Азовское море и Приазовье

А. И. СОЛОВЬЕВ 

Азовское море и Приазовье 

В работе, в научно-популярной форме, изложены результаты многолетних исследований автора уникального водоема России — Азовского моря и его берегов. Оригинальность и новизна работы — обширный фактический материал наблюдений автора с борта маломерного парусника и в путешествиях по берегам моря; экологическое картографирование берегов с практическими рекомендациями; обобщение и популяризация историко-географических

знаний о родном крае. Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Соловьев Александр Иванович, доктор технических наук, профессор кафедры электрогидроакустики и ультразвуковой техники Таганрогского радиотехнического института им. В. Д. Калмыкова, автор ряда книг по технической механике и механике приборов морской и промышленной интроскопии, профессиональную научно-педагогическую деятельность много лет совмещает с практическим исследованием природы и экологии Азовского моря и Приазовья. Результаты в научно-популярной форме изложены в данной книге, рассчитанной на широкий круг читателей.

По тексту книги и в отдельных ее разделах автор уделил внимание истории становления и развития мореплавания и судостроения на Азовском море, его исторической миссии в судьбе России.

Ректор ТРТИ В. Г. Захаревич

ОТ АВТОРА 

Азовское море самое маленькое и самое плодородное в мире; море-форпост на юге России; море трудовой и боевой славы народа. В исторически короткое время свершались предначертания великого реформатора и преобразователя России Петра I, заложившего на юге страны первый город — Таганрог. Триста лет живет он, трудится, борется, страдает и побеждает как вся Великая Русь. Невозможно в одной небольшой книге полно описать повороты судьбы дорогих нашим сердцам Азовского моря и Приазовья. Автор попытался в самых общих чертах представить «портрет», а возможно лишь «визитную карточку» этого уникального региона России и, вместе с тем, раскрыть образ петровского первенца южно-русских городов — Таганрога.

Сокровенные замыслы автора рассказать широкой общественности о прошлом и настоящем Азовского моря и его берегов; раскрыть экологические беды моря и берега; возбудить интерес и любовь к морю; подсказать еще не замеченные его потенциальные экономические возможности; вернуться к идее Петра I: Таганрог — морские ворота на юге России.

Автор сердечно благодарит людей разных профессий за бескорыстную помощь и всяческую поддержку в течение многих лет: заслуженного деятеля науки, доктора геолого-минералогических наук, профессора Ростовского государственного университета, (РГУ) А.И. Егорова; заведующего кафедрой физической географии РГУ, доктора геолого-минералогических наук, профессора Ю.П. Хрусталева, кандидатов географических наук, доцентов В. А. Мамыкину и Ю.В. Артюхина; директора Севастопольского отделения Государственного океанографического института Ю.С. Осипова и старшего научного сотрудника ГОИНа кандидата географических наук И. А. Шлыгина; директора Азовского научно-исследовательского института рыбного хозяйства кандидата биологических наук Э.В. Макарова; начальника Донской устьевой гидрометеорелогической станции Тагунцева Л.А. и начальника Азовского морского пароходства Л.Н. Шунина. Особая признательность и благодарность автора, светлой памяти, Наталье Евсеевне и Ивану Григорьевичу Соловьевым, за бесценную житейскую школу любви ж природе и к людям, без которой не могла бы появиться эта книга.

Признателен и благодарен ведущему редактору издательского центра ТРТИ Е.Л. Монаховой за квалифицированное и кропотливое редактирование рукописи.

Глава 1. ДОИСТОРИЧЕСКОЕ И АНТИЧНОЕ ВРЕМЯ МОРЯ 

Геологическое время планеты 

Удивившись переменчивости информации литературных источников о возрасте нашей планеты (6; 5,5; 5; 4,5 миллиардов лет), я задал вопрос известному ученому-геологу, профессору А. И. Егорову:

– Так сколько же лет нашей Земле?

– Это как считать, – ответил ученый, – от какого ее состояния вести отсчет.

Пока что научно обоснованная глубина веков достигает порядка 4-х миллиардов лет. Геологические эры и периоды Земли представлены в таблице. Таблица

Геологическое время

Рис. 5. Кубанское Приазовье и Ейский полуостров. 

От станицы Должанской до Камышеватской берег вначале круто спускается к морю (рис. 5), а затем переходит в обрывы, сложенные как и прибрежная равнина лессами и лессовидными суглинками и глинами. Лесс легко размывается волнами моря. Обвалы и размыв беретов дают внушительную цифру донных осадков — 8 млн. г в год. Разрушается берег здесь со скоростью в среднем 3 м в год.

У этих обрывов на миг останавливали свой стремительный бег табуны диких коней-тарпанов, быстроногих сайгаков и даже могучих лосей. Шумели ветры над ковыльно-разнотравным юго-восточным Приазовьем и западно-предкавказскими плодородными черноземами. Это было давно, в антропогенное время, когда Homo sapiens не был настолько «разумным», чтобы вредить природе как в ваше время. Теперь, на здешних распаханных землях, в жаркое, знойное лето колышется желто-зеленое море хлебов; зеленеют поля кукурузы; зреет подсолнух, арбузы и дыни.

До самой Камышеватской берег «приглубый» с глинистым дном и узкой желтой полоской пляжа. На траверзе мыса с башенкой маяка обхожу ставники. Мелководный берег забирает влево, переходя в плоскую песчаную косу. Вдоль нее тянутся подводные отмели — бары. Их три с небольшим интервалом в сторону моря. Так было уже у Чумбурского мыса, справа у Ейского порта и повторяется здесь. Похоже, что это закономерность, учрежденная ветром, волнением моря и грунтом дна. Солнце то покажется тусклым, размытым диском, то исчезнет в мутном небе — плохая примета — к ухудшению погоды. Несколько раз задев дно кильбрусом, подхожу к оконечности косы Камышеватской и отдаю якоря; носовой адмиральский — в море; кормовой «кошку» — на берег.

К ночи вновь разыгрался шторм с дождем и грозой. Здесь встречает меня он второй раз и все в том же июле. Когда «Аис» воткнулся форштевнем в песок, я выпрыгнул на знакомый мне берег. В глубокой воронке, укрывшись от ветра, кружком сидели рыбаки. Чинили сети. Прервав неторопливый разговор, один из них обратился ко мне.

— Ты что же, в прошлом году не утоп, так решил испробовать сызнова? Это был мой (старый знакомый по прошлогодней штормовой беде у Камышеватской косы.

— А хотя бы и так, — отшутился я. Отошел в сторону, приглядел поудобней место и, стянув с себя мокрую робу, растянулся на пригорке, предоставив лицо и озябшее, утомленное тело скупым лучам солнца.

— Идите, еда готова, — послышался сзади голос моего спутника.

За длинным столом в прохладном доме рыболовецкой бригады меня ожидало почетное место напротив сковороды с зажаренной камбалой местного улова. Неторопливые разговоры и воспоминания, тружеников моря. Прошли годы, а события в девятибалльный шторм на траверзе косы Камышеватской прочно и навсегда осели в моей памяти. Сюда я пришел тогда с плавучего крана — через вторую промоину в Долгой, заночевав на досчатом рыболовецком причале.

Внезапно обрушился шквал. Мгновенно был убран парус, и отдан за борт якорь. Море взъерошено грязной толчеей. Пытаюсь подтянуться, вернуть якорь на борт в надежде пробраться по лабиринтам мелей Переправского рейда поближе к берегу — в ветровую тень. Но где там! Хлещут в лицо грязные брызги, летят на палубу водоросли, поднятые штормом с илистого дна. Сверху льет дождь. Начался град. Холодный северо-восточный ветер крепчает. Я ощущаю его как упругую массу, с силой прижимающую меня к бортовому палубному настилу (ватервейс) вельбота. Словно безжалостный и злобный кнут негодяя, бьющий беззащитную лошадь по голове, хлещет шквал брызгами моря мой прикованный к якорю цепью вельбот. На рывках он, также обессилено, как бы стряхивает с себя удары. И так методично длится часами. Я оказался в потоке норд-оста надолго. Мелькнула в голове мысль: «Здесь над нами проходит циклоническая ось — линия встречи фронта и контрфронта, холодных и теплых воздушных масс». Уже вечереет, а все так же свирепствует шторм.

— Глядите, там мелькнул катер, — почти вскрикнул мой спутник — студент Валентин Баранчиков.

От берега, ныряя в волнах, двигалась черная масса. Я приподнялся, ухватился за мачту и принялся призывно махать рукой.

— Неужели не заметят? Но нет, кажется, идут к нам — посмотри Валентин!

— Да, они заметили нас, — оживился тот. Вот уже видно: в катере трое. Обходят с правого борта. Долетают обрывки команды с катера:

— Выбирай якорь!

Я ползу на бак. Торопливо выбираю маленький складной остролапый якорек на длинном капроновом тросе (был отдан на случаи дрейфа на плотный грунт), тут же впиваюсь руками в цепь основного адмиралтейского якоря. До крови сдернута кожа на пальцах рук, и ни на шаг вперед. Цепь бешено бьет по волне. Вдруг за спиной стих рокот мотора. Я оглянулся. Беда: они намотали мой трос со связкой пеньковых кранцев на винт! Один из троих спустился за борт и режет ножом мой капроновый трос. Катер подхвачен волной, его быстро сносит в открытое море.

— А вдруг откажет у них подвесной мотор, — отчаялся я.

— Не должен, — мрачно возразил Валентин. И впрямь, мотор заработал, и катер ушел в сторону берега.

— Они вернутся, — успокоил меня мой спутник.

— А может и нет, — возразил я, не веря своим словам.

Потом мы долго всматривались в туманный, мелькавший за стремительно атакующими нас волнами берег. Однако оттуда к нам никто не спешил. На западе солнце спускается к морю и смотрит на нас белесым немигающим глазом, а ветер бушует, и море бурлит.

— Какие они подлецы! Бросить терпящих бедствие в море, — не сдержался я.

«Зачем же так строго? — вдруг прозвучал из неведомого далека укоризненный голос австралийца Дэвида Люиса, обогнувшего с одиночку на парусной яхте «Аис берд» («Полярная птица») Антарктиду. — Мы по своей воле сходим с проторенной дороги, и никто не обязан, тратя силы, а быть может и рискуя жизнью, спешить выручать нас...»

Валентин сидел молча, как прежде, лицом к корме. И я видел, как по его крутой спине непрерывно текут, переливаясь в скупых лучах вечернего солнца, крупные капли штормовой волны. Семь часов кромешного ада...

— Вот, вдруг что случится, — неожиданно заговорил Валентин, — с меня спросят за вас, а с вас — за меня...

— Выстоим, крепись! — было моим твердым ответом. Хотя сам-то я знал: ночь не предвещает благ: закоченеем наверняка мокрые на этом зловещем ветру. Ползком пробираюсь по палубе к мачте. Привстав, цепляясь за гак ракс-бугеля, судорожно тяну его вниз. Но где же взять флаг, перечеркнутый красным по диагонали, что означает: «Мне требуется помощь!». Вместо него навешиваю запасной спасательный жилет и тяну на себя фал. Резкий удар волны отбросил меня на корму. Взглянул на топ мачты. Там отчаянно бьется на ветру спасательный жилет-сигнал. Уже восемь часов мой маленький «Аис» борется со свирепой стихией. Еще вчера на плавучем кране, в кругу доброжелателей строились планы круиза...

Уже солнце подходит к линии горизонта. Если останемся на ночь и шторм не уймется, быть беде. А ветер неуемно воет, швыряя на борт мутные волны. Прикидываю в уме: если не выдержит якорная цепь, нас стремительно понесет в сторону Керчи, а это — 150 км! Признаться, мы приуныли. И вот, когда берег уже почти утопал в предвечерних сумерках, в серой, штормовой мгле Валентин заметил моторную лодку.

— Они движутся к нам!

Действительно, там далеко, в стороне берега, меняя курс, среди волн, лавируя, двигалось крохотное суденышко.

— Обходят отмели,— не твердо высказал я догадку.

Стало очевидным одно: наш сигнал принят. Люди спешат сюда, на помощь. Еще минутами, взлетая на яростных волнах, подрулил к нам рыбачий баркас. Нас сняли с якоря. Вельбот — на буксире, а мы с Валентином — на баркасе. Все ближе и ближе берег. Я положил руку на плечо рулевого.

— Забери ты себе все мое хозяйство, а? — от души предложил я.

Далекий раскат грома и удар бортовой волны, наверно, заглушили мои слова, потому что рулевой (невысокого роста с загорелым лицом и шапкой смоляных, по-цыгански вьющихся волос на голове, украинец) продолжал балагурить, ловко лавируя промеж отмелей в бушующем море...

Минул год после этих событии, после первой неудавшейся попытки моего азовского круиза. Ну, что ж, лиха беда начало! И вот вновь я здесь, у Камышеватской косы. Мое знакомство с самым маленьким и, казалось безобидным, морем продолжается... Простились с друзьями на Камышеватской косе. Курс Приморско-Ахтарск. Море почти спокойное. На руле мой нынешний помощник — студент Владимир Лановой. Сегодня нас заботливо экскортировали дельфины.

Мир млекопитающих Азовского моря представлен тремя видами дельфинов: белобочка, морская свинья или «пыхтун» и редко встречающийся назарнак или черная морская свинья. Интересны эти животные. Они игривы, как маленькие тюлени, и, по-видимому, не безразличны к появлению рядом активно движущегося предмета, а быть может, они воспринимают и пребывание человека, на судне?

Дельфины неустанно сопровождают мой одинокий вельбот невзирая на шторм. Справа и слева игриво выныривают по одному из воды и, скобкой изогнув свое отливающее чернотой скользкое тело, вновь возвращаются в воду. Веселые спутники держатся все же в стороне, в ста, а то и более метрах от судна. Вот и в этом переходе от Камышеватской к Морозовской станице вблизи все время, то слеза то справа, резвился дельфин. Живое существо словно хочет помочь человеку, когда кругом ни души, лишь пенится море.

У Морозовской все тот же глинистый берег и перекаты — подводные бары; правда, менее выраженные над слегка покатой поверхностью дна, чем встречались мне прежде. Урез берега обрамлен намытым заплеском валом из мелкой ракушки.

Напуганный предупреждением по радио о надвигающемся урагане, переданным мне, очевидно, из добрых побуждений остановившим свой служебный «газик» моряком, я не без труда, эвакуировал заболевшего вдруг помощника и все, что можно было, с вельбота на возвышенный берег. На горизонте, в небе после заката солнца, обнадеживающе держится серебристая полоска — к хорошей погоде. «А как же ураган?» — тревожит меня сомнение. К счастью, прогноз не оправдался. Позже, в Приморско-Ахтарске, говорили, что ветер ураганной силы до 30 м/с пронесся где-то мористее, на 37° восточной долготы. Наутро, вместо обещанного прогнозом устрашающего подъема воды на 2 м, я увидел притихшее, желтое от мельчайших глинистых взвесей, море.

Здесь море явно наступает на берег. Как утверждают специалисты, средняя скорость размыва берегов между Приморско-Ахтарском и Темрюком достигает 5 метров в год. И люди к этому не безразличны: не задумываясь над эффективностью, «бронируют» берег железобетонными плитами.

За Приморско-Ахтарском, слева по борту, между редкими строениями рыбпунктов, на берегу маячат палатки. С чего бы им быть здесь в не по-летнему холодную погоду? Оказалось, это ловцы живого корма для аквариумных рыб. Дафнии? Так ведь они обитают в пресных и непроточных водоемах. Скорее всего — артемия, низшие ракообразные, обитатели соленых водоемов почти всех континентов. Артемия относится к летним формам животных. Адаптация выработала у нее ответную реакцию в «виде двух форм размножения: кладки яиц и живорождения. Это расширило способность артемии существовать в водоемам с различной степенью солености.

Со временем зарегулирования стока рек соленость прикубанских вод Азовского моря достигла в среднем 12—13%о (промилле).

В зеленовато-голубую окраску моря совсем неожиданно вторгаются, словно клубы серого, дыма, сбросы вод рисовых полей у многочисленных ериков и проток с Прикубанской низменности. Они то исчезают, то вновь появляются на моем пути, влияя и на степень солености моря.

Ежегодно река Кубань вносит в Азовское море около 12 млрд. куб м воды, а с ними свыше 3 млн. тонн растворенных веществ и взвесей. Кубань — река мутная круглый год, даже в районе Краснодара — далеко от моря. В особенности много наносов содержат ее воды в период паводков; которых бывает иногда до 8 в год. Твердый сток Кубани составляет около 9 млн. тонн в год. Наносы неуклонно расширяют дельту этой реки. Сейчас ее территория составляет свыше 4000 кв. км.

По данным геоморфологических исследований Азовского отряда Черноморской береговой экспедиции института географии АН СССР, происходит естественное нарушение берегоформирующих факторов изменения в стоке Кубани. От устья Протоки до удаленного дистального конца косы Ачуевской аккумулятивные процессы сменяются абразией. Весь западный берег косы подвержен размыву со скоростью, достигающей 5 м/год. Восточный (берег косы зарастает тростником и осокой. Образующаяся аккумулятивная суша развивается со скоростью 2—5 м/год.

За рекой Протока раскинулись плавни, изрезанные более мелкими рукавами Кубани. Самые крупные из них — Петрушин и Казачий ерик. Первый течет мимо Темрюка к Азовскому морю и является главным судоходным руслом Кубани. Казачий ерик впадает в Ахтанизовский лиман, связанный с морем узкой полоской Пересыпского гирла. Самое северное Сладковское гирло у мыса Ачуев иногда заливается настолько, что затрудняется плавание даже курсирующих здесь маломерных судов. Приходится вести специальные дноуглубительные работы. Восточный берег Темрюкского залива — кубанские плавни; юго-западный - Таманский полуостров. Как уже упоминалось, в античное время здесь были мелкие острова. Постоянно, в течение четырех веков, под аккумулятивным воздействием Кубани они соединились, образовав полуостров.

Легендами и былями овеяна Таманская земля. Отец истории Геродот поведал людям и о якобы обитавших здесь женщинах-воинах — амазонках. Греческая мифология помещала их то в Малой Азии, то на берегах Меотиды. Геродот писал: «Когда эллины вступили в борьбу с амазонками, то, как гласит предание, победив их в сражении при Гермодонте, отплыли обратно, взяв с собой на трех судах амазонок, которых им удалось захватить в плен. Последние в открытом море напали на мужчин и изрубили их; но они не знали судов и не умели обращаться ни с рулем, ни с парусами, ни с веслами, и поэтому, после избиения мужчин, стали носиться по волнам по воле ветра и прибыли к Кремнам на Меотийском озере. Эти Кремны лежат в земле свободных скифов...»

Сюжетом борьбы амазонок с мифическими существами-грифонами украшен культовый таз, найденный при раскопках меотского кургана на Таманском полуострове. Как и степи северного Приазовья. 2500 лет тому назад Прикубанье и восточное Приазовье заселяли меоты. Подобно Танаису и Тане, на востоке Меотиды, здесь, на Таманском полуострове, возникли греческие колонии. Наиболее крупной из них была Фанагория в юго-восточной части Таманского залива, близ нынешнего поселка-станицы Сенная. В 30-е гг. ледокольный буксир «Фанагория» бороздил воды Азовского моря — живая память античного времени.

Глубоко почитают седую древность нынешние обитатели берегов и бассейна Азовского моря. Любовь народа к своей земле рождает легенды и заботливо опекает их жизнь в веках. Я долго стоял с этой думой в одном из залов Мелитопольского краеведческого музея у полотна картины на сюжет посвящения юной девушки в амазонки на древних берегах реки Молочной, на севере моря...

Примечательна природа Таманского края. Как и много веков назад грязевые вулканы (сальзы) Таманского полуострова выделяют метан, азот, углекислый газ, окись углерода, сероводород и водород.

Сальзы — научный термин; «низовка» (юго-западный ветер); «верховка» (северо-восточный ветер) — это местные термины, они понятны обитателям всех побережий Азовского моря. Но есть еще и региональная терминология. В кубанском Приазовье слышны непонятные для пришельца и вполне ясные для местного жителя геологические, ботанические, ландшафтные, военно-исторические и хозяйственные термины: плевако, пекло, пучина — относятся к грязевым вулканам; колено, прижим, коловорот — к рекам; багно, прогной, ковтеба — к лиманам и плавням; очерет — камыш; байрак — древесные заросли влажных низовий балок; бакан — выбоина на дороге... Угадываются корни украинского языка екатерининских переселенцев из Запорожской Сечи.

...Сегодня дует умеренный ветер. По левому борту плывут низкие, желтые, песчаные берега. У поселка Кучугуры характерные формы (ветрообразования) рельефа. Высокие, в 1—3 м, песчаные дюны, образованные северным ветром, создают самобытный, нигде не встречающийся в Приазовье, ландшафт. Когда на море спустились сумерки, зажгли огни маяки: далеко позади — у Ачуевского мыса Сладковский и ближе — Голубицкий. 

Рис. 6. кубанское Приазовье и Таманский полуостров.

— От Кучугур, мимо мыса Пеклы, (рис. 6) особенно у самого мыса плавание очень опасно, — предостерег меня на плавкране у Долгой бывалый моряк, ветеран Азовского моря, судовой механик и штурман Г.Н. Куртенер. Я внимательно слушал его, глядел на притихшее море и думал свое: «Откуда эти названия, созвучные с именами днепровских порогов, навек утонувших в поднятых Днепрогэсом водах: «Вовче горло», «Ненасытец»?... А тут — «Пеклы», что значит по-русски «ад». «Кучугуры», что значит «холмы»,... скорее всего имелись в виду песчаные дюны. Я помню их с детства, поросшие тонкой лозой (шелюгом) на берегах Днепра...»

В 1775—1776 гг., в царствование Екатерины II, запорожские казаки частично переселены в Тамань и на лесистые тогда берега Кубани. Основались здесь с тех времен трудолюбивые, смелые и пытливые люди.

На Таманской земле слышал я рассказ: будто в пороге дверного проема своей казармы служивые люди — потомки славных запорожцев — обнаружили каменную плиту с древней надписью на ней: «Летом 1068 года князь Глеб мерил море по льду от Тмутаракани (Тамань) до Керчева (Керчь) и расстояние между ними оказалось 10400 саженей (более 21 км)».

Дела издревле обитавших здесь россиян унаследовали украинские переселенцы. Из Таманской земли на Керчь и в Черное море ходили смельчаки на долбленных челнах, под парусом и на веслах... Давние пришельцы с днепровской Хортицы принесли сюда, на Таманский полуостров, свою речь, свои обычаи и нравы. Неспроста же на берегу Таманского залива есть станица Запорожская... Да только ли это? Повсюду на южных берегах Азовского моря слышал я украинскую речь; добрые советы бывалых людей у причалов рыбоперерабатывающих заводов; задушевные беседы у рыбацких костров на плоских, песчаных косах; подхваченные ветром слова добрых напутствии с рыбачьего бота или баркаса...

Вспомнился берег у станицы Должанской. Черная южная ночь непроглядной пеленой задернула землю и море. За кормой тихие всплески воды. Ночной бриз слегка поджимает к дощатому причалу у рыбоперерабатывающего пункта вельбот. Рядом двое на берегу возятся с лодкой. Издалека доносятся нежные женские голоса старинной украинской песни. В них то тревожная, тихая грусть, то печаль воспоминаний. Это песня и моего босоногого детства.

...У мыса Пеклы подводные камни распластались на полкилометра в глубь моря. Когда тихо, их видно в воде.

Желанные для парусника ветры на этом участке до самого мыса Ахиллеон — южный и юго-восточный. Северный ветер рождает пологую, с большой амплитудой волну-тягун -— своеобразное течение в сторону моря. Справиться с ним трудно.

Крутой, обрывистый берег между Каменным мысом и мысом Ахиллеон воспринимается в сумерках с моря серой, нависшей громадой. Ночью ведет моряка красный, затмевающийся на шесть секунд Ахиллеонский маяк. Виден он далеко, до четырнадцати миль... Непривычный, угрюмый ландшафт берегов с высотой, достигающей 60 метров, подчеркнут светом и тенями лунной ночи...

Справа от мыса Ахиллеон уже угадывается крымский берег. На горе Хрони светит секторный маяк. «Если дует восточный или юго-восточный ветер, ложитесь на курс 230° к норду и идите через Керченский пролив, на Капканы. При северном или северо-западном ветре — следуйте вдоль берега, мимо кордона Ильич, до косы Чушка и, не доходя до поселка Кавказ приблизительно два километра, сверните вправо — на Крымский берег», — в раздумье вспоминаю добрые советы на плавучем кране у Долгой Г.Н. Куртенера. Убежден, пригодятся они и другим, по морю идущим.

Не забываемые встречи с людьми в одиночном азовском круизе... Я, как сейчас, вижу перед собой стройную, подтянутую фигуру старшего инструктора турбазы Николая Николаевича, раскинувшуюся на берегу Азовского моря у Приморско-Ахтарска; его великодушно улыбающееся, обветренное лицо; ощущаю крепкое пожатие руки на прощание. Пытаюсь благодарить за подаренную мне пару новеньких весел взамен унесенных ночным штормом на стоянке у основания Долгой.

— Просто спортивная выручка, — последовало возражение, - а впрочем, если можете, напишите мне о вашей «кругосветке», помогите ответить на многочисленные запросы, как пройти вокруг Азовского моря? Запрашивают москвичи, ленинградцы, киевляне и даже сибиряки...

Я пообещал, радуясь в душе за интерес к нашему самому маленькому в мире, но... далеко не самому безобидному, Азовскому морю, к морю штормов и шквалов. Но как ответить всем сразу, впервые идущим соленому ветру навстречу по шальным азовским волнам?

...За мысом Ахиллеон поселок Ильич. Далее узкая полоска земли со своеобразным названием — коса Чушка. Сложена она преимущественно из кварцевого песка и битой ракушки. Здесь есть и база Приморско-Ахтарского рыбзавода. На Чушке, у паром кой переправы небольшая железнодорожная станция Кавказ. Отсюда, преодолев самую узкую часть пролива в 4 км, морской паром доставляет железнодорожные составы и автомобили на крымский берег, к станции Крым.

На протяжении в 41 км ширина пролива не превышает 15 км. Глубина его не более 4 метров. Почему же древние назвали Боспор киммерейский Бычьим бродом? Основания к этому, видимо, были... Прежде чем по проливу пошли крупнотоннажные суда, был прорыт канал.

Фарватер пролива изобилует рифами, песчаными косами и прибрежными мелями. Подойдя сюда вечером, по сигнальным огням на мачтах судов я наблюдал оживленное движение в проливе.

Ярко горят красный, белый и красный огни вдоль фок-мачты могучего сухогруза — сигнал: «Имею ограниченные возможности маневрировать». Те же огни слева над палубой и три белых, вертикально расположенных на фоке огня идущего с моря «на меня» буксира. Красный огонь на топе мачты и у ее основания несет парусная шхуна. Красивое зрелище — ночной пролив, огражденный плоским, переходящим в крутой, в сторону Ахиллеона, юго-восточным и низким, возвышающимся в сторону мыса Хрони северо-восточным берегами. Оказавшаяся уже довольно высоко над горизонтом луна контрастно высвечивает море и берег. В этом, самом узком месте пролива довольно четко, в деталях, просматриваются с юго-восточного берега подходящие со стороны Ахиллеона малотоннажные суда. Неожиданно перед одним из них из воды выпрыгнул дельфин, потом показался подальше, снова нырнул и «выскочил» на поверхность, словно указывая судну путь в сторону от прибрежных мелей. Возможно, что это случайность — добровольная лоцманская служба дельфина? Однако ж, не однажды, наблюдая поведение дельфинов в море, невольно поверишь в «осмысленность» поступков этих необычных животных.

Рассказывали мне бывалые моряки о том, как целыми группами мчатся дельфины рядом с кораблем. Их скорости достигает 50 км в час! Быстрее подводной лодки! Не зря же се корпус формой напоминает китообразных. Киты и дельфины — самые маневренные пловцы.

...На следующий день снова штормило. Керченский пролив бурлил. Работало мощное течение в сторону Азовского моря. Ветер и волны трепали маленький парусник. Но вот уже фарватер канала, и мешкать нельзя. Совсем рядом гранитный прямоугольник ограждения акватории паромного порта Крым. И вновь, почти рядом, прямо по курсу сделал над водой «скобку» дельфин. На сей раз это была белобочка внушительных размеров, около двух метров длиной. Я смог разглядеть дельфина в деталях: светло-серое брюхо, темно-серая спина с мощным, развернутым веером серо-коричневым плавником. Может быть я в чем-то не точен, но именно таким я воспринял этого, пожалуй, великовозрастного дельфина.

Много интересного слышал на морских дорогах я об азовских дельфинах. Как-то, желая посмотреть юго-восточную часть моря вдали от берегов, я воспользовался любезностью капитана рыболовецкого сейнера, идущего из Приморско-Ахтарска к Чушке. На сорок шестой параллели легли на курс 230° к норду. Под килем 11 метров. Соленость моря в этих местах до 13%о. Полноценная обитель соленоводных животных и рыб... Справа по борту в прозрачной воде промчалась стайка дельфинов-подростков. Где-то впереди судна они развернулись и последовали встречным курсом по левому борту. Далее, видимо в порыве шалости, двое дельфинов продемонстрировали спортивный трюк—«стойку» на хвосте. Слегка вздрагивающими столбиками замирали в вертикальной позе над водой. Продемонстрировав свои незаурядные способности, морские «акробаты» скрылись из виду.

Однажды на судне, идущем в открытом море, радист включил громкоговоритель. На звуки музыки к борту вплотную подплыли дельфины. Когда громкоговоритель был выключен, они исчезли. Радист повторил любопытный опыт. Музыка вновь привлекла к судну любопытных животных. Интерес к музыкальным звукам замечен у дельфинов еще в древности. Древнегреческий поэт Пиндар (522—422 гг. до н. э.), римский ученый и писатель Плиний Старший (23—79 гг. н. э.) отмечали способность дельфинов реагировать на музыкальные звуки.

Море таит немало чудес. Однажды заставил меня вздрогнуть таинственный стон, доносившийся из-за пологой волны. Я был один. Солнце клонилось к закату и, признаться, загадочный звук не вызвал во мне приятных эмоций. Не сразу я понял, в чем дело. Оказалось, тихий приглушенный стон, переходящий порою в слабый демонический хохот, издавала одинокая чайка. Это была довольно крупная птица, примерно в полтора раза превосходящая своими размерами обычную морскую серебристую чайку. По всей вероятности, я имел встречу с чайкои-хохотун, обитающей на Азовском море.

В южных водах Азовского моря привлекает своей фантастичностью таинственное ночное свечение. Правда, с этим явлением я уже встречался ранее на Черном море, у берегов Анапы. Тем не менее, нельзя устоять против соблазна полюбоваться оригинальной загадкой природы. Впервые ее разгадал известный русский мореплаватель Крузенштерн, возглавивший в 1803 году первое кругосветное плавание русских на парусных шлюпках «Надежда» и «Нева». Крузенштерн первым предположил, что «свечение моря» вызвано обитающими в нем живыми микроорганизмами. Исследования, проведенные позже учеными, показали, что «светятся» в море жгутиковые ноктилютки, пироцистисы и многие пиридинеи. Ноктилютка - это клетка с маленькую рыбную икринку, диаметром менее миллиметра; пироцистиса — еще меньших размеров. Внутри клетки ноктилютки, пироцистисы или пиридинеи — микроскопические, масляные капельки, излучающие свет.

Для праздного наблюдателя свечение моря — любопытное явление природы; люминесцирующие буруны за кормой; каскады светящихся брызг от весел и, наконец, — светится кисть руки, опущенной в воду за борт. Интересное зрелище! Свечение моря представляет и практический интерес. Оно выдает промысловикам косяки рыб и в тоже время обнаруживает сети и отпугивает рыбу; демаскирует, для наблюдателя с самолета, затемненный военный катер со шлейфом тянущихся за ним ярко люминесцирующих бурунов...

Демаскирующие свойства свечения моря впервые оценил русский адмирал С.О. Макаров при торпедной атаке в 1877 году турецкого флота в Батумской бухте. Торпеду выдает ее светящийся след.

Еще об одних беспозвоночных обитателях Азовского моря нельзя умолчать. Я имею в виду медуз. В солнечные дни, купаясь в море, испытываешь неприятное ощущение от прикосновения под водой к студенистой, казалось, бесформенной массе медузы. Когда-то такие встречи возможны были только лишь в водах собственного моря. Теперь же медузы появились даже вблизи Таганрогского мыса. С наступлением ночи или пасмурным днем, ритмически сокращая свой «колокол», медуза всплывает наверх. Соприкасаясь с поверхностью моря, она, опрокинувшись, становится плоской и, словно лотос, неподвижно лежит на воде. Здесь, у Керченского пролива, фауна Азовского моря близка к Черноморской. Одновременно в двух морях обитают некоторые позвоночные и беспозвоночные. Стремительно проносятся из моря в море серебристые косяки сельди, иногда под страхом погони за нею «морского волка» — белуги. Озабоченно снуют дельфины. Медленно дрейфуют медузы...

Своеобразное, контртечение от Керченского пролива в Азовское море навстречу превалирующему течению с востока на запад вдоль северного берега моря способствует концентрации медуз у пролива Тонкого, соединяющего Утлюкский лиман с Сивашом. У Арабатского берега возникают скопления живых и мертвых медуз.

Интересная информация о морских медузах появилась в апреле 1982 г. в газете «Известия»: «Морская медуза (аурелия), пожалуй, наиболее известный и широко распространенный обитатель морских глубин. Вместе с тем, до последнего времени жизнедеятельность этих существ была одним из «белых пятен» для ученых. Сотрудники Ляонинского института морского промысла (КНР) вот уже в течение почти тридцати лет занимаются изучением жизни медуз. Сделано немало ценных научных открытий. Так, к примеру, обнаружена способность медуз давать потомство в геометрической прогрессии. Удивительными оказались и темпы роста аурелии: развитие «новорожденной» тарелочкообразной особи весом в три миллиграмма до взрослой медузы, весящей более десяти килограммов, длится всего лишь три месяца. Аурелия дает чрезвычайно вкусное мясо. В Китае медузу употребляют, в пищу уже более чем тысячу лет. Кроме этого, из медуз изготовляют ценные лекарства. Китайские ученые в настоящее время ведут работу по искусственному разведению аурелий». Медузы Азовского моря пока ждут своего хозяйственного использования.

...Керчев — русское имя Пантикапея, утвердившееся в начале IX века, когда «рать велика русская из Новгорода князь Бравлин силен зело, плени от Корсуна (Херсонеса) до Корча». Боспорское царство уступило свою роль на этой земле Тмутараканскому княжеству. Позже, три века татаро-турецкого владычества низвело город до уровня захудалого местечка. С 1774 г. продолжился русский период в судьбе Керчева.

Невероятные испытания вынес он в годы Великой Отечественной войны. В майский период 1942 г. фашистской оккупации Керчи центром народного сопротивления оказался Аджимушкай. В его каменоломни под обстрелом вражеской авиации потянулись мирные жители города и окрестных сел. Их были тысячи... Но спасительные в первый момент подземелья позднее оказались гигантской западней с ограниченными запасами, продовольствия и совсем без питьевой воды. Ночные вылазки из катакомб к единственному, отстоящему в тридцати метрах от входа колодцу, всегда превращались в настоящие сражения. К концу мая колодец оказался заваленным гниющими трупами людей. Но подземная крепость жила и не собиралась сдаваться. Враг предпринял газовые атаки на бесстрашный гарнизон аджимушкайцев.

Более 30 веков на этой земле существовали цивилизации с их распрями и войнами. Не раз над горой Митридат и над волнами пролива плыли облака дыма пожарищ, зажженных варварами разных веков.

Но что такое непрошеные пришельцы-варвары, как называли их в античные времена, что такое «бич божий» Аттила — предводитель гуннов, дикие орды которых в IX веке повергли в развалины гордый Пантикапей? Даже их жестокость не сравнить с утонченной жестокостью немецких фашистов на этой земле в наш цивилизованный век. Легендарная пред история Пантикапея, длившаяся, по крайне мере, шесть столетий; греческая колонизация VI в. до н. э. — двадцать шесть столетий тому назад; смена народов, населявших эти берега: киммерийцы, греки, скифы... Никто и никогда не приносил на эту землю жестокости, сравнимой с фашистской!

Число погибших в газовых атаках аджимушкайцев не поддается учету. 170 дней и ночей — с мая по конец октября 1942 года — длилась неравная борьба. Аджимушкайцы создали под землей газоубежище; в скальном грунте катакомб пробили колодец. Мужество, стойкость и храбрость, которой не знали века! В живых остались лишь немногие. Люди предпочли смерть поражению. Невероятное проявление стойкости человеческого духа, рожденного беззаветной любовью к Родине.

...«При необходимости захода в Керчь, — читаю примечание, к карте Г.Н. Куртенера, — следуйте проливом вдоль левого берега, держа его справа по борту. За Капканами видны в море две скалы. Недалеко от них, справа водная станция и пляж. От водной станции держитесь между буями и берегом, опасаясь выхода на фарватер канала с интенсивным движением судов. Где-то за километр на подходе к порту рекомендую резко свернуть влево, пересечь фарватер и взять курс на гору Митридат, приметную по обелиску Славы».

Отшвартовавшись в тесной «дельте» закованной в гранит речушки, между старым дощатым причалом Керченского рыбного холодильника и могучим корпусом сухогруза «Шахтер» в бухте судоремонтного завода, я отправился к подножию горы Митридат. Более четырехсот ступенек круто уходящей вверх на высоту более 90 метров гранитной лестницы ведут на ее вершину, к подножию обелиска Славы.

Бессмертны подвиги воинов участников десантных операций 1941—1943 гг. Великой Отечественной войны. Обелиск Славы и Вечный огонь на горе Митридат, освященное кровью имя «город-герой» — современные лавры древней Пантикапеи. Сегодня вдоль берега пролива на многие километры тянется Керчь крупный порт и промышленный центр Крыма.

На обратном пути у входа в море, огибая гору Хрони, я долго смотрю на ее чернеющую громаду с нелегкой думой о бессмертных героях, зарытых на подземных кладбищах Аджимуикая и о тех, кто поднял из пепла и руин этот город, снова вдохнув в него жизнь.

Не унимающаяся «низовка» давит на парус. Я забираю влево, в сторону мыса Хрони (рис. 7). Берега каменисты; местами встречаются бухточки, обрамленные узкой полоской мелкой гальки. Дальше, за мысом Тархан, встречаются бухты, накрытые от превалирующих на Азовском море ветров восточных и западных румбов. Здесь можно укрыться и переждать непогоду.

У мыса Зюк — скалы, а между ним и мысом Бургаз-Тубе — поселок Курортное с великолепными пляжами. Рядом в горах белеет соленое озеро.

Песчаный берег за Зюком вновь сменяют мрачные уступы скал — и так до мыса Читаны. За поворотом село Золотое, г от него примерно 280° к норду — курс на желанный Казантип, где «можно укрыться от всех непогод» (по крайней мере, так оценивают эти места самодеятельные мореходы).

Мыс Казантип тяжеловесно улегся своим гранитным телом меж двух заливов: Казантипским и Арабатским. При западных и южных ветрах в Арабатском заливе — лишь тревожная зыбь.

Белоснежный красавец корабль медленно курсировал по дуге полуокружности на носовой якорной цепи в Русской бухте, как здесь называют это место Арабатского залива, а за мысом, по-местному в Татарской бухте, грозные волны бешено бились о Казантипский берег. Мыс Казантип — одно из замысловатых творений природы на Азовском море. Это атолл с заросшей воронкой вулканического происхождения в центре; это «гриб» на расширяющейся к берегу мощной «ноге». С запада под «шапкой гриба» удачно приютился причал с несколькими небольшими сейнерами. Сама природа — за развитие здесь рыбопромысловой базы с рыбоперерабатывающим заводом на берегу.

На северо-востоке от Казантипа начинается песчаная дуга Арабатской косы.

Между морем и заливом Сиваш 

Чудом природы назвала Арабатскую Стрелку одна из центральных газет, отмечая ее необычные природно-географические и бальнеологические качества. Арабатку с моря увидеть нельзя. Ее нужно пройти пешком. Сделал я это дважды: в 1976 г. со студентом Таганрогского радиотехнического института Сергеем Цыбенко и в 1989 г. с молодым инженером лесного хозяйства Павлом Лысенко.

...Много лет я вынашивал мысль побывать в этом замечательном уголке нашего моря, на протяжении многих веков возбуждавшем живой интерес ученых, писателей, натуралистов.

Проделав 300 км пути по дорогам северного Приазовья, я и мой спутник студент С. Цыбенко прибыли в город Геническ — начало нашего пешеходного путешествия по Арабатке.

Маленький город давно уже окутала темная южная ночь, а мы все еще продолжали беседу, склонившись над картой Азовского моря, пытаясь как можно больше узнать у местных бывалых людей о предстоящем пути. На утро наш гостеприимный хозяин, молодой инженер Игорь Сузанский, старший механик плавучего крана, пригласил нас в море, к берегам Бирючьего Острова — этакой чечевицеобразной «капле», повисшей на конце узкой и длинной косы Федотова. Счастливый случай приблизил к уникальным заповедным местам... Скажу, забегая вперед, мне повезло. Это не был потерянный день в заранее спланированном путешествии по Арабатке.

На следующий день остался позади ажурный туннель каркаса стального моста через Генический (Тонкий) пролив.

Слева неподвижное зеркало прибрежного пригенического мелководья с сосредоточенно застывшими рыболовами-любителями, с палатками, домиками, а то и дворцами пансионатов на закрепленном жесткими степными травами песчаном берегу. В тихую солнечную погоду подходы к порту Геническ отсвечивают тенями морской травы на дне моря. Справа — заселенная равнина широкой (до 7 км) части косы (рис. 8). 

Рис. 8. Азово-сивашский водораздел Арабатская стрелка.

Пытаюсь сосчитать количество пансионатов, баз отдыха, пионерских лагерей: «Чайка», «Елочка», «Солнечный», «Маяк», «Прибой»... На третьем десятке оставляю эту затею. В общем — их множество. За пансионатом «Прибой», справа, — горячий лечебный сероводородный источник. Температура +50°С. Места обжитые. Целый поселок «Генгорка» с солезаводом на берегу Сиваша. Следы песчаного карьера, заброшенного с 1969 г., когда мощный натиск морского льда разрушил существовавшую здесь до тех пор железную дорогу. Слабо выраженная насыпь убранного железнодорожного полотна; кое-где железобетонные шпалы, обрывки проволочных тросов семафорной сигнализации. Так до самого обозначенного на старых картах Арабатки населенного пункта Валок. Далее с. Счастливцево; за ним, в пятнадцати километрах, с. Стрелковое. Здесь кончается асфальтированное шоссе, бегущее меж плотно прижавшихся друг к другу баз отдыха и пансионатов; между небольшими поселками, а то и на широком просторе солончаковой, присивашской равнины.

Берег моря плоский. Почва насыщена влагой, а пресная вода, говорят, на глубине 140 м. Трудно здесь стадам скота и тучным отарам овец. У Стрелкового коса вновь расширяется к Сивашу. Зеленеют сады, шумят на ветру тополя, кустятся по обочинам дороги деревья диких маслин. Ландшафт пройденной части стрелки плоскоравнинный, лишь изредка расчерчен он небольшими овражками и теснящимися к западу земляными валами.

Стрелковое — последний значительный населенный пункт на нашем пути. Только здесь можно и нужно запастись пресной водой, хлебом и концентратами пищи, по крайней мере, на три дня пути по безлюдной пустынной и почти безводной косе. Долго и трудно преодолевать первые километры обожженной июльским солнцем Арабатки. Потом выработался приемлемый ритм движения — до двадцати километров в день.

В шести километрах от Стрелкового, почти у берега моря, газонасосная станция. Подземным горючим газом откликнулись недра Арабатской земли на настоятельные поиски геологами залежей нефти в этих местах. Тщательно окрашенная серебрится на солнце техническая оснастка станции, неустанно подающей газ по трубопроводу в город Джанкой. Незамысловатые по форме трубы, цилиндры, вентильные затворы газопроводов фантастически контрастируют на фоне прибрежных рукотворных холмов, оставленных ее строителями, и как будто трепещут в мареве раскаленного воздуха. Теперь здесь функционируют газоочистные сооружения «Днепрогаза». Цивилизация не сразу уступает место степной пустыне. Все еще тянется ее окраина. В шести километрах последний из бывших населенных пунктов на Арабатской косе Валок. Небольшое кирпичное здание и два вспомогательных надворных сооружения долгие годы были предоставлены буйным ветрам, да кочующим здесь отарам овец (1976 г).

Слева упирается в возвышенный береговой вал мощный песчаный карьер. Отсюда забирается ракушечный песок и увозится самосвалами на материк. В годы перестройки сюда пришли инициативные люди. Возникло подворье арендатора. Установлены ветроэлектрогенераторы. Сооружаются постройки... На протяжении более сорока километров от Валка в сторону Крыма Стрелка в поперечном сечении выглядит так. Приглубый заплеск Азовского моря переходит в песчано-ракушечный пляж с подъемом где-то в 15°. Заканчивается он закрепленным кустистой полынью и другими степными травами, веками намытым под напором часто дующих с моря восточных ветров прибрежным валом высотою в 2-4 метра. За валом следует короткий и крутой спуск к плоской, параллельной ему, песчаной полосе. Во многих местах сохранились следы обработки се поверхности под грунтовую дорогу. Далее следует заполненная водой впадина бывшего песчаного карьера глубиною, достигающей четырех метров, и шириною порядка 100 м. Затем вновь узкая песчаная полоса, резко переходящая в наклонную под углом 60° стенку насыпи существовавшего здесь до 1969 г. железнодорожного полотна, Вдоль насыпи, кое-где, «забирая» вправо, — в сторону Сиваша — и вновь возвращаясь, тянется узкая, наезженная автомобилями степная дорога. Кое-где к ней справа вплотную подходит стена буйной приболотной растительности, уходящей к гладкому зеркалу Сиваша. В плане заполненные теперь водой котлованы песчаных карьеров образуют гигантскую пунктирную линию, тянущуюся на десятки километров вдоль прибрежного вала. Длина каждого из «пунктиров» — прямоугольных котлованов более двухсот метров. Между ними оставлены перемычки шириною в 5-8 метров. Почти против каждой из перемычек в насыпи снятого железнодорожного полотна прорыт узкий проход, через который к нам на дорогу, прижатую к насыпи и опаленную солнцем, прорывается живительный, прохладный ветер с моря. В первый день пребывания на Арабатке это был приятный слабый бриз. Море неторопливо накатывало на чудесный песчаный берег ленивые волны. Постепенно ветер крепчал, достигнув, к концу путешествия по Арабатке, силы в 6-7 баллов.

Из предосторожности, опасаясь ночной встречи со змеями, которых здесь в изобилии, мы разбивали маленькую палатку на прибрежном песке. Через покатую наветренную парусиновую стенку я всю ночь физически ощущал силу восточного ветра. Ее, на мой взгляд, достаточно, чтобы сформироваться за многие годы нынешнему рельефу восточного берега Стрелки.

Судя по генуэзским географическим картам, Арабатская Стрелка возникла сравнительно недавно — XIV в. н. э. На месте Арабатки был ряд островков, образовавших гребенку между морем и Сивашом (рис. 9). 

Рис. 9. Историко-географическая карта-схема северо-западного Сиваша.

Если восточный берег усилием преимущественных здесь восточных ветров, неустанно дующих с открытых просторов моря, сформировался в плавно возвышающийся, однообразный песчано-ракушечный пляж, то мелководный, западный берег Стрелки очерчен замысловато изломанной линией и соседствует со множеством плоских, покрытых щетиной болотной растительности островков. Под лучами горячего южного солнца мелководный Сиваш-Гнилое море (у Страбона — Сапре — болото; у Плиния — озеро Бургас) интенсивно испаряет влагу. Его соленые илы содержат продукты распада растительных и животных организмов — детрит, издающий специфический лекарственный запах. Поверхность плотной тяжелой воды Гнилого моря почти не чувствует ветра. Но вот парадокс! Где-то вблизи поселка Чохры у самого уреза сивашской воды в знойный июльский день довольно четко вырисовываются белые буруны. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что это всего лишь «кучи» белой легкой пены, приводимой в движение морским бризом. Пена формируется на основе легких икринок соленоводного рачка — артемии. Скопление икринок у заплеска напоминает песок.

Миновав опустевший пионерский лагерь, хутор Чахры, с домиком смотрителя-ветеринара, сараем и врытой в землю цистерной с питьевой водой, т.е. проделав еще 17 км пути, мы увидели в мареве знойного дня стойбище овцеводов. Еще шесть нелегких километров, и перевыполнена установившаяся норма рабочего дня, достигнут желанный отдых. Вагончик одинокого чабана; пустая кошара; поильная установка с мощным резервуаром пресной воды, откачиваемой «движком» из глубинной скважины; рассыпавшаяся в окрест отара овец и две поджарые, разморенные зноем овчарки на безлюдной полоске песчаной земли между морем и Сивашом.

По воскресеньям сюда прибывает грузовой автомобиль из совхоза «Семисотка», что в шести километрах от с. Каменское в Крыму. Привозит он пастушескую смену и увозит, если окажутся, больных овец.

— Пожалуй, на сей раз я не поеду домой, — как бы не для нас заключает свой рассказ о житье-бытье в этих краях чабан, — поваляюсь в сивашской грязи: хорошо помогает от радикулита.

О целебности сивашского ила слышали мы и потом от двух пастухов-скотоводов, что в девятнадцати километрах к югу отсюда. Они такие же, как и чабан, добродушные и гостеприимные люди, готовые без колебаний разделить свой скромный кров и хлеб с утомленным путником этой знойной, безводной и вместе с тем зажатой водою по сторонам степной пустыни.

Мы подолгу засиживались по вечерам в доверительных беседах о природе; фауне и флоре здешних мест, о море и Сиваше.

В летнее время года здесь обитают чайки дикие утки, лысухи. А осенью, когда начинается традиционный перелет пернатых к южным зимовьям, тут можно встретить диких гусей, важно шагающих по мелководью цапель, лебедей. Говорит, что встречаются на Сиваше и пеликаны. Сама природа уготовила этому краю благодатное предназначение национального орнитологического заповедника.

Вся песчаная поверхность косы изрыта норками грызунов. Полевые мыши, суслики, кроты водятся здесь в изобилии; не без риска оказаться в пасти коварной и неприхотливой в еде рыжей степной лисицы. Водится лис и зайцев здесь немало. А вот волков пастухи на косе не встречали. Самую большую заботу человеку причиняют на Арабатке змеи. Здесь их два вида. Серая с желтым брюшком двухметровой длины змея не жалит. Она сильно бьет свою жертву при обороне мощным, упругим хвостом. От людей спасается в норе грызуна, оказываясь иногда в печальной ситуации.

— Расстелил на траве полушубок я и уснул, — увлеченно рассказывал нам пастух, — сквозь сон ощутил под собой змею. Вмиг вскочил на ноги, а змея тут же юркнула в норку грызуна. Но спрятаться смогла лишь на 2/3 длины, хвост остался снаружи. Его-то и отхватила моя овчарка. А потом весь день рыла землю, пока не извлекла остаток змеи. Вот какая настойчивая... Другой случай обошелся дороже. Внезапно ударила в ногу короткая, сантиметров сорок длиною змейка. Зная что делать, я немедля перетянул ногу повыше укуса оказавшимся под рукой обрывком проволоки. Пока довезли на случайной машине до районной больницы в Крыму нога распухла невероятно.

— Опасная это змея, тем более в столь безлюдных местах... Свернувшись в кольцо, бьет как тугая пружина, — предостерегающе дополнил своего коллегу пастух-скотовод.

Вблизи этого стана мы пробыли более суток. К нашей палатке на берегу моря не раз подъезжал верхом на оседланной лошади младший из пастухов. И опять разговор о случаях и повадках диких обитателей косы. Косяками бывает выбрасывается рыба на берег. Выбрасываются в одиночку и погибают на берегу дельфины. Иногда образуются скопища медуз у уреза воды. Скорее всего — это от недостатка кислорода.

Нельзя без умиления наблюдать, как «прячется» заяц, притаившись меж ног столпившихся рогатых животных.

Несколько раз в день свободный от работы, «подвахтенный», как сказали бы моряки, пастух выходил на берег моря. Подолгу всматривался пристальным взором в уходящую к горизонту линию берега и, не торопясь брел обратно к стану. На вопрос, зачем и что это значит, следовал уклончивый неопределенный ответ:

— Авось выкинет что-либо море...

И действительно, море нередко «выкидывает» самое неожиданное — от надувного матраца до новенькой шлюпки...

Сиваш ученые справедливо считают придаточным водоемом Азовского моря. Их разделяет лишь узкая полоска косы Арабатская Стрелка, за природным барьером которой на западе простирается 2500 кв. км водной глади. Во время сильных штормов волны Азовского моря кое-где перекатываются через барьер Арабатки в Сиваш. В солнечный день с Арабатки хорошо просматривается в морской бинокль сильно изрезанный, то плоский, то обрывистый крымский берег. Сложен он из лессовидных суглинков извилист, нередко с причудливыми очертаниями. Сиваш — это загадка. По-настоящему знают его лишь местные старожилы. Островки, заливы, протоки, четырехметровые глубины и полное мелководье, переходящее местами в топи, неведомые лабиринты... Вода Сиваша соленая, как рапа. По мере приближения к южной оконечности водоема соленость ее растет: 20, 40 и даже 166—200 промилле... Там, где Арабатка поворачивает на запад, к селу Каменское, у села Соленое, концентрация соли в воде самая высокая. Туда мы и держим путь. Впереди еще добрых пятьдесят километров.

На семьдесят шестом километре от Геническа железнодорожной насыпи уже нет, но продолжение существовавшей когда-то одноколейной железной дороги отмечено, непонятно зачем, вбитыми вертикально в песок железобетонными шпалами. Торчат они из травы на расстоянии полукилометра друг от друга. К югу ландшафт Арабатки заметно меняется. Преимущественно равнина. Берега Сиваша заболочены. Болотные травы подступают и к береговому валу моря. Совсем исчезли встречавшиеся ранее одиночные деревья диких маслин (лох остролистный).

В трех километрах от стана пастухов-скотоводов заброшенный хутор Рожок. Сожженная солнцем равнина, покрытая карликовой полынью. Между морем и Сивашом всего лишь около трехсот метров...

Два пустующих кирпичных здания с проломленной железной кровлей. Листы жести шумно треплет стремительный ветер. У моря на восточном ветру маячит идущая в сторону хутора женская фигура. Женщина, нагруженная «дарами» моря, подходит к одинокому маленькому кирпичному домику у дороги, чуть в стороне от оставленного людьми Рожка. Домик и есть тот самый «хутор Рожчихи», о котором как о населенном пункте на нашем пути услышали мы от бывалых людей в Геническе. Две старые женщины не захотели расстаться с этой, для нас пустынной и унылой, а для них милой сердцу, землей. Вот гак и жили они, между морем и Сивашом, состоя в штате совхоза «Семисотка» — на керченском полуострове, не балующего их вниманием и заботой.

Остается тридцать километров узкой, рифленой, как стиральная доска, плотной, песчаной дороги до первого, по-настоящему населенного пункта. Местами между морем и Сивашом не более ста метров. Море, покрытое белыми барашками волн, с дороги кажется чуть приподнятой чашей с выпуклой поверхностью, а Сиваш — гладким и чисто прозрачным зеркалом. Здесь он широкий, с еле угадывающимися крымскими берегами. Почти безлесая в северной части Арабатка к югу постоянно, но неуклонно лишается каких бы то ни было деревьев или кустарников. Голая, светло-коричневая, без травяного покрова полоска степи. И так до самого села Соленое. Тут берег моря возвышен, а берег Сиваша воспринимается утонченно-плоским. Вдали на неподвижной воде виднеются соледобывающие машины. На косе — узкоколейка оригинальной конструкции с ковшеобразными вагонетками. Нет ничего здесь ассоциирующегося с нашим представлением о Крыме. Скорее это пейзаж берегов соленых озер Эльтон и Баскунчак в степях Калмыкии. Правда, здесь я не увидел переливающихся в лучах знойного солнца верхушек рукотворных соляных гор, как на Эльтоне, открывшихся моему взору задолго до того, как показались белые поля озер. За Соленым, по берегу моря тянутся желтые песчаные холмы. Не о них ли упоминает писатель К. Симонов в своем дневнике: «Я вспомнил тяжелые осенние дни 1941 года в Крыму, вспомнил холодные песчаные дюны на Арабатской Стрелке, частые фонтанчики песку, поднимаемые пулеметными очередями пехотинцев, шедших в атаку»?

Это исторические места Арабатки. Впереди была древняя генуэзская крепость Арабат. До встречи с пастухами-скотоводами никто мне так и не сказал, где же она на самом деле, — так плохо мы знаем наш родной край.

Стремясь укрепить свое господство в северном Причерноморье, генуэзцы не только создавали колонии в Крыму и на востоке Азовского моря (Тана, у Азова), но и возводили мощные оборонительные сооружения: земляные валы и крепости. В 1475г. в Крым вторглись турки. Они разгромили генуэзцев и превратили крымских татар в своих данников. Крепости Перекоп, Арабат, Еникале, Судак, Балаклава, Кафа, Евпатория, кольцом опоясавшие Крым, стали турецкими.

В период татаро-турецкого владычества крепости Перекоп, Арабат и Еникале в определенной мере выполняли роль форпостов против русских. В народе сохранилось предание о сооружении здесь турками земляного вала как форпоста — прикрытия Арабатской крепости со стороны моря. Мощные крепостные стены шириною около трех метров, глубокий ров, опоясывающий многогранник крепости и заградительный вал, делали ее, по мнению турок, неприступной для русских.

— Однако ж, русские корабли появились со стороны Арабатского залива, и крепость была взята, — с гордой убежденностью восхищался пастух с Арабатки, — турки так и не воспользовались своим валом. Полубыли, полулегенды живут в народе о его мудрости, стойкости и выносливости. Самобытность и неповторимое обаяние Арабатки надолго остается со мной в пути.

Время как бы замедлило бег для этого чуда природы. Здесь есть над чем поразмыслить. В частности, вызванный в свое время практической необходимостью, неоправданный с гидрологической точки зрения забор песка-ракушечника на Арабатке в наше время может сыграть положительную роль в рыбоводстве. Так и произошло. Спустя около десяти лет на Арабатке возникла ихтиологическая экспериментальная база.

— К сожалению, в районе Геническа и по всему западному берегу моря нет хозяйств по выращиванию молоди рыб, хотя условия к этому имеются, — говорил начальник Генической рыбной инспекции Б.П. Павлов. — Если соединить водоемы, возникшие в бывших песчаных карьерах Арабатки, то без особых затрат можно создать мощное прудовое хозяйство по разведению кефали. При этом, если кефаль выходит из Сиваша со своей кормовой базы в конце сентября — в начале октября, тогда и происходит ее отлов, то в этом хозяйстве время отлова можно регулировать — задержать на месяц, что даст значительный прирост рыбы в размерах и весе.

Есть у Арабатки еще одна задача. Путешествуя по этой косе, я не обнаружил обозначенного на современных географических картах второго пролива южнее, за Геническим (Тонким). Оказывается, до 1969 года в двух километрах южнее пролива Тонкого существовала неширокая промоина, дополнительно соединявшая Азовское море с Сивашом. Через нее были проложены железнодорожный и автомобильный мосты. Через промоину и Генический пролив шла рыба на нерест в Сиваш. Теперь же промоина засыпана. Остался один лишь узкий, неспроста именуемый Тонким Генический пролив, перегруженный судоходством. В хорошую погоду можно иногда наблюдать, как поворачивают вспять испуганные скопищем моторных лодок косяки рыб, направляющиеся через Тонкий в Сиваш.

Отпугивающим рыбу объектом являются и медузы. В проливе Тонком на 1 куб. м. воды их приходится до шести штук. Если учесть, что рыба обходит медузу на расстоянии до 1,5 м, то станет очевидной необходимость решения проблемы зарегулирования водообмена с Сивашом с учетом неизбежных скоплений в этих мостах медуз под воздействием прижимного течения у северо-западных берегов моря. Вероятно, что удовлетвориться одним Тонким проливом нельзя.

Проблема водообмена с учетом нереста рыб в Сиваше заслуживает все большего внимания и потому, что развитие рисоводства в Джанкойском районе способствует опреснению северо-западного района Сиваша стоками рисовых чеков. Не так давно в этом районе Сиваша стали появляться бычки и глосса. По мнению Б.П. Павлова, отдавшего около четверти века своей жизни рыбоводству, мелководный и теплый Сиваш, изобилующий пищей для определенных пород рыб, можно существенно опреснить с помощью пресноводного канала через Крымский перешеек в районе Армянска. Отрицательно воздействует на миграцию рыб к местам Нереста и промышленная добыча песка у Бирючьего Острова. С точки зрения гидрологии моря, забор песка в Утлюкском лимане у западного берега Острова Бирючий, по мнению специалистов-геоморфологов (Ю.В. Артюхин, РГУ), не представляет опасности. В то же время экология этой зоны скопления косяков рыб существенно нарушена непрерывной циркуляцией судов и круглосуточной работой плавучего крана. Пути разрешения подобных противоречии должны предусматриваться заблаговременно.

На Арабатке своя размеренная жизнь: трудятся скотоводы, экспериментируют ихтиологи, ведут разведку геологи, наблюдают за жизнью диких пернатых орнитологи, работают газоочистные устройства у Стрелкового, функционируют здравницы...

Линия северного берега Азовского моря — это могучий, причудливый росчерк природы.

На западе замысловатый контур Утлюкского лимана вклинился глубоко в материк этаким контуром босой человеческой ноги с поджатыми пальцами у села Охримовка, где впадает в лиман северная степная речка Малый Утлюк. Узкая полоска земли отделяет лиман на востоке от моря. Это коса Федотова (Кирилловская). Постепенно она переходит в косу Бирючий Остров, слегка вытянувшуюся на юго-запад в форме зерна чечевицы. Причудливый завиток линии берега огибает открытый южным ветрам Обиточный залив и, сделав резкий разворот, устремляется в море узкой полоской косы Обиточной (рис. 10).

Рис.10. Карта-схема северного берега азовского моря.

Таким же завитком очерчен Бердянский залив и одноименная коса. Уменьшенной, вытянутой на северо-восток скобкой охвачен Белосарайский залив и клинообразная коса Белосарайская. Далее, как бы на последнем дыхании, природа повторила могучий росчерк, но уже в миниатюре, с отступлениями слабое подражание предыдущему косы Кривая. Беглицкая и Петрушина у Таганрогского мыса.

Как же возникли северные косы? Еще в древние времена было известно, что дно Азовского моря медленно повышается. «Не наступит ли окончательное обмеление древней Меотиды?» — задавали себе вопрос античные греки. «Все народы, может быть, исчезнут с лица земли прежде, чем эта перемена совершится», — успокоил их Аристотель. Тем не менее, .море мелеет и в наши дни. И происходит это прежде всего за счет постоянных аллювийных наносов. Под .воздействием преобладающих северо-восточных и восточных ветров у северного берега образовались 5 песчаных наносов — узких и длинных кос: Кривая, Белосарайская, Бердянская, Обиточная, Федотова с Бирючим Островом

В 20-х гг. XIX столетия в географии моря Бирючий упоминается как остров, а в 1856 году в топографических съемках межевщика Кияна он значится полуостровом. Затем, под воздействием сильных восточных и северо-восточных ветров, Бирючий вновь отделен узкой и глубокой промоиной от Кирилловской косы. В 1932—33 гг. пролив вновь «замыт», остров перестал существовать, превратившись в сохранившееся до наших дней полуостровное окончание косы Федотова, а его наименование Остров Бирючий сохранилось в обиходе по-прежнему.

Скобка крутого обрывистого берега Утлюкского лимана, сделав резкий поворот у поселка Кирилловка, переходит в песчано-ракушечную плоскость косы Федотова с заболоченным западным и приглубым восточным берегами. С берега на косе виднеются кроны деревьев. Это село Степок. За ним зелень трав, заросли камыша, гладь озер и ерики Бирючьего Острова. Площадь Бирючьего 7046,5 га. Его длина 25 км и ширина 6 км. Благодаря намывам с юга остров продолжает «расти». С северной стороны происходит обратный процесс: за счет уплотнения ракушки до состояния известняков поверхность острова осела.

Северную часть Бирючьего во время штормов заливает водой. После ее спада остается множество мелких озер — обиталищ водоплавающей дичи. Линия северного берега Острова извилиста, со множеством заливчиков и бухт. Средняя высота Бирючьего над уровнем моря 2,5—3 м. Но западный берег местами возвышается лишь не более чем на 0,5 м. В приподнятых местах Бирючьего Острова и косы Обиточной встречается ключевая пресная верховодка. На равнинно-песчаной поверхности острова растет молочай, типчика, ковыль и кое-где тырса, на небольших западинах — кермек. Берега заливов и бухт покрыты солончаковой растительностью, состоящей, в основном, из соляроса. Дикий растительный покров острова насчитывает около 100 видов. Он характерен для всех кос Азовского моря.

Близость острова к материку и в тоже время изолированность от него привлекла сюда в XIX веке скотоводов-духоборов и рыбаков. После сооружения здесь в 1881 году, в так называемой Бухте, маяка с метеорологической станцией возник рыбацкий поселок и рыбзавод купца Серикова.

Хищническое использование дикой природы острова для массового выпаса скота (до 20 тыс. голов в год) привело к тому, что уже до революции Бирючий представлял собою пустыню.

С 1917 года почти вся территория острова объявлена государственным заповедником. Прекратилось бесхозяйственное обращение с его фауной и флорой. Через Бирючий летят караваны птиц с юга, из Малой Азии через Черное море, по реке Молочной на Днепр и рассредоточиваются по Украине. Бирючий — главная орнитологическая станция на юге страны. Из поколения в поколение передаются рассказы местных жителей о том, как когда-то на острове обитало множество волков (оттого он и назван Бирючим), ушедших потом по льду моря в плавни Кубани. О том, как на большом озере Олень поселенцы обнаружили впервые рога оленя; как в 1924-1925 гг. был уничтожен черноголовый баклан, а в 1927 году в период линьки на Мужицком лимане было устроено побоище лебедей безжалостными браконьерами.

В наше время многое восстановлено на этом уникальном острове. Теперь здесь гнездятся лебеди, дрофы, стрепеты, журавли. Изредка встречается большой баклан; неисчислимыми стаями водятся утки разных пород. Из крупных морских чаек-мартынов здесь обитает два вида: черноголовый и морской голубок; в общем насчитывается до 150 видов пернатых. В 1933 году всемирно известным научно-исследовательским институтом акклиматизации и гибридизации «Аскания Нова» на остров были завезены олени и фазаны.

Сухой континентально-морской климат острова, умеренное количество осадков до 290-310 мм в год; мягкая зима с температурой, редко доходящей до —10°, нежаркое лето с температурой, не превышающей +20°, создают благоприятные условия обитания для различных биологических видов.

У западной части острова, в Утлюкском лимане, сохранились в виде реликтов незначительные остатки соленолюбивой фауны древнечерноморского периода. В приостровных водах водится рыба калкан, травяной бычок, камбала-глосса. Последней здесь много, и ловится она почти круглый год, за исключением февраля-марта. К осетровым породам в этих водах отношение бережное. Здесь единственный ставник с отловом для научно-исследовательских целей.

Повышенная соленость воды (14-15%о) привлекла к полуострову Бирючий множество медуз, существенно влияющих на рост стай кефали. Такова физическая география, гидрология и биология косы Бирючий Остров.

Признаться, я был разочарован, впервые увидев в лучах восходящего солнца Остров Бирючий с палубы судна, идущего к плавучему крану, что в двух кабельтовых (кабельтов — 185 м) от этой косы. Я свыкся с желто-зеленой панорамой возвышающегося над морем, покрытого буйной растительностью острова, жившей многие годы в моем воображении. На самом же деле, плоский и голый он как бы лежит ничем не примечательным, твердым бугром на поверхности моря.

Западный берег острова, омываемый водами Утлюкского лимана, пологий, густо поросший камышом и травой. На юге и на востоке берег возвышенный, приглубый, покрытый песком и ракушкой.

На Бирючьем был когда-то поселок. Свидетельством тому — могильные холмы небольшого кладбища и даже обелиск на братской могиле погибших в Великую Отечественную воину. Поселок смыт небывалым нагоном воды в 1969 году, затопившим остров. Жителей расселили в Геническе, а остров полностью передали в ведение Азово-Сивашского охотничье-заповедного хозяйства, угодья которого занимают всю центральную часть севера Сиваша, а здесь обрываются на границе Бирючьего и косы Федотова.

В центральной части острова, под кронами уцелевших деревьев, приютились здания заповедника. У юго-западной оконечности острова, где чуть всхолмленная возвышенность переходит в пологий спуск, обрывающийся у самой воды на высоте не более метра, высится башня маяка. Это монументальное сооружение с сечением в форме многогранника, покоящаяся на мощном свайном основании, имеет свою легендарную историю.

— В Великую Отечественную войну башня маяка оказалась нежелательным ориентиром. Была предпринята попытка взорвать ее, — рассказывает очевидец, в то время подросток, а ныне капитан плавучего крана. — Над островом и морем раздался оглушительный взрыв. Но, увы..., когда рассеялся дым, мы по-прежнему увидели целую, устремленную к небу на этом пустынном клочке земли башню маяка. Усилили заряд взрывчатки. Мощный взрыв оторвал башню от ее основания, свечой приподнял над ним и обрушил на землю как единое целое. Прошли годы. Маяк давно восстановлен. С захода до восхода солнца на 7,5 секунд, поочередно вспыхивают его огни, врезаясь в ночную тьму на 15 миль (около 28 км). «Заботливые руки», как называют в народе маячника, содержат все здесь в образцовом порядке.

Уединенно и тихо живет Остров Бирючий. В зарослях бродят олени. В ериках, заводях и озерцах водятся дикие утки. Перед штормом на песчано-ракушечном восточном берегу стайками топчутся чайки.

Долгих 50 километров однообразного песчаного берега от маяка до села Горелое. Если задует с востока 6-7-балльный ветер, так одолевший нас на Арабатской Стрелке, маломерному судну укрыться здесь негде. Эта возможность предоставится только у входа в Молочный лиман. Туда от Горелого километров двенадцать. Берег открытый для восточных и южных ветров и дальше, у Степановки-Первой.

Глинистым грунтом дна эти берега Азовского моря напоминают южный берег Ейского полуострова. За селом Константиновка, в сторону Приморского насада, глину сменяет песок. Песчаные пляжи тянутся узкой полоской у подножья мрачно подступающих к ним суглинистых береговых обрывов, и, уже приближаясь к косе Обиточной, берег спускается к морю неширокой наклонной плоскостью с супесчаной почвой поросшей травой.

С запада мелководное гирло реки Обиточной, а с востока оконечность замкнутого прибрежного водоема выделяют основание косы Обиточной. В степи дремлют шесть древних Княжеских курганов.

Справа от узкой грунтовой дороги, ведущей на косу из Приморска, в высокой и буйной траве возвышается щит с предостерегающей надписью: «Коса Обиточная — памятник природы». Это одно из немногих, первозданных среди множества еще не освоенных и не обжитых мест на Азовском море. От берега до маяка на крючкообразной оконечности — дзендзике косы 36 км. Здесь, как и на косах Арабатская Стрелка и Федотова, песчано-ракушечный восточный берег и густо поросший травами или камышом во многих местах западный берег заболочен. Берега Обиточной, как и других северных кос, то расходятся, то сближаются вновь — до расстояния в каких-нибудь 50 метров между ними. Есть места со следами слабых промоин. Западный берег косы чрезвычайно извилист, покрыт щетиною трав. Рядом множество плоских, поросших травою островков. Лагуны, заводи, озерца причудливым узором покрывают с запада поверхность этой косы. За возвышенным ракушечно-песчаным валом восточного берега монотонно шумит прибой, а на западе, в подветренной тишине, в лабиринтах берега важно шагают стаями цапли; бойко шныряют дикие утки, изредка взлетают ввысь отяжелевшие от обилия пищи в этих местах крупные утки- лысухи. Из деревьев здесь преобладают дикие маслины. В начале косы они попадаются реже, а где-то через двадцать пять километров дорога идет через заросли маслин вперемежку с низкорослой акацией. Увлажненная песчаная дорога косы — сущая стиральная доска. Бесконечно петляет она в зарослях трав, камыша и кустарника.

У обочин дороги на крупных, утопающих в буйных зарослях непривычно высоких трав щитах предупреждающие надписи вроде: «Берегись лосей», «Здесь обитают олени» и надписи-призывы любить, беречь и сохранять природу... Линия восточного берега круто забирает вправо. Ее повторяет и наша дорога.

У начала простирающегося на запад дзендзика - оконечности косы, дорога разветвляется, упираясь справа в небольшое подворье рыболовецкого хозяйства и продолжая свой витиеватый бег по совсем узкой полоске песчаной земли к виднеющемуся в туманной дымке маяку. Ажурная, стальная конструкция его башни на высоком железобетонном фундаменте подняла на высоту 19 метров мощный, мигающий фонарь.

Если взглянуть на контурную карту Обиточной, то увидим как скобка северного берега дзендзика переходит в строгую прямую, устремленную на север. За этим природным барьером справа — одно из чудес Обиточной: неповторяющаяся ни на одной из Азовских кос, закрытая от всех ветров глубоководная бухта. Над зеленью обильной растительности белеют палубные надстройки стоящих в бухте судов. Ихтиологи пытаются разводить здесь мидии. Природа южной части Обиточной необычно впечатляюще воздействует на прибывшего впервые сюда с материка.

От возвышенного ракушечно-песчаного восточного берега на запад и северо-запад простираются густо поросшие высокой и жесткой травою островки. Кое-где на них чернеют неприхотливые хозяйственные постройки, копны сена и пирамиды одиноких деревьев. В лагунах и протоках меж островков виднеются частоколы, удерживающие в воде рыболовецкие сети. В воздухе бледно-серая дымка испарений с пьянящим смешанным запахом моря и трав. Словно и нет здесь жизни. Тихо и первозданно, Люди оберегают памятник прошлого времени моря. Чуть остывшее к вечеру солнце косыми лучами пробивалось сквозь придорожную чашу. В предчувствии приближения сумерек зашевелились обитатели памятника природы. В недоумении на миг остановилась посредине дороги лиса. Неторопливо поковылял в сторону кустика заяц. Над отмелью увесисто взлетела цапля.

В тридцати шести километрах на восток город и порт Бердянск. Строго величавая тополиная аллея, неширокое асфальтированное шоссе придают парадность въезду на косу. Справа и слева теснятся пансионаты. На одном из них неожиданно для меня высвечено неоном «Меотида». Впервые встречаю в обиходе на Азовском море его древнее имя.

Жители Бердянска условно подразделяют косу на ближнюю, среднюю и дальнюю, хотя нет между ними никаких физических границ. Кроме пансионатов на средней и дальней косах раскинулось довольно большое село. Горожане в шутку зовут его жителей «косяками».

Нам повезло на попутчика-гида, сторожила дальней косы. Он подсказал отличное для ночлега место в невысоких песчаных дюнах восточного берега, обильно поросших дикими маслинами. Рядом родник пресной воды. И на Бердянской косе обилие маслин.

— Каким образом очутились эти деревья на всех северных косах Азовского моря? — задал я вопрос двум рыбакам в конце косы Обиточной.

— Скорее всего посеял их ветер, — ответил один.

— Семена растений разносят и птицы. Зерно в желудке птицы начинает свое развитие, — дополнил другой.

В подтверждение своей гипотезы первый из рыбаков добавил:

— Например, до 1969 года на Обиточной не было буркун-травы (донника).

Восточные пыльные бури занесли к нам ее семена. Говорят, хорошее средство от расширения вен нижнего отдела прямой кишки. Вероятно, и почва северных кос хороша для диких маслин. На дистали Обиточной, у восточного берега, я видел небольшую плантацию этих деревьев. Хорошо бы заняться ими всерьез лесоводам — мелиораторам из Приморская.

С высокого и крутого обрыва, как бы застывшей у моря лавиной Донецкого кряжа, открылась нам чарующая панорама Ялты-Азовской и уходящей от нее в синюю дымку над морем, с изгибом к западу, косы Белосарайской. Клином идет она навстречу с подводной дисталью косы Долгой. Традиционно, желая подчеркнуть очарование тех или иных географических мест, люди любовно награждают их восторженными эпитетами вроде: «истинная Швейцария», «сказочная Венеция» и т. п. Коса Белосарайская — это азовская Швейцария с венецианскими пейзажами...

С материка, за маленьким мостом, у развилки дорог перед нами предстала великолепная панорама: плоская, покрытая невысокой, сочной луговой травой равнина перед зеленеющей вдали стеною буйных деревьев. К ним ведет ровное неширокое асфальтированное шоссе, бегущее меж двух мелких лагун. Кругом так чисто, словно все подготовлено к смотру, и строго запрещено сорить даже ветру.

Над многочисленными заводями и протоками смотрятся в тихую воду уютные домики; бесшумно скользят неприхотливые лодки. Как-то сказочно выглядит село Белосарайское, здесь, на косе, всего лишь в семи километрах от материковой линии берега. Опрятность и весенняя свежесть во всем. Я с восхищением любовался территорией и служебными постройками разместившейся здесь гидрометеорологической службы. Центральное здание посредине ухоженного, утопающего в зелени дворика увенчано белоснежной башней маяка, а рядом, справа, если стать лицом к восточному берегу, невысокий домик с шатровой крышей и шпилем, придающий всему небольшому архитектурному ансамблю романтичность самобытной русской морской старины. Даже въезд на территорию гидрометеорологической службы не оставлен без внимания. Справа, у железных ворот, у черной, под мрамор, вертикально установленной толстой плиты с текстом, определяющим наименование учреждения и его административную принадлежность, — мощный адмиралтейский якорь. На верхней грани плиты — золотая бригантина с туго набитыми ветром парусами...

Невольно, в порядке сравнения, вспомнился нижний маяк на Бердянской косе. Мощный четырехгранный бастион основания с внушительной башней по центру, увенчанной переливающимся хрусталем в лучах утреннего солнца стеклянной надстройкой все еще мигавшего фонаря. Вытянутые на венецианский манер узкие окна придают сооружению внушительный вид. А рядом, за неказистой оградой, на задач у сельских дворов, грязные лужи, превращенные в свалки старой домашней утвари. Как много зависит от инициативы и заботливости людей. Собственно это и определяет один из критериев различия северных кос — культуру их содержания. А ведь Бердянская коса в наши дни — это мощный бальнеологический комплекс.

Хорошо бы сохранить современный облик скромной и живописной природы Белосарайской косы, используя бальнеологические и народно-хозяйственные возможности ее теплых заводей и лагун; обильных лугов и своеобразных лесонасаждений. Пока что рыбоводство представлено здесь лишь скромным рыбопромысловым пунктом на самой оконечности косы, переходящей в отогнутый в сторону материка протяженный подводный бар.

В отличие от других северных кос Азовского моря Белосарайская коса занимает исключительное место в его гидрологии. Вместе с косой Долгой, вонзившей свое тонкое песчано-ракушечное тело далеко в море с юго-востока, она определяет на севере вход в Таганрогский залив. От оконечности Белосарайской до буя у подводной оконечности Долгой всего лишь двадцать семь километров. Белосарайско-Должанский природный барьер существенно предопределяет солеобмен Таганрогского залива. 

Глава 4. ТРУДНОЕ ВРЕМЯ МОРЯ 

Это не веселое плавание 

Моим «встречам с морем» я посвятил немало страниц этой книги, пытаясь раскрыть его основные природно-географические и гидрометеорологические черты; возбудить интерес к морю тех, кто еще не подвластен его очарованию. Однако было бы необъективно умолчать о тяжелом экологическом кризисе моря. Начался он давно и не сразу. Как-то я смотрел телепередачу об Азовском море. Ведущий программы задал вопрос одному из ее участников, пожилому инженеру, бывшему соразработчику периферийных структур цимлянского гидроузла:

— Как же могло случиться, что гидротехнические сооружения на Дону загубили Азовское море?

После короткой паузы инженер оправдался:

— Но ведь мы не думали, что так получится... А кто же обязан был думать?

...Первым вопросом ко мне людей в белых халатах — рабочих рыбоперерабатывающего предприятия у причала Прнморско-Ахтарсксго порта был:

— А как же с керченским гидроузлом? Ведь на сколько мы представляем, зарегулировав сток Дона, нельзя обойти вопрос водообмена между Азовским и Черным морями...

— Это вот, как рядом, у нас: засыпали когда-то искусственно созданную вторую протоку между Ясенским заливом и Бейсугским лиманом. Решили создать теплую завидь для искусственного выращивания рыбы. А что получилось? Активизировалось развитие тинной растительности. Лиман стал резко мелеть, а выловленная в нем рыба приобрела неприятный специфический вкус. Пришлось выбросить весь улов. Что-то вроде: «Не корми свинью рыбой, ее сало выбросить придется».

Я вспомнил четкую зеленую камышовую «перемычку» между морем и Бейсугским лиманом и историю ее возникновения, услышанную впервые у станицы Морозовской и повторенную тружениками Приморско-Ахтарского рыбзавода... Видно тоже, не «думали, что такое получится»... Странно было видеть густо поросшую камышом юго-восточную часть Приморско-Ахтарского порта бывшей базы, покрывшей себя неувядаемой славой Азовской военно-морской флотилии в Великую Отечественную войну.

В гирлах Кубани встречаются места, где трехметровое весло не достает твердого грунта на дне, — а под килем всего полметра, — обширные, болотистые топи.

В гирлах Кубани не только ил, но и завалы деревьев. Девятикилометровый канал ведет к Темрюкскому порту. Гостеприимные камышеватские рыбаки рассказывали, что совсем недавно здесь, у маяка, грузили зерном двухмачтовые парусники, а теперь туда не подойти и на вельботе...

На переходе Мариуполь — коса Кривая со мною были двое выпускников мореходной школы. — Смотрите, — кинулся к фальшборту один из них, — какая масса мертвого малька!

На переходе коса Белосарайская—Таганрог на яхте «Умба» ее капитан, профессор В.Я. Давыдовский, обратимое внимание на появление в небе стаи бакланов, а море расчерчивала верхними плавниками не способная к заглублению больная рыба. Ее было множество. И так десятки километров нашего пути. Словно могучий топор сказочного великана сделал зарубки на подступающих к берегу суглинистых обрывах у косы Долгой, западнее Ейска, и на северном берегу моря. А дальше что? Обвалы в море... А почему бы не лесомелиорировать берега? Ведь есть благородный пример — у базы отдыха «Металлург», что в трех километрах западнее Ялты-Азовской. На моей памяти был «голый» берег. А теперь, у подножья склона раскинулся сосновый бор, а склоны прикрыты от ветровой эрозии кустистый ковылем. Живой пример экологической защиты, доступный всем природопользователям на азовских берегах.

Удивительно контрастирует буро-коричневая окраска прозрачной воды на акватории канала с моря к торговому порту Мариуполь. Причина, вероятно, в составе его донного слоя. Рассказывают старожилы, что сюда баржами сваливали грунт при строительстве «Азовстали». А во что обходятся здоровью Азовского моря мощные промышленно-фекальные сбросы? Невольно все это подсознательно ассоциируется со словами, сложенными, поэтом 30-х годов Безыменским в уста героя его поэмы, профессора, протестующего против индустриализации любой ценою: «Города превращают нас в прах, зубров тракторных в степь перебросив, не видать нам огней на церквах, васильков на меже средь колосьев»... 

Как возродить рыбное море? 

Каргулак — Рыбное море — так воспринимали Меотиду приплывавшие сюда в античное время итальянцы и греки 300 лет назад море удивляло сподвижников Петра I множеством рыбы. Рыбная слава Азовского моря сохранялась до 30-х годов нашего времени: 70-80 кг улова с азовского гектара в сезон приходилось на такие ценные породы, как белуга, осетр, азовский судак, сазан, шемая, тарань и рыбец. Ежегодный азовский улов достигал 3 млн. центнеров. В 50-е гг. с зарегулированием речного стока существенно возрос, уровень солености моря. Округленно он достиг пятнадцати промилле, что оказалось опасным для ихтиофауны моря. Опасность усилили появившиеся резкие перепады уровня солености. Случалось, что у Мариуполя он снижался до 2,8%о, а затем резко возрастал до 13%о. Восемь трупов дельфинов насчитал однажды летом капитан яхты, прописанной в Таганроге, на пути из Бердянска. Не исключено, что причиной их гибели явился перепад уровня солености воды.

В водах Мирового океана присутствуют почти все существующие в природе вещества. Больше всего в морской воде содержится хлора — 1,9%, натрия — 1,06%; магния — - 0,13%; серы — 0,088%; кальция — 0,040%; калия — 0,038%; брома — 0,0065%; углерода — 0,003%.

Перечисленные элементы находятся в воде в виде соединений (солей), основными из которых являются: — хлориды (NaCl; MgCl) — 38,7% от всех растворенных в морской воде

твердых веществ, они определяют горько-соленый вкус воды; — сульфаты (MgSO4; CaSO4; K2SO4) — 10,8%; — карбонаты (СаСO3) — 0,3%. Количественно содержание твердых частиц, растворенных в морской воде, выражают в тысячных долях весовых единиц — (промилле). Если весовая единица — это килограмм морской воды, то промилле — это количество граммов в ней минерализующих воду твердых частиц.

Содержание в морской воде натрии, кальция, марганца, калия обусловлено выветриванием горных пород с последующим выносом их реками в море. Для Азовского моря — это горные породы Донецкого кряжа, Крыма и Северного Кавказа.

Содержание Cl, SO4, Br объясняется дегазацией мантии земной коры. Для Азовского моря соотношение между соленостью S и содержанием хлора определяется экспериментальной формулой: S = 0,23 + 1,79Cl%о. По упоминавшимся нами ранее наблюдениям Н.М. Книповича, в Азовском море имело место перенасыщение воды кислородом до 315%, т. е. с избытком обеспечивалось дыхание морских организмов и окисление находящихся в воде веществ.

С увеличением минерализации водоема содержание кислорода в нем уменьшается. Кислород способствует окислению сероводорода, бактерии которого в бескислородной среде используют кислород сульфатов и выделяют углекислоту (двуокись углерода — СO2), которая расходуется на синтез подводных растений и на образование ракушек и скелетов организмами.

Кислород — важнейший элемент жизнеобеспечения фауны и флоры моря. Химический распад веществ, приносимых бытовыми и промышленными стоками, создает дополнительно дефицит кислорода. Снижается биологическая продуктивность в загрязненном бассейне.

Промышленные отходы приморских регионов незримо транспортируются многочисленными рекам и атмосферными осадками. Возникает опасный для обитателей моря массоперенос химической промышленности, представляющей собой сложный комплекс производств, оказывающих особо вредное токсическое и минерализующее воздействие на водоем.

Нитриды — соединения химических элементов с азотом; сульфаты — средние соли серной кислоты. Первые при действии воды дают аммиак и гидроокись соответствующих металлов (медный и железный купоросы), вторые, легко растворяясь в воде непосредственно, вредно воздействуют на живой растительный мир водоема. Хлориды и гидрокарбонаты — наиболее распространенные группы минерализации (осолонения) водоемов и, наконец, нефтепродукты, сокращающие кислородный обмен между водоемом и атмосферой, — далеко не полный перечень биологически вредных веществ, преградить доступ которым в море — гражданский долг каждого.

С огорчением воспринимаются мощные обвалованные отстойники отходов производственной технологии Таганрогского кожевенного завода у впадения русла бывшей реки Большая черепаха в Таганрогский залив, загрязненный промышленными выбросами.

Мутные воды реки Миус вносили в залив технические отходы целлюлозного производства бумажной фабрики вблизи поселка Матвеев Курган.

Подсланевые воды морских судов рождают нефтяные слики на поверхности моря.

Воды трубных цехов металлургических заводов Таганрога и Мариуполя, непрерывно загрязняли залив нефтепродуктами. Количественно нефтезагрязнение в десятки раз превышает нормы ПДК. Все эти беды моря существуют десятки лет. Борьба с ними — дело не простое, нужны годы. Пути выхода из экологического кризиса ихтиофауны не однозначны.

Первыми взялись за решение проблемы ученые АзЧерНИРО и АзНИИРХ. Исследования АзЧерНИРО доказали возможность искусственного выращивания молоди кефали-лобана в качестве «посадочного» материала для рыботоварных хозяйств.

Обитатель атлантического и тихоокеанского прибрежных районов Северной Америки, полосатый окунь, акклиматизирован в рыбхозе «Темрюкский». Оказалось возможным выращивание этой рыбы в пресной воде, что весьма существенно в условиях перепадов солености, например, в Таганрогском заливе, от Мариуполя до гирла Дона. Полосатый окунь ценен не только своей массой (зрелая особь весит 57 кг) и питательностью (много жира и белка). Он отменный санитар моря — питается «сорной» рыбой.

Ихтиологи приживают в нынешней азовской водной среде такие ценные породы товарных рыб, как ялтинский судак, австралийский горбыль и лосось, бражниковская сельдь.

Морские ботаники установили, что микроводоросли хлореллы способны стабилизировать экологию выростных водоемов, насыщая воду кислородом. Кислородная недостаточность обуславливает замор молоди рыб и самовыбросы рыбы на берег, наблюдавшиеся мною, в частности, на Бердянской косе. Двое суток обитатели косы подбирали выбросившуюся на берег рыбу...

Но не только сохранением возможности естественного размножения и повышением его эффективности интенсифицируется искусственное разведение ценных пород рыб в ограниченных рекреациях у берегов моря, но и вселяются в море новые породы рыб и кормовых организмов; внедряется искусственное рыборазведение на промышленной основе и регулирование рыболовства. Прием промышленного рыборазведения не нов. Впервые он был применен первым исследователем Азовского рыбоводства Н. Я. Даниловским еще в 1871 году и сформулирован в виде предложения построить в устье Кубани небольшое «заведение для рыбца и шемаи специально».

На Азовском море создана обширная сеть нерестово-выростных и специализированных осетровых хозяйств; предприятия по искусственному рыборазведению. С 1956 года функционируют три рыбоводных завода на Дону: Рогожанский, Аксайско-Донской и «Взморье»; три завода на Кубани: Темрюкский, Ачуевский и Гривенский. Кроме молоди белуги, осетра и севрюги, на донских заводах выращен гибрид белуги и стерляди — бестер.

Количество промышленного выращивания осетровых непрерывно растет, в результате чего количество осетра в Азовском море увеличилось более чем в два раза, белуги — почти в два раза. Наряду с действующими Аксайско-Донским — на Дону и Черноморском — на Кубани заводами по промышленному выращиванию рыбца и шемаи, с производительностью более миллиона штук в год, разворачивается крупнейший завод у Краснодарского водохранилища с проектной производительностью 140 млн. молоди рыбца и шемаи. Удвоена производительность рыбцово-шемайского хозяйства на Соленом. Промышленное разведение судака и леща сосредоточено на Дону, судака и тарани — на Кубани.

Расширяются масштабы акклиматизационных работ на Азовском море. Новые переселенцы: кутум, аральский усач, стальноголовый лосось, белый амур, белый и пестрый толстолобик, гибрид белуги и стерляди, — уже зарекомендовали себя как новые, высокопродуктивные породы азовских рыб. Прогрессивному способу хозяйствования свойственно не только заботиться о марикультуре сегодняшнего дня, но и работать на перспективу развития.

Перспектива сохранения и умножения рыбных богатств Азовского моря в улучшении его водного режима в условиях всевозрастающего водопотребления промышленностью и сельским хозяйством Приазовья. Снижение солености азовской воды решается комплексом гидротехнических мероприятий, из которых первое место занимает зарегулирование водообмена между Азовским и Черным морями через Керченский пролив; рациональная переброска воды других рек (в первую очередь Волги) в Азовское море. Наряду с этими дорогостоящими и, не побоюсь сказать, возможно и сомнительными по уровню эффективности мерами есть не менее важные и посильные для реализации уже сейчас практические меры. Прежде всего это борьба с ненужным перерасходом речной воды в сельскохозяйственное производстве; использование бесцельно испаряющихся плавневых вод; экономное расходование воды промышленными предприятиями за счет перехода на оборотные технологические циклы; повсеместная борьба с загрязнением воды.

Что такое керченский гидроузел? Усилиями ряда научно-исследовательских институтов, университетов, министерств и ведомств страны родился проект зарегулирования водообмена между Черным и Азовским морями через Керченский пролив, предусматривающий, что в будущем он явится составной частью «Схемы комплексного использования и охраны водных ресурсов Азовского моря».

Существует во Всесоюзном институте «Гидропроект» в Москве макет Керченской плотины. Ее сооружение намечено в той части Керченского пролива, где ширина его равна 5,5 км. В плотине предусматриваются 34 водопропускных пролета, шириною по 14 м каждый, с двумя рядами затворов, открывающихся при проходе сезонно мигрирующей рыбы, на тучные азовские пастбища — весной и в теплые черноморские воды — зимой. Предусмотрено два шлюза для прохода судов океанских размеров. Высокий уровень механизации и автоматизации шлюзования обеспечивает продолжительность операции проводки судов до одного часа. Стоимость сооружения Керченской плотины исчислялась приблизительно в 400 млн. рублей (в до реформенных ценах).

Практическими мерами решения проблемы изменения гидрологического режима Азовского моря, наряду с переброской стока из других бассейнов и регулирование водообмена через Керченский пролив, является разработка небольших по масштабам воздействия и относительно недорогих мероприятий, позволяющих оптимизировать гидрологический режим определенных районов Азовского моря. Предлагается, например, уменьшить поступление азовских вод в Таганрогский залив за счет удлинения косы Долгой.

По данным В.Н. Полякова, И.А. Шлыгина, средний годовой материковый сток в Таганрогский залив за период 1947—1975 гг. равен 21,47 км куб. Средняя годовая величина осадков на поверхности залива 2,36 км куб. Средняя годовая величина испарения оказалась равной 4,47 км куб. За 1947—1975 гг. в среднем в Таганрогский залив втекало 32,34 км куб. воды из Азовского моря, а вытекало 51,70 км куб.

Средняя соленость воды Таганрогского залива в 1976 г. составляла 10,5%о. Соленость воды на акватории моря составляет 15%о, тогда как веками она держалась на уровне 10—11%о. Уже сейчас море недобирает 11 км куб. речного стока воды. Эта цифра может возрасти до 15 км куб., что без малого 40% всего годового стока рек, впадающих в Азовское море.

Нарастающая минерализация воды приводит к гибели питательного для рыб планктона, к резкому сокращению промыслового улова.

На решение проблемы восстановления былых промысловых возможностей Азовского моря (70—80 кг рыбы с каждого гектара, примерно 3 млн. центнеров рыбы в год) направлены усилия специалистов-практиков и представителей современной передовой науки,

Особого внимания заслуживают работы по математическому моделированию экологии Азовского моря, выполняемые в Северо-Кавказском научном центре высшей школы на базе РГУ под руководством чл.-корр. АН РФ Ю.А. Жданова, его основателя и руководителя. «Настало время принимать какие-то радикальные решения, — говорил Юрий Андреевич, (Жданов Ю.А. Портрет моря. Лит. газ. 1980. 18 нюня.) — чтобы, с одной стороны, удовлетворить требования народного хозяйства, а с другой, насколько можно восстановить былую славу Азовского моря. Над этой задачей и работает наш Северо-Кавказский научный центр. В состав его входят ученые разных специальностей, что позволяет организовать комплексные исследовательские группы». Научные исследования призваны помочь проектировщикам гидросооружений разобраться в сложном сплетении экологических проблем. Используя современные методы системного анализа и теории управления, ученые обобщили многолетнюю информацию о кормовой базе, о численности рыбных стад, об объеме воды, о промышленных стоках, о погодных факторах и т. п. В общем сейчас уже принято во внимание 120 параметров, определяющих Азовское море как сложную экологическую систему.

Под руководством чл.-корр. АН РФ И.И. Воровича создано математическое обеспечение возможности прогнозирования влияния тех или иных определяющих факторов на экологию моря.

Важнейшим выводом из математического анализа состояния Азовского моря является обнаружение его способности к экологическому самовосстановлению даже в условиях серьезных внешних воздействий. Достаточно точно математически предсказывается вероятное время наступления нового этапа равновесия экологической системы. За создание имитационной модели экосистемы Азовского моря и ее использование для системного анализа, прогнозирования и управления природно-техническим комплексом ведущие ученые и специалисты Ю.А. Жданов, А.Б. Горстко, Н.И. Ворович, Ф.А. Сурков, Ю.А. Домбровский, Э.В. Макаров, А.В. Алдакимова, С.П. Воловик, А.М. Бронфман удостоены Государственной премии СССР.

В цитированной выше статье «Портрет моря» Ю.А. Жданов предостерегает: «Применительно к Азовскому морю мы утверждаем: если сток пресных вод упадет до 20 км куб. в год или еще ниже, то примерно через 15 лет вместо Азова появится черноморский вариант залива Каспийского моря, всем известного Кара-Богаза». По мнению Ю.А. Жданова, в случае количественного восстановления притока пресной воды через 15 лет наступит полная экологическая реставрация моря. Авторы математической модели «Азовское море» обещают в недалекой перспективе возродить Рыбное море.

Главным сдерживающим фактором, на наш взгляд, является отсутствие надежных современных контрольно-измерительных средств и информационно-измерительной экосистемы «Азовское море». Слово за учеными Таганрогского радиотехнического института (ТРТИ).

Проблемы моря и пути их решения 

В последние годы все чаще звучит многообещающее определение: «Будущее — океан». Это именно так. Мы начинаем разговор о море с его колыбели — Мирового океана Тетис. «Как аукнется, так и откликнется», — говорят в народе. Аукнется, скажем, в Атлантике, а откликнется далеко от нее, в «тупике» Мирового океана — Азовском море. Это не строго так, поскольку многое «примкнет» по пути «отклика» с берегов, воздуха и т. п. Однако же наше море частичка Мирового океана. Как обстоят ихтиологические дела в целом? Скажем об этом в нашей научно-популярной книге тезисно-кратко.

Пока что ресурсы Мирового океана по улову рыбы сохраняются с запасом 1:3, однако напомним, что средняя цифра не всегда надежный показатель в ряде случаев и мест. Наиболее обширные области лова рыбы — северо-западная часть Атлантики и континентальный шельф. Сейчас промысел рыбы и морепродуктов никак не регулируется. Лов идет по принципу свободной охоты. Добыча не полностью используется. Часть улова, не употребляющаяся в пищу или для других целей, выбрасывается за борт. Расточительно не утилизируется и часть отходов переработки улова. Чтобы повысить продуктивность Мирового океана, нужен глубокий анализ биолого-экономических факторов. Современное средство анализа планктона — планктонное колесо — непрерывно наматывающее ленту с отфильтрованным слоем планктона, зафиксированным покрывающей лентой для последующего лабораторного анализа. Более широкие возможности у аэрогидромониторинга (радиолоцирование с самолета поверхности моря). Этот перспективный способ — хорошая основа создания комплекса радиоприборов для эколого-информационной системы. Первый шаг сделан в ТРТИ профессором А.А. Гарнакерьяном.

На объем и динамику рыбных запасов влияют: физико-химические параметры водной среды; факторы, определяющие особенности развития данного вида (морские биоценозы, биотопы); факторы, определяющие концентрацию особей данного вида (образование косяков); факторы, определяющие состояние кормовой базы.

Определение запасов с помощью гидролокационных электронных систем в США: дистанционная подводная рыбопоисковая система буксируется за судном, передавая на борт фото- или киноизображение дна. У нас — пидролокационная система типа «Пескарь», разработанная в ТРТИ под руководством академика В.И. Тимошенко.

Остается опасность нарушения биологического равновесия в Мировом океане, который пока еще остается своеобразным охотничьим угодьем, «голубыми джунглями», некем не охраняемыми. Что нужно делать нам, живущим на берегах Азовского моря? Что грозит «плодородию» Азовской голубой нивы? Нужен поиск промысловых видов, в первую очередь, составные элементы зоопланктона — небольшие ракообразные, например, криль-креветка длиною 3-5 см. Они образуют громадные скопления в Атлантике. Крилем питаются синие киты, самые крупные млекопитающие нашей планеты, их вес достигает 150 тонн. В мире ведется научный поиск лучшей организации глубинного лова.

Аквакультура (океаническое хозяйство) — не только древнее «собирательство», но и культивирование, выращивание морских организмов. У нас на косе Обиточной, в географически закрытой бухте, организована экспериментальная база по выращиванию промысловых (пищевых) мидий. Есть они вблизи Керчи.

Контролируемые выростные водоемы, типа азовской марикультуры, известны еще до н. э. в Китае и в древнем Риме. В фиордах, изолированных от моря бухтах, рекреациях и береговых лиманах разводят рыбу. Ученые Кубанского университета используют Бейсугский лиман, как некоторую натурную модель Азовского моря.

Трудности аквакультуры, предусматривающей эксплуатацию выростных и товарных морских хозяйств, где человек контролирует и направляет процесс размножения, оплодотворения икры, рост молоди и достижения рыбой и моллюсками товарного веса и размеров, в недостаточно точных знаниях по биоценозами тех или иных культивируемых видов. 3адача сложная. Нужно уметь обеспечить рыбу высокопродуктивными кормами и т. п.; изучить потребность в том или ином фитои- и зоопланктоне именно для конкретных условий рыборазведения. Предотвратить поедание икринок особями других и собственных видов. На Азовском море возникла новая проблема совместимости ихтиовидов.

— Как улов? — спросил я у рыбаков.

— Полный невод «гибрида», — последовал озабоченный ответ. А где же желанные, высокопродуктивные породы рыб? Нужно установить допустимую плотность ихтиовидов; осуществить надежный контроль за выращиванием видов.

Преимущества аквакультуры: высокие потенциальные возможности размножения, и быстрого роста морских и пресноводных организмов.

Аквакультура может довольно быстро стать рентабельной. Напомним, что привесы на кормовую единицу карпа в 2-2,5 раза выше, чем у крупного рогатого скота и овец, в 1,5 раза выше, чем у кур; на одной акватории можно совмещенно выращивать различные виды морских организмов (поликультура) при умелом управлении совместимостью видов. Не все виды морских организмов поддаются разведению. Таких видов у нас только 15. Экономически выгодно выращивать кефаль и креветок. Методика, интенсивного выращивания пока еще в стадии развития. Тем не менее, в недалеком будущем подводные «серпы» начнут жатву в Мировом океане и у нас, в его азовском «тупике». Плоды этой жатвы принесут спасание голодающим народам мира, а их не так мало: Абиссиния и др. страны Африки, Полинезия, Северная Австралия и др.

В нашей великой стране, с ее могучим экономическим морским потенциалом, ихтиоголода нет, но и рыбного изобилия тоже. Неимоверно высокие цены на дары моря...

Экологические проблемы берега моря

Охрана моря состоит не только в сохранении чистоты его вод, но и в надежной защите его берегов.

Подобно тому, как в свое время активно насаждались лесополосы на хлебных полях, сыгравшие немалую роль в агротехнике, предстоят большие работы по укреплению, с помощью растительного покрова, суглинковых берегов Азовского моря; по намыву пляжей, как противоразрушительных прибрежных «барьеров»; по созданию волнорезов и противооползневого укрепления берегов. Наряду с заботами о море, требующими определенных организационных усилий и капитальных затрат, есть и заботы, кажущееся, на первый взгляд, несущественными. Бездумно разрушенные прибрежные колонии мидий, высушенный ради сувенира краб, бессмысленная подводная охота — это все то, что, скажем, костер на молодой поросли леса.

Неуклонное развитие народного хозяйства в бассейне моря сопровождается сокращением пресноводного притока. В естественных условиях пресный сток в море превышал испарение с его поверхности на 20 км. куб. в год, изменяясь в диапазоне значении от 3 до 50 км. куб. в год. В современных условиях безвозвратные изъятия стока в бассейне Азовского моря превысили 10 км. куб. в год. Нельзя допустить превышения водопотребления над нормами естественного пресноводного баланса моря, в противном случае оно может утратить свои рекреационные качества, соленость азовских вод может превысить соленость вод Черного моря со всеми вытекающими из этого последствиями для его фауны и флоры.

В сочетании с решением ряда задач охраны, реконструкции и развития моря по его регионам, разработка аппарата научного прогнозирования и управления переброской водных масс в его бассейне, обеспечение платности нарастания солености моря от устья Дона к Керченскому проливу составляет главную стратегическую задачу в проблеме сохранения и развития этого бассейна как источника народнохозяйственных ресурсов. Ряд природоохранные мер, предпринимаемых в береговой зоне Азовского моря в настоящее время, не лишено элементов стихийности. К ним следует отнести, например, и такую дорогостоящую меру, как предлагалось «бронирование» северного берега железобетонными плитами. Для большинства береговых участков это не решает проблему.

Море — могучая природная гидросистема, динамику которой повсеместным «бетонным укрощением» не зарегулировать. Следует идти по пути восстановления и создания вновь эффективных природно-естественных условий гидродинамического саморегулирования в береговой зоне. В этом направлении развивают свои исследования ученые РГУ (Ю.П. Хрусталев. В.А. Мамыкина, Ю.В. Артюхин и др.) По их мнению, все факторы антропогенного воздействия на береговую зону Азовского моря следует подразделить на две группы: непосредственные (прямые) и косвенные (опосредствованные). К непосредственным факторам относятся: недопустимая застройка оползневых террас, пляжей, бровок, абразионных клифов (обрывы, образуемые волнами на абразионном берегу), дисталей (оконечностей) кос; возведение берегозащитных сооружений на берегах абразионного типа; изъятие наносов с поверхностей кос, перспективных для курортного использования; подводная разработка кос в объемах, превышающих естественное возобновление биогенного материала; сооружение подводных каналов и введение дноуглубительных работ без учета направлений перемещения наносов течениями.

К косвенным (опосредствованным) факторам антропогенного воздействия на развитие береговой зоны моря ученые относят необоснованное зарегулирование стока и водообмена, приводящее к изменению баланса биогенных компонентов и карбоната кальция, что резко снижает продуктивность фито- и зоопланктона; явления, обуславливающие повышение солености, что ухудшает условия обитания гидробионтов, формирование донных биоценозов и их биомассы, оказывается на объемах ракушечного материала, подводные и надводные аккумулятивные формы; загрязнение водоема промышленно-фекальными сбросами и сбросами рисовых полей, что приводит к исчезновению ареалов массового расселения моллюсков, особенно кардиума, которому принадлежит ведущая роль в формировании берегов кубанской дельты и азовских кос.

Нужны меры, обеспечивающие активизацию процессов самовосстановления водоема и предельно снижающие степени переноса попадающих в него загрязнителей.

Здание, машина или прибор начинаются с технического проекта, состоящего из инженерно-графической и расчетной частей. Нечто подобное и в решении экологических проблем моря. Всему начало — экологическая карта с физическо-химическими, инженерно-техническими и другими комментариями к ней.

Антропогенно наиболее ущемлен северный берег моря, где дислоцированы крупные промышленные и сельскохозяйственные производства; бальнеологические комплексы и другие активные природопользователи. Исповедуя принцип районирования берегов моря (Ю.П. Хрусталев, В.А. Мамыкина) по аналоговым и природно-географическим признакам, северный берег разделен мною на три участка: Таганрог—Мариуполь, Мариуполь—Бердянск и Бердянск—Геническ.

Поскольку первое картографирование носило рекогносцировочный характер, то материально-техническое обеспечение экспедиции было крайне простым: транспортные средства — велосипеды; съемочные — фотокамера, бытовые — палатки и рюкзаки. Я говорю об этом, чтобы упредить оправдания «кабинетных» исследователей в отсутствие финансирования экспедиций. Решение экологических проблем — это прежде всего задача социальная, патриотическая. И, как говорится, не грех и потратиться лично каждому из нас. Так я и поступал в подобных случаях.

Нас с моим спутником, начинающим инженером-лесомелиоратором В.П. Лысенко, и двумя велосипедистами доставил в Мариуполь к месту «старта» автобус. Сели на велосипеды и ринулись по дороге вниз, к суматошной транспортной магистрали города, ведущей и приморскому проспекту имени адмирала Лунина, легендарного подводника, торпедировавшего знаменитый «Тирпиц» — флагман гитлеровского военно-морского флота (до Великой Отечественной войны герой-подводник работал в Мариупольском торговом порту).

Позади портовая окраина Мариуполя, впереди устремилась на запад желтая песчано-ракушечная полоса пляжа между урезом воды и всхолмленным, поросшим кустарником и буйными травами берегом. 

Рис. 11. Экологическая карта-схема Бердянско-Белосарайского региона северного берега азовского моря

На участке Мариуполь—Бердянск (рис. 11) широкая песчано-ракушечная полоса пляжа тянется от западной границы мариупольского торгового порта до Ялты-Азовской и далее, то сужаясь, то вновь расширяясь до с. Новопетровка, что в 5 км восточнее Бердянска. Разрушение берега более активное, чем на предыдущем участке Таганрог—Мариуполь. Четче просматривается разрушение вертикальных стенок в глубине материковой части берега стоками атмосферных осадков. Активнее размыв склонов и вертикальных стенок у пляжной полосы. В ряде мест ракушечно-песчаный покров пляжа рыхлый, пропитан водой (на участке от с. Куликовка, что на границе Донецкой и Запорожской областей, до с. Новопетровка), овраги и балки глубокие, берега труднодоступные, почти» непроходимые (кроме узкой полосы пляжа). Размыв вертикальных стенок у заплеска и их разрушение в ряде мест имеет явно выраженный, динамический характер. На участке Бердянск—Геническ (рис. 12) берег преимущественно низкий.

Рис. 12. Экологическая карта-схема западного региона северного берега Азовского моря.

Тем не менее в районе с. Луначарское — невысокие обрывы, разрушенные в ряде мест оползнями. Возможно, что оползнеобразованию способствует не только накопление осадковых вод, но л скольжение верхних слоев грунта на глиняном подслое, смоченном проникающими осадковыми водами. Плоский, нестабильный берег тянется до Молочного лимана и переходит в. обрывистый за косой Федотова — в сторону Геническа. На значительном по протяженности участке коса Обиточная — с. Степановка имеют место признаки обмеления моря: заросли зостеры, камыш, заболоченность в особенности у устьев рек, например, у реки Обиточной.

Рис. 13. Экологическая карта-схема Мариуполь-Таганрогского региона северного берега Азовского моря.

Долгие годы предприятия Мариуполя и Таганрога являлись основными загрязнителями северного берега Таганрогского залива (рис. 13); промышленно-фекальные сбросы на юго-западе Таганрога; выбросы промышленной воды трубных цехов Таганрогского металлургического завода; шлаковые отвалы на северо-востоке Таганрогского мыса; сбросы нефтепродуктов заводом «Красный котельщик» и кожевенным оставила коварный след в экологии залива. Существенно загрязняет Таганрогский залив река Миус, воды ее лимана по данным обследований, проведенных Донской Устьевой гидрометеорологической станцией под руководством гидрометеоролога Л.А. Тигунцева, содержат нефтепродукты, медь, цинк, пестициды с полей сельскохозяйственных угодий, многократно превышающие нормы ПДК.

Миусский полуостров невелик — длиною около 40 км (от конца мыса Таганий Рог до моста через Миусский лиман по дороге на Мариуполь) и шириною 18-8 км. Вооружившись кинокамерой и фотоаппаратом, отправился я посмотреть берега этой чечевицеобразной земли. К сожалению, не малые экологические беды терпит Таганрогский залив у берегов полуострова.

К большим бедам следует отнести многолетние фекально-промышленные сбросы. Практика эта началась давно. В. Я. Светлов так писал об этом в литературном приложении к журналу «Нива», №9, 1902 г.: «Водопровод и канализация — большой и большой вопрос Таганрога. Разрешения его ждут 40 лет! Через десять лет горожане могут праздновать полувековой юбилей бесплодного «водопроводного вопроса». И вот как говорит народная мудрость: «Живого можно дождаться». Пришло время, в городе появился водопровод и канализация-трубопровод по дну залива, в направлении ,на восток, длинною в три километра. Много лет в залив сбрасывались нечистоты так, что в конце трубопровода возник подводный холм, над которым и теперь кружат хлопотливые чайки. Многое трубопровод, изобилующий дырами, терял по «пути следования», воздействуя на биоценоз живых организмов у берегов Таганрога. Износившись до предела, первая канализационная магистраль города саморазрушилась, и ее сменила современная канализационная система с выбросом технической воды в юго-восточную часть залива в трех километрах от дома отдыха «Дмитриадовский».

У юго-западной проходной авиационно-производственного объединения (ТАПО) функционировал фекально-промышленный сброс через канализационную трубу, тянущуюся вдоль Петрушинской косы, отходов двух мощных промышленных объединений ТАПО и Таганрогский комбайновый завод. Во время значительного сгона, воды северо-восточным ветром обнажается дно залива у Петрушинской косы и существенные разрушения во многих местах упомянутой канализационной трубы. Дно залива длительное время покрывалось токсичными выбросами. Огибая мыс Таганий Рог с запада на восток, я встречал сбросы в залив промышленной воды рыбоперерабатывающего производства, судоремонтного, кожевенного и металлургического заводов, фабрики обувных деталей, завода электротермического оборудования. В районе кожевенного завода, по руслу реки Большая Черепаха, сбрасывались в залив нефтеотходы завода «Красный котельщик»; в бухту металлургического завода текли воды трубных цехов, содержащие медно-цинковые соединения.

К перечисленным большим экологическим бедам присоединяются, с превышением всех норм ПДК, вредные ингредиенты, выносимые стоком реки Миус в смывающий с севера таганрогскую землю Миусский лиман. Каковы же последствие во времени больших и малых экологических бед? Возможно не полный, но достоверный ответ могут дать отложения на дне залива.

Исхлопотав у колхоза в с. Петруишво прибрежный участок земли, мы с инженером ТАПО Е.А. Кобылянским приняли решение: закачать гидравлическим насосом иловую пульпу на 0,6га плодородной земли, агротехнически обработать и высадить огородные и злаковые культуры, надеясь, что ил, «сдобренный» фекально-промышленными сбросами, даст повышенную урожайность. Однако, увы, поле оказалось мертвым, — зловеще серая, начисто голая поляна. В результате продолжительных исследовании с периодическим участием Донской устьевой гидрометеорологической станции, курирующей Таганрогский залив, составлена экологическая характеристика северо-восточного берега Таганрогского залива, содержащая оценки промышленного и фекального загрязнения, уровня минерализации, географии антропогенных илообразований и природно-охраннных мероприятий.

Контролируемыми ингредиентам являлись: растворенный кислород, БПК, цинк, медь, нитриды, нитраты, фенолы, СПАВ, водородный показатель, магний, хлориды, сульфаты, кальций, уровень минерализации, нефть и нефтепродукты в растворенном и эмульгированном состоянии.

Установлено, что в водах Миусского лимана жесткость изменяется в пределах 9-12 мг-экв/л, при норме общей жесткости питьевой воды по ГОСТ 2974-73 не более 30,0 мг-экв/л. Содержание нефтепродуктов в лимане колеблется в пределах его акватории от 0,10 до 0,28 мг/л.

Донные отложения у северного берега Таганрогского залива имеют повышенное содержание хрома, нефтепродуктов, меди, цинка, азота и общего фосфора.

В процессе экологических исследований в Таганрогском радиотехническом институте были созданы новые простые и сложные приборы. В частности: оптико-электронный мутномер (автор инж. Лифиренко К.П.), предназначенный для контроля степени мутности воды в местах промышленных выбросов, обладающий меньшими, чем у выпускаемого промышленностью мутномера М-101, габаритами при высокой разрешающей способности; радиолокационный самолетный волномер, используемый для обнаружения нефтяных загрязнений поверхности моря (автор д. т. н., профессор Гарнакерьян А.А.); параметрический гидролокатор (автор д. т. н., профессор В.И Тимошенко), позволяющий фотографировать разрез морского дна.

Нам представляется перспективным, по критерию информативности, достоверности и мобильности, радиолокационный способ контроля экологического состояния водоема и придонного грунта. Радиологический способ измерения параметров морского волнения, обусловленных и экологическими изменениями состояния поверхности с появлением нефтяных пятен (сликов) позволяет бесконтактные измерения (с борта самолета) передавать закодированную информацию непосредственно в вычислительный центр, работающий на программное обеспечение математической модели экосистемы моря.

Радиолоцирование или радиозондирование морского дна обычными радиолокационными средствами, используемыми, в частности, в рыбопоисковой и в морской радионавигационной аппаратуре, оказалось не эффективным. Чтобы обеспечить малые габариты гидроакустической антенны, пришлось бы довести частоту излучения до 200 кГц. При этом затухание колебаний излучения возрастает до уровня непроницаемости через слой, как правило, загазированного ила на поверхности дна. К тому же возникающие боковые лепестки диаграммы направленности антенны, занимающие до 30% энергии излучения, порождающие дезинформацию о координатах радиолоцирования дна водоема.

В параметрическом гидролокаторе рабочая частота излучения лежит в низких пределах 0,5-50 кГц, что обеспечивает зондирование дна на глубину, исчисляемую в сотни метров при высокой точности координат зондирования за счет отсутствия боковых лепестков диаграммы направленности гидроакустической антенны.

Параметрический гидролокатор ПГ-50 акад. Тимошенко В.И. имеет полосу рабочих частот от десятков до 136 кГц. Эхограмма морского дна Казантипского залива Азовского моря, записавшая прибором ПГ-50 представляет собой четкую фотографию разреза придонного слоя на глубину до 110 м. Записи получены в 1978 г. с помощью созданного в ТРТИ параметрического гидролокатора ПГЛ-5 в поисковой экспедиции на научно-исследовательском судне «Академик Орбели». Параметрический гидролокатор впервые позволил регистрировать подробную структуру придонных слоев (в данном случае до глубины порядка от 60 до 80 м, вертикальный масштаб градуирован по скорости звука в воде. Ранее структура придонных слоев изучалась морскими геологами в Казантипском заливе методом бурения. Те, кто побывал в этих краях, может вспомнить выходы ракушечника на береговых обрывах со структурой слоев, похожей на записи рис. 14.

Рис. 14. Эхограммы вертикального зондирования слоя воды, профиля дна и структуры придонных геологических слоев (ПГЛ-3, Г=10 кГц, τ=20 мс. Казантипский залив Азовского моря). Видна подводная скала имени проф. Тимошенко В.И.

Здесь и далее я воспользовался сведениями из изданной в США книги академика В.И. Тимошенко «Нелинейная гидроакустика» и его же книги «Параметрические антенны в гидролокации». Представьте себе, насколько расширились возможности человека в поисках придонных богатств, в выполнении инженерных работ на дне моря. Напомню, что наша планета на 2/3 покрыта водой. Появилась возможность видеть картину придонных слоев в озерах, реках, морях и океанах.

Различные модификации параметрических гидролокаторов были использованы в научных и поисковых экспедициях во всех океанах планеты. Ученые ТРТИ продвигаются все дальше в своих исследованиях. От ставших уже классическими параметрических гидролокаторов с двухчастотными сигналами накачки исследователя перешли к ПГЛ со сложными сигналами, позволяющими не только обнаруживать подводные и поддонные цели, но и классифицировать их. Известно, что дельфины для распознавания объектов используют очень разнообразные сложные акустические сигналы. Для иллюстрации уникальных возможностей параметрических рыбо- и гидролокаторов на рис. 15 приведены впервые полученные частотные эхо граммы обратного рассеяния звука звукорассеивающими слоями (ЗРС — это обширные скопления зоопланктона, рыб, медуз, креветок и пр.), гидрофизическими неоднородностями и дном района Индийского океана (рис. 15, а, б) и частотные эхограммы рассеяния звука придонными геологическими слоями участка дна нефтегазоносного Баренцева моря (рис. 15, в). Частотные эхограммы были получены учеными ТРТИ соответственно в 11-м и 19-м рейсах научно-исследовательских судов «Академик Мстислав Келдыш» и «Профессор Штокман». В отлитие от обычных эхограмм на рис. 15 горизонтальная ось соответствует изменению частоты посылок от 4 до 50 кГц последовательными ступеньками через 175 Гц. Параметрические гидролокаторы ПГЛ-5М (рис. 15, а, б) и ПГЛ-1М (рис. 15, в) излучали и регистрировали амплитудно-частотно-манипулированные сигналы по 16 импульсов длительностью т 5 мс на каждой из указанных 225 частот. 

Рис. 15. Частотные эхограммы обратного рассеяния звука звукорассеивающими слоями: ночными (а), дневными (б) и придонными геологическими (в).

Длительность и число импульсов на каждой частоте менялись по выбору оператора из критерия получения четкой записи и необходимой степени накопления информации. Параллельно с записью частотных эхограмм эхо-сигналы регистрировались на магнитную ленту для последующей обработки записей с усреднением по 16—64 реализациям на спецпроцессоре для выбранных частот или горизонтов. На частотных эхограммах видны зависящие от глубины области частот максимального и минимального рассеяния звука гидроакустическими неоднородностями, ЗРС, дном и придонными слоями.

Представленные на рис. 15 частотные эхограммы, впервые полученные с помощью параметрического гидролокатора, являются практически полным гидроакустическим аналогом известных в электроакустике сонограмм, использующихся для распознавания звуковых образов музыкальных инструментов, полосой человека и животных. Кафедра электрогидроакустики и ультразвуковой техники ТРТИ предлагает потенциальным получателям новейшие разработки параметрических гидролокаторов с цветными дисплеями и разными сервисными дополнениями. Можно с уверенностью сказать, что; подобно соннограммам, частотные эхограммы будут служить в мирных целях мощным средством для распознавания гидроакустических образов, решения классификационных задач, анализа сигналов и процессов в океанологии, при рыбопоиске, в морской геофизике и др. Вспомним, как в автобиографической книге А.И. Солженицына «В круге первом» ее героя выслеживают агенты НКВД-ГПУ по записям телефонных разговоров на сонограф.

За исследования в области нелинейной гидроакустики академику Тимошенко В.И. в 1975 году присвоено звание лауреата Государственной премии СССР в области науки, а за создание научных основ и внедрение параметрических гидроакустических приборов ему присвоено в 1991 году почетное звание заслуженного деятеля науки и техники РФ.

По заказу экологической комиссии при Таганрогском Горсовете народных депутатов в 1992 г. московской «научной фирмой «ЭКОСИ» разработана методика натурных исследований и, на ее основе, автоматизированная система экологического мониторинга Таганрогского залива. Понятие «мониторинг моря» включает три основных компонента: развитая наблюдательная сеть; система коммуникации сбора и передачи информации; центр обора обработки информационных данных.

Первая экспедиция «ЭКОСИ» август 1991 г.; вторая экспедиция отбора проб воды — октябрь 1991 г. Уже выполнены рекогносцировочные экспериментальные исследования в море и заливе; произведена идентификация и классификация наиболее интенсивных источников загрязнения; определены характеристики сбросов загрязненных вод; дана, предварительная оценка экологической ситуации; установлены необходимые объемы, и разработана методика дальнейших комплексных натурных исследований; обобщены и проанализированы архивные и предшествующие данные по экологическому состоянию исследуемого региона. Анализировались стоки у Таганрогского мыса: рыбзавода, авиазавода, металлургического и кожевенного заводов. Пробы воды забраны в 35 точках. В частности, у Таганрогского мыса: сток металлургического завода, городского коллектора у Дмитриадовки; у Очаковской косы; у авиазавода и пос. Дмитриадовка; рейд торгового порта Мариуполя; траверз Ейска; бухта Бердянска. Программные средства автоматизированной системы экологического мониторинга Таганрогского залива обеспечивают формирование суббаз натурных данных с возможностью их пополнении и переструктуризации, поиск и отбор требуемой информации из имеющихся суббаз, ее просмотр и, при необходимости, редактирование; экспресс-анализ данных с выдачей их на экран дисплея в дискретной и графической временной форме; расчет течений в заливе но заданной ветровой характеристике; оценка последствий аварийных сбросов и прогнозирование аварийных ситуаций; расчет эволюции полей загрязняющего вещества.

Модульный принцип построения программных средств системы позволяет заменять отдельные модули без ее перестройки. Приведены примеры геометрических моделей распространения загрязнения по критерию концентрации (мг/л).

Произведена количественная оценка экологически вредных, в том числе, наиболее экологически активных: хлориды, нитриды, нитраты, нефтепродукты, аммиак, в местах сбросов на примере сбросов у Петрушинской косы, Дмитриадовки с временными характеристиками изменчивости состояния. Исследована динамика вод залива с учетом погодно-климатических условий. Результаты представлены картами течений, а следовательно, и экопереносов в заливе; дана оценка кинетики адсорбции органических веществ: 60 мг/л — в канале сброса сточных вод предприятия «Азовсталь», 19 мг/л — в зове выхода в залив таганрогских городских очистных сооружений и 7 мг/л — вблизи стока вод трубных цехов Таганрогского металлургического завода; дана количественная оценка содержания (мг/л) органического углерода у Таганрога и на отмелях Очаковской косы; оценка загрязнения залива фенолом и его производными (хлорфенол, нитрофенол, дихлорфенол, пентахиффенол), обнаружено стократное превышение ПДК вблизи Таганрогского морского порта. Обследовано содержание радиоактивного цезия-137 в воде и грунте. Превышение этого радионуклида над допустимым уровнем радиоактивности не обнаружено.

Рекогносцировочные данные описанных исследований «ЭКОСИ»: в донных осадках залива содержание тяжелых металлов (медь, цинк, ртуть, марганец и др.) превышает в три раза, а в зонах сброса — в десятки раз выше норм ПДК: имеет место тысячекратное превышение ПДК фенола; не менее 2 мг/л содержания нефтепродуктов; обнаружен высокий уровень токсичности даже в устье реки Дон; имеет место разбалансированность внутри водоемных окислительно-восстановительных и свободнорадикальных процессов, недостаточности самоочищаюших возможностей природной водной среды.

Первоочередные задачи: ужесточить требования к очистным сооружением г. Таганрога; разработать меры по контролю за сбросом нефтепродуктов в залив; организовать комплексный гидромониторинг по гидрохимическим и гидробиологическим параметрам: нефть, тяжелые металлы, полиараматические углеводороды, фенолы; разработать системы контроля дноуглубительных работ, исключающие антропочвенное вторжение в донный биоценоз. Перечисленные меры не разрешатся сами собою. Нужно активное участие в экологической судьбе залива его природопользователей и, в первую очередь, таганрогских (и приазовских в целом) промышленных предприятий. В промышленных центрах Приазовья, и в частности, в Таганроге упущены из виду такие экологически опасные факторы как радиоактивность промышленной продукции и отходов производственных технологий, загазированность городских и междугородных автомагистралей; дымовые выбросы в атмосферу и пр. Не внедряются весьма ценные научно-технические разработки, в частности, ультразвуковая коагуляция заводского дыма по методике проф. В.И. Тимошенко; контроль уровня радиоактивности по методике доцента, к. т. н. К.Л. Афанасьева; уровня токсичности продуктов сгорания топлива тепловых двигателей и др.

Улицы, береговые обрывы и склоны Таганрога пестрят мусорными свалками, не редко подступающими вплотную к купальным пляжам. Вместо цветников в приморских лесопосадках джунгли сорных трав. Нет, обитатели города не чувствуют себя его хозяевами. И никому нет до этого дела: ни городской администрации, ни санитарному надзору.

Печальны антропогенные черты города Петра I сегодня. Экологическая обстановка у Миусского полуострова с его Таганрогским мысом наблюдается в течение 20 лет. По мнению руководителя Таганрогской региональной экологической комиссии А. И. Щербака, многое изменилось в лучшую сторону и не заслуживают упоминания. Иными словами, — что было, то было, а ныне в основном экологическое благополучие. Но как же объяснить тревожное для нас заключение 1992 г. Московского научною центра «ЭКОСИ», подтверждающее пагубные последствия не только приведенных автором экологических фрагментов, ню и не упомянутых здесь результатов исследований, проведенных в 80-е гг. в ТРТИ (Госбюджетная тема: «Исследование влияния на фауну и флору северного берега Азовского моря выбросов промышленности Приазовья»; № гос. регистрации 77066066)?

Думаю, что экологические беды Таганрогского залива усиливаются бедами социальными — замалчиванием прошлых и настоящих экологических грехов. Дело не в хронологии. Экологические травмы заживают трудно и долго. Немые тому свидетели; в частности, донные отложения — илы. Анализов и экологических наблюдений достаточно. Нужны конкретные, тщательно продуманные и запрограммированные меры.

Наличие токсических выбросов в море вредно не только для его ихтиофауны, но и для многочисленных бальнеологических учреждений.

Рельеф северного берега моря можно представить четырьмя разновидностями: плоский, равнинный берег (рис. 16, а) со слабо выраженной вероятностью размыва атмосферными осадками, но повышенной возможностью эрозионного разрушения в условиях перепада температур, деформирующего грунт; наклонный берег (рис. 16, б), более подверженный разрушению стоками атмосферных осадков; вертикально обрывистый берег (рис. 16, в) с плоским потоком сброса атмосферных вод, обуславливающим отслаивание суглинковых стенок и обвалы их в море; террасо-обрывистый берег (рис. 16, г): глубоко вдающийся в материк обрыв или система обрывов, далее всхолмленный склон, узкая, параллельная урезу воды плоскость и призаплесковая (припляжная) вертикальная стенка с коагулировавшим, комковатым грунтом, легко разрушаемым прибойной волной. 

Рис. 16. Профиль в поперечном сечении северного берега Азовского моря.

Берег покрыт ковыльными, а в ряде случаев сорняковыми травами; низкорослыми лиственными (преимущественно лох узколистый) или хвойными деревьями сосна обыкновенная — у пансионата «Металлург» — западнее Ялты-Азовской). Защиту северного берега моря можно подразделить по характеру на инженерно-техническую, инженерно-мелиоративную, гидротехническую и биологическую.

К первому виду защиты относятся: вертикальные волноотбойные стенки, наклонные «отмостки» берега железобетонными плитами, волнорезы, дамбы, заграждения и террасы. Если учесть динамику прибойной волны — переносное и орбитальное движение, — то станет очевидной ненадежность искусственных вертикальных, стенок и «отмостков», что подтверждается полным разрушением такой береговой защиты в районе Таганрога.

Более эффективны волнорезы, локализующие разрушительный накат прибойной волны на подступах к стендам берега и к береговым волноотбойным сооружениям. Дамбы-заграждения в их инженерно-классическом виде на северном берегу моря не используются, если не считать дамбу протяженностью 15км, отсекающую аэротенк в северной части Утлюкского лимана. (См. усл. линии в контуре Утлюкского лимана на рис. 12). Дамба — весьма дорогостоящее сооружение, вряд ли экономически приемлемое для протяженных участков берега.

Архитектурно-эффектный террасный способ (двухкилометровый участок берега в районе Новоазовска) хорошо укрепляет береговые склоны и наклонно срезанные обрывы. Однако припляжная вертикальная гранитная стенка вряд ли окажется долговечной. С появлением этой стенки у Новоазовска прилегающая акватория моря претерпела экологические изменения: активировалось заиливание, образовались подводные поля зостеры и прибрежные камышовые заросли. Морю от такой береговой защиты, красивой и мощной с виду, лучше не стало.

Из инженерных видов защиты наибольшего эффекте следует ожидать от применения гидротехнического способа — намыва пляжной полюсы. За этот способ высказываются ведущие отечественные и зарубежные специалисты: проф. Ю.П. Хрусталев, доцент В.А. Мамыкина, канд. географ. наук Ю.В. Артюхин, В. Баском (США).

Путешествие по берегу Азовского моря убедило нас и правильности этой позиции. Однако намыв пляжа — тоже не дешево стоящий технический прием. Сама организация службы намыва — не обнадеживающее и обозримом будущем мероприятие. Заслуживает внимания стихийный эпизод, наблюдавшийся доцентом Берлинского педагогического института, канд. техн. паук И.Н. Лукьяновым. (Светлую память оставил о себе И.Н. Лукьянов, талантливый и инициативный специалист-коллега, неизменный помощник и друг автора этой книги.)

В районе Бердянска, между урезом воды моря и вертикальной стенкой приморского бульвара, в конце проспекта им. В.И. Ленина были сброшены массивные железобетонные столбы, оказавшиеся перпендикулярными линии уреза воды. Спустя некоторое время на этом месте образовался плотный и устойчивый песчаный намыв. 

Рис. 17. Геометрические модели к идее самонамыва пляжей.

Если балки уложить вдоль фронта волны (рис. 17, а), то орбитально движущиеся частицы воды разрушают песчаное ложе балки, словно роторное устройство. Материал размыва (песок) смывается возвратно-поступательным движением волны в море (рис. 17, б). В случае расположения балки перпендикулярно к фронту волны, она выполняет функции волнореза. Забор песка с ложа балки орбитальным движением частиц воды существенно снижается, а то и полностью сокращается. Пространство между смежными балками (рис. 17, в) заполняется песком; возникает как бы армирующая основа будущего прочного пляжа. Заманчивая идея самонамыва пляжа нуждается в инженерно-физическом эксперименте.

Заслуживает внимания и инженерно-мелиоративная, точнее, лесомелиоративная, в определенной мере и береговая защита биологическими средствами.

На некогда пустынном песчаном плоском берету, у подножия возвышенного прибрежного плато, где теперь разместился обильно зеленый пансионат «Металлург», шумит сосновый бор. Это не только оздоровление воздуха, но и почвы. Сосна обыкновенная преобразила песчаный грунт у заплеска моря, она сделала его прочным, устойчивым к водной и ветровой эрозии. Зеленая стена соснового бора сдерживает, переориентирует ветровой поток и ослабляет накат волны.

Вдоль шоссе спуска в Ялту-Азовскую заботливые руки лесомелиораторов высадили две полосы лиственных и кустарниковых деревьев. Дуб и ясень не только деревья-долгожители, но и деревья, благотворно влияющие на развитие устойчивости прошв эрозии и оползней прибрежных грунтов.

В районе пансионата «Металлург» широко используется одна, из разновидностей ковыльных трав на склонах берега. Ковыль укрепляет склоны и противостоит травам-сорнякам.

Лесомелиоративная и ботанико-биологическая защита берега выполняет свои прямые задачи и оздоравливает климат региона.

Причиной разрушения морских берегов является (комплексное воздействие метеорологических (атмосферных) и гидродинамических (морских) факторов.

В целях предотвращения размыва берега атмосферными осадками необходимо разрушительный динамический поверхностный сток преобразовать во внутренний, статический (установившийся). Для этого вдоль береговой линии следует создавать водовпитывающие участки лесонасаждений. На наклонных участках берега их следует дополнять естественно возведенными водоудерживающими валами, как это показано на рис. 18.

Рис. 18. Схема к объяснению идеи лесоводомелиарирования экологической защита рельефа северного берега Азовского моря

Можно создавать водоотводящие кюветы, как у Новоазовска. Для защиты берега от разрушительного воздействия прибойной волны целесообразнее всего намывать песчаные пляжи, укрепляя их железобетонной арматурой и посадками из ивы или сосны обыкновенной. Во избежание нарушения донного биоценоза, как это имело место при гидростроительстве берегозащиты у Новоазовска, в процессе намыва песок следует забирать не со дна моря, а с береговой полосы. Рекомендуемая ширина песчаного пляжа — до 40 м. Ширина древесных, противоэрозионных насаждений — 60-100 м.

У берега моря должна быть, как и у каждого водоема, водоохранная зона шириною до 500 м и более в зависимости от рельефа берега, от почвенных и климатических условий и характера хозяйственной деятельности природопользователей.

Нам представляется необходимой постановка теоретико-прикладных исследований в области механики береговых грунтов Азовского моря. Отсутствие таких работ не позволяет дать исчерпывающие рекомендации по организации надежной и долговременной береговой защиты, в частности, на севере моря.

Глава 5. НА АЗОВСКИХ БЕРЕГАХ 

Индустриально-аграрная мозаика берега 

Издревле люди тянулись к воде. Реки, озера и моря приносили им не только пищу, но и служили артериями межплеменных, а позже и международных общений.

Соль, пенька, шкуры, воск, мед — незамысловатый перечень товаров Древней Руси. Позже его пополнили хлеб, лес, пушнина и лен. Часть этих товаров составляли экспорт России в страны античного Средиземноморья. Через Танаис, а позже через Генуэзскую торговую факторию, останки которой сохранились на западной окраине нынешнего Азова, Россия общалась с далекими заморскими странами.

За старой Русью веками незаслуженно утверждалось название сугубо аграрной державы. А ведь отсюда еще в средневековье в Европу вывозились топоры, лемеха, якоря, сделанные из «болотного железа». Спрос на них, пожалуй, не уступал спросу на сибирские соболя.

Задолго до времени Петра I возникли и развились на Руси ремесла, а что до якорей, то их ковали в Ярославле, Вологде, Казани, Городце, Воронеже, в Лодейном поле и на Урале еще до крещения Руси. Для первого русского парусного корабля «Ореол» в 1667 г. казанские мастера изготовили два больших якоря со штоками и четыре якоря-кошки. Для кораблей Азовского флота, построенного Петром I в Воронеже, якоря ковали лучшие кузнецы, отысканные по царскому указу в разных уголках России. На всю Европу славилось уральское железо, клейменное силуэтом соболя. Натружено гудели кузницы в Туле и на Урале. Вес уральских якорей нередко превышал пять тонн. Это ли не технический подвиг тех далеких времен?

Русские умельцы прославляли отечество первенцами его индустрии. Русские якоря и колокола славились на весь мир, а сработанные южно-русскими хортицкими кузнецами сабли звенели у стен турецкого Царьграда. Каменисты остров на Днепре, всего лишь 12 км длиною и в 2,5 км шириною, прославил в прошлом Украину не только беспримерной храбростью ее вольнолюбивых сынов-запорожцев, но и их литейным и кузнечным мастерством. Запорожские казаки имели свою артиллерию и флот. Острова Хортица, Томаков и Базалук, правый берег Днепра (Чертомлыкская сечь — место у нынешнего города Никополь) и далее до самого Кальмиуса и берега Азовского моря — вотчина ставного запорожского воинства.

Как воспел великий кобзарь Тарас Шевченко: «Воевали добывали и славу и волю...», — Запорожская Сечь превращалась в важнейший центр освободительной войны за воссоединение Украины с Россией (1648—1654).

Важную роль в укреплении южных границ Малороссии сыграли славные походы сечевого атамана Ивана Сирко (1669—1679) и др. против Крымского ханства и Турции. Запорожские казаки участвовали в антифеодальных крестьянских войнах под руководством Степана Разина (1667—1671) и Кондратия Булавина (1707—1708). В огне сражений против гнета и насилия родилась и закалялась дружба украинского и русского народов, развивалось народное мастерство, рождались умельцы, коим по плечу не только, что железо плавить, пушки да колокола лить, а, как про то сказка сложена, — блоху подковать.

...Там, где слившись с притоком Кальчик, река Кальмиус впадает в Азовское море, уже четыре столетия стоит выросший на месте обширной кальмиусской запорожской паланки город Мариуполь. Уездный город Мариуполь, построенный в 1780 году для поселения вывезенных из Крыма греков на самом том месте, где было поселение Домаха, на берегу Азовского моря, на правой стороне устья реки Кальмиус, входил в состав Азовской губернии с административным центром городом Екатеринославом (ныне Днепропетровск), заложенным первоначально у слияния рек Самары и Днепра.

Обширнейшая территория губернии включала в себя почти все северное Приазовье. Сохранившийся в Днепропетровском музее атеизма объемный фолиант устава Азовской губернии донес до нас подробное описание иерархии правления, перечень прав и обязанностей должностных лиц, начиная с первого генерал-губернатора Синельникова. Об этом повествуют и неповторимые полотна уроженца Мариуполя великого живописца северного Приазовья Архипа Ивановича Куинджи «Чумацкий шлях весной», «Чумацкий шлях осенью», навеянные вереницами чумацких возов, общим числом до 50 тысяч в год, прибывавших в Мариуполь. (Чумацкий воз экспонируется в Днепропетровском историческом музее.)

Я жил в этом городе в 30-е годы. Одноэтажные, крытые желобками коричневой «татарской» черепицы домики; в центре, на прибрежном склоне, по воскресеньям шумел базар; за Кальмиусом дымили трубы «Азовстали», а на северо-западе, в сторону поселка Сартана, разворачивали свою мощь машиностроительные заводы им. Ильича. Теперь это совсем другой, полностью обновленный город — город металлургов, машиностроителей и портовиков.

Еще шла Великая Отечественная война, а уже к концу 1944 года вошли в строй механический и литейный цеха «Азовстали», были восстановлены из руин после пожарищ, угасших под могучим натиском Советской Армии, мартеновский и доменный цеха. Восстанавливались заводы им. Ильича, коксохимический им. Куйбышева, радиаторный, рыбоконсервный, судоремонтный. Полным ходом шло восстановление международного торгового порта.

Город Мариуполь сегодня — это город металлургов, машиностроителей и моряков, один из лучших городов Донбасса, его славные морские ворота. У самого моря, между торговым портом на западе и пассажирской гаванью Шмидта на востоке, на зеленых склонах высятся здравницы, санатории и дома отдыха. За ними почти полумиллионный многоэтажный город из стекла и бетона, а дальше, в донецкой степи, — заводы и новый великолепный город...

Если во второй половине XIX столетия в Донбассе бурно развивается угольная и металлургическая промышленности, в том числе и в его приазовском Мариуполе, то промышленность в соседнем, на востоке, Таганроге в ту пору не получила сколько-нибудь заметного развития. «Индустрию» города, пожалуй, представляла лишь построенная в 50-х годах паровая мельница с годовой переработкой свыше 400 тыс. пудов зерна. Таганрог был город торговли. В 1913 году здесь действовало 10 экспортных контор, 35 комиссионерств и агентств иностранных и русских обществ, 11 пунктов ссыпки зерна.

Первый внешнеторговый порт Азовского моря Таганрог первой половины XIX века а несколько десятилетий спустя оказался оттесненным на третье место после Ростова и Мариуполя. В 1896 г. бельгийские капиталисты начали строить в Таганроге металлургический завод, через год уже выпустивший строительные балки, профильный стальной прокат, рельсы, трубы, железнодорожные бандажи, листовое и кровельное железо. В том же году бельгийцы начали строить здесь котельный завод с выпуском, кроме котлов, металлических конструкций, чугунного и медного литья. Прибрали они к своим рукам и основанный в 1853 г. в Таганроге кожевенный завод. В годы первой мировой войны в Таганрог из Равеля эвакуирован Русско-Балтийский завод. Город развивался как промышленный и торговый центр на юге страны.

К 1914 году Таганрогский металлургический завод имел 4 доменные и 4 мартеновские печи, 3 томасовских конвертора, листопрокатные и трубопрокатные станы. Из крымского Камыш-Буруна морем доставляли рудный агломерат в Мариуполь и в Таганрог. После завершении к 1927 году восстановления промышленности на дореволюционной основе рабочие и трудовая интеллигенция с революционным порывом, наращивая темпы, продолжали индустриальную реконструкцию Таганрога. К началу Великой Отечественной войны таганрогские заводы увеличили свою мощь в среднем в 13 раз по сравнению с 1913 годом.

В наши дни таганрогские металлурги выдают стране сварные и цельнотянутые трубы, прокат, бандажи дли железнодорожного транспорта и многое другое, включая — пусть не покажется читателю странным — бытовые изделия из хрусталя — творчество заводских силикатчиков. Таганрогский металлургический завод развивался в условиях кооперации с заводами соседней Украины: Криворожским и Макеевским металлургическими заводами, поставлявшими штрипс — стальной лист для сварных труб; мариупольскими заводами им. Ильича, поставлявшими заготовки дли цельнотянутых труб; с «Азовсталью» и Енакиевским металлургическим заводом — поставщиками чугуна для мартеновского производства...

Длительный процесс развития котлостроения в Таганроге неразрывно связан с научно-технической деятельностью Киевского научно-исследовательского института сварки им. академика Е.О. Патона. Внедрению его разработок в котельное производство Таганрогского завода «Красный котельщик» посвятил свою долгую трудовую жизнь Илья Данилович Давыденко, в последние годы профессор Таганрогского радиотехнического института.

Институт им. академики Е.О. Патона постоянно творчески связан с отделом главного сварщика завода. Ученые помогают решению возникающих на заводе проблем, внедряют новое сварочное оборудование. Здесь разработана и внедрена установка для электросварки труб нового мощного котла, электролучевая, сварка, установлен и опробован автомат для приварки спирали подогревателя высокого давления. Многие другие технические новшества на «Красном котельщике» родились с участием киевских ученых. Установилась многолетняя творческая связь конструкторского отдела «Красного котельщика» с институтом газа АН Украины. Ученые института оказывают практическую помощь производственникам в разработке новых конструкций горелочных устройств и топок с учетом защиты окружающей среды от вредных выбросов.

Днепропетровский трубный институт помогает «Красному котельщику» в совершенствовании структуры сварочных швов, в повышении надежности конструкционных сплавов.

Нынешний Таганрог — это не только крупнейший индустриальный город на юге страны, котлы, прокат, силовые установки, зерноуборочные комбайны, малотоннажные суда, кузнечно-прессовое оборудование и другая продукция которого далеко известна за пределами Родины. Сегодняшний Таганрог — это известный научный, центр по разработке и внедрению в промышленность современных средств микроэлектронной и электронной техники. За сорок лет своего существования Таганрогский радиотехнический институт мм. В.Д. Калмыкова сформировался как ведущий в области новой техники вуз страны. Научно-педагогические кадры немногих вузов составляют доктора и кандидаты наук, прошедшие в стенах своего института нелегкий путь от студента до профессора или доцента. В ТРТИ это именно так.

Здесь начал свой творческий путь и бывший ректор института заслуженный деятель науки и техники РФ, доктор технических наук, профессор, член-корреспондент АН России Анатолий Васильевич Каляев. Выпускники института прошлых лет, ныне профессора, доктора технических наук И.А. Николаев, В.Ф. Гузик, А.Н. Мелихов, В.М. Курейчик, Л.К. Самойлов, О.Н. Пьявченко, В.Г. Захаревич (нынешний ректор) внесли значительный вклад в создание новых электронных вычислительных средств для народного хозяйства страны. В Таганроге создан входящий в учебно-научно-технический комплекс радиотехнического института научно-исследовательский институт микропроцессорных структур, директор которого А.В. Каляев. Здесь создаются новые вычислительные системы — электронный мозг современной промышленной автоматики и робототехники.

Не менее важный вклад в науку и практику автоматизированного управления народным хозяйством внесли в прошлом выпускники Таганрогского радиотехнического института, профессор», доктора технических наук Н.Г. Малышев, В.И. Тимошенко, В.П. Попов, А.А. Колесников, Г.В. Горелова, Б.М. Петров, А.А. Гарнакерьян, В.И. Иванов.

Созданы и внедрены современные системы автоматического управления объектами нефтегазодобычи, технологическими процессами, в металлургическом и машиностроительном производстве. На «Азовстали» внедрена система ультразвукового осаждения дыма, предложенная профессором В.И. Тимошенко; «глаз» его параметрического гидролокатора успешно служит экологии Мирового океана; электронные приборы профессора А.А. Гарнакерьяна с вертолета зондируют слепень нефтезагрязнения Азовского моря. Верю, скоро исчезнет желто-серо-коричневая пелена дыма «Азовстали» над древним Кальмиусом; возродится былая слава Азовского моря как самого рыбного моря; усилятся голубые тона Приазовского неба. Но не только эти проблемы занимают ученых...

Разработке прогрессивной электронно-ионной технологии, созданию новых радиоэлектронных приборов посвящены исследования доктора технических наук, профессора Г.В. Дудко и доктора физико-математических наук, профессора В.А. Малышева.

Над созданием принципов конструирования электронных и ультразвуковых приборов и аппаратов трудятся профессора Л.Ф. Лепендин и М.Ф. Пономарев известные в стране обоими учебниками по специальностям новой техники.

Капитальный учебник по химии для студентов электротехнических вузов создан доктором химических наук, профессором А.Н. Хариным; учебник и задачник по теории электрических цепей — профессором, доктором технических наук В.П. Поповым.

Более 30-ти профессоров ТРТИ за 40 лет прошли в его стонах путь от студента до доктора технических наук, а в 1992 г. профессора В.Г. Захаревич, В.И. Тимошенко, В.Ф. Гузик, А.Н. Мелихов, В.М. Курейчик пополнили ряды членов отраслевых Академий Российской Федерации. И не только в профессиональном плане ТРТИ продолжает славные традиции российской науки...

Таганрожцы знают и любят талантливых исполнителей и организаторов камерных концертов классической музыки. Пленяет исполнительское мастерство и композиторский талант молодого доктора технических наук, профессора в области радиоэлектронной техники Владимира Петровича Рыжова. Его фортепианные концерты очаровывают слушателей. Оставляет неизгладимое впечатление вокальное мастерство кандидата технических наук, доцента ТРТИ Василия Дмитриевича Ситенького и выпускницы ТРТИ А.И. Русиной.

Вспоминая тех, кто оставил заметный след в истории Приазовья, среди которых имена уроженцев Таганрога, в частности, знаменитого мостостроителя Николая Аполлоновича Белелюбского (1845—1922), великого писателя Антона Павловича Чехова (1860—1904), можно с гордостью сказать, что земля Таганрогского мыса исконно плодоносила для блага и счастья россиян.

Северное Приазовье — край сельскохозяйственной индустрии. В 1958 поду Таганрогский комбайн СК-3 был удостоен высшей награды «Гран-при» на Всемирной выставке в Брюсселе. Отличился на хлебных нивах Родины и зарубежья комбайн «Колос». Сейчас существенно реконструируется Таганрогский завод самоходных зерноуборочных комбайнов на основе достижений отечественной и зарубежной сельскохозяйственной техники.

Таганрогским комбайностроителям есть с кем творчески соревноваться. Рядом, в Ростове-на-Дону — флагман комбайностроения. знаменитый «Ростсельмаш», выпускающий модернизированный комбайн «Нива-1500» с производительностью до девяти килограммов хлебной массы в секунду. Это, образно выражаясь, комбайн-«вездеход». Он в равной степени справляется с полями Казахстана и российского нечерноземья. Комбайн может убирать урожай более сорока сельскохозяйственных культур.

Узами творческих связей объединены промышленные предприятия Приазовья. Промышленные предприятия Таганрога, в том числе комбайновый завод, многие годы кооперируют с промышленными предприятиями Бердянска и Мелитополя.

В Бердянске изготавливают электрооборудование, запасные части к сельскохозяйственным машинам, стальные канаты; в Мелитополе — силовые агрегаты для автомобилей «Запорожец», компрессоры холодильный агрегатов, противопожарные насосы, амортизаторы ходовой части автомобиля «Запорожец», гидроузлы трактора «Беларусь» и другие технические изделия. Курортный Бердянск примечателен не только обоими заводами и мощным морским портом. Здесь, в педагогическом институте, готовящем учителей для села, есть уникальный факультет политехнизации села, лаборатории которого оснащены тракторами, комбайнами, автомобилями и другой сельскохозяйственной техникой. Все это постигает здесь будущий сельский учитель, чтобы потом со знанием дела прививать любовь к сельским профессиям своим ученикам. С большим интересом я слушал рассказ об этом факультете сопровождавшего меня по его необычным лабораториям ветерана Великой Отечественной войны, в прошлом незаурядного заводского конструктора, доцента, кандидата технических наук И.Н. Лукьянова.

Сельскохозяйственный характер общественного производства, превалирует на северо-западе Приазовья в Бердянске. Приморске, Геническе и Мелитополе. Соответственно развивается здесь и сельскохозяйственная наука, лидером которой является Мелитопольский институт механизации и электрификации сельского хозяйства, который имеет творческую связь с таганрогскими комбайностроителями.

Порошковая металлургия Харькова и украинского города Бровары поставляет надежные по трению и износу неметаллические втулки таганрогским комбайностроителям, шарикоподшипники — Харьковский и Винницкий заводы; Коммунарск, Кременчуг, Кировоград — конструкционные материалы. Незримо тянулись нити связей Таганрога с заводами Купянска, ст. Лозовой и др. промышленными центрами Украины. Все это следует восстановить.

Не упущены в цикле творческого содружества и колхозы. Таганрогские комбайностроители активно оказывают шефскую помощь колхозу им. Коминтерна Черкасской области на Украине; организована своеобразная опытная аграрно-техническая лаборатория на базе колхоза «Комбайновый» в с. Ряженое Матвеево-Курганского района Ростовской области; в Вешенском районе, в колхозе им. М.А. Шолохова, таганрожцы возводят современный агрогородок.

В 89 км на юго-запад от Таганрога, на Ейской косе, раскинулся одноименный город Ейск. Это — аграрная зона Приазовья, тем не менее, здесь известные в стране заводы: дизельных электростанций, плоскопечатных полиграфических машин, завод бондарных изделий и единственный в стране завод увеселительных аттракционов.

В 180 км на юг от Мариуполя на юго-восточном берегу Азовского моря город Приморско-Ахтарск — центр Приморско-Ахтараского района Краснодарского края, конечный пункт железнодорожной ветки от линии Краснодар-Ейск. Здесь бондарный комбинат, рыбный и молочный заводы.

В 247 км на юг от Ейска, на возвышенности, в девяти километрах от берега Темрюкского залива, раскинулся город Темрюк — административный центр Темрюкского района Краснодарского края. В городе мотороремонтный, консервный, рыбный и винодельческий заводы и уникальный завод рыборазведения.

Характер промышленности городов северного и кубанского Приазовья определился природными ресурсами края. Уголь Донбасса и руда Керченского полуострова, породили металлургию и машиностроение северного Приазовья и Керчи. Аграрная природа Прикубанья обусловила преимущественно пищевую индустрию городов восточного и южного Приазовья.

Мощным эпицентрам индустрии выделяются Мариуполь и Таганрог. От них на запад и юго-восток Азовского моря четко прослеживаются индустриальные перемены в сторону сельскохозяйственного производства.

Сейчас очень важно не разрушить десятилетиями сложившиеся творческо-экономические связи промышленности Приазовья в условиях рыночной экономики.

Натружено дышат заводы на берегах моря, а за ними поля — степное северное Приазовье... Меж квадратов полей, меж высоких хлебов течет, словно река на перекатах, ухоженная автострада Ростов—Мелитополь. Справа и слева поля трудовой и боевой славы. Чтобы прикоснуться к ней, к этой беспримерной святыне труда, оставьте автобус или личный автомобиль, пройдите пешком, а лучше — на велосипеде, и вы ощутите поля Приазовья. Они кормили, кормят, будут кормить многие поколении людей. Правда, кормили по-разному...

Преимущественно не распаханная ковыльная степь дореволюционного Приазовья была слабой кормилицей крестьянина-бедняка. «...Обработка полей у нас... ведется довольно первобытным способом. Землю пашут железными плугами..., впрягая соответствующее количество быков, сколько может хозяин. При недостатке быков впрягают с ними вместе и лошадей... Приходилось видеть пахоту и на верблюдах». — Такую характеристику дореволюционного хлебопашества содержат «Очерки географии Всевеликого Войска Донского» Г. Будникова. Только ли быки и лошади? Нередко плуг волочила семья обездоленного хлебопашца.

Разительные индустриальные сельские перемены в Приазовье. Но даже активная индустриализация края не уничтожила очарование Приазовских степей. Неизгладимое впечатление я вынес из велосипедного путешествия по проселочным дорогам азовского приморья. Пригорки, протяженные подъемы и спуски, перекаты и равнинные плоскости пестрят преимущественно желтыми цветами и зеленью трав, примерно ухоженными прямоугольниками хлебных, кукурузных и огородных полей.

Вспоминаются слова известного общественного деятеля Таганрога дореволюционного периода П.Ф. Иорданова, обращенные к нашему знаменитому земляку А.П. Чехову: «Вы не узнаете теперь того района, о котором Вы упоминаете: наши степи теперь горят электрическими огнями, заводы растут, как грибы, и то, что произошло с Екатеринославом, вое энергичнее и живее надвигается на нас — ведь и над мирным Таганрогом теперь постоянно видно зарево от доменных печей и слышен гул и лязг железа».

Можно понять тревогу наблюдателя изменений в самом удаленном уголке Екатеринославской губернии, в городе на мысу в самой северо-восточной части Азовского моря в конце XIX века, в Таганроге, заполненном в то время иностранным капиталом. Тот же П.Ф. Иорданов с грустью писал Антону Павловичу: «Когда Вы утром попадете в ту часть города, около которой расположены заводы, и увидите, сколько калек тащатся к заводскому приемному покою, уверяю Вас, мне, человеку уже привыкшему к этому зрелищу, становится страшно».

Давным давно это было в Таганроге. Горят теперь электрическими огнями комбайнов ночные приазовские степи. В садах утопают не только нынешние села, но и города. С недоумением задает вопрос новый приезжий в Таганрог: — А где же заводы? С высоты северо-западной возвышенности Таганрогского мыса можно увидеть индустриальную панораму Металлургического завода, у самого уреза воды залива. Город утопает в зелени. Этим Таганрог схож с Бердянском, Геническом, Ейском.

На полях Приазовья, в высоких хлебах, плывут степные корабли — таганрогские и ростовские зерноуборочные комбайны. Происходит непрерывный процесс сближения характера труда рабочего и хлебороба. На полях — это механизация и автоматизация агротехнологических процессов, в селах — городской уровень культуры и быта. Почти во всех Приазовских селах — дома культуры городского типа, школы-десятилетки, обширные библиотеки и детские учреждения.

В юго-восточном Приазовье, в 120 км от Ростова-на-Дону, в 1929 г. возник агрогород Зерноград. Теперь здесь вырос мощный агротехнический комплекс: завод «Сельмаш», Всероссийский научно-исследовательский институт механизации и электрификации сельского хозяйства, селекционная станция, Северо-Кавказская машиноиспытательная станция, Азово-Черноморский институт механизации и электрификации сельского хозяйства.

Как-то в задушенной беседе с колхозниками Неклиновского района я спросил:

— С чего собираетесь начинать перестройку на селе?

— Земля — главное наше богатство, с нее все начинается, — был твердый ответ.

— Беречь землю как зеницу ока, сделать все, чтобы умножить ее плодородие, — запомнилась мне мудрость собеседника в степи, на пахоте, под Новоазовском... Высокие хлеба Приазовья колышут жаркие степные ветры. Отливает золотом граненный колос. Бережно беру его в руку, в нем соки родной земли, в нем частица труда неутомимого хлебороба и заводского труженика. Разительные перемены произошли в послевоенные годы на землях донского и кубанского Приазовья. Не только пшеница одна из ведущих агрокультур на Дону и Кубани сегодня. На Ейском полуострове, между станицами Бриньковской и Каневской в районе поселка Степное, необозримые пространства покрывают рисовые поля с мощной ирригационной системой. Рисоводство, широко, развитое виноградарство, подсолнух — новое в современном агробалансе донского и кубанского Приазовья.

Соответственно возникла и активно развивается новая сельскохозяйственная техника: рисоуборочные комбайны, механизированная уборка винограда, подсолнуха и других технических культур.

Приятное удивление вызвал осмотр учебных площадок Мелитопольского, Зерноградского хозяйства и Кубанского сельскохозяйственного института. Грандиозные перемены в сельскохозяйственной практике нашей Родины за исторически короткий срок!

Берег — музей природы 

Природа тоже экспонирует свое творчество. Я уже рассказал о примечательном памятнике природы — косе Обиточной на северном берегу Азовского моря. Но берег-музей на востоке Керченского полуострова, пожалуй, без преувеличения можно назвать лучшей экспозицией природотворечства в Приазовье. Пешеходное путешествие по крымскому берегу Азовского моря началось у мыса Зюк. От Керчи до этих мест берег мало чем примечателен в основном он застроен промышленными и бальнеологическими объектами и лишь в некоторых местах оригинален небольшими бухтами-рекреациями, втиснутыми в крутые, каменистые берега.

Мыс Зюк — это каменистая «груша», выступающая навстречу протяженной, 4—5 метровой глубины отмели, создающая в сочетании с чернеющей дальше по нашему маршруту громадой мыса Тау-Тубе ковш, глубиною до 9 метров. В этом промежутке песчаная пляжная полоса берега, за нею грунтовая дорога и стиснутое горами соленое Чокракское озеро. Его поверхность белеет, словно заснеженная плоская равнина глубокой впадины в горах. Соленое море и еще более соленое, наверное за 100 промилле, Чокракское озеро, а у дороги между ними колодец с пресной водой!?... Таковы парадоксы азовских берегов.

Дорога переходит в крутые ступеньки, ведущие на Тау-Тубе, уходящего серым скальным обрывом в море. На мысу пансионата печальные следы грозных сражений морского десанта; скромный памятник с незатейливой надписью: «Спите сыны Родины». Рядом безымянное одиночное захоронение, тоже военного времени. Тау-Тубе не обозначен на генеральной карте моря, но историей сражений за крымскую землю в Великую Отечественную войду он обозначен... На твердыне мыса и далее, на северо-запад нагорья, шумят стеганые травы, пестрят полевые цветы, наливается целебным соком шиповник, его заросли тешутся по всему берегу Керченского полуострова.

Берег обрамляют причудливые изваяния из серого камня, маленькие бухты и рекреации с миниатюрными песчано-ракушечными пляжами. Не перестаю восхищаться изумрудным, зеленовато-голубым морем, удивительно чистыми, первозданными пляжами и живительным воздухом. И у уреза воды, и высоко над нею на берегу пустынно. Лишь кое-где, поближе к воде, примостилась палатка «путешественников-дикарей».

Впереди мыс Чаганы, а за ним заветное для нас с моим спутником, студентом-дипломником Лесомелиоративного института Павлом Лысенко, село Золотое. От поселка Курортное, у мыса Зюк, до Золотого тропа то опускается вниз, к воде, то вновь, почти вертикально, поднимается вверх: «Из ямы в яму», — в шутку назвал я ее. Очень не легок наш путь. Но, как по-иному увидеть и ощутить этот сказочный берег.

Наконец-то с высокого обрыва мыса Чаганы открылась нам «каменная скоба» южного берега Казантипского залива. Удивительный плоскокаменный, как бы с протяженной насечкой, позаимствованной у мельничных жерновов, серповидный берег. Непривычно широкий пляж Казантипского залива. Впереди село Отрадное — протяженный зеленый, словно оазис на пустынном берегу, поселок с современным зданием пансионата и крупным детским лагерем организованного отдыха.

Приблизительно 1,5км в глубь берега тянется село Песочное. Широкий ракушечно-песчаный пляж — до 30 м от уреза воды. Местами прибойной волной намыты валы ракушки — немые свидетели кардиум-синдесмиевой природы дна «моря-блюдца».

Изнуряющие путника сухие ракушечно-песчанные «топи». Месиво под ногами — не во что упереться. Перпендикулярно к линии берега узкая дорога устремилась к Песочному. По ее обочинам мелкие, прогретые солнцем лагуны; растут деревья и буйные, жесткие травы. Живописная панорама берега... Впереди, в знойном мареве дня высится «Эйфелева башня». Это парогенератор Крымской опытной гелиоэлектростанции в поселке Солнечном. Вторые сутки давит на берег неутихающий восточный ветер с моря. С шумом гонит он белогривые волны с песком и ракушкой. Уместно возникает вопрос: почему бы не заставить эти волны вращать роторные гидротурбины на металлических понтонах, несущих электрогенераторы? Почему не использован огромный энергетический потенциал прибойных волн на западе Азовского моря?

Преодолев обширное поле молодого соснового бора, я оказался у проходной гелиоэлектростанции. Вот она та самая «Эйфелева башня», в центре гелиоскопов — плоских, наклонных зеркал с площадью 25 кв. м. объединенных автоматизированной системой управления (АСУ). Каждое зеркало отслеживает движение солнца по горизонту с помощью двух электродвигателей: азимутального и угломестного. Отклонение луча корректируется с помощью электронно-

вычислительной машины (ЭВМ).

Геометрически парогенератор представляет собою шестнадцатигранник из заполненных водою труб, принимающий на себя фокусированные гелиоскопами солнечные лучи. Паронакопитель (барабан) связан паропроводом с паровой турбиной, вращающей электрогенератор. — Схема предельно проста, — пояснил мне главный инженер станции, — как в элементарном учебнике физики. КПД системы — 81%. К сожалению, себестоимость киловатт-часа электроэнергии пока в 5 раз выше экономически выгодной цены. Пока не обходимся без дополнительного подогрева воды. Да и сезонность функционирования гелиостанции — девять месяцев в году (март-ноябрь) — тоже не в пользу экономического эффекта. Слушая главного инженера, я подумал о потенциале энергии ветра. У проходной, на территории гелиоэлектростанции меня умилил небольшой ветродвигатель с пятикиловаттным электрогенератором. Казалось совсем слабым движение воздуха, а он неустанно махал двумя своими лопастями. Нужен здесь экологически чистый закольцованный комплекс: гелиоэлектростанция в современном исполнении; система малогабаритных ветроэлектростанций и система морских прибойно-волновых электростанций. Такое энергетическое кольцо способно снабдить электроэнергией в данном случае весь Керченский полуостров, а то и Крым. Увы, никого это не заинтересовало.

Впереди предстояла встреча с Крымской атомной электростанцией с проектной мощностью в 2 млн. киловатт. По мере приближения к громаде мыса Казантип слева в знойном мареве вырисовывался контур городка крымских атомщиков Щелкино. Его мы посетим потом, а пока что — путь на мыс, разделивший Казантипский залив моря на так называемые в народе, две бухты: Татарскую — с юга и Русскую — справа от мыса бухты.

Впечатление не забываемое: около тридцати мини-бухт-рекреаций опоясывают мыс. Серые, каменистые, обрывистые берега природа великолепно украсила скульптурными изваяниями.

В четырнадцатой по счету бухте в южной стороне мыса к воде «спустился» гигантский «крокодил». Вертикальная юго-западная стенка шестнадцатой рекреации украшена суровым античным человеческим ликом. В восемнадцатой бухте — уже со стороны Арабатского залива — в воду «вошла» огромная «черепаха». Коричнево-желтые камни четко выделяют ее панцирь. В двадцать первой бухте — уникальный монумент — трое слоновидных животных; в двадцать третей — мрачный «бастион»; а двадцать четвертой — «сторожевые башни»... Все это — впечатляющая панорама скульптурного творчества природы. Я не назвал «памятник Темеринде» — владычице морей — творение ветра, солнца и моря, пятиметровая женская фигура, в полный рост, прислонившаяся к выступающему каменному мысу. Это на подступах к селу Золотое.

Геометрически мыс Казантип — это огромная «груша», протяженностью пятнадцать километров. В центре мыса — пересохшая речка, впадающая в кратер. Там же артезианская скважина. На мысе, как всюду, где пролегал мой маршрут, растет шиповник. Узкая часть «груши» перечеркнута, грунтовой дорогой, ведущей от причалов в Русской бухте к южному склону мыса, — со стороны бухты Татарской.

16 августа 1989 г. на Казантипе случайно встретился мне молодой крымский геолог Николай Михайлович Шестковский, со слов которого рекомендую желающим узнать больше о мысе Казантип, обратиться к специалисту по мысу Клюкину Александру Анатольевичу — научному сотруднику Симферопольского государственного университета.

Грунтовая дорога привела нас в поселок Мысовое. В двух километрах отсюда город атомщиков, Щелкино. В ожидании автобуса с огорчением думал о геологическом заповеднике Казантип. Почему же он не удостоен даже нормальной указательной таблички? На одном ржавом гвозде, вбитом в покосившийся на обочине грунтовой дороги столб, болтается лист кровельного железа с изъеденной ржавчиной надписью: «Заповедник Казантип». Да, сюда, на мыс Казантип, должно быть организованное паломничество, как в выдающийся геологический музей природы. Кто в ответе за то, что этого нет, как нет и туристических маршрутов по сказочным тропам крымского берега, Азовского моря? Думается, что предприимчивые иностранцы, к примеру итальянцы и греки, наверное организовали бы береговой туристический маршрут мыс Зюк — крепость Арабат, а то и далее, до Геническа по уникальной Арабатской Стрелке.

В семи километрах от Щелкино, в сторону Арабатской Стрелки, на обрывистом суглинистом берегу раскинулось село Степановка. Отсюда видно мрачное, напоминающее старинную восточную крепость на берегу Акташского озера, сооружение — это строящаяся Крымская атомная станция (КАС). Акташское озеро — известный орнитологический заповедник. Двумя годами раньше я побывал здесь на автомобиле. Долго искал «офис» заповедника, пока не узнал, что он в двадцати километрах отсюда (?!); Акташское «царство» пернатых почти без присмотра? По меньшей мере, странно. Но с этим птицы, пожалуй, смирились бы, а вот когда в их «царство» вторглась атомная энергетика, и озеро превратилось в мощный источник промышленной воды КАС, то невольно подумаешь, а то и окажешь: где же элементарный человеческий рассудок? Где же экологическая защита уникальной природы? Кому пришла в голову мысль построить здесь КАС, на перешейке между морем и озерам шириною в три километра? К тому же на таком песчано-ракушечном, с бессвязной каменной основой грунте! Пожилой старожил этих мест с тревогой и отчаянием в голосе требовал от меня ответа на его вопрос: «Куда же смотрел ваш академик Александров?» «Похоже академики «смотрят», а решают асе же политики», — подумалось мне. Теперь, вроде как КАС, со времени Горбачева, всего лишь «учебно-практическое предприятие»?! Без атомного реактора?? Не повторился бы здесь когда-нибудь Чернобыль в новой интерпретации... И так на протяжении пятнадцати километров, от Песочного до Степановки, средоточие попыток реализации двух энергетический замыслов: использовать энергию солнца и энергию атома. Отношение к этому у местного населения неоднозначно Преимущественно — резко отрицательное. Но слышал я в Щелкино и тревожное: «А где же будем работать, чем заниматься, если не будет КАС?» Вопрос далеко не праздный.

— Ведь сколько истрачено денег... Посмотрите наш чудо-городок крымских атомщиков, — сомневаются в целесообразности прекращения строительства КАС переселившиеся сюда издалека люди. Вспоминались мне при этих сомнениях нелепые оправдания одного из проектировщиков Волгодонского гидротехнического комплекса в оценке ихтиологической гибели Азовского моря, уже приводимое мною ранее: ...«Но ведь мы же не знали, что так получится». «А кто же обязан знать?» — напрашивается вопрос.

Использование энергии рек и морей, энергии атома в мирных целях — неумолимое веление времени. Но как? На каком уровне научно-технических знаний и ответственности за высокий научно-технический уровень их практической реализации? Предварительно этому надо упорно учиться, не жалел ни труда, ни средств. На безопасности и экологии экономить нельзя! В Степановке берег моря уже другой. До мыса Китень он сложен суглинками и вертикально обрывист с узким, песчаным пляжем. В восьми километрах от Казантипа выдается в море тяжелая громада мыса Китень. Уходит она в воду мощными каменными глыбами, хаотично разобщенными у подножья мыса.

За мысом стена суглинистого берета сохраняет его приблизительно сорокаметровую высоту. Во многих местах солнце, ветер и атмосферные стоки отслоили вертикальные пласты суглинка, и скоро они пополнят болотистую почву дна моря у уреза воды.. Дальше камень вытесняют суглинки. Однако не сразу. В пяти километрах от мыса вновь повстречался каменистый «оазис» и далее, сравнительно не высокий, до 15 м, каменистый берег без хотя бы узкой пляжной полосы.

Море здесь у берега мелкое. Примерно в 2,5 км от Китеня неожиданно взору предстала каменная рекреация берега с песчаным пляжем, так похожая на ранее встречавшиеся. Здесь в море впадает безымянная пресноводная стеганая речка, к сожалению, почти пересохшая.

На подступах к Арабатскому заливу берег моря извилист. Еще одно чудо азовской природы. До сих пор в литературе нередко встречал я выражение «море синеет». В действительности же почти всегда море «чернеет», а здесь — неожиданное, приведшее нас с моим спутником П. Лысенко в изумление: воздух и море синели в полном смысле этого слова. Такое я видел впервые. Постепенно спускался к морю высокий берег, и в конечном счете, мы оказались на широком и протяженном — до самых руин древней генуэзской крепости Арабат — песчаном пляже у села Каменское, что в конце условной линии «Феодосийский залив Черного моря — Каменское». Самая узкая, двадцатитрехкилометровая часть перешейка Керченского полуострова. Здесь Черное море совсем рядом с Азовским.

Широкий песчаный пляж между берегам и морам от Каменского до руин Арабатской крепости. Зашли мы на ее территорию с тыла, со стороны Арабатского залива. Заметно потрудились и трудятся сегодня здесь археологи. Раскопаны два глубоких крепостных подземелья. В них ведут высокие двери. «Если бы стало возможным, хотя бы в первом приближении, реставрировать крепость, — подумалось мне, — открыть новый туристический маршрут в глубокую старину Крыма, во времена господства генуэзцев на этой земле...»

На западе крепости — дорога в сторону села Каменское. Пролегла: она параллельно берегу моря. У самого Каменского дорога пересекает глубокий овраг с колодцем пресной воды. Выбранились на (северо-западную окраину села она сворачивает в сторону совхоза «Семисотка» — хозяина «диких» земель Арабатки.

Но сегодня наш путь лежит на север, в сторону села Соленое, что в четырех километрах от Арабатской крепости. От Соленого до газоносного Стрелкового 65 км однообразной пустынной полоски земли между морем и Сивашом. Здесь нестерпимо палит солнце; давит неуемный ветер с моря, накатывая прибойные волны на ракушечно-песчаный берег, изнуряет сухое ракушечно-песчаное месиво под ногами. Больше двадцати километров в день пешком не пройти. В конце этой нормы ритм продвижения был таким: пятнадцать минут идем, затем — рюкзак наземь, а сами — в воду. После живительного купания следуем дальше. Говорю это для тех, кто думает о путешествии по Арабатке, как о легкой прогулке. Это далеко не так.

В августе 1989 г. я увидел, к сожалению, мрачное лицо Арабатки: обветшали покинутые стойбища овцеводов и скотоводов, запустела усадьба здешнего ветеринара; обмелели котлованы, заполненные соленой как рапа водой; тело Арабатки изрезано глубокими колеями тяжелых грузовых автомобилей. Никто не задумывается, как и прежде, когда увозили отсюда на, материк песок с ракушкой, о будущем чуда природы — Арабатской Стрелки — неповторимого места для государственного (национального) орнитологического заповедника. Самой природой предназначено быть ему здесь.

Километрах в тридцати от Соленого на Арабатке установлена солнечная батарея. Это вернуло меня к мысли об экологически чистом энергетическом потенциале солнца и ветра. Хотелось громко признать: «Люди, да повернитесь же лицом к ветру и солнцу!» На этой земле, рожденной ветром и морем, в XIV в. н. э.— веке проникновения в эти края генуэзцев из далекой Италии, сегодня столько таится возможностей: добыча природного газа; научное рыбоводство и птицеводство; сооружение ветро-гелио-прибойно-волнового энергетического комплекса и многое другое.

Арабатская Стрелка не только сама по себе чудо природы — это мощный эколого-экономический потенциал. Наверное стоит всерьез им заняться и даже с инвестицией сторонних капиталовложений на обоюдо экономически выгодных началах, — если недостаточно собственных усилий.

Берег боевой славы 

На берегах Азовского моря не только уникальные «музейные экспонаты» природы. Путешественник останавливается в скорбном молчании перед обелисками, памятниками воинам-героям; перед мемориалами боевой славы.

На Арабатской Стрелке вблизи с. Стрелковое мемориал морским батарейцам, преградившим немецким фашистам путь в Крым по Арабатской Стрелке. Памятные строки, врезанные в камень: «На этом рубеже 16 сентября 1941 г. моряки-артиллеристы 127-й батареи Черноморского флота остановили фашистских захватчиков, рвавшихся в Крым».

На крутом спуске к пляжу, у Каменского, братская могила, защитников этой земли в Великую Отечественную войну 1941—1945 гг. Мемориальная надпись гласит: «Более 3000 солдат, сержантов и офицеров 271, 106 (ноябрь 1941); 77, 236, 224, 320, 138 стрелковых дивизий, 12 стрелковой бригады, 83 бригады морской пехоты, 979, 25 артиллерийских полков и других частей, 51 и 47 армий Крымского фронта, погибших в боях в январе-мае 1941 г.»

Здесь же захоронены воины 2 и 32 гвардейских Таманских дивизий Стрелковой Приморской армии, погибших в районе села Каменское 12 апреля 1944 г.

Изобилует памятниками былых сражений берег мелитопольщины, земля донского и западного Приазовья.

Мемориал под открытым небом тянется на 100 км от поселка Самбек, что в десяти километрах к востоку от Таганрога, до легендарной Саур-могилы (высота 277,9 м) в Донбассе вблизи поселка Снежное. Здесь проходил созданный фашистами в 1943 г. рубеж обороны, про который Геббельс хвастливо «вещал» на весь «фатерланд», как о неприступном немецком Миус-фронте. 18 августа 1943 г., в 6 часов утра, советские войска Южного фронта под командованием маршала Ф.И. Толбухина в ожесточенных боях сломили сопротивление немецких фашистов, отрезав им путь отхода из-под Таганрога. Наша 44-я армия, разгромив группировку противника на Самбекских высотах, двинулись к Таганрогу, преследуя беспорядочно отступавших фашистов. Части 130-й и 416-й стрелковых дивизий 30 августа в 7 часов 30 минут освободили Таганрог.

От Таганрогского залива через села Вареновка и Самбек, а затем по правому берегу реки Миус тянулась мощная линия укреплений Миус-фронта. В ходе шестисуточных ожесточенных боев войска Южного фронта прорвали разрекламированный немцами на весь мир этот «неприступный» рубеж.

Там, где уходит влево от автострады Таганрог-Ростов шоссе на Матвеев-Курган, возвышается ныне величественный мемориал Славы — мемориал боевой дружбы народов, нашей великой Родины. Здесь, на холмах северного Приазовья, в суровых боях с немецкими фашистами в годы Великой Отечественной войны эта дружба покрыла себя неувядаемой славой и осталась жить навечно в сердцах миллионов людей.

1941 год. Родина в смертельной опасности. Немецко-фашистские орды захватили Украину, Белоруссию, Прибалтику, Молдавию, северо-западные районы России, рвались к Каспию. Гитлер хвастливо грозился осенью 1942 года вступить в город Баку. Отцы и матери, благословляли своих сыновей на ратные подвиги.

В далеком Азербайджане формировалась 416-я стрелковая дивизия. Ее первые командиры: полковники Старожилов, Маслов, Алярбеков, Караков; первые комиссары: старший батальонный комиссар Велиев; начальник штаба Арутюнов, а затем Зейналов; командиры полков Мацкевич, Джабаров, Масин, Эйбатов тщательно готовили личный состав к предстоящим сражениям.

Суровым, жизнеутверждающим призывом прозвучали слова, обращения митинга представителей трудящихся Азербайджана, Грузии, Армении, Осетии и Абхазии в Тбилиси: «Не станут никогда, на колени перед палачами гордые и свободолюбивые народы Азербайджана, Грузии, Армении». Ожесточенные наступательные бои на Ставрополье, под Моздоком, в Сальских степях и на Кубани. Тысячи воинов 416-й дивизии удостоены медали «За оборону Кавказа».

Сотни километров с боями прошла интернациональная 416-я стрелковая дивизия — от Моздока до Самбекских высот под Таганрогом. С февраля по август 1943 года дивизия занимала оборонительные позиции на Самбекском рубеже. Фронт стабилизировался, но боевые действия не прекращались ни на минуту. 56 снайперов дивизии уничтожили более тысячи фашистов. Активно готовились к штурму вражеских укреплений. Дни и ночи в фронтовой обстановке не прекращалась боевая и политическая учеба бойцов и офицеров дивизии. На одном из митингов сержант Комаров заявил:

— Мои родные остались да Украине, уже второй год томятся они в фашистском рабстве. У меня одно желание — мстить, мстить и еще раз мстить!

— Мы здесь, на русской земле, защищаем и свои родной Азербайджан, — заявил рядовой Мамедов.

Короткие митинги, целеустремленные, задушевные беседы в подразделениях дивизии звали на подвиги. Левый фланг дивизии упирался в крутой северный берег Таганрогского залива, в районе поселка Морская. В ясную погоду хорошо был виден темный силуэт Таганрогского мыса. Зимой по льду залива бесстрашные разведчики во главе с Музафаром Мирзоевым проникли в Таганрог. Их гневный рассказ о судьбах людей в оккупированном городе звал к возмездию. Под натиском 416-й дивизии немецкие фашисты оставили ряд населенных пунктов, лежащих на пути к Таганрогу. Перед штурмом города воины дивизии написали трудящимся Азербайджана письмо: «Мы, бойцы и командиры-азербайджанцы, шлем трудящимся родного Азербайджана, нашим родителям, отцам и матерям, женам, детям, братьям и сестрам горячий фронтовой привет. Мы не пощадим самой жизни во имя победы над злейшим врагом человечества — германским фашизмом. Мы будем доблестными сынами. Советского Азербайджана, такими, как Ази Асланов, Гафир Мамедов, Исрафил Мамедов, Идрис Сулейманов» (газ. «Бакинский рабочий». 1943. 21 авг.).

Так все это и было. В ночь с 29 на 30 августа 1943 г. части 416-й стрелковой дивизии совместно с соединениями Южного фронта вышли на берег Азовского моря, завершив окружение таганрогской группировки фашистов. Кончилось шестьсотсемидесятидневное хозяйничанье немцев в Таганроге. В ознаменование освобождения Ростовской области и города Таганрога 416-й дивизии было присвоено почетное наименование «Таганрогская». Многотысячными митингами в Таганроге, Баку, Кировабаде, Нахичевани, Степанакерте; многолюдными митингами в колхозах Азербайджана народ воздавал почести доблестным воинам-интернационалистам 416-й Таганрогской дивизии, которая стала гордостью азербайджанского народа.

«Привет вам, доблестные сыны солнечного Азербайджана! Героическая Красная Армия 30 августа вырвала нас из фашистского плена и вернула в братскую семью народов Советского Союза», — писали благодарные таганрожцы

нефтяникам Баку.

Остался в тылу наступающих на запад советских войск освобожденный Таганрог. 416-я вместе с другими соединениями Красной Армии продолжала громить врага уже на украинской земле.

— Товарищи, нас зовет Украина! Вперед! За братьев! Смерть черному дракону, — призывно звучали на митинге слова бойца Фиридуна Сулейманова.

Полки 416-й прорвали оборону противника на глубину до 14 км и по фронту до 10 км обеспечили проход частям 4-го кавалерийского и 11-го танкового корпусов, решивших судьбу всего Кальмиусского рубежа обороны немцев в северном Приазовье.

В ночь на 10 сентября корабли Азовской военной флотилии высадили десант западнее Мариуполя. Танкисты к конники ворвались в город и к исходу дня полностью овладели им.

Войска центра и левого крыла 10-го Западного фронта и войска 10-го Южного фронта вышли на линию Новомосковск, восточнее Запорожья, на реке Молочная.

«Дивизия идет на запад, — писала в те дни о 416-й газета «Бакинский рабочий». — Позади знаменитый бой за Таганрог, блестящий прорыв немецкой обороны на реке Кальмиус, бой у Холодной балки, у районного центра Куйбышево.

Вот уже второй месяц, как 416-я сражается на украинской земле. Она раскинулась перед дивизией своими зелеными просторами — печальная, опустошенная, поруганная».

На участке от днепровских плавней в районе Васильевки и далее на юг, до Азовского моря, немецкие фашисты в течение восьми месяцев подготовили оборону более мощную, чем на Миусе. Особо укреплен был экономически важный центр Украины аграрно-промышленный город Мелитополь. Комплекс фортификационных сооружений между днепровскими плавнями и Молочным лиманом запирал доступ советских войск в Таврические степи и в Крым.

Немецкая оборона на реке Молочной прочно прикрывала низовья Днепра, Мелитопольско-Каховский плацдармы и всю причерноморскую низменность. Утром 26 сентября 1943 г. началось наступление войск Южного фронта. Главный удар наносился северное Мелитополя силами 5-й Ударной армии генерал-полковника В.Д. Цветаева, 44-й армии генерал-майора В.А. Хоменко и 2-й гвардейской армии генерал-лейтенанта Г.Ф. Захарова; второй улар — 28-й армией генерал-лейтенанта В.Ф. Герасименко южнее Мелитополя в обход города с юго-запада.

Неблагоприятные географические условия: плоские и голые солончаковые берега, заросшие намытом реки Молочной со стороны противника, резко переходили в крутую, словно крепостной вал, высоту, плотно насыщенную его огневыми средствами.

Мощный огневой шквал советской артиллерии возвестил о начале решительного штурма вражеских позиций на Молочной. Газета «Правда» от 23 октября 1943 года сообщала: «Мощная оборонительная полоса немцев на рубеже реки Молочной, более сильная, чем оборона немцев которую они имели на реке Миус, как по своему инженерному оборудованию, противотанковым препятствиям, так и по плотности насыщения пехотой, артиллерией и танками, оказалась прорванной на решающем участке.

В боях за освобождение города Мелитополя отличились войска генерал-лейтенантов Крейзера и Коломиец, летчики генерал-лейтенанта авиации Хрюкина и артиллеристы генерал-лейтенанта артиллерии Краснопевцова. Особенно отличились: 91-я стрелковая дивизия полковника Пашкова, 126-я Горловская стрелковая дивизия генерал-майора Казарцева, 315-я стрелковая дивизия генерал-майора Куропатенко, 416-я Таганрогская стрелковая дивизия генерал-майора Сызранова».

2500 фашистов уничтожили в ходе мелитопольской операции воины 416-й Таганрогской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии. Дивизия воинов-сынов разных народов, но одной матери-Родины прошла с победными боями от Каспия до Шпрее. Уже тогда о ней была сложена песня, где есть слова особенно дорогие нам, приазовцам:

Пускай серебрится украинский тополь, 

И жизнь разгорается вновь, 

Мы взяли в бою Таганрог, Мелитополь, 

Одессу, седой Кишинев. 

Серебрится украинский тополь по обочинам дороги, ведущей в Мелитополь. А кругом поля, зеленеют нивы, обласканные ветрами с Азовского моря и согретые жарким южным солнцем. Тороплюсь в поселок Терпенье, что севернее Мелитополя у реки Молочной, чтобы встретиться с археологической древностью заповедника «Каменная могила», а заодно, поклониться местам недавних сражений за чистое небо над Приазовьем. Здесь помнят и свято чтут имена своих освободителей из далекого и близкого Закавказья: генерал-майора Д.М. Сызранова, полковника Р.А. Меджидова, генерал-майора В.П. Зювалова, Героя Советского Союза А. Джафарова, старшего лейтенанта Амраха Ахмедова, заместителя командира батальона по политчасти Г.М. Исмайлова, полковника М.А. Махмудова, рядового Каримова Надир Мамед-оглы, майора Г. Гашимова, капитана А.М. Абасова, командира артиллерийского подразделения Мамед Шахи Рустам-оглы, старшину А. Зайналова, Героя Советского Союза, снайпера Г.М. Сенатосенко, полковника В.Е. Курканишвили, лейтенанта Вагиба Асманова, санитарку Дусю Цвитко, сержанта Атабалу Ази-оглы Гадтиева, полковника Гюльмамедова и многих других славных сынов воинского братства, скрепленного кровно на полях сражений в северном Приазовье.

...Шли годы. Те, кто остался в живых, давно износили свои гимнастерки военных лет. Но память вечно жива.

Никогда не забуду случайной встречи в Баку, в октябре 1972 года.

— Как, вы из Таганрога? — неожиданно оживился остановленный мной прохожий, когда я пояснил, извиняясь, причину моего вопроса: «Как проехать к политехническому институту?»

— Так я же там воевал, — засуетился мой собеседник.

Я не смог упросить его предоставить мне самому добираться до цели моего приезда. Гостеприимный бакинец не только сопроводил меня до политехнического института, но и помог разыскать моего бакинского коллегу, заведующего кафедрой Исрафила Исмаиловича Караева. Расставаясь, я отпросил у этого великодушного человека в рабочей блузе: «Кто вы?». — Да это не так уж важно, в общем — участник боев за ваш Таганрог, — смущенно ответил он.

Незабываемые дни напряженного труда с азербайджанскими учеными и студентами, удивительная отзывчивость и внимание. В газете «Политехник» от 31 октября 1972 г. появилась на русском и азербайджанском языках статья «Гость из Таганрога» с перечнем наших общих целей и задам.

Потом, следом за мною, в Таганрог пришло письмо, опубликованное в газете «Радиосигнал» Таганрогского радиотехнического института под заглавием «В гостях у азербайджанских друзей». Ректор Азербайджанского политехнического института им. Ч. Ильдрыма чл.-корр. АН Аз. ССР Р.А. Бадалов горячо благодарил за дружескую помощь в учебной и научной работе. Как дорогая реликвия передается эстафета дружбы народов, и в особенности — дружбы, скрепленной кровью.

Помню семейный ужин у Исрафила Исмаиловича Караева по случаю моего приезда. С теплым юмором вспоминали молодые члены семьи наш край с его приазовскими и донскими просторами; ухоженные белые мазанки с традиционными зелеными ставнями; украинское простодушие и гостеприимство...

Я увез тогда из Баку многое, ранее мне неизвестное из истории музыкальной культуры азербайджанского народа (Исрафил Исмаилович был близким родственником композитора Кара Караева); из истории революционного движения Закавказья и мощной индустрии этого края... Спустя несколько лет и получил печальную весть из Баку о смерти Исрафила Исмаиловича Караева — замечательного инженера, ученого и человека. Горечь этой утраты навсегда поселилась в глубине моего сердца.

В труде и в грозных сражениях за право мирно трудиться под безоблачным небом родилось доселе неизвестное вождям и полководцам мире оружие особого рода: имя ему — Дружба Народов. Нельзя допустить ее ослабления под давлением национализма. Солдатское, братское «НЕТ» национализму!

...На юго-западе Ростовской области на территории Матвеево-Курганского района; граничащего с Донецкой областью Украины, воздвигнуто более сорока обелисков и памятников. В камне застыли навечно фигуры воина и в горе склонившую голову на руки солдата мать; в селе Куйбышево, на родине славного маршала, дважды Героя Советского Союза А.А. Гречко благодарные односельчане установили бюст полководца; с автоматом, на пьедестале, словно в вечном дозоре, застыл воин-освободитель; на гранитном постаменте возвышается боевая противотанковая 76-миллиметровая пушка; на гранитном пьедестале в стремительном беге застыл танк Т-34 память о подвиге Героя Советского Союза лейтенанта Л.М. Ерошина, ворвавшегося ночью с 17 на 18 февраля 1943 г. в занятый фашистами Матвеев Курган; величественно возвышается на фоне голубого приазовского неба гранитная фигура женщины-матери с ребенком на левой руке: на фоне зелени пышных деревьев могучая гранитная фигура солдата.

С благоговением, переполнявшим гордостью за свою великую Родину и славных ее сыновей и дочерей, воспринимает все это путешествующий по мемориалу боевой славы, по музею под открытым небом на Миусских рубежах.

Все, кто только проезжал через Матвеев Курган на Кавказ или ехал обратно, не могли не обратить внимание на двенадцатиметровой высоты якорь, установленный на Волковой горе правого берега причудливо петляющей в зарослях у ее основания узкой речки Миус. В марте 1942 г. здесь велись наступательные операции силами 3-го гвардейского стрелкового корпуса, бригады которого были сформированы из курсантов Севастопольского и Бакинского военно-морских училищ. Ключевым узлом оказалась высота, именуемая в народе Волковой горой, отчаянно обороняемая эсэсовцами мотодивизии «Викинг». «Проявив отвагу и героизм, моряки захватили этот опорный узел фашистов», — лаконично сообщалось в скупых военных сводках.

— Страшно вспомнить об этом, — с глубоким волнением начала свой сбивчивый рассказ пожилая женщина в ответ на мои вопросы на левом берегу Миуса, напротив кажущейся снизу крутой и высокой Волковой горы. — Когда все это стихло, чернела гора матросских трупов, — вытирая горькие слезы закончила моя собеседница, оказавшаяся случайным свидетелем жестокого сражения.

Легендарные места северного Приазовья здесь, у Матвеева Кургана. В предвоенные годы будущий выдающийся военный журналист, писатель и поэт Константин Симонов опубликовал поэму «Матвеев Курган». Прошли десятилетия, успели состариться мы, студенты тех далеких лет, но звучат в ушах и сегодня симоновские строки: «Сидел нахохлившись высоко, в огромном боевом седле, как маленький, но сильный сокол, сложивший крылья на скале...». Так характеризовал поэт легендарного героя далекого прошлого Руси на фоне всхолмленного примиусского степного раздолья у Матвеева Кургана. Веками утверждалась за нашим народом слава доблести и отваги. Народ побеждал даже в самых неравные битвах.

В 30-е годы с юношеским упоением прочитал я книги молодого тогда писателя Б. Крамаренко: повесть «Пути дороги» и, роман «Плавни». Книги эти читал я не «с ходу». Невольно хотелось остановиться и вдуматься, вникнуть в ярко описанные автором события; дать волю воображению, возбуждаемому живой панорамой боевых событий в юго-восточном Приазовье.

«Шумит высокий камыш. От больших лиманов летит свежий ветер», — начинает свое повествование Б. Крамаренко. Шумом буйных камышей отзывается эхо минувших событий в Приазовских плавнях Кубани. От Ачуевского, северо-восточного мыса у входа в Темрюкский залив, к востоку простирается обширный пресноводный лиман Сладкий, соединяющийся с морем Сладковским гирлом, и дальше, за ним раскинулось целое семейство лиманов. Низкие и плоские берега заросли камышом и прорезаны гирлами, двумя из них впадает один из главных рукавов Кубани — река Протока. Петляет она по необъятным гривенским плавням. «Топкие болота, — описывает эти места Б. Крамаренко, — большие и малые озера среди саженных зарослей, зыбучие трясины, покрытые зеленой травой — и камыш, камыш на десятки верст. Горе тому, кто не знает проток, доверяется им. Попадет он в трясину, засосет его бурая, вонючая грязь, и хриплый предсмертный крик человека вспугнет лишь стаю осторожных уток». Именно здесь, в коварной глухомани, гремели выстрелы последних сражений кубанцев за Родину.

...В дождливом и пасмурном июле 1976 г. проходил я вблизи гривенских берегов Азовского моря. Слева по курсу моего одинокого парусника темнело огромным кустом прибрежных зарослей русло Протоки, к югу простирался затейливый лабиринт гривенских плавней. Вспоминались дружеские предостережения ветерана Азовского моря штурмана и механика Г.Н. Куртенера: в протоки и заводи плавней лучше не заходить — есть места, где трехметрового весла не хватает, чтобы достать до твердого грунта на дне — опасные топи. Глядя на бескрайние плавни с моря, вспомнились мне и события далеких лет, так ярко описанные Б. Крамаренко.

Несколько позже, путешествуя по юго-восточному Приазовью, я оказался в городе Славянске-на-Кубани, южнее гривенских плавней. Мое внимание привлек показавшийся необычным памятник. Запомнился он как «пушки на пьедестале», прикрытые плакучими ивами на зеленом берегу Протоки. Ниже я привожу необычную историю возникновения этого уникального монумента, поведанную мне ответственным секретарем славянского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Н.И. Титовой.

...На берегу реки Протоки стоит величественный памятник, у подножия которого горит Вечный огонь. На памятнике высечены слова: «Вечная слава бойцам Таманской Армии, отдавшим свою жизнь за власть Советов 1918—1920 гг.».

Прошло более 70 лет, но подвиг героев-таманцев навсегда остался жить в сердцах тружеников Кубани.

Это началось летом 1918 года. На Кубани в то время сложилась очень трудная обстановки для частей Северо-Кавказской Армии. Отрезанная от центра Армия вела кровопролитные бои с немцами, грузинскими меньшевиками, белой армией генерала Деникина, повстанческими группами белых. К августу 1918 года отдельные части Красной Армии, действовавшие на Таманском полуострове, оказались отрезанными от основных сил. Тяжелые испытания выпали на долю таманцев: острый недостаток вооружения и боеприпасов, обмундирования, медикаментов и продовольствия. Распыленность и неорганизованность отдельных частей грозила полным уничтожением ее бойцов. Но железная когорта таманцев не растерялась. Распыленные отряды были объединены в роты, батальоны, полки и оказали сопротивление деникинской армии. В 10-дневных оборонительных боях на линии Славянская — Крымская противник понес тяжелые потери.

Так, в сложной обстановке возникла Таманская Красная Армия, которая, как поток раскаленного металла, прошла свой легендарный путь без единого поражении от приазовских плавен, вдоль скалистого берега Черного моря через отроги главного Кавказского хребта по сыпучим Астраханским пескам до великой русской реки Волги. Из среды бойцов Таманской Армии выросли боевые командиры, герои гражданской войны. Это Епифан Ионович Ковтюх, командир 1-й Таманской колонны. Иван Иванович Матвеев — первый командир Таманской Армии, Григорий Николаевич Батурин — начальник штаба Армии, и многие другие.

Героическая эпопея Таманского похода легла в основу повести А.С. Серафимовича «Железный поток».

После окончания гражданской войны, по решению Отдельного съезда Советов, было намечено построить памятник героям Таманской Армии к 6-й годовщине Октябрьской революции.

Объявили конкурс, на который поступило 12 проектов. Строгое жюри конкурса, в состав которого входили и бойцы Таманской Армии, решило первую премию не присуждать. Вторую премию получил художник, профессор А.А. Юнгер, по проекту которого и построен памятник в станице Славянской. На строительство памятника ассигновано 15 тыс. рублей золотом. В Новороссийске была приобретена тысяча пудов цемента. Пушки для памятника отпущены бесплатно командованием Северо-Кавказского военного округа. Много сил и стараний в строительство памятника вложил бывший начальник штаба Таманской Армии Г.Н. Батурин. Над художественным оформлением памятника много поработал художник С.К. Крамской, который составил альбом фотографических снимков постройки его во всех фазах. 23 декабря 1923 пода памятник бойцам-таманцам был открыт. В день открытия, несмотря на дождь, собралось много людей. Съехалось около 2-х тысяч участников таманского похода.

К открытою памятника была издана книга с иллюстрациями художника Козорезова тиражом в 3 тыс. экземпляров и специальный выпуск газеты «Красный Таманец». ...Не успели зарасти степными травами, окопы времен гражданской войны, как на землю нашей Родины вторглись фашистские орды. Оборона на Северном Кавказе укреплялась главным образом на побережье Азовского и Черного морей.

В начальный период Великой Отечественной войны оборона с моря и с суши восточного побережья Азовского моря от района, южнее Кагальника до Темрюка была возложена на Азовскую флотилию. Почти целый месяц ее морская пехота при активной поддержке морской артиллерии успешно отражала натиск противника. После эвакуации по приказу военного совета Северо-Кавказского фронта Ейской и Приморско-Ахтарской военно-морских баз в Темрюк, флотилии была поручена сухопутная оборона Таманского полуострова. Командование флотилии возложило на сформированную 9 августа 1942 г. Темрюкскую военно-морскую базу противодесантную оборону побережья Таманского полуострова от станицы Запорожской до Пересыпи, включая косу Чушка, во взаимодействии с Новороссийской и Керченской военно-морскими базами, выполнявшими противодесантные операции соответственно на участках Новороссийск—Анапа—Благовещенская и на западе Таманского полуострова.

По приказу Ставки Верховного Главнокомандующего войска Закавказского фронта, должны были перейти в наступление в начале января 1943 г. Ставилась задача: во взаимодействии с войсками Южного фронта, разгромить врага на Северном Кавказе и наступать вперед — ни Таманский полуостров. Немецкое командование Таманскому полуострову отводило особую роль оперативного плацдарма на Кубани, обеспечивающего оборону Крыма и возможность возобновления наступлении на Кавказ. Шестнадцать армейских фашистских дивизии, крупные силы авиации, части специального назначения, инженерные сооружения на глубину до 20 км в комплексе составляли мощный оборонительный рубеж от Азовского до Черного моря с высокопарным названием «Голубая линия», фланги которой упирались в естественные преграды: плавни, болота; использовались заполненные водою рвы и складки местности. Основу немецкой обороны составляли мощные узлы сопротивления, созданные в ряде пунктов полуострова.

Во время наступления наших войск на линии Краснодар—станица Крымская и дальше, на Таманский полуостров, стояла весенняя распутица. Шли проливные дожди, таял снег, к тому же позиции наших войск заливала вода, хлынувшая после взрыва фашистами водозащитной дамбы. Находчивые минометчики спешно мастерили плоты и оборудовали, как в шутку прозвали солдаты, «плавучие батареи».

26 мая состоялась первая попытка прорыва «Голубой линии» силами 2-й Гвардейской стрелковой дивизии, действовавшей на главном направлении. В стремительном броске участвовали 395-й стрелковый полк под командованием подполковника П.Г. Поветкина. 535-й полк под командованием полковника В.С. Александровского. Сражения при прорыве «Голубой линии» нередко носили характер ближнего боя, заканчивающегося рукопашной схваткой в траншеях. В начале августа 1943 г. был получен приказ о прорыве «Голубой линии».

...Шаг за шагом, в непрерывных, упорных сражениях гвардейцы продвигались к Керченскому проливу. 9 октября 1943 г. за отличные боевые действия при освобождении Таманского полуострова 2-я гвардейская, стрелковая дивизия получила почетное наименование Таманская. Таманская земля, обильно политая кровью героев Великой Отечественной воины, кровью сыновей и внуков бесстрашных героев «Железного потока», стала свободной. Впереди предстояло форсирование Керченского пролива и захват Крымского плацдарма.

В ночь на 1 ноября 1943 г. 1-й и 6-й гвардейские стрелковые полки погрузились в Темрюке на мотоботы Азовской флотилии и направились к крымской земле. Преодолевая свирепый шторм, вражеские мины и шквальный огонь с немецких береговых укреплений, катера приблизились к крымскому берегу.

Таманские гвардейцы с боями высаживались на землю Керченского полуострова, очищая берег от фашистов. Бои за расширение плацдарма длились с 3 по 26 ноября. Части 2-й гвардейской дивизии захватили площадь на крымском берегу в 33 кв. км.

Рано утром 11 апреля 1944 г. 2-я гвардейская стрелковая дивизия, прорвав оборону противника, севернее крымского поселка Булганак совместно с соединениями 11-го стрелкового корпуса начала развивать наступление вдоль побережья Азовского моря и уже к концу апреля, пройдя с боями 350 км, 2-я гвардейская вышла на подступы к Севастополю...

Скромные братские захоронения, о которых я уже упоминал в главе о крымском береге моря, обелиски Славы, памятники и мемориалы увековечивают боевую славу Приазовья. В ряде случаев это выдающиеся произведения искусства.

...Чтобы посмотреть мемориал герою-летчику капитану Григорию Яковлевичу Бахчиванджи, испытателю первого в мире самолета, с реактивным двигателем, наш экспедиционный автомобиль свернул с трассы Приморско-Ахтарск—станица Ольгинская на станицу Бриньковскую — родину героя. Нас восторженно пригласили жительницы Бриньковской. В центре станицы, над зеленым квадратом поля возвышается гранитный пьедестал с металлической серебристой фигурой летчика. По сторонам учебный и первый реактивный боевой самолет. В лучах вечернего солнца мемориал воспринимается особо впечатляюще.

Казалось, что перед нами только что сошедший с небес живой человек. По впечатляющей силе это произведение монументальных творений в Приазовье сравнимо разве что со знаменитой тачанкой на насыпном холме в пяти километрах от Каховки, увековечившей подвиги красных конармейцев Каховского плацдарма, освободивших Крым от врангелевцев, с участием легендарного казачьего подъесаула командарма Филиппа Кузьмича Миронова.

Прошли годы. Давно отгремели залпы орудий в голубом Приазовье. Пушки и танки Великой Отечественной войны навечно поставлены на пьедесталы: в степном городе Армянске на северо-востоке Крыма, вблизи легендарного Перекопа; на холме у дороги из Темрюка в Прикубанскую низменность; в северо-восточном Приазовье у поселка Матвеев Курган — навечно застыли, словно солдаты в строю танки Т-34. Ярко светит над ними приазовское солнце, степные ветры им славу поют... Остановлюсь, прикоснусь к теплой броне и кажется, вот-вот прозвучит былая команда военной юности: — По местам! Вихрем взметнет она экипаж, взревет мотор и понесется лихо стальная громада, родной и близкой бывшему курсанту танкового училища тэтридцатьчетверки, чтобы защитить священные, мирные рубежи моей Родины... К счастью, над нами мирное небо, а берега боевой славы благодарные потомки превратили в музей чести, доблести и мужества.

Биологическая лаборатория под открытым небом 

Наш экспедиционный автобус приближался к Мелитополю. Позади однообразная плоская равнина херсонской степи. Впереди последние километры обрамленной стройными тополями дороги. Пестрая «визитная карточка» города: промышленные изделия, сочные арбузы, мелитопольская черешня и многое другое из арсенала даров природы и труда человека.

Словно в огромном овраге раскинулся город, взбираясь по склонам к бескрайним степным просторам. Давным-давно распаханы земли Таврии, и только в заповедной Аскании-Новой осталась нетронутой плоская, бескрайняя степь. В ее «эпицентре» виден издалека зеленый оазис — ботанический сад. На 170 гектарах его территории растут: среднерусский клен, крымская сосна, дубы пирамидальные, обитатель Северной Америки — можжевельник виргинский, раскидистый гигант вяз, вечнозеленая северная ель и другие редкие лиственные и хвойные деревья.

В центре парка пруд. Оттуда доносится гомон пернатых. Свыше 60 видов насчитывает их заповедник: белые и черные лебеди, розовые фламинго, серые, черные, белые гуси; кряквы, утки-нырки. В просторных вольерах парка африканские страусы эму и нанду, орлы, фазаны, венценосные попугаи. Разнообразен здесь и мир копытных: недоверчивая голубая гну с острыми, серповидными рогами и почти ручные пони; мирно пасутся стада антилоп Кана, американские бизоны, черные кафрские буйволы, зебры, африканские животные ватусси. Гордо красуются олени и грациозные лани. Асканийская степь — живой уголок античного северного Причерноморья, Приазовья. Холмы, курганы, преимущественно равнина без конца и края под голубым куполом неба.

В зарослях стенного многотравья можно неожиданно встретить реликвию языческой веры — незатейливое каченное изваяние бога языческого, дохристианского времени, Испуганно вспорхнула птица с головы безучастного идола, юркнула в заросли бойкая ящерица.

Тишина. В разморенном зноем воображении на миг возникают картины далекого скифского прошлого этого края: запряженные волами кибитки скифов в окружении бородатых всадников на низкорослых конях, с копьями наперевес. Словно плывут они по глубокому морю буйных, зеленых трав...

Но не только сохранить для потомков древний образ северного Причерноморья было желание организаторов асканийского заповедника. Аскания-Нова — крупнейший естественно-биологический научно-исследовательский центр на стыке двух южных регионов страны: северного Приазовья и северо-восточного Причерноморья. Всемирно известная биологическая лаборатория под открытым небом. Успешно ведется здесь обширный эксперимент по гибридизации животных. Используются, в частности, представители диких тропиков: африканские зебры, животные ватусси и домашние животные лошади и коровы, товарные качества молока которых уступают молоку животных ватусси.

Асканийская степь — обширный оазис, куда на лето возвращаются с берегов далекого Нила стаи пернатых, сделав последний привал на Бирючем Острове или на косе Обиточной в Азовском море. В эти уголки азово-сивашского заповедно-охотничьего хозяйства из Аскании-Новой переселяют оленей, косуль и других диких животных. Потребителями биологической асканийской «продукции», включая и редкую для нас лань, являются многие охотничьи и лесные хозяйства страны.

Пернатые обитатели Аскании-Новой мигрируют и на берега соседнего Сиваша. На его островах, кроме серебристой чайки, водится пеганка — большая утка, родиной которой считаются соленые озера южной Европы и Азии; стрепет, фазаны.

Нечто сродни Аскании-Новой Хомутовская степь, что севернее Новоазовска, на левом берегу речки Грузский Еланчик. Когда-то она принадлежала Всевеликому Войску Донскому, казаки пасли здесь коней, а с 1926 г. степь объявлена заповедной (теперь это филиал Украинскою степного заповедника) и подчинена институту ботаники АН Украины.

Слегка волнистую равнину Хомутовской степи прореза ют балки Климушевская, Брандтовская и Красный овраг. Степь, веками не тронутую плугом, покрывают засухоустойчивые травы: катран татарский, лещина золотистая, кермек татарский, шалфей эфиопский, эфедра двухлепестковая — представитель древнейшего растительного мира. Желтые, зеленые, красные цветы хомутовской степи навсегда остаются в памяти посетившего этот первозданный уголок природы северного Приазовья.

К вечеру, когда спадает приазовский зной, степь оживает. Здесь можно встретить ласку, хорька, зайца-русака или тушканчика, лису и даже волка.

Своеобразными оазисами воспринимаются путешественником лесные массивы северного Приазовья. Широко раздолье в предречье Молочной, за Мелитополем, у Украинского степного заповедника «Каменная могила» пересекают широкие лесополосы. «Каменная могила» — могучий останец речного порога из песчаника третичного возраста.

Заложенный в 1876 г. в северном Приазовье Володарский лес сейчас занимает площадь в 1700 гектаров; далее на северо-запад Куйбышевский лес — 2200 гектаров. Дуб, ясень, клев, акация — «старожилы» здешних лесов.

Живописны реки этого края. Неповторимы скалистые берега древней Берды, где в античное время обитали тавры (коренные жители Крыма и нынешнего Таманского полуострова), киммерийцы, кочевали скифы. Могилы-курганы в степи у косы Обиточной и дальше, на северо-запад, — немые свидетели далекого прошлого. В античное время реки, несущие воды с нынешнего Донецкого кряжа в Азовское море, были в большинстве своем судоходны, на их берегах кипела бойкая жизнь. «Агарой» — плодородной, обильной — назвал Геродот античную Берду. Приплывали сюда из-за моря греки и итальянцы за товарами богатой Скифии.

В наше время Берда славится разве что живописными берегами да пресноводным «сладким лиманом» в ее устье, кѵда заходят из Азовского моря на нерест тарань, судак, сазан, шемая и рыбец. В Бердянске филиал-лаборатория гибридизации рыбных пород — АЗНИИРХа.

Берег здоровья 

«Манят, зовут к себе летом синие дали, морские волны и золотой песок пляжей. Сейчас на черноморских, азовских, балтийских берегах, на Каспии и у Тихого океана отдыхают миллионы наших соотечественников, укрепляя здоровье, набираясь сил для активного творческого труда». — Такими словами начиналась передовая статья «Море — наш друг» одного из летних номеров «Правды», в недалеком прошлом.

Дворцы здоровья более пятисот курортов страны практически реализуют результаты творческих поисков бальнеологических научно-исследовательских институтов. Профилактории и клиники, физическая культура, спорт и туризм — все это, образно выражаясь, стремится к воде, и в частности, к морю. Море не только источник материальных богатств народа, но и его могучий лекарь. Обилие кислорода и озона придает морскому воздуху необычную свежесть. Соли хлора, натрия, калия, бромидов и сульфатов в синеющей дымке над морем; особого рода заряженные частицы — атмосферные ноны или аэроионы — стимулирующе влияют на жизнедеятельность организма. Сложное и многообразное воздействие на организм оказывает воздух моря, укрепляя нервы и сосуды кожи.

Летняя солнечная радиация перегружена инфракрасными тепловыми лучами и очень богата ультрафиолетовыми. При разумном пользовании солнцем улучшается деятельность всего организма, активизируется обмен веществ и дыхательная функция, улучшается кровообращение, человек чувствует себя как бы обновленным и бодрым.

Морские купания — могучий закаливающий и лечебный фактор.

Температура, влажность и движение воздуха; температура и давление воды; солнечная радиация в своем динамическом сочетании с прочими бальнеологическими факторами совершенствуют аппарат терморегуляции, тренируют приспосабливаемость организма к внешней биологической среде.

Под охлаждающим воздействием воды, в момент погружения, кровь от периферии устремляется к внутренним органам, затем происходит обратный отток крови к коже. Повышается распад углеводов, усиливается мышечный тонус.

Мне не однажды приходилось испытать на себе положительное воздействие кратковременных тепловых перегрузок, Обдавая себя из ведра холодной водой во дворе и в море — на уровне стрессов. Убежден, что стрессов не только не нужно бояться, больше того — их следует воспринимать как благоприятный для здоровья фактор.

...Преодолевая штормы и грозы первой декады июля 1976 г., мой парусник подошел к глинистому мелководью у станицы Морозовской Краснодарского края. Которые сутки с юго-запада настойчиво дула «низовка». Я отдал якорь вблизи пустынного плоского берега и занялся переброской снаряжения на видневшийся в полукилометре обрыв, где начиналась станица. Случайно полученное предупреждение о надвигающемся урагане и неожиданное заболевание с высокой температурой моего спутника оказались хорошими стимуляторами торопливости. В вечерних сумерках, на колком ветру, толкая вдоль берега тяжелый вельбот, поближе к станице, раздетый догола, покрытый испариной мелкого пота я думал о прекрасном сюжете медицинской статьи с заголовком «Лечись напряжением», разумеется, если на завтра не последую дурному «примеру» своего помощника и не свалюсь с высокой температурой. Увы, не свалился! И такое случалось в море со мною не раз.

Ни с чем не сравнимая физиотерапевтическая процедура — купанье в море. В воде тело человека теряет 9/10 своего веса, как бы обретая мини-невесомость. Расслабляются мышцы, становятся подвижнее суставы. Под массирующим воздействием воды усиливается общая циркуляция крови и лимфы, облегчается работа сердца, интенсифицируется доставка питательных веществ и кислорода клеткам организма, в том числе мозгу и сердечной мышце.

В одном литре морской воды содержится 18 г различных солей, в состав которых входят почти все элементы периодической системы Менделеева, благотворно дополняющие механическое, массирующее воздействие воды на организм человека. Йод улучшает обмен веществ, является действенным средством в борьбе организма с артериосклерозом, с воспалительными процессами дыхательных путей и бронхиальной астмой.

Бром восстанавливает равновесие между процессами возбуждения к торможения, в особенности, при повышенной возбудимости центральной нервной системы, при неврастении, неврозах, гипертонии, бессоннице. Натрий, калий и другие элементы, проникая во время купания через кожу, оздоравливают организм.

В долгие годы упорной борьбы с сердечной астмой я усердно лечился морем. Больной организм — сверхчувствительный индикатор меры воздействия природных факторов на болезнь. Когда злая «задышка» становилась невыносимой и сердце казалось колючим комом в груди, я спешил к морю.

Ранней весною и поздней осенью опресненная желто-коричневая с зеленоватым отливом вода в Таганрогском заливе воспринимается телом как «кипящий» нарзан Кисловодска. Постепенно увеличиваю время пребывания в воде, скорость и дистанцию плавания. День за днем вырабатывается наиболее приемлемая для организма «поза» — плавание на правом боку. Затем свободные, непринужденные движения на берегу. Так многие годы подряд. До тех пор, пока «задышка» и постоянная, то ноющая, то острая боль в сердце сменилась куда более сносной стесненностью дыхания, да и то лишь при больших перегрузках. Настойчивость, терпение и ... море.

Купание, прогулки по берегу моря, пешком и на велосипеде; гребля и парус — мои ни с чем не сравнимые рецепты. Они доступны всем. Море и берег — мои верный лекарь.

...В мягком тумане над морем рождается утро. Где-то за горизонтом неторопливо всплывает летнее солнце, и согретая его лучами ночная земля дышит на море прохладой. Я зачарованно стою на дощатом настиле старенького причала, боясь шевельнуться и испугать скрипом это чудесное утро. А они властно и мягко держит меня в объятии восторга, наполняя душу очарованием бытия.

...После дальнего рейса вновь я вернулся на этот берег и осязаю близкую сердцу туманную морскую ширь. На маленькой лодке гребу к притихшему рейду. Там недвижно смотрится в водную гладь мои спутник и друг верный мой «Аис». Неторопливый взмах весел, всплески воды за бортом, размеренный ритм сердца, мышц — и это чудесное утро рождает бодрость тела и духа. Море — это могучая здравница для всех. Но есть у нее и свои, официальные специализированные «отделения»: санатории, дома и базы отдыха. На живописных склонах у берега моря раскинулась курортная зона Мариуполя: санаторий «Металлург», детский костно-туберкулезный санаторий, дом отдыха «Мир», множество лагерей отдыха для школьников.

Целебная вода моря, желтые песчаные пляжи и рядом степное разнотравье берега «фильтрующее» атмосферу — все это снискало Мариуполю заслуженную славу донецкой здравницы. Здесь, на древних берегах Меотиды, как говорил поэт А. Безыменский: «...бухают краны у котлованов», — и совсем рядом утопают в зелени санатории.

Вторым городом-курортом Азовья является Ейск. Еще в 1911 году здесь были обнаружены источники с целебной радиоактивностью воды. В наше время на их базе развивается Ейский курорт. В санатории «Ейск» в лечебных целях используется иловая грязь озера Ханского, расположенного в 30 км от города, у Ясенской переправы с материка на косу Ясенскую; детский бальнеологический санаторий, дом отдыха «Ейск»; туристские базы «Прибой» и «Полярник» — неполный перечень здешних здравниц. Развивается как курортный район и расположенная рядом с Ейском станица Должанская. Благоустроенная база отдыха одного из воронежских заводов скорее напоминает своими корпусами современный санаторий.

Природно-географические условия предместья Приморско-Ахтарска позволили создать здесь, на берегу моря, огромную, отлично оснащенную туристскую базу, гостеприимство, заботу и внимание которой я сохраню навсегда.

Большие, еще не раскрытые бальнеологические возможности таят в себе южные и западные берега моря. Пока что на великолепных Голубицких пляжах, на желтых песках у поселков Кучугуры и Пеклы разместились базы отдыха, пансионаты, детские лагеря и палатки приезжающих сюда провести выходной день на благодатном морском берегу. Вероятно, в этих местах, как и на Кавказском побережье, со временем возникнут дворцы здоровья. Такая же перспектива и у западного берега.

Как уже упоминалось, самобытный и своеобразный залив Азовского моря Сиваш располагает огромным целебным потенциалом.

Когда неторопливо, пешком путешествуешь по берегам Сиваша и есть время для размышлений, не перестаешь восторгаться обилием природных богатств этого края. Чего стоит лишь одна Арабатская Стрелка — истинное чудо природы! Сиваш не только щедрая здравница для тех, кто дышит йодисто-бромистыми парами его вод, кто принимает грязевые ванны на его берегах или пользуется прогретыми южным солнцем солеными ваннами мелководий; Сиваш — поставщик сырья для промышленного изготовления ценных лечебных препаратов. Рапа Сиваша служит сырьем для Перекопского бромного завода и ряда химических производств.

Северный берег Азовского моря славится Геническим. Кирилловским, Приморским, Бердянским и Мариупольским купальными пляжами; Кирилловским и Бердянском источниками минеральных вод; Кирилловским, Приморским и Мариупольским курортами.

Весь юго-западный берег Азовского моря без преувеличения можно назвать курортом под открытым небом. Радует глаз своей современной архитектурой и романтикой скального берега у поселка Мысовое; Асканино с его заповедными плавнями — царством пернатых у озера Акташское; поселки Белинское, Верхне- и Нижне-Заморское, с бирюзовой панорамой Казантипского залива и необычно обширными пляжами; Чистополье и Багерово с самобытной, подступающей к плоскому берегу цепью конусообразных холмов. Далее, оставляя к западу индустриальную панораму Керчи, дорога петляет по склонам гор, спускается к белеющему в седловине у самого моря соленому Чокраскому озеру. Соляная рапа, минеральные источники, целебные грязи, озера и рядом, между громадами мысов Зюк и Тубе-Бургаз, втиснулся ковш Чокракского залива, окаймленного золотистыми пляжами.

Неудержимо влекут к себе набегающие па берег белогривые азовские волны. Здесь нет мощных бальнеологических здравниц, как на черноморских берегах Кавказа. Но вполне обоснованно назван поселок на берегу: «Курортное». Это природный курорт.

Азовье в значительной мере формирует климат огромного региона на юге Приазовья.

Испарение и перемещение водных масс существенно смягчает климат засушливых юго-западных районов Украины, восточной части Крыма и всего Азовского бассейна, а это 500 тысяч кв. км. Велики резервы и щедрость моря, но и оно нуждается в бережном отношении, в неуставных заботах и внимании к нему людей.

Глава 6. ГОРОД ПЕТРА I — ЮЖНЫЕ МОРСКИЕ ВОРОТА РОССИИ 

Бывшая Область Войска Донского 

Обширный и богатый край бывшей Области Войска Донского. Во второй половине XIX в. эта территория включала в себя девять округов: Таганрогский. Ростовский, Черкасский, Донецкий, 1-й Донской, 2-й Донской, Усть-Медведецкий, Хоперский и Сальский.

Таганрогский округ образовался в 1887—1888 гг., когда таганрогское градоначальство и Ростовский уезд были присоединены к Области Войска Донского. По данным переписи 1897 г. в Таганроге проживало тогда 47311 человек, а в 1910 г. — 68369.

Экономику Области представляла металлургическая, машиностроительная, энергетическая, угледобывающая промышленности: заводы и фабрики, обрабатывающие животные и растительные продукты; заводы и копи строительных материалов (кирпич, глина, известь) и пр.

Экономика сельского хозяйства базировалась на частном земледелии. Ряд округов имели явно выраженное сельскохозяйственное направление — Донецкий, 1-й Донской, 2-й Донской, Хоперский и Сальский округа.

Как следует из экономической карты (рис. 19) промышленность Донского края тяготела к Приазовью. Ведущая роль принадлежала Таганрогу, с его промышленным разнообразием: металлургический, котельный, чугунно-меднолитейный, кирпичный, кожевенный заводы и заводы, обрабатывающие сырье сельскохозяйственного производства. Многое из перечисленного было заложено в XVIII и даже ХVII веках. 

Рис. 19. Географическая и административно-экономическая карта Всевеликого Войска Донского.

При всех социально-экономических трудностях Таганрог развивался как индустриальный город. Базой такого характера развития экономики Таганрога явилась близость Донбасса, специфическое (полуостровное) расположение города и плодородная сельская округа.

К сожалению, длительное время в развитии экономики города некогда славный на юге России Таганрогский морской торговый порт не имел существенного значения. Незначительную роль играл и рыбный промысел. Хотя Азовское море в то время занимало ведущее место в рыбном промысле не только Азовского бассейна, но и страны в целом, до 18% улова рыбы приходилось на долю Азовского моря.

В советский период Таганрог интенсивно развивался как уже довольно крупный промышленный город, насчитывающий около 50 больших и средних промышленных предприятий. Рыбный промысел, рыбопереработка и морской порт продолжали оставаться в тени экономики.

С вступлением в строй, в 1959 году, Волго-Донской гидротехнической системы эта сторона экономики Таганрога еще более усугубилась. Начался мрачный период в судьбе некогда известного своим ихтиологическим потенциалом Таганрогского залива.

Ихтиологический кризис залива, как и всего Азовского моря, не вызвал должного противостояния, не взирая на ряд государственных указов, постановлений и решений, предписывающих Азовским природопользователям резко изменить экологическую политику в регионе моря. К сожалению, «сверху» рекомендовались и такие природоохранные меры, которые не обеспечивались технико-экономической базой или вообще носили не продуманный характер. Например, одним из правительственных постановлений предлагалось прекратить вылов рыбы в Азовском море на 2 года. Эта мера, сама по себе, ничего не значила в ихтиологическом обновлении моря: особо ценные осетровые породы от такой меры не могут возродиться.

В прежнюю геральдику (герб) города печальная судьбе, залива внесла свои коррективы: контур осетра оказался не к месту.

Герб Таганрога, утвержденный 10 апреля 1808 г. и опубликованный в Своде законов Российской Империи, представлял собою изображение щита, разделанного на четыре части: первая — серебряное поле, пересеченное двумя голубыми полосками, символизирующими реки Дон и Волгу; вторая в пурпурном поле вензеля основателя города Петра I и год основания 1698; в третьем, серебряном поле, — два крестообразно расположенных золотых якоря с меркуриевым жезлом над ними; в четвертом, голубом поле, — рыба осетр; в середине, в золотом маленьком щите, — красный крест. 22 декабря 1966 г. городские власти Таганрога в качестве нового герба приняли в основном, по своему содержанию, вышеописанный исторический герб. Честь и достоинство наших современников оправдать геральдику города в делах и деяниях своих.

По генеральному плану развития города... 

Во второй половине XVIII в. продолжалось военное противостояние России и Турции. Русские войска, занявшие Таганрог в апреле 1769 г., увидели обмелевшую гавань и руины бывшего города на мысу Таганий Рог. Начались восстановительные работы. Уже к осени 1770 г. гавань была готова к приему судов. Появились строения по плану 1769 г. Крепость восстанавливалась по планировке начала XVIII в. на фундаментах сооружений, разрушенных по указанию Петра I (по прусскому русско-турецкому договору от 12 июля 1711 г.).

Планировочная структура города-крепости сохранилась с петровского периода: вблизи гавани — строения адмиралтейского ведомства; вдоль внутреннего периметра крепостного вала размещались военные объекты; в центре города — площадь с торговыми рядами (рис. 20); остальная территория-форштадт предоставлялась ремесленникам и купцам и застраивалась бревенчатыми домами гражданского населения.

Рис. 20. Карта-схема Троицкой крепости на мысу Таганий Рог.

Таганрог был восстановлен по типовому проекту городов-крепостей второй половины XVIII в.

На генеральном плане 1779 г., составленном инженер-полковником А. Ригелеманом, форштадт получил преобладание над крепостью. Город развивался медленно и больше «походил» на деревню. В 1782 г. в нем было 300 деревянных домов, три церкви: Михайловская, Никольская, Греческая. Географически Таганрог располагается на Полуострове, именуемом, в последствии, Миусским, который также следовало фортификацию укрепить. На западе у гирла Миусского лимана была возведена Семеновская крепость; на северо-западе — крепость Павловская, от которой, в сторону залива, в начале по суше, а затем по реке Большая Черепаха, тянулась цепь оборонительных сооружений, упиравшаяся в небольшую Черепашенскую крепость на северо-западном берегу залива.

На подступах к Петровской гавани с моря был насыпан искусственный остров Черепаха. В начале это была природная отмель в двух километрах от мыса Таганий Рог. По велению Петра I она была засыпана камнем, расширена, укреплена от расползания дубовыми сваями. Надводная часть, покрытая камнем, возвышалась над водой на 1,5 м. В длину остров был 59 м, в ширину — 37,5 м. В средней части — рубленная, крытая камышом изба «в три сажени» — для гарнизона. По велению Петра I, деревянные сооружения на о. Черепаха были заменены каменными.

Как цитадель остров потерял свое значение с окончанием войн с Турцией. В 1746 г., когда в Таганроге была открыта Таможенная застава, на о. Черепаха был ее дозор. В конце ХVIII в. там был временный карантин для иностранных моряков. Далее остров оказался заброшенным и, со временем, размыт морем.

В 1886 г. на острове побывал Петр Ильич Чайковский, возможно с братом Ипполитом Чайковским. В 1916 г. остров часто посещал писатель К. Паустовский — удил здесь рыбу. Сейчас над отмелью возвышается навигационный знак. Под водой опасное «поле» камней. Глухими ударами корпуса моего добротного «Аиса» давали они о себе знать в непогоду. Обходите «останки» искусственного острова Черепаха стороною, подальше.

В судьбе Таганрога, полуостровного города, важная роль принадлежит морю, точнее Таганрогскому заливу Азовского моря. Именно море предопределило военно-стратегический и торгово-экологический статус города на мысу. Первый его официальный генеральный план возник в 1808 году, под руководством тогдашнего городского архитектора Амвросия Молла. Обширный и в общем прогрессивный генеральный план не был реализован в силу обстоятельств, существенно повлиявших на экономику города. Среди них неконкурентоспособность Таганрога с Одессой.

В 1834 г. возник новый генеральный план, реализация которого обеспечила композиционное единство города. К началу второй половины XIX в. Таганрог был полностью застреле в пределах плана 1808 г., и, что особенно важно, город хорошо вписывался в окружающую природу.

В «Материалах для географии и статистики России» это отражено следующим текстом: «Таганрог в Екатеринославской губернии может называться первым городом по величине и красоте построек...». Вглядитесь в старинные, сохранившие свое былое великолепие особняки на Греческой, Итальянской, Чеховской улицах города и вы убедитесь, что это именно так. Так это и сейчас. В 1806 г., по ходатайству таганрогского градоначальника Б.Б. Кампенгаузена (с 1805 по 1809 гг.), было разрешено начать планировку и закладку городского сада (ныне парк культуры и отдыха им. М. Горького, являющийся одним из лучших в России). Город утопал в зелени садов. Его промышленность располагалась на периферии, поближе к морю. Генеральным планом развития города предусматривалось и углубление Петровской гавани. Через порт осуществлялся экспорт и импорт промышленных товаров. В городе функционировали крупные торговые фирмы: Ралли, Скараманга, Авьерино, Копора, Алексопуло, Россы. Экспортировались российские промышленные товары в Средиземноморье. К 1860 г. здесь было 278 лавок, гостиный двор, три ярмарки: Никольская, Успенская, Михайловская.

К концу XIX века купеческий город становится городом индустриальным. К несчастью, упомянутые выше промышленные предприятия оказались первыми загрязнителями Таганрогского залива. И не потому, что экологической беды нельзя было избежать, а по небрежению людей к экологической опасности.

Город Петра I! Каким ему быть? 

Упомянутый выше В.Я. Светлов в публицистическом очерке «Город Таганрог» писал: «Когда-то богатый и первостепенной важности порт, ведший обширную торговлю с иностранными рынками (1800—1808 гг. и до 20-х годов), теперь — это захудалый провинциальный городок, тихий, скромный и довольно-таки скучный».

Остроумные таганрогские обыватели говорят, что Петр I был гениальный преобразователь России, но не совсем удачный устроитель наших городов, и в доказательство этого положения приводят в пример Петербург, выстроенный на «Ингерманладском болоте», а затем Таганрог — на «болоте Меотийском», т. е. на Азовском море, которое «цветет» и покрывается «плесенью» в жаркие месяцы лета».

Ничего не скажешь, метко подмечено «остроумными обывателями». Их понимание деяний Петра I и сегодня нашло отражение в тексте на пьедестале памятника (рис. 21) в Таганроге великому реформатору и преобразователю России: «Императору Петру I...». Не императорское «звание» возвеличило Петра I, и не оно дорого потомкам...

Рис. 21. Памятник Петру I - основателю Таганрога.

Не оправдываясь скажем: Петр I был весьма удачным «устроителем» городов. Но «прорубить» сразу два «окна» — в Европу и в Азию — было труднейшей задачей для тогдашней России, и все же в 1896 г. была взята турецкая крепость Азов, а в 1703 г. — заложен С.-Петербург. Однако Турция, для которой Эрзрум в Азии, а Азов в Европе были «геркулесовыми столбами», не успокоилась в своих поползновениях углубиться в славянскую территорию. Еще в 1775 г. русско-турецкая граница проходила по реке Берда, и турецкие данники, крымские татары, совершали глубинные набеги даже на предместья Харькова.

Не исключено, что многовековые турецкие притязания на южно-русские земли имели и этнические корни. Тому подтверждением массовая миграция и расселение в северном Причерноморье тюрско-ираноязычных народов в античное время и позже, в средние века — духовное влияние Византии на Киевскую Русь.

Веками самоутверждалось восприятие южно-русских земель как окраиной турецкой вотчины. И только в екатерининский период, в 1774 г. Кючук-Кайнарджийский русско-турецкий договор вернул нормальную жизнь и Таганрогу. Хлынули сюда в поисках источников обогащения предприимчивые итальянцы и греки. Как писал В.Я. Светлов, на юге возник «богатый и первостепенной важности порт, ведший обширную торговлю с иностранными рынками».

Город расцветал, появились в нем богатые итальянские и греческие кварталы, сохранившиеся до наших дней. Много написано об этом периоде книг, среди которых особенно убедительны, к сожалению не переиздаваемые, популярные книги Сергея Званцева (псевдоним таганрогского врача) о медицинском и купеческом сословиях Таганрога и правдивая и полная история Таганрога, впервые написанная П.П. Филевским, к сожалению даже место захоронения которого неведомо где...

Но вот, в 1795 году на юге России возникла Одесса. Это сыграло решающую роль в судьбе Таганрога. В подтверждение приведу выдержку из записок не назвавшего себя автора, путешествовавшего из Одессы, по северному Причерноморью, через Таганрог, Ростов и Воронеж в Москву. Объемистый томик писем был издан в 1810 г. в московской типографии М.С. Всеволжского. Обнаружен он мною в личной библиотеке приват-доцента Московского университета Г.И. Вяземского, хранящейся в основанной им в 1907——1914 гг., в 29км западнее г. Феодосии, рядом с горным массивом Кара-Даг, биологической станции. В письме VI, от 16 августа 1808 г., читаем: «Таганрог есть город морской. Жителей в нем от осьми до десяти тысяч душ. Он худо выстроен и грязен. Начиная с самого упадка Кафы (ныне Феодосия. А. С.) и прежде открытия Одессы, которая вовсем его превышает — Таганрог в сих морях был знатный порт. В сей город ныне привозят железо, покрывала (кровля. А. С), свинец, соленое мясо, сало, икру, хлеб и различные изделия российских фабрик. Привоз иностранных товаров состоит в особенности из вин, плодов, кофея, пшена и шелковых материй.

...Кафа была главным местом генуэзской торговли. Теперь Таганрог чрезвычайно хорошо расположен так, что может собирать плоды от выгод географических и быть складом съестных припасов и товаров, идущих по Дону и различным его рукавам — более для провоза, во внутренность Государства нужных вещей... Сие море собственно есть обширный пруд, коего глубина не простирается более 17 футов, в котором находится великое множество песчаных порогов (баров, отмелей, кос. А. С), более опасных тогда, когда вода, в продолжение некоторого времени бывает возмущена..., купеческие корабли, даже с своим грузом, принуждены останавливаться в трех милях от Таганрога. Товары из судов нагружаются и выгружаются посредством лодок... Город бывает заперт льдом почти в продолжение четырех месяцев».

Сокрушительные социальные бури не уничтожили полностью свидетельств исключительной роли международной торговли в далеком прошлом, направлявшейся консульствами шестнадцати стран в Таганроге. Кварталы жилых домов иностранцев и дворцы городской знати; историческая, для горожан построенная греком итальянского происхождения Герасимом Депальди, безуспешно использованная в 1855 г. французами для взятия мыса с моря на «абордаж» каменная лестница; монастыри и церкви. Создателей всего этого, заложивших город с трехсоттысячным населением сегодня, давно уже нет, а дела их остались людям...

Пришло время вспомнить о помыслах Петра I в части заморской торговли, заложившего гавань и Никольскую крепость на мысу Таганий Рог. В наше грудное время нашлись энтузиасты идеи создания Свободной экономической зоны «Таганрог». Но нашлись и приемники тех самых обывателей, которые причислили Петра I к «не совсем удачным устроителям наших городов».

— Свободная экономическая зона — личный, небескорыстный интерес ее инициатора, председателя Городской администрации С. И. Шило, — утверждают одни.

— Хотят отдать историческую часть города иностранцам, а нас потеснить на «Русское поле», — говорят другие.

— Оставят нас без работы, — твердят третьи. И т. п. Это глас, так называемой, конструктивной оппозиции. А по-моему, нечто очень похожее на поведение чиновника, сдерживающего служебную командировку подчиненного в причерноморский город, про себя размышляя: «А вдруг возьмет да и искупается, каналья?».

В принципе, как говорится, все может быть, в особенности в случае, если задачу решать бездумно-тенденциозно. Но это уже область морали, а то и законности.

Что же «ЗА» Свободную экономическую зону «Таганрог»? Уникальное географическое положение города. В определенной мере Таганрог — это аналог Владивостока, Севастополя, Одессы; незаурядные транспортные возможности: мощные взлетно-посадочные полосы, морской порт и прямая железнодорожная связь с севером, югом, востоком и западом страны; мощная промышленность в сочетании с экономически развитой сельской округой, А против? Разве что мелководье «болота Меотийского» да человеческий бюрократизм с его низменными, скажем, мелочными «производными». Но мелководье было в период былого расцвета нашего порта.

Мелководье Таганрогского залива — препятствие вполне одолимое, тем более при современной морской гидротехнике. Мелководье залива давно заботило специалистов и ученых, среди которых был и Д.И. Менделеев. Высказывалось много предложений по решению этой проблемы. Последнее появилось в наше время: соорудить порт в Миусском лимане, углубив его и прорыв подходной канал, — что-то отдаленно перекликающееся с Николаевским портом в устье реки Ингул. С железной дорогой предполагается порт связать через станцию Марцево. Предложение реальное, но такое решение проблемы порождает территориальное разделение старого Петровского и нового Миусского портов, что не желательно.

Напрашивается другой вариант: продлить подходный донской канал до траверза банки Греческая; углубить и расширить канал, ведущий к нынешнему порту, и, далее, к бухте металлургического завода, к эстакаде, куда морем доставлялась железная руда для небольших доменных печей (возможно, что к ним еще придется вернуться); от яхт-клуба в сторону села Приморка построить мол с входными воротами на акваторию нового порта с удобной, для ремонтного дока, бухтой металлургического завода и портово-перевалочным оборудованием в районе Новомихайловки — рядом с магистральной железной дорогой. Оба варианта, безусловно, нуждаются в глубокой научно-технической экспертизе и не претендуют на безусловное внедрение сходу. Возможно появится и более рациональное решение. Уверен в одном: быть «богатому и первостепенной важности порту, ведущему обширную торговлю с иностранными рынками».

Петр I несомненно был гениальным преобразователем России и удачным «устроителем» наших городов. За нами практическая реализация его предначертаний.

Возвращая городу статус крупного международного торгового порта, следует возродить в нем и, пятьдесят лет существовавшие, созданные при активном участии капитана ранга Ипполита Ильича Чайковского, мореходные классы. Возразите: рядом же Ростов, с мореходкой им. Г. Седова. Отвечу: это — досадная ошибка. Бывшие курсанты предвоенного времени знают, чего она стоит. В начале Великой Отечественной войны учебная баркентина этого училища «Вега», с риском для жизни сотни людей, в лавировку, ценою огромных усилий, бесконечно брасопя (разворачивая под ветер) реи прямоугольных парусов, пробиралась в Ростов по извилистому узкому руслу Дона... Сам факт: мореходное училище — вдали от моря, в окружении совсем не морских учебных заведений (?!). Здесь же Таганрогский радиотехнический институт, на базе одной из кафедр которого и может быть создан морской лицей или колледж. Примеры: в Новороссийске, Мариуполе, Одессе, Мурманске... В перспективе - разрешение проблемы и кадровой независимости, «первостепенной важности» международного порта Свободной экономической зоны «Таганрог». Обстоятельно и довольно обширно дебатируется этот вопрос. И все-таки, каким бы не оказалось сегодняшнее решение о судьбе Таганрога, в перспективе быть ему южным Петербургом России, как и замышлял Петр Великий.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

Закончилась наша встреча, читатель, с удивительным краем, Душой и сердцем которого является самое маленькое и самое плодородное, в недалеком прошлом, Азовское море. Фрагменты событий, описанных в книге, — из глубины веков до наших дней — обозначили историко-географический и экономико-экологический облик моря и берега, раскрыли природные и социальные процессы, предопределившие ведущее место края в экономике и культуре юга России.

Добыча природного газа, гелио- и ветроэнергетика, марикультура, соледобыча, химико-фармакологические ресурсы, бальнеологические свойства природы — все это в начальной стадии освоения на Азовском море.

Перечисленный комплекс экономических перспектив в сочетании с уже получившим развитие промышленным и сельскохозяйственным производством на берегах моря, с развитием морских путей, туризма по историческим местам Приазовья и многое другое, о чем не скажешь так сразу, заставляет путешественника вспомнить с сожалением о былом интересе к Азовскому бассейну (время Петра и Екатерины) и не только россиян, но и предприимчивых иностранцев (итальянцев, греков) в далекое античное время, и хочется верить, что возродится обстоятельно забытое старое. Первые шаги на этом пути — попытка создания Свободной экономической зоны «Таганрог» — морские ворота на юге России. Все флаги в гости к нам!

SUMMING UP

Dear reader, our meeting with the wonderful land, the heart and soul of which the Sea of Azov makes, is over. The events described in the book — since the remote times till our days — touched historic, geographic, economic and ecological aspect of the sea and its shore, disclosed natural and social events determining the leading role of the land in the economy and culture of South Russia.

Natural gas output, helio and wind energetics, seaculture. salt output, chemical pharmacology resources, balneological characteristics of nature — all these are at the initial stage of exploring of the Sea of Azov.

The above mentioned prospects in economy alongside of today's industrial and agricultural production, the development of sea ways and tourism and many other things make the traveller think with deep regret of the former interest in the Sea of Azov not only on the part of the citizens of Russia during the reing of Peter the First and Catherine the Second but on the part of foreigners as well, f. e. the Italians and the Greeks in old times. We hope the well long-forgotten old will revive. The formation of the free economic zone in Taganrog, the sea gate to South Russia, is the first step on that way.

Welcome to our shore, the ships of every flag and nation!

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 

1. Альтман Э.Н. Водообмен через Керченский пролив в условиях зарегулированного стока рек Азовского бассейна //Океанология. 1973. 13, № 3. С. 416—423.

2. Абаев В.И. Скифы и осетины //Курьер ЮНЕСКО, 1977, № 1. С. 23—24.

3. Баском В. Волны и пляжи. Л.: Гидрометеоиздат, 1966. 280 с.

4. Биологические ресурсы Азовского бассейна: Науч. сб. /Под ред. B.М. Кругловой. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1976. 132 с.

5. Бронфам А.М. Соленость Азовского моря и ее предстоящие изменения. Ростов н/Д //Изв. Сев.-Кавказ. науч. центра высш. шк. Сер. естеств. наук. 1973. № 1. С. 19—24.

6. Бодик Л.А., Гришков Я.Г. и др. Ростов н/Д: Ростов н/Д кн. изд-во, 1977, 206 с.

7. Большая советская энциклопедия. Изд. 2. Т. 17. С. 10. Т. 10. С. 510, 447, 222. Т. 42. С 528, 372. Т. 1. С. 532. Т. 19. С. 376—380. Т. 14. C. 651—655. Т. 11. С. 140. Т. 41. С. 568, 57. Т. 39. С. 230, 291. Т. 24. С. 17, 224-225. Т. 23. С. 552. Т. 8. С. 29. Т. 45. С. 172. Т. 44. С. 466. Т. 29. С. 270. Т. 33. С. 49, 257. Т. 32. С. 10. Т. 5. С. 621. Т. 3. С. 172. Т. 38 С. 372. Т. 46. С. 122—123. Т. 47. С. 280.

8. Борисов В.И., Капитонов Е.И. Азовское море. Краснодар: Краснодар, кн. изд-во, 1978. 278 с.

9. Виноградов О.Н. Особенности строения и темпы роста Азовских кос. (на примере Бердянской косы). Тр. ин-та географ АН СССР. 79, № 3. 1960. С. 120-130.

10. Галицкий В. Тмутараканский камень (измерение длинны Керченского пролива в 1068 г.) //3емля и люди. Географический календарь. М.: 1967. С. 15.

11. Гончар О. Перекоп. М.: Советский писатель, 1959. 445 с.

12. Горстко А.Б. Математическая модель экосистемы Азовского моря М.: Знание, 1979. 60 с.

13. Гречко А.А. Битва за Кавказ. М.: Воениздат МО СССР, 1967. 424 с.

14. Грушевский Д.Н. Жданов: Историко-экономический очерк. Донецк: Донбасс, 1971. 52 с.

15. Губкин Н.М. Разрушение восточных берегов Азовского моря и возможные меры борьбы с ним //Геоморфология. 1973. № 1. С. 34—42.

16. Долгопольский М.А., Паули В.А. Планктон Азовского моря //Науч. тр. /Севастоп. биолог. станция. 1964. С. 116—151.

17. Доманский Я.В. Скифы-кочевники, пастухи, воины //Курьер ЮНЕСКО, 1977, № 1. С. 25—88.

18. Даниловский А.П. «Отважный» уходит в море. Ростов н/Д: Ростов н/Д кн. изд-во, 1974. 112 с.

19. Ефимов Н.В. Курганы рассказывают. Краснодар: Краснодар. кн. изд-во, 1972. 96 с.

20. Егоров Н.И. Физическая океанография. Л.: Гидрометеоиздат, 1973. 445 с.

21. Жабров И.П. Азовское море — новый нефтегазоносный район страны //Газовая промышленность, 1974, № 2. С. 18—19.

22. Жиляев А.П. Расчет колебаний уровня Азовского моря //Океанология, 1972. 12. № 1. С. 49—56.

23. Зайцев В. Годы суровых испытаний. Ростов н/Д: Ростов. н/Д кн. изд-во, 1967. 128 с.

24. Записки Гидрографического департамента Морского министерства России С.-Петербург, 1850. 300 с. 26. Зейналов Р.Э., Борозецкий Л.С. 416-я Таганрогская. Баку: Аз. гос. изд-во, 1969. 225 с.

27. Корольченко А.Ф. Миусские рубежи: очерки о местах боевой славы. Ростов н/Д: Ростов, н/Д. кн. изд-во, 1971. 57 с.

28. Константинов А.С., Ларина Н.И. Удивительное в жизни животных. Саратов: СГУ, 1966. 380 с.

28. Коротков И.С. Разгром Врангеля. М.: Воениздат, 1955. 328 с.

29. Крамаренко Б. Пути-дороги. Плавни. Краснодар: Краснодар. кн. изд-во, 1955. 484 с.

30. Курти О. Постройка моделей судов. Л.: Судостроение, 1977. 544с.

31. Куничев Л.А. Лечитесь морем. Краснодар: Краснодар. кн. изд-во, 1975. 56 с.

32. Курило-Крымчак И.П. Несколько слов об Острове Бирючем, что на Азовском море //Изв. гос. географ. общества. 1937. № 69, 4. С. 70—72.

33. Книпович Н.М. Гидрологические исследования в Азовском море. М.: Труды Азово-Черноморской научно-промысловой экспедиции. 1932. № 5. 540 с.

34. Липатов Н.П. 1920 год на Черном море. Военно-морские силы в разгроме Врангеля, М.: Воен. издат. МО СССР, 1958. 344 с.

35. Левченко В.С., Чеботарев Б.В. История Донского края. Ростов н/Д: Ростов. н/Д. кн. изд-во, 1975. 112 с.

36. Мамыкина В.А., Хрусталев Ю.П. Береговая зона Азовского моря. Ростов н/Д: РГУ, 1980. 144 с.

37. Огульчанский А.Я., Иванченко Л.В., Федоренко Н.Я. Заповедники Приазовья. Днепропетровск: Проминь, 1978. 64 с.

38. Панченко Т. Из глубины веков (находки таганрогских археологов), Таганрог, правда. 1980, 11 (11477).

39. Пиотровский Б.Б. Скифский мир //Курьер ЮНЕСКО, 1977, № 1. С. 28—30.

40. Прох Л.3. Словарь ветров. Л.; Гидрометеоиздат, 1982. 240 с.

41. Ружечка Б., Дитлер К. О чем рассказывают окаменелости. М.: Наука, 1964. 70 с.

42. Ревина Н.И., Воловик С.П., Фильчагин Н.К. Состояние запаса азовских морских промысловых рыб (бычков, хамсы, тюльки) и возможности изменения их при различных рыбохозяйственных мероприятиях. Ростов н/Д, Тр. АЗНИИРХ. 1972. № 10. С. 25—30.

43. Сажин П. Тримонтана. М.: Советский писатель, 1963. 280 с.

44. Самойленко В.С. Ближайшее будущее Азовского моря //Тр. гос. океанограф. ин-та, 6 (16). М., Л.: Гидрометеоиздат, 1947. С. 46—50.

45. Сафронов И.Н., Хрусталев Ю.П. Молодые и современные тектонические движения дна Азовского моря и смежных районов Западного Предкавказья.

Ростов н/Д //Изв. Сев.-Кавказ. науч. центра высш. шк. Сер. естеств. наук, 1973. № 1, С. 55—58.

46. Свердлов А.В. На море Азовском. М.: Воен. издат. МО СССР. 1966. 224 с.

47. Славич С. Город-герой Керчь. Семфирополь: Таврия, 1976. 104 с.

48. Соловьев А.И., Портянко В.Ф., Лысенко П.В. Северный берег Азовского моря: экологические проблемы и перспективы: Сб. науч. тр. Киев: Наукова думка, 1991. С. 98—105.

49. Соловьев А.И. Море и берег. Ростов н/Д: РГУ, 1987. 88 с.

50. Срезневский Б. О бурях на Черном и Азовском морях. С.-Петербург, 1889, 180 с. 51. Стенько М.И., Мамыш А.И., Лисовский И.Н. Старейший на юге: очерки истории Таганрогского судоремонтного завода. Ростов н/Д: Ростов. н/Д кн. изд-во. 1961. 128 с.

52. Тарасова Н.И. Море живет. М.: Изд-во ВС СССР. 1949.

53. Терехов А.Ф., Скирдо М.П., Миренев А.К. Гвардейская Таманская. М.: Воен. издат. МО СССР, 1972. 280 с.

54. Троицкий С. К. Рассказ об Азовской и Донской рыбе. Ростов н/Д: Ростов. н/Д кн. изд-во, 1973. С. 78—79.

55. Труды отдела торговых портов Морского департамента России, XXXV. Петроград, 1914. 500 с.

56. Хмелевский К.А. К истории Красного Десанта //Записки Таганрогского краеведческого музея, 1964. № 2. С. 105—114.

57. Хрусталев Ю.П., Щербаков Ф.А. Позднечетвертичные отложения Азовского моря и условия их накопления. Ростов н/Д: РГУ, 1974. 119 с.

58. Хрусталев Ю.П., Таничева Л.3., Черноусова Л.А. К сезонной динамике взвесей Азовского моря //изв. Сев.-Кавказ. науч. центра высш. шк. Сер. естеств. науки. Ростов н/Д, 1974. № 1. С. 76—80.

59. Хрусталев Ю.П. История развития Азовского моря в позднечетвертичное время. Балтика. 5. Вильнюс. 1975. С. 275—379.

60. Шаульский Н.С., Третьяков А.Л., Алексеев Л.Ф. Морские ворота Бердянска. Днепропетровск: Преминь, 1980. 112 с.

61. Шадрин О.В. Климатообусловление колебания солености Азовского моря //Комплексные исследования в Мировом океане, 1975. С. 130—132.

62. Шелов Д.Б. Танаис потерянный и найденный город. М.: Наука, 1967. 143 с.

63. Шелов Д.Б. Танаис и Нижний Дон в III—I вв. до н. э. М.: Наука. 1970. 251 с.

64. Шлыгин И.А. Изменение солености вод Азовского моря под влиянием естественных и антропогенных факторов. М.: МГУ, 1976. 18 с.

65. Шишкин О.Б. Измерение солености в прибрежных водах Азовского моря под влиянием речного стока //Вопросы изучения и освоения Азовского моря и его побережий. Краснодар: Краснодар, кн. изд-во, 1974. С. 41—42

66. Шлямин Б.А. Волнение на Азовском море //тр. гос. океанограф. ин-та. М., 6(16). 1977. С. 45—47.

67. Шнюков Е.Ф., Усенко В.П., Орловский Г.Н., Григорьев А.В. Основные черты геологического строения дна Азовского моря и особенности современного осадконакопления в нем. Проблемы геол. шельфа. М.: Наука, 1975. С. 174—177.

68. Шнюков Е.Ф., Иноземцев Ю.А. Источники сноса и абсолютный возраст терригенных минералов современных прибрежно-морских осадков Азовского моря //Литология и полезные ископаемые, 1975. № 1. С. 120—124.

69. Шнюков Е.Ф., Котловская Ф.И. О происхождении глинистых минералов современные донных осадков Азовского моря //Докл. АН СССР, 1973. 208, № 2. С. 430—431.

70. Шнюков Е.Ф., Соботович Э.В., Ковалюк Н. Н. О скорости осадконакоплений в Азовском море //Геохимия, 1973. № 3. С. 442—446.

71. Щербаков Ф.А. К истории развития северного и западного побережий Азовского моря в связи с образованием прибрежных морских россыпей //Тр. океанограф. комис. АН СССР. 1961. № 12. С. 17—29.