Потемкинская деревня

Что осталось в памяти у русского человека о всесильном когда-то князе и генерал-фельдмаршале Григории Александровиче Потемкине? Пожалуй, только сплетни об амурных подвигах, сотворенных с императрицей Екатериной Великой, да неувядающая традиция строительства т.н. “потемкинских деревень”, дабы услаждать взоры правителей. Попробовали бы Вы с такими воззрениями попасть в родную деревню царедворца! Голову не отвернут, но на путь истинный наведут непременно...

Венец позора

Вся Чижевская округа буквально кишит разного сорта преданиями о мужской силе некоторых аборигенов, а так же о размерах некоторой части тела, в отдельных случаях превышающих ширину тракторной гусеницы. Любимая забава местных мужиков - таскание воды в баню при помощи ведра, подвешенного ясное дело, к чему. А то как же еще? Григорий Потемкин очень редко плошал в постели с царицей-нимфоманкой (хотя такие случаи в исторических документах все же отмечены) - как могут отставать от него земляки? А какие послания ему писала Катрин: “Гришенок, бесценный, беспримерный и милейший в свете, я тебя чрезвычайно и без памяти люблю, целую и обнимаю душою и телом, муж дорогой...” У них даже была совместная дочь, Елизавета Темкина, а своей семьи Потемкин так и не создал. Фавориты менялись, но именно с “Гришенком” она была тайно венчана. Вон, поручик Ланской - тот вообще испустил дух на... в общем, при исполнении служебных обязанностей, и больше в своей жизни Ланской ничего не сотворил, наш же герой преуспел не только в амурных, но и в государственных делах! Например заразил императрицу “греческим проектом”, подразумевавшим взятие Константинополя и восстановление Византийской империи. Может, и получилось бы, да слишком уж рано Потемкина оттерли от власти.

Именно он присоединил к России Крым, основал Севастополь, Херсон, Николаев, Екатеринослав; создал Черноморский флот, ликвидировал Запорожскую сечь; в общем государственный человек, к тому же успешный. Это после далекие его “последователи” утопили флот, просрали Крым, между прочим, даже над могилой Потемкина-Таврического надругались. В общем, только и делали, что разбрасывали, раздаривали и ломали. Что же случилось с памятью о Потемкине, ведь, к примеру, царь Петр Алексеевич был тоже не без греха, но остался в истории Великим, а от Григория Потемкина остались лишь “потемкинские деревни”, столь популярные даже в эпоху российских президентов?

Сын Екатерины, Павел, сильно отомстил фавориту - уже после его смерти и кончины матери, он приказал выкинуть останки Потемкина из Екатерининского собора в Херсоне и уничтожить надгробную доску. После этого Павел вновь ввел в войсках “вредное щегольство, удручающее тело” типа пудры, буклей и кос, в свое время упраздненных Потемкиным. Кончился миазм временщиков, начался маразм самодуров.

Мало, но гордо

Нынешнее население села Чижева составляет 11 человек. В окрестных деревнях населения и того меньше (что являет собой “продуманную” политику властей в аграрной области), не подкачала только деревня Петрищево, центральная усадьба СПК “Имени Потемкина”, в котором есть не только население, но даже 28 детей, обучающихся в школе-девятилетке.

С транспортом из райцентра до Чижева все хуже и хуже (автобус ходит лишь в пятницу и воскресенье), дорогу, как принадлежащую ко второй категории, обещают перестать чистить от снега, в общем, с каждым новым днем здесь ждут еще какой-нибудь гадости. Тем не менее человеческого облика чижевцы не теряют, и даже блюдут свои святыни сохраняя их от дурных людей.

Святыней осталось всего две: развалины Покровской церкви, в которой когда-то были похоронены представители многочисленного рода Потемкиных, а так же Царский колодец, который повелела вырыть сама Екатерина, когда приезжала в Чижево к своему “милейшему в свете”. Старшим в деревне себя считает Николай Евсеевич Командиров, который проводил нас до колодца (недавно его отреставрировали и обустроили) и всячески следил, чтобы мы там не нашкодили. Шкодят часто, особенно летом: почему-то у купальни со святой водой проезжие молодцы с веселыми дамами все время норовят выпить и все такое.

Про нынешнее существование чижевцев дядя Коля говорит так:

- Живем хорошо, вот, завязли в снегу. Сидим - хлеб ждем, нам его автолавка дважды в неделю привозит. Пенсию нам аккуратно приносят - и ладно. А еще на деревню у нас есть один телефон - можно в случае в больницу позвонить, ведь у нас, считай, только пенсионеры (два только молодых-то) живут, болеем. А ничего, ежели надо - пешком ходим...

До райцентра, городка Духовщина, ставшим когда-то уездным центром именно из-за Потемкина, 17 километров, расстояние, знакомое многим ногам. Трудность расстояний с лихвой компенсируется главным чижевским достоинством: здесь нет воровства. Виновны в эдакой благодати не только скверные дороги, но и злейшие и громадные собаки, охраняющие все пять жилых дворов, а так же бдительность и сплоченность чижевцев. Жена дяди Коли, Мария Ивановна (оба они вдовы и соединились узами и дворами на склоне лет) гордо на сей счет заявила:

- Топоры у нас есть, вилы есть... Если ворог нагрянет - отобьем. Знаем, что Бог просто так не милует...

Даже при условии полного отсутствия транспорта и дорог здесь способны держаться на своих хозяйствах: в деревне имеется три коровы, две лошади, а так же запасы еды. Кстати, по дороге из Чижево в Петрищево я встретил мужика с ружьем через плечо. Оказалось, он - егерь, зовут его Владимир Рыжиков, а с ружьем он ходит на предмет большого количества волков, иногда нагло заходящих в деревню и снимающих с цепей собак. Не все спокойно в этом мире...

Свободы глотнул - не задохнись!..

История села Чижева поучительна. Род Потемкиных основал шляхтич Симеон, сдавшийся при осаде Смоленска войсками Алексея Михайловича и получивший за это небольшую вотчину на речке Чижевке. Григорий появился на свет в небогатой, но гордой семье отставного секунд-майора Александра Потемкина (внука Симеона) и Дарьи Кондыревой. У Григория были пять сестер, а сыном у своего отца, он был единственным. Усадьба и деревня были бедными, церквушка деревянная, но к 1880 году, когда Екатерина прибыла в Чижево, все было отделано по первому классу.

Отец умер рано, с матерью он не ладил, и единственным чижевцем, который хоть сколько-то оказал доброе влияние на будущего фаворита, был сельский дьячок Семен Карцев. Он учил мальчика грамоте. Учение продолжалось недолго, поскольку мальчика отправили в Москву получать более достойное образование. Обучался юноша и в духовной семинарии, и в гимназии при университете, но вовремя выбрал военную карьеру и не ошибся.

Когда Потемкин достиг своих вершин, дьячок приехал в Петербург, дождался фаворита у Таврического дворца, и, грохнувшись перед вальяжным богатырем (рост Потемкина был 185 см) на колени, воскликнул: “Гришенька, голубчик мой, здравствуй!” Потемкин готов был дать дьяку любой приход в столице, поставить протопопом, но тот отказывался. Он не знал, что сделать со стариком, но после дал ему поручение: ходить ежедневно к памятнику Петру и докладывать о его состоянии. Дьячок ходил долго, но вскоре ученик над ним сжалился и отослал обратно в Чижево.

Усадьбой тогда владел племянник Потемкина Василий Энгельгардт, боевой генерал и радетельный хозяин. После него Чижевым заправляла Александра Браницкая, тоже племянница Потемкина и одновременно (по некоторым сведениям) его любовница. Потемкин умер у нее на руках. Она воздвигла в Чижеве памятник в честь дяди, внутри которого помещался музей светлейшего князя.

Графиня Браницкая решила отпустить всех чижевских крестьян на волю, по сути, она отменила крепостное право в одном единственно селе задолго до официального упразднения рабства в России. Крестьянам в безвозмездное пользование давалось 2700 десятин земли с лесом, озерами и угодьями, господским домом и прочими хозяйственными постройками. Условие было только одно: крестьяне должны были вносить ежегодно по 500 рублей в казну Чижевской церкви. И тут - началось!

До свободы чижевцы весьма успешно упражнялись во всевозможных рукоделиях и промыслах, а так же славились своими аграрными успехами. Все эти добродетели скоро были забыты. Свободные люди, почувствовав безнаказанность, стали все чаще упражняться в пьянстве, ремесла и землю забросили, а с особенной страстью взялись за воровство и мародерство. Памятник светлейшему князю разобран был на кирпичи, а родовая усыпальница разорена. До-о-о-лго по селу ходили слухи о прекрасных перстнях, наградах и прочих драгоценных безделушках, якобы добытых из могил. Усадьба и хозяйственные постройки так же были изничтожены напрочь.

Злобные наветы?

А вообще: откуда появились т.н. “потемкинские деревни”? История такова.

Потемкин хотел порадовать Екатерину своими достижениями и старательно готовил царственное путешествие в Малороссию, намеченное на лето 1787 года. В местах предполагаемого пути сооружались триумфальные ворота, на Днепре строилась целая флотилия галер, от Киева до Херсона воздвигались города (настоящие, на не картонные, например Алешин). Потемкин должен был что-то противопоставить наветам ближнего окружения императрицы: недоброжелатели утверждали, что огромные суммы денег, отпущенные на благоустройство Южной России, утекли в кой в чей нечистый карман.

Именно во время этого путешествия появилось сие нарицательное выражение. Искусно расставленные театральные декорации, представляющие села и деревни, описывали многие свидетели того времени. Впрочем, один из участников того путешествия, принц де Линь назвал все это “нелепой басней”. Другой свидетель, австрийский император Иосиф II, которого Екатерина пригласила с собой в вышеназванное путешествие, писал: “Здесь ни во что не ставят жизнь и труды человеческие. Здесь строятся дороги, гавани, крепости, дворцы в болотах; разводятся леса в пустынях без платы рабочим, которые, не жалуясь, лишены всего...”

Теперь задумайтесь: нынешние гастарбайтеры в столице, которые строят для нуворишей дома, - много ли имеют прав? А велика ли вероятность того, что хозяева их выкинут, не заплатив ни копейки? Много ли изменилось в русской жизни за последние 220 лет? Между прочим, добрая половина мужиков из Петрищева тоже вкалывает на московских стройках...

Каковой бы ни была правда, идея последующим временщикам понравилась и традиция “потемкинских деревень”прижилась. Как Вы думаете: повезут ли сейчас нашего президента в Петрищево или в другие тысячи таких же Петрищевых? Наверняка повезут во “потемкинскую деревню”!

Есть люди!

Много, возможно, было бы забыто, если бы не деятельность Валерия Матвеевича Желудова. В Петрищевской школе он создал целый музей Потемкина (а так же всех героев - уроженцев здешнего края).

Валерий Матвеевич и его супруга Валентина Михайловна - учителя и местные уроженцы. Она преподает русский и литературу, он - историю, немецкий язык, труд, обществознание, изобразительное искусство, мировую художественную культуру и историю Смоленщины. Часов много, но семья преподавателей, чтобы прожить, вынуждена держать корову и свиней. Впрочем скотиной спасаются все учителя. Придешь с работы - со скотиной справишься, глядишь - утро. И снова на работу...

На досуг времени почти не остается, там не менее Валерий Матвеевич все силы отдает исследовательской деятельности. Он нашел почти всех родственников Потемкина и они теперь ему всячески помогают. Проводил он с детьми разыскания на месте усадьбы и нашел много интересных вещей, ставших теперь экспонатами музея. Усилиями Валерия Матвеевича на историческом месте установлен памятный знак в виде камня с табличкой.

А увлекся учитель личностью светлейшего князя после прочтения в начале 80-х книги Пикуля “Фаворит”. До того имя Потемкина было настолько вымарано из истории, что о нем почти ничего не знали даже в самом Чижеве.

Посмертные приключения

Последние слова Потемкина, когда он умирал в степи под молдавским селом Пунчешты, были: “Простите меня, люди... за все простите!”

Когда Павел I приказал тайно выбросить останки Потемкина из погреба Екатерининского собора, что в Херсоне, умные люди не допустили кощунства и лишь засыпали склеп землей. Правда, украли регалии и личное оружие. После мародеры не раз посягали на гробницу, а в 1930 году останки князя выставили в том же соборе, превращенном в антирелигиозный музей. При них имелась табличка: “К+стки полюбовники Катерини II Потемкина”.

С забальзамированными сердцем и внутренними органами, которые забрала себе графиня Браницкая, история особенная. Никто точно не знает, где они, но по идее золотой ларец с сердцем должен быть захоронен либо в имении Браницкой под Белой Церковью, либо в Чижеве.

Сегодняшний вид Покровской церкви указывает на то, что раскопки в ней велись многие десятилетия и не одним поколением мародеров. Практически, разрыт весь подвал и оголены стены фундамента. Про драгоценные перстни и ордена слухи ходят, про найденный золотой ларец ничего не слышно. Либо его в Чижеве нет, либо...

Сердце Потемкина никому (почти) не нужно. Нужно золото.

Трава тревожной памяти

Казалось бы, ТА война стряслась давно, больше шестидесяти лет назад. Уже почти не осталось людей, помнящих ЕЕ по-настоящему, - кровью своей и болью. Вот и Витя Шунков - совсем молодой человек, мама его - и та не помнит толком, что ТОГДА произошло. А произошло действительно жуткое: в одном только Духовницком районе Смоленской области карательные отряды фашистов стерли с лица земли семь деревень и пять хуторов. Вместе с жителями...

А ведь это несколько сотен человек! Формальная причина зверств одна и та же: связь с партизанами. Мы знаем гениальный мемориальный комплекс “Хатынь” под Минском - тоже в честь погибших крестьян - но вот погубленные деревни Смоленщины в абсолютном своем большинстве чести такой не удостоились. Слишком их оказалось много для нашей в сущности цепкой памяти...

Так вот, война ТА настолько мощно прокатилась по Смоленщине, что абсолютное большинство деревень - даже если они не были уничтожены карателями - так и не смогли оправиться от удара темных богов войны и до сих пор тихо и мучительно отмирают.

Виктор Валентинович Шунков родился в одной из таких деревенек, Никоново, что затерялась в лесах в 24 километрах от райцентра. В ней он проживает и доселе, вместе с матерью Лидией Александровной, пенсионеркой и инвалидкой. Всего в Никонове на сегодняшний день обитает шесть человек: Виктор и пять старух. В деревне кроме нескольких домов, из которых жилых только три, нет ничего. Если от снега очищена дорога, сюда может заехать автолавка, но грейдеры сюда заходят все реже и реже. В сущности автолавка - единственное послание технической цивилизации, ни магазинов, ни клубов, ни медпунктов в ближайшей и отдаленной округе нет. Зато какой простор для развития Витиного увлечения!

Со второго класса его полонили травы и цветы. Виктор стал наблюдать за их ростом, пробовал разводить кое-какие из них в уголке огородика, который выделила ему мать. До школы, которая была в деревне Петрищево, было далеко, 14 километров. Иногда его возили на лошади, чаще он ходил пешком, и времени для наблюдения природы было достаточно. Помогала учительница биологии, Татьяна Федоровна Трещеткина, она давала книги, научила собирать и хранить семена, в общем, увлечение Виктора год от года углублялось.

Благо, автобус до райцентра ходил каждый день - лишь надо дойти шесть километров до большака - и Виктор смог окончить десятилетку. А после школы он устроился почтальоном. Привычка помногу ходить в нем сложилась с первого класса, к тому же он по пути открывал много растений, и работалось хорошо. Но случилось непредвиденное: автобус стал сначала ходить через день, потом - по пятницам и воскресеньям, а скоро власти их хотят отменить вовсе.

И остался Виктор, молодой мужик, без работы. Колхоза в деревне нет, как, впрочем, нет вообще ничего. И тут выручили так близкие его сердцу травы. Все развивалось постепенно. Еще будучи почтальоном Виктор придумал маленький бизнес. Он выращивает на своем огороде лекарственные растения, а так же собирает в лесах и лугах дикие целебные травы, заготавливает семена и продает их по почте. Рассылает маленькие объявления в газеты, находит корреспондентов и за минимальную цену высылает семена таких, к примеру, редких растений, как вероника, чернокорень, володушка, змееголовик, цефалофора, скорцонер, лялеманция, нигелла, портулак и многих-многих других. На почту в райцентр он ходит сам, чаще пешком. Всего летом на огороде у Виктора произрастает больше 200 (!) видов растений. В природе же он собирает 70 видов лекарственных трав. Бизнесом это не назовешь, так как семена всего лишь помогают свести концы с концами. А кормится сын с матерью овощами с огорода, да молоком от коровушки, которая, естественно, имеет цветочное имя Роза. Хозяйство целиком на Викторе: мама давно уже инвалид первой группы - серьезно отравилась дустом, когда работала в еще живом совхозе (в Никонове было его отделение).

А еще благодаря семенам и письмам у Виктора много эпистолярных друзей, которые, наверное, даже не догадываются, из какой глухомани им присылают семена. Всего Виктор в год получает до пяти тысяч писем. И есть друзья в райцентре. Еще когда Виктор был почтальоном, при районной библиотеке он основал клуб “Редкие растения”. Его участники (точнее, участницы) - пожилые и не очень женщины, как правило, из интеллигенции. Актив клуба составляет 10 человек, и женщины очень постарались, чтобы при “Редких растениях” появился еще детский клуб “Росточек”, число членов которого превысило два десятка. Жаль только, из-за отката в работе пригородного транспорта основатель клубов все реже может приезжать в райцентр. Но Виктор твердо решил: ежели автобусы отменят вообще, он купит лошадь, построит телегу и сани (благо руки на месте) - будет ездить в Духовщину гужевым транспортом. Своих травниц и цветочниц он не бросит ни при каких условиях.

Может, и не стоило так расписывать про Витю Шункова, если бы не произошло недавно редкое событие: он самолично построил памятник. Стоило это дело дорого, почти 10 тысяч, на эти деньги можно было приобрести и лошадку, и сбрую, и много чего еще, но... А начиналось все опять же с эпистол.

Однажды Виктору пришло необычное письмо. Автор его, Мария Евдокимовна Полякова помимо того, что просила семян, заметила, между прочим, что где-то в Духовщинском районе погиб родной ее брат. Якобы он сгорел вместе со всей деревней.

Виктор поспрашивал своих бабушек, и те сказали, что в полутора километрах от Никонова была такая деревня Никулинка. Деревня была большая, на две сотни жителей, В ней имелся колхоз имени Чапаева. Старухи помнили, как в Никулинку вернулся с фронта председатель этого колхоза Сухарев и застал только пепелище и братскую могилу. Узнав, что фашисты сожгли всех его родственников, солдат чуть не сошел с ума. Из других мужиков с войны почти никто не пришел и трагедия в Никулинке за неимением людей, несущих горькую память о ней в своих сердцах, стала забываться.

Виктор часто на этом урочище, среди одичавших яблонь и вишен собирал травы и знал, что там есть захоронение, обозначенное полуразвалившейся плитой. Надпись на ней почти невозможно было различить. Он стал собирать сведения о деталях случившегося и выяснил вот, что.

Весной 43-го двое немцев попросились переночевать в Никонове у одной старушки. Та их не пустила и горе-вояки направились в сторону Никулинки. По пути на них напали партизаны - одного немца они убили, другой же, раненый, смог доползти до своих. Это была роковая ошибка партизан.

На следующее утро, 25 марта, в Никулинку зашел карательный отряд. Всех жителей они согнали на площадь, на глазах у людей расстреляли несколько женщин (якобы за связь с партизанами), а потом приказали всем расходиться. Удрученные люди пытались разбежаться, но фашисты снова всех собрали, распределили людей по пяти домам и... сожгли. Из 144 человек спаслись лишь шестеро - чудом. Одна девочка схоронилась под трупами, другая залезла в печь, еще четверо в суматохе сумели их этого ада сбежать. Погибли в то страшное утро 25 детей, к тому же по некоторым сведениям в тот момент в Никулинке проживали беженцы - несколько десятков. А еще в это горнило попали жители соседней с Никулинкой деревеньки Свеклино - их количество тоже не было учтено советскими властями, когда после войны было проведено расследование. Тогда власти ограничились лишь установкой памятной плиты на братской могиле, которая, впрочем, вскоре из-за ветхости развалилась.

Напомню, в одном только Духовщинском районе таких трагедий стряслось больше десяти. Больше всего Виктора, когда он разыскивал оставшихся в живых, когда начал собирать имена погибших, поразил тот факт, что ни при социализме, ни в наше время почти никому, кроме разве сотрудниц районного краеведческого музея, это было неинтересно. Ну, погибли люди - мало ли народу забрала ТА война? Виктор отыскал спасенных и восстановил полностью картину трагедии. Детали ее слишком страшны - я намеренно не буду их приводить, чтобы не травмировать и без того раненые души читателей.

Имена невинно пострадавших он разыскивал в архивах - при помощи переписки. На сегодняшний день установлено 96 имен и изыскания продолжаются. Виктор задумал установить настоящий памятник никулинцам. Не какой-нибудь крест, а настоящий памятник, достойный страдальцев. Но где для этого взять денег?

И Виктор решил обратиться к своим корреспондентам-травникам. Он люди небогатые, но сердечны - и потекли со всех концов страны денежные переводы. Присылали люди по 20, 30, максимум - 50 рублей, но в итоге нужная сумма была набрана. Проект Виктор придумал сам: над постаментом - стела, а над ней - уносящиеся ввысь кресты, должные обозначать загубленные души. Или разрушенные отчие дома. Власти не помогли, но соорудить памятник подсобил один предприниматель из Духовщины, Роман Емельченков. В работе по монтажу и обустройству территории участвовали свои, деревенские бабушки, а так же активистки клуба “Редкие растения”. Торжественное открытие состоялось в 2004-м, в День Победы. В празднику Виктор сумел даже издать (тоже на собранные деньги) буклет, посвященный трагедии в Никулинке, в тором кроме подробностей этой страшной истории указаны все известные имена погибших.

А с лошадью пока пришлось подождать.

Удивительно для Виктора вот еще, что. В его деревне Никоново еще пару десятков лет назад было 45 домов, в которых жили больше ста человек. Теперь - шестеро в трех домах. А вроде бы никакой войны и не было...

Жизнь в себе и в своих бабушках Виктор поддерживает при помощи трав и заговоров, которым научился у “знающих”. Смог он поднять на ноги и свою отравленную дустом мать, которая, впрочем, к увлечению сына растениями всегда относилась равнодушно и до сих пор все ворчит, что надо бы ему удирать из этой проклятой деревни, обзаводиться семьей и вообще. Виктор не уезжает - потому что любит свое Никоново, он жалеет своих бабушек и понимает, что рано или поздно он останется в деревне единственным жителем. Может, он и обзавелся бы семьей, но где найдешь женщину, которая согласилась бы переехать в такую глушь?

Духовные Духовщинцы

Городок Духовщина - плод пылкой любви императрицы Екатерины Великой и Григория Потемкина, уроженца здешних мест. Чтобы сделать приятное своему фавориту, Екатерина издала специальный указ, согласно которому уездный центр должен быть перенесен из города Каспли в сельцо Духовщину. Ныне Каспля - малопримечательное сельцо, ну, а город Духовщина внешне выглядит... тоже как невзрачное и Богом забытое село.

Любовь-любовью, но, ежели город расположили далеко от торговых путей, если не продумали развитие промышленности, он вряд ли будет развиваться с успехом. Таковой закон действовал во все времена, исключение составляют лишь поселения, построенные либо на месторождениях ценных ископаемых либо по самодурству очередного правителя. Ископаемые, и в особенности самодурство - далеко не вечны а потому таких вот бывших городов на просторах нашей прекрасной и непредсказуемой страны больше, нежели ожидалось. Впрочем, Россия - не исключение: планета Земля несет на своей поверхности множество таких городов-полупризраков...

Нынешнее население Духовщины (чуть больше 5 тысяч человек) вряд ли согласится с мыслями автора, тем не менее сей городок, на мой взгляд, - это уже не город, пусть даже он еще сохраняет статус районного центра. Духовщина - обыкновенный поселок всего лишь с двумя относительно крупными предприятиями - сырзаводом и льнозаводом. Есть еще в районе поселок Озерный, построенный при ГРЭС, он со своими многоэтажками больше походит на настоящий город, но и с ГРЭС вышла обычная (к сожалению) история: построили этот гигант среди болот в расчете на торф, при помощи которого собрались добывать электроэнергию. После завершения великой стройки выяснилось, что торф в болотах еще не “дозрел” до нужной кондиции, и нужно подождать лет эдак 50. Как это не смешно, 30 лет уже прошло, осталось еще 20 - и настанет процветание. А впрочем ГРЭС недавно перепрофилировали на природный газ...

Зато в Духовщине есть прекрасный музей, рассказывающий о знаменитых уроженцах Духовщинского уезда: поэта Федора Глинку, конструктора первых русских подводных лодок Ивана Горюнова, исследователя Азии Петра Козлова и многих других. В музее, кстати, можно узнать, что на гербе Духовщины изображена корзина роз. Герб придумала сама Екатерина, потому что в момент прибытия царицы в Духовщину здесь ее встречали розами, “производящими приятный дух”, розами же было усажена дорога от города до села Чижево, родового имения Григория Потемкина.

Последним человеком, который пытался еще поддерживать культ роз в городе, был предпоследний секретарь райкома партии Ладченко. В середине 80-х годов прошлого века он насильно заставлял усаживать розами духовщинские улицы, особенно блистал розами центр. Товарищу Ладченко пришлось, правда, организовывать народные дружины, дабы они не позволяли разорять благоухающие кусты, но, когда Ладченко сменил другой секретарь, все было похерено, розы-таки разорили, а то, что не успели разорить, перемерзло.

А властей толковых с тех пор так и не было. Последний глава администрации хорошо пел на церковном клиросе, любил духовные песни, но семь лет его правления привели к дальнейшему падению района. Дело дошло до того, что собрались отменять даже автобусные рейсы в деревни, а так же перестали чистить дороги от снега. Народ понял, что его бросили окончательно. Как балласт.

Недавно власть поменялась. В предвыборной борьбе участвовали сразу несколько команд, все кандидаты понимали, что в таком слабом (в экономическом отношении) районе развернуться негде, но в конце предвыборной гонки ими двигала только одна мысль: наказать (в случае победы) всех своих проигравших соперников.

О том, что народ дошел до ручки, никто не думал. Думать было страшно. А Народ (или, как принято говорить, “электорат”) знал, что они еще живы. И жить - надо!

Попробовали сами по себе...

Вся экономика в районе настроена на аграрный сектор. Сырзаводу нужно молоко - и его благополучие зависит от состояния местных крестьян. На предприятие пришли грамотные хозяева, естественно, из столицы. Оно хорошо работает и, главное, расплачивается с хозяйствами - как крупными, так и частниками. Но район к этому отношения не имеет, здесь сработал успешный менеджмент.

А вот с льнозаводом - беда. Его работники попытались жить сами по себе, у них получилось плохо, они продались “варягам” - но лучше не стало.

Нынешний директор льнозавода Анатолий Врублевский переехал в Духовщину он из-за перспектив: здесь начали строить практически новый льнозавод, собрались модернизировать производство, но почти сразу же случился облом. Стройку государство прекратило финансировать почти сразу после прихода Врублевского, и теперь стройка - голые стены из которых украдено все, что можно украсть. Другая беда - стали разваливаться колхозы, а развал начался с того, что они прекратили сеять лен. Стало невыгодно. Произошел серьезный сбой в самой системе льноводства: у предприятия не было средств, чтобы расплачиваться за льнотресту с хозяйствами - хозяйства не хотели иметь никаких дел с предприятием. Несколько лет пытались выкручиваться сами: купили технику и сами выращивали лен на арендованных землях. Но и это не спасло - один неурожайный год, да еще из-за непогоды половина урожая осталась под снегом - и в результате пришлось льнозаводу продаваться.

Новые хозяева, тоже, кстати, москвичи, купили новый тепловентилятор, работающей на костре (отходах от тресты), выплачивает зарплаты, которые на самом деле вдвое меньше тех, что выплачивал Врублевский, когда завод был еще самостоятельным, и это, собственно, почти все. Хотя здесь работают мастера, дающие волокно превосходного качества, вынуждены работники перебиваться с хлеба на воду. Да работают они в холоде, согреваясь от тепловентиляторов.

Проблема в том, что хозяева не слишком торопятся рисковать, вкладывать в производство не просто средства для того, чтобы все крутилось на минимуме потребностей, а серьезные, большие деньги. Они боятся, что средства утекут в пустоту. И вот мораль: старая система, когда существует не просто дистанция, а настоящая пропасть между теми, кто имеет либо деньги, либо власть, и теми, кто живет и работает на месте, - еще не умерла. Власть и люди живут в разных государствах.

Достойно жить

А теперь обратимся к людям. Простым людям. Дом фермера Владимира Московцева - один из самых красивых в Духовщине. По столичным мерка он не богатый, так себе, просто обшит виниловой вагонкой, но зато построен собственными руками и на деньги, заработанные на земле.

Владимир занимается пчеловодством и славится даже в областном центре - тем, что у него всегда отменный мед и все без обмана. Даже странно слышать, что супруга Московцева - чиновник в райадминистрации. Владимир убежден в том, что в наше время можно научиться жить достойно и здесь, в Духовщине. Главное, чего людям сейчас не хватает - специального образования. А еще у нас в государстве ничего не делается для развития мелкотоварного крестьянского производства.

- Нет ни форм организации труда, ни форм объединения мелких производителей. А то, что у нас сейчас делается - это уровень середины позапрошлого века. При таком уровне очень трудно добиться видимых результатов....

Сам Владимир родился под Духовщиной, в деревеньке Шиловичи. По образованию он - инженер-механик, работал он главным инженером в совхозе, секретарем райкома комсомола, потом главным инженером сельхозтехники. А в фермерство он ушел, когда все еще только начиналось. И очень доволен тем, что начальник он теперь только себе самому, что над его головой никто не стоит. Просто Московцев делает свое дело - и старается делать это хорошо. Он и раньше, до фермерства занимался пчелами, теперь же они - его профессия.

Пасеку в 150 семей содержать нелегко, но он справляется в одиночку. Совхоз, что е его родной деревне, едва-едва дышит, но землю не отдает никому. Если бы были свободные земли, Московцев занялся бы и овощеводством, но почему-то у руководителей слабых хозяйств портится характер, они ведут себя как собаки на сене. Есть у Московцева сосед, фермер Данилов, который занимается молоком. Животноводство - тяжелое дело, особенно при нынешнем диспаритете цен, но Данилов любит работать, и молоко ему приносит прибыль. Вообще, по мнению Владимира, даже сейчас те, кто работает, - живет нормально. Стыдно жить на земле и слыть нищим. Это значит, организация труда неправильная.

И, кстати, о “темноте” провинциалов и качестве деревенского образования. Старший сын Московцева, Антон, учится в Москве в МФТИ по специальности “квантовая радиофизика”. Учится бесплатно как лучший. Младший сын, Кирилл, обучается в Смоленске, в лицее для одаренных детей. Есть только одно “но”: на свою родину дети возвращаться не собираются, хотя летом и помогают отцу с пасекой. Впрочем, к невозвращению сыновей сам Владимир относится положительно. Может, прославят Духовщину, как их знаменитые земляки Глинка и Потемкин.

Мы - куркули. Жадные мы...

Супруги Гусаровы работают на железной дороге, на ветке, тянущейся к ГРЭС. Лилия - дежурный по станции, Сергей - путевой рабочий. Для деревни Ерыши деньги, которые они получают - целое состояние, для города - минимальное содержание. Их хозяйство видно издалека: крепкий дом, несколько хозпостроек, скирды сена. Скотины они держат прилично: четыре коровы, трех бычка, телят. Было и больше, но теперь супруги хотят поменять породу - развести гольштинов - для надоев и благородства. Могли бы уже сейчас взять новых телушек, но потратились на новую “семерку” для отца и компьютер для сыновей. Машина - дело нужное, старой уже пятнадцать годков было, а вот компьютер оказался заразой явно не крестьянской: парни день и ночь уже третий месяц все играют, играют... Глаза как у наркоманов стали, затуманенные, а все сидят у этой напасти электронной...

Младшему, Сергею, 18 лет, старшему, Роману, - 21. Старший уже было устроился в Смоленске, на заводе электриком, но из-за хозяйства пришлось его утянуть назад. За сенокос Гусаровы должны заготовить не меньше 20 тонн, тем более что родители все же работают, а хозяйство требует постоянного надзора.

Руководителем большого крестьянского подворья считает себя Лилия. Родные с ней не спорят, а муж ее, когда я приехал в их семью, вообще - то ли из скромности, то ли еще по какой причине - скрылся куда-то и не показывался весь вечер. Такое бывает, тем более что Лилия намекнула, что Сергей - такой мужик, за которым глаз да глаз нужен. В смысле спиртного. Так вот, Лилия гордится, что за прошлый год с четырех коров они сдали 17.600 литров молока. Сдают частникам с сырзавода, но обидно, что чиновники администрации Гусаровых обманули, вывели им окончательную цифру в 9.000 литров (отчетность нужна для начисления дотации которая в сущности смешная - 27 копеек на литр, но и на этом кто-то “нагревает руки”). И все равно Лилия себя стала уважать, когда узнала, что один из соседних колхозов сдает в день по 200 литров с 30 коров, а они с 4-х - по 100 литров в день. Гусаровым еще столько же коров - они за целый колхоз сработали бы.

Есть свой совхоз и в деревне Ерыши (теперь он называется СПК “Салют”). Так вот в этом хозяйстве сейчас имеется один бык, пять бухгалтеров и председатель. И больше не шиша, все похерили. Естественно, угодий для сенокоса “главное управление быка” семье Гусаровых не дает. Они косят на землях другого хозяйства, СПК “Мечта”, руководитель которого Вера Сопова понимает крестьян.

Как ни странно, чем хуже жил район и государство вообще, тем сильней деревня Ерыши обрастала скотиной. Гусаровы были первой семьей, которая завела двух коров, теперь пара - уже деревенская норма, даже среди пенсионеров. Правда, больше двух коров никто завести не решился. Надо еще заметить: если бы молоковоз от фирмы не приезжал бы, такого разгула скотины наверняка не случилось бы. Под одну только картошку Гусаровы отводят больше гектара плюс еще 30 соток - под тыквы, которые идут в корм скотине вместо комбикорма. Слишком уж комбикорм дорог стал. А вот от свиней отказались: кормежка нужна разнообразная и сейчас хрюшки себя не окупают. Лилия не лукавит, когда говорит:

- Такое хозяйство для меня - это не тяжело. На данный момент это - “разминка”. Вот, когда задумку свою выполним и племенной скот разведем... Другие удивляются: зачем нам это? Я отвечаю в такой форме, что больше не спрашивают. А штука в том, что я просто хочу нормально жить. Чтобы детей довести до ума, чтобы у них по машине было. И по нынешним ценам на молоко можно жить (фирма сейчас его покупает по 5 рублей - Г.М.), надо просто с умом подходить Держали мы нутрий, кроликов, - теперь они съедают больше, чем стоят - мы от них избавились. А у коровы “молоко на языке”. Кормить мы их умеем, скотину я понимаю. Я - мозг, мужики мои - руки. Я вот, что поняла: для нас сейчас настало лучшее время, только работай!

- А не боитесь, что придут раскулачивать? Все может быть в нашей стране...

- Нет. Времена поменялись. Я сама скорее кого угодно “раскулачу”. Есть еще такие же, как мы хозяева, если что - объединимся. Главное, что сейчас для нас имеется - свобода. Большего нам не надо. Хотя, в деревне нас, если честно, не любят... и знаете, почему? Нам дали дотацию 1000 рублей, а им - по 500. И им завидно. Да, мы - куркули. Жадные мы. Но если перед нами цель стоит - все сделаем. А другим говорим: “Ровняйтесь”.

Геннадий Михеев.

Фото автора.

Смоленская область.