Хрущ Нина Никитична

* * *

Какая нежная тоска,

К покою тянутся равнины

И журавлиный плач былинный

Печалью полнит небеса.

Прозрачен воздух, ясный, чистый,

Открыты окна в старый сад…

Всё так же, но три дня назад

Он был по-летнему лучистый.

А тридцать лет тому назад

Цвела сирень, звенели пчелы,

А ночью звездопад веселый

Стучал по листьям наугад.

Я так давно в саду живу.

Упали яблоки в траву…

Я в двух веках одновременно –

В костер подбрасываю сено

И строчки мелкие пишу,

К земле чуть приклонив колено.

Пусть всё останется со мной:

Кусты, деревья, георгины.

Но ветер, веющий с долины

Горчит печалью и тоской.

ОТЦВЕЛА МАТТИОЛА

Отцвела, отцвела маттиола,

Где фонарь, упираясь во тьму

Не согреет простывшее горло –

Я привыкла к шарфу, как к ярму.

Хорошо в этот час в одиночку

По уставшему саду ходить

И его золотую сорочку

Обреченно и нежно любить.

Может, праведный мир воцарится?

Но летят журавли, журавли,

А под ними родная землица

Сорвалась с заводной колеи.

И тревожно, как в смутное время,

Отступили любовь и печаль.

Ветер гонит последнее семя –

Ничего в этой жизни не жаль.

Люди, звери, деревья и птицы

Уплывают в холодный простор.

Звёзд далёких холодные спицы

Завели меж собой разговор.

Неустойчивый мир, утонченный

Давит жестко на русскую грудь,

Будто камень горючий и черный

Выжимает последнюю грусть.

* * *

Пока искала трубку мира

И набивала табаком,

Моя задумчивая лира

Махала издали платком.

Как много дел на белом свете,

Напротив правды я стою.

Летают птицы в жарком лете,

А я о мире слёзы лью.

Тех малых пташек кормит небо,

Дождей рядно на небесах.

Всех помирить хотелось мне бы –

И от того душа в слезах.

И от того ей нет опоры

В полуразрушенной стране,

Куда не глянь её просторы

Горят в мучительном огне.

* * *

Что подарит мне возраст коварный?

Что я в нем обнаружу, Бог весть…

Тот же дым горьковато – угарный,

Что на родине только и есть.

Эта жизнь моим сердцем согрета –

Оказалось, что в ней это я –

Снова жду тополиного лета.

Где витает сквозняк бытия.

Дни – песчинки не кажутся твердью.

Современники, время летит.

О, как часто мы хлопаем дверью,

Что печалит всех нас и роднит.

* * *

России грустно в русском веке

Куда ни глянь – бомжи, калеки,

В подъездах пахнет наркотой…

То гарь, то дым в душе пустой.

Но не об этом мы мечтали,

Храня наивные печали

О бывшей родине большой.

Грустим о прошлых временах,

Где красный стяг и День Победы,

Но умерли отцы и деды

С укором памяти в очах.

Потомкам время отомстило –

Им не дозваться друга, брата…

Но в чём Россия виновата?

Я у своей души спросила.

Не просто так ей стало больно,

Она очнется и поймет,

Что перейдет и это поле,

Где вьюга белая метет.

* * *

Куда не глянь, везде морозы,

Но, а у нас, дружок, тепло.

Седой туман роняет слёзы,

Глядит в холодное стекло.

И ничего, что я в печали,

Кормлю синиц, но, боже мой,

Пустое небо – эти дали

С ума сводили глубиной.

Мир наполняет воздух влажный.

Спокойно думаю о том,

Что солнце выглянет однажды,

Согреет всех живым теплом.

Вот и стою под небесами,

Где время ветрено сквозит,

Где мотылек в закрытой раме

Найти свободу норовит.

Ломает крылышки и вьётся –

Там за стеклом туманный свет,

И всё настойчивее бьется,

И больно на него смотреть.

* * *

Снег идет! Словно белая нитка

Вдруг связала слова и века.

В старом парке примерзла калитка,

На деревьях блестят жемчуга.

Раззадорился ветер холодный –

Бьет в лицо, не откроешь очей.

Но хорош этот вечер морозный,

В жалком свете ночных фонарей.

Как значительны эти осадки –

Ткется, светится, снег надо мной,

Я стою возле старой палатки,

Где торгуют промерзлой хурмой.

А душа, как дорога безлюдна –

Только я, белый снег, горький дым.

Мне понять её страшно и трудно,

С ней оставшись один на один.

Всё запуталось в мире огромном,

Не видать ни звезды, ни жилья.

Только снег вьется в небе бездонном,

Бродит мысль золотая, ничья.

СТРАХ

В полупустой электричке

Мало людей и огня.

Люди с Кавказа – кумычки

Едут напротив меня.

В пологе темной накидки

Кормят грудное дитя

- Как хорошо – не шахидки –

Думаю, время спустя.

Нянчат ребенка, дорога…

Носят его на руках.

Тихо прошу я у Бога –

Да, сохрани их, Аллах.

Мчится сквозь ночь электричка,

Темен оконный проем,

Не догоревший, как спичка,

Страх тлеет в сердце моём.

Мчит громыхающий поезд,

Дружно на стыках звеня.

Господи, кланяюсь в пояс,

Ты сохрани и меня.

Нужно довериться Богу,

А в остальном – разберусь.

Режет стальная дорога

Надвое матушку – Русь.