Завидная участь Гордина

Новость, граничащая с фантастикой и несомненная сенсация: в самом далеком селе самой бедной области страны рождаемость в полтора раза превысила смертность! Можно сказать, в селе Гордино происходит демографический взрыв. Очень хотелось разобраться в причинах этого феномена...

Коварное предположение: может быть гординцы - какие-нибудь старообрядцы или сектанты (и в таких селениях я бывал). Нет, простые русские крестьяне. В автомобилях гординцев я, простите, вместо икон у лобового стекла видел симпатичных портреты милых девушек типа Бритни Спирс. Не надо забывать и про такой показатель как смертность! В Гординском поселении он низок - это медицинский факт. А может гордницы открыли у себя нефтяные месторождения, тихонечко торгуют “черным золотом” а сами живут как арабские шейхи?..

Но хватит гадать! Давайте же проникнем в таежный край у самого истока реки Камы, и приоткроем завесу над этой загадкой и в каком-то смысле аномалией. Описывать дорогу до Гордина нет смысла. Скажу только, что она есть, и за восемь часов от Кирова до вышеозначенного села доехать вполне реально. После дождя путь увеличится раза в полтора, но главное, дорога проходима даже непогоду. Свет в Гордино тоже есть. А еще здесь работает сельскохозяйственное предприятие, которое называется “Агрофирма “Гордино”. Это хозяйство дает 70% всей сельхозпродукции района.

На внешнем виде села и окрестных деревень экономические успехи не отразились. Контора агрофирмы расположена в невзрачном двухэтажном здании барачного типа. Кабинет директора более чем аскетичен, единственное его украшение - огромный портрет Ленина на стене. Облик директора, Валентины Николаевны Хариной, внушает более светлые чувства: она стройна, моложава, во всем ее облике читается достоинство. Внутренняя свобода директора чувствуется и в ее манере говорить. Чувствуется, что Валентина Николаевна не умеет врать. Хотя... Директор двенадцать лет руководит хозяйством, и о секрете живучести агрофирмы говорит запросто:

- ...Народ у нас доверчивый. Я им все эти годы вру, что у нас будет лучше, а они верят. Средняя зарплата три тысячи, и за эти деньги люди пашут...

Да, зарплаты не растут, но хозяйство покупает новую технику, сено здесь, в таежной глубинке, закатывают по европейской технологии в полиэтилен, улучшают породу коров. И по эдакой дороге исхитряются за сотню километров возить свое достояние - молоко - возить в город Глазов. Да еще сохраняют 200-головый и единственный на всю Россию табун лошадей редкостной вятской породы.

В Гордине я не встретил пьяных. Все мужики и женщины чем-то заняты, хотя и не спешат. Много строится новых домов. Это обычные пятистенки, но факт, что строит их молодежь. Ну, и самое главное: молодежь рожает. Здесь норма не два и не три ребенка в семье, а четыре-пять. У самой Валентины Николаевны трое, она, считай, в отстающих. Дети везде: и на улицах, и во дворах, и в поле, и в лесу... У меня даже мысль возникла, что я в пионерлагере каком-нибудь, а не в деревне! В Гординской школе учится 290 детей; для глубинки это рекорд. В детский садик очередь, с детишками сидят бабушки. В свое время места в садике сократили, а теперь расширится не позволяют чиновники (по санитарным нормам). Впрочем, агрофирма собирается строить новый детсад.

Я спрашивал у директора Хариной, в чем, по ее мнению, причина демографического взрыва. Он ответила весьма уклончиво: “Ну, не знаю, это надо народ спросить... Впрочем, сходите в больницу - там кое-что поймете”.

Ну, что же - пошел. Увидел безликий одноэтажный барак. Внутри, мягко говоря, небогато. Три палаты, общее количество коек в стационаре - 15. Но чисто, уютно, пахнет домашними пирожками. В амбулатории получше, там даже линолеум постелен поверх досок. У больницы стоит далеко не новая “буханка”, местная “скорая помощь”. Что ж, полноприводный русский вездеход - вещь полезная - и не только для Гординской округи, но и для большей части России. Но хватает ли бензина, чтобы задействовать столь энергоемкий транспорт, пожирающий на 100 километрах пути полбака бензина? До райцентра-то полсотни километров - не накатаешься...

Чего скрывать - предварительной информацией я обладал. Просто пообщался с главным врачом центральной районной больницы (она находится в поселке Афанасьево) Александром Викторовичем Братчиковым. В целом с демографией в районе на так уж и замечательно: в последние три года сохраняется такая тенденция: около 140 родов и приблизительно 190 смертей в год. На этом фоне Гордино может (простите за тавтологию) гордиться: в текущем году там родилось 18 детишек, а умерло 10 человек. Сколько еще гординцев до конца года уйдет из жизни, ясное дело, неизвестно. Но семеро гординских женщин в этом году разрешатся от бремени, а значит наверняка тенденция роста населения сохраниться.

По мнению главного врача успехи гординской демографии есть следствие не только стабильно работающего сельхозпредприятия, но и результат грамотно поставленного медицинского обслуживания населения. И все держится на враче Светлане Анатольевне Косолаповой. Она - единственный доктор на весь гординский “медвежий угол”. Замечательно то, что кроме терапии Косолапова прекрасно знает педиатрию, и со здоровьем детей на ее участке проблем немного. Для Косолаповой что хорошо: в соответствии с новыми веяниями она получила статус “семейного доктора” (врача общей практики), причем Светлана Анатольевна единственный на весь район врач, имеющий высшую категорию. Что плохо для района: Косолапова одна такая; больше никого из врачей - даже на зарплату “семейного доктора” в 16 тысяч - заманить не удалось.

...Я аккурат попал к плановому выезду в далекую деревню Ваньки. До нее 25 километров лесной дороги, но медики обязаны вести патронатное наблюдение младенцев: осматривать новорожденных не реже раза в неделю. Население Ваньков - 38 человек. Ровно половина из них - дети дошкольного и школьного возраста. Заезжали в семью, в которой родился пятый ребенок, девочка Ульяна. Елена и Василий Лучниковы трудятся в агрофирме; в Ваньках находится ее отделение. Естественно, хозяина дома не оказалось, он на работе. Поговорили с Еленой. Оказалось, она сюда, в таежные верховья Камы приехала из Самарской области. Там, считай, в центре России, жизнь была слишком тяжела. Случайно, через знакомых познакомились с Василием и поженились.

Василий бывал в Самарской области и там ему не понравилось: как-то там мрачно жить, несвободно. Здесь, на Каме, на знали люди крепостного права и не могут по принуждению трудиться. В агрофирме никто никого не принуждает: хочешь - трудись, не хочешь - лесом живи. В Ваньках есть телятник, конюшня. Своей скотины много держат, огороды разводят. Считай, все продукты в семье Лучниковых свои; в магазине закупают только соль, сахар, сладости и фрукты для детей. За покупками на центральную усадьбу ездят не чаще раза в месяц. Проблема только одна: поскольку школы в Ваньках нет, детишки школьного возраста живут в Гордине, в интернате. Зато уж летом такой детский гвалт стоит в Ваньках!

Может быть, и скучновата жизнь в отдаленной деревне, но Ваньки осчастливлены еще одной благодатью: в деревню регулярно приезжает врач. Бесплатно, между прочим. Для многодетных семей это очень важно. Если бы не налаженное здравоохранение, может быть и задумались бы Лучниковы, и променяли бы таежную волю на цивилизацию с принуждением.

Участок Гординской больницы большой: в долине Камы в 32 деревнях проживает 1933 человека. На участке - 542 ребенка в возрасте до 14 лет. Больница хоть и неброска внешне, в ней работают квалифицированные специалисты. Кроме доктора, Светланы Косолаповой, это: две медсестры общей практики: Наталья Некрасова и Наталья Макарова; фельдшер Надежда Ведерникова; акушерка Татьяна Гордина. Особая тема - стоматолог Маргарита Тебенькова. Светлана Анатольевна приметила девушку, когда она еще в школе училась. Уговорила поступить в медицинский вуз; теперь в Гордине есть свой, “родной” стоматолог. И зубы у людей здоровые!

Сама Светлана Анатольевна - сугубо городской человек. В Гордино она попала совершенно случайно: опоздала на распределение (училась она в Оренбурге), вот и досталась Светлане эдакая глубинка. Дороги тогда, двадцать лет назад, не было не только в Гордино; даже до райцентра только самолетом можно было (как в песне) долететь. Плюхнулся “АН-2” на какое-то пустое поле, которое “районным аэропортом” называлось, выбралась из него юный врач Света Косолапова, взглянула на телят, которые пол крылом самолета лениво щипали травку... и захотелось ей домой. Но она сказала себе: “Держись, Косолапова, годик поработай - потом сбежишь...”

А в Гордине ничего - понравилось. Парень местный свету приметил. Зарабатывал он хорошо, видный, работящий, непьющий. Муж, Михаил Николаевич, сейчас частный предприниматель; у него своя пилорама. Потом Светлана родила, а еще азарт у нее появился. Медицина тогда в Гордине была сильно запущена. Врачи, которых присылали сюда по распределению, быстро сбегали. Все местное здравоохранение держалась на фельдшере, которая не отличалась уживчивым характером. Светлане понравилось, что нужно было все строить заново, собирать “команду”. Так получилось, что большинство из медиков тоже сюда, в Гордино приехали издалека. И ничего - прикипели...

Единственное, чем Светлана отличается теперь от местных: больше одного ребенка она так и не родила. Дочь, Анна, в этом году поступила в медицинский, без всякого блата и на бюджетное место. Между прочим, дочь выбрала педиатрическое отделение. Хотя Светлана лечит и детей, и взрослых, она убеждена в том, что педиатр должен быть обязательно - даже в самом отдаленном селении. Вся универсальность доктора Косолаповой - от бедности. Есть в стране национальные проекты, высокие заверения, а в больнице из современного оборудования есть только электрокардиограф. А вот аппарата УЗИ - нет. И физиотерапевтические приборы образца середины прошлого века. А вообще, если бы муж-предприниматель не помогал с дровами, Гординской больнице пришлось бы нелегко.

Тем не менее весь персонал маленькой больницы стремится учится, постигать новые технологии. К компьютеру - очередь, медсестры пишут разные проекты. Светлана, чтобы самой работать, вынуждена была на свои деньги купить в больницу ноутбук.

А вот насчет высокой рождаемости у Светланы свое мнение. Как человек “со стороны” она хорошо видит, что народ в Гордине особый. В прямом смысле - гордый. Это выражается и в том, что гординцы “сами с усами”: читают медицинскую литературу, пытаются разобраться в своих болезнях. В районной или областной больнице гординец обязательно вступит в полемику с докторами, доказывая свое видение своей же болезни. Трудно с такими... Тем не менее гординцы как-то научились доверять Светлане. Потому что она постепенно приучила людей быть правдивыми, что в медицинской практике очень важно. И к специалистам Светлина людей посылает только в случае подлинной необходимости.

Так же гордо здесь сохраняют традиции больших семей. И дело не только в рождаемости. В Гордине сохранилась такая древняя традиция как “помочи”. Захотела молодая семья строить новый дом - так собирается на стройке вся родня, да и друзья тоже приходят помогать. Неделя - и новенький дом уже под крышей. Ну, как в такой обстановке не жить, не “плодиться и размножаться”?

В первые годы Светлане довольно часто приходило принимать роды. Дело было вот, в чем: или страда, или сенокос, женщине надо работать, вот она в своей далекой деревеньке и пребывает до последнего, пока “воды не отойдут”. Бывает, выезжает Светлана на старенькой “буханке” - а там уже все и произошло. Прямо в бане и рожали. Теперь женщины стали дисциплинированными, заранее стараются в район уехать (там хороший роддом). В последний раз Светлана принимала роды шесть лет назад.

Я в Гордине понял одну банальную истину: уровень медицины зависит прежде всего от уровня врача. А техника - дело вторичное. Хотя... Вот у Светланы Анатольевны несколько иная точка зрения:

- ...В России сократили педиатрию и бросили клич: “Рожайте детей!” А ведь здоровый ребенок - это в будущем здоровый родитель. Получается замкнутый круг... Вот я врач общей практики. Этот проект хорош там, где ничего не было. А где закрыли сельскую больницу... Все же просто: нет ФАПа, нет школы, детского сада... там и деревня погибает. Те, кто придумывал идею “семейных врачей”, копировали ее с Запада. Как с нашими дорогами вести патронатное наблюдение за детьми? Как с нашим оборудованием установить правильный диагноз? Очень хотелось бы, что бы реформы сначала тщательно продумывались. В России доктора - далеко не дураки. Если бы у нас было чем лечить, если бы мы такими нищими не были, у нас была бы здоровая нация...

Доктор Косолапова говорит понятные вещи. Проблема-то в том, что те, кто все эти “национальные проекты” выдумывает, тоже говорят правильные слова. Только пользуются они са-а-а-авсем другой медициной. Мягко говоря, недоступной для “народонаселения”.

Лесные братья

Эта история о том, как иногда бывает полезным иметь много детей. Конечно в мировой практике бывают случаи, когда “благодарные” дети предают своих родителей. Но там ведь, в “Короле Лире”, вопрос стоял о власти. В деревне Ичетовкины вопрос стоит об элементарном выживании. И вовсе не надо делать различий! И в русских весях порой кипят шекспировские страсти...

Я не случайно с Шекспира начал. Глава “семейного клана” Варанкиных, Владимир Дмитриевич, еще относительно молод - ему 52 года - но уже начал задумываться о том, что пора бы отойти от дел и отдать бразды правления детям. Устал... И вот мысли его гложут: на потащит ли любезные чада одеяло каждый не себя? Не разорвут ли общее дело, которое строили столько лет на части? Хотя надежда есть. Все-таки сыновья хлебнули вместе с родителями в полной мере, прошли через нищету и унижения, чтобы сталь одними из самых крепких лесопромышленников Верхнекамского края.

Производственная база расположена у самой кромки леса. Коллектив у Варанкиных трудится молодежный, да и заработки по здешним меркам приличные. В общей сложности лесопромышленники Варанкины дали деревне Ичетовкины 62 рабочих места. Стабильный заработок для деревни, это, можно сказать, жизнь. И пафос здесь не при чем, ибо рабочие кормят семьи, обеспечивают будущее своим детям. Между сыновьями распределены обязанности. “Правая рука” и организатор строительства (а строят Варанкины сейчас много: сушилку, распилочное отделение, котельную, контору) - старший сын Сергей. Зимой он на делянках пропадает от темна и до темна, исполняет обязанности “мастера леса”. Сын Андрей - хороший слесарь и строитель. Сейчас он монтирует котельную. Третий сын Юрий все больше по механике, но в зимний сезон тоже лес валит, причем трудится лучше наемных работников. Младшего, Евгения, отправили учиться в сельхозакадемию - на инженера. Сейчас много хорошей техники появилось по переработке древесины, и нужно в ней кому-то разбираться профессионально.

В деле и зять, Василий Селезнев. Он - мастер пилорамы, да и вообще Василий руководит переработкой. Дочь-то, Татьяна, по культурной линии пошла: она преподает в музыкальной школе. Итого в деле четверо родных сыновей Варанкина и зять. Да, забыл про супругу сказать! Валентина Юрьевна была простой швеей, но, когда семья затеяла свое дело, освоила бухгалтерию. Сама, без посторонней помощи!

Знаете, экстремальная ситуация на людей по-разному действует. Одних стресс загоняет в угол, они замыкаются в себе, спиваются, а то и до суицида доходят. Понаблюдайте за животными в клетках - они ведь тоже неодинаково себя ведут. Владимир Дмитриевич Варанкин, когда развалился совхоз, не спасовал. В совхозе “Заветы Ильича” он работал простым шофером и ничем вроде бы не выделялся. Среди семисот работающих были и передовики, и орденоносцы. Только после 1992-го года, когда совхоз покатился под гору, герои как-то быстро зачахли, озлобились... А Варанкиным некуда было деваться: работы нет, денег нет, а на руках пятеро детишек мал-мала-меньше.

Посовещались с супругой - и решили поддаться новому веянию: создали крестьянско-фермерское хозяйство. Имя ему дали: “Исток”. Владимир Дмитриевич взял свой пай - старенький грузовик, оформили кредит - и купили древний тракторишко. Изначально занимались выращиванием и продажей картошки. Старшему сыну, Сергею, в 92-м было всего 14 лет, а он уже работал за рулем трактора. Ему-то, старшему сыну, больше все и досталось. Ведь, чтобы прокормить семью, Владимир Дмитриевич еще и грузоперевозками занимался (одной картошкой не проживешь), и хозяйство, считай, на Сергее оставалось.

Потом, когда картошка совсем обесценилась, скотину начали разводить. И крестьянскими делами Варанкины занимались вплоть да 2004 года. А на своем грузовичке Варанкин-старший, между прочим возил лес. Мелкие предприниматели валили лес, а, чтобы отвезти его в город (ближайший, Омутнинск - до него 100 километров), нанимали в том числе и Владимира Дмитриевича. У Варанкина, пока он трясся по разбитым дорогам Верхнекамья мно-о-о-го времени было, чтобы поразмышлять о том, что глупо как-то возить спиленный лес на переработку за много километров. Можно же на месте его и распилить, и обработать до товарного вида!

Но не решался поменять профиль своего семейного крестьянского предприятия до той поры, пока два старших сына не отслужат в армии и не вернутся домой. Да еще и морально глава семейства не был готов к новой системе, которая называется: “капитализм”. А вот Сергей с Андреем - люди новой формации. Они и не знают, что такое социализм и уравниловка. С ними затевать новое дело было гораздо легче.

И все равно начинать было очень непросто. Варанкины как фермеры работали честно и были чисты перед государством. Они, пожалуй, единственные в районе, кто отдавал все кредиты. Другие не отдали - и им государство простило долги. Теперь вновь нужно было брать кредит - на сей раз для строительства перерабатывающего цеха. Ну, трелевочные трактора (пусть и старые) они купили, грузовик свой был. А вот - пилорама... Кредит давали только под застрахованную технику. Пришлось застраховать мотоцикл, под него взять кредит, чтобы застраховать трактор. Под этот кредит страховали грузовик, и под этот грузовик уже брали кредит на пилораму. Вот, к каким “махинациям” приходится прибегать малому бизнесу в глубинке!

Сыновья помогли еще вот, в чем. Владимир Дмитриевич “произрос” из советского времени, а тогдашняя система приучила к тому что все тебе приносят “на тарелочке с каемочкой”. А лесопромышленнику надо завоевывать рынки сбыта. Именно сыновья помогли найти покупателей в далекой Литве. А еще на семейном предприятии наладили производство катушек для кабеля, которые отправляют во Владимирскую область, в Казахстан. Спрос на пиломатериалы сейчас огромный. Своего леса, который пилят Варанкины, не хватает, и они вынуждены покапать древесину у других предпринимателей.

Теперь, после принятия Госдумой лесного кодекса, Варанкины взяли в аренду несколько сот гектаров леса. Пусть он далеко, за 20-30 километров, зато он “свой” и Варанкины за него в ответе. Ведь кроме пиления, они теперь должны финансировать лесовосстановление, высаживание лесхозом молодых деревьев. Получается, благополучие предприятия теперь напрямую зависит от здоровья леса. Которое они взяли в аренду у государства.

Сейчас в стране идут дискуссии по поводу нового Лесного кодекса. Любят у нас после драки-то кулачками помахать... Многие специалисты утверждают, что новый кодекс погубит леса, ибо предприниматели не заинтересованы в сохранении лесов, ибо у них только одна задача: получить прибыль. По мнению Варанкина-старшего, если с умом подходить, леса должно хватить на много поколений. Леса даже и сажать много не надо, ибо много перестойного леса, который гибнет на корню. Весь вопрос: будут ли дети продолжать отцово дело, если он пальму первенства передаст им. У Владимира Дмитриевича есть основания верить, что будут:

- Если у них не хватит мозгов - пусть... Но я думаю, что кое-что в них заложил. Здесь ведь вовсе не в деньгах дело (ведь, кажется, деньги людей разобщают - даже родных...). И мне хочется, чтобы восемь часов отработал - и домой, к телевизору. И голова не болит. А тут - круглые сутки крутишься, выгадываешь, выискиваешь, думаешь... Но мы с детьми строили свой мир. На этом дети взрастали. Неужто можно свое создание погубить?..

Геннадий Михеев.

Фото автора.

Кировская область.