Броневский Валерьян Алексеевич

Из книги Богомаз П.Д. "Миусская старина":

ПАН БРОНЕВСКИЙ

У донского атамана Иловайского было несколько дочерей, и, выдавая их замуж, он давал им в приданое часть земли, полученной от Императрицы Екатерины II за боевые заслуги. Одним из зятьев Иловайского был Алексей Богданович Броневский, получивший землю и обосновавший родовую усадьбу у села Ряженое, точнее, у той его части, которая стала называться Новоселовкой.

Броневский до этого служил на флоте, затем в кавалерии, а дослужившись до чина полковника, вышел в отставку и поселился в Таганроге, близ своего имения.

Сохранились о нем исторические сведения, приведенные в книге "История города Таганрога" П. П. Филевского.

В 1851 году Броневский был председателем Таганрогского коммерческого суда, членом попечительства Николаевского детского приюта. В 1855 году, во время так называемой Крымской войны, когда англо-французский десант пытался с моря штурмовать Таганрог, статский советник Броневский, несмотря на свои 70 лет, явился в первый день бомбардировки города в войска и мужеством своим ободрял молодых воинов.

26 августа 1856 г., по окончанию войны, недавно заступивший на престол император Александр II пожаловал Таганрогу грамоту за заслуги в обороне города.

Грамоту в город привез граф Сиверс и 27 августа вручил ее исполнявшему тогда обязанности градоначальника Броневскому в его квартире в присутствии других высокопоставленных чинов.

Судьбе было угодно, чтобы пути внука Броневского и Его Величества Александра II впоследствии пересеклись при трагических обстоятельствах. Но об этом - ниже.

Усадьба Броневского в Новоселовке занимала около пяти гектаров земли; в ней были красивый кирпичный дом, покрытый железом, фруктовый сад, ухоженные аллеи. Вокруг нее были высажены дубы и вырыт глубокий ров, следы которого видны до сих пор. За усадьбой стали селиться крестьяне, беглые из Украины, в основном, из Полтавского уезда. Крестьяне обрабатывали землю Броневского и служили в его имении. Здесь появились такие фамилии, как Андриенко, Богомаз, Денисенко, Косяченко, Красуля, Новак и другие. Их потомки живут там и до сих пор.

Новый поселок стал называться Новоселовкой №2, а в простом обиходе "Броневкой", по имени хозяина барской усадьбы Броневского. И жителей этого поселка тоже стали называть "броневцами".

В последней четверти XIX века сын Броневского - основателя усадьбы - Алексей Алексеевич, получивший образование агронома, с особым старанием занимался садом, так и называвшимся жителями поселка "панским садом". Он посадил в этом саду лучшие сорта яблонь и груш, привезенных из заграницы; кусты сирени; вдоль рвов, как живую изгородь, люцию, тогда только появлявшуюся в России. Нанял садовников и сторожей из числа крестьян, поселившихся возле усадьбы.

Самым ближайшим подворьем возле изгороди сада было подворье одного из сторожей-садовников Петра Михайловича Богомаза, слывшего весьма строгим и скупым хозяином, преданным порученному ему делу и своему барину Броневскому. Рассказывают, что свою внучку Стешу, которая приносила ему обед, Петр Михайлович встречал на меже сада у калитки, забирал обед и иногда давал ей несколько поднятых с земли полугнилых плодов, но никогда не позволял сорвать свежих плодов - ведь они были не его, барские.

Сам барин, Алексей Алексеевич Броневский, находился, в основном, в Таганроге, где служил младшим нотариусом по городу Нахичевани-на-Дону в нотариате Таганрогского окружного суда. В этот округ тогда входили суды городов (кроме Таганрога): Ростова, Азова, Нахичевани, а также прилегающих волостей.

Валерьян Алексеевич, уже внук Броневского - основателя усадьбы - родился в 1858 году в Таганроге. На учебу был отдан в столицу, где и учился в университете. В то время, а именно в 1880-х годах, в Петербургском университете училось много передовой молодежи, впоследствии сыгравшей значительную роль в развитии науки, культуры, философии не только России, но и всего мира. С этого времени начинается самостоятельная жизнь, полная драматизма, молодого бунтаря - Броневского В. А. Надо сказать, что под влиянием французских, немецких и русских мыслителей последняя четверть XIX века в России стала временем бурного распространения социалистических идей. Студенчество также было увлечено модными течениями.

По всей стране стали возникать тайные общества, ставившие своей целью борьбу с правительством за переустройство общества, улучшение жизни простых людей. Но пути улучшения жизни разными обществами и разными группами виделись по-разному, и не все они приводили к желаемым результатам.

Так, осенью 1876 года возникла "Северно-Революционная народническая группа", позже получившая название "Земля и Воля". Ядром этой группы в Петербурге был "основной кружок" (около 30 человек). Общество ставило своей целью готовить народ к восстанию и делилось на группы: "деревенщики", действовавшие в крестьянстве, "рабочая группа", действовавшая в рабочих районах Петербурга, и "интеллигентская группа", проводившая работу среди студенчества. В последнюю входил и Броневский В. А. Между этими группами шли постоянные споры и дискуссии о путях переустройства России, о методах борьбы, о целях этой борьбы. Большое внимание уделялось непосредственно физическому устранению "неугодных" министров и политических деятелей, создавались специальные террористические группы.

Основная борьба развернулась между лидерами групп Плехановым и Желябовым. Плеханов был против террора, за усиление революционной деятельности в народе. Желябов же считал, что работа в деревне при отсутствии политических свобод бесплодна, что нужно устранять деятелей, препятствующих получению народом этих свобод.

В. А. Броневский в 1877 году, будучи студентом, вступил в организацию "Земли и Воли", а когда 15 августа 1879 года произошел раскол этой организации на две самостоятельные - "Черный передел" и "Народная Воля", Броневский вместе с Желябовым, Софьей Перовской, Степаном Халтуриным и другими вошел в "Народную Волю". Эта группа наряду с пропагандистской работой занималась подготовкой и осуществлением террористических актов. Следовали одно за другим покушения на видных государственных деятелей, в том числе, и на самого Государя.

За участие в подготовке террористических актов, приведших к убийству Александра II, в 1880 году Броневский был арестован и осужден на 4 года тюремного заключения. Просидев в Петропавловской крепости около полутора лет, по ходатайству своего отца, потомственного дворянина, был административно выслан на 4 года в Сургут Тобольской губернии. Длителен был путь из Петропавловки по знаменитой Владимировке в Тобольскую губернию. Он мужественно прошагал тысячи километров, мерз, голодал, терпел побои, изнемогал от усталости. Но дух его не был сломлен. После отбытия ссылки он эмигрировал за границу. К сожалению, материалами о его жизни за границей мы не располагаем, но надо полагать, что там он поддерживал связь с единомышленниками среди русской эмиграции.

Пришел новый, полный драматизма, 1905 год. Бурные события захлестнули вновь всю страну. В Петербурге и других городах революционная борьба привела к организации первых Советов рабочих депутатов. Броневский В. А. возвращается в Таганрог, поступает на Котельный завод бухгалтером. Здесь он постепенно становится любимцем рабочих, которые с большим интересом слушали его беседы, а он старается использовать приобретенный в столице опыт пропагандиста. Вокруг него стали возникать целые кружки. Надо сказать, что он был скромным, интеллигентным человеком, но в трудное время - решительным, не переваливавшим ответственность на других.

Его соратники и сотрудники по Котельному заводу вспоминали: "Останавливаясь на избрании В. А. Броневского в Совет рабочих депутатов, следует прежде всего отметить, что Броневский является народовольцем и сподвижником Степана Халтурина, уже успевший побывать до 1905 года в ссылке; вернувшись в Таганрог, он поступил в бухгалтерию Котельного завода, тем не менее он был настолько скромен (или по другим каким причинам), что до октября месяца среди рабочих масс имя Броневского не фигурировало как революционера и даже организации С.-Д. совершенно был не известен. И только после царского манифеста 17 октября (в котором были провозглашены уже более прогрессивные принципы - основы гражданской свободы в виде неприкосновенности личности, свободы слова, собраний, обещания созвать законодательную Думу - прим. автора) Броневский, выступая на собраниях рабочих Котельного завода, а затем и на других, как например в "Сампомощи" (название клуба приказчиков того времени, где устраивались митинги и собрания различных партий и союзов - прим. автора), сообщал свои автобиографические черты из революционной жизни, и с тех пор для рабочих масс имя Броневского стало известным..."

19 октября 1905 года рабочие Котельного завода бросили работу и объявили забастовку, предварительно выделив заводской Совет старост, куда вошел и служащий Броневский. А 10 декабря Таганрогская организация С.-Д. выдвинула его во вновь избранный первый Совет Рабочих Депутатов, где он и занял пост секретаря Совета. Председателем Совета был избран член С.-Р. Александр Треков, его заместителем - Борис Оловягин. Заседания Совета проходили ежедневно в здании железнодорожного театра, проходили бурно и непрерывно, и только громоподобный голос Михаила Копылова (по кличке "Бур"), поддерживающего порядок в здании, перекрывал ораторов, когда на сцену к трибуне пытались прорваться вне очереди. Деятельность Совета настолько быстро стала разрастаться, что вести о "Новой власти" дошли до крестьян, и они ехали, по словам Оловягина, в город за разрешением земельных споров с помещиками. Население города шло также в Совет, как к новой власти. Полиция бездействовала. Железнодорожное руководство обращалось в Совет за содействием в отправке застрявших поездов, Государственный банк предлагал взять на хранение кассу. Вот что рассказывает об этом сам В.А. Броневский: "Самый крупный промах Совета заключался в отклонении предложений делегатов Государственного банка принять на хранение его кассу в 2 или 3 миллиона. Государственный банк сделал это по настоянию Донского земельного банка, который боялся за свои вклады и сперва посылал к Совету своих делегатов, надоедая, чтобы Совет сам потребовал на хранение кассу от Государственного банка, таково было доверие к Совету. На ходатайство Донского земельного банка о нажиме на Государственный банк, последним было указано, что Совет сам знает, что ему делать, но когда посольство от Государственного банка настаивало все же принять кассу, - в этом ему было отказано."

А тем временем жандармерия готовилась к битве. 11 декабря главноначальствующий города Таганрога полковник Шмидт объявил в городе чрезвычайное положение. 16 декабря в 8 часов утра со стороны Марцево в город вошли войска, окружили здание Совета. Многие члены Совета были арестованы, председатель Треков внезапно бежал в Ейск, а затем за границу. Броневский укрылся на заводе под охраной рабочих. Совет был обезглавлен и обезоружен. Но бунт разрастался, страсти накалялись.

17 декабря (1905 года) рабочие Котельного завода, организовавшие накануне боевую дружину, решили выступить на защиту бастовавших рабочих Металлургического завода. Они отобрали оружие у полицейских, сгруппировались в отряды. Участники этого выступления вспоминали: "При обсуждении вопроса (идти или не идти к Металлургическому заводу), Броневский стал доказывать, что бесполезны будут жертвы и пролитие крови, т. к. у нас нет никакого оружия, и мы не сумеем дать определенного указания и т. д. (После многих лет участия в делах "Народной Воли" он, очевидно уже понимал, что простые террористические акты и возникающие бунты не могут иметь какой-либо перспективы - прим. автора). Другие же ораторы призывали не слушать Броневского, называя его "трусом". Тогда Броневский (не видя другого выхода) заявил: "если так, я иду впереди, но все же это будет бесполезно и напрасные труды".

И вот, дружина двинулась к Металлургическому заводу, где у ворот выстроился отряд казаков. Во главе плохо вооруженных рабочих шел Броневский с двумя "Смиттами" в руках (револьверы системы "Смитт-Виссон"). Толпу обогнала казачья двуколка, и вслед раздались выстрелы. Казаки открыли огонь, сначала поверх голов, затем в толпу. Толпа в панике стала разбегаться.

После второго залпа были тяжело ранены секретарь Совета Броневский, рабочий Котельного завода Иван Королев и Сухачев. Другие были ранены легко и смогли убежать. После, когда стрельба утихла, оставшиеся рабочие из ближайшего двора взяли подводу и подобрали раненого Сухачева, а Королев и Броневский, как лежавшие ближе к воротам, были подобраны позже и привезены в больницу "Красного Креста". Там Королев умер, а Броневскому сделали операцию, извлекли пулю из затылка и приставили к его палате двух полицейских.

Однако вскоре Броневскому из тюремной больницы удалось бежать. Его товарищи рассказывали, что "усилиями организации С.-Д. через своих членов Ивана Миронова, Хижнякова и др. Броневский был выкраден с еще незажившей раной из "Красного Креста". Им помогали Мария Питерина, Ольга Броневская, Василий Иванов и др." А сам Броневский описывает свой побег следующим образом.

"19 января 1906 года жена, придя ко мне днем, сообщила, что накануне в рабочем клубе жандармы сделали обыск и отобрали веревочную лестницу и что надо бежать сегодня же, что она с дочерью прийдет ко всенощной и принесет все, что нужно. Во время обеда я осторожно подрезал столовым ножом замазку у оконных рам, легко и бесшумно вынул двойную раму и опять поставил ее на место. Во время всенощной (церковь была рядом с моей камерой) пока городовые молились (очевидно, чтобы я не убежал), жена с дочерью принесли мне веревку с узлами, крюк с винтовой нарезкой и сверло. Мы с женой просверлили в полу под кроватью дыру и ввинтили крюк, чтобы привязать к нему веревку. Я должен был, по условию, отворить окно, зажечь спичку и, когда у соседнего двора, где жили Игнатьевы, мне ответят тем же, привязать веревку к крюку, опять зажечь спичку и после ответа со спичкой лезть в окно.

После всенощной жена и дочь, помолясь для вида, ушли. Принесли ужин и, когда все затихло после ужина, все произошло так, как было по условию, очень удачно. Лезть пришлось со второго этажа сначала на пристройку, а затем с нее на землю. Когда я спустился на пристройку и лез по крыше, держась за веревку очень длинную, крыша очень сильно гремела, но я живо с нее спустился и бежал."

По словам Миронова, Броневского ночью отвезли на частную квартиру. Прежде, чем сразу же перебросить его в Харьков, как предполагала организация, пришлось около недели подлечить. С тем, чтобы полиция не напала на следы, его переводили с квартиры на квартиру. Через неделю, тщательно загримированного, его удалось направить в Харьков. По дороге на вокзал он видел расклеенные объявления с его портретами и требованием выдать преступника за вознаграждение. Полковник Шмидт телеграфно сообщил жандармскому подполковнику, находившемуся тогда в Харцызске: "Броневский ночью ушел. Полковник Шмидт." Департамент полиции немедленно прислал Донскому жандармскому управлению предложение принять самые решительные меры к розыску Броневского.

Арестованных членов Совета в Таганроге судила Новочеркасская выездная палата, но из-за недостаточности улик оправдала, т. к. сви детели под угрозой расправы со стороны дружинников, находившихся на свободе, отказались от своих прежних показаний. Прокурор опротестовал приговор.

Броневский же в Харькове вступил в партию С.-Р., устроился с помощью товарищей по партии в лабораторию взрывчатых веществ и работал там под кличкой "Иван Алексеевич".

Там же, в развалинах одного дома на окраине города, в свободное от работы время, Броневский изготовлял бомбы и начинял их взрывчаткой, принесенной из лаборатории. Обычно вход этой "мастерской" сторожила собака, тщательно натренированная на подачу предупредительных сигналов. Но жандармам удалось выследить "Ивана Алексеевича", обезвредить собаку и внезапно ворваться в "мастерскую".

- Что ты делаешь ? - спросили его.

- Готовлю гостинцы, - ответил Броневский.

- Для кого ?

- Для вас.

Его схватили, надели наручники и вскоре препроводили в Киев. Судил его Киевский военный суд 15 января 1907 года за принадлежность к партии С.-Р. и хранение взрывчатых веществ. Приговорен Броневский был к 4-м годам каторги.

А в Таганроге 4 мая 1907 года началось следствие по делу боевой дружины, тогда же был предъявлен обвинительный акт членам дружины, в т. ч. и Броневскому. Его привезли в Таганрог, закованного в кандалы и наручники. В вокзале он обратился к народу с просьбой отозваться, есть ли кто из Новоселовки. Отозвался Аким Федорович Новак, который часто работал у Степана Петровича Богомаза, сына садовника Броневских. Броневский сказал: "Передавайте привет всем мужикам из Новоселовки, скоро и к ним прийдет лучшая жизнь." 28 июня 1907 года сенатом был назначен повторный суд. Вновь были арестованы Оловягин и Старцев. Свидетели были те же, что и в 1906 году, защитником был тот же толковый, грамотный присяжный поверенный Золотарев. В делах жандармерии сохранилось свидетельское показание Ильи Мельникова, "который удостоверил, что около 9 часов утра 17 декабря 1905 года вблизи Металлургического завода он слышал, как Броневский говорил собравшимся у лавки рабочим, чтобы они шли домой и забирали оружие, а спустя некоторое время к Броневскому подъехали два неизвестных и передали ему какой-то сверток. После этого Броневский, обратившись к толпе, сказал: "Товарищи, говорите, какой системы у вас револьверы и получите патроны," причем стал раздавать патроны."

На этот раз Золотареву не удалось отвести обвинение. Следствие закончилось. И уже в 1908 году Новочеркасская выездная судебная палата в Таганроге приговорила Броневского за нападение на казаков к 3-м годам исправительного дома. Это был его второй суд. В третий раз - в том же году, тем же судом, там же был приговорен в ссылку на поселение. Определение палаты было следующее: "...лишенного прав состояния ссыльно-каторжного В.А. Броневского сослать на поселение, каковое наказание считать поглощенным наказанием, коим он осужден приговором Киевского военного суда, состоявшимся 15 января 1907 года и вступившим в законную силу, почему настоящий приговор в отношении его личной ответственности не проводить."

Наказание Броневский отбывал в исправительном доме Новочеркасска до 1909 года, а в 1909 - 1910 -х годах в Александровском централе. В 1910 году был водворен на поселение в Манзурскую волость Иркутской губернии, в 1913 - 17 годах жил в Иркутске.

После Февральской революции Броневский вернулся в родные края, некоторое время жил в родовой усадьбе в Новоселовке, оставленный семьей, затем в Таганроге.

В период германской оккупации города Таганрога и его окрестностей в 1918 году старые товарищи по партии С.-Р. (до вступления Броневского в партию С.-Д.) выдвинули его кандидатом в Городскую Думу. Но, к счастью, оккупация продолжалась недолго, и Броневский никакой деятельности, как кандидат, не проявлял.

Зато его дочь Софья, в отличие от своей сестры, которая помогала с матерью побегу из тюрьмы, будучи пленной сестрой милосердия в I-ую мировую войну, вышла замуж за немца. Она с мужем появилась в Новоселовке и пыталась устанавливать новый порядок на старый лад и пороть непокорных крестьян.

Под руку ей попал и Дмитрий Авксентьевич Богомаз, внук преданного Броневским садовника Петра Михайловича. Дмитрий Авксентьевич был дома на излечении после ранения. Он сказал Софье Валерьяновне: - "Ваш отец боролся за рабочих и крестьян, а Вы теперь устраиваете расправу." - "Ну что же, - ответила Софья, - скажите спасибо, вас спасло ваше хлебосольное гостеприимство, которое вы оказывали нам, приезжавшим из Таганрога на дачу. Ваш дед и отец исправно служили в нашем поместье. Это вас спасло. Скажите спасибо."

Осенью того же года германские войска покинули оккупированные Таганрог и прилегающие районы. Но вокруг уже бушевали бои Гражданской войны. Софья Броневская с мужем покинули Новоселовку.

После установления советской власти В.А. Броневский вернулся к активной деятельности. Он занимал последовательно ряд ответственных постов. 29 мая 1923 г. исполком Уездного Совета принял решение о создании городской архивной комиссии. В неё вошёл и В. А. Броневский, который занимался упорядочением и систематизацией разрозненных архивов, чем принёс большую пользу городу. Будучи персональным пенсионером, вел большую общественную работу. Как и его дед и отец, он был большим патриотом своего города, прекрасным лектором. Его живые, остроумные доклады в залах Чеховской библиотеки и аудиториях учебных заведений любила молодежь. Его любовно называли "Дедушкой Броневским". Часто он сопровождал многочисленных экскурсантов при осмотре Таганрогских музеев и достопримечательностей города. Был он членом "Всероссийского общества политкаторжан" и первым старостой Таганрогской группы, активным членом профсоюза работников просвещения.

Но силы В.А. Броневского, подорванные многолетним пребыванием в тюрьмах и ссылках, с возрастом таяли, что привело к тяжелой, продолжительной болезни. А 12 января 1928 года на семидесятом году жизни его не стало.

Похороны В.А. Броневского стали трауром для всего Таганрога. Вот как описывает их городская газета "Красное знамя".

"Вот этот неутомимый, кипучий человек - лежит неподвижно на возвышении в большом зале Краеведческого музея. Возле гроба, утопающего в знаменах и венках, - почетный караул, сменяющийся каждые пять минут. К часу дня гроб выносят к подъезду здания. Кругом толпа тысяч в пять человек. Тут и воинские части, и подшефная Таганрогской группе политкаторжан Трудшкола N 4, группы просвещенцев, членом профсоюза которых состоял тов. Броневский. У подъезда происходит гражданская панихида. С речами выступают представители политкаторжан, исполкома, горсовета, окружкома, совпрофа и других организаций. Процессия растянулась на несколько кварталов. Три оркестра музыки непрерывно и поочередно играют похоронный марш. Так Таганрог провожал тело тов. Броневского. Похоронен он в первом районе кладбища (при входе - налево). Прощальные речи у могилы произнесли - рабочий, представители от Крайистпарта, Работпроса и общества политкаторжан."

В настоящее время на неухоженной могиле покоится покосившееся надгробье из серого бетона, на нем прикреплена доска из белого мрамора с надписью:

Дорогому товарищу

В.А. Броневскому,

отдавшему полвека своей

жизни делу революции.

Род. в 1858 г., умер в 1928 г.

Таганрогская группа

политкаторжан

После его смерти одна из улиц (бывшая Камышанская) была переименована в Броневскую. Рабочие Котельного и Металлургического заводов его помнили и чтили. Они вспоминали, как в первые послереволюционные годы он шагал в передних рядах первомайской демонстрации, проходившей по этой улице. В 1937 - 38 годы ряд его сподвижников-политкаторжан был репрессирован за принадлежность к другим, "небольшевистским", партиям, за их, якобы, неправильные, методы борьбы со старым строем.

Заканчивая рассказ о Валериане Алексеевиче Броневском, сыне и внуке помещиков, связавшем свою судьбу с судьбами тысяч людей, искавших лучшей жизни и боровшихся за это, следует еще раз заметить, что он принадлежал к плеяде героев, которые были большей частью гонимы, чем поощряемы со стороны официальных властей. До революции 1917 года он подвергался преследованию и наказанию за то, что вообще боролся с произволом властей; после революции в тридцатые годы был предан забвению за то, что боролся не теми методами, как считали "рьяные большевики", на самом деле ничего не имеющие общего с коммунистическими принципами. Улицу, носившую его имя, снова переименовали, теперь в Социалистическую, в пятидесятых годах. Но в 1957 году репрессированных его соратников реабилитировали. Снова на какое-то время вспомнили и Броневского.

Жизнь его была полна драматизма и в общественных, и в семейных делах. Не все родные и близкие разделяли его взгляды, но все ценили его за прямоту, честность, порядочность, заботу о других.

В этом очерке не ставилась цель анализировать и делать оценку событиям прошедших лет с позиций нынешнего времени, просто хотелось раскрыть еще одну из страниц истории города Таганрога, а также села Ряженого, поселка Новоселовки, связанную с фамилией Броневских - патриотов, служивших своему народу.

Ну, а родовая усадьба Броневских после революции пришла в запустение. Сад постепенно был вырублен, новых деревьев уже никто не сажал, фамильные склепы разрушены, и только непосредственно в доме шумела жизнь, но это была уже другая жизнь. В доме Броневских сначала располагались сельский совет и поселковая школа, затем только школа. На месте бывшего "панского сада" остались только рощи сирени, да люция по его периметру. Во время Отечественной Войны был разрушен и дом, и теперь там, на месте бывшей усадьбы, разместились более двух десятков вновь построенных домов сельчан с ухоженными, но небольшими, усадьбами. Поселки Новоселовка N1 и Новоселовка N2 соединились и превратились в части села Ряженого с длинными улицами Комсомольской и имени Кирова.

Правда, и сейчас еще можно услышать от старожилов: "он живет на Броневке". Но молодежь уже не знает не только в Ряженом, но и в Таганроге, фамилию Броневских. А жаль! Броневские заслуживают того, чтобы о них помнили.