Раздел земли

"Гаврюшкин О. П. Вдоль по Питерской"

Раздел земли.

По окончании войны с турками, закончившейся в пользу России и положившей конец многовековой борьбе, Екатерина II издала указ, имеющий

большое историческое значение не только для России, но и для города Таганрога. Своим объемным рескриптом императрица обласкала и наградила участников событий и их семей и позволила в кратчайший срок заселить малонаселенные приазовские земли. Именно этот указ сделал Таганрог таким, каким он стал — многонациональным и богатым. Заканчивался указ двадцать первым, последним параграфом.

«Наконец приемля все оное общество в особо Наше Материнское покровительство и милость сохраняя всегда в прямой цене оказанная оным в течение минувшей войны знаменитые опыты их в службе Нашей усердия и ревность, неоставить по природному Нашему правосудию без достойного всех и каждого особо по мере поднятых по мере трудов награждения, поставляя в том всегдашнее Наше удовольствие — к произведению же всего высше писанного именем Нашим в действо и к отправлении их всех на объясненном основании в Россию по испытанной Нам достохвальной вашей ревности уполномочивая вас, — пребываем Императорскою Нашего милостию всегда благосклонны.

Дан в Москве, — лета от Рождества Христова 1775 марта 28 дня». Выполняя волю Екатерины II, князь Потемкин 9 декабря 1775 года предписал бывшему азовскому губернатору генерал-майору и кавалеру Черткову принять всех прибывающих греков и их семейства и поселить в окрестностях Таганрога:

«При сем препровождая к Вашему Превосходительству, копию с Высочайшего Ея Императорского Величества рескрипта к Господину Генерал- аншеф и Кавалеру Графу Алексею Григорьевичу Орлову Чесменскому содержащего все те положения, которые благоугодно было Ея Императорскому Величеству принять под Всемилостивейший свой покров всех служащих в войсках Ея в Архипелаге — албанцев обще с их фамилиями, основываясь на таковой воле, того Высочайшего рескрипта имеете Ваше Превосходительство поступать во всем том, что касаться будет до поселения как в Керчь- Еникале, так и в Таганроге по берегу Азовского моря. О успехах заселения и обзаведении домостроительстве их меня уведомить. Декабря 9 дня 1775 года».

Приняв предложение Великой Императрицы с глубокой благодарностью, греки и албанцы из Албании, Македонии, Пелопонеса и с островов Архипелага стали собираться в дорогу и на своих собственных судах начали прибывать в Таганрог. Первыми переселенцами были в основном военные и знатные греки, за ними потянулись мирные жители. Первоначально военные поселились на территории крепости, затем перебрались в район реки Миус, где составили две роты. Многие из них посвятили себя военной службе, другие занялись хлебопашеством и заграничной торговлей.

Согласно сохранившихся в греческом мещанском обществе сведений о переселенцах, включая и тех, кто ранее проживал на Керченском перешейке, в 1801 году в Таганроге насчитывалось: купцов — 281, мещан — 102, штаб- и обер-офицеров — 26, нижних чинов — 66 и членов этих семейств — 277. Всего 752 человека. Свободной земли было много, и каждый обрабатывал столько, сколько мог. Узаконенной же между каждыми хозяйствами межи не было, почему в 1808 году последовал Высочайший указ, которым предлагалось избрать среди себя депутатов и разделить таганрогскую землю на «правильные участки», то есть каждому по заслугам. Указ был направлен на имя градоначальника города Кампенгаузену, и первые два параграфа указа четко и ясно разъясняли, чем при этом надо руководствоваться.

«Параграф первый. Землю, которой поныне таганрогские греки пользуются и которой при последнем межевании оказалось 11994 удобной и 3951 десятин неудобной, оставить за ними в вечном и потомственном их владении (175 квадратных километра. - О.Г.).

Параграф второй. Для избежания споров и всех затруднений от нераздельного владения сею землею происходящих, разделить оную на участки посредством депутатов от каждого состояния тамошних поселенцев на основании третейского суда без всякого в том деле участия начальства с тем, чтобы на положение депутатов не было апелляции».

Оканчивался указ словами: «Я поручаю вам привести сие в исполнение и буду ожидать от вас об оном донесения. Дан в С. Петербурге июля 21 дня 1808 года. Александр».

Для раздела земли избрали по два депутата от каждого сословия. От дворян в число депутатов вошли майор Георгий Кокино (Коккинос) и подпоручик Георгий Мускути; от купцов Ралли Мателиас и Никифор Галиони; от военных Георгий Красса и Гавриил Малаксиано. Дмитрий Моняти в число комиссии был избран из числа поселян.

Из общего числа розданной земли за дворянами оставили 5750 десятин (получили 22 человека), купцам отвели 1340 десятин (получили 18 человек), остальную разделили между 81 лицами рядового и сержантского звания. Из-за неграмотности депутата Дмитрия Моняти документ за него о разделе земли подписал Александр Попандопуло. На душу каждого пришлось от 30 до 850 десятин.

Из числа лиц, получивших наделы земли, многие не оставили в истории города сколь-либо заметного следа, за исключением Бенардаки, Мускути, Попова, Софьянопуло, Холяра, Флуки, Караяни, Красса, Камбарули, Руссо, Монети, Макропуло, Малаксиано и некоторых других.

В конце размежевания оказалось, что большой кусок земли (до 2000 десятин) остался без раздела. Куда она подевалась, толком никто объяснить не смог, высказывались лишь предположения, что участвующий в обмерах землемер Шаржинский незаконно прирезал ее появившемуся недавно помещику Фурсову.

Осуществленный согласно Высочайшего указа раздел земли оказался незыблемым, и сколько впоследствии ни пытались произвести его заново по прошениям обиженных или вновь претендующих на нее, ответ был всегда один — Высочайшим указом никакие претензии на приобретение земли приниматься не должны.

Владельцам земли не разрешалось ни продавать, ни передавать ее другим лицам, поэтому в 1815 году перед сенатом поставили вопрос о том, что многие греки не умеют пользоваться землею и это приносит безусловный вред хлебопашеству. 26 июня 1819 года последовал указ Правительствующего сената, по которому земли переходили в полную собственность, и греки теперь могут владеть ею по своему усмотрению, в том числе и продавать. На этом заканчивается вступительная часть к последующим главам. При написании ее использовались материалы действительного члена статистического комитета, члена коммерческого суда от купечества, заведующего кассой городским Общественным банком Филиппа Дмитриевича Катопули. Это он в 1867 году похоронен на городском кладбище в склепе с фигурой ангела и большим белым крестом.

Земли южного побережья.

Кому же принадлежали земли в районе Петрушиной косы, далее по побережью и по берегам реки Миус? Несколько слов о происхождении названия Петрушиной косы. Согласно рассказанной П.П. Филевским легенде свое название она получила во время посещения ею Петром I. На берегу он встретил одного из первых русских поселенцев, которому был настолько рад, что дал согласие стать крестным отцом родившегося у встреченного им рыбака мальчика и названного Петром.

Владельцами земли в районе Петрушиной косы стали подпоручик Иван Егорович Комнино-Варваци, губернский секретарь Константин Петрович Иванов, таганрогский купец Павел Гаврилович Малаксианов, жена таганрогского купца Анастасия Ивановна Малаксианова, наследники умершего действительного статского советника Николая Дмитриевича Алфераки и генерал-майор Александр Гаврилович Реми, а также восемь таганрогских мещан, фамилии которых не названы.

КОМНИНО-ВАРВАЦИ ИВАН ЕГОРОВИЧ. Подпоручик. Правнук Ивана Андреевича Варваци сражавшегося на стороне России за независимость Греции. Не имея сыновей, с целью увековечить свое имя в последующих потомствах, с разрешения царствующей семьи Иван Андреевич добился разрешения, чтобы к фамилии Комнино, мужа дочери Марии добавлять фамилию Варваци.

ИВАНОВ КОНСТАНТИН ПЕТРОВИЧ. Губернский секретарь. Умер 13 сентября 1881 года от простуды.

МАЛАКСИАНОВ (МАЛАКСИАНО) ПАВЕЛ ГАВРИЛОВИЧ. Таганрогский купец. Родился в семье мещанина Гаврила Михайловича 18 июня 1815 года. В 1865 году, уже как купец второй гильдии, в 47-летнем возрасте обвенчался в Никольской церкви вторым браком с девицей Анастасией Ивановной Коккинос, 35-летней сестрой таганрогского купца.

МАЛАКСИАНОВА АНАСТАСИЯ ИВАНОВНА. Урожденная Коккинос. Супруга купца Павла Гавриловича. Умерла 8 марта 1883 года от долговременной болезни.

АЛФЕРАКИ НИКОЛАЯ ДМИТРИЕВИЧА наследники. По указанию графа Потемкина две роты, составленные из греков по окончании освободительной войны, поселились у берегов реки Миус в районе крепости Павловской. Командовали ими Антон Дмитриев (Дмитриади) и Дмитрий Алфераки. В 1783 году этот батальон под командованием Кандиоти воевал в Крыму, а после окончания Крымской войны 1855 года, где он прославился под Балаклавой, батальон вернулся на берега Миуса.

Наследниками Николая Дмитриевича Алфераки являлись его три сына Ахилес, Сергей и Михаил. Было еще двое сыновей, но Дмитрий умер во младенчестве, а Николай застрелился в возрасте 23-х лет. Дворец Алфераки в Таганроге принадлежал этой семье.

Алфераки М.Н.

РЕМИ АЛЕКСАНДРА ГАВРИЛОВИЧА наследники, к которым надо отнести его детей. Таганрожцам импонирует, что генерал-майор в отставке Реми Александр Гаврилович ранее служил в одном лейб-гвардии полку с Михаилом Юрьевичем Лермонтовым и поддерживал с ним дружеские отношения. Неудивительно, оба они выходцы из Западной Европы, предки которых перешли на службу к русским царям. Шотландец Джордж Лермонт, наемный солдат в составе польской армии, попал в плен к русским в 1613 году и положил начало роду Лермонтовых в России. Предки Реми выходцы из Швейцарии, появились в России в 1787 году, когда офицер Жан-Габриэль Реми поступил на службу в С. Петербургский инженерный корпус. В Таганроге А. Г. Реми появился на склоне лет как помещик таганрогского округа. Один из его сыновей Николай известен в городе благодаря своенравному и упрямому характеру. Энергии у него, однако, было хоть отбавляй. Он являлся предводителем дворянства, членом Общества педагогов, председателем соборного комитета, служил в национальном банке и избирался гласным в городскую думу. В числе многих домов в городе ему принадлежало и здание с белыми колоннами по улице Шмидта, 18, которое, находясь у самой кромки обрыва, красиво смотрится с набережной.

На Александровской косе земли принадлежали коммерции советнику Якову Соломоновичу Полякову, наследникам купца Ивана Константиновича Солодова и коллежскому асессору Порфирию Михайловичу Айканову.

ПОЛЯКОВ ЯКОВ СОЛОМОНОВИЧ. Больше, чем он, для Таганрога не сделал никто. Список его благодеяний настолько обширен и велик, что одной страницы не хватит, чтобы их хотя бы перечислить. Что стоит только его услуга городу, что скорые поезда следуют по магистрали Москва—Ростов и далее на Кавказ с заходом в Таганрог, а не напрямую Харьков—Ростов. По его имени названо село Поляковка.

СОЛОДОВ ИВАН КОНСТАНТИНОВИЧ. Российский купец 2-й гильдии. В 1830-х годах торговал красной рыбой и пшеницей. На этот период времени был женат и имел сына.

АЙКАНОВ ПОРФИРИЙ МИХАЙЛОВИЧ. Коллежский асессор, товарищ прокурора. Участвовал в процессе И.В. Гринштейна и КО, обвиняемых в систематических подлогах.

БАЧМАНОВА ОЛЬГА РОМАНОВНА. Вдова чиновника 9-го класса. Имела имение на мысе Доброй Надежды. Генерал-майор Петр Федорович Бачманов в 1808—1809 годах временно занимал должность градоначальника города. В 1808 году присутствовал на открытии городского коммерческого суда. Входил в состав комиссии по строительству церкви Святого Митрофания.

В деревне Веселая земли принадлежали наследникам умершего ротмистра Константина Афанасьевича Холяра, коммерций советнику Я.С. Полякову, наследникам потомственного почетного гражданина Василия Николаевича Третьякова, титулярному советнику Алексею Алексеевичу Камышанскому; наследникам умершего таганрогского мещанина Якова Ивановича Христофорова, таганрогским мещанам Михаилу и Константину Егоровичам Христофоровым, таганрогским мещанам Долоковым.

Алфераки Н.Д.

ХОЛЯРА КОНСТАНТИНА АФАНАСЬЕВИЧА наследники. Во время Освободительной войны за независимость Греции командиром высадившегося в Севастополе отряда был Георгий Холяра. Затем часть греков, среди них и Г. Холяра, прибыла в Таганрог и поселилась на Греческой улице. Его сын Афанасий учился в греческой военной гимназии в Петербурге. По учиненному списку в августе 1811 года майору и кавалеру Афанасию Холяра с братьями выделили 400 десятин земли, которую они и получили летом 1813 года. Умер Афанасий Георгиевич в чине отставного майора. Был женат на Василисе Захаровне.

ТРЕТЬЯКОВ ВАСИЛИЙ НИКОЛАЕВИЧ. Харьковский купец 2-й гильдии. Появился в Таганроге в 30-х годах. Сначала торговал рыбой, затем переключился на торговлю бакалейным товаром. Глубоко набожный и религиозный, много времени уделял делам церкви и жертвовал на их постройку. В центре города владел несколькими домами. В 1880-х годах разорился.

СТЕШЕНКО ГАВРИИЛ ТЕРЕНТЬЕВИЧ. Таганрогский купец. Член городской управы пятого состава.

ЛИЦИНА АНАСТАСИЯ ПАВЛОВНА и ТИТОВА ЕЛЕНА ПАВЛОВНА. Две сестры, урожденные Макропуло, дочери таганрогского купца Павла Егоровича (Георгиевича). Анастасия в 1833 году обвенчалась в греческой церкви с купцом 2-й гильдии торговавшим красным товаром Анастасием Ивановичем Лициным, сын которого Николай стал впоследствии городским головой. Елена в той же церкви в 1841 году обвенчалась со Спиридоном Федоровичем Титовым, 35-летним сынов известного в городе торговца бакалейным товаром Федороа Васильевича Титова. Наследниками у Федора Васильевича Титова были еще сыновья и дочери.

Алфераки А.Н.

МАКРОПУЛО ПАВЕЛ ЕГОРОВИЧ. В битве при Чесме погибло много греков, оставивших после себя детей-сирот: По указанию императрицы девочек доставили на жительство в наш город, где впоследствии они вышли замуж за переселившихся греков. Одна из них Фотина и обвенчалась с П.Е. Макропуло. На городском кладбище имеется его захоронение в виде красиво оформленного пьедестала с мраморной фигурой женщины с молитвенно сложенными руками. Пьедестал сохранился, фигура женщины хранится во дворе картинной галереи. Умер Макропуло П.Е. в 1867 году.

КАТОПУЛИ МАРИЯ АЛЕКСАНДРОВНА. Дочь таганрогского купца Александра Монети и Варвары Ивановны, урожденный Лициной. 18 октября 1842 года в возрасте 19 лет обвенчалась с 28-летним студентом Филиппом Дмитриевичем Катопули, в 1863 году ставшего помощником директора вновь созданного в городе Общественного банка и действительным членом редакции при таганрогском градоначальнике. Для сборника «Памятная книжка таганрогского градоначальства на 1865 год» написал главу «Переселение греков в Таганрог». Мавзолей, в котором покоится его прах на христианском кладбище, выполнен из блоков тесаного известняка, облицованного мраморными плитами. Наверху ангел с крестом. К этому памятнику в один из поздних вечеров приходил на свидание герой рассказа А. П. Чехова доктор Старцев.

Алфераки С.Н.

ПСАЛТИ НИКОЛАЙ ИЛЬИЧ. Один из четверых детей супружеской пары греческого купца 2-ой гильдии Ильи Афанасьевича и Анны Ивановны. В 30-е годы занимался покупкой и перепродажей пшеницы в больших количествах. Увлекался оперой. Его супруга Анна Ивановна, урожденная Попова, служила начальницей Мариинской женской гимназии. В семье родилось пятеро детей.

В районе деревни Николаевка собственниками земель являлись: крестьяне, наследники коллежского асессора Николая Федоровича Талалаева, губернский секретарь Александр Федорович Талалаев, чиновник Андрей Андреевич Талалаев, наследники полковника Егорова, кандидат прав Николай Трифонович Джурич, вдова потомственного почетного гражданина Надежда Федоровна Ковалевская, наследники действительного статского советника Николая Алфераки, губернский секретарь Федор Васильевич Синявский, титулярный советник Алексей Алексеевич Камышанский; студент Михаил Петрович Камышанский, юнкер Павловской школы в Петербурге; жена дворянина Юлия Станиславовна Черепахина, коллежский асессор Николай Степанович Борисенко, таганрогский мещанин Шаронов, дочь потомственного почетного гражданина девица Н.С. Ковалевская и жена коллежского асессора Люда Павловна Персиани (так записано в документе — следует читать — Лидия Павловна Перестиани).

ТАЛАЛАЕВЫ. Федор Талалаев, титулярный советник, один из первых поселенцев, появившихся в нашем городе. Относился к богатым жителям и не раз жертвовал на постройку церквей. По списку, утвержденному императором Александром I в 1810 году, в урочище Большая Черепаха получил 18 десятин земли. Умер в 1833 году. Над его могилой установлена массивная чугунная плита.

Его сын Николай, коллежский асессор, родился в 1820 году. Занимал должность бухгалтера и казначея в строительном комитете и одновременно бухгалтера и контролера в попечительном совете о тюрьмах. Был женат на Анне Константиновне, в семье родились сыновья Петр и Михаил. Проживали по Коммерческому переулку, 35 и 37 (между улицами Р. Люксембург и К. Либкнехта). Умер в 1875 году. Брат Николая Александр, губернский секретарь. Умер в 1886 году на 74 году жизни.

Реми А. Г.

ЕГОРОВА ЕГОРА АНТОНОВИЧА наследники. Е.А. Егоров полицмейстер города. Умер в чине отставного полковника 23 января 1880 года в возрасте 72 лет. Причина болезни — отек легких. Его сын Леонид Егорович известен как способный скульптор. Его художественной лепкой украшены многие здания старого Таганрога. Ему же принадлежат изваянные им бюсты многих известных жителей города, а также Чехова, Антокольского и Екатерины II. В знак дружбы с Павлом Петровичем Филевским вылепил ему медальон, которым тот очень дорожил.

ДЖУРИЧ НИКОЛАЙ ТРИФОНОВИЧ. Кандидат прав. Его отец Трихон Маркович Джурич, почетный гражданин, таганрогский купец 1-й гильдии, в 30-е годы занимался покупкой и перепродажей пшеницы за границу. Чрезмерно разбогател. От супруги Елены Ивановны имел троих дочерей и троих сыновей. Один из них одаренный по натуре Николай активно принимал участие в жизни города, избирался почетным мировым судьей. По Петровской улице, 12 выстроил первый в городе 3-этажный дом, который впоследствии приобрел таганрогский окружной суд. Сейчас здесь располагается металлургический техникум.

КОВАЛЕВСКАЯ НАДЕЖДА ФЕДОРОВНА. Ее супруг Степан Андреевич Ковалевский, дворянин, потомственный почетный гражданин города, член комиссии по возведению Митрофаниевской церкви, член попечительного совета о тюрьмах. Семье принадлежало два небольших дома по не четной стороне улицы Чехова на пересечении с Дворцовым переулком, сейчас пустопорожнее место.

СИНЯВСКИЙ ФЕДОР ВАСИЛЬЕВИЧ. Чиновник, губернский секретарь. Проживал в небольшом домике по Екатерининской улице, 94.

КАМЫШАНСКИЙ МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ. Студент Павловской военной школы в С.-Петербурге. Известен тем, что учился в одном классе гимназии с Антоном Павловичем Чеховым и проводил с ним свободное время.

ЧЕРЕПАХИНА ЮЛИЯ (АДЕЛАИДА) СТАНИСЛАВОВНА. Вдова умершего в молодом возрасте чиновника в чине губернского секретаря. С окружающими держала себя надменно и чопорно. До 80 лет следила за своей внешностью, подкрашивалась и завивала волосы. Проживала по Александровской улице, 38 (Свердлова, 46).

Реми Н.А.

БОРИСЕНКО НИКОЛАЙ СТЕПАНОВИЧ. Коллежский советник, сын дворянина. Редактор газеты «Полицейский листок», все время доказывающий, что слово «Полицейский» в названии газеты не соответствует содержанию газеты; сотрудник газеты «Приазовский край».

В 1860 году обвенчался в греческой церкви с 16-летней дочерью купца 2-й гильдии Анезиной (Анисией) Федоровной Красса. Семья проживала в собственном доме по Александровской улице, 71 и дружила с Марком Вальяно. Умер от разрыва сердца в возрасте 64 лет 10 марта 1899 года.

Имение в селе Поляковка

ПЕРЕСТИАНИ ЛЮДМИЛА ПАВЛОВНА. По окончании Освободительной войны за независимость Греции капитан Николай Анастасьевич Перестиани в числе пионеров войны прибыл в Таганрог и оставался в нем до конца своей жизни. Родился в 1764 году в семье знатной аристократической фамилии, предки которой уходят в далекое прошлое Венецианской республики. Владелица дачи урожденная Петропавловская была замужем за внуком капитана Николая Анастасьевича Перестиани — Николаем Афанасьевичем. Умерла в 1919 году.

Землями в районе деревни Федоровка владели крестьяне-собственники, 18 человек таганрогских мещан, губернский секретарь Михаил Данилович Монченко, коллежский асессор Иван Иванович Яковенко, купчиха Софья Александровна Камбурова, чиновник Николай Константинович Гобято, инженер-технолог Александр Богданович Нентцель (до этого принадлежали купцу Емесь), купец Тарнани, купец Андрей Иванович Коккенос (Кокено), поручик Михаил Петрович Иевлев, потомственный почетный гражданин Константин Александрович Монети, жена коллежского советника Мария Федоровна Хохулина, титулярный советник Алексей Алексеевич Камышанский и потомственный почетный гражданин Анастасий Александрович Монети.

Поляков Я.С.

КАМБУРОВА СОФЬЯ АЛЕКСАНДРОВНА. Супруга знатного купца 2-й гильдии Михаила Николаевича Камбурова, владельца макаронной фабрики. В семье родилось четверо сыновей, оставивших многочисленное потомство. Семья проживала в собственном доме по Николаевской улице, 12, где позднее родилась актриса Фаина Фельдман (Раневская). Им же принадлежал и рядом стоящий дом на номер ниже. Умер М.Н. Камбуров в 1872 году. Над могилой установлено богатое надгробие.

ГОБЯТО НИКОЛАЙ КОНСТАНТИНОВИЧ. Чиновник, статский советник, в семье которого родился наш земляк, изобретатель миномета Леонид Николаевич Гобято. Его дед Константин принадлежал к образованной, интеллигентной семье потомственных дворян. Леонид Николаевич родился в доме по Греческой улице, 64 (ныне 78), где впоследствии долгие годы прожил Павел Петрович Филевский. Николай Константинович Гобято работал присяжным поверенным, избирался в первый состав городской думы, отличался чрезвычайным служебным рвением и являлся членом Окружного суда.

НЕНТЦЕЛЬ АЛЕКСАНДР БОГДАНОВИЧ. Рядом с землями Гобято находилось имение инженера-технолога А.Б. Нентцеля. Сближала эти две семьи не только близость имений, но и крепкая на протяжении многих лет дружба. Имея техническое образование, Александр Богданович пошел по банковскому делу и в этом сильно преуспел. По словам П. П. Филевского, он был «могущественный человек в финансовом мире». Умер в Москве 27 января 1910 года в возрасте 70 лет, где проживал с 1902 года.

ТАРНАНИ ПАВЕЛ. Греческий купец 2-й гильдии. Во второй половине 19 века занимался покупкой и перепродажей пшеницы. Семья состояла из одной дочери и трех сыновей. Один из них, Константин, женился на Олимпиаде Петровне, родился сын Николай. Жена Анна умерла в 1858 году на 65 году жизни.

Нентцель А.Б.

КОККЕНОС (КОКИНО) АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Сын купца. Впервые вступил в брак с дочкой коллежского асессора 43-летней девицей Антониной Павловной, урожденной Никитиной в 1880 году, когда ему исполнилось 52 года. Его сестра Анастасия также поздно вышла замуж, став женой купца 47-летнего вдовца Павла Гавриловича Малаксиано. Венчание происходило в Никольской церкви 31 января 1865 года. Семья Андрея Ивановича проживала в собственном доме по Коммерческому переулку, 13. Это было единственно здание по четной стороне 159 квартала.

ИЕВЛЕВ МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ. Поручик, сын титулярного советника. Отец его являлся членом статистического комитета, открытого под председательством градоначальника барона Франка в 1835 году.

ХОХУЛИНА МАРИЯ ФЕДОРОВНА. Вдова коллежского советника, дочь дворянина. Скончалась от апоплексического удара 24 марта 1896 года в возрасте 72 лет.

МОНЕТИ КОНСТАНТИН И АНАСТАСИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧИ. Родные братья. Потомственные почетные граждане. Самостоятельно владели наделами земли в районе деревни Федоровка. Их дед входил в первый состав городской управы, занимался хлебопашеством и торговлей. Имел пятерых сыновей и троих дочерей. Один из сыновей отличился тем, что при бомбардировке Таганрога в 1855 году единолично затушил загоревшийся в центре города большой стог сена и не допустил распространения огня на соседние постройки.

Впервые Анастасий Александрович обвенчался в 45-летнем возрасте. Венчание с 29-летней дочерью ейского купца Марией Николаевной Бахаревой состоялось в греческой церкви 3 июля 1874 года. Совместная жизнь супругов оказалась недолгой — Анастасий Александрович скончался в возрасте 52 лет по причине «слабого здоровья», супруга значительно ранее, когда ей исполнилось 32 года. Умерла от «воспаления желудка». Остались два сына, Александр и Николай. Семья проживала в собственном доме по Иерусалимской улице, 52 (угол улицы Свердлова и Итальянского переулка).

Беглицкая коса

По окончании войны с Турцией окружающие Таганрог земли не принадлежали никому, поэтому жители близлежащих поселений стали всеми правдами и неправдами, прибегая даже к силе, прокладывать межи и самовольно захватывать лучшие участки. Капитан 1-го батальона Дмитрий Алфераки обратился к князю Потемкину с просьбой дать ему в собственность всю землю, прилегавшую к устью реки Миус, поселив в этих местах прибывающих греков. Разрешение он получил, но вместо греков на этом пространстве стали селиться разного сословия беглые люди, почему коса и получила название Беглицкой. Впоследствии земли перешли во владение семьи Варваци.

В 1880 году из под Киева на таганрогские земли прибыл поселянин Егор Михайлович Ломако с одной единственной целью — купить участок земли и основать собственное крестьянское хозяйство. Место он облюбовал за паромной переправой по правому берегу реки Миус, в районе деревни Отрада, напротив села Матвеевка (сейчас Натальевка). Владельцами этих земель были Ханжонковы. Хутор, который основал приезжий, и по сей день носит название Ломакино, по фамилии его первого хозяина. Прибыл Егор Михайлович с тремя крепкими сыновьями, отличавшимися огромным трудолюбием и истинно крестьянским отношением к матушке земле. Со временем сыновья поженились и стали обзаводиться собственными хозяйствами. Старшему сыну Михаилу отец отписал ранее построенный дом и часть хозяйства, двум другим построил по дому и снабдил всем необходимым по дальнейшему ведению дел. Егор Михайлович принял самое горячее участие в постройке церковно-приходской школы в селе Матвеевка и долгое время состоял при ней в качестве старосты.

Одна из записей, сделанная в метрической книге села Лакадемоновка. Дмитриевская церковь. 1824 год

В семье старшего сына Михаила родилось несколько детей: сыновья Козьма, Спиридон, Егор, Никифор и дочери: Мария, Анна, Полина. Большая семья потребовала еще большего расширения хозяйства и приобретения новых участков земли. Решено было прикупить несколько гектаров земли в селе Лакадемоновка, с постройкой усадьбы, новых хозяйственных построек и магазина, арендовав который власти открыли в нем «Монопольку» и бойко стали торговать вино-водочными товарами.

Под патронажем Ивана Андреевича Варваци в Лакадемоновке находилась Свято-Дмитриевская церковь, в которой регистрировались сведения о крепостных людях, принадлежащим помещикам близлежащих сел: Павлу Гаевскому, Ивану Варваци, Ивану Фурсову, войсковому хорунжему Михаилу Канелаки, майорше войска Донского Феодосии Ханжонковой; вдове подполковнице Екатерине Бубликовой, есаулу войска Донского Якову Квитковскому, князю Дмитрию Горчакову, майору войска Донского Ивану Малчевскому, помещику Петру Щигловскому, отставному подполковнику Анастасию Икономову, отставному ундеру (так написано) Стефану Матвееву.

Сохранилось несколько метрических книг по Свято-Дмитриевской церкви тех лет, которые велись еще при жизни Ивана Варваци (умер В 1825 году), из которых приведем несколько записей с сохранением орфографии и знаков препинания, с учетом и того, что заглавные буквы имен и фамилий не всегда начинались с большой буквы.

«24 Генваря. Помещика Гна варвация у крестьянина Его Грегория сидоренка родилась дочь Ксения молитвил и крестил протоиерей Андрей Федоров с пономарем андреем Федоровым. Восприемники Оным были таганрогские мещане алексей и помещика ивана фурсова крестьянина Его Григория Щербакова жена мария Иванова дочь».

Село Лакадемоновка. Свято-Дмитриевская церковь. 1975 год

«2 ноября. Помещика Ивана фурсова у крестьянки Его Вдовы Елены Косневой родились незаконно младенцы акилина и матрена молитвил и крестил Протоиерей Андрей Федоров с пономарем андреем Федоровым. Восприемницы оной была Солдатка Ксения Яковлева дочь жена остапенкова».

«26 Генваря. Помещика павла гаевского крестьянка Его вдова параскева бирюкова помре с покаянием и погребена протоиереем андреем Федоровым с пономарем андреем Федоровым. Какою болезнью — натурально. Исповедовал протоиерей андрей Федоров. Погребена на отведенном кладбище».

«20 апреля. Князя Димитрия Петровича Горчакова у крестьянина Его Василия Данилова помре сын Елисей и погребен протиереем андреем Федоровым с пономарем андреем Федоровым. Лет 2. Какою болезнью — натурально оспа привита небыла. Погребен в хуторе тогож князя подле моря».

Листы метрической книги, где содержались сведения о бракосочетавшихся, изъяты, причем на протяжении нескольких лет. Приставка Гн (господин) применялась только в сочетании с фамилией Варваци.

После смерти Егора Михайловича, пионера освоения земель на азовских берегах, его первенец Михаил в разговоре со своим сыном, единственным, который по состоянию здоровья служил чиновником в государственном банке Таганрога, узнал, что хозяин богатого поместья, расположенного на Беглицкой косе, и постоянно живущий за границей, через своего управляющего объявил о продаже своей усадьбы и всех прилегающих к ней земель. Местные жители называли хозяина по разному: Варваци, Варвака, а деревню Варвачина.

Неизвестно за какую цену, но Михаил Егорович Ломако приобрел это имение в несколько гектаров земли со всей недвижимостью, вкупе с усадьбой, многочисленными службами, садом, парком, пасекой, домашним скотом, со всей домашней обстановкой, личными вещами и предметами домашнего обихода.

Через посредство Веры Кужель, моей коллеги по комбайновому заводу, а также моим газетными публикациям, познакомился с ее тетей Варварой Ивановной Дьяченко, урожденной Ломако (со временем эта фамилия трансформировалась в Ломакиных). Варвара Ивановна приходится внучкой Михаилу Егоровичу, и ее ясная память позволила сохранить мельчайшие подробности из жизни своего далекого детства. В свободном изложении это звучит так.

Полутораэтажное на высоком фундаменте здание с колоннами стояло у самой кромки обрыва, из окон которого открывался прекрасный вид на бесконечное пространство моря, которым можно было любоваться всегда и в любую погоду. Изгородь из декоративных кустарников обрамляла как ступенчатый спуск к берегу моря, так и сад из плодовых деревьев и парк, обступавших усадьбу со всех сторон. Парк имел две посыпанные песком аллеи, обсаженные на всем их протяжении несколькими сортами сирени: белой, красной, персидской. Украшали парк и ухоженные клумбы с растущими на них яркой окраски цветами, источающими по вечерам одурманивающие нежные запахи.

На лугу паслось стадо из семи породистых коров, овцы, пара лошадей и стояло около сотни пчелиных ульев. Хозяйственный двор наполнялся озабоченным кудахтаньем кур, голосистым криком петухов, гоготаньем гусей, кряканьем уток. Между всей этой беспокойной живностью независимо и важно расхаживали заморские павлины, по временам распуская свои, переливающиеся всеми цветами радуги, хвосты.

Дом состоял из восьми комнат: кабинет хозяина, гостиная, двухместная спальня, огромная зала, библиотека с большим набором классической русской и зарубежной литературы, гардеробная, столовая и буфетная, а также разделяющие их два коридора.

Полуподвальное помещение состояло из пяти комнат и кухни с огромной русской печью. От голландской печи зимой обогревался весь дом. Подвальное помещение служило для хранения продуктов, имело сводчатые потолки и полы из красного кирпича. Прислуга жила в одноэтажных зданиях, находящихся во дворе усадьбы.

Комнаты барского дома высокие, светлые, потолки украшены лепниной, с них свешиваются позолоченные люстры с хрустальными подвесками, стены оклеены ласкающими глаз обоями, много статуэток, в необходимых местах ковры, как на стенах, так и на полу. Все выглядело добротно и богато и говорило о хорошем вкусе живущих здесь людей. Мебель среди всего этого настолько выделялась своим изяществом и искусным исполнением, что ее можно сейчас увидеть только лишь в музеях.

Белизной фарфора и кристальной чистотой хрусталя за стеклами буфета сияли сервизы самого различного назначения: столовые, чайные, кофейные, для ликера, для десерта. Столовое серебро лежало на своих местах. Гардеробы остались заполненными полностью, вплоть до постельного белья из голландского полотна.

Часть членов семьи Ломако осталась на хозяйстве в хуторе, другая переселилась в купленную усадьбу (см. рисунок на стр. 300). В зимние месяцы мужчины собирались вместе и занимались подледным ловом рыбы. Ее хватало на всех. Пойманный улов сдавали на рыбоприемный пункт, который находился тут же. Сетями ловили сома, чебака, судака, сазана, рыбца, тарань, чехонь, другие породы, а весной, специальными снастями — «посудиной», осетровые породы. Рыбы было так много, что на базарах она лежала огромными горами, а черная и красная икра в магазинах стояла в бочках.

Праздничную одежду и обувь приобретали в магазинах, рабочую же, для работы в поле и на усадьбе, изготавливали только из своих материалов: тулупы — из овечьих шкур, вяленую обувь — из шерсти овец из породы «романовская», имевших тонкую и мягкую шерсть, для мужчин вязали свитера, женщинам жакеты. Из шерсти особой породы ягнят выделывали каракуль для воротников и шапок. Из посеянного льна ткали легкое, крепкое полотно.

Церковь в селе Екатериновка. 1975 год

Всем своим сыновьям Михаил Егорович дал специальное образование по сельскому хозяйству. Один приобрел знания агронома-садовода, другой — ветеринара-фельдшера, третий — зоотехника, четвертый — пчеловода. Хозяйство велось на уровне приобретенных знаний. Дочери научились вести домашнее хозяйство, шитью, приготовлению блюд, искусству заготовок на зиму и другим женским наукам. Жили одной дружной семьей, помогая и заботясь друг о друге. И вот, когда семья в общей численности насчитывала уже 22 человека, грянула Октябрьская революция. Семья распалась, и бурные волны происходящих событий разбросали членов когда-то многочисленной и дружной семьи по всей стране, особенно во время коллективизации, когда единоличные хозяйства объединили в колхозы. Коснулось это и семьи Ломако, хотя все свое хозяйство они нажили многолетним трудом, собственными руками и благодаря врожденному трудолюбию. Никогда не имели они наемной силы и не эксплуатировали чужой труд. К тому же по ложному доносу одного из сыновей Михаила Егоровича, Ивана, объявили врагом народа, и пять лет он провел в ссылке, пока его друг, живущий в Москве, не помог ему освободиться.

В хуторе Ломакино, входящем в юрт Весело-Вознесенской волости Таганрогского округа Области Войска Донского на 1915 год числилось 13 дворов с числом жителей 110 человек, из которых 50 мужского пола 60 женского. Число десятин земельного довольствия достигало 665.

Варвара Ивановна Ломакина (Ломако), дочь Ивана Михайловича, предоставившая свои воспоминания автору настоящего очерка, благодаря злой мачехе, скрывшей местонахождение падчерицы, так и не встретилась со своим отцом, который после освобождения не вернулся в родные края и осел в Воронежской области. Свято-Дмитриевская церковь и здание усадьбы, в которой сейчас размещается общеобразовательная школа, сохранилось до наших дней.

В имении на Беглицкой косе, а принадлежало оно потомкам Ивана Андреевича Варваци, случилась еще одна примечательная история. Среди крепостных в прислугах ходила молодая девушка по имени Мария. Очутившись без привычных светских развлечений, молодой хозяин не мог не обратить внимание на ее своеобразную красоту.

Прогулки при луне, ее искрящийся след на спокойной глади моря, мерный шепот волн, чарующие запахи ночной фиалки, душистого табака и петуний не могли оставить без последствий эти встречи. Мария вскоре почувствовала, что в ней зарождается и начинает теплиться новая жизнь. Встала мучительная проблема, как избежать огласки и спасти честь молодой девушки. Решили подыскать Марии жениха и сыграть свадьбу. Выбор пал на местного парня Никиту Прокопенко. Акт бракосочетания зарегистрировали в Лакедемоновской Свято-Дмитриевской церкви. Службу служил протоиерей Андрей Федоров. Через несколько месяцев Мария родила дочь Елизавету. Истинный отец ребенка обеспечил безбедную жизнь молодой семьи. Построил добротный дом под железной крышей и наделил участком хорошей пахотной земли. От совместной жизни с Никитой Мария родила еще пятерых детей, прожив с ним безбедно в любви и согласии до конца своей жизни.

Дочь Елизавета была еще краше матери и вышла замуж за порядочного и достойного человека. Судьба, однако, распорядилась так, что вместе они прожили недолго. В 1918 году через деревню прошли немецкие части и по ложному доносу недобрых людей мужа и несколько других мужчин села расстреляли. О последующих событиях рассказывает 62-летняя Варвара Ивановна Ломакина, предоставившая автору настоящего очерка материал по Беглицкой косе, которой историю своего рождения поведала Елизавета Никитична.

Вместе с двумя малыми детьми после потери мужа Елизавета Никитична осталась жить в его доме и до 1920 года получала материальную помощь от своих родных. В это время мой папа жил через один двор и как раз от родов умирает моя мама. Папа остается с четырьмя детьми и по совету ближних женится на Елизавете Никитичне. Прожили они два года и причиной их развода послужила Марфа, ставшая третьей женой моего отца, родная сестра Елизаветы.

Кто же был отцом маленькой Лизы? Достоверно известно: что первым владельцем имения на Беглицкой косе стал Иван Андреевич Варваци. После его смерти в 1825 году имение стало принадлежать трем его сыновьям: Егору (1799- 1869), Марку (1806-1882) и Козьме (1809-1899). События, о которых идет речь, имеют 150-летнюю давность, то есть относятся примерно к 1850-м годам. Сопоставляя отдельные эпизоды из жизни братьев, можно с уверенностью утверждать, что отцом Елизаветы мог быть Козьма Николаевич Комнино-Варваци, самый младший из братьев, хотя бы уже потому, что за границу уехала именно семья Артура Моберли, женатого на Александре Козьминичне, урожденной Комнино-Варваци. Козьма Николаевич Комнино-Варваци скончался в 11 часов утра 12 марта 1899 года в возрасте 80 лет.

Земли северного побережья

Кроме южного побережья выгонная земля стала раздаваться и продаваться на противоположной стороне мыса, от городского сада до балки Большая Черепаха и даже далее, за пределы Воловьего оврага. Среди 18 человек, получивших наделы земли, оказались капитан Кишкин, известный тем, что в его доме и по сей день находится городская пожарная команда на Чеховской улице, а также комендант города генерал-лейтенант Иван Петрович Касперов, на землях которого впоследствии возник рабочий поселок его имени. Если комендант получил 60 десятин земли, остальные получили по 30.

Согласно изданной в 1902 году книги «Архив братьев Мордвиновых» первым капитаном таганрогского порта указан Петр Антонович Кислицин (1776—1786), после него генерал-майор Никита Иванович Баскаков, известный своим заступничеством за храброго греческого корсара Ламбокачиони, оклеветанного перед русским правительством его врагами и, наконец, Иван Петрович Касперов. Для разведения фруктовых садов, устройства шелковичных фабрик, строительства водочных и кирпичных заводов вдоль урочища Большая Черепаха в начале XIX века получили наделы 14 человек с размерами делянок от 4-х до 20 десятин.

Первыми владельцами земель в окрестностях города стали участники войны с турками, которые получили ее бесплатно и в пожизненное пользование. После того как землю разрешили продавать, она стала переходить в другие руки. Кроме того, в размеренную жизнь время внесло свои коррективы — люди старели, умирали, и земля постепенно оказалась в руках нескольких, более предприимчивых и обеспеченных людей.

БЛИЖНИЕ ДУБКИ И ЛЕСНАЯ БИРЖА. Создавая флот на Азовском море, Петр I столкнулся с одним непредвиденным обстоятельством — в окрестностях Таганрога не произрастали деревья крупных пород, в частности дуб. На второй год строительства гавани в марте 1701 года он писал азовскому генерал-губернатору Ф.М. Апраксину:

«Кругом Таганрога насеять желудей для лесу, также в городе по берегу и по морским пригожим местам насадить ивы». В 1707 году свои желания подтвердил, указав на это азовскому губернатору графу Петру Андреевичу Толстому. «На Таганроге в удобных местах насадите рощи дубового или иного какого дерева, привезжи с Дону немногое число маленьких деревьев в осень (по листопаду), також подале от города в удобных местах несколько десятин посеять желудков для леса».

Так в Таганроге возникли две дубовые рощи: Ближние дубки у берега моря и Дальние дубки за Солдатским садом, более известные под названием Дубки. Ближние дубки занимали площадь за городским садом в районе ныне существующих улиц Канатной и Малой Набережной. В начале 1800-х годов роща состояла из дубов, других деревьев и кустарников, общим количеством около 10 тысяч штук и занимала площадь размером 180 сажен на 60. Вдоль нее тянулась довольно большая полоса заболоченной местности, и уже между болотом и кромкой берега находились постройки Лесной биржи. Ко дню приезда в Таганрог Александра I Ближние дубки привели в порядок: разбили аллеи, установили деревянные скамейки, спланировали газоны. До 1860 года это место служило районом народных гуляний и отдыха. В праздничные дни устраивались торговые палатки, шуточные балаганы, качели и другие забавы. Плату за вход не взимали.

О пребывании императора Александра I в Таганроге рассказывает директор мужской гимназии Яков Флоренцев.

«Обыкновенная его (Александра I. - О.Г.) ежедневная прогулка была по Петровской улице в городовой сад. Любимое место за городовым садом пригорок, где стояло пять старых дубов, посаженных первым таганрогским комендантом тайным советником Кашперовым при Екатерине Великой, вскоре по занятии русскими местности Таганрога. Под тенью дубов часто сидел Император на каменной скамейке один по целым часам, с глубокой думой на челе. Обозревал ли он двадцатипятилетнюю жизнь свою (имеется ввиду время правления с 1801 года. - О.Г.), наполненную дивных царственных подвигов, озаренную лучами всеродной славы (так написано. - О.Г.) или наполняли душу его в это время святыя предчувствия жизни замогильной — радости бессмертия. Эти тайные думы он унес с собой в вечность» («Памятная книжка таганрогского градоначальства на 1865 года». Издание 1865 года в типографии при Канцелярии Таганрогского Градоначальника).

Дальние Дубки

После смерти супругов Касперовых (жена умерла последней в 1860 году) наследники предъявили права на землю занятую Ближними дубками, отсудили ее и, получив разрешение суда, без всякого сожаления вырубили рощу, начав сдавать участки под бахчи, огороды и строительство жилья. Сами в это время квартировали в доме крестьянки Меркуловой.

Интересна история и другого участка земли, расположенного на пологом берегу залива, граничащего с Купеческой биржей и Ближними Дубками. После окончания турецкой войны началась активная застройка территории города. Как крепость город скоро потерял свое значение, однако, как морской порт в период возрождения Российского флота сыграл определенную роль. Во главе Азовской флотилии, численность которой на тот период составляла около 50 военных кораблей, стоял контр-адмирал А.Н. Сенявин. Для вновь строящихся судов требовалось большое количество корабельного такелажа, пеньки, бечевы и прочее. Этого требовали и сотни торговых судов, заходивших в порт и стоящих на рейде под флагами многих иностранных государств и проходивших ремонт на таганрогских верфях.

Также для ремонта и строительства новых кораблей требовалось большое количество корабельного строевого леса, для которого необходимо было подыскать места их постоянного складирования и хранения. Для этих целей городской голова и греческий магистрат выделили для «лесной площади» землю между Ближними дубками и берегом моря. Участки получили: чиновник военной канцелярии Федор Карпович Фурсов, бывший комендант города Иван Петрович Касперов; дворяне, братья Иван и Михаил Караяни, а также греческий купец Анастасий Гримани. Последнему градоначальник Папков поставил непременное условие — в течение года осушить болотистое место, засыпать землей и только тогда начать строительство канатного завода. Этому же Анастасию Гримани принадлежит первенство в открытии на Лесной бирже первого магазина по продаже водки.

Сохранился «План местоположения при таганрогской бирже между морским берегом и дубовой рощей действительного статского советника Ковалевского 1811 года, декабря 1 дня». На плане обозначены (буквенные обозначения заменены цифровыми):

1 — Место купца Проскурина

2 — Место мещанина Кириаки Стомати

3 — Болотистое место

4 — Общественные бондарни, тут же слева, площадь для извозчиков

5 — Деревянные амбары

6 — Избы лоточных продавцов

7 — Кабаки и питейные дома

8 — Кузницы

9— Выяснить не удалось

10 — Каменный амбар

11 — Магазины коллежского асессора Фурсова

12 — Биржевые магазины разных хозяев

План Лесной биржи. 1811 год. Рисунок автора

Получившим наделы земли в пределах Лесной Биржи уделим по несколько строк. Сведения о Дмитрии Фурсове удалось обнаружить в «Памятной книжке таганрогского градоначальства на 1865 год». Главу для этой книги под названием «Исторический очерк города Таганрога» написал упомянутый выше статский советник, бывший помощник инспектора Ришельевского лицея, директор таганрогской мужской гимназии, редактор газеты «Полицейский листок», член статистического комитета, депутат от дворян Яков Сергеевич Флоренсов. Редактировал сборник Александр Борисович Лакиер.

«Во время великого переселения крестьян из Украины и внутренних областей России в Новороссийский край, вследствии знаменитого манифеста Екатерины Великой, воспоследовавшего 27 марта 1780 года, прибыл между прочим в г. Таганрог один молодой крестьянин из Орловской губернии по имени Федор Фурсов, который оборотливым умом своим через несколько лет сделался коллежским асессором и богатым помещиком. Этот коллежский асессор как человек практический, построил близ моря обширные деревянные магазины, не спросясь никого и подле них построил же подобные дворянин Караяни. И так как в это время магазинов было мало, то Фурсов и Караяни брали за складку в них заграничных товаров такую цену, какую им было угодно. Иностранцы привозящие товары в Таганрог, жаловались Дашкову на непомерную цену, которую они принуждены были давать Фурсову и Караяни за магазины. Дашков приказал пожарной команде разломать эти магазины. Возникло дело по этому предмету».

Ссылаясь на предания старожилов, тот же Я. С. Флоренсов объявляет историю приобретения Фурсовым земли, впоследствии получившей название «Золотой косы»:

«Великий князь Константин Павлович воспитан был в греческом духе, и кормилица его была гречанка, вызванная из Морея, по имени Султана, которая впоследствии щедро была награждена императрицею и получила в дар от нее 3000 десятин земли, в смежности с таганрогскою греческой землею. Землю эту муж Султаны Асланов продал впоследствии Федору Фурсову за 3000 рублей ассигнациями и за нея составилась нынешняя Фурсова земля, получившая название Золотой косы».

Да, Федор Фурсов был богатый человек, о чем можно судить хотя бы по одному случаю, когда в 1850-х годах мужская гимназия получила от него в дар прекрасную копию картины Сикстинской Мадонны, купленной им за границей за 700 рублей.

В конце XIX века Д. Фурсов построил в гирлах реки Дон у хутора Рогожки и в Таганроге корабельные верфи и канатные заводы. Построенные на Рогожкинских верфях два сорокапушечных фрегата «Федор Стратилати» и «Царь Константин» вошли в состав Черноморской эскадры. Он не только строил корабли (их было построено несколько), но во время войны с турками за свои средства купил два фрегата, которые участвовали в сражениях и также вошли в состав Черноморского флота. В 1794 году Екатерина II пожаловала Фурсову коллежского асессора и чин майора. Последние годы Дмитрий Карпович Фурсов провел в своих помещичьих угодьях.

Фамилия Караяни упоминается в летописи Таганрога начиная с 1770-х годов. В 1781 году они участвовали на стороне русских в морском сражении при Днепровском лимане. Русское правительство никогда не забывало тех, кто способствовал общей победе над извечными врагами — турками. Братья Иван и Михаил дважды получали наделы при разделе земли в окрестностях Таганрога. Их дети поступили во вновь открытую мужскую гимназию и окончили ее. В доме Караяни по Петровской, 27 (ныне Ленина, 55) начались первые представления городского театра, ставшие основой развития театрального искусства в городе.

Еще в 1808 году градоначальник Б.Б. Кампенгаузен с согласия владельцев земли Касперовых устроил на их участке Мало-Биржевой спуск, который послужил продолжением Малого Садового переулка и шел к лесным складам. Благоустроен и замощен в 1886 году. По площади равнялся 1200 квадратным саженям и был соразмерен с Воронцовским и Б. Биржевым спусками. В дальнейшем получил название Градоначальнического. Именно в этом месте с английского корабля во время англо-французской войны с целью заполучить продукты был высажен небольшой неприятельский десант.

К 1870-м годам соотношение собственности на Лесной бирже изменилось. Наследники почетного гражданина Джурича владели недвижимым имуществом в размере порядка 12 тысяч рублей, наследники купца Николая Антонова — 1,2 тысячи рублей, почетный гражданин Егор Хандрин — 2,5 тысячи рублей. Часть принадлежащей городу земли арендовал под склады леса и торговал им купец Гутников, остальная городская земля сдавалась частным лицам, где они содержали 16 рыбных лавок.

Градоначальник Кампенгаузен Б.Б.

В начале 70-х годов городской голова писал градоначальнику Льву Яковлевичу Кульчицкому о присоединении поселка Касперовка к городу.

«Его превосходительству Господину Таганрогскому градоначальнику. 29 декабря 1873 года. Номер 3763.

В дополнении к отношению от 21 сентября за номером 3423, по вопросу присоединения Касперовки к городу, имею честь уведомить Ваше Превосходительство, что по дознанию Таганрогского полицейского управления на даче Касперова имеется 3000 жителей обоего пола, 550 домов, 5 питейных заведений, одно трактирное, лавок овощных — 2, мясная — 1 и торговая баня — 1».

В 1893 году население Касперовки составляло уже 8 тысяч человек, и плотность населения была больше, чем в городе — 4,33 жителя на 100 квадратных метра и 2,29 в городе. Ко времени, когда в 1916 году район Касперовки вошел в состав города, площадь ее исчислялась в 80 десятин.

Рабочий поселок Касперовка — болезненный прыщ на здоровом теле города, доставлял ему много неприятностей. Он являлся рассадником хулиганства и воровства. «Фараоны», как именовали в городе касперовских хулиганов, нарушали мирную жизнь. Явным образом они терроризировали городское население и оказывали плохое влияние на молодых людей из добропорядочных семей. Заборы и стены домов были исписаны ими пошлыми надписями, и городовые, в конце концов, махнули на это рукой и не стали их замечать. Газета «Приморский край» в 1900 году писала, что: «К Таганрогу уже давно присосалась пиявка — Касперовка, которая не только известна в районе, но и далеко за ее пределами».

В предреволюционные дни Октября, когда преступность достигла своего апогея и разгул хулиганства и воровства стал настолько невыносимым, что сами жители, наконец, не выдержали и дали бой. Они составили список самых активных и отпетых негодяев и не только его передали в полицию, но и устроили над одним из них самосуд, забив насмерть самого наглого вора Ваську Ермашева.

Начинаясь за городским садом, от железнодорожной ветки идущей в порт, земля Касперова справа ограничивалась водами залива, слева Старо-Почтовой улицей. В район 1-й Котельной, под прямым углом к береговой кромке моря, шла линия раздела, отделявшая земли наследников Касперова от другого владельца земель, еще более обширных, соседа Ивана Амвросиевича Скараманга. Еще один район пригорода известен под названием Камбициевка, названный именем его владельца, мало кому известного купца Камбици. Шел он параллельно землям Касперовки и Скараманговки, слева ограничивался Петровской улицей и заканчивался у городской тюрьмы.

В 1909 году газета «Таганрогский вестник» рассказала читателям, что «Камбициевкой владеют наследники Камбици на основании давности, причем крепостные акты совершены через Окружной суд после 1863 года, то есть тогда, когда существовал Высочайше утвержденный план, которым определена линия и схема улиц. Возникает мысль, что Камбици неправильно владеют землей».

Один из сыновей Герасима Егоровича Камбици — Алквиад, в 1910 году обвенчался в Троицкой церкви с дочерью отставного генерал-майора Софьей Ивановной Великопольской. И жениху и невесте исполнилось по 38 лет. В 1937 году Алквиада арестовали, обвинили в контрреволюционной деятельности и расстреляли. До ареста работал техником-строителем в Горкомхозе. По справке, выданной военным трибуналом 10 июня 1958 года, Алквиада Герасимовича Камбици, арестованного 16 декабря 1937 года, уроженца Таганрога, реабилитировали посмертно.

Дочь Пенелопа в 1897 году вышла замуж за полковника Артамонова Максимилиана Константиновича, военного судью Киевского военного округа. Овдовевшему от первого брака жениху исполнилось 43 года, невесте 26. Венчал новобрачных в Греческой церкви священник Георгий Лафаки и дьякон Анастасий Ласкараки.

Дачная местность Кулжинское, более известная современному жителю как Калужинск, принадлежала Алексею Ивановичу Кульжинскому (Кулжинскому). В 1871 году в звании коллежского асессора он занимал в городе две должности: управляющего таганрогским отделением государственного банка и председателя правления банка Общества Взаимного кредита. Кроме того, являлся присяжным стряпчим коммерческого суда. Со своими обязанностями справлялся отлично, и только благодаря ему банк постоянно оказывал значительную помощь городу в его торговых делах. После его смерти отделение стало заниматься исключительно счетоводством.

Именем А. И. Кулжинского, по его смерти, утвердили и выдавали стипендии способным ученикам мужской классической гимназии. Один из братьев Алексея Ивановича — Александр, служил агентом в Харьковском земляном банке, другой брат, Г. И. Кулжинский, когда в 1895 году возникла идея написать для города историю Таганрога, изъявил желание взять на себя этот труд и обратился в управу дать ему возможность воспользоваться ее архивами.

В семейной жизни Алексей Иванович был одинок, в городе проживал в одноэтажном доме по Иерусалимской улице, 29. На своем иждивении содержал двух племянниц, и летние вечера проводил в загородном имении, состоящем из капитально выстроенного красивого кирпичного здания и большого ухоженного сада. Усаживаясь по утрам в легкий конный экипаж, отправлялся в город на службу. Сад подступал к самому морю, и кроны плакучих ив, посаженных у самой кромки песчаного береза, касались проплывающих под ними любителей морских прогулок.

После Октябрьской революции на даче Кулжинского городские власти устроили сельскую экономику под вывеской «Коммуна соревнования». По словам П.П. Филевского: «Туда рабочие водили работать на целый день учащихся школ. Конечно, не платят и даже куска хлеба не дадут, учащиеся должны пищу с собой приносить».

Когда в местных газетах слишком часто стали упоминать название «Калужинск», вместо «Кулужинск», П.П. Филевский написал в редакцию почтовую открытку, указав происхождение этого слова. Ответ получил такой: «Если Вы хотели поправить, то не надо было подписывать свою фамилию, теперь Вам назло не поправим». Комментарии излишни, и такое отношение к себе со стороны Советской власти Павел Петрович встречал до самой своей смерти.

При Советской власти Калужинск стал любимым местом отдыха горожан, и по выходным дням туда съезжалось много народа. В здании содержался буфет с прохладительными напитками: квасом, лимонадом, сельтерской водой, морсом и пивом, а также легкая закуска.

С летней резиденцией Кулжинского граничило не менее обширное поместье барона Франка, известное в обиходе как франковка, а в балке Большая Черепаха возник поселок Бароновка. Владелец земель барон Отто Романович Франк родом из Остзейских немцев, с 1832 по 1844 году являлся таганрогским, шестым по счету, градоначальником. Только два из семнадцати градоначальников исправляли свои обязанности столь долгих двенадцать лет — Отто Франк и третий градоначальник генерал П.А. Папков (1812—1822).

Два заслуживающих внимание момента из жизни барона Франка увековечили его имя в истории города. При его правлении у Каменной лестницы были установлены солнечные часы. Другое, не менее важное событие, относится к войне 1855 году, когда городской прокурор Дмитрий Петрович Война и чиновник по особым поручениям при военном губернаторе Отто Романович Франк дважды встречались на пристани с неприятельскими парламентариями. Получив предложение посланников англо-французов о сдаче города без боя, через полтора часа они вручили им отказ в категорической форме, указав, что военная честь запрещает гарнизону уступить город без боя, и войска готовы умереть за своего государя. Во время бомбардировки города барон Франк был контужен. К военным действиям барону не привыкать, до Таганрога он служил на Кавказе. После барона Франка его поместьями поочередно владели Иван Амвросиевич Скараманга и Марк Александрович Лакиер, о котором написано в следующих главах.

На высоком берегу моря между Новотрубным и Новомартеновскими цехами совсем еще недавно, на нашей памяти, за металлической оградой находилось несколько захоронений. Увенчанные пятиконечной красной звездой, они долгое время поддерживались в хорошем и ухоженном состоянии. Могилы служили последним успокоением нескольких человек, погибших от несчастного случая. Трагедия случилась в восемь часов вечера 18 апреля 1935 года, когда на катере «Комсомолка», находившегося в пяти километрах от берега, случился пожар. Погибли секретарь парткома металлургического завода имени Андреева, кандидат в члены Горкома ВКП(б) и член горсовета Федор Васильевич Гумилевский, его заместитель Захаров, работник завода Лопатиченко, моторист Захарченко и шкипер Дудник.

Заводы

Через два дня усиленных поисков катер обнаружили в 10—12 километрах от берега рядом с рыбным заповедником, по направлению к старому устью Дона. От катера уцелело лишь обгоревшее днище. Никаких следов людей не обнаружили. Через четыре дня еще более усиленных поисков со дна моря извлекли полушубок, патронташ и ружье, а возле села Мержаново два спасательных пояса. Утонувших обнаружили лишь после того, как тела погибших всплыли на поверхность моря. После траурного митинга их всенародно и с большими почестями предали земле. Богатые и плодородные земли с дачными поселками, с их шелковичными и дубовыми рощами, кипами плакучих ив на береговой полосе, фруктовыми садами и огородами создавали зеленые островки с живительным воздухом и пряным запахом благоухающих растений. В сочетании с уснувшей морской гладью залива, серебряными лунными дорожками и в окружении глубокой, всеобъемлющей тишины местность казалась райским уголком.

Кожевенный завод

На смену пришли изрыгающие дым и пламя дымогарные трубы, день и ночь грохочущие машины и вонь обрабатываемых кож. Все началось с того, что в 1858 году богатый таганрогский купец первой гильдии Серебряков пригласил на торжественный молебен знатных горожан по случаю пуска построенной им в районе небольшой речушки Черепаха кожевенной артели по выделке кож. Четыре дубовых чана для их замочки помещались в одноэтажном, темном здании, в котором трудилось около пятидесяти рабочих. На первых порах за трудовой день обрабатывалось не более 3—4 шкур домашних животных. Через несколько лет завод приобрел купец Гирш Фельдман, однако дело у него не пошло, предприятие перешло во владение нового хозяина, многодетного греческо-подданного Ивана Амвросиевича Скараманга.

Если в 1898 году у чанов трудилось 102 человека, то к 1905 году количество их увеличилось в 10 раз, а оборот составил 300 тысяч рублей. Это уже случилось после того, как его дочь Мария вышла замуж за банкира из Петербурга Ивана Лукича Коресси, который после бракосочетания переехал в Таганрог на постоянное местожительство. Совместно с тестем в 1895 году основал «Товарищество Азовского кожевенного производства» с огромным капиталом в 300 тысяч рублей, где стал членом правления и директором-распорядителем. Одно время являлся начальником С.-Петербургского отделения Ссудного банка. Умер в 1906 году. Иван Амвросиевич Скараманга делам фирмы особенно внимания не уделял, все свое время с утра до 2-х часов ночи проводил в Коммерческом клубе. Умер в 1902 году.

С 1895 года в городе впервые стали раздаваться голоса, что Бельгийское Общество якобы намерено скупить у Скамаранга 50 десятин его земель для постройки железоделательного завода. Платить ему будут по одной тысяче рублей за десятину, тогда как сам он ее совсем недавно, покупал по 250. Насколько грандиозно должно будет вестись строительство упоминали цифру в четыре миллиона рублей на возведение только одного здания, и еще восемь, чтобы завод начал работать.

Реклама Товарищества кожевенного производства

Действительно, инициатива исходила от группы бельгийских капиталистов, имевших Акционерное общество в Угре (Бельгия), Французское общество трубопрокатных заводов в Лувроале (Франция) и листопрокатных заводов в Жюпельи (Бельгия). При выборе места строительства прежде всего руководствовались выгодным его положением в отношении получения керченской руды морем, морскими перевозками выработанной продукции по Азовскому и Черному морям, а также дальними рейсами в порты Балтийского моря. Работы по сооружению завода начались в июне месяце 1896 года и уже к концу года закончили строительство литейного и трубопрокатного цехов, построили известковую печь и в механическом цехе выполнили расстановку металлорежущих станков. Официальное и торжественное открытие завода состоялось 28 июня 1897 года. К этому времени задули первую доменную и мартеновские цехи, подготовили к пуску листопрокатный цех.

Доменный цех металлургического завода

Металлургический завод

Учредителями общества стали: титулярный советник Николай Карлович Флиге; бельгийский подданный граф Павел Иосифович Гемтин; бельгийский подданный инженер Юлий Бенуавич Герпеньи. Рабочих на тот момент насчитывалось около 2, 5 тысяч человек. Первым директором завода назначили Юлия Бенуавича Герпеньи, остававшегося на этом посту три года, когда по его смерти в 1900 году должность директора временно занял Альберт Августович Нев. В 1904 году заведующими цехами были: доменным — инженер Г.А. Клейн, сталелитейным — горный инженер Л.М. Фортунато, прокатным — инженеры Г. Вольтере, А. Краузе, Н.П. Канн; трубопрокатным — Н.Ф. Пире; механическим и литейным — инженер П.Э. Бортье; строительным — инженер Р.Л. Лалеман. И ни одной русской фамилии.

По сравнению с 1898 годом, когда годовой оборот составлял 4,6 миллиона рублей, в 1903 году он уже увеличился вдвое. В 1912 году завод производил чугун, рельсы, балки, литье, железо, бандажи, стальные и железные трубы и другую продукцию. Рабочих уже насчитывалось 4500 человек. Место главного управляющего занимал инженер Г. А. Клейн, начальником коммерческого отдела был инженер-технолог А. Л. Гноинский.

Котельный завод

После того как вопрос о строительстве металлургического завода был решен окончательно, инженер Альберт Нев в октябре 1895 года представил городской управе план сооружения котельного завода, в основу которого легло возведение «грандиозного здания длиной 55 сажен и 35 в ширину». Для этих целей у Юлиана Герпеньи приобрели десять десятин земельного участка. В постройке нового завода приняло участие Анонимное Акционерное общество машиностроительного и котельного заводов «Альберт Вильде и КО», капитал которого оценивался в два миллиона рублей.

Уже на следующий год 22 сентября завод стал выпускать металлические конструкции для железнодорожных мостов, оборудование для рудников и заводов, паровые котлы, чугунные маховики, шкивы, ковши, клейменные гири, чугунные отливки весом до 2000 пудов каждая и другие изделия, выполняемые по заявкам заказчиков. Работало на заводе 750 человек. Директором-распорядителем назначили имевшего обширные познания энергичного инженера Альберта Августовича Нев, у которого не в привычках было отсиживаться в кабинете и из окон наблюдать за ходом строительства и темпами производства.

Котельный завод

После смерти директора металлургического завода Юлиана Герпеньи его должность временно исполнял Альберт Нев, директором же котельного завода, также временно, стал инженер Лоест, техническим директором Фердинанд Губертович Густен.

Альберт Августович Нев обвенчался с Еленой, урожденной Михаэлес, так же, как и супруг, бельгийской подданной. Альберт Нев придерживался римско-католического вероисповедания, жена евангелическо-лютеранского. За период с 1897 по 1901 годы у них родилось трое детей: Густав, Альберт-Лоренц и Андрей-Юлий. На крестинах Альберта-Лоренца, которые состоялись в 1899 году, присутствовал компаньон по Анонимному Акционерному обществу купец из Германии Герман Вильде. Герман Вильде, сын доктора медицины из Лифляндии, свой брак с Ольгой Сербуловой, дочерью директора реального училища из Черновца, оформил в Таганроге.

В конце 1918 года состоялось собрание рабочих завода, которое постановило.

«Ввиду того, что правление таганрогского металлургического общества отказалось снабжать деньгами таганрогский металлургический завод, и, кроме того, оно еще должно «Монотопу» за уголь и руду около пяти миллионов рублей, мы, рабочие и служащие таганрогского металлургического завода, на общем собрании 28/5/февраля 1918 года постановили:

Таганрогский металлургический завод переходит в собственность Российской Советской Федеративной республики...»

Когда началась Великая Отечественная война и немецкие части заняли Таганрог, на страницах местной газеты в конце декабря 1941 года они хвалились, что металлургический завод под руководством Орлова приступил к массовому выпуску предметов первой необходимости. 350 человек рабочих стали выпускать литые из чугуна отопительные печи и сковороды, оцинкованные ведра, миски и прочее.