История нравов, часть 1

Начиналось все совсем не романтично и даже банально. Власть имущие для многочисленных своих междоусобных войн нанимали из обычных крестьян парней, умеющих более-менее владеть боевыми искусствами или хотя бы дать в глаз. В ополчение набирали и явных неумех, подразумевая, что если им пару раз дать по заднице, от одного только возмущения они возьмутся за постижение наук войны и лояльности к работодателю.

Начало самурайскому сословию было положено приблизительно в VII веке. Само слово "самурай" происходит от древнеяпонского глагола, имеющего приблизительно такое толкование: "служить начальнику, хозяину, защищать его". В средневековой Японии самурай был слугой или вассалом родовитого дворянина, и главной его добродетелью почиталась верность. В какой-то момент самурайское звание стало переходить от родителей к детям, и самурай из грубого мужлана, смерда, отирающегося у ног господина, превратился в рыцаря (в европейском понимании этого слова).

Вскоре был создан бусидо (буквально: "путь воина"), морально-этический кодекс самурая; в дыму и крови сражений этот неписанный свод правил оттачивался до строгой и бескомпромиссной прозрачности. Народ, как и правители, уважает справедливость (хотя и убежден в ее эфемерности), а потому сказания о самураях стали самой колоритной частью народного эпоса.

Исторические хроники сохранили имя благородного Минамото Ёсицунэ. Известно, что он был талантливым полководцем, приведшим клан Минамото к победе над кланом Тайра. У Ёсицунэ был старший брат Ёритомо, который не познал поля брани и подвиги младшего брата заронили в его душу зависть и злобу. Но Ёритомо, как в плохой мыльной опере (хотя это была настоящая жизнь), в результате интриги стал сёгуном, верховным правителем страны, в то время как Ёсицунэ не получил никаких наград и даже подвергся преследованиям. Случилось это в 1185 году. Позор был настолько велик, что бывший полководец священным ножом "Имацуруги" (он был пожалован ему еще в молодости и он никогда не расставался с оружием, нося его за спиной) проколол себя в районе левого соска, расширил рану в три стороны, вывалил наружу свои внутренности и вытер лезвие о рукав; затем он подсунул нож себе под колено, накинул сверху одежду и оперся на подлокотник. Любящая жена захотела последовать за суженым, но слуга, несмотря на приказ, не решился ее убить. Она увещевала помощника: "Разве пристойно тебе оставить меня в живых и тем самым опозорить навеки? Берись же за меч и ударь..." Душа слуги была в смятении, но он вытащил меч из-за пояса, схватил госпожу за правое плечо и, вонзив ей лезвие под правый бок, провел его до левого бока. Прошептав имя Будды, госпожа скончалась. Слуга положил тело рядом с Ёсицунэ и тот успел сказать: "Поджигай дом, торопись, враг близко..." Вассал убил маленького сына Ёсицунэ и его новорожденную дочь, после чего вспорол живот и себе...

На самом деле, это всего лишь краткий пересказ повести "Сказание о Ёсицунэ", литературного произведения, а подлинных известий о смерти легендарного самурая нет. Но японцы верят, что так оно и было, тем более что японская история знает множество подобных случаев, подтвержденных документально.

В XV - XVI веках, после очередной кровавой гражданской войны, самурайство претерпело изменение к худшему - в Японии слишком огрубели нравы. Тогда в народе родилась поговорка: "Самураи постигают науку у бандитов". Бусидо стало требовать жертвовать всем ради верности гражданину, а, значит, дозволялись и немотивированные убийства, и, что самое страшное, самурай теперь мог поменять своего господина, в зависимости от того, кто находился на верхушке власти.

Но сам дух самурайства не умирал и являл примеры великолепной стойкости и недостижимого благородства. Однажды (случилось это в 1699 году) на церемонии в замке Верховного правителя в Эдо церемониймейстер сёгуна Ёсинака оскорбил некоего Асано Наганори. Ёсинака вымогал у посетителей взятки за особые привилегии в церемониях, и ему не понравилось подношение от молодого, но благородного Наганори. Церемониймейстер сказал молодому человеку прийти ко двору не в том одеянии, которое следовало (а порядки на церемониях были строги и расписаны до мелочей). Осознав свой позор, пылкий Асано Наганори выхватил меч и ранил обидчика. Обнажение меча при дворе считалось недопустимым клятвопреступлением, а потому Асано приказали совершить над собой харакири; имущество Асано конфисковали, а его самураи стали ронинами.

Сорок семь самураев, преданных господину, поклялись отомстить обидчику. Ёсинака знал об этом, но, чтобы усыпить его бдительность, воины разбрелись по стране и два года в строжайшей тайне готовились к мести. Многие из их родных подверглись репрессиям, но самураи были верны своему долгу и не появлялись на людях. Однажды зимней ночью, сметя стражу, они проникли в дом. Они отрубили Ёсинаке голову, причем, тем самым мечом, которым господин сделал себе харакири, а потом окровавленное оружие и голову принесли на могилу Асано Наганори, приложив к дарам торжественное послание. После этого они сдались властям.

Они поступили абсолютно в духе бусидо, народ сочувствовал ронинам, и, надо сказать, сёгун долго сомневался в своем решении (боясь волнений), но через два месяца был подписан смертный приговор. Из сочувствия к благородным мужам им была дарована Высочайшая милость: они должны были сами вспороть себе животы.

Самураи, получившие прозвище "сорок семь мужей долга", стали народными героями. Могила Асано Наганори и "сорока семи мужей" на кладбище при буддийском храме в токийском районе Минато по сей день является народной святыней. При храме есть музей, в котором хранятся личные вещи героев, оружие и то самое письменное послание. Один из самых популярных спектаклей в театре Кабуки - трагедия "Сокровищница самурайской верности", красочно описывающая вышеприведенную историю.

"Последним самураем", прошедшим "путь воина" можно было бы назвать Хариоку Камитаке, более известного под псевдонимом Юкио Мисима. Этот противоречивый и гениальный литератор с несколькими боевиками созданного им же самим "Общества щита" в ноябре 1970 года ворвался в штаб Восточного округа Сил самообороны и пленил командующего. Из оружия у Мисимы был только старинный самурайский меч.

Требования литератора были просты; "выстроить на плацу войска, чтобы Мисима обратился к ним с речью". Он хотел "вернуть Японии былое величие или умереть". И он в какой-то степени добился своего. Он выступил перед солдатами с балкона (правда, происходило это при всеобщей суматохе и подготовке к штурму). На голове его была повязка с красным кругом восходящего солнца, белые перчатки были перепачканы кровью (незадолго до этого он отбивался от штабных офицеров своим мечом). Он говорил: "...Неужели вы не понимаете? Я хочу, чтобы вы начали действовать, другого шанса изменить конституцию уже не будет. Вы должны восстать, чтобы защитить Японию, - да, защитить!.. Нашу культуру! Императора!.."

Солдаты... смеялись. Они выкрикивали в сторону чудака грязные ругательства.

Он сказал: "Да, я вижу, что вы не воины..." Он трижды прокричал: "Тенно хейка бандзай!" ("Да здравствует император"!), и удалился прочь. Мисима разделся и мечом вскрыл себе живот в форме конверта. Это было "сеппуку" - классический способ самоубийства самурая. Слово "харакири" для самурая оскорбительно, так как несет оттенок позора (оно обозначает неправильное или неудачное самоубийство), оба слова обозначаются одним иероглифом, но "сеппуку" - это прочтение "харакири" по-китайски, считающееся почему-то более изящным. Хозяином для Мисимы был император, ради которого он умирал. По традиции самоубийство должен был завершить другой самурай. Меч взял соратник Мисимы, Морита; из-за неопытности он смог это сделать только с третьей попытки, после чего Морита тоже себе сделал "сеппуку". Голову Мориты с первой попытки отсек Фуру-Кога, в этот момент в кабинет ворвалась группа захвата...

Пресса под прессом

Возможно, мне и не стоило касаться столь деликатной темы, если бы не запавшая в сознание гениальная мысль профессора Преображенского: "Разруха начинается с туалетов". Вообще-то изрек эту мысль писатель Булгаков, а потом вложил ее в уста своего героя, но сути дела это не меняет, причем, с туалетов начинается не только разруха, но и культура вообще (в зависимости от состояния описываемых мест).

Один итальянский фотограф, путешествующий по современной России, по странной прихоти фотографировал только... места общественного пользования, просторечье именуемые "ЭмЖо". При этом странный итальянец приходил в какой-то дикий восторг. Догадайтесь с одного раза, что так его восхищало в наших "ЭмЖо"?

Когда мы, то есть, человечество, жили в пещерах, проблемы с отхожими местами решались легко: часть пещеры отделялась под отправление нужд (снаружи это делать не рекомендовалось, так как существовал риск быть съеденным дикими зверьми).

Следующим этапом стали большие глиняные горшки, которые поутру самый отважный (либо самый малоценный) член общины поутру выносил на дикую природу. Вариант ночного горшка имел свои неудобства (так, чтобы донести общинный сосуд до выхода из пещеры, надо было обладать недюжинной силой), тем не менее обычай просуществовал десятки тысяч лет, причем, некоторые его рудименты (в особенности это относится к детям и старикам) дожили до наших дней.

Самое древнее из обнаруженных археологами сооружений, более-менее похожих на туалет, относится примерно к 2800 году до н. э. Ученые долго пытались определить назначение углублений в стенах каменных домов на одном из островов Оркнейского архипелага у северного побережья Шотландии, пока один из высоколобых очкариков не воскликнул в озарении: "Да это ж... сортир!" Дальнейшие раскопки открыли сточные канавы, ведущие к отстойнику, из чего исследователи сделали вывод: мы имеем дело с самой ранней системой канализации.

Примерно к той же эпохе относятся туалеты титанического (по размерам) древнего города Мохнджо-Даро, остатки которого найдены на территории нынешнего Пакистана. Первые восточные туалеты аккуратно сложены из кирпича и имеют деревянные сиденья. По вертикальным желобам то, что нужно удалить, попадало в систему уличного дренажа, а потом перемещалось за пределы города в специальные выгребные ямы. В силу того, что местность на востоке Пакистана не отличается плодородием, по всей видимости нечистоты в дальнейшем использовались в качестве удобрений.

Сантехническое оборудование было усовершенствовано в Месопотамии. Среди развалин города Эшшнуна (ок. 2300 г. до н. э.) найдено шесть туалетов из обожженного кирпича, уложенного в ряд, с очень удобно приподнятыми сиденьями. Туалеты сообщались с водостоками, которые вели к глубокому кирпичному канализационному колодцу. В каждой уборной имелся большой сосуд с водой для смыва и глиняный черпак. Заметим, что мы имеем дело с древнейшими общественными туалетами, построенными централизовано по единому инженерному проекту. Это была настоящая революция.

Египетские уборные времен фараонов, как ни странно, были намного проще. В Эль-Амарне, столице фараона-реформатора Эхнатона, найден туалет с прохладным сиденьем из известняка и с отверстием в виде замочной скважины. Канализации никакой: фараонами использовался принцип "ночного горшка", исправно выносимого прислугой. Зато в Египте изобрели портативный туалет - прообраз современного биотуалета. Он представлял собой деревянный стульчак с большой щелью посередине, под который ставили глиняный сосуд с песком (для дезодорирующего эффекта). Он был найден в погребении одного из чиновников в Фивах, относящемся к XIV веку до н. э. Кстати, туалетные комнаты, причем, далеко не в единичном количестве, строились в пирамидах; предназначались они для того, чтобы фараоны и иже присные пользовались удобствами в загробной жизни.

Древние римляне, кое-чему научившись у народов-предшественников, вновь подняли культуру отхожего места на должную высоту. Строили туалеты, как правило, при банях и пользовались места общественного пользования у римлян огромной популярностью, и прежде всего, из-за достаточного количества смывной воды. В деловых районах города, большей частью вблизи Форума, а так же на перекрестках больших улиц найдены остатки общественных уборных, построенных отдельно от бань. Посещение туалетов было платным. Однажды в Риме даже был введен специальный налог на общественные туалеты. Это произошло во времена императора Веспасиана. Экономическое положение империи в результате восстаний в провинциях и гражданских войн сильно пошатнулось. Веспасиан стал изощряться в изобретении все новых и новых налогов, в результате чего дошли до уборных. Нововведение сильно возмутило Тита, сына императора; он пришел к отцу и высказал все что думал по поводу туалетов, отца и вообще, где он хотел его видеть. Аккурат в это время принесли деньги, первые поступления он новых налогов. Веспасиан взял горсть денег, поднес их к носу Тита, вопрошая, чувствует ли он дурной запах, и сам ответил опешившему отпрыску: "А ведь не пахнет!" Отсюда пошло крылатое выражение "деньги не пахнут". Что, по большому счету, является истиной.

В лучшие времена в Риме насчитывалось 144 общественных туалета. Хотя римские уборные были разделены на "М" и "Ж", на самом деле их "общественность" была несколько более общественной, чем хотелось бы. Сиденья не разделялись кабинками в ряд их насчитывалось от 10 до 20 по каждой стене. Римляне не чувствовали смущения от тесноты и даже находили приятным общаться, сидя за неотложным делом. Туалеты считались местами встреч и даже деловых переговоров. В одном мужском туалете в Остии (гавани древнего Рима) имелся алтарь для служения Фортуне - богине удачи. В отличие от общественных туалетов, в частных домах по старинке пользовались ночными горшками.

Нечистоты в римском туалете смывались проточной водой, и совершенная система канализации не оставляла не единого шанса дурному запаху просочиться на улицу. Сиденья делались из дорогого, но практичного мрамора. Варварам, захватившим Рим, это не пришлось по душе и все туалеты были разграблены и разрушены. Здесь теория профессора Преображенского оправдала себя вполне.

Идущие вместе путем самурая

Фантасты десятки тысяч раз смоделировали ситуацию, в которой человечество впервые встречается с братьями по разуму. Возможные результаты Великого Контакта варьируются от катастрофы до великого счастья единения, но в целом, надо заметить, в наших книгах и фильмах преобладают пессимистичные нотки.

Просторы для фантазии здесь просто безграничны, но почему-то мы всегда забываем, что в истории человечества встречи цивилизаций уже были. Взять, к примеру, контакт европейцев с индейцами Америки: две культуры с несколько непохожими ценностями пытались найти компромисс, но... мы знаем, что из этого вышло. Хотя - знаем ли? Надо учесть: за прошедшие после этого "контакта" пятьсот с гаком лет человечество изменилось не настолько сильно, а, значит, с другой, еще неведомой цивилизацией мы почти наверняка будем общаться примерно в таком же ключе, как конкистадоры или ацтеки (в какой из двух ролей мы окажемся, будет зависеть от разницы в уровне... нет культур, а вооружения).

...Ацтеки с первобытным ужасом и одновременно благоговением ожидали прихода года "Первого Тростника" (в их 52-летнем цикле таковыми являлись 1363, 1415, 1467, 1519 и т.д. года по европейскому летоисчислению). В эти годы на Землю должен был возвратиться некий "властитель жрецов" с бледной кожей, который должен положить конец кровавому правлению богов. (Христиане, между прочим, тоже живут в ожидании пришествия человекобога...) И вот, представьте себе, в один прекрасный день, как и предсказано мифами, бог приходит...

Экспедиция Эрнана Кортеса состоялась в 1519 году. Цель конкисты была проста: сделать обитателей еще неведомой страны подданными испанской короны. Ну, и заодно, конечно, овладеть богатствами ацтеков, а, возможно, найти и Эльдорадо, сказочную страну, буквально утыканную золотыми горами. В случае экспедиции Кортеса легенда подкреплялась конкретными слухами: якобы в самом центре державы ацтеков находится громадный город Теночтитлан, который сам по себе является титаническим хранилищем сокровищ. Все участники авантюрного похода являлись добровольцами, жалованья им не полагалось (считалось, "свое" они возьмут в случае благополучного завершения авантюры), а корабли по приходу на материк были сожжены.

Сами ацтеки Теночтитлан считали Центром Вселенной, а своего царя Монтесуму - хозяином мироздания, хотя поведением царя все же руководили боги, которые требовали человеческих жертвоприношений. Богам приносили много жертв, особенно, божеству войны Уицилопочтли; например, при освящении одного из многочисленных храмов в Теночтитлане на жертвенных камнях были умерщвлены 20 000 человек.

Монтесума своим обликом полностью соответствовал образу правителя: ему было около 40 лет, он был высок, красиво сложен, его борода (большая редкость для индейской расы) имела устрашающую форму, а лицо хранило мужественное выражение. Кортесу было 34 года, он тоже мог похвастаться статью, силой и ловкостью. Его пепельно-серое лицо не знало улыбки, зато весь его вид говорил то том, что этот человек не приемлет возражений. Индейцы действительно приняли главаря пришельцев живого бога.

Встреча двух цивилизаций в Теночтитлане была обставлена торжественно, в духе пафосного американского блок-бастера "День независимости", а лидеры держались с достоинством. Семь дней отважные конкистадоры жили в столице ацтеков как туристы - им было предоставлено жилье и продовольствие, они могли свободно передвигаться по городу - но на восьмой день произошел инцидент, навсегда поставивший точку в мирном сосуществовании двух культур. Правитель ацтеков разрешил построить во дворце своего отца христианскую часовню (ведь конкистадоры не забывали, что они еще выполняют миссию крестоносцев) и даже дал для выполнения работ своих лучших мастеров. Случайно испанцы обнаружили тайную дверь и не удержались от соблазна приоткрыть ее. Их взорам открылся громадный зал, наполненный всевозможными ценностями, среди которых заманчиво поблескивал о-о-о-чень знакомый металл. Кортес применил все свои власть и красноречие, чтобы отвести подчиненных от греха.

Но золото неслучайно зовется "желтым дьяволом": его вид подействовал на отважных воинов как вирус чумы и вскоре перед их глазами, как мираж, стоял ТОЛЬКО вид через приоткрытую дверь тайного хранилища. На следующий день Монтесума был вероломно взят в плен и от него потребовали выдать все золото Теночтитлана. Индейцы называли сей металл "нечистотами богов" и никак не могли понять для чего "белым богам" понадобились эдакий пустяк, тем, не менее, червь сомнения впервые закрался в их души. Даже самое страшное для ацтеков оружие, пушки, перестали вызывать смертельный трепет, а "человекокони" (индейцы искренне верили, что конь и всадник - единое целое) уже не воспринимались жуткими монстрами. Если пришельцы проявляют слабость к дерьму, значит, они не такие уж и святые. Между тем Центр Вселенной был захвачен испанцами.

Жрецы ацтеков сообразили: если "бледнолицые" - сыновья Солнца, значит, свою силу они получают от него. Ночью же они беспомощны! Монтесума со свойственным всем индейцам стоическим терпением переносил участь пленника, в то время как испанцы хитроумно позволили ему отдавать населению "распоряжения" успокаивающего характера, причем, простые ацтеки даже не догадывались, что их правитель превратился в марионетку.

Но и здесь испанцев подвело нетерпение. Ближе к зиме 1519 года они заставили Монтесуму отречься от престола и принести присягу на верность испанской короне. Третья ошибка была уже совсем безобразной: Кортес собственноручно разбил большое изваяние бога Уицилопочтли со словами: "Во имя Бога нужно чем-то рисковать!" Разве могли посланцы богов надругаться над их изображениями?

Индейцы сами убили своего правителя. Шесть дней конкистадоры оборонялись в королевском дворце, а на седьмой Кортес понял, что если они не выберутся из города, то погибнут. Ночью был построен деревянный мост через канал, отделявший дворец от материка, и Кортес приказал в присутствии свидетелей упаковать королевскую часть золота в мешки (по закону испанскому королю полагалась 1/5 часть добычи), а из оставшихся драгоценностей солдаты могли взять столько, сколько хотели. Опытные воины были осторожны и ограничились лишь драгоценными камнями, но большинство конкистадоров набивали золотом мешки и карманы без удержу. Деревянный мост не выдержал тяжести жадных бледнолицых и рухнул как раз в тот момент, когда подплывшие на лодках ацтеки навалились на испанцев. В резне погибли больше четверти конкистадоров, другая четверть была взята в плен, но этих несчастных ждала еще более ужасная участь: они были принесены в жертву индейским богам.

Через два года Кортес устроил новый поход, в результате которого страна ацтеков была-таки покорена, прекрасный город Теночтитлан разрушен, а на месте самой большой ацтекской пирамиды испанцы построили католический храм. Город переименовали в Мехико и он стал столицей Новой Испании.

Через 11 лет состоялась новая "встреча" двух цивилизаций, в результате которой испанцы задушили властителя инков Атауальпу, а столицу великого государства инков Куско разграбили и разрушили. Руководил там уже другой команданте, Франциско Писарро, но, надо заметить, начиналось там все тоже с торжественного приема...

Отхожие места

Славного капитана Джемса Кука, в общем-то, и не ели. Он действительно погиб в стычке с аборигенами, не брезгающими человечиной, но случилось это не "у берегов Австралии", как поется в песне Высоцкого, а на острове Гавайи, открытом этим отважным мореплавателем. Неважно, что Гавайи открыли еще до него испанцы; главное - гавайское население вело себя агрессивно (теперь-то Гавайи - мировой курорт, "страна Баунти", не то что в XVIII веке!) и не слишком желало, чтобы его "открывали". Но говорить мы будем не о географических достижениях Кука.

Речь будет идти об истории такого отвратительного явления, как людоедство, по-научному выражаясь, каннибализм (французское словечко, ставшее международным понятием). Если бы Кук действительно стал жертвой каннибализма - то за что? Неужто просто оттого, что "хотели кушать - и съели..."?

Ученые, как известно, - люди пытливые, порой даже слишком. Однажды под электронным микроскопом изучили окаменелые останки человекообразных обезьян, которым досталась участь проживать 800000 лет назад на территории Пиренейского полуострова, и обнаружили на них небольшие V-образные зарубки. Такие отметины на костях могли остаться только в результате воздействия какого-то острого предмета типа каменного топора, что позволило предположить, что трупы полулюдей-полуприматов кто-то старательно освежевал и снял с костей мясо. Этот случай можно было бы считать исключением, но при раскопках в Австрии, Швейцарии и некоторых других европейских странах находили похожие свидетельства, а именно - останки первобытных людей со следами... как бы это помягче сказать... обработки, что ли.

Да и вообще нет ни одной части света, где исследователи не обнаружили бы следов каннибальских пиршеств. Тем не менее, "родиной людоедства" по традиции считается Африка. Причем, речь идет не о далеком прошлом, а о событиях, которым мы имеем счастье (простите, несчастье!) быть свидетелями. Президенты: Центрально-Африканской республики - Бокасса, Уганды - Амин Дада, Заира - Сесе Коку, вошли в историю не глобальными преобразованиями в своих бурно (а иногда и не очень) развивающихся странах и не введение либеральных законов, а тем, что ели себе подобных. Даже не просто "себе подобных": африканские вожди народов готовили изысканные блюда из... своих политических противников. Не подумайте, что там, в Африке, это обычная практика: на черном континенте нет ни одного государства, в котором каннибализм был бы законодательно разрешен. И даже более того: людоедов ждет тяжелая кара. Но - традиция...

Знаменитый путешественник по Африке спросил как-то у одного старого мангепту, пробовал ли он человеческое мясо. Тот выдержал долгую и многозначительную паузу, потом тихо и задумчиво ответил: "Трудно покончить со старыми привычками..." Представители одного из центральноафриканских племен, азанде, в свое время получили прозвище "ньям-ньям" за свою привязанность к "старым привычкам". Племя это отнюдь не первобытное: азанде занимаются земледелием, и весьма успешно, но ими совершенно в стороне оставлено животноводство. "Ньям-ньям" гордятся своим прозвищем и частенько бравируют своей "нехорошей" славой, а при встрече с представителями других племен любят, свирепо пощелкав зубами, наблюдать за реакцией впечатлительных соседей. Что (точнее - КОГО) предпочитают в пищу азанде, остается тайной, что еще более возвышает членов племени перед лицом темнокожих собратьев. Известно, что ТО САМОЕ вполне открыто продается на рынках, причем, не только в селениях "ньям-ньям", но и во многих других, основанных представителями иных племен. Стоит ОНО, к слову, достаточно дорого и ЭТО недоступно беднякам.

Один христианский миссионер, долгие годы проживший в тропических лесах Конго, вспоминал, что туземцы так и не поняли его увещеваний по поводу их закоренелого каннибализма. "Вы же едите кур, коз, коров, - возмущались аборигены, - ну, а мы - людей... что, у вас проблемы?.." В задушевной беседе с одним молодым воином миссионер задел тему людоедства и вообще греховности этого дела. Глаза юноши мечтательно оживились и он со страстью произнес: "Эх! Будь моя воля, я б сожрал здесь всех до единого!"

Африканские людоеды - истинные гурманы. Еще арабский путешественник XIV века Ибн-Баттута вспоминал, что западноафриканские людоеды "любят мясо черных, считая только его достаточно вкусным и сочным". Мясо белых людей (к их счастью!) котируется невысоко, его людоеды трогательно называют "неспелым". Правда, есть сведения, что некоторые черные желудки в последнее время адаптировались к "белому мясу"... Как ни странно, в старину все же ценилось "неспелое мясо", но только в том случае, если его носители были... моряками. Капитанам первых европейских кораблей, приходящим на западное побережье Африки, туземцы все время надоедали просьбами продать хоть одного из своих матросов. Они объясняли причуду тем, что вожделенные моряки... насквозь пропитаны солью, а каннибалы соль обожают. За "соленого" человека обычно предлагали 2-4 "несоленых" женщины. Капитаны, конечно, отгоняли назойливых темнокожих, но при отбытии корабля обязательно недосчитывались хотя бы одного члена экипажа.

Долгие столетия африканский каннибализм считался физиологической патологией, пока европейцы не узнали слово "ньяма" (племя "ньям-ньям" получила свою кличку от него). Выяснилось, что поедание людей преследует прежде всего магические цели. Религии первобытных африканских племен (а, как потом выяснилось, и почти всех первобытных племен Мира) утверждают, что, отведав человеческого мяса, счастливец получает сверхъестественную силу и магическую власть. От мертвого к живому переходит "ньяма" - некая духовная субстанция, или "жизненная сила". Сожравший себе подобного может не бояться всяких таинственных существ и злых демонов, которыми так насыщен внутренний мир первобытного человека. Например, принято было убивать и съедать престарелого вождя, потому что он обладал самой сильной "ньямой". Кстати, примерно такой случай описан в древнеегипетской мифологии: тело Бога-Правителя Осириса, покровителя всех мертвых, после его смерти расчленяют и мертвые фараоны пожирают его тело, тем самым обретая власть в загробном (точнее, "засаркофагном") мире.

В "Ригведе" рассказывается про ракшасов, обитателей лесов, нападающих на ариев. Они, как оборотни, бродят по ночам, захватывают людей и поедают их. Считается, что древнейший арийский текст отразил черты аборигенов, с племенами которых арии вели борьбу во время продвижения на юг Индии.

Все в мире относительно, и даже в отношении "ньямы" есть факты, более противные нашим представлениям об этике, чем даже каннибализм. В Восточном Квинсленде (это в Австралии, что географически ближе к месту кончины капитана Кука) магические свойства приписываются не телам умерших, а... жидкости, капающей с них. В племени куинмурбурра принято хоронить тела своих героев на помостах, и юноши становятся под них так, чтобы эта жидкость стекала по их телам, "вливая" в них храбрость мертвого. Туземцы области Белендеркер натираются этой жидкостью, чтобы стать сильными телом и духом, а наррьриньери собирают ее в сосуды и употребляют во время своих магических обрядов.

В общем, у гавайских аборигенов имелся целый ряд веских причин употребить Джемса Кука...

Год Первого Тростника

В Китае, как, собственно, и в любой другой стране, где народ привык поклоняться одному единственному живому человеку (будь то император, генсек или президент), очень любят всякие церемонии. Особенно такая любовь вкупе с любовью к "отцу нации" была сильна в старину.

Каждый китаец твердо знал, сколько ему нужно отдать поклонов данному чиновнику, когда преклонить колени, как наклонить голову, какой окружности изобразить улыбку и какой тембр голоса выбрать для обращения. Такие условности каждый китаец впитывал вместе с молоком матери.

Часто доходило до анекдотов. Один чиновник в парадном халате посетил апартаменты своего знакомого, находящегося рангом выше. Пока он почтительно ожидал приема, на него с полки свалился горшок с маслом, который уронила крыса, пытавшаяся его отведать. Халат был испорчен напрочь. В тот момент, когда пострадавший, кипевший от злости, готов был разорвать все и вся, явился хозяин. Гость моментально изменился в лице. Отвесил положенное число поклонов, а затем с подобострастной улыбкой тоненьким голосом объяснился: "Когда я вошел в Ваш почтенный дом и уселся в Ваше почтенное место, я испугал Вашу почтенную крысу, которая опрокинула Ваш почтенный горшок с маслом на мой презренный халат. Это и составляет причину моего жалкого вида в Вашем почтенном присутствии..."

Ритуал приветствия был тщательно и в мельчайших деталях разработан. Наиболее распространенными были восемь форм почтительного приветствия: "гун-шоу" - сжать кулаки и поднять их на уровень лица, без поклона; "цзы-и" - наклонить голову; "да-цянь" - поджать колени; "гуй" - встать на колени; "кэ-тоу" - отвесить земной поклон; "сань-коу" - три земных поклона; "лю-коу" - шесть земных поклонов; "сань-гуй-цзю-коу" - три раза встать на колени и каждый раз коснуться лбом земли.

И вот, представьте себе, государство Россия пытается установить дипломатические отношения с государством Китай. Следует заметить, что ко всем европейцам, включая, конечно, и русских, китайцы применяли неоднозначный эпитет "заморский чёрт", что, в общем-то, объясняет многое. Российская колонизация Дальнего Востока в середине XVII века привела к тому, что отряд Ерофея Хабарова однажды наткнулся на немаленькую армию, вооруженную ружьями и пушками, снаряженную одним из китайских губернаторов. Ясно было, что кулаками трясти надо заканчивать и пора вступать в переговоры.

При китайском дворе всех иностранных послов заставляли отбивать земные поклоны по схеме "сань-гуй-цзю-коу" не только перед императором (тогда ими были представители маньчжурской династии богдыханов), но и перед входом во дворец и перед троном, даже если он был пустым. В марте 1656 года в Пекин прибыла первая наша миссия во главе с боярским сыном Федором Байковым, с грамотой от царя Алексея Михайловича. Байкова пытались заставить соблюсти унизительный ритуал. Недалеко от Пекина перед ламаистским храмом ему велели встать на колени и кланяться, имитируя почтительный поклон богдыхану. Наш дипломат, осознавая значимость своей миссии и своего государства, отказался исполнить церемониал и не стал передавать грамоту, так как по приказу нашего царя он должен был сделать это непосредственно "из рук в руки". За отказ выполнить ритуал русский посол был выслан из Пекина.

Вторая попытка состоялась в июле 1660 года; в Пекин прибыли русские посланцы П. Перфильев и С. Аблин, так же доставившие грамоту русского царя. Они передали ее императору через посредников, тот всемилостиво рассмотрел ее, но, по его мнению, царская грамота была составлена без должного почтения, а потому осталась без ответа, и русские посланцы не были допущены на аудиенцию к Сыну Неба.

Очередное дипломатическое представительство русского царя во главе с Николаем Спафари прибыло в Пекин в 1676 году. Его так же принуждали отдавать земные поклоны и передать грамоту через сановников. Спафари применил небольшую хитрость и через иезуитов, находившихся в то время в Поднебесной, добился аудиенции у богдыхана. В день долгожданной встречи чиновники выдвинули русским новое требование: нужно сначала передать царские подарки, потом грамоту, потом совершить девять земных поклонов, причем, Сын Неба принимать все это будет не лично, а находясь в соседней комнате. Наши отказались принять эти условия. Те не менее, 16 августа Спафари пригласили принять подарки для русского царя. Богдыхан с любопытством расспрашивал о внешнем виде царя Алексея, о его летах, продолжительности царствования, а затем перешел к атаке:

- А изучал ли ты философию, математику и тригонометрию?

И Сын Неба начал хвалиться, что его научили этим наукам мудрецы, которые, кстати, сидели тут же коленопреклоненные и с опущенными головами и сжатыми кулачками. Спафари тем не менее принял подарки стоя, отказавшись бить поклоны, и 1 сентября его "команда" была выслана из Пекина за нарушение ритуала.

В отношениях двух империй наступила длительная пауза, и вот в 1805 году в Китай прибыло русское посольство во главе с графом Головкиным. Еще на подъезде к столице чиновники предложили нашему дворянину прорепетировать, как следует держать себя на аудиенции у императора; к стене была привешена табличка с именем Сына Неба и Головкин должен был приблизится к ней на четвереньках, причем, не его спине должна была находиться специальная подушечка с верительной грамотой. Посол категорически отказался от подобного унижения. Тогда китайцы вернули российскому представителю все привезенные им подарки и отказали во въезде в Пекин.

Незадолго перед этим случаем, в 1793 году, в Китай прибыло английское посольство во главе с лордом Маккартнеем. Когда корабли англичан вошли в китайские воды, по настоянию властей на них были вывешены флаги с надписью: "Носитель дани". Во время аудиенции у Сына Неба Маккартней выполнил все предусмотренные протоколом "сань-гуй-цзю-коу" вместе с ползаньем на четвереньках, после чего чиновники императорского двора обязали всех послов брать пример с "носителя дани английской лорда Маккартнея".

К тому времени, между прочим, британская Ост-Индская компания захватила в Индии районы, в которых выращивался опиум, и сделала неплохой бизнес на распространении этого зелья в Китае. В 1835 году в Поднебесной официально было зарегистрировано два миллиона опиумных наркоманов, причем, к отраве пристрастились все слои населения от чиновников и евнухов до солдат и монахов. В обмен на наркотики англичане имели шелк, чай и серебро. Британская корона сказочно богатела.

Для русских же китайский рынок оказался закрыт.

За что аборигены съели Кука

Как бы мы не мудрили, в мире царствует незыблемая закономерность: чем более массивный административный аппарат управляет государством, тем выше уровни коррупции и казнокрадства. В особенности это правило себя явит, когда власть надстраивает разномастные надзорные и контролирующие органы.

Возьмем в пример средневековый Китай. Обычно над входами в китайские учреждения вывешивались лозунги типа: "Распространим высокие моральные качества на весь народ" (марксизмом и идиотической советской пропагандой там, кстати, еще и не пахло). На самом деле народ шел к чиновникам, чтобы заплатить, ибо правда без соответствующей подмазки обречена была на поругание. Как ныне принято говорить, бабло покрывает зло. А как же иначе: ведь и сами должности в Поднебесной продавались, и бывали даже периоды, когда условия их продажи определялись императорскими указами. Естественно, вложенный капитал надлежало возвратить со значительными процентами.

Если император считался "отцом и матерью великой китайской семьи", то губернаторы, начальники уездов и прочие начальники объявлялись родителями подопечного им населения.

В народной среде родились нетленные (по сей день) поговорки: "опасайся чиновника, который улыбается"; "чиновник не обидит дающего мзду". Во имя своего обогащения чиновник проявлял творческое разнообразие в методах, ведь ему было доступно все - от определения скорости прохождения бумаги до применения для разрешения конфликта хозяйствующих субъектов вооруженных сил. Ему легко было наслать на непонятливого китайца ОМОН, а то и ФСБ (ой, простите здесь я немного перепутал во времени и в месте...), а уж самым лакомым кусочком для начальника являлся земельный налог; в результате манипулирования с цифрами большая его часть уходила чиновнику в карман. Особая статья наживы чиновника - его судебная власть. Он мог арестовать любого жителя Поднебесной и потребовать от него отступные за освобождение.

Особым способом обогащения являлись косвенные налоги. Под предлогом изыскания средств для строительства какого-нибудь общественного заведения вводились налоги на чай, соль, табак, рис, вино, мясо, дрова и т.п. В некоторых уездах число таких налогов доходило до семидесяти.

Документально зафиксирован такой случай. Император ассигновал для помощи голодающим провинции Шаньдун 200 тысяч лянов. Государственный казначей (что-то типа нашего председателя Центробанка) "отстегнул" себе 40 тысяч лянов. Его помощник - 20 тысяч. Чиновники пониже рангом брали меньше, но в результате до бедствующей провинции Шаньдун дошли всего 40 тысяч, которые были распределены между местными чиновниками. До голодающих не дошло ни единого ляна, зато денежные средства удачно "распилены".

И при всем этом китайские чиновники стремились сохранить свое лицо, то есть не потерять репутацию порядочного и заботливого начальника. Так же как в китайской Опере нельзя входить за кулисы (иначе представление будет испорчено), так же и страшное мздоимство покрывалось представлением о честном и неподкупном чиновнике. Репутация хорошего начальника тоже покупалась и стоила немалых средств, что обязывало поднимать ставки взяток.

Россия, разумеется, не Китай, а даже в определенной степени Европа, но все же анналы русской истории тоже содержат любопытные факты все того же направления, список которых открыт.

Любимая судебная поговорка на Руси была: "хочешь добра - подсыпай серебра". Коррупция - дело известное, но такие же глубокие корни имеет непреодолимое стремление власть имущих запустить свою руку в государственную казну, которое раньше многозначительно именовалось кормлением. Суть кормления была заложена в самом посыле: зачем чиновнику класть хорошее содержание, если он всегда найдет способ прокормить и себя, и свой двор? До нас дошел следующий исторический анекдот: император Петр Великий в очередной раз слушал в Сенате дела о казнокрадстве; он сильно рассердился и сказал прокурору Ягужинскому: "Напиши именной указ, что если кто и не столько украдет, что можно купить веревку, то будет повешен..." - "Государь, - ответил прокурор, - неужели вы хотите остаться императором один без служителей и подданных? Мы все воруем с тем только различием, что один больше и приметнее, чем другой..." Царь рассмеялся и не нашел ничего сказать на это.

Всякий раз возвращаясь из заграничных походов домой, в Россию, император-революционер испытывал приступ гнева, получая известия о немысленных случаях кормления, даже со стороны своего ближайшего друга и соратника Меньшикова. В последний год своего царствования Петр совсем было вышел из терпения и решился наказать казнокрадов по всей строгости законов. Он сам занялся розыскными делами о казенных кражах, и даже Главному Фискалу Мякинину отвел специальную комнатку в своем дворце невдалеке от спальни. Когда Фискал прямо его спросил, отсекать ли ему только сучья или наложить топор на корни? - Петр ответил: "До тла..."

Петр пытался наладить бдительный надзор за чиновниками, а в 1721 году он стал назначать гвардейских офицеров для надзора за крупными чиновниками и даже за сенаторами. Более низкие гвардейские чины - сержанты, капралы, унтеры - посылались с чрезвычайными поручениями в провинцию.

Московский вице-губернатор, заслуженный бригадир Войеков присланного преображенского сержанта выгонял вон из своей канцелярии, замахивался тростью и истошно кричал: "Я не токмо тебя, но лучших ваших преображенских сержантов бивал батожьем и тебя отпорю и в оковах отошлю в Петербург!" На место струсившего сержанта прислали простого солдата того же Преображенского полка Поликарпа Пустошкина. Солдат Пустошкин не обратил внимания на потрясания вице-губернатора, вник в состояние дел московской администрации и, по свидетельству президента юстиц-коллегии графа Матвеева, "учинил жестокую передрягу, все канцелярии опустошил и всем здешним правителям не только ноги, но и шеи смирил цепями". Бригадира Войекова солдат Пустошкин тоже посадил на цепь.

Но император вскоре умер, и решительные действия пришлось отложить навсегда.

Китайские церемонии

Пожалуй, нет в человеческой истории более непонятного и пугающего божества. Молох представляется многим даже не идолом а какой-то аллегорией слепой и бессмысленной жестокости, насилия ради самого насилия.

Но мало кто толком знает, что собой этот самый Молох представлял.

В Библии Молох обозначен как "иной бог", которому не следовало бы "давать детей своих". Дело (согласно библейскому описанию) однажды дошло до того, что страшного идола затащили в Иерусалимский храм с целью поклонения. Смена кумиров (как всегда бывает, и не только у евреев) закончилась скандалом и низвержением позолоченного изваяния странного существа с головой теленка и телом исполина. Кстати, Библия, восхваляя премудрости Соломона, вскользь замечает, что вышеозначенный царь по какой-то причине построил на горе перед Иерусалимом капище, посвященное... все тому же Молоху.

Причина крылась в том, что у царя иудеев имелось множество жен из разных стран и каждая из них старалась следовать религии, в почитании которой она воспитывалась. "Аммонитскую мерзость" низверг царь Иосия, "чтобы никто не проводил сына своего или дочери чрез огонь Молоху", а самое место капища он превратил в "место гниения и разложения". Короче, в свалку.

Поклонение Молоху, как мы видим, и в те времена воспринималось в штыки, но, все же: что это была за религия?

Одна из соломоновых жен, по всей видимости, была из Финикии, а страна эта прослыла не только родиной фиников, но и государством, построившим древнейший на Ближнем Востоке город Библ. После агрессий со стороны персов и македонян финикийцы перенесли свою столицу на континент Ливия, в город Карфаген. Последний финикийский город на Ближнем Востоке Тир в 332 году до н. э., после 7-месячной осады, пал, и по приказу Александра Великого всех уцелевших мужчин повесили, а женщин и детей продали в рабство. Карфаген же просуществовал еще несколько веков, гордо неся звание самого большого и богатого в мире города.

Но однажды родилась знаменитая фраза: "И все-таки Карфаген надо разрушить..." Финикийцы не пришлись по душе римлянам. Римский сенатор Катон каждый день вместо зарядки повторял крылатую фразу, которая в один прекрасный (для одних) и ужасный (для других, соответственно) день материализовалась. Римлянам Молох представлялся мерзопакостнейшей вещью и не было в те времена ругательства круче.

Молох был далеко не главным богом в пантеоне финикийцев. Прежде всего они почитали Эла и Астарту, и человеческие жертвы приносились обоим. Финикийцы не были "отщепенцами": просто, они следовали древней традиции всех семитских народов, у которых жертвоприношения считались обыденным делом. Сохранилось много развалин финикийских храмов, но толком так никто и не воссоздал полноценной системы верований этого народа. Большинство сходятся на том, что Молох слыл то ли божеством Солнца, то ли посредником между ним и такими беззащитными перед ним людишками. Для того, чтобы солнце никогда не угасло, ему в жертву приносили людей, как правило, несовершеннолетнего возраста. Детей клали на руки бронзовой статуи - и они соскальзывали с них в горящую печь. Чтобы заглушить крики несчастных жертв, финикийцы танцевали под звуки флейт и бубнов. В дни праздников или в годы бедствий количество умерщвленных исчислялось тысячами. Ну, это согласно свидетельствам недругов финикийского народа.

Карфагенян (римляне их называли пунийцами) считали извергами, но другие народы как-то забывали, что сами в определенной степени придерживались похожих обычаев. У греков бронзовый телец Талос прыгал с жертвами в огонь. Медный телец тирана Фалариса на Сицилии тоже требовал детей. Недалеко ушли и римляне. Они как-то легко забыли, что их "ноу-хау" - гладиаторские бои - есть трансформированный в зрелище все тот же обряд человеческих жертвоприношений. На арене схватывались насмерть (между собой либо с ужасными зверями) т.н. рабы, которые на самом деле являлись пленными воинами, среди которых было немало финикийцев. Иногда в столкновении участвовали сотни воинов, и вся арена покрывалась трупами, утопающими в крови. Но рабы не считались людьми, а потому и само мероприятие относилось к роду увеселений. Ненавистные же пунийцы (в Риме терпимо относились к египетским, иудейским, персидским верованиям, но финикийская вызывала только гнев) заслуживали только одного - уничтожения.

Войны между римлянами и карфагенянами (их назвали Пуническими) имели переменный успех. Случалось всякое: и финикийские слоны замерзали в Альпах, и целые римские армии вырезались поголовно, и сжигались тысячи карфагенских кораблей, но однажды, в 149 году до н. э. Рим предъявил Карфагену ультиматум: отдать все оружие. Пунийцы его отдали, но тотчас последовало новое требование: они должны оставить свой город, отказаться от занятия, кормившего Карфаген, морской торговли, и поселиться вдали от моря. При известии об этих условиях вопль отчаяния пронесся над великим городом. Обезумевшая толпа бросилась убивать аристократов, вступивших в сепаратную сделку с римлянами, все золото, все драгоценности (коих у народа, промышлявшего торговлей, имелось немало) были собраны для того, чтобы купить новое оружие. Были освобождены и призваны в армию рабы. Женщины остригли свои волосы, чтобы свить канаты для катапульт. В жертву Элу и Астарте (точнее, их посреднику Молоху, который, по слухам, был сделан из чистого золота весом в 1000 талантов - около 37 тонн) были принесены тысячи детей.

Осада продолжалась долгих три года. Римлянам удалось ворваться в город, когда карфагеняне окончательно обессилели от голода. Сотни тысяч людей погибли в кровавой резне, а чудом оставшиеся в живых 50 тысяч были обращены в рабство. Обугленные руины сровняли с землей и плугом провели борозду в знак того, что место это проклято вовеки веков. Бывшие владения карфагенян были объявлены провинцией, то есть, областью под военным командованием Рима, которая получила название Африка.

До падения Карфагена Италия была аграрной страной, в которой образ жизни сенаторов мало чем отличался от крестьянского. Римские нравы отличались простотой и демократичностью. После победы Рим наполнился золотом и серебром, а вместе с ними зародились имперские амбиции.

В течение длительного времени кипели споры про достоверность сведений о загадочном Молохе. Дело в том, что информация исходила из трудов римских историков, а в них мог преобладать элемент пропаганды. Но археологические раскопки на месте Карфагена привели к открытию т.н. тофета - места захоронения обугленных детских останков. На одном карфагенском памятнике сохранилось изображение жреца, который держит в протянутых руках ребенка. Конечно, "справедливость" торжествовала и в те времена: богатые пунийцы отдавали вместо своих сыновей и дочерей рабов - в Карфагене их тоже было в предостатке. Даже после разрушения Карфагена римская полиция вылавливала тайных служителей культа Молоха, которые совершали обряд человеческого жертвоприношения.

Есть мнение, что "проводить через огонь" - еще не значит "убивать", а, значит, еще требуется доказать, убивались ли дети в действительности. Тем более что Карфаген одновременно с расцветом "патологически жестокого" культа выделялся среди других городов как форпост цивилизации и культуры. Здесь изобрели стекло, научились окрашивать ткани, первыми придумали алфавит (до них писали иероглифами).

Но никакие цивилизационные достоинства еще не отменяли изуверств, что в очередной раз доказала история Третьего Рейха. Человечество шло вперед, где ждали новые, более совершенные Молохи, требующие все больших и больших жертв, и вполне себе мирно уживавшиеся с гуманитарными монбланами.

"Бойся улыбчивого чиновника"

Где грань, пролегающая между порнографией и... ну, скажем так, не эротикой, а полезной и познавательной литературой? Вопрос сей решается давно и даже наши уважаемые депутаты, вместо того, что бы решать жизненно важные для страны вопросы, ломают копья (а иногда и носы) в целях установления предполагаемой границы. Пока - успеха не предвидится.

Некоторые думают, что только наши политики такие "твердолобые". Конечно же, этот не так. Когда в 1883 году в Лондоне очень маленьким тиражом и под грифом "только для частного распространения" вышел английский перевод "Кама Сутры", общество ответило взрывом негодования. Конечно, больше всего древнеиндийский трактат по искусству чувственной любви поносили политики, в то время как отдельные рядовые члены общества (особенно, молодая его часть) тайком почитывали запрещенную книжку и поражались не только техническими деталями (ведь в "Кама Сутре" больше всего внимания уделялось именно технике секса) но также удивительной поэтичности книги.

Еще бы: трактат перевел выдающийся ученый-востоковед Ричард Бертон, который в свое время порадовал англоязычную публику с удивительным миром сказок "Тысячи и одной ночи". Тем не менее, пуританские нравы викторианской эпохи не дали распространиться "Кама Сутре" дальше подпольных типографий и первое официальное издание трактата в переводе сэра Бертона (и то с риском подвергнуться преследованию Законом!) состоялось лишь в 1963 году. У нас ведь известно, что англичане верят в Закон, евреи - в Бога, русские - в доброго царя, а индийцы - в карму.

Теперь даже у нас в России каждый старшеклассник наверняка знает, что такое "Кама Сутра", и, что самое главное, "с чем ее едят". И к тому же мы догадываемся, что это не единственный учебник по сексу, ставший поистине памятником культуры.

Если подходить к книгам подобного толка с должной степенью иронии, в каждой из них можно найти, так сказать, "главный мотив", или элемент сексуальных отношений, на которых авторов попросту "зацикливает". Есть, например, замечательная книга Публия Овидия Назона, современника Иисуса Христа: "Наука любви". Эта замечательная книга (в свое время вдохновлявшая нашего Пушкина) - прежде всего сатирическое произведение, пародирующее ходившие в те времена по античному миру многочисленные (но не дошедшие до нашего времени) "руководства" и "науки" по наиболее эффективному удовлетворению физиологических страстей. Главная линия поэмы Овидия такова: едва только мужчина завлечет женщину в свои "сети" - а дальше... ну, а дальше сама природа определит, что лучше обоим и, надо сказать, автор не стремится глубоко проникнуть в высшие сферы соединения любовников, зато вы найдете сотни секретов и мелочей, втягивающие мужчину и женщину в эту увлекательную игру. Правда, автор с прискорбием замечает: "Тех, кто богат, я любви не учу - на что им наука? Если есть, что дарить, - им мой урок ни к чему..." За смелые суждения поэта сослали на берега далекого и холодного Черного моря, где он и закончил свои дни, мучаясь тоскою по жаркой родине.

"Кама Сутра" наоборот писалась для обеспеченных людей. Целью этого труда являлось сексуальное просвещение высших каст индийского общества, которое не видело ничего постыдного в интимных делах. Все дело было в том, что отношения между полами, и в особенности физическая близость, воспринималась как некий религиозный процесс, и даже духовный долг; именно поэтому многие индуистские храмы украшались сценами, мягко говоря, различных акробатических приемов соединения мужчины с женщиной. Индусы свято верят, что "Кама Сутра" - текст божественного происхождения, и ведет он свое начало от гигантского труда в 100 тысяч глав, записанного великим Праджапати (хотя имя реального автора до нас дошло: Вациаяна).

Во вступительной части трактата записано: "Все молодые девушки до замужества должны познакомиться с искусством и наукой Кама Сутры, а после замужества они могут пользоваться ею с согласия своих мужей". Тем не менее, роли мужчины и женщины в "Кама Сутре" неравноправны. Книга рекомендует в случае, если женщина колеблется, просто насильно ее похитить и вступить с ней в брак в присутствии огня, взятого из святилища, который, как считалось, делает брак нерасторжимым. Есть в труде и советы к женщинам, но только тем, для которых любовь стала профессией, например бросать любовника в случае, если он не может щедро оплачивать твои прихоти.

Текст "Кама Сутры", который бытует ныне, относят примерно к VI веку н. э., и вопреки мнению некоторых, для современных индуистов он является не учебником, а всего лишь забавным чтивом. Писался он для праздных богачей, которые привыкли в жизни получать только удовольствия, и для которых не существовало забот. В те времена брахманы (высшая каста) могли иметь столько любовниц, сколько позволяли средства. Тем не менее, "Кама Сутра" не лишена морали, и главной в книге является идея сохранения свежести отношений мужчины и женщины.

Считается, что "коньком" "Кама Сутры" стала классификация всевозможных поз, в которых могут соединиться двое, но все-таки гораздо больше внимания в книге уделено предварительной любовной игре. Трактат рассматривает восемь различных видов поцелуев и шестнадцать типов объятий, а так же возбуждающие укусы, способы орального секса и даже поучения по правильному царапанью партнера. Кроме того, много места уделено способам улучшить свою внешность, а так же атрибутам близости (музыке, цветам, напиткам и т.д.). Некоторые отрывки книги, кстати, переводились на арабский язык, и она была весьма популярна на Ближнем и Среднем Востоке.

Любопытная в общем, книжка. Тем не менее, первенство в сексуальных пособиях принадлежало вовсе не индийцам. В древнем Китае, во времена династии Хань (на рубеже Старой и Новой эр) существовало не менее восьми трактатов по искусству и технике любви. К сожалению, полные тексты всех китайских книг утеряны, зато до нас дошел японский трактат "Ишимпо", который, как считают, написан в Х веке на основе творений безымянных китайских авторов (правда, с внедрением чисто японской специфики). Среди тридцати основных сексуальных позиций в трех участвует больше двух партнеров. Например, в "парном танце женщин-фениксов" участвуют две женщины и один мужчина. Есть в трактате и по-настоящему цирковые номера: всякий ли, к примеру, может повторить позу "пес ранней осенью", в которой мужчина и женщина расположены ягодицами друг к другу?

В Китае ко II тысячелетию воцарилось ханжеское отношение к сексу, и, кроме книг, потеряны были и сами идеи свободной любви и чистого удовольствия. Аристократия же Японии этим, в общем-то, не всегда порочным идеям следовала довольно долго, и на их почве впоследствии развился институт гейш.

Но и китайские сочинения окончательно не были утрачены; современные исследователи на основе найденных отрывков синтезировали целую теорию "Дао Любви". Основной философский принцип даосизма - соединение мужского и женского начал "инь" и ян" - нашел довольно забавное практическое применение. Китайские трактаты по сексу главное внимание уделяли не позам и не предварительной игре, а... сохранению "инь", попросту говоря, умению наслаждаться любовью без потери мужского семени. Несмотря на то, что почти маниакальное отношение к мужской эякуляции можно назвать патологическим, современные ученые склонны находить в этой идее вполне здоровое зерно.

Молох

Искусство татуировки, хотя оно и культивируется в ставших теперь привычными салонах тату, лучше всего развито у народов, которые принято называть "недоразвитыми". Маори, живущие в Новой Зеландии и чьи потрясающие "спирали" могут считаться одним из шедевров человечества, при помощи сложной технологии препарируют и сохраняют головы мертвых и благоговейно почитают их как высшее достижение своей культуры.

Причудливыми орнаментами маори украшают даже тела Иисуса и Мадонны, скульптуры которых устанавливались в христианских храмах. Каждый маори гордится своей татуировкой, которая неповторима и к тому же несет информацию о племенной принадлежности, ранге, и даже сообщает зрителям детали биографии носителя татуировки. Однажды белый художник нарисовал вождя одного из племен маори, и, надо сказать, сделал это весьма точно и профессионально. Подаренный портрет модель презрительно отложила в сторону. Старик взял чистый лист бумаги и изобразил на нем... узор своей татуировки, украшавшей его лицо: "Вот это точно я. А то, что ты нарисовал - это полная... (он грязно выразился на своей маорском языке)".

Как-то британский моряк О'Коннел на острове Понапе взял в жены дочь вождя, и в знак своей принадлежности к знатному семейству его стали принуждать подвергнуться мучительной процедуре татуировки всего тела. Конечно, он долго отнекивался, а в некоторые моменты и отбрыкивался, но все-таки островитяне его убедили в том, что всякий ближний родственник вождя должен нести на себе историю племени с именами всех известных его представителей и с перечнем знаменательных событий. Сам процесс татуировки продолжался неделю, в течение которой две лучших мастерицы вгоняли в предварительный набросок на коже шипы татуировальных дощечек, а затем обрабатывали раны маслом и древесным углем.

С островов я начал неслучайно, поскольку само слово "тату" - тихоокеанского происхождения, но искусство украшения (или уродования - в зависимости от точки зрения) не имеет границ и, пожалуй, в любой приличной и не очень стране найдутся люди, могущие похвалится определенными успехами в искусстве тату.

Татуировка известна племенам североамериканских индейцев. Коренные жители Аляски, как мужчины, та и женщины, обычно делают себе татуировки знаков племени. Обычай татуировки переняли и более развитые народы. Первооткрыватели Японии (которая к тому времени была высококультурным государством) к своему удивлению обнаружили там мужчин и женщин, у которых все тело было покрыто татуировкой фигур богов и людей, цитатами из классиков, сценами из излюбленных пьес, цветами и птицами. "Открытие" настолько потрясло европейцев, что в XVIII веке искусство татуировки возродилось на Западе, причем, это возрождение продолжается до сих пор, и заметьте, в современных тату самой большой популярностью пользуются восточные мотивы.

Конечно прекрасно, что современные мастера выдумали технику "временного тату", которое держится пару-троечку лет, ведь в большинстве случаев молодежь украшает свои телеса из-за прихоти и даже от глупости, о чем потом многие жалеют. Все дело в том, что нынешнее тату - дань моде, а вот у "развивающихся" народов татуировка по сей день несет ритуальное значение.

В наколотый или вырезанный узор не всегда, кстати, добавляется красящее вещество. Есть вид татуировки "рубцами", который частенько употребляется на Африканском континенте. Члены одного из родов в Убанги - банда - украшают себе грудь, тело, спину и руки симметрично расположенными кожными рубцами. Желаемый узор прорисовывают сажей, а затем просто прорезают его ножом, после чего раны натираются жженой смолой; таким образом тело "украшается" рубцами. Туземцы из Хартума татуируют знаки своего племени на щеках совсем еще маленьких детей. Для этого они втирают в резаные раны жуткую смесь из селитры, золы и трав. Через несколько дней эти места распухают, а через месяц рисунок остается в виде широких рубцов, которые служат характерным признаком суданских негров.

Корни татуировки неизвестны. В 1991 году в альпийском леднике был обнаружен т.н. "замороженный человек", погибший примерно 5300 лет назад. На неплохо сохранившейся коже исследователи нашли прекрасно сохранившуюся татуировку, представляющую собой три набора линий: на спине, на правой лодыжке и на левом колене. Для получений этих меток (голубого цвета), по всей видимости, использовался порошок древесного угля, который наносился иглами. При раскопках на территории Египта случайно были обнаружены мумии женщин с татуированными лицами, живших примерно 4000 лет назад. Археологи предполагают, что эти татуировки имели какое-то эротическое значение, поскольку женщины (это тоже предположение) были наложницами или проститутками.

3000 лет назад танцоры и музыканты Египта уже вовсю щеголяли татуировками на бедрах, изображавшими их покровителя, бога Бэса. Все татуировки на мумиях позднейшего периода имеют темно-синий цвет, поэтому археологи утверждают, что они делались по единой технологии: введением краски в кожу с помощью приспособления из кости с деревянной ручкой.

В 1948 году на границе России и Китая раскопали Пазыркский курган, где ученые обнаружила удивительное захоронение. Мужчина, предположительно, вождь, был захоронен 2000 лет назад. Вскоре после этого мародеры разграбили могилу, после чего помещение под курганом случайно заполнилось льдом и это чудесным образом сохранило его содержимое. Уцелевшая кожа вождя украшена замысловатой татуировкой с изображениями чудовищ, осла, горного барана, оленя, птиц, козы и рыбы. Подтвердилось свидетельство античного историка Геродота о том, что татуировка в его времена считалась (у некоторых народов, в частности, фракийцев и скифов) признаком благородного происхождения, а ее отсутствие - низкого.

Римские легионеры, когда они завоевывали Британские острова, были несказанно удивлены видом аборигенов. В древней Англии татуировка была распространена повсеместно. Юлий Цезарь в своих записках отмечал, что "все бритты раскрашивают тела в голубой цвет и придают им дикий вид в битве". Геродот, кстати, свидетельствовал, что татуировка бриттов "изображала все виды животных".

Римские воины, пребывавшие в Туманном Альбионе, переняли у варваров искусство татуировки и распространили его по всей империи. Оно процветало вплоть до эпохи правления первого христианского императора Константина. Кстати, тату делали себе и первые христиане: в виде креста на лице или руке. Константин запретил татуировку (в 360-х г.г. от Р.Х.) из-за того, что она "уродовала творение Бога"; подразумевался человек.

В 787 году церковный Собор в Северной Англии категорически запретил наносить любую татуировку и с тех пор она в Европе стала редкостью. Однако, члены королевской семьи придерживались традиции предков еще долгое время. После победы Вильгельма Завоевателя в битве при Гастингсе в 1066 г. тело павшего английского короля Гарольда было опознано по татуировке: под сердцем героя хранилось имя его любовницы Эдит.

Пауза, как уже говорилась выше, продолжалась до XVIII века, когда европейцы вновь открыли для себя противоречивое, но исполненное прелестью искусство тату.

Наука страсти нежной

Все началось, когда люди перестали воспринимать окружающий мир как громадный, неизвестно за какие заслуги посланный храм. Когда случился такой перелом в сознании, сказать трудно, но факт то, что строить храмы, посвящённые богам, духам и святым, люди научились даже раньше, нежели добывать золото. А это значит, зачем-то святилища нам нужны. Геродот утверждал, что строить святилища, алтари, идолы и храмы, а так же обычай не общаться с женщинами в храмах, а еще совершать омовения в период между познанием женщины и посещения храма, придумали египтяне. У почтенного историка, по видимости, не хватало фактического материала: египтяне сами у кого-то научились воздвигат культовые сооружения, но истину в этом вопросе установить трудно, так как все древние храмы были (и не по одному разу!) разрушены и даже втерты в землю.

"Храмострой" во все времена был в почете, и в этом конечно нет ничего плохого, хотя бы по сравнению с "храмоломом", который (печально - но это горькая истина!) во все эпохи шагал в ногу со "храмостроем". Об этом странном взаимодействии двух процессов - строительства и разрушения - и будет наш рассказ.

Один придурок , пожелав войти в историю, решил сжечь седьмое чудо Света - храм богини Артемиды в Эфесе. Греки, узнав, с какой целью было совершено это ужасающее преступление, решили предать забвению имя этого - не человека даже - а выродка рода человеческого. Так в историю вошло имя Герострата. Имя строителя седьмого чуда Света история не сохранила.

Чем была библейская Вавилонская башня? Согласно священному тексту, она была средством, при помощи которого люди попытались заглянуть "в окна небосвода", в мир богов, а при случае и свергнуть их с престола. Как известно, боги решили не рушить плод дерзания людишек, они придумали более изощренный способ. "Сойдем же и смешаем язык их..." - так сказано в Библии. И люди поссорились сами, так и не договорившись об окончательном проекте своего дерзкого сооружения. За мифом скрывается историческая правда. В древнем Вавилоне - и это доказано археологами - действительно строились башни-храмы, самая высокая из которых достигала титанической даже по нашим временам высоты: 100 метров. Вершины башен служили местом для пожертвований, а так же использовались для астрономических наблюдений, отчего вавилоняне обладали значительными знаниями о небесных светилах. Сочинители Ветхого Завета видели мир глазами еврейского народа и странная религия вавилонян действительно наводила евреев на мысль, что те "хотят дотянуться до небес".

Сами евреи в то время не имели таких шикарных храмов. Поскольку тогда еще они считались кочевым народом, то, по прибытии на очередное место постоя, они строили времянку, "скинию", в которой ставили на хранение Ковчег Завета со скрижалями (каменными дощечками с десятью заповедями). В 966 году до Р.Х. царь Соломон в городе Иерусалиме, который он захотел превратить в культовый центр, начал строительство каменного храма. Храм подрядились возводить финикийские зодчие, а подрядчиком, поставляющим материалы и рабсилу, выступил царь Тирский Хирам, который в качестве платы требовал поставки хлеба и оливкового масла. Но слово "храм" произошло не от него. По правилу древней священной войны завоеванные города подвергалась заклятию "харем" (первоначальное значение этого слова - "тайное, отгороженное место", отсюда, кстати, произошел и "гарем" - женские покои), а все, что находится во власти заклятия - принадлежит богу, в данном случае, Яхве. Строительство велось по тем временам стремительно, и уже через шесть лет красавец из камня и ливанского кедра с внутренней отделкой из чистого золота предстал во всей своей красе. В святая святых находился Ковчег Завета, над которым простирали крылья пятиметровые херувимы.

Царствование премудрого Соломона отнюдь не было безоблачным. Грандиозная строительная деятельность легла тяжким бременем на еврейский народ. В конце царствования Соломона произошло сильное расслоение общества по доходам. Разбогатевшие на не слишком честном посредничестве при проведении строительных работ приближенные царя с презрением посматривали на простой народ, который становился все беднее от непосильных налогов. К этому времени относятся гневные выступления библейских пророков, выступавшим против социальной несправедливости и бичевавшим культы богов, служение которым требовало все новых и новых средств и разоряло народ.

Уже при сыне Соломона Равоаме храм был разграблен египетским царем Сусакимом. Это было только начало. Второй раз он основательно пострадал от "своих", точнее, от царя израильского Иоаса, а потом еще и от царя иудейского Ахаза: ему были нужны драгоценности для уплаты дани после позорных поражений в войне. Самое страшное случилось во времена царя вавилонского Навуходоносора. После порабощения Израиля, все драгоценности были вывезены в Вавилон и Ниневию, а сам храм вавилоняне сожгли и сравняли с землей. Во время разгула мародерства пророк Иеремия смог тайно вынести Ковчег Завета; он спрятал его настолько тщательно, что после смерти пророка Ковчег так и не смогли отыскать. С этого момента родилось предание о том, что найдется он только в том случае, если все (до одного!) евреи соберутся на исторической родине.

Когда евреи возвратились из вавилонского плена, сатрап Зоровавель принялся за строительство Второго Иерусалимского храма, аккурат на фундаменте Первого. Хотя внутреннее убранство его было беднее, чем у предшественника, Второй храм заметно превосходил Первый в размерах и толщине стен. Оставшиеся на родине евреи и смешанное население, самаритяне, тоже хотели принять участие в строительстве, но Зоровавель отверг их предложение, и это привело к тому, что они стали всячески препятствовать строительству. Они "накатали телегу" персидскому царю, в которой обвиняли себя же в строительстве... оборонительного сооружения. Донос принес плоды, стройка была временно приостановлена. Умиротворению сторон помогла деятельность пророков Аггея и Захарии, которые распространили учение о том, что в построенный храм однажды придет мессия. Впоследствии к храму Зоровавеля действительно была пристроена и крепость. Все взятые вавилонянами драгоценности, по приказу персидского царя Кира, завоевавшего Вавилон, были возвращены на место. На освящении храма, состоявшемся в 515 году до Р.Х. в жертву Яхве было принесено сто волов, двести овнов, четыреста агнцев и двенадцать козлов.

Геродот, кстати, утверждал, что у персов не было принято воздвигать храмы и алтари, так как они почитали солнце, луну, огонь и воду, которые не нуждаются в своем "доме". Но это не так: они имели и своих богов, и свои святилища, среди которых особенно почиталась гробница царя Кира.

Второй Иерусалимский храм был разграблен и поруган во время нашествия царя сирийского Антиоха Епифана. После изгнания сирийцев храм снова восстановили. После этого описываемое здание захватывали и разграбляли сначала Помпей, а потом Ирод Великий, но во время этих нашествий ущерб был не слишком значителен. Антиох Епифан установил в храме алтари Зевса и под страхом смерти принуждал евреев поклоняться им и принимать эллинскую религию. После того как старец Елеазар отказался есть свинину, добровольно приняв мученическую смерть, евреи подняли восстание и, движимые своим вождем Иудой Маккавеем, выбросили чуждые им идолы и вновь освятили храм, после чего стали отмечать праздник обновления "Ханука".

Вскоре, от многочисленных переделок и поруганий, храм стал разрушаться. Царь Ирод Великий перестроил его, назвав Третьим Иерусалимским храмом. Израильтяне, ненавидевшие Ирода, остались довольны результатами перестройки, хотя и были возмущены тем, что царь поместил золотого орла над вратами притвора, чтобы польстить римским завоевателям. Храм стал еще более величественным; многочисленные террасы поражали современников красотой, а убранство - богатством. Именно в Третьем храме произносил свои проповеди Иисус Христос, как раз отсюда он изгонял торговцев, и в частности, в нем долгожданный мессия предсказал его (храма) гибель. В 70 г. от Р.Х. храм действительно был разрушен при взятии Иерусалима римлянами вопреки запрещающему приказу их императора Тита. Остатки его сожгли дотла.

Позже на месте Третьего храма мусульмане возвели мечеть Омара. Чудом сохранившийся остаток восточной стены стал местом паломничества евреев и получил официальное название "Стена Плача".

Похожие истории происходили и в нашем государстве, но, в силу того, что у нас в России все еще находится "в процессе", а история иерусалимского храма отдалена от нас на тысячелетия, мы считаем более правильным взглянуть на проблему сквозь призму времен. Может быть, в таком случае мы сможем сделать для себя любопытны выводы.

Наколки как искусство

Это неправда что турецкие бани изобретены турками. Просто, когда мусульмане захватили Константинополь (нынешний Стамбул), на обоих берегах Босфора они обнаружили грандиозные сооружения для общественной помывки, количество которых зашкаливало все мыслимые пределы. Туркам было невдомек, что форма и содержание общественных бань не менялась до них в течение добрых двух тысячелетий, но сама "банная культура" с традицией еженедельного посещения этих шикарных заведений, с последующим отдыхом, беседами и прочими удовольствиями (кто не понимает, пусть вспомнит крылатое: "цигель-цыгель, ай-люлю!") настолько пришлась им по душе, что в результате и в наши дни можно помыться точно в такой же бане, в которой парились древние римляне. Как тот же Спартак, например, или Цезарь.

Древняя банная культура сохранилась вопреки тому, что варвары, захватившие Рим, поломали все - в том числе и бани (ну, не любили чистоту, что уж тут попишешь!). Случилось так, что после падения Рима Константинополь еще в течение тысячи лет сохранял звание "Второго Рима", и надо сказать, оное во многом держалось на том, что византийцы свято хранили "банную культуру", доведенную римлянами до совершенства. Думаю, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, почему Москва перехватила у Константинополя звание "Нового Рима" (третьего): ведь и у русских, как известно, баня далеко не на последнем месте. "Четвертого Рима", кстати, еще не появилось. Правда, у нас, россиян, есть "банные" соперники: кроме русских бань и финских саун (которые на самом деле придуманы викингами) в мире особенно уважают португальские бани, принцип которых так же основан на литье воды на раскаленные камни.

Но наша баня (и почему туда принято в сердцах посылать) - история отдельная, мы же вернемся к первоистокам. Конечно, римляне переняли искусство бани у греков, но именно они достигли в этом деле высот мастерства.

Римляне для удовлетворения своей банной потребности вынуждены были даже изобрести центральное отопление, чтобы обеспечить круглосуточную подачу в купальные помещения горячей воды и обеспечить в них должную температуру. Империя выделяла громадные средства на строительство и ремонт общественных бань. Их пышно декорировали мрамором и украшали дорогими скульптурами, ведь не было в Риме (а потом и в Константинополе) более посещаемых общественных центров. В них имелись и помещения для бесед, и специальные комнаты для занятия поэзией с философией, и кабинки для массажа, и гимнастический зал, и множество торговых лавок, и... ну, в общем, посмотрите "Сатирикон" Феллини, чтобы понять, что там было.

Баню (она называлась "терма") посещали ежедневно, а то и по несколько раз в день перед приемом пищи. Этому способствовала и небольшая плата в 1\40 динария, что было доступно даже беднякам. В римских банях можно было найти несколько отделений, в которых поддерживалась различная температура. Так же помещения разделялись на мужские и женские. При входе купальщики попадали сначала в аподиптерий (комнату для раздевания), а затем в первое горячее помещение кальдарий, потом во второе - садаторий - здесь клиенты сидя, с толком, с расстановкой, потели. Распотевшись, они переходили в тапидарий, чтобы слегка охладиться перед тем, чтобы войти в фригидарий, где они погружались в ванну с холодной водой. Там при желании можно было активно подвигаться или втереть в кожу масло, а потом облиться ледяной водой.

Цивилизация древнего Крита (они были греками) запомнилась тем, что умерших там хоронили... в ванных. Да-да: в таких же ванных, которыми мы пользуемся в современных квартирах, за исключением того, что изготовлялись они не из чугуна, а из глины. В критских гробах-ванных имелись даже отверстия для слива воды. Все дело в том, что критчане очень любили принимать ванны, и в каждом приличном доме на родине Афродиты обязательно имелась соответствующая комната (отличалась она особенной роскошью) для мытья. Легендарный царь Крита Минос, по имени которого была названа целая эпоха, по преданию, был убит в тот момент, когда он принимал ванну при дворе царя Сицилии. Его заклятый враг, искусный зодчий Дедал, провел замаскированную трубу по крыше ванной комнаты и пустил в нее кипяток, тем самым, превратив самодержца в кусок вареного мяса.

Известная народная мудрость говорит о том, что в столовой и бане все равны. Казалось бы, мы имеем дело с общепринятой истиной, но попробуйте (если обратиться к нашему времени) попасть в ту же баню, куда ходят министр юстиции или генпрокурор! Туда, понимаете ли, только ночные бабочки и бандиты вхожи... Но не они придумали банно-кастное разделение. Когда философ Платон две с половиной тысячи лет назад описывал таинственный континент Атлантиду, особенное внимание он уделил баням. В стране атлантов существовали бани нескольких классов: для рядовых горожан, для правителей, для средних чиновников, для женщин, и для... лошадей. Многие говорят, что это не более чем воображение Платона, но ведь по сути-то (в смысле разных бань) философ был прав...

Свою баню изобрели и древние обитатели Америки ацтеки и майя. На полуострове Юкатан общественные бани с парными назывались темацкалли. Кстати, индейские бани были прежде всего лечебными центрами, где при помощи воды и пара "пользовали" такие болезни как лихорадка, судороги, боли в пояснице, укусы ядовитых змей и похмелье.

Конечно, и римские бани считались целебными (лечебное действие приписывалось интенсивному потению, посредством которого из тела изгонялись всякие неприятности), но римлян вряд ли могли переплюнуть в плане банных извращений древних скифов. Скифы как кочевой народ возили бани с собой. Представляла собой скифская баня конструкцию из трех жердей, на которую натягивались куски шерстяной ткани. Камни всегда можно было найти под ногами, так вот отважные скифы собирали их в палатку, раскаляли докрасна и лили воду - да не простую, а с семенами разных хитрых растений, в частности, конопли. От пара, насыщенного дурманящими маслами, скифы приходили в такое возбуждение, что, по рассказам древнего историка Геродота, из шерстяной палатки доносились крики, которые издалека можно было принять за надвигающийся смерч.

Пускай поэт Александр Блок патетически восклицал: "Да, скифы мы!..", но к нам это не имеет никакого отношения. Средневековые наблюдатели единодушно находили причину отваги русских людей в пристрастии к бане - и в особенности к контрастному переходу от парной к ледяной купели. В случае скифов мы имеем дело с редким исключением: все-таки, баня у всех народов была прежде всего средством оздоровления. Ну, а высказывание, приписываемое русскому царю Петру I ("После бани штаны пропей а выпей"), - предмет отдельного рассмотрения, выходящий за рамки настоящей темы.

Храмострой

Иногда не мешало бы понять смысл того, что мы имеем то ли честь, то ли позор созерцать в наши, без сомнения, светлые времена. Само слово "партия" в темной древности имело несколько иной смысл. "Партия" в древнем Риме - всего лишь часть единого целого. И не более того. Эх, знали бы римляне, чем все обернется...

Теперь наша политика превратилась в сущий цирк, но мало кто помнит, что с цирка-то как раз все и начиналось.

В городах Византийской империи, и в особенности в Константинополе, особое внимание (как, впрочем, и сейчас у нас) уделялось развлечениям. Телевизора и Интернета тогда еще не изобрели и народ группировался преимущественно на трибунах ипподромов в ожидании очередного конного или циркового представления. Ипподром был своеобразным социальным институтом, законы которого несколько не совпадали с общепринятыми правилами поведения в обыденной жизни. Например, во время циркового представления вполне можно было крикнуть что-то типа "Василевс - козел!" (василевсами назывались тамошние императоры) и даже метнуть в его сторону тухлое яйцо. В определенном смысле это была управляемая суверенная ("сувенирная" - как ныне шутят...) демократия.

Содержать ипподром, коней, устраивать сами ристания обязаны были цирковые партии, или "факции". С самого начала их выделилось четыре: зеленые (прасины), красные (русии), белые (левки) и голубые (венеты - цвет этот не соответствовал нынешнему его пониманию) - в сущности это цвета спортсменов, управляющих повозками. Вход на ипподром был бесплатным, а потому горожане старались занять удобное местечко с раннего утра, чтобы с наипущим удовольствием поболеть за свою партию. По завершении заездов колесниц на круг выходили акробаты, борцы, фигляры, фокусники, укротители со своими зверьми, а после представления близ ипподрома толпились шуты, мимы, музыканты, певцы и гетеры. В общем, народ отрывался по полной программе.

Партии - дело сложное, а потому власть на ипподромах вскоре стала концентрироваться в руках голубых и зеленых (белые и красные оказались в оппозиционном меньшинстве), а еще немногим позже ипподромная власть стала протягивать свои длани к государству вообще. Оформились партийные структуры с функционерами и аппаратом - т.н. "димы". Правительство империи вынуждено было признать за димами некоторые политические права, в именно: предъявлять во время цирковых зрелищ требования к василевсу; одобрять или критиковать политику властей; участвовать в церемониях; носить оружие. Из партийцев набиралась городская милиция, а так же комплектовались оборонные отряды во время войн. Вскоре возобладал принцип: "народ и партия едины" - фактически представители димов участвовали от имени всего византийского народа в выборах императора (должность Василевса в Византии редко наследовалась; чаще всего таковая доставалась по заслугам), а о самом народе можно было забыть.

Постепенно, как бы в подтверждение ныне непопулярной теории Карла Маркса, партии стали приобретать классовые черты. Вокруг голубых сгруппировалась аристократия и крупные землевладельцы; зеленые представляли купечество и ремесленников. Естественно, львиную долю активистов этих партий составляли простые и бедные люди, но по сути они плохо понимали задумку своих кукловодов: им просто приятно было питаться иллюзиями о своей якобы значимости в политической жизни. Императоры отлично использовали социально-партийное расслоение, и, умело манипулируя настроениями и разжигая как меж-, так и внутрипартийную борьбу, сохраняли свою власть.

Случались и проколы. Например, в 532 году в Константинополе случилось восстание "Ника!" ("Побеждай!"), имевшее целью свергнуть василевса Юстиниана. Недовольные ущемлением своих прав сенаторы оперлись на голубых, а торговцы, недовольные высокими таможенными пошлинами толкнули к действию зеленых. В уличные боях участвовали, как вы понимаете, простые партийцы; они по приказу своих начальников сожгли налоговые списки, захватили тюрьму и освободили заключенных. В охваченном огнем и мародерством городе сенаторы выдвинули в императоры своего ставленника Ипатия, которого тут же короновали на ипподроме при всеобщем ликовании народа. Во дворце началась паника, и Юстиниан приготовился уматывать на кораблях в Малую Азию. И в этот момент удивительную твердость выказала императрица Феодора: она явилась на заседание Императорского совета и заявила, что лучше умрет, чем потеряет власть, ибо "царская порфира - это прекрасный саван". Юстиниан устыдился и взял себя в руки.

В этот момент среди восставших зародился раскол. Часть голубых, испугавшись масштабов разграблений и пожара, стремившегося начисто сожрать "второй Рим", отошла от восстания. Отряд варваров-наемников (среди которых, кстати, было много славян), верный василевсу, напал в цирке на восставших и перебил всех. Восставшие были морально сломлены. Большинство из них (в том числе самопровозглашенный василевс Ипатий) были казнены (всего было умерщвлено около 35 000 человек), сенаторы - сосланы в провинции, а в Константинополе настали мрачные дни. "И был страх большой, и замолчал город, и не проводились игры долгое время..." - писал тогдашний хронист.

Но все лечится, и через пару десятков лет снова можно было прокричать на ипподроме: "Василевс - козел!!!", и метнуть в его сторону ком грязи.

Партии, кстати, еще разок смогли поучаствовать в восстании: в 602 году узурпатор Фока, опираясь на них, сверг василевса Маврикия. Но вскоре партии начали терять свою политическую силу. Дело в том, что последующие императоры наконец-то поняли, что с таким оружием играть слишком опасно.

Точнее, руководящую и направляющую силу предпочтительно обратить в игрушку. К X веку цирковые партии были низведены до положения технических служб при ипподромах, подчиненных эпарху. Теперь партии пели специальные гимны в честь императора, выкрикивали здравицы во славу мудрого и великодушного властителя, а формулы этих приветствий отрабатывались во дворце и менялись в зависимости от того, кого сегодня власть любит, а кого - не очень.

Народы идут в баню

Наука, к сожалению, даже сегодня неспособна раскрыть природу сумасшествия. Более того: древние в безумии понимали больше, чем мы. Точнее, думали, что понимают.

"В каждом безумии есть метод". К этой простой истине человечество шло тысячи лет. Родоначальник психиатрии (дословно с греческого: "душеврачевания") Эмиль Крепелин пришел к выводу, что знаком безумцев является "абсурдность поведения и страсть" и тем самым хотя бы определил направление, которым должна идти эта отрасль медицины. Крепелин разделил психические болезни на маниакально-депрессивные психозы (которые можно лечить), и состояние, названное впоследствии шизофренией (ее так и не научились лечить). Произошло это всего-то 100 лет назад. До великого немца сумасшедшие вообще приравнивались к скоту, так как их считали лишенными человеческого разума.

По преданию, царь-тиран Вавилона Навуходоносор дошел до состояния животного безумия, он совершенно одичал, ел только листву и травы, а поздние иллюстраторы рисовали его голым и покрытым густой шерстью.

Безумие стало "душевной болезнью" не сразу. С легкой руки древнего грека Гиппократа безумие воспринимали как физическое нездоровье, порожденное нарушением баланса жидкости в организме. По мере неспешного развития науки светила медицины сузили понимание "жидкости": в средневековых трактатах речь уже шла о так называемой "черной желчи", избыток которой порождал меланхолический темперамент и толкал несчастного к безумию. Считалось, что вредоносные желчные пары поднимаются в мозг и препятствуют его разумной деятельности.

Параллельно бытовало представление о вмешательстве в дело душевного здоровья высших сил, причем, по мере развития цивилизации, идея Божественного вмешательства в дела человеческого разума в обществе укреплялась. В XVII веке поэт Джемс Дьюпорт родил знаменитый афоризм: "кого Бог хочет погубить, того прежде всего лишает разума". Прежде всего христианская теология стала смотреть на человека как на арену борьбы божественного и дьявольского начал, но, тем не менее безумие при определенных условиях могло считаться знаком Божеской милости (вспомним хотя бы Христово "блаженны нищие духом...").

История христианства, как на Востоке, так и на Западе, изобилует описаниями мужчин и женщин, которые страдали серьезными психическими заболеваниями, и которых почитали как святых. Считалось, что блаженные говорили голосом Бога, и почему-то особенно вера в богоданность психически неполноценных людей развилась на русской земле. У историка Ивана Прыжова есть работа "26 московских пророков, юродивых, дур и дураков", рассказывающая о людях, почитаемых блаженными и оказавших значительное влияние на культурную и духовную жизнь московского общества первой половины XIX века. Если только за 50 лет таковых набралось 26, сколько всего могло быть таких людей хотя бы в той же Москве за весь срок существования Первопрестольной? А всей России? А в мире?

Несмотря ни на что, безумие издавна лечили как недуг телесный. Поскольку первейшей задачей считалось восстановление равновесия жидкости в организме, главными медицинскими действиями оставались следующие: кровопускание, клизма и слабительное. Вместилищем безумия считался мозг, а потому врачеватели частенько делали надрезы в головах несчастных, надеясь снизить давление ядовитых паров "черной желчи" на мозг. Так же практиковался следующий метод: к голове человека, страдающего безумием, прикладывали только что зарезанного петуха; теплая кровь убитой птицы (так считалось) проникала в мозг и тем самым подавляла испарения.

Так как в Средние века бытовало убеждение о сверхъестественности душевных болезней, широко было распространено врачевание духовное. А именно, из "бедствующих безумием" изгоняли бесов. Использование молитвы, поста, заклинаний, святых реликвий часто приводила к исцелению больных или хотя бы к временному облегчению их состояния. Все мы знаем, что практика изгнания бесов христианской церковью практикуется (весьма успешно!) и поныне.

Как ни странно, в древнее время и в средневековье к сумасшедшим относились довольно либерально. Если они не были буйными, то продолжали жить в обществе и о них заботились родственники и друзья. Больницы для душевнобольных возникли довольно поздно, в конце XIV века. Первая из них была открыта в Бельгии у гробницы св. Димпфны, девушки, убитой своим отцом в порыве безумного гнева. Лечили, как вы понимаете, не только клизмами и кровопусканием, но и прикосновением к могиле святой, ставшей в католическом мире покровительницей всех психически неуравновешенных людей. Вскоре в Лондоне открылся самый, пожалуй, знаменитый сумасшедший дом имени св. Марии Вифлеемской, более известный под названием Бедлам (британское произношение "Вифлеема"). Лечение психически больных и в те времена не отличалось особенной деликатностью, но сумасшедшие первоначально просто оставались в пределах местной общины, а ухаживали за ними родные и близкие. К тому же пациентам Бедлама разрешалось бродить по округе (если только они не выказывали явную агрессию).

К концу XVI века наметилось неблагоприятное для "психов" изменение: по "многочисленным просьбам здорового населения" их перестали выпускать за стены больницы. Наступил т.н. "период заточения душевнобольных", который, собственно продолжается по сию пору. Частные сумасшедшие дома стали плодиться с завидной скоростью и среди медиков утвердилось мнение о том, что больных надо держать в строгости для их же собственного блага. В "психушках" неотъемлемыми атрибутами стали кандалы, ванные с холодной водой, дубинки. Главной целью лечения стало "воспитание у больного благоговения перед теми, кого он считает своими мучителями".

Вскоре психбольницы встали в один ряд с тюрьмами и работными домами, куда общество отправляло своих "отклоняющихся членов". В 1815 году в Англии были утверждены государственные психиатрические больницы.

За многие столетия к душевнобольным относились, в общем-то, благосклонно, и, хотя методы врачевания менялись в зависимости от научного потенциала эпохи и настроений в обществе, "психов" всегда жалели. "Революционный" подход применили в середине XX веке в нацистской Германии: в целях "очистки" нации и "улучшения арийской породы" больных стали попросту уничтожать. Поскольку властью в Третьем Рейхе обладали люди с маниакально-депрессивными наклонностями, основной удар "очистительного меча" пришелся по шизофреникам.

После окончания II Мировой войны число больных шизофренией среди населения обеих Германий восстановилось до довоенного количества всего за 5 лет. Видимо, в природе существует некий закон, определяющий соотношение людей с "нестандартным поведением" и "нормальных" людей. Но пока этот закон не открыт...

Партия - наш рулевой!

Бессмертные слова святого князя Владимира о том, что на Руси "есть веселие пити - не можем без того быти", почему-то интерполируют на пристрастие русских к крепким напиткам. А ведь "пити" можно разное, и не обязательно напиваться "до положения риз". Кстати, забывают, в какой ситуации равноапостольный князь произнес свою фразу (вот ведь парадокс истории: от великого человека осталось единственное крылатое выражение!), а произошло это, согласно Повести временных лет, при выборе вероисповедания, к которому Владимир пожелал приучить свой народ. И ответ этот прозвучал в адрес мусульманских эмиссаров, рассказавших князю о том, что их вера запрещает алкоголь.

Так вот, то, о чем сейчас будет рассказ, имеет определенное отношение к мусульманскому миру. Я имею в виду водку.

Иван Грозный был царем набожным, но, возвратившись в Первопрестольную после взятия Казани и покорения одноименного ханства, он приказал построить подсмотренные у татар-мусульман особые дома для пития - кабаки - и одновременно запретил продавать в Москве вино вне пределах нового заведения. Кабаки должны были заменить корчмы, в которых русские люди не только выпивали, но и общались; кабак в русском варианте был организован таким образом, что в нем не водилась закуска. Татарские кабаки были по сути постоялыми дворами, где людям давали кров, еду и прочее. Русские кабаки будто специально несли в себе задачу быстрейшим образом одурманить голову, да так, чтобы посетитель "богоугодного" заведения больше не в силах был о чем-ли размышлять (разве только порассуждать). Тогда были времена отчасти нам знакомые: тот, кто не осушает чашу до дна, считается врагом царя. Тот, кто безбожно пьет - неопасен. Несмотря на "прогрессивные" реформы Ивана Грозного, культура пития некоторое время еще поддерживалась русскими, особенно в деревнях, где крепких напитков отродясь не водилось, а сельское население в те времена все же значительно преобладало над городским.

К концу XVII века мед, вина и пиво в городах полностью были вытеснены водкой. И начался разлад тысячелетнего уклада, окрашенный в мрачные тона пьяного угара. Газетные страницы позапрошлого века пестрели сообщениями типа: "Крестьянин Дмитрий Морозов пришел в дом Перлова на 2-й Мещанской в гости к полотеру Евсею Егорову. Первый за блинами выпил четверть водки, а второй несколько бутылок, после чего они оба умерли..." Для полного представления поясним: четверть - это 3,07 литра.

Международный арбитраж в 1982 году подтвердил права России (тогда СССР) на торговую марку "водка", и с тех пор законодательно закреплено утверждение о том, что только русский продукт может называться водкой. Но вопрос в данном случае стоит только о названии, поскольку водка - вовсе не наше изобретение. Слово "водка", к слову говоря, скорее финское, нежели русское. Хотя, исследователи таки спорят.

Существует множество версий происхождения водки. Поговаривают, что аппаратуру для дистилляции, своеобразный самогонный аппарат, была привезена в Московию в качестве приданого Софьей Палеолог, но, может быть, ее доставили и монахи, бежавшие после падения Константинополя в Московию. Некоторые связывают появление у нас водки с именем монаха Исидора, который, побывав в Италии, перенял там секрет выгонки хлебного вина, или, как говорили в Европе, Aqua Vita, то есть, "воды жизни".

Слово "виски" тоже происходит от галльского uisgebeatha, "вода жизни", и считается, что придумал этот крепкий напиток покровитель ирландцев святой Патрик.

Поэтическое латинянское имя присвоено водке потому что она была открыта как побочный продукт при попытке раскрыть секрет философского камня. В записях греческого алхимика Маркуса, прозванного Грекусом, датированных VIII веком н.э., есть описание получения водки из виноградного вина. Этот рецепт долго держался алхимиками в тайне, так как Aqua Vita считалась чудодейственным лекарством, что, собственно, есть абсолютная правда. Заметим, кстати, что алхимики и каббалисты приписывали водке свойство делать старых молодыми. Думается, лишь на время опьянения, точнее, его первой части, когда организм еще не отравлен вредным действием сивушных масел и прочих гадких примесей. Целебные свойства алкоголь имеет в дозах, измеряемых граммами, ну, а то, что происходит при дальнейшем увеличении дозы, иначе как самоубийством организма не назовешь. Очень скоро водку стали производить во многих монастырях, и в один не слишком счастливый момент горячительный напиток выплеснулся за стены Божьих обителей и стал настолько популярен среди народа, что на него стали вводить ограничения, вплоть до запрета производства. Ситуация изменилась, когда перед европейцами открылись восточные рынки. А именно, российский.

Изобретение водки, как и многих других вещей, также приписывается китайцам. Поговаривают, что жители Поднебесной еще до Рождества Христова умели готовить пальмовую водку, которая, как и в наши дни, весьма противна на вкус, но, зараза, крепка. У китайцев водочный рецепт переняли арабы, а уж от них, через Византию, Aqua Vita завоевала европейские просторы - а католические монахи всего лишь нагло присвоили первенство в ее изобретении.

Внести свою лепту в водочную историю смогли и русские люди. Великий Менделеев, перед тем как открыть свою знаменитую таблицу, защитил диссертацию по теме "Соединение спирта с водой". В результате тщательных научных изысканий Дмитрий Иванович подтвердил эмпирические выводы алхимиков и установил, что при разведении хлебного спирта до 40 градусов представляется возможным уловить все вредные примеси, сивушные масла, то есть, получить продукт высочайшей кондиции, который может с гордостью носить имя "водка". К тому же великим русским ученым была установлена закономерность, согласно которой при соединении спирта с водой (а именно таким образом делается водка) необходимо лить воду в спирт, а не наоборот: только таким способом минуется 20-процентная концентрация, при которой химический состав соединения наименее благоприятен для человеческого здоровья. Своими открытиями Менделеев немного подправил отношение мировой общественности к тандему "русский-водка", ведь до того в анналы истории был занесен только позорный эпизод, когда на приеме у шведского короля русский посол до такой степени упился водки, что там же и помер.

Русское государство всегда старалось сохранять госмонополию на производство водки, что приносило в казну значительный доход. Разница между стоимостью ее приготовления и продажной ценой достигала десятков раз и контроль над рынком зелья всегда мог поправить материальное положение государства. Екатерина II имела от продажи алкоголя 29% государственных доходов, а Николай II - все 30%. Нужно только поддерживать в народе кабацкую психологию с идеей пития до умопомрачения, а дальше - будь что будет.

А было, в частности, вот что. В 1914 году Николай II ввел сухой закон в связи с началом Мировой войны. Дело кончилось Октябрьским переворотом (конечно, не сухой закон привел к нему, но, без сомнения, в определенной мере повлиял и он), и в начале 1920-х самогонный аппарат имелся в каждой порядочной семье. В 1923 году большевики вынуждены были возобновить производство водки. Перипетии антиалкогольной компании Горбачева-Лигачева мы имели честь испытать на собственной шкуре, и, заметьте, снова дело кончилось переворотом.

Сегодня мы являемся свидетелями активного внедрения в сознание населения (то есть, в наше) идею пития легких напитков. Мысль неплохая, но как быть с тем, что в головах даже детей накрепко засела формула "пиво без водки - деньги на ветер"?

-- Панама

Всякий уважающий себя жулик нет даст соврать: у него есть три верных союзника. Это человеческие корысть, жадность и глупость. Данные... не пороки, конечно, а особенности все же разнообразят нашу жизнь, даря нам интересные переживания. Мелкие жулики исчезают в безвестности, крупные - попадают в учебники истории, ибо проворачивают аферы мирового масштаба. Наше царство-государство сия чаша не миновала. А, впрочем, не все теперь помнят, что означают три бабочки, полный хопер и прочая властилина.

Одна из мировых афер - Панама. Вынужден признать: сюжет отвратительный, но и демонически красивый. Итак, идея разрезать Америку на две половины водной преградой витала несколько столетий после того как красных людей поработили белые, но фантастика приблизилась к реальным возможностям человечества лишь к концу XIX века. В 1879 году во Французской республике была создана компания, бравшая на себя грандиозную задачу прорытия канала сквозь Панамский перешеек. Уставный капитал громадный, 900 000 000 франков, а руководить эпохальной работой взялся Фердинанд Лессепс, имевший за плечами опыт удачного прорытия Суэцкого канала.

Все грядущие ужасы закладываются еще на стадии проектирования, так и здесь была составлена неправильная смета, то есть, сильно заниженная ради привлечения инвесторов. За четыре первых года строители вынули 7 миллионов кубометров грунта, в то время как надо было переворотить 120 миллионов. А между тем было уже истрачено более половины подписанного капитала, причем, гораздо больше, нежели получено наличными.

Компания уже залезла в долги, и руководство решило выпустить выигрышные облигации, практически, лотерейные билеты. Но для этого требовалось разрешение французского правительства, которое его не давало из враждебности к самому проекту.

И тут - началось. То есть, панамские заправилы организовали кампанию по широкому и бессовестному подкупу прессы. За беспрецедентные гонорары журналисты стали яростно нападать на правительство, обвиняя его в ретроградстве, недальновидности и реакционности. Якобы министры ставят палки в колеса прогрессу, преследуя гениев человечества. Появилось немало проходимцев, мимикрировавших под журналюг; в те времена достаточно было прийти в дирекцию Панамской компании, представиться корреспондентом, а лучше редактором - и тебе сразу отваливали денег, снабдив инструкциями. Панамцы не скупились, растрачивая на пиар миллионы.

Подсуетились и чиновники. Министр общественных работ Баиго запросил за свою услугу по лоббированию закона, разрешающего панамскую лотерею, ровно миллион франков. Подмазали и парламентскую комиссию, подписавшую положительное заключение, составленное юристами Панамской компании.

Подкуплены были почти все газеты и 150 депутатов. И это при том, что мошенничество и подлоги практиковались и внутри компании. И все же эффект был достигнут: мелкие вкладчики, привлеченные громкой рекламой, внесли 300 миллионов франков, что спасло компанию от банкротства. Ненадолго, ибо уже через месяц после выпуска панамской лотереи выяснилось: 850 миллионов денежных средств исчезли неизвестно куда.

Что двигало обывателями? Правильно: глупость, корысть и жадность. Но еще коллективный "Леня Голубков" был уверен в том, что он партнер в величайшем деле, соучастник исторического процесса. И, поскольку Панамский канал все же существует его достроили американцы), в определенной мере человеческое стадо играло в лотерею не зря. Вопли и нешуточные волнения сотен тысяч обманутых вкладчиков не смутили коррупционеров всех рангов. Некоторые наворовавшие и беспринципные политики даже попытались на "панамской грязи" сколотить политический капитал. Началось давление на правоохранительные органы, расследующие грандиозную аферу. Много собак навешали на Лессепса, который глупо оправдывался тем, что де он хотел спасти предприятие.

Выяснилось: львиная доля высокопоставленных взяточников, нажившихся на Панаме, являются представителями партии власти. Не остались в стороне от жульничества и крупные банкиры. Дело дошло до найма профессиональных убийц. Появились трупы.

Между тем Панамское дело зашло на новый вираж. Велось и секретное расследование, которое установило вину в афере высших лиц Французской республики. Были суды, которые выносили обвинительные вердикты, крупные шишки даже сели в тюрьму. Правда, очень скоро их освободили (не всплыла ли сейчас в вашем сознании фамилия "Васильева"?). А денег уже было не вернуть...

Ах, если бы на французской "Панаме" все кончилось! Потом грянула и "Панама" итальянская, о которую замарали руки сразу три премьер-министра. Все те же сотни тысяч обманутых вкладчиков, правда, теперь уже - граждан Италии... А потом еще подсуетились жулики и в Соединенных Американских штатах, тоже устроившие сбор средств. На святом деле обогатились многие, деньги, как тогда говорили, "осели на дне канала".

Душевные болезни

О вреде пьянства написано много умных книг, но почему-то я не видел ни одной о его пользе. Это не слишком понятно, так как без такого отвратительного явления, как отдание себя во власть "зеленого змия", мировая культура была бы невозможна. Да и вообще почти вся художественная литература есть гимн алкоголю и его раскрепощающему действию. Наверное, просто литераторы глупы.

Для доказательства этого смелого утверждения далеко идти не надо. Открываем Библию и уже на 9-й странице, в сказании о Великом потопе, читаем: "...Ной начал возделывать землю и насадил виноградник; и выпил он вина и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своем. И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего, и, выйдя рассказал двум братьям своим..." Высоконравственные братья Хама, конечно, отца своего прикрыли одеждой, а когда старик проспался, проклял сына, что послужило зарождению т.н. хамства, которое, как вы понимаете, появилось позже пьянства, или, как поэтически выражались в старину, "пианства". Странно... получается, правда - это и есть хамство? Впрочем, я сейчас не о том...

Библейская история изобилует описаниями различных состояний подшофе. Единственный праведный житель Содома Лот с двумя дочерьми скрывался в отдаленной пещере, чтобы не видеть дождь из серы и огня, обрушившийся на родной город. Тому была причина, так как Лотова жена, когда они драпали из проклятого города, не удержалась от любопытства и оглянулась, в результате чего превратилась в соляной столб. Сидение в пещере не слишком нравилось Лотовым дочерям, так как они беспокоились, что могут остаться без потомства. Однажды они напоили отца вином до такой степени, что он занялся любовью с обеими, в результате чего вскоре на свет появились два сына. Эти сыновья положили начало двум родам (аммонитяне и моавитяне), которые много веков враждовали между собой, что, впрочем, евреи воспринимали с иронией: ведь зачаты то они были в пьяном виде и в результате инцеста!

Эх, да что там говорить: если мы коснемся священных страниц Нового Завета, то... что обнаружим? А обнаружим следующее: первым чудом, сотворенным Спасителем было превращение воды в вино. Заметьте: не вина в воду - а наоборот. Дело было на свадьбе, которую авторы красиво называют "браком в Кане Галилейской". Как говорится, сколько спиртного не бери, все рано еще два раза бегать, так случилось и в Кане. В самый разгар пира кончилось вино, и вот Христос попросил наполнить шесть больших каменных сосудов водою и превратил ее в самое лучшее по тем временам вино. Что было - то было, не верить источнику, кажется, грех.

Вожди южноамериканского племени Майя любили употреблять хмельной напиток, получаемый путем сбраживания меда вместе... с жабами особенной породы, кожа которой вырабатывает опьяняющие вещества. Такой "жабный мед" пили из своеобразной спринцовки: заполняли им кожаный или резиновый мешок со вставленной в него костяной трубкой.

На раскопках в древнем Египте обнаружили каменную плиту с иероглифической надписью, относящейся IV тысячелетию до Р.Х., содержащую следующее предостережение в адрес молодежи будущего: "Никогда не пей слишком много пива, ты падаешь и ломаешь себе кости и никто не протягивает тебе руки, твои же друзья продолжают пить и говорят: "Вышвырните вон этого пьяницу!"

Почему речь идет о пиве? Исследователи сделали вывод, что древнейшим напитком, одурманивающим и (чего уж там лукавить!) скрашивающем досуг человечества, было так называемое хлебное вино, которое у нас называют пивом. Однажды какой-то великий (но к сожалению, как и изобретатель колеса, безвестный) человек случайно уронил кусок хлеба в сосуд с водой, а на следующее утро заметил, что из жидкости поднимаются пузырьки, в то время как на дне образуется плотная масса. "Шипучка" привела открывателя в весьма веселое расположение духа, а дальнейшее усовершенствование технологии породило множество сортов пива. Геродот в своей "Истории" отмечает, что пьянящий напиток из ячменя стал опасным для некоторых красавиц древнего Египта, "отнимая у них глубокое понимание вещей".

Знаменитый напиток Дальнего Востока саке (т.н. "рисовая водка") есть не что иное как крепкое пиво. Его делают на основе частично отваренной заплесневелой пшеницы. Плесень превращает крахмал, содержащийся в зернах, в сахар, который после добавления дрожжей подвергается брожению. В отличие от пива, саке имеет бОльшую крепость за счет того, что процесс брожения повторяется неоднократно.

Вскоре за изобретением пива открыты были питейные заведения, которые имелись еще в Шумерском царстве. Глиняные таблички с Законами Хаммурапи со строгостью регламентировали поведение в трактирах - как хозяевам забегаловок так и их посетителям. Так, определялось, что, если посетителя обсчитают, трактирщика следовало бросить в воду; за пиво желательно платить хлебом, а в случае, если в трактир зайдут выпить преступники и трактирщик не задержит их и не проведет во дворец, наказанием ему служила смерть. Закон, кстати, предписывал пить пиво только в разбавленном виде.

Вместе с Восточными песнями и танцами в древнюю Грецию и Рим пришло и пиво. Но пьянящий напиток Деметры (богини плодородия и всего, что производится из злаков) довольно скоро получил достойного конкурента в форме подарка от веселого бога Диониса: вино. Перебродивший сок винограда был тяжел и сладок; он приводил в безумное опьянение, но греки научились соблюдать меру. Они пришли к такому выводу: лишь варвар пьет неразбавленное вино, которое несет в себе бесстыдное безрассудство. Гимназии пришли к нам из Греции, но как-то забылось, что "гимнасии" происходят от слова гимнос, что значит, голый, и в своих гимнасиях греки (туда не допускались лица до 18 лет) занимались всем, чем угодно: мылись в бане, развивались физически, вели духовные и прочие беседы. Но только не учились. И, конечно же, пили вино. Кстати, не меньшим варварством считалось ослаблять напиток таким образом, чтобы он потерял свое волшебное свойство.

До нас дошло возвышенное предание о том, как бог вина осмелился спуститься в Ад. На пороге Тартара он кричал богиням возмездия Эринниям: "Слушайте, мстительницы! Дионис заставит вас смеяться, ваши улыбки на мгновение осветят вечную тьму!.." И на утлом челне, увитым виноградом, пьяный Харон плыл вкривь и вкось через реку, а души умерших плясали в невероятном свете, льющемся неизвестно откуда. Радостно смеялись и Эриннии, а Дионис смеялся над их смехом...

Своеобразные питейные правила существовали и у воинственных норманнов. От них пришел обычай опорожнять при первом тосте свою чашу или рог до дна, на недопивших же налагался соответствующий штраф. Штрафовали и за нарушения других правил пития, во главенство которых ставилось следующее: всеобщее признание получал не тот, кто падал под стол первым, но тот, кто дольше все за ним продержался.

В общем и целом, любой народ создавал правила пианства, стараясь достичь золотой середины, усмирить как любителей спиртного, так и противников оного. И даже Библия оправдывает маленькие слабости старика Ноя.

И все бы хорошо, но однажды в лабораториях алхимиков родился целебный напиток Aqua vita, погубивший впоследствии значительную часть человечества.

Aqua vita

Если взглянуть на проблему с практической стороны (что присуще слабой половине человечества), то в общем-то непонятно, для чего двадцать два здоровых мужика гоняют по полю надутый воздухом кожаный шар. Ну, не придурки ли? Но, если посмотреть на футбол с мистической точки зрения (что, конечно же, тоже присуще женщинам), сразу возникает вопрос: если миллиарды людей (и не только мужчин, кстати!) преклоняются перед этой относительно примитивной игрой, значит, в ней есть какая-то тайна?

Изобретение футбола приписывают англичанам. Отчасти это так, но только отчасти, и надо сказать, что англичане в этой игре проявляли редкостную жестокость. В качестве мяча жители Англии использовали разнообразные подручные (простите, подножные) средства, в частности и... головы казненных преступников. Благо, в Средние века казнили со вкусом и недостатка в материале не было.

Тогдашняя игра сильно отличалась от современного футбола. Составы команд включали в себя по несколько сотен, а то и тысяч игроков, как правило, состоящих из жителей одной деревни или городка. То, что выбиралось в роли мяча (будем справедливы, головы пользовали не так часто, в основном мячом служил кожаный бурдюк), гонялось по окрестным полям, причем, правила игры больше походили на современный американский футбол или регби: надо было просто загнать мяч на "вражескую" территорию и в этом случае загнавшая его команда считалась победившей.

Английским феодалам очень нравилась эта игра. Нет, не они в нее играли, а простые крестьяне и ремесленники, но дворяне прекрасно понимали, что таким способом народ имеет возможность "спустить пар", и пускай в этой маленькой, искусственной войне частенько погибали люди - а уж переломанные ребра и свернутые шеи были привычным делом - несомненная польза футбола способствовала благополучию королевства.

Несколько раз игра в футбол выплескивалась за рамки игры, и доставалось не только мячу, но и английским феодалам. Крестьяне восставали много раз, и не всегда, кстати, из-за футбольных проблем, в результате чего однажды под топор палача попала королева Мария Стюарт. Говорят, ее голова не стала предметом для игры в футбол, но это еще не доказано.

Теперь вы, наверное, понимаете почему британские болельщики-фанаты отличаются столь свирепым нравом. Кстати, о болельщиках. В Византии объединения болельщиков переросли спортивные интересы и шагнули в область политики. Они превратились в общественные партии, выражавшие интересы определенных слоев населения. Наиболее значительными считались партии "голубых" и "зеленых" (для тех, кто сейчас усмехнулся: в старину у цветов была несколько иная символика), которые на спортивных состязаниях одевали платье соответствующего цвета. К "голубым" принадлежали землевладельцы, к "зеленым" - торговцы и ремесленники.

Футбол в Англии неоднократно подвергался запрету. В первый раз запрещающий королевский указ был выпущен в 1314 году Эдуардом II. Через два столетия его примеру последовал Эдуард III, запретивший футбол по той причине, что его храбрые воины увлекались игрой с мячом с гораздо большей страстью, чем, например, стрельбой из лука, что по мнению монарха влияло на боевые качества войска. Следом футбол запрещали поочередно Ричард II, Генрих IV и Яков II. Все было тщетно: игра в футбол становилась все популярнее и популярнее. Мяч по зеленым газонам пинали и уличные торговцы, и шахтеры, а позже к ним подключились и знатные аристократы. Дело закончилось тем, что в 1846 году были разработаны правила игры, а в 1857-м в Шеффилде организован первый футбольный клуб.

Как уже было сказано, футбол придумали не англичане. Эту игру в Туманный Альбион привезли еще в 1 в. н. э. римские легионеры, причем, в исполнении римлян гарпастум (так называли футбол в Риме) отличался не меньшей жестокостью. Бритты и кельты (коренные жители Британских островов) с такой охотой переняли поистине мужскую игру, что однажды, в 217 н.э. году команда аборигенов в своеобразном "дерби" с треском разгромила команду легионеров. Сколько в поединке треснуло костей и черепов, неизвестно.

Но и римляне - тоже не авторы футбола. Игре они научились у греков, среди которых под названием эпискирос она была очень популярна, причем, играли в нее как руками, так и ногами. Греки же правилам своей игры научились в Египте, где в свой футбол играли еще за два тысячелетия до н.э.

В третьем тысячелетии до н.э. игра, очень похожая на современный футбол, была очень популярна в Китае. Китайские воины, гоняя по площадке кожаный мяч, набитый перьями, улучшали там самым свою физическую форму, и, заметим, императоры не препятствовали слабости своих подданных к этой игре, которую называли цзу-чу (мяч, пробитый ногой). В цзу-чу можно было пускать в ход корпус тела и ноги, но не в коем случае не руки и игра была особенно популярна в аристократических кругах, а иногда в ней участвовал и сам император. Во времена правления династии Хань цзу-чу стала непременным атрибутом торжественных церемониалов, проходящих в честь дня рождения императора Поднебесной. В командах было по 10 игроков, которые старались забить мяч (его китайцы научились наполнять воздухом) в небольшое отверстие, сделанное в шелковой сетке. Китайские женщины тоже играли в свой вариант футбола, который назывался "восемь бессмертных, пересекающих море".

Игра в мяч у древних ацтеков, как и у англичан, отличалась жестокостью. Мяч представлял собой твердый каучуковый шар, и, чтобы защититься от увечий при столкновении с ним, игроки надевали защитные шлемы и широкие пояса из дерева или кожи. Впоследствии горе-ученые, увидев изображение игроков на фресках, раструбили на весь мир, что открыли... инопланетян. Цель игры была простая - на позволить сопернику занести мяч на свою сторону, для чего в ход пускались локти, колени, а то и кулаки - а победители имели право сорвать одежду и украшения с любого зрителя, не сумевшего отбежать на безопасное расстояние. Игра имела еще и религиозное значение, поскольку в движении мяча и победе той или другой команды видели предзнаменование грядущих событий. А то, что проигравшая команда должна была заплатить за поражение чьей-нибудь головой, подтверждается скульптурными изображениями обезглавленного игрока и мяча, принесенных в жертву богам; такие картинки находят рядом с бывшими полями для игры. Впрочем, уфологи считают, что мы имеем дело с реалистичными изображениями марсианских роботов.

Пианство

История показывает: чем суровее нравы общества, тем безбожней они нарушаются. Механизм этого парадокса сокрыт в самых глубинах человеческой психологии и до конца не изучен, в чем мы неустанно убеждаемся день ото дня, узнавая о новых изменах в семьях, считающихся безупречными. Франсуа Ларошфуко несколько столетий назад замечал: "Труднее сохранить верность в любви счастливой, чем в любви несчастной".

Предмет нашего рассмотрения, а говорить мы будем об истории "пояса целомудрия", во времена известного француза (XVII век) уже был основательно подзабыт, и я думаю, это случилось оттого, что отношения в браке к концу средневековья несколько либерализировались, отчего необходимость в таком возмутительном и, кстати, негигиеничном, предмете, отпала.

Железный хранитель супружеской верности, называемый еще "поясом целомудрия", "поясом невинности" или "поясом Венеры" очень часто упоминается в средневековой литературе, но в Новое время по странной прихоти судьбы люди даже не имели представления о том, что он собой представлял. Речь шла даже о том, что современный читатель имеет дело лишь с литературной мистификацией и на самом деле люди не могли додуматься да столь идиотского средства защитить своих жен от шальных мыслей.

Изобретение пояса верности относили ко временам крестовых походов, когда рыцари отправлялись в долгий и чреватый опасностями путь, стремясь одновременно спасти жен от греховных вожделений, а так же защитить их от вероятного изнасилования (нравы-то были хоть и суровые - но жестокие!). Но материальных доказательств этой гипотезы не имелось.

Некто Пахингер из австрийского города Линца однажды нашел такой пояс на скелете молодой женщины, которую совершенно случайно откопали на одном из древних кладбищ. Ни имени, ни социального положения женщины установить было невозможно, но оттого, что заключена она была в оловянный гроб, следовало, что дама была не из бедных слоев. Герр Пахингер настолько был поражен находкой, что стал... коллекционером поясов невинности. Он ездил по Европе, участвовал во вскрытии могил, рылся в запасниках музеев (там вышеозначенных поясов хранилось немало, но никто и понятия не имел, что это такое) и в конце концов в его собрании оказались несколько десятков раритетов.

Постепенно сложился целый клан собирателей поясов невинности, и, надо заметить, среди множества найденных экземпляров не было найдено ни одного, который восходил бы дальше начала XV века, то есть, Высокого Возрождения. Очень много поясов сделаны из серебра, встречались даже золотые экземпляры, и все из них отличались изяществом выгравированного рисунка, из чего был сделан вывод, что пояса целомудрия культивировались в аристократических кругах.

По утверждению письменных источников, родина поясов целомудрия - Венеция, хотя есть сведения о том, изобретателем пояса был падуанский тиран Франческо II, и большинство из них производились в Бергамо, поэтому они в старинных книгах назывались и "венецианскими решетками", и "бергамскими замками". Франсуа Рабле в своей знаменитой книге "Гаргантюа и Пантагрюель", сочиненной как раз в эпоху расцвета поясов, пишет: "...Да возьмет меня черт, если я не запираю свою жену не бергамский лад всякий раз, когда покидаю свой сераль!"

С некоторого момента пояса целомудрия вошли даже в моду. Сохранились предания о том, что, женихи, когда на великосветской свадьбе (тогда было принято справлять таковые в доме невесты) их подводили к супружеской постели, торжественно получали ключ от "венецианской решетки". Некоторое время спустя родители, да и все гости, получали радостную (подозреваю, вне зависимости от результата) весть о том, что "замок целомудрия и ворота оказались невредимыми". Иногда "изящная решетка Венеры" являлась первым подарком, подносимым женихом своей будущей жене. При этом невеста должна была проявить полное неведение о сути и назначении железяки.

Возрождение - эпоха великих путешествий и открытий, которые, конечно же, невозможны без длительной разлуки. В те времена считалось обычным делом при отправлении в дорогу заказать у мастера для своей жены "друга, который лучше всего сумеет защитить ее верность". В одной из старинных книг означенный предмет описывается так: "...Золотая решеточка висит на четырех стальных цепочках, обвитых шелковым бархатом и искусно прикрепленных к поясу из того же металла. Две цепочки приделаны спереди, две сзади решетки и поддерживают ее с двух сторон. Сзади поверх бедер пояс запирается на замок, отпирающийся совсем крошечным ключиком. Решетка приблизительно шесть дюймов вышины, три дюйма ширины и покрывает таким образом все тело между бедрами и нижней частью живота..."

На поясе в одной из коллекций выгравирована надпись: "Мы хотим вам пожаловаться, что нас, женщин, изрядно измучили этими замками". Жалоба двусмысленна. Кроме неудобств, пояса целомудрия, конечно же, порождали коварные мысли, частенько перерождающиеся в намерения. Во-первых, "поясные" мастера могли изготовить сколь угодно ключей. Во-вторых, если уж даме не обзаводилась "запасным" ключом, не составляло особенного труда найти искусного слесаря, способного открыть даже самый сложный замок и выточить ключ. Об этом тоже много рассказано в литературе Возрождения, в частности, у Клемана Маро описан случай, когда баронесса д`Орсонвилье "охотно отдает себя в руки ловкого слесаря, который должен устранить замок и открыть ее любовнику врата эдема".

Имеются свидетельства, что абсолютное большинство женщин обладали вторым ключом, который являлся как бы символом их любви к избранному мужчине. Получалось, что пояс целомудрия, усыпляя бдительность ревнивых мужей, сделался главным виновником неверности их жен. На гербе одного из немецких аристократов изображена женщина, опоясанная поясом верности, которая держит в одной руке ключ, а в другой - полный кошелек, как бы приглашая смельчака получить сразу две награды.

В анонимном произведении той эпохи ("Зеркало нашего времени") говорится: "...Я знал несколько женщин, славившихся во всем городе как образцы супружеской верности и целомудрия и, однако всегда имевших одного или нескольких любовников и часто менявших их в течении года. Некоторые из них имели детей от этих любовников, так как известно, что немало женщин предпочитают забеременеть от друга или любовника, даже от незнакомого человека, чем от мужа. Репутация этих женщин, вне всякого сомнения, в глазах их мужей стояла высоко. Это происходило оттого, что они носили те самые "венецианские замки", которые считаются надежнейшей опорой против неверности жен".

Таким образом, попытка "отпилить" мужнины рога, в очередной раз приводила к ломке "пил" и дальнейшему отрастанию вечного символа мужской глупости.

Мужская страсть на букву "Ф"

Библия рассказывает о подвиге Иезавели, жены царя израильского Ехава, которая, чтобы встретить злодея Ииуя, "нарумянила лицо свое и разукрасила голову свою", за что была выброшена из окна и растоптана конями, а затем псы съели ее тело. В очередной раз доказано было, что красота - страшная сила.

Правда, сила не слишком понятная - в том смысле, что каждый (не то, что народ, а даже отдельный индивидуум) имеет свою мерку прекрасного. Забавно, что, в отличие от красоты, мнение о страшном и безобразном у всех наций и культур приблизительно едино.

Почти во всех обнаруженных при раскопках жилищах ледникового периода были найдены титанические запасы косметических средств. Прежде всего это разнообразные красители. Хранили их в разрисованных орнаментами костяных и шиферных сосудах, а размешивались краски на изящных палитрах. Люди ледникового периода снабжали гримом даже мертвых, чтобы они отправились в потусторонний мир в надлежащем виде и никого там не испугали. Ученые доказали, что тогда использовалось 17 видов различных красок, среди которых преобладали белая, черная и целая гамма оттенков охры. Из глубины веков пришла к нам и губная помада. Палочки этого косметического средства красного цвета найдены во многих доисторических пещерах.

Римские богатенькие красавицы, в частности и публичные женщины, ежедневно, после приема ванны из молока ослиц, натирали тело и лицо кремом из ядовитых свинцовых белил, которые привозились с Востока, замазывали щеки красной краской и подводили веки и брови черной сурьмой. Ногти закрашивались таинственным веществом "кровь дракона", а голубой краситель служил для подкрашивания кровеносных сосудов.

Искушенные в деле восприятия человеческой красоты римские сенаторы однажды были шокированы юным императором Элагабалом, который был посажен на трон в результате сложной интриги. Он воспитывался в Сирии, а потому предпочитал имидж "а ля Восток того времени". Элагабал прибыл в Рим в 218 году н.э. в женской одежде, на богато украшенной коляске. Вокруг нее приплясывали полуголые евнухи и прочие рабы, тем самым стремящиеся выказать переполняющие их чувства. На новом императоре, помимо шелкового платья, надеты были высокая шляпа с длинными лентами и громадные серьги, прикрывающие щеки. Глаза были обведены концентрическими кругами голубого и золотого цвета, губы обведены синей краской, а ноги накрашены хной. На руках и сандалиях сияли драгоценные камни. Сенаторы решили, что пришел конец Римской империи, но по счастью, правление экстравагантного юноши было недолгим.

В 840 году н.э. багдадский певец и музыкант по кличке Черная Птица открыл в Испании первый в мире Институт красоты, где учили делать прически, накладывать косметику, удалять волосы и неприятные запахи. Во времена инквизиции вопрос с такими заведениями был решен в пользу строгого запрета. А вот средневековые рыцари вообще не признавали никакого "греховного" внимание к своему телу, даже не мылись месяцами, но считалось неприличным, если хоть одна часть рыцарских доспехов не натерта пастой гойя до зеркального блеска.

Современность принесла нам универсальный идеал красоты, который формируется далеко не в мозгах, а в экранах телевизора и на рекламных щитах. По счастью, этим слащавым штампом завоеван не весь мир; и ныне в некоторых местностях стараются придерживаться не идеала кукол Барби и Кена, безнадежно втиснутого в головы обывателей, а своих, идущих из пошлого традиций. Где-то полосуют лица шрамами, где-то вытягивают на полметра шеи, где-то подвешивают небольшие бусы перед лицом младенца, чтобы он вырос косоглазым (чем они косее, тем краше). Раньше очень любили деформировать голову; так, в древней Америке считался прекрасным плоский лоб; для этого ребенка после рождения привязывали к колыбели так, чтобы его головка зажималась между двумя дощечками и их не снимали до возраста 4 лет.

Больше всего в смысле достижения идеала, даже в относительное недавнее время, "везло" китаянкам. Признаком изящества женщины в Поднебесной считались маленькие ножки и плоская грудь. Еще во II тысячелетии до н.э. сформировался стереотип красоты, согласно которому дама должна иметь миниатюрные дугообразные ножки, напоминающие форму молодого месяца или лилии. По преданию, императору Тай Ли Хоу-Чжи очень нравилась наложница по имени Яо Нян. Император заказал своим ювелирам изготовить золотой лотос высотой в несколько метров. Внутри цветок был выложен нефритом и Тай Ли приказал любимой наложнице туго забинтовать ноги, придав им форму молодого месяца и в таком виде танцевать внутри цветка. Говорят Яо Нян была столь грациозна что, казалось, скользила по лепесткам золотого лотоса.

Девушке, не обладавшей месяцевидными ножками, весьма трудно было выйти замуж. Чтобы нога приобрела надлежащую форму, девочкам в 6-летнем возрасте подгибали все пальцы, кроме большого, к подошве и накрепко перевязывали их бинтами. Каждую неделю бинты затягивались все туже и туже, и это продолжалось до тех пор, пока подошва не принимала дугообразную форму. Эта процедура, конечно, была очень болезненной, ноги сильно немели, но девочкам, едва они начинали что-то понимать, накрепко внушалась мысль о том, что только таким способом они смогут потом стать "настоящими женщинами". Отсюда родилась популярная среди китайцев поговорка: "пара забинтованных ног стоит ванны слез".

Женский бюст должен был отличаться "гармонией прямых линий". Это означало, что с 10 лет девочкам стягивали грудь холщовым бинтом, специальным лифом, да еще и особым жилетом поверху. Подвижность грудной клетки резко ограничивалась, питание организма кислородом уменьшалось, да и вообще недоразвитие грудных желез приводило к многочисленным патологиям, но следование "гармонии прямых линий" считалось святым.

Девочки не спали ночами, бредили от боли, и ждали рассвета, который, вопреки надежде, не приносил облегчения. Испытывая страдания, будущая "красавица" вынуждена была выполнять всю домашнюю работу: готовить пищу, шить, ткать. Иногда ноги уродовались настолько, что они совсем не могли выполнять свою непосредственную функцию. О таких женщинах говорили: "они подобны тростнику, колышимому на ветру".

Изящных красавиц возили на тележках, носили в паланкинах или служанки таскали на плечах. Один европейский путешественник, побывавший в Китае сотню лет назад, вспоминал: "В Нанкине я наблюдал однажды, как одна дама была вынута из паланкина и отнесена во внутренние покои таким же способом, как носят детей. В Цзинцзяне я также много раз видел, как служанки переносили своих разряженных хозяек через улицу, в гости к соседям. Дама обхватывала свою служанку за шею, а служанка подхватывала свою госпожу сзади под ляжки. "Золотые лилии" высовывались из-под платья и беспомощно болтались по обе стороны спины служанки".

В общем, не стоит резко критиковать кому-то и приевшиеся идеалы куклы Барби, хотя бы, потому, что он достигается не путем уродования тела, а всего лишь при помощи диеты и тренажеров.

Сладкий яд королей

Сначала все было просто и ясно, Земля же - чиста и безвинна. Потом появились люди. Деньги, придуманные человечеством - конечно же, для благих целей - хотя бы видом своим соответствовали возложенной на них задаче. Пускай средствами упрощения товарообмена являлись хвосты свиней, раковины, перья райских птиц, бобы какао, кирпичи, коровьи черепа (а иногда и человечьи), но это было нечто имеющее ценность.

Но однажды белый свет увидел... простые бумажки, на которых значилось, что эти несерьезные и легковесные штучки есть самая большая ценность из всех сущих на земле. Через некоторое время бумажные деньги прозвали "сладким ядом королей". И вот, почему: власть имущим надо обладать нечеловеческой волей, чтобы не удержаться и не отпечатать "бумажек" больше, чем имеется в казне монет и драгоценностей, гарантирующих их покупательную способность. Нужно не один раз удариться в грязь лицом, чтобы понять: экономика - серьезная наука и у нее есть свои законы, которые не обойдешь хитростью или магией. Стоит только превысить норму выпуска ценных бумаг - они тут же начнут обесцениваться. Как всегда, человечество сначала стало делать новые для себя артефакты, а потом уж принялось постигать их коварные повадки.

По вековой традиции, бумажные деньги открыл европеец, но придумал их китаец. Отважный мореплаватель Марко Поло, совершив путешествие на Восток, впервые описал (и с превеликим удивлением!) так называемые "летающие монеты", которые ходили в качестве платежного средства по Китайской империи. Марко Поло восторгался изобретением жителей Поднебесной, но еще не догадывался, что не все в "китайском королевстве" складывается гладко.

Первая попытка ввести в обращение "летающие деньги" относится к 200-м годам до н. э., когда нескончаемые военные походы против гуннов в Монголии опустошили империю. Качество металлических монет оттого, что из штамповали в неимоверных количествах, снизилась до такой степени, что их нарицательная стоимость резко упала, и император У-Ди потребовал от чеканных домов выпустить казначейские билеты, каждый из которых приравнивался к 400 000 медных монет. Билеты изготавливались из шкуры белого оленя, очень редкого животного, и имели форму квадрата со специальным рисунком. Эксперимент потерпел неудачу из-за того, что поголовье белых оленей в стране моментально было истреблено.

Повторно к идее "банковских билетов" китайцы вернулись в 800-х годах н. э. Как раз в то время они получили эпитет "летающие". Эти деньги не обменивались полностью, но банки давали сертификат, которые торговцы получали в обмен за "наличку". Купцам этот порядок нравился, так как в дороге они не имели наличных денег и тем самым были застрахованы от грабителей, которых в те времена было не меньше, чем сейчас. Приехав домой, обладатель сертификата обменивал его в банке на ту же "наличку". Примерно в 1000-м году китайские банки начали выпускать полностью конвертируемые банкноты (делались они из волокон тутового дерева) под лицензией правительства, причем, императоры запрещали печатать на них свои имена, чтобы "их не пачкали грязные руки смердов". На "летающих деньгах" имелась пометка с извещением об определенном сроке (обычно 3 года), когда они могли находиться в обращении. Банкноты не подкреплялись золотым запасом, и в XII веке разразилась инфляция. В этот момент в игру вступили фальшивомонетчики (в 1183 году был казнен первый из них, а потом подрывателей экономического благополучия вешали чуть не каждом дереве), которые сильно подпортили репутацию "летающих денег" и вскоре, как выражались китайские историки, они "стали дешевле бумаги, на которой напечатаны".

Хотя Марко Поло и умилялся видом красивых китайских бумажек, как раз в его время (XIII век) они находились в процессе обесценения. Европа, прочитав книгу путешественника, удивилась странному обычаю желтых людей и не более того. Все-таки, металл - пусть и презренный - но металл, рассуждали они, и лучше, чтобы металл в личных закромах был таким же желтым, как китайцы. Поэтому европейцы, наверное, и ринулись открывать Эльдорадо, "Золотую страну", а мысль о создании каких-то там банковских билетов отложили на потом.

Крови пролито было много, Эльдорадо так и осталась "терра инкогнита", и в 1601 году в Швеции наконец были отпечатаны первые европейские бумажные деньги.

В Россию замечательная идея обумажнивания денег пришла с подачи нашего самого патентованного реформатора. Петр Первый долго вынашивал идею перенять принцип использования банковских билетов у французов и даже собирался пригласить к себе в гости человека, считающегося их прародителем: Джона Ло. По счастью для нашего государства и для репутации великого российского самодержца, приезд этого выдающегося шотландца, не состоялся. Дело в том, что, будучи министром финансов Франции, Джон Ло выпустил в обращение банкноты, не обеспеченные государственными богатствами. Он смотрел на бумажные деньги глазами неисправимого идеалиста, и в итоге их было напечатано на несколько миллиардов франков. Держатели ассигнаций испугались такого количества появившихся на рынке бумаг и потребовали свое золото обратно, в результате чего государственный банк попросту лопнул, а сам "отец" эксперимента вынужден был бежать в "третью страну" и там скрываться от законного возмездия.

Решение выпустить наконец-то в обращение бумажные банкноты в России было принято по высочайшему указу Екатерины II 29 декабря 1768 года в связи с началом русско-турецкой войны. Первоначально ассигнации пользовались крупным успехом, так как "легкой бумагой" не только выплачивали жалованье, но и принимали ее при уплате налогов. Однако вскоре и в нашей многострадальной стране сработал синдром "сладкого яда королей": ассигнации печатались неустанно, и настал момент, когда их номинал превысил запас металлических денег в банках. Началась инфляция, а заодно и обесценивание приравненных к ассигнациям медяков. В 1810 году за рубль ассигнациями давали только 25,4 копейки серебром. Свою лепту в финансовый коллапс внес и Наполеон I, выпустивший приличную партию фальшивок, имеющих даже лучшее по сравнению с оригиналом качество (правда, со многими орфографическими ошибками). Франция готовилась к войне с Россией, и, кстати, впоследствии выброс фальшивых денег стал обычной мировой практикой для подрыва финансовых систем государств-противников.

"Екатерининские простыни" (эпитет родился от их внушительного размера) положили начало преисполненных катаклизмов приключений бумажек, посмевших принять имя "деньги", на территории России. Наши предки, и конечно, мы сами, пережили и марки-деньги, и кредитные билеты, и фантики-керенки, и валютные чеки, и "деревянные" рубли, и водочные талоны, и деноминации, и дефолты, и "у. е.", и...

В общем, история продолжается, и что там нас ждет впереди - этого, кажется не знают даже банкиры-олигархи.

Пила для мужниных рогов