Падшие
Исход
Юн учила Оуаэна интерлогосу. Мальчик смышленый, но при попытке говорить на земном языке он жутко смешно коверкает слова. Ну, кто не грешен: наверняка и Юн, когда вещает на языке "у", тоже вынуждает аборигенов улыбаться. Но Юн - богиня, над ней смеяться грешно. Оуаэн зазнался. Да и соплеменники его начали откровенно побаиваться. Надо же: ребенок исхитряется говорить на языке богов! Мальчик волей-неволей должен проводить большую часть времени с Юн и Антоном - потому что его стали почитать чуть не как верховного жреца и бояться.
В этом был и плюс. От Оуаэна Юн с Антоном узнали еще кое-что. Он проговорился случайно, признавшись (чуть позже), что... (вождям стыдно об этом говорить им, богам). Ну, в общем, если говорить кратко, племя Великого Конуса гораздо сильнее племени горных людей. Они, враги, изобрели много нового оружия, даже такого, которое плюется огнем. У них острые ножи, которые те добывают, переплавляя какие-то камни. У них луки, которые стрелами могут убивать за пятьсот шагов.
Племя Великого Конуса кровожадно и беспощадно. Они нападают на поселения горных людей, стариков и мужчин убивают, детей и молодых женщин уводят в рабство. У них плодородные земли, они даже поработили животных и выращивают их в клетках, чтобы потом съесть. Другие племена - в том числе и горных людей - живущие у Великого Конуса считают черной костью, дикарями. Некоторым женщинам "у" удалось сбежать из плена и они рассказывают, что в зверском племени Великого Конуса рабов приносят в жертву богам.
Старейшины, старшины родов племени гонных людей не один раз пытались найти выход из эдакого унизительного положения. Спорили, пикировались, даже до драк доходило. Факт, что на то историческое совещание у преддверия города, когда представители родов упрашивали "богов" помочь в войне, один из старейшин не пришел. Он утверждал, что Антон с Юн - вовсе не боги, а всего лишь титаны, изгнанные из той страны, в которой теперь обитают боги. Якобы титаны в чем-то провинились, за что жестоко наказаны. В качестве основного аргумента оппозиционер предлагал внимательно посмотреть на потрепанное одеяние "богов".
(Теперь Юн с Антонон, к слову, одеты иначе. Из грубоватых, но прочных тканей, которые им были пожертвованы аборигенами, Юн сшила очень удобные и даже изящные костюмы: брюки, рубашки, куртки. Из кожи животных Антон пошил легкие, надежные мокасины.)
Горные люди хотят от Антона и Юн получить новые знания, новое оружие, чтобы пойти на племя Великого Конуса войной. Уже заключено тайное соглашение с некоторыми другими племенами: и тех узурпаторы вконец извели, они тоже хотят доминировать, а не прятаться по лесам. А главенствовать в будущей коалиции будет племя горных людей. Тогда они станут полубогами. И поработят, наконец, своих врагов! Кое-что горным людям не нравится (об этом снова проговорился мальчик). У горных людей сложилось впечатление, что Аоомм (Антон) слишком подвержен влиянию Юи (Юн). У аборигенов своеобразное отношение к своим богам, они считают, что божественная среда слаба теми же пороками, что и среда "у". Местные поняли это так: бог Аоомм ослаб, им стала крутить баба. А ведь на самом деле "у" именуются у аборигенов только мужчины. Женщин называют "ойя", они считаются "нечистыми". Собственно, так и переводится слово "ойя": "недочеловек". Женщина, верховодящая мужчиной, в представлении горных людей - и верх неприличия, и позор всякого рода.
Скорее всего, едва горные люди завладеют сверхоружием, они постараются избавиться от падших". Если боги в принципе сжалились над горными людьми, значит, горным людям дана воля в какой-то степени вершить судьбы небес. Почему-то старейшины "у" уверены, что "тот, о котором не говорят вслух", будет доволен, ибо Аоомм допустил непростительную слабину.
Перед отправкой в большое путешествие Антон подарил жителям планеты Оум величайшее технологическое творение: колесо. Даже у племени Великого Конуса нет колеса! Местные мужчины здорово орудуют каменными топорами, и вырубить обычный диск из дерева, посадить его на ось для них оказалось плевым делом. Нужна была только идея. Очень скоро были изготовлены несколько сотен кибиток, своеобразных походных повозок, в которые помещался запас провизии, и в тени которых можно было пережидать зной.
Наитруднейшей задачей было провести пять тысяч "у" через город. Могучее войско, состоящее из самых отважных мужчин вело себя совершенно по-детски. Боялись они проходить сквозь город - до паники, до мистического отупения. Как преодолеть табу? А ведь, чтобы добраться до пролома и выйти в пустыню, необходимо преодолеть хотя бы крайнюю улицу. Антон выдумал идею "божественной силы". Якобы перед Великим Походом надобно прикоснуться с святыням, напитаться "ниспосланной энергией". Вождя пришлось убеждать. Не случайно его имя, Аауоаомм, переводится как "разумная сила". "У" шли по улочки, закрыв глаза ладонями. В проломе их вообще трясло, будто они прислонились к линии электропередач, но это препятствие они все же с горем пополам миновали.
Первый дневной отдых устроили возле уже знакомой Юн и Антону каменной стелы. Подле нее держали совет. Итак, до Совершенного Оружия при удачном стечении обстоятельств идти около двенадцати дней. Снизошедшие обещают, что Оружие способно будет исполнить все заветы. Но его надо вызволить из враждебной пустыни. Сколько времени уйдет на раскопки? Антон обещал, что справиться можно будет дня за три.
У Юн с Антоном были два плана. Пять тысяч мужчин вполне способны выкопать аппарат из зыбучего песка. Здесь две проблемы. Надо быть уверенным в том, что Антон, двигаясь от места катастрофы на юг, не сбился. На случай провала плана А имелся план Б: найти зонд Юн. На солончак выйти легко. Трудно добраться к зонду, ведь он погряз в слякоти, а с грязью справиться непросто. Однако, и здесь надежде место е же есть. Плана В не было. Если планы А и Б не достигнут своей цели, аборигены поймут, что "падшие" никакие не боги и наверняка попытаются их убить.
...Девять ночей похода пролетели относительно без приключений. Только единожды среди дня (на четвертые сутки) налетела песчаная буря. Кибитки изрядно пораскидало, "у" перепугались, по войску пронесся ропот о гневе высших богов... Довольно непростые отношения сложились с вождем. Человек он хитрый, умный, расчетливый. Он единственный, кто все же не верил в "божественное предназначение" Оуаэна. Да и мальчик, как добросовестный шпион, докладывал вождю о том, что узнавал об Антоне и Юн. Вождь сквозь шум урагана орал:
- Вы, падшие, должны остановить гнев великих сил!
Антон шел ва-банк:
- Молчи, смертный. Я разговариваю с ними. Терпи и передай воинам: все будет хо-ро-шо.
Буря, конечно же, кончилась, хотя и не сразу. Антон, отряхивая от песка Оуаэна (он придерживал мальчика, чтобы его порывом ветра не унесло), торжествующе проговорил:
- Демоны не властны над нами. В нас живет вера - а, значит, силы наши преумножаются бесконечно. Только вера поддержит нас - и правда за ними!
Шестерых мужчин недосчитались. "У" почитали их "необходимой искупительной жертвой", а вождь, улучив момент, тихонько сказал Антону:
- Хвала всем богам, и вам тоже, "у" слушают меня потому что верят в вас. Это ты точно сказал про веру-то. Но, если вера поколеблется, убьют и меня тоже...
На восьмой день кончилась вода. Днем Юн учила "у" выдергивать коренья и сосать корни. Войско не то, чтобы запаниковало, а растерялось. Они, "у", привыкли жить в лесу, и лес для них родной дом. Пустыня их пугала с самого начала, а сейчас испуг рисковал перерасти в панику. В войске зародилась оппозиция. Один "у", пользующийся некоторым авторитетом, призвал соплеменников возвратиться. Вождь приказал верным себе помощникам схватить смутьяна и показательно казнить, живьем закопав в песок. "Боги" не противились, хотя, и отошли в сторону.
Юн вся эта дикость коробила, но она предпочитала помалкивать, памятуя, что в этой, с позволения сказать, команде, она только навредит, демонстрируя гендерное равенство. Вся надежда была на Антона. Он, повелев вождю собрать все войско, держал речь:
- О, богоизбранное племя! Благословенны боги и благословенна земля под нами! Высшие силы знают что нам сейчас трудно. Мы идем исполнить великое дело, которое перевернет мир и сделает нас великими и непобедимыми. Непростые испытания выпали нам, но мы все одолеем. Я открою вам великую тайну. "Аа-а-а" - образ, который принял тот, чье имя нельзя произносить. Он испытывает нас. Я чувствую Его присутствие, Он совсем-совсем рядом и его душа болит за нас, ибо мы избраны Им. Так неужели мы подведем и скатимся, как последние трусы и предатели в преисподнюю? А?
Толпа загудела. Речь кажется, возымела действие. Что интересно, Антон был уверен, что прав. Он действительно верил в то, что сейчас на ними наблюдает "тот, чье имя не произносится". Скорее, речь шла о смутном, неясном ощущении. Но Антон чуял шкурой: некая сила ведет их с Юн, и эта вера была абсолютно искренней. Антон закончил страстную речь словами:
- Мы, боги, не знаем, почему оказались именно на вашей земле. - Он хотел сказать "планете", но такого слова в языке "у" нет. - Но мы знаем, что сделать для торжества справедливости. Вера, настоящая вера способна двигать горами, и, если ты не имеешь веры, тебя сожрет даже одинокий "ууюиа". Нас, богов, ждет звезда Эайе. Вас ждет великое откровение. Так вперед же, смертные!
В принципе, Антон не лгал, это поняли даже дикари. И они пошли дальше.
Эдем, сказочный оазис, гигантская армада за один день превратила в клоаку. Аборигены перебили почти всех животных и птиц, а в придачу фрукты и ягоды, и даже переловили рыбу в озере. Поскольку наши бедолаги заранее уверили "у", что будет "блаженный остров", авторитет землян очень даже возрос.
Составленную из ветвей надпись "МЫ ЗДЕСЬ!" Антон с Юн не нашли. Как не старались, не обнаружили они и родник. Кругом курились костры: "у" жарили пищу. Воины за короткий срок успели изрядно загадить Эдем - сказывалась непривычная еда. Антон пытался увещевать вождя: им придется возвращаться и надо бы на оазисе оставить запасы еды, иначе не хватит провизии на переход обратно, в лес. Вождь, тяжко вздохнув, отвечал:
- Для нас уже началась война, и здравый смысл отложен в сторону. Но ведь боги с нами, чего трепетать?
Да уж... с этим не поспоришь, боги наверняка с ними. Весь вопрос - какие. Сытые, расслабленные воины посматривали на Юн сальными глазенками, она же единственная женщина на всю эту пустыню. Она не боялась. Она размышляла: на затерянной во Вселенной планете развивается чуждая земной цивилизация. Но как они похожи на землян! Неужели у жизни один общий закон - как и во всей Вселенной? Она успела изучить характер мальчика: обыкновенный земной ребенок - взбалмошный, любознательный и немного расхристанный. Отдай его в земную школу - может, даже и преуспеет в учебе. По крайней мере интерлогос он схватывает с лету, и, кстати, так же легко усвоил несколько китайских слов. Юн пыталась учить Оуаэна основам математики. Сложение и вычитание он понял. Умножение и деление он никак не мог постичь, и забавно от своего недоумия злился. Но в мальчике есть главное: стремление к знаниям. Далеко не все земные дети так страстно хотят познавать.
Вероятно, из ребенка вырастет вождь. Может быть, нынешний вождь потому так и напряжен, что уже почуял соперника. И вот, что интересно: у народа "у" не было жрецов, они пока еще общаются со своими богами без посредников. Может быть, Оуаэну суждено стать первым священником... на этой планете. А не задумал ли вождь убрать мальчика? Да-а-а-а... надо сказать Антону, чтобы он предостерег вождя от греха...
Вечером Юн с Антоном сидели на бархане, наблюдая дымы от костров в оазисе. Когда стало смеркаться, в небесах замелькали падающие метеориты. Или еще что-то - кто ж знает, какова в этой системе межпланетная среда... Невдалеке крутился мальчик, видимо, стараясь не упустить богов из виду. Юн осторожно вымолвила:
- Помнишь, как-то ты высказался, что типа мы умерли и пребываем в раю?
- Ты к чему это?
- А вот, к чему. Может быть это вовсе не рай, а нечто противоположное.
- Ад?
- Ну, да.
- Помнишь картину Брейгеля "Падение ангелов"?
- Это где ангелы превращаются в демонов?
- Вот именно. Вечная борьба. И рай, и ад - единое целое. Только внутри него идет борьба. Диалектика. А в то, что мы умерли, уже не верю.
- Ну, а, например, в то, что все это - наши сны?
- Хотелось бы. Но тоже не верю. Хочешь, ущипну?
- Щипал уже. Забыл, как ногу мне мял?
- А все равно ущипну!
Антон довольно больно щипнул Юн за ляжку. Она взвизгнула и пнула напарника. Оуаэн удивленно и даже испуганно смотрел на молодых людей, резвящихся на бархане. Боги, кажется, очеловечиваются...
...На пятые сутки перехода от Эдема беспокойство зашкалило все пределы. Место падения зонда найти так и не удавалось. Барханы кончились, вокруг простиралась песчаная равнина. Последний дневной отдых Юн с Антоном потратили на разведку окрестностей. Ну, не могла воронка абсолютно исчезнуть! Юн злилась, она готова была обвинить Антона в кретинизме: наверняка петлял, как заяц, а теперь доказывает, что шел ровно по прямой... В состоянии, близком к панике, пребывал и Антон. Пожалуй, не сработает и план Б, так как запасы провизии в лагере на исходе, а пополнить их в Эдеме вряд ли теперь удастся.
Антон впервые за много дней вспомнил о цепочке у себя на шее. Какая глупость все эти предрассудки, но он схватил ее губами и нервно сжал. Вдруг Юн воскликнула:
- Вон там, видишь? Точка...
Антон стал вглядываться. Нет, ничего он не видел - только все колышется в мареве. Но Юн настаивала. Они двинулись туда, куда указала Юн. Ярко-голубая точка действительно при более тщательном рассмотрении оказалась комбинезоном. Его изрядно засыпало песком, но все же комбинезон был прекрасно виден. Что было бы, если бы Антон не подумал о метке? И вполне можно было различить воронку! Она почти срослась с пустыней, но все же широченное углубление выделялось вполне отчетливо.
...К раскопкам приступили вечером. Воины нагружали в брички песок и вывозили за пределы воронки. "У" - все-таки добрые люди, и, что главное, бесхитростные. И, что характерно, не вождь ими управляет, а они управляют вождем при посредстве своего коллективного бессознательного. Оно конечно, надо владеть искусством управления массами, но корень этого искусства, кажется в том, что просто необходимо угадать, чего хочет толпа и посулить желаемое. Как там в древности на планете Земля называли политику: "искусством управления человеческим стадом". Есть разные методы. Самый эффективный - террор, то есть, страх. Неважно какой - страх божий, социальный, имущественный... Следующий метод - обещание благ. Религии его использовали в полной мере, суля блага в иной жизни тому, кто исполняет "божью волю". В практической плоскости обещание благ - договор, в котором определено, что будущая награда - доминирование конкретной группы в цивилизации (так и хочется сказать: популяции). Именно этот метод взяли на вооружение наши бедолаги.
"У" трудились истово, ибо хотели как можно скорее завладеть Совершенным Оружием. В истории человечества тоже был похожий период. Закончилось все взрывом нескольких нуклеиновых зарядов и серьезным радиоактивным заражением среды. После глобальной техногенной катастрофы и еще несколько столетий народы, религиозные и социальные группы жили во взаимной ненависти и с жаждой доминирования, но уже творили всякие беды с оглядкой. По счастью, новая, теперь уже экологическая катастрофа заставила людей примириться и установить общие законы. Правда, жертвами конфликтов уже стали миллиарды... Если действительно дать "у" сверхоружие, они ведь учинят на своей планете такую бойню!
Мифология "у" лукава: легенды рассказывают о некоей катастрофе, и якобы жители города превратились в отвратительных животных. Но есть вероятность, что как раз "у" - потомки жителей города, причем, деградировавшие. Они вполне срослись с настоящей ситуацией. В каком-то смысле эти гуманоиды счастливы в своей дикости. Они просты, добродушны, даже в какой-то степени благородны. И не боятся они своих богов - ибо считают себя такой же частью бытия, как боги, герои, демоны. Они с легкостью убьют Юн и Антона, по крайней мере коллективное бессознательное этого желает. Ну, а задача наших бедолаг - избежать сей печальной участи.
Днем, когда Антон с Юн упокоились в своих кибитках (он уже не снимал предохранитель с бластера, к тому же земляне договорились спать по очереди), Антон, прежде чем сомкнуть веки, спросил у женщины:
- Слушай, тебя давеча сподвигнуло на теории, скажи: зачем вообще человечество хочет колонизировать чужие миры?
Юн ответила не сразу. Но все же сказала:
- Это нормальный процесс. Познанием называется. И разве здесь мы что-то колонизировали?
- В каком-то смысле - да. Город-то - наш...
- Это ты так думаешь. Мы просто более продвинутые на этой планете. Если бы не было оружия, нас бы давно шлепнули.
- Не люблю сослагательного наклонения. Ну, да - чудище с выпученными зенками еще тот фрукт. И мы не знаем, какие бяки обитают возле Конуса. Может, и хорошо, что мы туда не добрались. Но ты не ответила по сути. Для чего мы, люди, стремимся куда-то?
- Скажу. Если бы у нас не было цели, мы бы на Земле друг дружку сожрали бы. Сверхзадача - понимаешь? Общее дело, которое объединяет.
- Ага. Идея типа коммунизма. Хорошо. Вот, мы - более развитая цивилизация по сравнению с этими... Но ведь, мы - не суперпупервысший разум? Помнишь, ты как-то сказала, что якобы чувствуешь, что за нами наблюдает... нечто...
- А то. Антон?..
Антон уже во всю сопел. Юн по привычке приняла позу лотоса, попыталась медитировать. Не получалось, никак не могла сконцентрироваться на своем пупке. В лагере было относительно тихо, но какое-то напряжение стояло в раскаленном воздухе. Под кибиткой Юн сопел мальчик. Или делал вид, что спит? Всякая тварь борется за жизнь. И при чем здесь философия? Они с Антоном все делают, чтобы выжить - вот тебе и диалектика. Даже если представить их двоих падшими ангелами, они вовсе не стремятся превратиться в монстров. Скорее, стараются остаться людьми. Получится ли...
...В металл деревянная лопата уткнулась в конце третьей ночи. Расчищали еще некоторое время и после того как взошло Светило. Вождь вопрошал: "Это оно?" - "Без сомнения" - уверенно отвечал Антон. Наступивший зной не позволил продолжить работы. Вождь, и еще несколько старшин пришли к кибитке Антона держать совет. Итак, Совершенное Оружие найдено. Осталось передать знания о его использовании. Антон не слишком уверенно, но выкручивался. Воины тщились узнать секрет использования Совершенного Оружия. Антон утверждал: "Всему свое время, терпите..."
Во второй половине дня Юн с Антоном не спали, продумывали сценарии бегства в пустыню. В бластере заканчиваются заряды, индикатор показывает значение "385" - столько осталось импульсов, но ведь и аккумулятор тоже садится. Юн прислушивалась к голосам. В разных концах лагеря, смеялись, пели, ругались, ворчали, просили, храпели... А ведь эти "у" вполне самодостаточны в своей дикости. По их представлениям они - создания "того, имя которого не произносят". Высший бог вылепил "у" из глины, сделав их своими игрушками. Они, эти создания, думали, что боги их забыли, бросили, как ребенок надоевшую игрушку. Юн с Антоном вернули "у" уверенность в том, что их демиург не забыл своих детей. И что они - счастливы? Ни черта! Они жаждут мести - не более того.
Им оружие подавай, чтобы отомстить врагам за унижение. Юн припомнила, что мальчик несколько раз просил подержать в руках бластер, любопытствовал, какая сила сокрыта в этом оружии. Антон один раз доступно объяснил: "Притронешься - убьет, потому что вам, смертным, эта сила не по зубам..." Оуаэн тогда отстал, по крайней мере, перестал интересоваться "оружием богов".
Едва Светило перестало шпарить, пристал вождь: стал вкрадчиво интересоваться, когда же, наконец, дозволено будет пользоваться Совершенным Оружием. Антон сделал вид, что задумчив, и величаво произнес: "Все зависит от благопристойности "у" и от доброй воли богов..." В этот момент Антон почувствовал, как вождь его ненавидит. Опытный воин сумел погасить в себе вспышку ярости и учтиво отошел. Но напряжение явно приблизилось к пределу...
...Антон решительно настоял, чтобы большая часть войска уходила в оазис: для завершения работ требовалось не больше трех сотен "у". Вождь сказал: "Никто никуда не уйдет! Мы получаем свое и только тогда возвращаемся". Толпа одобрительно заревела. Юн с Антоном стояли в центре воронки, возле зонда, со всех сторон их окружали тысячи воинов, которые уже слишком устали, чтобы повиноваться паре землян. Антону пришлось идти на попятную:
- Все остаются здесь. Но для работы мне нужны только триста добровольцев. Решайте, кто...
Это, конечно, была ошибка. Земляне дали слабину, пошли на поводу у толпы. Юн вынуждена была помалкивать, ибо "подчинение женщине" Антону уже не простили бы. Важно было выиграть хотя бы какое-то время. Не стоит бесконечно испытывать терпение гуманоидов, даже если они дикари. И тут вождь произнес вовсе неприятное:
- Хорошо. Но женщина будет у нас.
Юн хотели взять в заложники! Это уже ни в какие ворота не лезло. Несколько воинов осторожно двинулось к нашим бедолагам. Антон пальнул несколько раз. Он не утратил умения - испепелены были копья нападавших. Они отступили. Что самое неприятное, один из воинов упал и завизжал, схватившись за плечо: Антон случайно его подстрелил. Толпа зашумела. Кажется, еще одно мгновение - и они набросятся на землян. И тут раздался звонкий голосок Юн. Она, забравшись на верхушку зонда, кричала, срываясь на хрип:
- Слушайте, смертные! Без нас вам не вернуться в свой лес, к своим женщинам и детям. Мы вас вели сюда, чтобы дать вам то, что вам нужно. Мы пришли. Осталось немного работы, совсем чуть-чуть. Знаю, вам нужно чудо. Так получите его!
И в этот момент полил дождь. В сумерках никто не заметил, как небо закрыла большая туча. Юн улыбнулась и тихонько подмигнула Антону. Пока он распинался и пулял зарядами, Юн успела приметить тучу и примерно рассчитала время начала дождя. Крупные капли охладили пыл воинов. Вождь понуро отошел в сторону. Кажется, его век на вершине этой гадской власти истек. "У" счастливо кричали, резвились, набирали воду во все, что было пригодно к сохранению влаги. Едва затих ливень, основная часть войска потекла на юг.
Уже через полчаса после возобновления работ показался люк. Он был плотно задраен. Юн быстренько отыскала нужные рычаги. Воинам приказано было отойти за край воронки. Что там, внутри? Сколько несчастных людей осталось во чреве зонда? Люк медленно отошел, открылась защитная переборка. Она подавалась довольно трудно, но вдвоем земляне смогли справится и с этим препятствием. В этот момент подбежал мальчик:
- Слушайте. Я знаю, чего вы хотите, я не такой дурак.
Антон обернулся и строго попросил Оуаэна убраться. Мальчик не уходил:
- Вы на этой штуке прилетели. Никакого Совершенного Оружия нет. Об этом только я догадался, никто не знает, а я знаю. И сейчас вы улетите. На звезду Эайе.
- С чего ты взял, пацан? - немного растерянно спросил Антон.
- Я много за вами наблюдал.
- Послушай... если мы и вправду улетим, ты здесь будешь считаться чуть ли не главным.
- Но я хочу с вами. Возьмите, а?
- Зачем тебе это?
- Хочу к богам.
Снова вмешались Юн. Она старалось быть ласковой, мягкой:
- Знаешь... мы вернемся. Обязательно сюда вернемся. Это ты всем скажи. Если кто из вас будет убивать, врать, изменять, красть, мы тех жестоко накажем. Ты запомнил дорогу? - Мальчик замотал головой (у туземцев это знак согласия). - Поведешь свой народ обратно в лес. И там скажешь, что секрет Совершенного Оружия - в исполнении заветов...
Юн вспомнила то, что проходили еще в школе, на уроках истории. Простые заповеди, которые в принципе одинаковы во всех земных религиях.
Антон подхватил игру:
- Эй, - крикнул он воинам, сидевшим на краю воронки, - знайте, что этот ребенок сейчас узнал секрет Совершенного Оружия. Он вам все передаст. Теперь вы вооружены!
Он обратился к мальчику:
- Теперь отбеги, здесь опасно.
Юн поцеловала мальчика в лоб. Он, разрыдавшись, драпанул к своим.
А ведь не раскрыта была еще одна тайна: где спутники Антона? Юн, почти не дыша, проникла внутрь. За ней в зонд забрался Антон. Сразу же они закрыли люк. Свет в помещениях включился. Внутри никого не было! Антон тогда, в аварийной суете не смог точно запомнить, сколько их вошло в зонд, но минимум десяток - это точно... Антон лазил по закоулкам, в это время Юн проверяла системы. Включился Главный Процессор. Он стал сообщать данные о состоянии систем. Они вполне удовлетворительные, разве только, топлива не слишком много.
У зонда маловато иллюминаторов, все-таки это спасательное средство, а не обычный транспортный борт. Те иллюминаторы, что имелись в наличии, воткнулись в песок. Уже заработал акселератор. Начался обратный отсчет. Машина нервно завибрировала, будто сама волнуется, и все же взмыла ввысь. В иллюминаторы земляне увидели... да ничего они не углядели кроме безлюдной пустыни! Только воронка, "у" не было - как будто их не существовало вовсе.
Через несколько мгновений планета превратилась в точку. Пришлось испытать значительную перегрузку, зато они уже стремительно плыли в безвоздушном пространстве.
Наконец-то можно включить маяк! Юн записала сообщение о бедствии и запустила его в режиме нон-стоп. Двигатели ради экономии энергии заглушили, летели в режиме дрейфа. Юн установила курс на Солнечную систему. Сколько им скитаться в пустоте? Посудина неспособна достичь даже скорости света. Здесь ведь и запасы питания ограничены...
И тут из динамиков донесся отчетливый голос: "Я борт "Аспадас-373-ай". Не могу вас идентифицировать. Сообщите сведения о себе, немедленно!.."
Счастливые, сияющие Антон и Юн будто по приказу крепко обнялись и поцеловались - губы в губы. Поцелуй затянулся, он не был похож на дружеский. Мужчина и женщина страстно слились в единое целое. "Янь" и "инь" наконец соединились. Юн резко отстранилась и отвела пальчиком губы Антона:
- Надо ответить. А то, не ровен час, опять потеряемся...
Чистилище
Направление было выбрано на юго-восток. Юн давно приметила, что птицы с оазиса изредка улетают именно туда. Каждую ночь за время своего одиночества в оазисе Юн вглядывалась в ночное небо в надежде увидеть хотя бы какой-то объект искусственного происхождения. Все тщетно. Насколько Юн знала, ни в систему Бета Волос Вероники, ни к соседним звездным системам экспедиций из Солнечной системы в ближайшие годы не планировалось. А значит - они обречены на очень-очень длинную робинзонаду.
В экспедицию они двинулись скорее от отчаяния. Они чувствовали, что легкая взаимная неприязнь в довольно замкнутом пространстве в конце концов толкнет их к серьезному конфликту. Антон и Юн подспудно уже разделили Эдем на две половины и даже готовы были провести физическую границу. Такой получился бы "инь и янь" диаметром в полтора километра. Совместное более-менее действо здорово помогало забыть о мелочных склоках.
Для запасов еды и питья они соорудили своеобразные волокуши. Так рассчитали, что провизии хватит дней на десять. На прощание из веток на песке выложили громадную надпись: "МЫ ЗДЕСЬ!" Использовали тактику Антона: шли ночью, днем отдыхали под соединенными вместе волокушами. И снова - зияющее прозрачностью небо и палящее светило. Лишь два раза по небосклону пролетали облака, да и то где-то в стороне.
На пятый вечер обсуждалась идея вернуться. Еще сутки - начнется продовольственный кризис, тем более что фрукты начали усыхать, а самодельные емкости с влагой дали течь. Решили пройти еще одну ночь. Утром, когда они прошли уже приличную дистанцию, в пустыне стала появляться растительность. Хилые колючки, неприметные, песочного цвета. Среди них можно было разглядеть следы существ.
Они шли еще четыре ночи, но характер местности заметно не изменился: все те же чахлые кустики. Экспедиционеры научились, выдирая колючки с корнем, высасывать (да буквально выгрызать!) из них влагу. Зато все чаще и чаще встречались животные, похожие на мышей, ящериц, черепах. Антон предлагал прибить какого-нибудь гада и попробовать ее на вкус. Юн была решительно против - она убежденная вегетарианка.
Как-то днем, когда они отдыхали, мимо них стремительно пронеслось целое стадо зверюг, представляющих собою нечто среднее между ламой и броненосцем. Как-то Юн и Антон стали свидетелями охоты небольшого пушистого динозавра (по крайней мере, очень похожего на вымершего земного обитателя) на существо, напоминающее игуану. Однажды, среди ночи за ними увязалась стая каких-то тварей, противно подвывающих и клацающих зубами. Юн наконец-то доверила Антону бластер, а стрелять он умеет отменно. Две гадины остались лежать на песке, остальные в панике разбежались по пустыне.
Они подошли к трупам, которые препротивно воняли. Жаль, Антон уже намылился попробовать зверюг на вкус...
...А на десятую ночь случилось уже настоящее несчастье. Юн тихонько взвизгнула, остановилась, произнесла:
- Антон... у меня что-то с ногой. Будто впилось что-то...
В темноте ничего нельзя было разобрать. Антон перехватил у Юн ее волокушу, заставил девушку присесть. Пытался прощупать ее ногу:
- Как сейчас?
- Ничего. Только...
К утру нога у Юн опухла, покраснела. Она даже не могла на нее наступить, при попытке это сделать лицо женщины искажала гримаса боли, хотя старалась она вести себя мужественно, терпела и не вскрикивала. То ли ее кто-то укусил, то ли она наступила на какое-то растение. День отдыха улучшения не принес. У Юн начался жар, она вся истекала потом. Юн успокаивала Антона: "Все нормально, пройдет, вечером отправляемся дальше..." Но лучше ей не становилось.
Едва Светило стало клониться к горизонту, Антон молча уложил Юн на свою волокушу, взял ношу и пошел. Юн пыталась сопротивляться, бормоча: "Ты пока разведку проведи, а я тут...", но Антон даже не стал ее слушать. Он просто упрямо двигался на юго-восток...
...Едва начал проклевываться рассвет, они предстояли у высокого каменного столба. Однозначно, на квадратной в сечении стеле что-то было изображено. Метров в двенадцать высотой, столб стоял чуть наклонившись. Можно было различить сильно истертые песчаными бурями изображения насекомых, растений, и, кажется лиц, отдаленно похожих на человеческие. Цивилизация? Пока это событие осталось на втором плане.
При свете Антон обнаружил возле пятки левой ноги Юн инородное тело, колючку. Вкруг нее развивалась опухоль. Инородное тело удалить удалось и Юн утверждала, что ей стало лучше, но тут же потеряла сознание. Очнулась Юн быстро, но по ее виду было видно, что с ней все скверно. Антон решил идти днем, под палящим Светилом. Юн хрупкая, в ней не больше 45 килограмм, но к полудню Антон полностью выбился из сил. По счастью, впереди замаячило дерево. Он шагал к нему не меньше получаса и без сил упал в тени. О, как благодатно было в относительной прохладе! Юн выкарабкалась из волокуши и пристроилась, прижав спину к стволу.
- Все, Антон, я здесь буду ночевать, а ты все же разведуй окрестности.
- "Тили-тили, трали-вали, эт мы не проходили, эт нам не задавали. Та-рам-пам пам!". - Антон вдруг вспомнил эту детскую песенку.
- У тебя все ли в порядке?
- Все отлично, командир! - Антон, лежа приложил руку к виску, иронично пародируя отдание чести.
Вечером Антон все же пошел один, устроив Юн на ложе из сорванных с дерева ветвей. Раненую ногу они вдвоем обвязали рукавами, оторванными от комбинезона Юн. Она пожелала Антону удачи и приготовилась терпеть. А, может, зря они покинули свой Эдем?
Красный, изрядно обгоревший Антон удалялся, а Юн, пристроившись в своем "гнездышке", думала: "Вернется ли?" У нее тоже были своеобразные мысли по поводу ситуации, в которой они оказались. Но и Юн стеснялась признаться Антону в сокровенном. Например у нее пропали месячные. А вдруг это какая-то параллельная реальность? Космическое пространство не просто неоднородно - оно буквально испещрено аномалиями. Благодаря стараниям астронавигаторов и пилотов людям удавалось избегать встреч с объектами непонятной природы. Но рано или поздно подобная коллизия должна была случиться. Загадка, что нечто идентичное произошло на двух суднах, находящихся друг от друга на дистанции не менее пяти парсеков. Вероятность данного события крайне ничтожна, но ведь... рассчитано, что и вероятность происхождения жизни на планете Земля - десяток нулей после запятой. Плюс к тому - два землянина встречаются на одном пятачке планеты, пригодной для жизни, и на которой уже есть жизнь. Вот это уже точно походит на чудо...
Какой все-таки тупой, глуповатый мужлан этот европеец! О-о-о, сколько на Земле и вне ее Юн видела таких вот "толковых парней"... Все корчат из себя суперменов, а, едва подступает реальная проблема - они в кусты.
За последние месяцы она часто по-детски, но больно щипала себя, в надежде, что проснется в своей каюте. Номер не проходил. Юн и сейчас ущипнула себя за бок. Не помогло... Жар спал, видимо, температура пошла вниз. Это плохо - вероятно, организм уже не сопротивляется яду. Нога онемела. Накатил панический какой-то страх. Одна, при смерти, на чужой планете... Юн аккуратно положила рядом с собой бластер, который Антон оставил ей.. Где-то вдалеке завыло животное. "Все, - решила для себя она, - даю себе сутки. Если он не придет - пальну себе прямо в... о, Господи, как себя убить, чтобы не выглядеть страшной..."
...Антон вернулся еще до полной тьмы - счастливый, сияющий, гордый. Некоторое время выдерживал паузу, и все же изрек:
- Представляешь... там, на берегу океана целый... город!
Наутро они уже изучали открытие. Городом этот комплекс строений назвать можно весьма условно. Представьте себе: над океаном возвышается гора метров в двести высотой, на ней архитектурные объекты. Центральная площадь, посередине нее стела наподобие той, что Юн с Антоном встретили в пустыне, только повыше и потолще. От площади лучами расходятся пять улиц. Все они ведут к крупным сооружениям. Пять проспектов перерезаны улочками. Одна из магистралей ведет к мосту через ущелье, но мост - разрушен. А проникли наши странники в город через пролом в толстенной стене, защищающий город со стороны плоскогорья.
И что самое удивительное: в городе действует водопровод! По открытым желобам, виадукам течет чистейшая вода, много, много воды. Фасады зданий покрупнее украшены вырезанными из камня изображениями рыб, птиц, зверей, насекомых, плю - странные лица: прямоугольные, с большими глазами, квадратными ртами и сложными конусообразными прическами. Внутренности помещений глаз не радовали. Обыкновенные каменные пустоты - будто в городе никто не жил. Ни мебели, ни утвари, ни украшений на стенах. Строгие, мрачные казематы, освещаемые через узенькие глазницы окон.
На побережье было облачно, с водного пространства дул прохладный ветер, так что злое Светило не досаждало даже на открытом месте. Для своей базы Антон с Юн выбрали относительно небольшой дом на площади. Там было всего три комнаты, в каждой по два оконца. И один вход, который можно закрыть камнями. В доме имелся внутренний колодец, из которого можно набрать проточной воды, а так же подвал, в котором даже прохладно. Поднявшись через неширокий лаз на плоскую крышу, можно обозреть океанскую гладь, а так же все пять проспектов.
Только представить: они первые земляне, которым посчастливилось обнаружить сооружения, созданные другой цивилизацией! Скорее всего, на земле об этом не узнают, по крайней мере оба думали именно так, но сам факт все же вдохновлял. Он планетолог, его сверхзадачей должно было стать открытие именно такой планеты - с кислородной атмосферой, жизнью и признаками цивилизации. Он сделал это! Случайно, конечно, никаких научных усилий не приложив... Вот Надька-то удивилась бы! Надежда... Господи, Антон поймал себя на том, что уже столько дней о ней не вспоминал вообще, как, впрочем, и о родителях, друзьях... Антон взял пальцами цепочку, висящую на его шее, поцеловал ее. Посмотрел на свои покрытые болячками ноги, на руки с которых слезает обгорелая кожа. Как танк пер через пустыню - и боли не чувствовал! А ведь он всего лишь человек, и теперь-то, расслабившись, почувствовал, что у него болит всё. Но китаянка недужит, а ведь не надо ей давать повода к унынию, нужно заряжать девушку оптимизмом. Держись, парень!
Антон обустроил в двух комнатах "гнезда" из обломанных ветвей. Насобирал разных плодов с растущих на горе деревьев и кустарников (выбирал на вкус: "сладко-горько"). Натаскал сухостоя - в их убежище имелось место для возжигания огня, видимо, очаг - с дымоходом и поддувом. На следующий день он планировал отправиться на охоту и раздобыть мясной пищи.
Вечером Антон, развязав повязку, пытался лечить ногу Юн. Нога посинела, опухоль не спадала, девушка чуть не теряла сознание, когда он касался больного места. Но из раны уже начал выходить гной. Антон давил, давил, стараясь выпустить побольше скверны, а она, вжавшись, терпела.
Ночью, едва они расслабились, где-то вдали раздался гул. Он приближался. Вскоре уже явственно слышно стало, как по площади, противно визжа, скачут какие-то существа. Антон быстренько завалил дверной проем заранее, кстати, припасенными булыжниками, перебрался в комнату к Юн. В одну из глазниц стало протискиваться нечто... Такое же существо пыталось проникнуть в комнату через другую бойницу. Антон пальнул из бластера. Пронзительный визг, многочисленные шорохи за стенами, топот, наверное, тысяч ног по площади... Еще, наверное, минут десять на площади продолжалась дикая вакханалия. Новые мрази пытались протиснуться в глазницы. Антон уже не стрелял. Он взял булыжник - и долбил по чему-то податливому, отвратительному.
И вдруг - стихло. Армада унеслась лишь в ушах звенело послегулие. Они сидели рядом, Юн, обхватив его руку, дрожала.
Наутро Антон исследовал труп существа, лежащий на площади, под окнами их убежища. Это был большой муравей, только о четырех ногах. Ну, не совсем муравей, скорее, эдакий сверчок размером с земную овчарку. Антон молча подобрал труп, занес в дом, возжег огонь в очаге, насадил существо на палку, отодрал панцирь-шкуру, и стал жарить. Белое мясо стало покрываться корочкой, по дому расползся почти забытый аромат жаркого. Из добычи потек жир. Антон отломил кусок мяса, счистил обгорелую корочку... подул, куснул. По вкусу - как курятина. О-о-о... настоящее белое мясо, такое он вкушал только на Земле! Только, посолить не мешало бы...
Пока жевал, не заметил, что в кухню приковыляла Юн. Антон молча отломал еще один кусок, очистил, сделал несколько шагов и протянул Юн. Та взяла. Разломала, куснула... и улыбнулась.
Днем Антон дрых. Ему приснился дурацкий сон, исполненный какими-то уж очень странными подробностями. Сны, как правило, растворяются в реальности - а этот отпечатался слишком даже явственно. Они с Юн живут в этом городе много лет. У них трое детей - два мальчика и девочка. Антон даже их имена запомнил: Питер, Лукас и Ариель. На площади возделаны огородики, в загонах пасутся одомашненные животные. Тот самый дом, с тремя комнатами, они не меняли. Звезды их уже не интересуют, как-то они привыкли, что ли, и к этой планете, и к ее небосводу. Раньше они пытались освоить территорию за городом, но всякий раз натыкались не препятствия - то бурный водный поток, то прайд громадных хищников, то непроходимый колючий лес. Они смирились с мыслию о том, что им здесь предстоит развести род человеческий, дать старт новой цивилизации. Господи, два сына... ведь они могут оказаться в положении Каина и Авеля...
И вот однажды они просыпаются - и видят на площади толпы людей, которые относятся к Юн с Антоном, к их детям - как к хорошим соседям, по-свойски. Обсуждаются бытовые проблемы. Мальчики нашкодили, взяли дрова через дом напротив. Соседи пожаловались. Что делать с пацанами? По местным обычаям положено пороть, здесь это норма. Антон в сомнении. Дрова пацаны похитили у одинокой пожилой женщины, которой некому помочь. Абсурд... какие люди?! Собственно, на этом месте Антон проснулся. С ощущением, что среди воображаемых людей в этом городе было хорошо. Эдакая община, в которой все налажено, приветствуются добрые поступки и непременно наказуемы скверные деяния. Еще кое-то зацепило Антона в его сне. Он очень любил Юн, не было во Вселенной существа для него роднее...
Следующие две ночи ничего существенного не принесли. С утра Антон уходил на исследования и охоту. Он поймал еще несколько разнообразных существ, умертвил их. Мясо большинства было противно на вкус, но некоторые из жертв все же оказались вполне пригодны к употреблению в пищу. Антон не уставал добывать новое топливо и очаг в доме горел неустанно.
На третью ночь случилось то же самое, что и в первую. Юн с Антоном теперь не боялись, но отбиваться все же пришлось. Заряд бластера экономили, Антон пользовался заранее приготовленной дубиной. Тупая армада на сей раз бесновалась на площади минут двадцать. Юн уже и помогала, расположившись возле одной амбразуры с такою же дубиной. Она не била - но тыкала ею, будто отталкивая глупых кутят. Одно существо все же изловчилось - и почти протиснулось в прорезь. Антон добил его несколькими ударами - молча, деловито. Понятно теперь, почему окна всех зданий в этом городе такие узенькие. Ах, если бы это потешное нашествие было последним приключением этой ночи! Ближе к утру, когда Юн с Антоном уже было и расслабились в своих "гнездах", на площади раздался глухой стук - как будто забивают сваю. Стены дома содрогались от мощных толчков. Через глазницу Антон различил только неопределенную тень - почти заслоняющую уже зардевшееся небо. Огромное НЕЧТО остановилось на площади. Послышался звук, напоминающий то ли старт моторов земного реактивного самолета, то ли глубокий вздох. Дыхание стало приближаться, уже чувствовался горячий, спертый воздух, переработанный гигантскими легкими. И тут прямо перед лицом Антона возник огромный... глаз! В зрачке отражался рассеянный красный свет от очага. Люди вжались в угол. Казалось, глаз созерцал их, таких маленьких и беззащитных, чуть не бесконечно. Антон крепко сжимал бластер. Ровное горячее дыхание чудища заполнило комнату зловонием...
И все же око отпрянуло. Снова глухие звуки стали сотрясать стены. Неведомое чудище, немного прошагав, остановилось. Оно издало рев - такой, что Юн с Антоном закрыли пальцами уши. Юн готова была биться об заклад, что это был крик... жалости. Еще долго были слышны удаляющиеся шаги тоскующего титана.
- Какая-то статуя командора. - Произнесла Юн. Было заметно что ей стало легчать. Впервые за много дней люди улыбнулись - почти одновременно.
Боги
Нога Юн и в самом деле заживала. Она уже могла передвигаться самостоятельно, не опираясь на палку. К ночным явлениям они с Антоном уже привыкли, почти не реагировали на проносящиеся по ночам армады чудных зверьков. Изредка Антон добывал кого-нибудь из них и поджаривал. "Каменный гость" больше не приходил. Вообще, преимущественно по ночам, по городу слонялось множество существ, все они охотились друг на друга. Антон иронично заметил как-то, что в этой хищнической иерархии они, люди с планеты Земля Солнечной системы заняли достойное место вершины пищевой пирамиды. Юн на эти слова смешно обиделась, они даже не разговаривали полдня.
Теперь уже разведвылазки по познанию окрестностей города организовывала Юн, впрочем, одна она ходить все же боялась. Океан, бьющий гигантскими волнами о скалы, пугал. Ущелье с разрушенным мостом казалось непреодолимым. За стеной простиралась гигантская пустыня, которую люди покорили с таким трудом. Сама стена - метров шесть толщиной, высотой метров двадцать, и, чтобы проломить ее, видимо, кто-то применил, ну, очень мощное средство. Вероятно, даже ночное чудище вряд ли способно повредить эдакий бастион. Была война? Тогда почему в городе совершенно нет разрушений? Впрочем, загадок хватало и без того. Ясно, что город создала цивилизация. Исчезла ли она? - вот главный вопрос.
За ущельем зеленел лес; из города он представлялся громадной живой массой, будто титанический спящий зверь лежал под ногами. "Зеленка" источала клубы пара, оттуда слышались крики то ли птиц, то ли зверей: в джунглях явно кишела жизнь. Именно в это неизведанное из города уходила единственная дорога, путь по которой был невозможен из-за разрушенного моста.
Свое поселение неизвестные создания окружили стенами... значит, у них были враги. Можно предположить, что город являлся культовым комплексом, на Земле нечто в этом роде строили многие цивилизации. Ни Юн, ни Антон не являются специалистами по истории человечества; из общего курса они помнят, что священные города оставляются под давлением разных обстоятельств, но чаще всего имеют место катастрофы, но вероятно столкновение двух цивилизаций. Но где же тогда хотя бы одна из них?
Антон по движению Светила рассчитал, что город находится чуть севернее экватора этой планеты. Лес лежит к Югу, а, значит, там, если следовать гелиомодели, должен простираться тропический лес. Какое меткое расположение города! Получается, он помещен на стыке трех стихий: пустыни, океана и леса.
Вариант дальнейших действий - если отсечь сценарий зависания в городе в надежде на появление поисковой экспедиции землян - только один: перебраться за ущелье и найти продолжение дороги. Даже если она тупиковая, знание не помещает.
Пока собирали средства для новой экспедиции, Юн обследовала некоторые архитектурные объекты. Она нашла, что сложная система, казалось бы, беспорядочно разбросанных окон, если встать в центр строения, точно указывает на определенные звезды. И, что самое удивительное, почти в каждом храме было отверстие, через которое видно...Солнце! Нашу кажущуюся отсюда такой крохотулечкой звезду... Получается, на самом деле здания - обсерватории?
Новое открытие ждало их в одном из самых крупных храмов-обсерваторий. Внутри него были барельефы, и один из них изображал... людей. Мужчину и женщину. Фигурка повыше и пониже. Высечены они в примитивистском стиле - грубо, но можно было вообразить, что одеты люди в... комбинезоны. Похожие сюжеты встретились еще в нескольких строениях - из тех, что покрупнее. Там же исследователи натыкались на высеченных из камня громадных чудищ с выпученными глазами. Они напоминали львов, вставших на задние лапы. Кажется, именно такой глаз ночью заглядывал в убежище людей. О, если бы у них сейчас была полноценная научная экспедиция, да еще с мощным Процессором! Они бы наверняка скреатировали несколько ярких гипотез. В слаженной работе и осмысленных разведках дни пролетали быстро - и настало утро, когда снаряжение было готово.
...Спускались они часа четыре. Помогали веревки, которые Юн навила из мелких лиан. Она умеет их вить, в горах ведь росла, к тому же у нее отменная альпинистская подготовка. Казавшаяся сверху мелкой речка оказалась довольно мощным потоком. Если переходить - вода могла с легкостью подхватить человека и разбить о многочисленные валуны. Антон все же решился. Привязав к поясу веревку, отдав конец Юн, он смело вошел в леденящий поток. Его почти сразу сбило с ног и понесло вниз. Юн ухватилась за веревку и пыталась ее удержать. Куда там - она кубарем покатилась вслед за несущимся по течению напарником. Но конец не упустила, держалась, что есть мочи. Помогло, что на берегу лежал крупный валун, под которым бечеву по счастью зажало. Антон, изловчившись, выбрался - к сожалению на тот же берег, откуда пустился на штурм водной преграды.
Перебраться на противоположный берег удалось лишь с шестой попытки. Антона изрядно побило о камни, но он счастливо улыбался. Привязав трос к стволу дерева, он ловко наладил переправу. Подниматься наверх было легче, ведь на склоне густится кустарник, за который можно цепляться.
И вот они стоят на уцелевшем пролете обрушенного моста. Город отсюда, из леса смотрится твердыней. Теперь они без каменной защиты, зато вглубь леса идет довольно неплохо сохранившаяся мощеная дорога. На переправу они потратили целый день. Близился вечер, пускаться в путь было неуместно. Земляне принялись искать место для ночевки. В одной из скал они нашли пещерку и стали готовить "гнездышки" из ветвей и травы. Антон натаскал камней, чтобы закрыть изнутри вход. Убил животное (из известных ему, вкус которого он знал, причем, он научился ловко разделывать тушу сотворенным из камня резцом), разжег костер и принялся готовить жаркое. Юн корчила мины отвращения, но видно было, что она натрудилась за день и голод ее одолевал изрядно. Утолив голод, девушка произнесла:
- Это, наверное, удивительно, что мы здесь вообще... не одичали.
- Ты считаешь? На меня повнимательнее посмотри...
Антон оброс хоть и жидковатой, светленькой, но уже довольно длинной бородой, неухоженные патлы спадают на плечи, лицо обгорелое, кожа сильно огрубела. Да и комбинезон, мокасины тоже изрядно пообтрепались. Юн выглядит чуть получше, но тоже не дива.
- Ну, я не в этом смысле. Помнишь, мы с тобой говорили про Адама и Еву? Они ничего сами не придумали. Им помогал... Бог. Дикие они были, вот, что я скажу. И безвольные.
- А я все думаю о том дожде в пустыне. Прикинь: я уже готовенький - и тут вода.
Антон сам себе удивился, что заговорил об этом. Он боялся даже думать о том дожде. Кажется, данная планета не совсем и равнодушна к землянам. Мужчина и женщина сделали вид, что заснули. На самом деле они молча лежали с закрытыми глазами. Лес ночью ожил криками зверья. Антон серьезно думал: "А пуститься к черту во все тяжкие! Убивать здесь я уже научился, какие еще заповеди прописаны-то? Еще эта командирша... Практически ребенок - а строит из себя..." У Юн мысли были несколько иные: "Скорее всего, мы здесь зависли навсегда. Ну, что мы там, в конце дороги найдем? Новое испытание? Нет, все же я не положилась бы на этого грубого мужлана..."
...Утром, отвалив камни от входа, Антон увидел метров в пяти... маленького человека, росточком не более метра. Двуногий, одетый в нечто похожее на тунику, выпучил глаза, исполненные одновременно испуга и любопытства. Светлые подстриженные волосы, тонкие ручки и ножки, вспученный живот... Антон выполз и поманил человечка к себе. Сказал:
- Ну, здравствуй, дружище. Иди, познакомимся, я плохого не сделаю. Говорил почему-то по-русски, хотя в последнее время уже и думать привык на интерлогосе. Человечек некоторое время пребывал в замешательстве. Внезапно дернулся - и исчез в зарослях. Все же Антон был рад: это уже гуманоид, живой!
...По дороге шагалось легко, свободно. Камни мостовой пригнаны столь тщательно, что растительность не смогла их побороть. К тому же строители дороги удачно использовали рельеф местности; местами были разрыты холмы, устроены насыпи - так что даже не приходилось взбираться на кручи. Они прошли с час, и тут Юн тихо произнесла:
- Антон... приготовь бластер.
Через мгновение из кустов нарисовались несколько десятков людей. Они были одеты приблизительно так, как тот человечек, встреченный возле пещеры. Средний их рост был с полтора метра. В руках у всех были копья. А вот и тот первый встречный, оказывается, он - ребенок. Мальчик, указав на Антона, произнес: "Игалуйо". Вперед вышел взрослый, и, сотрясая копьем, закричал; это было скорее дикое мычание, а не речь. Наши странники поняли: угрожает. Антон поступил стремительно и просто. Импульсом бластера он испепелил копье в руке кричащего. Еще двумя импульсами он сделал то же самое с копьями пары соседних мужчин. Отряд быстро и в панике разбежался.
- Что ты наделал, - воскликнула Юн, - мы начали войну!
- Мы? - спокойно спросил Антон. - Мы ничего не начали. Мы просто здесь выживаем.
- Мне страшно. Они ведь могут напасть из леса в любое время...
Вернулись назад, в знакомую пещерку. Завалив вход камнями, стали держать военный совет. Военный? Недолго посовещавшись, приняли решение возвращаться в город. Надо сначала подготовиться к мирному контакту с лесным народом. Уже собравшись услышали снаружи голоса. "Все, не успели..." удрученно проговорила Юн... "Пробьемся - у нас оружие!" - пытался ее успокоить Антон. Он уже приготовился пустить пару импульсов на поражение. И он отвалил камни, но...
Картина его поразила. Люди, человек сто, стояли перед пещерой на коленях. Оружия не было ни у кого все в руках держали какие-то сосуды.
- Слушай, Юн... - Проговорил Антон, не оборачиваясь. - Кажется, они хотят нас... задобрить.
...Дней десять ушло на освоение языка аборигенов. Более всех помогал тот самый любопытный мальчик, которого зовут "Оуаэн". В переводе это означает "близкий к горе". Раньше его звали иначе, но теперь старейшины дали ему именно это имя. Довольно часто приходилось беседовать с Аяйоуоем, старшиной рода. Род именуется "Йяйяауэн" - "живущие подле горы". Племя - "Уоауээн" - "горные люди". Всего в племени двадцать пять родов, и они занимают довольно обширную территорию. Конечно же, землянам не терпелось узнать, куда ведет дорога. Вождь рассказал, что там, в пяти днях пути, дорога упирается в Великий Конус, "Аайоутаайо". Точно никто из племени не знает, что это такое, так как в окрестностях Великого Конуса обитает враждебное племя "Йайа-айо", "живущие возле конуса". Все разумные, обитающие на планете, именуются просто: "у". Это аналог земному "человек". Планету же свою они называют: "Оум". Перевода у этого слова нет. Как нет перевода у слова "Аа-а-а". Так аборигены именуют свое Светило.
Язык живущих подле горы оказался не таким и сложным; слов, необходимых для общения, у аборигенов не более пятисот. Но очень много, тысячи и тысячи слов, обозначающих животных, растения, оттенки цветов, вкусы, запахи. Звуки в основном гласные, и, когда абориген говорит, кажется, он невнятно мычит. Аборигены любят говорить много, а потому Юн с Антоном быстро привыкли к новой языковой среде, из "пустого" мычания стали выделять смысл.
Антон и Юн все же вернулись в город, в свой уже обжитой дом. Они ловко наладили "веревочное" сообщение между двумя обрубками моста. При помощи веревочной переправы земляне принимают подношения и гостей. Аборигены никогда не заходят в город, говорят: им запрещено Ниспосланным Законом. Встречались и беседовали на остатке моста, у входа в город. Все так же нашим бедолагам приходилось мириться с ночными наскоками неведомых существ; аборигены их зовут "провинившиеся", "ууюиа", Гиганта, который, оказывается, приходит из океана, туземцы называют "кающимся" - "ийан". Он приходит очень редко - якобы только для того, чтобы наказать грешников.
Были наделены "божественными" именами Юн и Антон. Она - "Юи", что значит "облако". Он - "Аоомм" - "внезапный гром". Вождь утверждал, что имена не выдуманы сию минуту: они фигурируют в пророчествах. Вместе их именовали "ыуамм", "падшие". Юн с Антоном в богатом пантеоне богов заняли вовсе не первостепенное место. Богов в культуре "у" очень много, и в этой иерархии очень непросто разобраться. Верховный бог именуется: "Аннымуоссалл" - "тот, чье имя нельзя произносить". Нашим бедолагам туземцы уделили одну из низших ступеней, ведь на самом деле землянам суждено стать всего лишь посредниками между "аннымуоссалл" и "у". Но и такое положение в божественной иерархии можно было считать удачным: между богами и "у" фантазия расположила героев (детей богов) и демонов. Последними руководили тоже боги - только злые. Великан "ийан" - тоже демон, а значит, он значительно ниже "падших".
Самое, пожалуй, удивительное в этой фантазии - точное указание места, откуда придут Юн и Антон. Предание четко гласило: со звезды "Эайе". Когда старшина рода с придыханием произносил: "Эайе" - он уверенно показывал пальцем... на Солнце. Предание несет пророчество: "Со звезды Эайе сойдут двое падших, Облако и Внезапный гром. Они помогут горным людям одолеть врагов и будет мир царить среди племен".
Антон с Юн друг дружку успокаивали: это игра, нужно только понять ее правила и использовать их в своих целях. Кое-какой план у них созрел, но не знали они пока, с какой стороны приступить к его воплощению. Как-то вечером, сидя возле очага, Юн произнесла:
- Слушай, Антон... Там, на нашей планете, - (словосочетание "на нашей планете" звучало как-то отчужденно, диковато...) - тоже сохранились легенды о высших существах, которые подарили народам то, се...
- Ты хочешь сказать, что истории подобные нашим повторяются? - Антона немного раздражали все эти разговоры про "вообще". - Ты скажи лучше... богиня: куда в тех легендах "наши" все исчезают?
- Конечно же, туда, откуда появились. На небеса.
- Вот это радует. И когда летим?
Интонация у Антона была ерническая. Откровенно говоря, в последние дни они постоянно друг дружку подкалывали. Хотя... выход с большой степенью вероятности надо искать там же, где и вход. Эта простая житейская схема заставляла мозг работать, искать верный путь к цели.
У аборигенов всякое явление объяснялись мифами, и мифология живущих подле горы очень запутанна и поэтична. В сказаниях столько противоречий, они так изобилуют аллегориями, подменами понятий, но, если крайне упростить всю эту белиберду, получается приблизительно такой сценарий. В городе якобы когда-то жили боги и племя жрецов, обслуживающих богов. Рядом жили и "у", и боги к ним благоговели. Случилась Всемирная катастрофа, некая сила проникла в город, использовав большую хитрость. Жрецы пустили в себя страх, не стали защищать богов, и за это они были превращены в "провинившихся". Малодушно поступили и "у", в панике разбежавшиеся по лесу и потерявшие многие знания. А ведь до того "у" были ведомы богами; они тоже строили города, занимались земледелием, скотоводством, многими ремеслами. В наказание за малодушие "у" были лишены знаний и поделены на враждующие племена. Боги же, обидевшись на мир, оставили его во власти демонов, удалившись на звезды. Много-много поколений "у" жило надеждой, что какие-то из богов все же снизойдут. Это будет означать Великое Прощение. Народ, живущий подле горы, теперь примирит другие народы и в мир вернется гармония.
А вот про Великий Конус племя "Уоауээн" не знало ничего. Враждебные отношения с племенем, обитавшим в конце дороги, да и с другими племенами, коих насчитывается великое множество, не позволяют заходить на чужие земли. Аборигены верили, что теперь-то порядок вещей переменится. Именно потому они старались задобрить "падших".
Однажды Антон с Юн приняли целую делегацию. Общались они в основном с Антоном, ибо его почитали за бога, более высоко располагающегося и иерархии. Юн было обидно, ведь она вынуждена была молчать. И вдвойне обидно, поскольку Юн имеет более развитые лингвистические способности и, если бы культурная обусловленность была бы иной, здесь не царил бы кондовый патриархат, она наверняка лучше договорилась бы с "у". Антон то и дело на интерлогосе советовался с Юн, как бы подчеркивая, что все же они равны, и это было ошибкой.
Один из старшин, видимо, видимо, считающийся вождем всего племени, начал издалека:
- Как себя чувствуют хозяева сего блаженного места: Не гневаются ли на нас, грешных?
Антон, стараясь придавать подобающую значительность своей речи (в общем-то, в этой игре он уже привык), величаво изрек:
- Пока все хорошо. Тот, чье имя мы произносить не будем, наверняка доволен.
Вожди заулыбались. До того все прибывающие на обрубок моста вели себя скованно. С особой почтительностью старейшины посматривали на бластер, висящий на боку у Как говорится, "почувствуй себя богом"... Вождь учтиво продолжил:
- Нет ли у почтенных падших каких-нибудь желаний?
- О желаниях поговорим после. Вы пришли, и пришли зачем-то. Так говори, человек, что тебе надо?
Антон, конечно, произнес не "человек" а "у", впрочем, суть не в этом. Вождь завел речь. Сначала вкрадчиво, после, распаляясь, все более страстно. Суть такова. Согласно пророчествам боги пришли в награду за страдание горных людей, и, следовательно, горные люди прощены на давнишнее малодушие. В других, враждебных племенах считают, что город проклят и там властвуют только демоны. Горные люди верят в то, что боги все же смилостивятся. Теперь боги должны помочь горным людям. Они научат горных людей испускать молнии, они дадут горным людям и иные знания, способные помочь в войне. Так сказано в пророчестве.
Антон, выслушав оратора, взглянул на Юн. Спросил (естественно, на интерлогосе):
- Что делать будем? Они хотят втянуть нас в свои междоусобицы...
Юн, как ни странно, премило улыбнулась. Тихо произнесла:
- Как и задумано, будем разумно втягиваться. Игра началась, и вряд ли нам стоит терять инициативу. Говори про условия...
- Итак, - величественно заявил Антон на местном наречии, - мы будем размышлять. Конечно мы вам поможем. Важно найти меру, ибо мера - основа истины. - Антон и сам удивился, как красиво у него получается говорить пошлости. - Идите и ждите знака. Мы не оставим вас, но. - Она картинно поднял указательный палец. - От вас нужна жертва. Нематериальная. Вы отдадите часть своего боевого духа. Часть упорства. Терпения. Воли. На этом - все.
Это было отлично, детали речи Юн с Антоном обсудили заранее: побольше тумана, непонятности, недоговоренностей. Старейшины встали. Самый высокий из них был приблизительно ростом с Юн. Антон возвышался над всеми как учитель в начальной школе. В круге аборигенов возникло замешательство. Они привыкли по окончании любого действа возносить молитву богам. В небеса, воздав руки ввысь. Боги на сей раз стояли перед ними. Оказалось, очень непросто, привыкнув обращаться к воображаемым богам, почитать богов реальных. В конце концов, прижав руку к груди, они молча поклонились.
Последним в лес отправляли вождя. Антон задержал его на минуту. Спросил:
- Скажи: можно ли всем этим мужчинам доверять?
Вождь ответил, хотя и не сразу (размышлял - сказать ли правду или витиевато солгать, но, поняв, что он наедине с богами и никто из СВОИХ его не услышит, решился, кажется, произнести сокровенное):
- За недоверие меня изгонят из племени, а один в лесу я сгину. Но скажи и ты: мы победим?
Антон здесь не растерялся:
- Боги очень хотят, чтобы вы победили. Они волнуются за вас. Главное: вы должны оставаться людьми, И верить. Вера - сила, которой демоны неспособны противостоять.
- Вера?... - Вождь двусмысленно вздохнул. - Думаю, ты прав. Нам именно ее и недостает. Спасибо, о великомудрый Аоомм. И прости...
Антон и Юн, не дожидаясь, пока вождь переберется на ту сторону моста, отвернулись и по возможности величественно ушли в город. Индикатор на бластере показывал, что он способен сгенерировать не более тысячи зарядов. Кончится энергия - вся божественность землян превратится в пшик.
На сей раз аборигены принесли уж слишком много подношений. Обычно земляне просто выбрасывали излишки в канализацию (в городе была весьма совершенная система отвода нечистот). На сей раз Юн предложила Антону разнести подарки по ближайшим храмам-обсерваториям и положить на жертвенники. Так - на всякий случай. Есть же определенная вероятность, что настоящие боги где-то все же есть, ведь дыма без огня не бывает.
Может быть, это совпадение, но в эту ночь их покой не нарушила ни одна тварь.
--
Друзья, эта повесть входит в состав книги "Мир, арфе подобный", которую бесплатно и без регистрации можно скачать с адреса, указанного на главной странице. Книга богато иллюстрирована!
Но это еще не всё! Существует еще и вариант в формате аудиокниги.
Аудиокнигу "Падшие" Вы можете бесплатно и без регистрации так же скачать с моего сайта, зайдя в раздел "СВОИМИ УСТАМИ" (колонка слева). Приятного чтения либо прослушивания!
Два маленьких котенка поссорились в углу.
Сердитая хозяйка взяла свою метлу
И вымела из кухни дерущихся котят,
Не справившись при этом, кто прав, кто виноват.
А дело было ночью, зимою, в январе.
Два маленьких котенка озябли на дворе.
Легли они, свернувшись, на камень у крыльца,
Носы уткнули в лапки и стали ждать конца.
Но сжалилась хозяйка и отворила дверь.
- Ну что? - она спросила. - Не ссоритесь теперь?
Прошли они тихонько в свой угол на ночлег.
Со шкурки отряхнули холодный, мокрый снег.
И оба перед печкой заснули сладким сном.
А вьюга до рассвета шумела за окном.
Самуил Маршак
-- Падшие
повесть-сон
Открыв глаза, он увидел голубое-голубое небо, по которому плыло одно-единственное облако. "Ангел..." - промелькнуло в голове. Облако тихо закрыло Солнце и все потемнело. Солнце?!. Антон лежал на краю гигантской песчаной воронки, и там, в ее горловине, песок медленно погребал... да! Проклятый песок поглощал спасательный зонд. Ничего не болело, только голова будто набита ватой. Трудно было собраться с мыслями, сконцентрироваться на чем-то одном.
Сколько их садилось в зонд? Кажется, десять или двенадцать человек. Все было стремительно и суетливо - капитан объявил тревогу в 0.12 по Гринвичу, а в 0.14 они уже задраили люк. Еще через несколько секунд всё пропало. И вот теперь он сидит на краю зыбучей пропасти, которая... да она уже поглотила болванку! Все... пустота. Облако освободило светило, брызнул свет.
Антон не паникует. Сейчас он вспоминает по возможности все, что в него запихивали преподаватели в плане выживания. Шансы? Да хотя бы 0.0000001. Но это уже означает, что шанс есть. Он сидел на краю воронки до захода Светила. У самого горизонта за ним можно было понаблюдать. Обычный немного сплющенный из-за оптических искажений красный шар, Солнце на закате такое же. Та-а-а-к... что там написано в учебнике по ориентированию на планетоподобных объектах? "Надо искать космические объекты в закатном небосводе". Если есть яркий объект, большая вероятность, вы в двойной звездной системе. Что там еще... Да - ждать появления на небосклоне звездных скоплений.
Приходилось не раз отползать - песок, стекая к центру воронки, забирал новые границы. К вечеру подул свежий ветер - со стороны, противоположной закату (востока?). Антон очень ждал появления в небесах знаков. В сущности, мысль была у него только одна: сориентироваться в небе.
Первая звездочка появилась градусах в 35 от горизонта примерно в 45 градусах на юг от точки захода Светила. Что это - планета, далекий спутник, звезда? Точка и точка - обыкновенная, белая. Потом появилась вторая точка, третья... надо просто рассудить, вспомнить. Вероятную катастрофу модуль потерпел приблизительно в... да в созвездии Весов столько разных Светил! Хотя, если рассудить, все они гораздо дальше, а по курсу ничего похожего не планировалось. Что-то здесь не сходится...
Неба он не узнал. Ни одного знакомого созвездия, скопления! Только Млечный путь разрезал черноту наискось. Где может находиться звезда Солнце? Надо думать, вспоминать теорию... Учитывая кривизну пространства Антон сейчас то ли в 8, то ли в 12 световых годах от Солнечной системы. Если предположить, что направление на Глизе-581 дало сбой, то... а ну-ка пошуршим в памяти: EZ Водолея, Лакайль 9352, AX Микроскопа, YZ Кита... что еще? Антон не помнил.
Астрономическими методами исследованы больше полутора миллионов планетных систем. Экспедиции побывали более чем на двух тысячах. Как-то Антон видел толстенный голографический альбом: "Вид звездного неба из некоторых звездных систем". Заглянул, пролистал... Интересно, красиво, но Антон тогда посчитал так: при случае, когда начнется настоящая работа, он обязательно закачает книгу - и уже будет применять знание к конкретной системе. Все мы откладываем на потом...
Наконец накатила приятная, ласкающая прохлада. Мелькнула обнадеживающая мысль: а вдруг это такое испытание для них, выпускников Академии? Своеобразный тест "межпланетный Робинзон Крузо"... Психологический мониторинг, анализ реакции на экстрим. Если бы так!
Правила призывают: прежде чем куда-то идти, поставь метку. Чем здесь ставить-то? Воронка, вероятно, еще через несколько часов исчезнет вообще... И в какую сторону идти? Если Светило село на западе - на север. Или на юг. Это зависит от того, на каком ты полушарии. Вытянувшись, Антон увидел, что вокруг простирается абсолютно ровная пустыня.. Господи, и глазу-то зацепиться не за что. Что еще? Да - искать признаки биологической жизни. В пустыне жизнь оживает ночью. Есть кислород - должна быть биологическая жизнь.
Зонд не пропал, его всего лишь засосало в песок. Это не бездна. Без воды он протянет не больше трех суток, значит, надо куда-то двигаться. На север или на юг? Да к чему выбирать? Та самая звездочка-пионер сама дала знак! На юг... Интересно, какова на этом теле продолжительность суток? Эх, даже часов с собою нет. Да вообще ничего... впрочем... Антон порылся в карманах комбинезона. Жизнь его научила быть аккуратным и не рассовывать абы что не знамо куда. Когда прозвучала тревога, все его мысли были направлены только на одно: исполнить необходимое действо, загрузиться в зонд. Чтобы вскоре вернуться и додрыхнуть. Он не взял даже Индивидуальный Процессор, оставив его на столике. Да-а-а-а, растеряхе сейчас было бы проще, у него наверняка карманы были бы набиты всякой чушью. Антон знал, какая из его вещей и на каком месте лежит в индивидуальном отсеке. Он бы взял хотя б коннектор, но инструкции утверждали, что в спасательном зонде все необходимое есть, а перегруз недопустим.
В карманах было пусто. Хотя... вдруг рука нащупала что-то прохладное, рассыпчатое. Это была тоненькая серебряная цепочка. Вспомнились детали событий, пролетевших перед полетом на Земле. На цепочке месяц назад висел кулон с голографическим портретом Нади, с ее медиапосланием. С Надей они поссорились, за неделю до отправления. Она не хотела, чтоб он летел, до истерики противилась разлуке. Антон счел эдакую эмоциональность подруги перегибанием палки и грубо с ней порвал. Он, эдакий бравый вояка, считает, что будущая жена космоисследователя должна уметь ждать. Пришлось побороться со своими чувствами, все же к Наде он не равнодушен. Еще Антон, конечно, конечно, хотел ее испытать. "Вот вернусь, - думал, - посмотрю, как закрутятся наши отношения... если вообще хотя бы что-то заладится..." Уже перед вылетом снял кулон, положил дома на рабочий стол. Не хотел, чтобы Надя в его первой экспедиции служила ему виртуальным укором. И вот - зачем-то засунул цепочку в карман...
Антон в полете скоро пожалел, что так и не съездил к своим старикам, в Темрюк. Позвонил накануне: "Привет, как дела, ну, до скорого!" И все. Мама хотела побольше порасспросить, но, как всегда, не хватало времени. С другом, Мигелем, как-то нехорошо обошелся. Тот просил помочь в одном щекотливом амурном деле, но Антон, сославшись на занятость, вывернулся. Дело было пустяковое: устроить "случайную" встречу двух поссорившихся людей. И занятости особой у Антона и не было...
Вариантов обозначения места немного, пришлось оставить верхнюю, ярко-голубую часть комбинезона. Расстелил аккуратно на песке, подальше от воронки (ее уже изрядно засыпало). Небосвод за полночи повернулся, и, кажется, Антон начал что-то узнавать. Может, вот это созвездие - Южный Крест?.. Над тем местом, где очутился Антон, не взошли спутники этой планеты, да и вообще крупных тел заметно не было. Примерно рассчитывая уклонение небосвода (учили профессора все же хорошо), Антон двинулся на Юг. Песок утопал под ногами, забиваясь в мокасины. Пришлось их снять, топать босиком.
По небосводу часто проносились метеориты. Вначале Антон вздрагивал, но очень скоро привык. Как на Земле, в августе. Сосало под ложечкой, хотелось есть. Он старался отбрасывать от себя подлые мысли, силясь сконцентрироваться на звездах. Откровенно говоря, не получалось, в голове теснились какие-то дикие образы, например, чудища, подкрадывающиеся сзади.
Антон шел и после того как взошло Светило. Шагал, пока неизвестная звезда, которую он условно назвал Светилом, не стала шпарить что есть силы. Никаких изменений ландшафта, только песчаная равнина. Человек вырыл руками яму, закопался в песок, накрыл лицо майкой и стал пережидать зной...
...Он шел еще три ночи. На второй день ландшафт изменился: появились барханы - сначала хилые, а на третью ночь уже метров в пять. Взбираться всякий раз было труднее и труднее. Уже все мысли заняла вода. За все это время в чистом небе не промелькнуло ни облачка. Антон придумал себе своеобразную мантру: "Надька, Надюха, Надежда, я к тебе обязательно вернусь - ты только жди! Жди...." Девушка стала своеобразным знаменем, которое побуждало держаться за жизнь.
На четвертый день (на до же - а ведь по науке он уже и не должен существовать!), вновь, собрав в кулак последние силы, закопавшись, Антон приготовился умирать. Закрывая глаза Антон, уже не прочитав свою мантру, усмехнулся, преодолевая адскую сухость в горле произнес вслух: "А ведь, если я уже умер и это другой мир, значит, это еще не конец. Слышишь меня, не знаю уж, как тебя там..." Представились ему странные существа, которые окружили человека в пустыне и с любопытством вглядывались в его лицо. И уже нельзя было понять, это галлюцинации или явь. Антон то ли захрипел, то ли воскликнул: "Не-е-е-е возьме-е-еш-ш-ш..." В свой выкрик он вложил последние силы...
...Очнулся Антон от шума. Проклятого Светила не было, а был полумрак, и кругом Антона, и по его голове молотили крупные капли. Это был настоящий тропический дождь. Не в силах уже разгрести песок, он, откинув голову, жадно захватывал влагу. Все же удалось освободить от отяжелевшего песка руки; сделав ладони "лодочкой", он собирал воду, подносил ее ко рту - и пил, пил...
Дождь продолжался, наверное, около часа. Антон наслаждаясь свежестью, сидел в позе Будды, воздев лицо к небесам. Туча медленно уползла на юг, Светило уже склонилось к горизонту. На фоне тучи коромыслилась необыкновенной яркости радуга. Едва Светило коснулась горизонта, Антон, в очередной раз поднявшись на бархан, увидел перед собою деревья.
Эдем
Антон набил утробу невероятно сладкими, сочными плодами и завалился спать на ласковой траве. Сон был мучительный, ему все грезилось, что он пытается в пустоте идти под палящим Светилом, а вокруг теснятся чудные существа, норовящие заглянуть ему в глаза. Ногами Антон сучит, сучит, а продвинутся не удается ни на миллиметр.
Проснувшись, он увидел, что лежит в тени дерева, усыпанного ярко-красными плодами. Со всех сторон доносились голоса, которые Антон раньше слышал в птичьем отделе зоопарка. "Господи, рай..." - пронеслось в голове. Неужели и вправду помер? Зудели ноги. Он их истер о песок, до язв. Нет, в рай такими попадают едва ли... хотя... Собравшись с силами Антон приступил к обследованию этой волшебной "терра инкогнито". Вскоре выяснилось, что это оазис. Зеленый островок диаметром около полутора километров посреди чертовой пустыни. В центре довольно густого леса - озеро. В воде чванливо ходят, плавают птицы, к заболоченному берегу осторожно подползают крупные и не очень ящерицы, змеи, странные животные, похожее на барсуков, на кроликов, на ланей.
Антон искупался. Животные на него совершенно не обращали внимания. Выкарабкавшись, утопая в мягкой тине, собравшись надеть на больные ноги мокасины (остатки своего комбинезона он повесил сушиться на усеянном ягодами кусте), он приметил среди травы... след. Это был отпечаток босой ноги, очень похожей на человеческую. Антон осторожно наклонился, внимательно изучая находку. Да, очень похож на человеческий, размер примерно 35-й. Антон даже приставил рядом свою ступню 44-го размера, сделав "контрольный оттиск". Что ж, очень даже похоже! Стал ползать, ища другие следы. Не нашел. Вернулся к находке, думая: может померещилось. Нет, след оставался там, где и был.
Антон оделся. Захотелось держаться там, где побольше зарослей, в глубокой тени. Велика ли вероятность, что человеческие очертания может иметь стопа какого-нибудь местного зверя? В мире, о котором Антон ничего не знает, возможно все. Предполагал он, что здесь есть биологическая жизнь - и вот она, пожалуйста! Так почему бы не существовать здесь гуманоидным формам?
Обилие съеденного возымело действие - живот сводило болевыми приступами. Тем не менее, остаток дня Антон посвятил осторожному обследованию открытого им маленького рая. Зверушки мирно разгуливали под деревьями, пощипывая травку и листву. Птицы клевали ягоды и фрукты. Хотелось, конечно, убить какую-нибудь тварь и сожрать, белковой пищи молодому мужскому организму явно недостает. Но как их разделывать, жарить, наконец?
Антон набрел на родничок, эдакую ямку, заполненную кристальной водой, Захотел было нагнуться, выпить, но... возле ямки он увидел все те же "человеческие" следы. На сей раз их было уже несколько. Смешанные чувства овладели им: было и тревожно, и радостно. Все-таки здесь есть нечто подобное ему. Значит, не один!
Он пробовал разные плоды и ягоды на вкус. Не все были приятны, однако совсем уж противных на попалось. И все равно - на фруктах особо не зажируешь. Был момент, когда к нему с каким-то любопытством подошла зверушка размером чуть меньше газели. При ней были два малыша, смешных кутенка. Они, похоже, захотели поиграть с человеком, стали тыкаться холодными носами. Антон неожиданно прыгнул, схватил, притянул к себе из маму, аккуратно нагнулся, перевернулся на спину и... вцепился губами в один из сосков. Вкус настоящего молока, о, как он великолепен! Газель почему-то не испугалась и не отпрянула. Высосав молоко из одного соска, из другого, третьего (всего их у самки было восемь), Антон почувствовал себя счастливым. Уже нечего ему не было страшно, белковая, жирная пища ударила в мозг, подействовав как алкоголь.
На следующее утро Антон отправился к озеру. Там его ожидала разгадка. Едва выйдя из сени деревьев, буквально метрах в тридцати он неожиданно увидел в воде человеческую голову. Черноволосую, очень похожую на мальчишескую. Антон упал в траву и затаился. Голова двигалась и... пела! Ничего невозможно было разобрать, Антону показалось, язык неземной. Сердце бешено застучало, даже страшно было дышать. Господи... человек!
Антон терпеливо ждал. Сзади подобралась какая-то тварь, стала тыкаться носом в его бок, скорее всего намекала, что Антон занял ее место. Человек пытался оттолкнуть животное, а оно его укусило. Несильно, но довольно болезненно. Антон грубо оттолкнул тварь, дав понять, кто здесь хозяин. Она поняла и свалила.
Голова стала приближаться к берегу. Человек выходил из воды почти по направлению к Антону. Уже скоро было ясно, что это... девушка. Худенькая, меленькие груди, тонюсенькая талия, смуглая кожа... Выбравшись на берег, (метрах в пятнадцати), она повернулась к нему спиной, и... ловко встала в позу "березки", ногами вверх. И замерла. Он решительно встал и, поправив на себе комбинезон, уверенно шагнул в сторону аборигенки.
Он уже был метрах в трех от нее, когда она, сгруппировалась, совершила прыжок в сторону, одной рукой схватила одежду, смешно прикрылась ей, а другой вскинула... бластер. Настоящий земной бластер, модели, кажется "ЗУМ-8", такими укомплектовывают космические экспедиции. Звонко закричала что-то на незнакомом языке. Антон на сей раз ну, совершенно не боялся, он просто сел на землю и стал ее разглядывать. Какое забавное личико! Искажено гримасой ужаса, раскосые глаза пылают яростью, широкие скулы зарделись... Японка, вьетнамка, казашка? Нет, все же она лепечет, кажется, на китайском. Коренастая, ножки коротенькие, узкие плечики. Если Антон вытянется, она будет сантиметров на двадцать ниже его плеча. Сам Антон - долговязый белобрысый парень, даже брови и ресницы белесые. Антон внутренне ликовал: "Она землянка, землянка!"
Он спокойно сказал на интерлогосе:
- Ты меня хочешь пристрелить?
Она решительно ответила, все на том же, международном языке:
- Отвернись!
- Ладно...
Он пересел так, чтобы быть к ней спиной.
- Тебя как зовут, прекрасное дитя?
- Я тебе не дитя. Ты откуда? Кто?
- Оттуда... - Антон повернул голову к небесам, зажмурясь от Светила. Он заметил, что по небу вновь проплывает одно-единственное облако. - Меня зовут Антон Карпов. Я планетолог. Почти...
- Почему почти?
- Диплом не защитил. На практику летел.
- Ладно, можешь повернуться. Сюда ни шагу. Не дергаться. Одно движение - стреляю. - Антон увидел на девушке стандартный комбинезон астропилота, ярко-синий, изрядно потрепанный. В нем она смотрелась не такой уж и девочкой. - И какая у тебя здесь практика?
- Авария.
- Обстоятельства?
- Не знаю я обстоятельств. Очнулся, когда зонд уже утянуло.
- Куда?
- Куда... в эту планету. А что это за планета, не знаешь? И вообще - что ты здесь делаешь-то? И кстати, я до сих пор не знаю, как тебя зовут.
- Неважно. Мне нужны подробности. Говори.
Антон все рассказал. Что помнил, конечно. Девушка, слушая, становилась все мрачнее. Под конец рассказа Антон видел, что она совсем стухла, у даже удрученно наклонила голову. Выслушав, девушка спросила:
- Ты не врешь?
- А зачем мне врать-то? - Антон сделал движение, чтобы привстать. Из бластера метнулся смертоносный луч, ударился в траву в полушаге от него.
- Ты чё - совсем?! - заорал он что есть мочи.
- Ты все соврал, потому что место вероятной катастрофы твоего борта, если тебе верить, находится минимум в пятнадцать световых годах отсюда.
- Ну, здрасьте. И откуда такие сведения?
- Потому что я астронавигатор, недоумок. Мы совсем в другом месте Галактики.
- Ну и где мы тогда?
- Не твое дело.
Антон демонстративно разлегся на траве. Заносчиво произнес:
- Ну, так и иди своем путем, если не мое дело.
- Ну, и пойду.
- Пока... Сама дура!
Она, произнеся интернациональное ругательство, на самом деле стала уходить. Антон пытался окликнуть ее: "Ну ты чё, психованная, совсем тут, на этой планете сдвинулась? Даже не сказала, как тебя и зовут-то..." Но девушка уже исчезла в зарослях. Антону показалось, она всхлипывает.
Вот, глупо-то получилось! Два человека, может, единственные на пять световых лет в округе - и поссорились за пять минут. Снова им овладела обнадеживающая мысль: а, может, и вправду испытание? Ха, даже если это не так, ты, курсант Карпов провалил миссию. Как планетолог, ты не смог толком установить контакт с гуманоидом. Грош тебе цена и зря препы тратили на тебя время и силы. Ну, а для рая (а вдруг?..) вообще какая-то идиотская ситуация сложилась. Антон побрел на край оазиса. Взобрался на первый бархан, сел на гребень, и схватился руками за голову. Он даже взвыл.
За два последующих дня они встречались раз десять. Упорно делали вид, что друг друга не замечают. Хотя, конечно, искоса наблюдали друг за другом, и даже - чего скрывать - специально искали встречи. Антону смешно было смотреть на девочку с гордо вздернутой головой. О том, чтобы начать общение, не могло быть и речи. Решительный вид девушки-ребенка говорил о том, что никакого контакта не будет. С другой стороны, эти мимолетные "случайные свидания" уже были общением.
Так получилось, что на третье утро к озеру, именно к тому месту, где мужчина и женщина увидели друг друга в первые, они пришли почти одновременно. Молча постояли напротив друг друга. Она начала первая:
- Знаешь, вот ты рассказывал... Хочу тебя подробнее расспросить.
- Ну, что ж, спрашивают - отвечаю. Только ты скажи все же, как тебя звать-то?
Она помялась. Все же процедила:
- Лин Юн, астронавигатор борта "Рээбит-149-блитц".
- Лин Юн - это имя?
- Нет, имя - Юн.
- Ты прости уж меня, Юн.
- Ладно, проехали. Ты можешь повторить, в каком месте вас застала тревога?
- Ну, я в меру своих знаний пытался понять. Где-то рядом с EZ Водолея, Лакайль 9352, AX Микроскопа и YZ Кита.
- Вот как... понятно.
- Что?
- Да так... Вероятна мигрирующая черная дыра, сильное искривление пространства.
- Хорошо. Ну, а теперь-то мы можем нормально поговорить?
- Попробуем...
Лин Юн была в составе экспедиции, направлявшейся к Арктуру. Что интересно, обстоятельства на борту "Рээбита-149-блитц" почти точь-в-точь совпадают с тем, что произошло на корабле, везшем Антона. Объект неясной природы по курсу, попытка скорректировать траекторию, тревога, эвакуация. Подозрительно схожие детали. Юн приходит в себя на берегу водоема, видит, как тонет спасательный зонд. Водоем - солончак посередине пустыни. Из предметов у Юн только этот бластер, да еще медиаплеер. Она с ним никогда не расставалась. Последняя вещичка уже через неделю стала бесполезна, сел аккумулятор, а вот бластер с его потенциальным зарядом на десять тысяч импульсов очень даже может пригодиться. Правда, за то время, что Юн в торчит в этом оазисе, его пришлось привести в действие единожды - когда девушка осаживала Антона.
Уже через пару часов после того как зонд поглотил солончак, она интуитивно стала двигаться к Северу. Ну, не совсем интуитивно: в севера дул легкий ветерок. И Юн заключила, что надо двигаться в сторону более высокого давления, там должно быть прохладнее. И вот, через два дня похода по пустыне девушка набрела на Эдем. Юн повезло более, нежели Антону.
Когда Светило закатилось за горизонт, Юн показывала Антону звезды, объясняя, как трансформировались созвездия по сравнению с Земным видом. Тусклая звездочка у самого горизонта, по ее предположению, и есть Солнце. Пока продолжался "ликбез", вероятное Солнце поднималось все выше. Впрочем, когда стемнело вовсе, мириады других проявившихся звезд и туманностей их родную звезду замылили.
По версии Юн они сейчас на одной из планет системы Бета Волос Вероники. Так же есть вероятность, что Светило - Бета Гончих Псов или Грумидж 1830. Но данная версия менее вероятна. Все же Юн более склонна считать, что это именно Бета Волос Вероники. Еще Юн рассчитала (тогда еще работал плеер, который показывал земное время), что продолжительность суток на этой планете 22 часа 40 минут. Длительность оборота планеты вокруг звезды установить пока не удалось.
Что проходил Антон про эту звездную систему в академии? Кажется, известны двенадцать планет системы. Она малоизучены, а экспедиции высаживались пока только на три из них. Безрезультатные - атмосферы планет совершенно губительные для биологических форм жизни. А Юн вообще ничего не знала про планеты - она ведь училась водить борты в межзвездном пространстве и ориентироваться, а что там вращается вокруг звезд - ее интересовало лишь в плане безопасности полетов.
Юн 28 лет, она чуточку старше Антона. Это уже восьмое ее космическое путешествие. Родом она из окрестностей городка Мэйцзян провинции Цзянси, китайская глубинка. Великолепные тихие холмы, быстрые реки, плодородные поля... Сколько Юн себя помнит, она всегда стремилась к звездам. И все свои усилия она, при помощи родителей, конечно, направила на получение достойного образования. Училась в одном из лучших университетов, в Гуаньчжоу, практиковалась во Французской Гвиане... И никакой личной жизни - только учеба и работа. На своем корабле они была лишь вторым астронавигатором (все же еще молода совсем), но гордится достигнутым.
Недоумение подавляет рассудок. Мало того, что неизвестно, что стряслось с ее коллегами, оставшимися в утонувшем зонде, так еще этот глуповатый европиоид... Но ведь судьба подарила напарника, с ним надо ладить. Ум - хорошо, два лучше даже при условии, что второй - недалекий.
- Хорошо. Хотя, хорошего-то немного. Какие идеи, Антон?
Он ответил не сразу. Думал: поделиться ли сокровенным. Все же решился:
- Ты знаешь легенду про рай?
- Намек понятен. - Юн широко улыбнулась. В темноте, правда, этого не было видно. Она лежали на траве, на расстоянии человеческого роста друг от друга. В Оазисе мелодично, убаюкивающее ворковали птицы, то ли скулили, то ли мурлыкали животные. Жужжали насекомые (странно, еще днем Антон не задумывался о том, что они не кусают и не пытаются пить кровь...). Слышался нежный плеск воды. - А мы типа Адам с Евой. Ты, видимо, считаешь, что библейская мифология - единственная и верная. А знаешь еврейское сказание о Лилит? А шумерские, персидские, зороастрийские предания? Человечеством придуманы и другие модели антропогенеза.
- Да знаю, читал. Но как-то ведь все это надо объяснить.
- Нет. Я договорю. Ты все хочешь объяснить и смоделировать не по фактам, а по готовым схемам.
- Но ведь этим, как ты говоришь, схемам, тысячи лет. Их что - тупые придумывали?
- Вот, в китайской мифологии много всего намешено. На архаичные верования нарастали пласты даосизма, буддизма, маоизма. Но, если продираться сквозь дебри идеологии, мои предки верили, что человек - это и есть Космос, только малый. И Космос построен как человеческое тело. Когда-то был хаос, Хунь-Тунь, не было ни Земли, не звезд, ни галактик - только бесформенные образы витали во тьме. И сразу возникли два божества. "Кай-ли" - это разделение, начало Мироздания. Сущность "Пан-чу" вдыхает - рождается ветер и дождь, выдыхает - гром и молнии. Волосы на его теле - деревья, паразиты - люди. Прародительница Нюй-вэ - получеловек-полузмея. Она вылепила людей из глины и установила брачный ритуал. Знак "инь-ян" - это существа, переплетенные хвостами змеи. Это Фу-си и Нюй-вэ. Отец Фу-си, Лей-гун, - это "громовой удар". Даже в современном Китае иероглиф "чщень" ("удар грома) - то же самое, что "забеременеть".
- Красиво... паразиты, говоришь? Проходили. Античные греки думали, что богиня всего сущего Эвренома соединялась с мировым змеем Офиомом, так и был рожден мир. Не находишь здесь связи с твоей китайской мифологией? Из мирового хаоса родились Гея-Земля, Тартар-подземный мир, Эрос-влечение. А первые люди появились после Всемирного потопа, и звали их Девнелион и Пирра. Кажется, и в Китае первые люди появились после всемирного потопа?
- Есть такое предание.
- А знаешь, что финикийцы произошли от зубов павшего дракона? У вас, кажется, дракон особо почитаем... Сказки все это, вот, что я думаю.
- Я просто хотела сказать, что библейское понимание мироздания и твоего рая - лишь один из образов. Или взять звезды. У моих предков было особенное о них представления. Они думали, что звезды - боги. Древние китайцы почитали пять звезд, "звездных дворцов": Тай-и (Великая Единица, отец всего сущего), Цинпун (Зеленый Дракон), Чжуцео (Красная Птица), Байху (Белый Тигр), Сюан-у (Темная Воинственность). Сюан-у еще называли созвездием из семи звезд, а представляли ее черепахой, совокупляющейся со змеей. А были еще "Диша" - злые духи семидесяти двух звезд...
- Ну, и что за божество наше Светило?
- Ничего. Проехали. И не забывай, что Эдем в твоей мифологии - это состояние до познания добра и зла...
Они довольно долго сидели молча. Нарушил молчание Антон:
- А вот та яркая звезда - это что?
- Альфа Центавра.
- Ты много знаешь.
- Только о звездах. Если честно, я, наверное, утопилась бы, если бы ты не появился. Страшно одной.
- Все у нас получится. - Антон внутренне был на все сто согласен с Юн, но хотелось ее приободрить. - Прорвемся. Если не подеремся.
Теперь настал черед Юн просить о сокровенном:
- А у тебя нет чувства, что за нами кто-то...
- Наблюдает? Знаешь - нет.
Антон так и не решил, какую выбрать модель поведения. Вроде, китаянка старше его и по должности, и по возрасту, а жалко ее. Утром, почти сразу после рассвета, они вновь встретились на том же месте. Все-таки они, несмотря очевидную взаимную неприязнь, отчетливо осознавали, что необходимы хотя бы какие-то совместные действия. Практически, они держали военный совет. Что имеется: бластер, желание вернуться домой, два вполне здоровых молодых человека. Это три плюса. Остальные - минусы, и их несколько сотен. Не слишком положительный баланс. Да, кормовая база на оазисе есть. Но - зависать здесь... Не слишком радующая перспектива.
Юн властно произнесла:
- Приветствую только продуктивные идеи. Они у тебя есть?
- Конечно. Например, откопать зонд.
- Мы сможем?
- Нет.
- Тогда, в чем продуктивность?
- В том, что надо найти средства.
- Где?
- А вот, эту задачу мы как раз и должны решить.
- Логично. Будем разрабатывать план... - После паузы Юн вдруг решительно заявила: - И никакого секса!
- А я разве предлагал? - Антон произнес это с оттенком иронии.
- Оставь эти курсантские замашки! - Девушка сорвалась на фальцет.
- Ни-ког-да!
