Дом  41

Объекты культурного наследия федерального значения Указ Президента РФ № 176

Фотоальбом - внутри дворца Алфераки

Источник: Фото из фондов Таганрогского историко-литературного и художественного музея-заповедника

Источник: Фото из фондов Таганрогского историко-литературного и художественного музея-заповедника

Источник : Википедия

Гаврюшкин "Мари Вальяно и другие"

УЛИЦА НИКОЛАЕВСКАЯ, 35 и 37. КВАРТАЛ 115 (ФРУНЗЕ, 39 и 41)

В 60-х годах 19 века 115 квартал по линии Николаевской улицы уже был застроен домами. На углу с Варвациевским переулком стоял полутораэтажный на три окна дом, посреди улицы одноэтажное здание на пять окон и рядом с ним на углу Полтавского переулка — ему подобное. В нем после смерти императора Александра Первого проживала его супруга императрица Елизавета Алексеевна.

Позже этот дом у помещицы Шахматовой купил купец Федор Депальдо, а у него уже Николай Дмитриевич Алфераки, который на его месте построил дом оригинальной архитектуры, сохранившийся до наших дней и известный нам как Дворец Алфераки. Действительно среди окружающих его небольших построек он выглядел настоящим дворцом.

Подробное и интересное описание архитектуры Дворца Алфераки дает Александр Николаевич Баландин.

«Бывшее палаццо культурных греков Алфераки, теперь краеведческий музей, лучший по классической стилизации, по красоте и изяществу драпировок дом в Таганроге: четыре безукоризненно выдержанных коринфских колонны с роскошными классическими капителями, по фасадной части шесть красивых пилястров, установлены колонны и пилястры на портике с целью скрасить их массивность и сделать еще более величественными. Портал же (выступающий наружу или углубленный в здание архитектонически украшенный вход в какое-либо значительное здание) устроен внутри здания и состоит из величественно прекрасной мраморной лестницы в 41 ступень, над колоннами пять тритонов, а дальше, по обе стороны, детские головки, на фронтоне герб в гирляндах. Те же детские головки, перемежающиеся с пилястрами и гирляндами, расположены и по остальным стенам здания, над коридором высится до половины здания бельведер, т. е. плоская вышка, откуда открывается красивый вид. Выходная дверь на бельведер внутри здания украшена пилястрами с классическими капителями. Внутри здания имеется художественный уголок в два света с хорами, здесь чуть ли не ежедневно устраивались концерты камерной музыки силами собственного струнного оркестра для хозяев и избранной публики. Бывали на них и столичные гости, например известный лейб-медик Боткин и композитор П.И. Чайковский. Но особенно замечательна здесь парадная зала, в которую ведет легкая красивая арка. Зала состоит из трех отделений: в первом отделении консоли редкой красоты, розетки в кругах и квадратах, в центральном отделении так же консоли еще более привлекательной конструкции, а от них к центру потолка тянутся поразительно красивые дуги, между которыми помещены фрески — медальоны в количестве четырех из жизни версальских салонов эпохи Людовика XIV, XV и XVI: дамы и кавалеры в напудренных париках и роскошных костюмах. В дальнем отделении залы новые варианты консолей, дуг и других геометрических фигур. И живопись, и лепка, и резьба — все это работы итальянских мастеров, специально выписанных сюда для этой цели. Орнаменты всех трех отделений зала выдержаны в стиле господствовавшего во Франции XVII века рококо.

Улица Католическая. Вторая половина 19 века

Крыши обрамлена красивой балюстрадой. Здание имеет столетнюю давность, но как художественный шедевр и доныне сохранило свою ценность и целость».

Первым из рода Алфераки в России был Дмитрий Ильич из Лаконии (Спарты), из города Мистры. Он был активным борцом против турок и переселившись в Россию был окружен вниманием правительства: ему как человеку знатному, было дано дворянство и имение, названное по имени родины - Лакадемоновкой. Женат он был на Марии, графине Тибальдо (огреченное Депальдо), умер в Таганроге в 1830 году в возрасте 96 лет.

Дворец Алфераки. Конец 19 века

Его сын Николай Дмитриевич окончил этико-философский факультет Харьковского университета и поселился в Петербурге, где будучи откупщиком умножил и без того огромное состояние. На склоне лет решил вернуться в Таганрог и выстроил свой дворец. Как была обставлена его жизнь в Таганроге видно из следующего.

«Из Петербурга прибыл в Таганрог целый караван: одних роялей было семь, бильярд, более сотни картин, между которыми были Рубенс, Рембрандт, Веласкес, Айвазовский, Брюллов и другие. Привезли погреб из 8000 бутылок вина, фарфор, бронзу. Выписан из Чехии пианист Прокеш и пианист Ганноверского короля Воланж, скрипач Ланцетти, гувернер для детей англичанин Деш и дядька для них Бурхард, столяр Дрегхампф. Это переселение было совершено в 1860 году. Он был женат на дочери харьковского откупщика Любови Кузьминичне Кузиной. Старший сын Николай умер молодым, Ахиллес, разносторонне даровитый, джентльмен до мозга костей, был впоследствии городским головой, Михаил — камергер, Сергей — известный своими трудами орнитолог». Об этом с нами поделился П.П. Филевский.

Дома под номерами 35 и 37 в конце 1880-х годов Алфераки продали греческому купцу Дмитрию Амвросиевичу Негропонте, считавшемуся в Таганроге негоциантом. Дмитрий Негропонте был купцом 1-й гильдии, греческо-подданным, рождения 1834 года. 30 августа 1867 года в Греческой церкви он обручился с дочерью коллежского регистратора 20-летней девицей Еленой Николаевной Авьерино. В семье родились Амвросий (1868-1870), Николай (1863), Виргиния (1871), Мария (1874), Иван (1876).

Надгробие на могиле Марии Федоровны Алфераки

Дворец Алфераки. 1910-е годы

Дмитрий Негропонте являлся крупным экспортером зерна, имел ссыпки хлеба и собственное пароходство. Это на его барже в 1901 году, перегрузив с парохода «Мариэтта», бронзовую фигуру Петра Первого, прибывшую из Франции, доставили к причалу таганрогского порта.

В Алферакинском квартале на месте земляного дома в районе Иерусалимской улицы Негропонте построил капитальное каменное здание Государственного банка, а на другой стороне площади еще одно, известное как Коммунальный банк. Дмитрий Амвросиевич являлся гласным городской думы, членом комитета торговли и мануфактур, членом управления Российского Общества Красного Креста. Его супруга Елена Николаевна входила в состав Совета таганрогского благотворительного общества.

Планировка 115 квартала

О дальнейшей судьбе другого здания по Николаевской улице, входящего в Алферакинский квартал, рассказано в предлагаемом читателю очерке «Водолечебница Дивариса-Гордона».

ВОДОЛЕЧЕБНИЦА ДИВАРИСА - ГОРДОНА

Десятого января 1931 года историк П.П. Филевский записал в своем дневнике. «Умер доктор Гордон. В газете появляется некролог какого-то В.Д. (Василий Демченко, известный журналист — О.Г.), где поется панегирик ему как основателю водолечебницы, образцово оборудованной и прочее...

Гордону некролог написан заведомо пристрастно. Основателем лечебницы он не был, а пожал плоды посеянные другим лицом. Пионером этого дела был у нас Диварис, который нуждался в помощнике и пригласил Гордона.»

Единожды подхваченная, эта версия перекочевывает из одного труда в другой и авторы не задумываясь, не вникая в дебри истории, повторяют ее слово в слово, вводя в заблуждение доверчивых читателей. Главное в истории — свидетельство очевидцев и наличие подлинных документов. Предлагаемый очерк написан исключительно на основании имеющихся в распоряжении автора многочисленных документов.

ОСНОВАТЕЛЬ ЛЕЧЕБНИЦЫ

Посещая коммерческое собрание, активным членом которого состоял врач Николай Герасимович Диварис, он обратил внимание на прекрасный сад при клубе коммерческого собрания, разместившийся в квартале Алфераки, удобное расположение его в центре города и находившийся тут же отдельно стоящий одноэтажный флигель. Столь благоприятные условия навели его на мысль создать лечебницу для больных, где лечение осуществлялось бы водными процедурами.

Доктору Диварису было уже под шестьдесят и в помощники себе он пригласил молодого врача Давида Марковича Гордона. Родился он в 1863 году, учился в Московском университете и после его окончания уехал в Германию, где три года совершенствовался в клиниках Берлина, Кенигсберга и Лейпцига. По окончании практики появился в нашем городе.

Его отец Маркус Липманович Гордон, ростовский купец, первое свое домовладение в Таганроге приобрел в 1885 году, купив его у мало кому известного таганрогского купца Афанасия Челикина, красивое здание которого в два этажа по Александровской улице, 12 (ныне Чехова, 30) своим богатым архитектурным убранством и огромными размерами значительно выделялось среди окружающих его одноэтажных построек.

После того, как в 1896 году открыли лечебницу Николая Дивариса, старший Гордон недалеко от нее по Варвациевскому переулку, 146 (Лермонтовский, 16) выстроил для себя небольшой домик с мезонином. Основатель лечебницы Николай Герасимович Диварис родился около 1830 года, греческо-подданный, но профессии врач. Славился как прекрасный диагност, являлся одним из видных представителей греческой колонии в Таганроге. Избирался в состав комитета коммерческого собрания, членом которого состоял длительное время, как врач, числился в штате странноприимного дома, основанного купцом Герасимом Депальдо. От совместного брака с супругой Анастасией Панагиотовной родилась дочь Мария, которая в 1899 году зарегистрировала свой брак в Греческой церкви с Николаем Макропуло. Жена Дивариса умерла от воспаления легких в 1899 году, когда ей исполнилось 57 лет. За год до своей смерти Н.Г. Диварис вторично женился на 56-летней вдове Елизавете Ангелиевне Евстрадиади. При регистрации брака в Греческой церкви умышленно занизил свой возраст.

Как о домовладельце имя Н.Г. Дивариса впервые упоминается по Итальянскому переулку, 22, когда он купил дом у сына купца Антона Ходжаева. В этом здании Диварис проживал до конца 19 века, продав его известному присяжному поверенному А.С. Золотареву. В городском справочнике 1912 года место проживания доктора Н.Г. Дивариса упоминается уже в доме расположенном на пересечении улицы Александровской с Полтавским переулком.

Водолечебница Дивариса-Гордона. Лечебный корпус. 1910-е годы

Умер Николай Герасимович Диварис 18 мая 1915 года от крупозного воспаления легких в возрасте 82-х лет. В опубликованном в местной газете некрологе возраст покойного указывается в 85 лет. Похоронен 20 мая на Христианском кладбище.

Верная традициям и по своей извечной привычке сварливо ругать все и всех, что как-то связано с коммерческой деятельностью, купеческой хваткой в делах торговали и сфере обслуживания. Советская власть в 1936 году на страницах газеты «Таганрогская правда» так отозвалась о деятельности Н.Г. Дивариса, как владельце созданной им водолечебницы и плодами которой мы пользуемся вот уже в течение ста лет:

«Коммерсанту доктору Диварису принадлежал до революции маленький санаторий для избранных в центре города. Диварис сюда не заглядывал, он жил за границей, прокучивая деньги извлеченные из карманов пациентов и других коммерческо-медицинских предприятий. Кончилось тем, что Диварис прокутил и продал санаторий». Вместо того, чтобы добрым словом вспомнить энтузиаста и воздать ему должное, его публично обвинили в пьянстве. К счастью мы знаем, что это не так и посещение Диварисом Франции делалось совершенно с иными намерениями.

СТРОИТЕЛЬСТВО САНАТОРИИ

Арендовав у владельца Алферакинского квартала Дмитрия Алфераки отдельно стоящий в глубине двора флигель с частью сада, Н. Диварис перестроил его заново и в новом, уже большом отстроенном здании, фасад которого выходил в клубный сад, оборудовал водолечебницу. Фасад дома строители украсили статуями принадлежащими городу и переданными водолечебнице во временное пользование. От здания в сторону Полицейского переулка (ныне Антона Глушко) разбили аллею и устроили ворота. На передней, в левой ее части, устроили приемную для больных, по правую — кабинет врача. Из приемной дверь вела в просторную комнату, разделенную на девять небольших кабинетов. В них больной имел возможность пользоваться индивидуальным помещением для раздевания, массажа и заворачивания мокрыми простынями. Отсюда дверь шла в ванную залу, которая являлась самым большим помещением. Здесь находились расположенные в определенном порядке водные и паровые ванны, также души, имеющие воду с разной температурой и давлением. Кабины оборудовали всевозможными приспособлениями новейшей гидротехники, применили электричество, углекислотные ванны и массаж. Все оборудование было получено из Германии.

Посреди залы устроили небольшой фонтан с бассейном, а в следующей комнате абиссинский колодец. Вверху под крышей резервуар, из которого вода по трубам подавалась к ванным и душевым сеткам. Для отвода и слива использованной воды устроили «поглощающий» (мертвый) колодец, что привело к неприятным последствиям. Дело в том, что согласно санитарных правил, действовавших в Таганроге, устройство таких колодцев и спуска в них воды запрещалось обязательным постановлением думы: «Строго воспрещается устройство при банях поглощающих колодцев для спуска в них грязных вод».

Рядом с кабинетом врача имелось помещение для электрических и углекислотных ванн. Несколько комнат отвели для административного персонала. Из-за границы пригласили опытного немца — массажиста, массажистку и душера. Все это стоило очень больших денег и чуть не привело к банкротству. В середине марта 1896 года оборудование водолечебницы закончили и первые пятнадцать пациентов воспользовались ее услугами. Почему же 1895 год принято считать за начало отсчета работы водолечебницы? К тому же в году имеется 365 дней. Какой из них знаменателен? Объясняется это довольно просто. По окончании строительства здания, а оно действительно окончено в 1895 году, строители на его фасаде обозначили цифрой это событие, как обычно и практикуется в подобных случаях. Официально же открытие любого учреждения в России считалось после окончания торжественного богослужения и ритуала освящения выполненного священнослужителями.

Разрешение Министерства внутренних Дел на открытие водолечебницы получили из Петербурга 2 марта 1896 года. Сообщалось также, что утвержден Устав и Правила содержания санатория. К этому времени типография отпечатала составленные Диварисом и Гордоном иллюстрированные брошюры, которые знакомили с историей Таганрога и его санитарных условий. Была приложена краткая история гидротерапии, описание водолечебницы и перечислены болезни подлежащие лечению. Брошюра была составлена на русском и французском языках.

Освящение и официальное торжественное открытие водолечебницы состоялось в присутствии многочисленных приглашенных гостей во вторник 26 марта, или 8 апреля в современном летоисчислении, 1896 года. В своей продолжительной речи Давид Маркович Гордон тепло поблагодарил архитектора Гущина за прекрасно выполненный фасад. На торжества пригласили всех местных врачей, представителей администрации и общественных организаций, а также много врачей из других городов.

В связи со сменой владельцев Алферакинского квартала сад коммерческого собрания в эти годы находился в запущенном состоянии и не привлекал никого. Ко дню открытия водолечебницы он стал неузнаваем. Аллеи и дорожки привели в порядок, сорную траву, деревья подрезали и постарались реставрировать старинные прелести этого чудесного уголка, находящегося в центре города.

По утрам и вечерам с 8 до 12 часов играл духовой оркестр, составленный из музыкантов местного гарнизона. При коммерческом клубе работал буфет. Теннисные корты для знати находились в той части Алферакинского квартала, где сейчас высится здание кинотеатра «Октябрь». При водолечебнице открылись курсы гимнастики под наблюдением специального врача. По вечерам на фасаде здания больницы слово «Водолечебница» высвечивалось разноцветными фонариками.

В рекламном проспекте 1912 года подробно раскрываются возможности лечебницы.

«САНАТОРИЯ и ВОДОЛЕЧЕБНИЦА под управлением Д. М. Гордона. Открыты круглый год. Мягкий приморский климат. Усовершенствованное оборудование. Лечение всеми методами, режимом и диетой больных нервных, обмена и прочих хронических. 20 комфортабельно обставленных комнат от 15 рублей в месяц при полном пансионе. Центральное водяное отопление с вытяжной вентиляцией, электрическое освещение. Два врача. Летом — кумыс, минеральные воды, теннис, зимой — каток, бильярд. Проспекты бесплатно».

Рекламы других лет несколько отличаются от приведенной, где диапазон болезней подлежащих лечению значительно шире, вплоть до излечения застарелых форм сифилиса.

Кефир и кумыс для больных готовил и продавал в изящной легкой постройке Абдулла Галину Зейнуллович Чанышев, на коньке которой имелась зазывающая надпись:

«КУМЫС. КЕФИР. МОРОЖЕНОЕ. ФРУКТОВЫЕ ВОДЫ. ЧАНЫШЕВ».

Павильон Абдулы Чанышева

В 1906 году Абдулла Чанышев писал «Я вот уже одиннадцать лет готовлю в Таганроге кумыс. Арендую для этого около Дубков пастбище, где пасутся девять моих кобылиц. И начале каждого лета их внимательно осматривает ветеринар. Мое заведение при водолечебнице существует тоже одиннадцать лет».

Абдула Чанышев с семьей

Одним словом, торговать кобыльим молоком, обладающим лечебными свойствами, Абдулла начал со дня основания санатория. Он же в летнее время на открытой веранде предлагал свое фирменное мороженое и другие молочные продукты, изготовленные по его рецептам. Спрос был большой и пить кумыс приходил в лечебницу и Антон Павлович Чехов.

При Советской власти Абдулла Чанышев работал в водолечебнице завхозом.

В 1903 году была произведена реконструкция и ремонт помещений, увеличено количество лечебных процедур, в результате которых впервые применили «новейшие приспособления для лечения электросветом (световая ванна, вольтова дуга, электровибрационный массаж и прочее)». Питание водолечебницы электроэнергией дума разрешила выполнить от паровой мельницы Слученко. В 1914 году санаторий имел уже собственную электростанцию.

Возросшая популярность санатория и увеличение числа отдыхающих заставили владельцев искать другие возможности расширения своего заведения. Для этих целей компаньоны решили использовать небольшой одноэтажный дом находившийся тут же, с окнами выходящими непосредственно на Николаевскую улицу.

В октябре 1899 года Диварис и Гордон на своем фирменном бланке обратились в городскую управу с просьбой разрешить перестройку облюбованного ими здания:

«В Таганрогскую городскую управу. От врачей Н.Г. Дивариса и Д.М. Гордона. Представляя при сем план на надстройку части второго этажа и ремонт помещения, а также переделку фасада во владении пашем по Николаевской улице в Таганроге, покорнейше просим разрешить эти работы.

Таганрог. 7 октября 1899 года.

Доктор медицины Н. Г. Диварис, врач Д.М. Гордон».

Летом 1905 года перестройку закончили и водолечебница обогатилась новым лечебным корпусом. Здание стало двухэтажным, выполненным в нескольких смешанных архитектурных стилях, но, «тонкие высокие колонки, узкие окна, ажурный рисунок по фасаду — все это намек на готику, под влиянием которой находился инициатор перестройки здания Д.М. Гордон, как уроженец Риги с ее многочисленными готическими зданиями». Два здания — новое и старое, соединили одноэтажным переходом.

Письмо врачей Дивариса и Гордона

Водолечебница пользовалась широкой популярностью и притом далеко за пределами города. Не каждый мог попасть в нее, а простой люд вообще был лишен этой возможности. В 1939 году П.П. Филевский писал: что «это привилегированное учреждение: сюда приезжают из Москвы и Ростова откармливаться. Роскошь небывалая. Помню как добивался профессор Бобров из Ростова после первого паралича попасть сюда и не смог, а З.И. Аверьино каждый год по месяцу проживает здесь, будучи совершенно здоровым человеком, потому что служит в краевом Ростовском учреждении, которое располагает десятью местами, остальными располагает Москва, а Таганрог ни одним». Речь шла о Советском периоде.

НОВЫЙ ХОЗЯИН

В 1905 году возникла реальная угроза прекращению деятельности водолечебницы. «Постоянные усовершенствования и широкий размах Дивариса обременили водолечебницу долгами, — пишет в своих записях П.П. Филевский, — банки не только не поддержали Дивавриса, а утопили, может быть по инициативе заинтересованных лиц и водолечебница была назначена к продаже». Ввиду неуплаченного долга по залогу здания в первых числах июля месяца Обществом взаимного кредита были назначены публичные торги, однако, за неявкой желающих торговаться, здание осталось за Обществом взаимного кредита. Все же 3 августа здание по вольной цене продали отцу доктора Гордона Маркусу за 45 тысяч рублей и они стали полновластными хозяевами водолечебницы и санатория. Совершенно прав оказался Павел Петрович, который высказывал мысль, что закулисная игра Гордонов велась с целью полностью завладеть и прибрать к рукам такое перспективное заведение, как лечебное учреждение. Когда пришло время платить небольшую залоговую цену денег у компаньонов не оказалось, а когда за неуплату лечебницу пустили с молотка, вдруг нашлись и немалые. Деньги большие, если учесть, что дворец Алфераки в те голы оценивался в 32 тысячи рублей. Это не совсем вяжется с тем, что некоторые источники, в том числе и П.П. Филевский, утверждали что хитрый Гордон приобрел водолечебницу «за бесценок».

Административный корпус лечебницы. 1900-е годы

В 1920 голу лечебница перешла во владение государства и в ней открылся санаторий для рабочих, где бывший хозяин Давид Гордон занимал, вплоть до самой смерти, должность главного врача и директора. Анна Михайловна Гордон, по возрасту моложе Давида Гордона на 16 лет, работала врачом тут же. В 1924 году Советская власть муниципализировала и все остальные постройки лечебницы.

Давид Маркович Гордон умер 8 января 1931 года на 69 году жизни. На следующий день после его кончины местная газета опубликовала некролог, где «коллектив сотрудников и местком краевой физиотерапевтической санатории с глубокой печалью извещают о смерти глубокоуважаемого администратора и друга, директора санатория врача Гордона Давида Марковича, последовавшей в ночь на 8 января сего года. Вынос тела из квартиры состоится 9 января в один час дня».

Из квартиры тело умершего перенесли в зал дома Санпросвета, где вокруг гроба дежурил почетный караул из врачей, фармацевтов и работников водолечебницы. На страницах газеты соболезнование выразили также ассоциация врачей Таганрога и находящиеся на излечении больные. Комиссия по проведению похорон возбудило ходатайство о присвоении краевой физиотерапевтической санатории в Таганроге имени Гордона. Помимо того решили, что в саду будет установлен его бюст, а в фойе вывешен портрет. 25 января 1931 года газета сообщила, что просьба коллектива удовлетворена и краевой физиотерапевтической санатории присвоено имя ее создателя (?) и многолетнего руководителя доктора Д.М. Гордона. Директором гордоновской санатории назначили Р.Л. Винницкую. Родилась она в 1893 году. Окончила Харьковский университет. При Д. Гордоне занимала должность помощника директора. Интересна разница в должностных окладах на тот период: директор получал 300 рублей, помощник — 200, повар — 90 и сиделка — 38 рублей.

Давид Маркович Гордон

Раиса Львовна Винницкая приехала из Бахмута, где была замужем за сыном богатого помещика. Приехали в Таганрог в годы НЭПа и проживали во флигеле дома по Итальянскому переулку, 11. Как человек и врач она пользовалась большим уважением среди больных и всех, кто ее знал. Покинула Таганрог перед оккупацией города немецкими войсками и умерла в Москве уже после войны. 

В период оккупации города немцами во время Великой Отечественной войны в санатории располагался госпиталь для немецких военнослужащих, после освобождения эвакогоспиталь для наших солдат. В период немецкой оккупации в 1918 году в лечебнице Гордона находился лазарет и квартира начальника штаба Белой армии. В 1922-1925 годах размещался аппарат треста «ИНОТ» (Институт научной организации труда).

СУДЬБА МРАМОРНЫХ СКУЛЬПТУР

Рассматривая старые фотографии с изображением построек водолечебницы Дивариса Гордона, автор настоящего очерка обратил внимание на три скульптурные фигуры, венчающие фронтон здания, где впервые был открыт санаторий. Память подсказала, что среди нескольких безымянных надмогильных памятников, ранее установленных на городском православном кладбище и в настоящее время находящихся на хранении во дворе картинной галереи, имеются те, что ранее красовались на фасаде здания санатория. Удалось выяснить и историю найденных мраморных фигур, каким образом они оказались в нашем городе и личность их первого хозяина.

Одна из статуй, украшающих здание лечебного корпуса

На углу Александровской улицы и Большого Кампенгаузенского переулка (Чехова, 129) в 1824 году для казачьего генерал-майора X.П. Кирсанова построили полутораэтажный дом. Здание солидной постройки фасадом выходило на Александровскую улицу, в сторону где сейчас Новый базар. В I860 году домовладение в свою личную собственность приобрел генерал Александровский. Это было тихое благодатное место и хозяин устроил возле дома сад, разбил цветник и украсил все это мраморными скульптурами, привезенными из Италии. В 1890 году городское управление купило у вдовы тайного советника Елены Александровской принадлежащее ей домовладение, уплатив за него 23 тысячи рублей и разместило в нем управление Пятой артиллерийской бригады. Скульптуры перешли в собственность города и по просьбе Дивариса были установлены на крыше здания водолечебницы, находящегося во внутреннем дворе. С приходом Советской власти эти произведения искусства итальянских мастеров посчитали архитектурным излишеством и они долгое время, заросшие бурьяном пролежали на земле водолечебницы. Фигуры сильно пострадали от времени и требуют реставрации.

Оцениваемое в сорок тысяч рублей здание дворца Алфераки и часть сада — Д.А. Негропонте в 1879 году сдал в аренду клубу Коммерческого собрания. В 1909 году из Германии в Таганрог поступила телеграмма, в которой Елена Николаевна Негропонте с детьми и внуками извещала о смерти 9 (22) июля в Рейхенгалле Дмитрия Амвросиевича. После этого в городе стали поговаривать о возможности продажи наследниками Негропонте здания Алферакинского дворца. Такое предложение действительно поступило в 1911 году. Наследники запросили у общества Коммерческого собрания 66 тысяч рублей, цену, определенную оценочной комиссией. На ответ давалось лишь десять дней, в противном случае предполагалась продажа имения Клубу Общественного Собрания. В марте на общем собрании членов Коммерческого клуба было решено приобрести здание Негропонте. Нужная сумма образовалась из следующих сумм: клуб вносит двенадцать тысяч рублей, залог здания в Земельном банке — сорок пять, член клуба И.Я. Древицкий жертвует — пять тысяч, остальную сумму добавляет другой член клуба И.Е. Платонов.

Фрагмент забора, ограждающего 115-й квартал

При клубе имелся прекрасный, тянувшийся вдоль Полтавского переулка до Александровской улицы сад, огороженный кирпичным забором, проект которого был разработан в 1856 году. Остатки его сохранились до наших дней. Через каждые четыре метра забор венчали белоснежные изящные вазы.

Проект музыкального павильона для концертов

Смена хозяина имения привела к полной запущенности сада. Изредка в нем можно было встретить лишь кучку играющих детей или случайных прохожих. Но как только в марте 1896 года открыла свою деятельность водолечебница Дивариса и Гордона, сад стал неузнаваемым. Аллеи очистили от сорной травы, деревья подрезали и начали реставрировать отдельные уголки этого замечательного старинного участка земли. Еще в 1899 году совет Коммерческого собрания попросил владельца имения Д. Негропонте о постройке в саду летнего театра. Согласие на это они первоначально не получили, однако в начале 20 века, на месте ныне существующего кинотеатра «Октябрь», для концертов и других представлений рядом с деревянной ротондой все-таки был построен открытый музыкальный павильон со сценой и суфлерской будкой. Здесь выступали местные исполнители, приезжие знаменитости из других городов и из-за рубежа. По вечерам играл духовой оркестр, звуки которого далеко разносились в притихшем сумеречном воздухе, лаская взыскательный слух горожан. В 1904 году территория сада начала освещаться электричеством.

В годы Великой Отечественной войны в здании водолечебницы размещался военный госпиталь, а с ноября 1945 года вновь открылась областная физиотерапевтическая больница. Само здание было разрушено незначительно и водный зал, и медицинскую аппаратуру пришлось восстанавливать. Сотрудники лечебницы, многие из которых работали еще под руководством Гордона и Винницкой, сумели сохранить методы физиотерапевтического лечения, а также внутренний мир и дух милосердия, присущие доктору Гордону. Лечебница расширилась, изменилась структура, открылись новые кабинеты и лаборатории. В конце 40-х годов появилась клинико-диагностическая лаборатория, где больные могли принимать лечебные ванны с раствором радона.

После вспышки полиомиелита, который наблюдался в конце 50-х годов, в лечебнице выделяют койки, впоследствии реорганизовавшиеся в детское психоневрологическое отделение, перенесших это тяжелое заболевание. В 1967 году организовывается неврологическое отделение и для взрослых пациентов. В 1968 году все лечебные кабинеты, а также водный зал, были объединены в единое физиотерапевтическое. Стало возможным использование новых методов лечения больных: вытяжение позвоночника в палате на наклонной плоскости с лямками под собственным весом больного, сухое горизонтальное вытяжение позвоночника на специально оборудованной кровати, вытяжение петлей Глиссона на стуле, с 1976 года уникальный метод — подводное вертикальное вытяжение в специальных камерах.

Миневский Александр Дмитриевич

В 70-х годах открываются новые кабинеты кислородного коктейля, иглорефлексотерапии, механотерапии и физкультуры. Для улучшения лечебного эффекта оборудована библиотека, обеденный зал, холлы, детский сад, детская площадка. В 1976 году областной физиотерапевтической больницы города Таганрога присвоено звание больницы высокой культуры. В 1981 году за активное участие в научно-техническую интеграцию в области создания медицинской техники и за заслуги в организации ее производства и внедрения в медицинскую практику больница награждена была Почетным Дипломом.

Коллектив неврологического отделения санатория Гордона. 2000 год

Слева-напрово. Ярманова Г.И. — врач, Светлова В.И. — зав. неврологическим отделением, Педошенко О.Н. — зам. главного врача по лечебной работе, Миневский А.Д. — главный врач санатория, Роменская Л.И. — старшая сестра неврологического отделения, Серебряков А.О. — врач, Лысак Л.А. — врач. 2000 год

1-й ряд. Бирюкова Л. П., Гольдбаум Л. Л., Светлова А. И., Сущенко Е. А., Ярманова Г. И. 2-й ряд. Покровская Т. Н., Дулина М. М., Павлова Т. В. 1986 год

Если подвести итоги работы лечебницы за 100 лет, можно с уверенностью сказать, что здесь внедрили уникальные методы комплексного физиотерапевтического лечения заболеваний опорно-двигательного аппарата, центральной и периферической нервной системы. В больнице трудятся высококвалифицированные специалисты, отдающие знания, навыки, в главное тепло своих сердец, пациентам.

Для каждого сотрудника переступившего порог водолечебницы главным становится доброе отношение к больному, ставшее своеобразным кодексом чести легендарных и уважаемых в городе врачей Давида Марковича Гордона и Николая Герасимовича Дивариса.

В течение многих лет водолечебницу Гордона возглавляет главный врач Александр Дмитриевич Миневский, награжденный медалью Ордена «За заслуги перед Отечеством» 2 степени.

Станислав Брансбург "Дворец Алфераки"

Оживший в кирпиче и камне,

Могучий, словно монолит,

Творим умелыми руками,

Былому памятник стоит.

Дорических, коринфских правил

Архитектуру возлюбя,

Дом Алфераки нам оставил,

Увековечив в нем себя.

Я помню, как в былые годы,

Пройдя колонн высоких рать,

Я шел к узорчатому входу,

Стремясь прекрасное познать.

И я шагал юнец несмелый,

По белой лестнице один,

И лики на меня глядели

Античных мраморных богинь.

Чарует лепкой зданье это

За веком век, за годом год,

Где в капителях и багетах

Сама История живет.

И улетает прочь тревога

Из чутких к красоте сердец,

Когда такой есть в Таганроге

Волшебный, сказочный дворец.

Мы говорим слова признанья

Тем, кто не покладая сил,

Дворца сияющее зданье

И сохранил, и возродил.

Григорян М.Е., Решетников В.К.- История архитектуры и градостроительства

ДВОРЕЦ АЛФЕРАКИ 

Стилевая эволюция таганрогской архитектуры от классицизма к эклектике особенно ярко проявилась в роскошных особняках «дворцового» типа, целый ряд которых был построен в Таганроге в середине и, особенно, во второй половине XIX столетия. 

Первым в этом ряду должен быть назван особняк богатого помещика и негоцианта Николая Дмитриевича Алфераки, построенный в 1848 году на Католической улице (ныне - ул. Фрунзе, илл. 151, 152, 206). Н.Д. Алфераки был греком по национальности; его отец получил земли в пределах Таганрогского округа за участие в войне с Турцией на стороне России (он участвовал и в знаменитом Чесменском сражении). За свою службу Дмитрий Алфераки получил земли по берегу Азовского моря и основал села Дмитриадовка, Беглица, Лакедемоновка. В последнем он на собственные средства выстроил храм[5]. 

Сын Дмитрия Алфераки получил блестящее образование и, сочетая службу в Санкт-Петербурге с успешной коммерческой деятельностью в Таганроге, сумел значительно преумножить доставшуюся после смерти отца часть наследства, став одним из богатейших людей юга России. 

Дворец Николая Дмитриевича Алфераки является одним из интереснейших архитектурных памятников Таганрога, однако ни в одном из центральных или местных архивов не сохранилось ни проектных чертежей, ни каких-либо письменных источников, указывающих на автора этого замечательного проекта*. 

Илл. 150 Дворец Алфераки. 1848 г. Современная фотография. 

Архитектура дворца Алфераки, являющегося ярким образцом пышного южного необарокко, вобрала в себя многие элементы, свойственные постройкам первой трети XIX столетия, и в то же время явилась той своеобразной гранью, за которой «кончался» классицизм и «начиналась» эклектика с ее отказом от лаконичности декора, утратой цельности и четкости фасадного построения (илл. 150). 

Илл. 151 Дворец Алфераки. Фотография конца XIX в. 

Илл. 152 Дворец Алфераки. Почтовая открытка начала XX в. 

Илл. 159 Дворец Алфераки в перспективе Католической улицы. Фотография 1870-х гг. ГНИМА. 

Илл. 161, Илл. 160 Дворец Алфераки. Вестибюль. Современная фотография. 

Описывая в 1858 году в журнале «Библиотека для чтения» свои впечатления от дворца Алфераки, князь М.Г. Голицын не жалеет восторженных слов: «В отношении великолепия в Таганроге есть дома, не уступающие царским палатам. Таков, например, дом известного богача, негоцианта Алфераки, стоящий, по уверению многих, внимательного осмотра по превосходным картинам, статуям, антикам и другим предметам художества и роскоши». Другой современник, побывавший в Таганроге в 1863 году, К. Победоносцев, записал: «Помещение для великого князя было подготовлено в доме Алфераки, отделанном с замечательной пышностью и наполненном множеством прекрасных картин. Из столовой залы в нижнем этаже дома широкая терраса ведет в прекрасный сад, составляющий роскошь в здешнем крае». 

Наружному импозантному облику дворца вполне соответствовала роскошная отделка интерьеров. Вход в особняк осуществлялся «через широкие монументальные двери, в которые можно было въезжать на тройке»; мраморная лестница вела во второй этаж, в комнаты парадного назначения* (илл. 160-163). Среди них особенно пышным убранством выделяется парадная гостиная с потолком куполообразной формы. Его необарочная отделка, выполненная лепниной и позолотой, дополнена четырьмя живописными картинами на темы придворной жизни. Пол выложен ромбовидными деревянными плитками двух цветов (илл. 164, 165, 167). 

Илл. 162 Илл. 163 Илл. 164 Илл. 165 Дворец Алфераки. Детали. Современная фотография. 

Не менее интересен расположенным в первом этаже двусветный зал, также украшенный позолоченной лепниной (в начале XX века его называли «белым залом», поскольку стены были белого цвета; илл. 166). Здесь находились прекрасные камины и деревянные хоры, предназначавшиеся для музыкантов. Хоры располагались на уровне окон второго света и опирались на мощные дубовые балки-консоли. Вход на хоры осуществлялся через двустворчатую дверь с лестничной площадки второго этажа (со стороны парадной лестницы). Шесть высоких двустворчатых дверей, обитых рейками красного дерева, вели на просторную каменную террасу и являлись своего рода окнами нижнего света. 

Первый этаж занимали служебные помещения и комнаты обслуживающего персонала (лакейская, швейцарская), а также вестибюль с полом из чугунных плиток. В помещении, где ныне располагается гардероб, была устроена ванная комната, вода для которой привозилась из родников под селом Самбек и хранилась в специальном баке на чердаке. Отапливался дом паровым способом, что в те годы было новацией не только для Таганрога, но и для всей Екатеринославской губернии. 

При дворце Алфераки имелся прекрасный сад, тянувшийся вдоль Полтавского переулка (пер. А. Глушко) до Александровской улицы. Он был огорожен оштукатуренным кирпичным забором, секции которого через каждые четыре метра венчали изящные вазы. Забор был выполнен по проекту, разработанному в 1856 году, и охватывал по периметру весь квартал. Фрагменты забора со стороны переулков Лермонтовского и А. Глушко сохранились до наших дней (илл. 169, 170). 

В середине XIX века Н.Д. Алфераки был одним из самых богатых людей в городе. Ему принадлежала большая часть строений 115 квартала (так называемый «Алферакинский» квартал) и ряд домовладений как в Таганроге, так и за его пределами. Однако к 1880 году дела Алфераки пришли в упадок, и его наследники вынуждены были хлопотать «об учреждении над их личным имуществом и делами их опекунского совета». Сыновья Н. Алфераки Ахиллес, Сергей и Михаил вынуждены были оставить занятия коммерцией и поступить на государственную службу. 

В 1880 году домовладение Алфераки было продано купцу Д.А. Неграпонте, который к этому времени уже владел значительной частью квартала. Наследники Алфераки перебрались в два одноэтажных дома ближе к окраине города, которые были выстроены в 1859 и 1864 годах. Неграпонте перепродавал и сдавал в аренду строения 115 квартала по частям, и вскоре бывший дом Алфераки с прилегающим к нему садом был арендован таганрогским купеческим обществом для клуба Коммерческого собрания, который располагался здесь вплоть до 1917 года. 

Расположенный за зданием дворца Алфераки сад после смены хозяина и устройства в доме клуба также стал именоваться Коммерческим. Одно время он даже конкурировал по популярности с городским садом. В Таганрогском вестнике от 19 марта 1882 года появилась заметка следующего содержания: «Буфет в клубе Коммерческого собрания (Дом Алфераки) сдан 18 марта г-ну Ф.В. Данцигеру, который намерен сделать сад при этом клубе общедоступным. До сих пор право посещения этого сада (уступающего городскому по обширности, но превосходящего по уютности), принадлежало только членам этого клуба и их семействам. [...] Теперь г-н Данцигер, пригласив лучший у нас оркестр г-на Деджироламо, намерен открыть бесплатный для всякого вход и сад, поставить в саду буфет, построить беседки, где публика может укрыться на случай дождя, и открыть вход в сад с Монастырской улицы, кроме существовавшего до сих пор с Католической улицы». 

Илл. 167 Дворец Алфераки. Фрагмент плафона. Фотография 1945 г. ГНИМА.

Илл. 168 Проект музыкального павильона для Коммерческого сада. 1901 г. ГАРО. 

В марте 1896 года в непосредственной близости от бывшего дворца Алфераки открыла свою деятельность водолечебница врачей Дивариса и Гордона. «Есть еще и сад в Таганроге - «коммерческий»..., а в саду водолечебница и кафешантан довольно низкопробного свойства, - писал в 1902 году В.Я. Светлов. - Странное сочетание двух разнохарактерных учреждений. Подъезжая вечером к саду, вы обращаете внимание на вывеску «Водолечебница», иллюминированную разноцветными фонарями. Вы входите и попадаете в увеселительное место - днем лечебница, вечером - кафешантан. Правда, последний отделен от сада забором». 

На одной из фотографий конца XIX века запечатлена часть Коммерческого сада с открытой площадкой, посыпанной мелким гравием, и аллеей, вдоль которой располагается ряд фонарей. Была здесь площадка для игры в крокет и ряд деревянных скамеек (илл. 171). 

Илл. 169 Проект каменного забора вокруг квартала Алфераки. 1856 г. ГАРО. 

В начале XX века в Коммерческом саду был построен открытый музыкальный павильон для концертов и других представлений, со сценой и суфлерской будкой (илл. 168). Рядом располагалась деревянная ротонда. На сцене выступали местные исполнители и музыканты, приезжавшие из других городов России и зарубежных стран. 

Илл. 170 Фрагмент каменного забора в переулке А. Глушко. Современная фотография. 

Илл. 171 Коммерческий сад. Почтовая открытка начала XX в. 

Энциклопедия Таганрога: Таганрогское «Коммерческое собрание» - основано 15.12.1812. Первый общественный клуб города, публично-правовая организация. Клубное движение зародилось в Европе, в XVIII в. было занесено на русскую почву. Клубы объединяли людей, обычно принадлежавших к одному общественному классу, имевших общие интересы и желавших вместе проводить свободное время. Россия позаимствовала это явление общественной жизни в 1770-е годы, здесь клубы получили новое название - собрание. Большинство собраний ставило своей целью «доставление членам возможности приятного препровождения времени». Нередко к этой основной задаче добавляли задачи благотворительные. Таганрогский клуб «Коммерческое собрание» был одним из старейших на юге России. Первый устав был утвержден в 1846 году, значительно переработан в 1864. Он был утвержден вторично в министерстве внутренних дел 14.11.1873 в соответствии с уставом, целью Таганрогского коммерческого собрания было доставлять своим членам «средства для приятного препровождения времени в чтении, разговорах, законом не запрещенных играх и других увеселениях». В члены собрания принимались лица всех состояний без различия звания и вероисповедания, но только те, кто был рекомендован одним из членов собрания и получил при голосовании необходимое число голосов. В большинстве мероприятий - балах, маскарадах, концертах, лекциях и т.д. - принимали участие не только члены собрания, но и посторонние лица (гости собрания), с которых взималась входная плата. Собрание имело свой счет в банке и право покупать движимое и недвижимое имущество. Всеми делами распоряжался совет из семи старейшин. 

Энциклопедия Таганрога: Планетарий. В истории Таганрога известны два планетария: гимназический и городской. Первый планетарий существовал при историко-географическом музее Таганрогской мужской гимназии с 1878. Он состоял из теллурия - прибора, наглядно изображающего движение Земли вокруг Солнца, и планетария, позволявшего видеть движение планет и других небесных тел. Эти приборы действовали с помощью часовых механизмов. Демонстрации проводились с учебными целями, а также для посетителей, которые могли быть только родственниками учащихся или гостями города. Поскольку А.П. Чехов окончил гимназию в 1879, то, возможно, ему довелось побывать в этом планетарии. Следы первого планетария затерялись. 13.12.1955 в помещении кинолекционного зала Таганрогского краеведческого музея был открыт городской планетарий - первый в Ростовской области, один из старейших в стране. Планетарий располагал несколькими телескопами, с помощью которых на астрономической площадке регулярно проводились наблюдения звездного неба. Велась большая лекционная работа: для старшеклассников проводились беседы по программе школьного курса астрономии, для малышей читались лекции-сказки. Во время работ по перепланировке бывшего дворца Алфераки планетарий был переселен, а затем и вообще ликвидирован. 

Энциклопедия Таганрога: Краеведческий музей. Расположен в здании - памятнике архитектуры 1-й пол. XIX в. (ул. Фрунзе, 41). Здание построено в 1846 по проекту архитектора А.И. Штакеншнейдера. К.м. создан по постановлению городской думы (1898) с целью изучения и популяризации истории и культуры города и края. Идея создания музея принадлежала А.П. Чехову. В 1896, во время пребывания в Таганроге, Антон Павлович обещал П.Ф. Иорданову (бывшему в то время заведующим городской библиотекой) снабжать городскую библиотеку новинками литературы и высказал свое пожелание о создании в городе музея. В свою очередь он обязался помочь в сборе художественных и исторических ценностей. В 1901 А.П. Чехов просит И.Е. Репина, профессора Петербургской академии художеств, походатайствовать о помощи создаваемому музею. В письме Иорданову Чехов сообщал: «Вот ответ Репина: «На днях я прочел выдержки из Вашего письма в нашем совете руководителей. Члены совета отнеслись с полным сочувствием... Надеюсь, что Ваше желание будет исполнено - кое-что из картинок и этюдов будет послано в Таганрог». В 1902 Императорская Академия художеств направила музею 8 картин русских художников. Среди них были произведения известных мастеров кисти Ю.И. Феддерса, СИ. Васильковского, В.И. Штемберга. А.П. Чехов переслал музею лично ему принадлежавшие вещи, например, портрет Льва Толстого с факсимиле, оказывал и денежную помощь. В одном из писем к Иорданову сообщал: «Скорпион» напечатал в своем сборнике мой рассказ, за который и выслал деньги Вам - в пользу Вашего музея». Чехов разыскивал в Москве таганрожцев и убеждал их поддержать музей. Он рекомендовал собирать виды и планы родного города, гравюры, книги, таганрогские газеты, портреты знаменитых земляков и т.д. В своем письме из Ялты 10.10.1898 Чехов писал Иорданову. «...придется брать все, что дают, не выказывая особенной разборчивости». После революции был национализирован бывший дворец Александра I; были национализированы и переданы музею произведения искусства, имевшиеся в помещичьих и купеческих усадьбах. Музею в 1927 было передано лучшее в городе здание - бывший барский особняк дворцового типа. Во время Вел. Отеч. войны фашистские оккупанты причинили музею большой материальный ущерб. После изгнания из города гитлеровцев в августе 1943 музей постепенно восстанавливается. В конце 1943 музей был открыт для посетителей. В результате научной деятельности музея изданы два выпуска «Краеведческих записок», в которых приняли участие сотрудники музея А.А. Пушкарекко, Л.Т. Тоценко, И.С. -Каменецкий, Н.Д. Праслов, Р.Г. Магина, П.Д. Карпун, Л.А. Цымбал; были опубликованы путеводитель по музею, рекламные буклеты города, тематические сборники и т.п. Основные виды деятельности музея: - исследовательская - изучение проблемы «Город и край за 310 лет» в самом широком аспекте; - экспозиционно-выставочная - создание тематических и передвижных выставок с использованием фондовых коллекций и вновь приобретаемых материалов; - издательская деятельность - подготовка к изданию каталогов, буклетов и путеводителей; - просветительская - обзорные и тематические экскурсии по залам музея, беседы, лекции, вечера и концерты по теме истории и культуры России, города и края. 

Источник: Вехи Таганрога Дата выпуска: 2008 Номер выпуска: 36 Заглавие: Музей нашего детства Автор: В. Волошин 

Люди старшего поколения, к коим совсем недавно стал относить себя и я, в детстве поголовно разучивали такие строки:

 В воскресный день

 С сестрой моей 

Мы вышли со двора.

 - Я поведу тебя в музей,

 - сказала мне сестра.

 Вот через площадь мы идем, 

И входим, наконец, 

В большой красивый 

Светлый зал, Похожий на дворец. 

Это начало известного в 50-60-е годы прошлого столетия стихотворения детского писателя, поэта Самуила Маршака, посвященного музею В.И. Ленина в Москве. Яркое, образное произведение, складно написанное, с хорошими рифмами и картинками-иллюстрациями запомнилось надолго. Но для автора этих строк оно имело особый смысл. В нем я впервые для себя открыл новое слово - музей. Он был и в Таганроге, и назывался просто - краеведческим. В музей я впервые попал со своими сверстниками летом последнего дошкольного года. Мы бегали по улицам города, заходили то в один двор, то в другой, а когда беготня надоела, кто-то вдруг выпалил: «А давайте в музей сходим!» Все загалдели: «В музей, айда в музей!» Я спросил ребят, а нужны ли для этого деньги? И Вовка, получивший за узкие глазащелочки прозвище «Китаец», не самый старший из нас, но более опытный и пронырливый, со знанием дела ответил: «Детям дошкольного возраста вход без билетов». И мы побежали. Собственно, бежать никуда не надо было, музей находился за углом в 3-х минутах ходьбы от Исполкомовского переулка, где проживала вся наша дружная гоп-компания. Здание, в котором в двадцатые годы открылся краеведческий музей, некогда принадлежало семейству купца Алфераки. И в городе его знали, как дом Алфераки. Дворцом его назовут уже в наши дни. В то время у больших резных дверей, переживших и пролетарскую революцию, и годы немецкой оккупации, стояла, подпирая фасад, цельнокаменная бабаизваяние, языческое наследие религиозных предрассудков древних скифов. На газоне перед зданием музея возвышался на постаменте бюст первого председателя Совета солдатских и рабочих депутатов Таганрога, видного большевика Антона Глушко. Посетителей в коридоре встречала экспозиция из археологических раскопок Приазовья и непременных атрибутов любого музея тех лет - бивней мамонта. А теперь представьте себе чувства мальчика, впервые увидевшего несметные богатства краеведческого музея, выставленные на всеобщее обозрение. Что запомнилось более всего из того далекого 55-го года? Конечно же, оружие разных времен и любых видов: казацкие шашки и офицерские шпаги, кинжалы и стилеты, пистоли и пищали, пулемет Дегтярева и автомат ППШ, точно такие, как мы видели в кино. А еще память зафиксировала мотоцикл с коляской в центре просторной комнаты, сверкающий черным лаком и хромированными деталями, чучело морского котика (а может, и тюленя) и урну с прахом дрессировщика Дурова. Только тогда мы говорили не «прах», а пепел. Тут же на стене висели венки с траурными лентами, одни - по случаю гибели известного артиста, другие - в связи со смертью вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина. В одной из комнат стоял шоколадного цвета бюст Петра I, и кто-то пустил слух, что в нем находится тайник, который открывается, если одновременно нажать пальцами на веки Петра. И мы каждый раз, приходя в музей, оглядываясь по сторонам, усиленно давили ему на глаза. И, наверное, не одни мы, так как со временем веки императора стали выделяться желтизной чистой меди. Да, чуть не забыл главного. Как только наша шустрая компания появлялась в том или ином зале, к нам тут же подходила дежурная и строго предупреждала: «Руками ничего не трогать!», «На стекло не опираться!», «Не толпиться и не толкаться!», «Громко не разговаривать!» Вдруг откуда-то прибежал Вовка и завопил: «Пацаны, во дворе пушки! Бежим туда!» И мы ринулись во двор. На площадке перед огромной застекленной стенкой стояли две зеленые 45-мм противотанковые пушки. Что тут началось! Мы залезли на них верхом, дергали за какие-то рычаги, крутили за ручки колесики, заглядывали в жерло ствола, и орали как ненормальные: «Батарея, о-гонь! По немцам, пли!» Наши боевые действия неожиданно прервала появившаяся, откуда ни возьмись, дежурная. Она буквально согнала нас с пушек и потребовала покинуть музей немедленно, а если мы этого не сделаем, то она вызовет милицию. При этих словах мы кинулись бежать со двора, перелезая через старинную решетку ограждения музейного подворья. После этого наши походы в музей стали регулярными. Каждое воскресенье, как по заведенному ритуалу, мы сначала шли на первый сеанс в кинотеатр, а оттуда заходили в музей. Благо, что на билеты не приходилось тратиться. Через какое-то время нас уже знали как облупленных, нам улыбались, с нами здоровались. Только предупреждали: «Руками ничего не трогать!», «На стекло не опираться!» и так далее. А вскоре наступили школьные времена. Но интерес к музею не угас, а только окреп на новом витке своего развития. В первый раз мы пошли не только в первый класс, но и впервые в этот год всем классом мы побывали в астрономической сказке XX века - планетарии, который находился в том же музее. Этот восход солнца над яхт-клубом, рассвет и медленное восхождение небесного светила в зенит, его закат где-то за макетами домиков западного поселка забыть невозможно. Пройдет много лет, и на этом месте оборудуют прекрасный двухярусный зал с картинами, камином и старинными часами, где будут проходить концерты, выстави®, торжественные бракосочетания и прочие церемониалы и ассамблеи. Но уже никогда не вернется та сказка, а в памяти останется светящаяся в «ночном небе» стрелка- указка, бегающая по темному своду среди звезд и планет иных миров. Шли годы. «Мы все учились понемногу, чему- нибудь и как-нибудь», и однажды оказались в пятом классе. А музейная тема неожиданно заиграла новыми красками. И мы переходим к главной части нашего повествования, а все, что было написано до этого, можно считать авторской прелюдией или увертюрой. Первого сентября 1960/61-го учебного года, придя в школу, мы узнали новость: оказывается, историю у нас будет вести новая учительница Лидия Игнатьевна Таберкина. А через пару дней состоялся ее первый урок. В класс вошла молодая, чуть полноватая женщина в коричневом платье. В руке она держала журнал .и какую- то книгу. Как потом выяснялось, это был учебник по истории для 5-х классов. Представившись, она открыла журнал и стала знакомиться отдельно с каждым из нас. Такую процедуру мы называли перекличкой, и очень ее любили, так как она сокращала время опроса. Лидия Игнатьевна зачитывала фамилию и называла имя. Дойдя до меня, она почему-то обозвала меня Виталием. Я поправил ее и сказал, что меня зовут Виктор. Она смутилась, повторила правильно мое имя, но... потом всю жизнь, сколько мы были с ней знакомы, все равно называла меня Виталием, не знаю почему. А спросить ее как-то не получалось. К следующему уроку мы о «новенькой» знали почти все: и что она помимо всего прочего работает научным сотрудником в городском краеведческом музее, и у нее есть маленький сын Павлик, и что она временно живет прямо в музее. Всю эту информацию нам выдали наши девочки. И откуда они это все узнали? Не вдаваясь в ненужные подробности, скажу лишь то, что вскоре весь наш класс с ней сдружился. Лидия Игнатьевна ко всем относилась одинаково ровно - и к отличникам, и законченным троешникам. Уроки вела очень деликатно и как-то по-особенному мягко, без нажима и надрыва голоса. Мы, затаив дыхание, слушали ее рассказы о древних греках, римлянах, о неспокойных петровских временах на Руси. Однажды она объявила, что следующий урок будет проходить в музее, и стала раздавать всем контрольные вопросы. Мне досталось «восстание Кондратия Булавина». И вот мы в музее. Одно дело ходить по нему, любуясь предметами старины, другое - чувствовать себя в нем как на уроке. Сначала на поставленные вопросы бойко отвечали наши девочки-отличницы, а Лидия Игнатьевна внимательно слушала их, обращала наше внимание на какие-то особые моменты, задавала наводящие вопросы, а потом называла заработанную ими оценку. Все получали пятерки. Затем настала моя очередь. И я начал рассказывать, как донской казак Кондратий Булавин дошел до такой жизни, что поднял восстание против властей. Мне казалось, что я рассказываю все правильно. Но чем дальше я говорил, тем чаще Лидия Игнатьевна поправляла меня и останавливала там, где я ошибался. Кончилось все тем, что я получил четверку с минусом. А Лидия Игнатьевна укоризненно проговорила: «Огорчил ты меня сегодня, Виталий. Лучше надо было готовиться. Ставлю тебе оценку на бал ниже, до пятерки ты не дотянул». Этот урок я запомнил на всю жизнь. истории городского краеведческого музея была довольно" интересная полоса, именуемая капитально- восстановительными работами. Музей закрыли на капремонт где-то в 1965-66 году, а завершили его только к ноябрьским праздникам 1971 года. Мой институтский друг, кишиневец Зизька Ройтман, знаток живописи и тяготеющий к искусству, сетовал: «Больше всего жалею, ' что за пять лет учебы в Таганроге, я не смог посетить ваш музей». Когда после ремонта музей открыли, мы с давним другом детства Борисом ринулись его осматривать. Каково же было наше разочарование, когда мы не обнаружили потолочных росписей, прекрасных цветных плафонов на библейские сюжеты. Преобразился и интерьер залов. На смену «старине глубокой» пришел современный дизайн, стиль «модерн 70-х». Исчезла во многих местах художественная лепнина, зеркала, ряд скульптур убрали в запасники. Наступали новые времена, и музей шагал в ногу со временем. А научный работник краеведческого музея Лидия Игнатьевна Таберкина проработала у нас в школе ровно полтора года. После зимних каникул (в это время мы уже учились в шестом классе) нам сообщили, что наша любимая учительница уходит от нас на другую работу - инструктором горкома партии. Некоторые девочки так расстроились, что даже плакали. Почему именно Лидию Игнатьевну забрали в горком, было понятно. Она являлась членом партии, имела высшее образование, могла свободно выступать без бумажки, владела аудиторией и обладала качествами делового, принципиального, а главное, глубоко порядочного человека. И ее заметили. Она прошла путь от инструктора отдела пропаганды и агитации горкома партии до секретаря Октябрьского райкома партии. В середине 80-х годов работала заведующей Домом политпросвещения при ГК КПСС, директором Дома работников просвещения. Ее судьба и работа на партийном поприще заслуживает отдельной публикации, но об этом мы расскажем как-нибудь в другой раз. Промелькнули годы. Многое в нашей жизни изменилось. Мы выросли, и каждый пошел своим путем. В середине 90-х трагически погиб наш друг детства Вовка-«китаец», 17 октября 2001 года ушла из жизни и наша учительница Лидия Игнатьевна Таберкина. Но навсегда в памяти остался музей нашего детства, таинственный, полный исторических загадок мир, будоражащий воображение.