победа...

О качестве судить пока не по чему, ибо первый выпуск ожидается только в следующем году. Однозначно, что многие старшеклассники мечтают о военной карьере. Звание "кадет" - не только право носить красивую форму. Это еще и тяжелый труд, и обязанности. В корпусе существует армейская система наказаний за проступки: грубость, неуважение к воспитателю, курение. Это наряды вне очереди, общественно полезный труд. Именно полезный! Пытались воспитывать методом "упал-отжался", вышло только хуже. Вот, почему кадет только через год присягу принимает: существует значительный отсев. Бывает, до половины детей так и не научаются жить по уставу и просятся домой. Но чаще отчисляют по решению директора; есть дети совершенно неуправляемые и неспособные к жизни в коллективе.

Но молодые люди борются за свое право стать истинными казаками. Взять Дмитрия Жарко из города Михайловки: он трижды оставлял корпус и столько же раз возвращался. Парень способный, учится на пятерки, но очень уж у него непростой характер. Всегда, когда возвращается, говорит: "Если у вас не буду учиться - не буду учиться нигде вообще..."

Или Володя Аполлонов, первый кадет, готовящийся к выпуску: он из Кумылженского района, с хутора Чиганки. Когда поступил, был замкнутый, запуганный. Мама его в сущности "спихнуть" хотела, ведь семья-то многодетная. По состоянию здоровья Володю пришлось отчислить (у него была распространенная болезнь среди нервных детей: энурез). Так он вернулся в корпус через год и заявил гордо, что сам смог избавиться от болезни - усилием воли. Бабушки в Попове его обожают; всегда, когда определяют воспитатели круг задач по помощи старикам, зовут именно Володю. А теперь он еще и ведет усиленную агитацию в своем хуторе: очень много мальчиков из Чиганков рвутся в Попов - учиться на казака. И Володя, как старший, старательно опекает младших земляков.

Кадеты не только живут по казачьим заповедям, но и структура управления в корпусе построена по правилам, завещанным от прадедов. Кадеты разделены на "хутора" и в каждом есть атаман. Главный атаман в корпусе - Владислав Вячеславович Окунев, который одновременно является и старшим воспитателем (он имеет казачье звание "сотник"). По субботам в корпусе проводится "круг", на котором коллегиально решаются все насущные вопросы - от учебы и до быта. Однажды мальчишеский "круг" уволил воспитателя, который не в меру проявлял диктаторские замашки.

Да, забыл сказать: пребывание в корпусе для кадетов абсолютно бесплатно. Хоть и вылетает это району в копеечку, районные власти, и казачество Кумылженского юрта всячески стараются, чтобы дело не умирало. Ведь на всю область таких казачьих учебных заведений всего-то два.

До недавнего времени мне казалось, что казаком надо родиться. Пожив немножечко в хуторе Попов и понаблюдав за жизнью кадетов, я понял: нет, казаком становятся. Именно для того хорошие люди и ведут здесь созидательную работу. Как мне сказал один из воспитателей, "через три-четыре поколения наше дело обязательно даст ростки..." От себя добавлю: если нашему государству через четыре поколения еще будут нужны духовно сильные и самостоятельно мыслящие люди...

Хутор Попов

-- Олень, пронзенный стрелой

Всего в России одиннадцать казачьих войск: донцы, кубанцы, терцы, уральцы, сибирцы, астраханцы, оренбуржцы, забайкальцы, семиреченцы, амурцы, уссурийцы. Войск? Да, когда-то это были боевые единицы, наводящие страх на всю Евразию... От Парижа до Багдада, от Хельсинки до Харбина... О казаках много и "вкусно спорят, и правильно делают, ибо есть, о чем дискутировать. Последними во всей России казаки сохранили старинный рыцарский принцип "службы за землю" и собирались за свой счет "конно и оружно". Последние русские рыцари...

Два указа - от 12 декабря 1917 и от 1 июня 1918, - свели статус казаков к статусу других советских народов. Во время русской революции казаки воевали на обеих сторонах; считается, что из России бежало около 30 тыс. казаков. В 1936-м статус казаков был частично восстановлен. Приказом, датированным от 20 апреля 1936-го, несколько кавалерийских дивизий были названы казачьими, и казакам было разрешено иметь свою собственную униформу и носить оружие. Получается, глупо говорить об уничтожении казачества большевиками. Послевоенная киносказка, созданная для воодушевления советских людей, между прочим, именовалась "Кубанские казаки".

Для "входа" в тему приведу выдержки их труда донского историка Сергея Долгополова (с этим ученым я знаком, он проживает и работает на хуторе Пухляковском, том самом, где жил и создал своего "Цыгана" Анатолий Калинин):

"...О времени возникновения донских казаков до сих пор среди историков нет единой точки зрения. По мнению Р.Г. Скрынникова, например, первоначальные казачьи общины, состояли из татар, к которым присоединялись затем русские элементы. Л.Н. Гумилёв предлагал вести донских казаков от хазар, которые, смешавшись со славянами, составили бродников, являвшихся не только предшественниками казаков, но и прямыми их предками. Все больше специалистов склоняются к тому, что истоки донского казачества следует видеть в древнем славянском населении, которое согласно археологическим открытиям последних десятилетий, существовало на Дону в VIII - ХV в.в.

Подьячий Посольского приказа Григорий Катошихин в конце XVI века так написал о донских казаках: "...А люди они, породою москвичи и иных городов, и новокрещённые татаровя, и запорожские казаки, и поляки, и ляхи, и многие из них московских бояр, и торговые люди, и крестьяне. И дана им на Дону воля своя и начальных людей меж себя атаманов и иных избирают и судятся во всяких делах по своей воле, а не по царскому указу...". Все, кто уходил на Дон, находили там пристанище, не опасаясь, что их настигнет рука власти. Не случайно в плоть и кровь донских казаков вошла поговорка: "С Дону выдачи нет".

Казаки, разъезжая по "Дикому Полю" - так стало называться с XV века пустынное место, образовавшееся после разорения монголо-татарами южно-русских княжеств - постоянного места жительства не имели. Убежищем им служили вырытые в земле ямы, покрытые хворостом или камышовые шалаши-шиши. Первое время женатых среди них не было. Основным источником существования являлась военная добыча.

Природа щедро одарила донских казаков, они говорили: "Кормит нас молодцев Бог: подобно птицам мы не сеем и не собираем хлеба в житницы, но всегда сыты. А ежели, кто станет пахать землю, того нещадно сечь розгами". Таким образом, первые казаки ревностно следили за тем, чтобы ничего не отвлекало от главного их занятия - военной службы.

В конце XV - начале XVI веках на южных рубежах России начала создаваться единая система пограничной обороны - "засечные линии" из лесных завалов, валов, городов-острогов и постоянных гарнизонов.

К середине XVI века начинается более активно процесс заселения русскими людьми просторов "Дикого Поля". К этому времени относятся известия о появлении постоянных казачьих поселений - городков.

Первое письменное упоминание о казачьих городках относится к 1549 году. Ногайский князь Юсуф жаловался царю Иоанну IV (Грозному): "Холопи твои, некто Сары-Азман словёт, на Дону в трёх и в четырёх местах городы поделали... да наших послов ...и людей стерегут, да разбивают..."

В грамоте, подписанной царём Иоанном IV (Грозным) 3 января 1570 года и посланной на Дон с боярином Новосильцовым, казакам и их атаманам Мамину и Яковлеву предписывалось слушаться Новосильцова во всех государевых делах, "... тем бы есте нам послужили, а мы вас за вашу службу жаловати хотим". За службу по охране царского посла впервые всему казачьему войску было обещано жалование.

Эта грамота - первый официальный документ о признании московским царём донских казаков, и он считается отправной точкой в дальнейшей истории служения казаков российскому государству. Поэтому, 3 января 1570 года является датой создания Всевеликого войска Донского".

Немного скажу о казачьей демократии. Войсковой Круг решал все жизненно важные вопросы: войны и мира, дипломатических отношений, социально-экономические вопросы (распределение земли и пастбищ, рыбных и охотничьих угодий, прием в гражданство и его лишение, отмечал за заслуги перед обществом, и т.д.), выполнял функции высшего судебного органа, избирал органы исполнительной власти. Все его решения имели силу закона и подлежали безусловному исполнению. Роль совещательного и контролирующего органа выполнял Совет стариков (старейшин).

Право участия в таком собрании имел каждый казак, при этом он обладал полноправным голосом. Каких-либо привилегий не имелось, все были равны. При избрании в органы исполнительной власти - атамана, есаулов, писарей и других должностных лиц - учитывались только личные качества и заслуги кандидата, но не его социально-экономическое положение. Кругом избирались и духовные лица - священники, дьяки и остальной причт. Вновь принятые Кругом в свое общество пришельцы имели все права казака, невзирая на национальность и вероисповедание. Четко сохранялась традиция, обеспечивающая защиту и покровительство своим гражданам, в том числе и вновь принятым беглым, что выражалось принципом "С Дона выдачи нет". Решения Круга принимались большинством голосов.

Естественно, что такая форма демократии может существовать только при полной личной свободе и независимости граждан. Едва только хотя бы одна степень свободы ограничивается, система рушится... Ну, а теперь время поведать о том, как живут люди на "обломках" легендарной системы.

-- Закурганная и далее

Попов - самый отдаленный населенный пункт Кумылженского района Волгоградской области, со всеми вытекающими явлениями. Тем не менее, здесь во всей красе наличествует замечательное преимущество российской глубинки: все самое чистое, справедливое, талантливое - отсюда, из глубины страны. Это там, на верхах все мутят и размахивают ручищами (ежели животы не мешают), пытаясь доказать, что именно сей чиновник самый главный и ответственный.

А вот у директора Поповской кадетской школы-интерната Натальи Викторовны Тыщенко никаких карьерных устремлений или интересов "семейного бизнеса" (это теперь модно) нет. Она, потомственная казачка, борется за то, чтобы хуторской казачий кадетский корпус имел более лучшую базу. От этого и хутор Попов станет краше. Ее супруг работает в райцентре инспектором по делам несовершеннолетних: он борется за то, чтобы в районе было как можно меньше "трудных" детей. Большинство из "поповских" кадетов - аккурат их "трудных". Точнее, из бывших "трудных", потому что кадет - это почти воин и полноценный казак (ибо через год обучения уже принимает присягу). И получается, что супруги Тыщенко творят одно дело: из сырого материала творят настоящих и порядочных мужчин.

И в школе, и в казарме все ясно уже при входе: на стене висят портреты президента России и главного атамана Всевеликого войска Донского. И лозунг: "Жизнь - Родине. Честь - никому". И никаких двояких толкований, порождающих, как известно, смуту. Скажу сразу: ни президент, ни казачий генерал Поповскому кадетскому корпусу не помогали. Его создание - исключительная инициатива снизу, а финансирует все и без того нищий бюджет чисто аграрного района. Шесть миллионов в год - серьезная обуза. Тем более что большая часть кадетов - из других районов Волгоградской области, причем значительная часть пацанов выходцы из больших городов. Те не менее поповцы не сетуют. Она знают о жизни нечто большее. В Попов всякие начальники на праздники (в особенности на присягу) приезжают, да и кадетов вывозят - для того, чтобы промаршировали по знаменитым площадям страны и показали: вот оно, возрожденное казачество! Недавно десять лучших поповских кадетов в Москву съездили, в первый раз за историю корпуса. Парни в восторге, они впервые в своей такой еще маленькой жизни выбрались за пределы области. И еще одна значительная радость: конную подготовку можно теперь расширить, ибо недавно волгоградский губернатор трех коней подарил. Еще двух, до кучи, презентовал местный, хуторской атаман. Однако директор постоянно ждет, что приедет какой-нибудь проверяющий орган - и корпус прикроет... Всегда ведь есть, до чего докопаться.

Кадетский корпус совмещен с хуторской школой - и это вызывает некоторый напряг. Ведь кадеты живут на казарменных условиях, по армейским порядкам, а хуторские дети приходят из дома. На некоторых уроках кадеты учатся отдельно, но чаще занимаются вместе с "гражданскими": школа-то одна. Зато уж все чисто "кадетские" дела - образец военизированного воспитания. Здесь и огневая подготовка, и тактическая, и рукопашный бой, и джигитовка, и даже основы православия. Молитва - как перед приемом пищи, так и вечерняя - здесь обязательное дело.

Под казарму переоборудовано здание детского садика. Так случилось, что к 2001-м на хуторе малышей было так мало, что садик содержать стало накладно. Интересно, что теперь, когда вроде и рабочие места появились, и хуторские фермеры стали относительно прилично платить своим работникам, детей народилось довольно много (молодежь-то остановила бегство в города), 40 малышей вполне набрали бы. Но восстановить детсад материальной возможности нет.

В хуторе есть атаман, реестровые казаки, в общем, все как в старину. Однако реальная власть в хуторе принадлежит... женщинам. В школе-корпусе командует Наталья Викторовна. Главой Поповской администрации хуторяне избрали Марину Николаевну Буданову. И все же казаки здесь не плачут, уповая на "баб, захвативших бразды". Они трудятся. Впрочем, положение не слишком хорошее. Хутор Попов - центральная усадьба; здесь безработица не больше 8%. А вот на более мелких хуторах она достигает 50%; к Поповскому сельсовету, к примеру, относится некогда знаменитая станица Федосеевская, население которой сейчас составляет всего-то 52 души, из которых почти все - старики. А когда-то в этой станице проживало больше 2000 человек... Колхоз в Попове было пострадал от "инвесторов" со стороны, все попытавшихся разворовать, но устоял. И развилось еще фермерство: всего в Попове и на окрестных хуторах действуют восемь фермерских хозяйств. Два фермера, Шишкин и Ульянов, активно помогают кадетскому корпусу. Остальные пока в стороне, но слава кадетов растет и уже вроде бы стыдно не помогать.

Так и подмывает напомнить Вам, уважаемые читатели, что крупнейшие русские бунтари - Разин, Болотников, Пугачев - были донскими казаками, взращенными вольным воздухом тихих степных хуторов. Были среди донцов и другие люди: Ермак, Платов, Шолохов, Краснов, Лебедь... Они принесли славу России иного толка. И что бы донцы не творили - от литературных трудов до бандитских набегов - все ярко, конкретно, смачно. Колоритный народ казаки, кого хошь за пояс заткнут.

И вот вопрос: то самое знаменитое казачество - существует ли? Многие нынешних казаков именуют "ряжеными", а наличие нескольких конкурирующих казачьих организаций, которые "подвизаются" в столице, надеясь на преференции властей, вызывает у обывателей ехидную улыбку. Да, власти в последние годы продвинулись, определив "реестровое" казачество. Выделили из бюджета деньги, и немалые. Однако некоторые действия вызывают недоумение; напримергенерала, с блеском проигравшего войну в Чечне, вдруг назначают "советником президента по казачеству". Что он насоветует? А в это время кто-то под видом возрождения казачества тихонько свой личный бизнес продвигает... В общем немало вопросов недоуменных...