Биография

Сначала хотелось бы познакомить читателей с биографией Ивана Кропачева. Что это за человек? Как он жил?

Задумывались ли Вы когда-нибудь над тем, сколько тайн скрывается в жизни ваших предков? И что мы вообще про них знаем? Мой интерес к персоне этого сказителя былин вызван тем, что он является моим прямым предком. Именно поэтому информация об этом роде тщательно собиралась мною в течение нескольких лет.

Крестьяне с фамилией Кропачевы проживали в Кенозерской волости в д. Мамонов Остров предположительно с середины XVII века (это первые сохра­нившиеся документы), а возможно и ранее жили там. Впервые фамилия была зафиксирована в переписи 1718 года, а чуть позже встречается и в ревизии 1745 года, в которой записан прадед сказителя былин Кропачева – Алексей Михайлов сын Кропачев. И потом, уже только в ХIX столетии, можно встретить эту фамилию в ревизии 1834 года, когда все крестьяне Кенозерья стали ее указывать.

У Алексея Михайлова было трое детей: старший сын Федор, который являет­ся продолжателем рода Кропачевых, дочь Дарья, которая была не замужем и сын Иван, который умер в отрочестве.

У Федора Алексеева было пятеро детей: два сына и три дочери. Старший сын, Михаило, родился в 1768/1769 году (по ревизии 1782 года ему было 14 лет), и он являлся отцом сказителя былин Кропачева-Лядкова. Второй сын, Семен, был переведен в Петербургское мещанство в 1811 году. Две дочери были выданы замуж в этой же Кенозерской волости, третья дочь, Евфимия, была незамужней, проживала в доме с братом Михаилом. Именно благодаря ей и научился грамоте сын Михаила.

Михаило Федоров женился еще до 1795 года, о чем в ревизии этого же года имеется запись: «у Михайла Федорова жена Агафья Осипова 26 лет взята Пу­дожского уезда Кенозерской волости деревни Немятой у Осипа Иванова». Саму метрическую запись о браке не удалось найти. В 1798 году у молодой семьи родился первенец, сын Максим, который умер в младенчестве, поэтому ни в одну ревизию не попал.

Итак, 19 мая 1809 года в семье крестьянина д. Мамонова Михайла Федорова Кропачева и его законной жены Агафьи Осиповой родился второй сын. Крещен он был 22 мая 1809 года именем Михаило в Кенозерском приходе священником Василием Федоровым.

Однако уже по ревизии 1811 года этот ребенок оказался записан под именем Иван. Под этим именем он и станет известен в последствии, как сказитель бы­лин. Причину такой путаницы с именами пришлось тщательно исследовать. Из­начально было предположение, что при записи в метрическую книгу перепута­ли имена, т.к. в этот же день был крещен еще один младенец из д. Ря­пусова, нареченный именем Иван, но при просмотре ревизии 1811 года данная версия не подтвердилась. Более того, этот младенец, нареченный именем Иван, оказался в ревизии 1811 года записан под именем Федор. И, видимо, этот случай не единственный.

Итак, почему младенцу поменяли имя? Существует несколько версий.
Первая: имя, которое дается при крещении, нельзя никому говорить. Это бережет ребенка от сглаза и порчи, и зачастую родители отдают предпочте­ние имени, данному при рождении, или, как еще говорили, «домашнему» имени.
Вто­рая версия: имя, данное при крещении, не нравилось родителям и не совпадало с тем именем, которое родители давали ребенку при рождении, в честь святого, который особенно почитается этой семьей.
Третья версия: был обычай изменения имени в случае тяжелой болезни, имя изменяли для того, чтобы от этой болезни избавиться.
Какова была на самом деле причина изменения имени у сына Михаила, остается только догадываться.

Больше детей в этой семье не было. Таким образом, Иван Михайлович был единственным ребенком в семье. Его отцу на момент рождения сына испол­нилось 40 лет, а матери – 36. Почему в семье больше не было детей, неизвестно, и это очень странно, т.к. в то время в семьях было обычно по 7–10 де­тей. Так и рос Иван один, без сестер и братьев. Возможно, он был любимым сыном в семье, но баловали детей в крестьянских семьях редко. Как гласит на­родная мудрость, учить дитя нужно, пока оно поперек лавки лежит, дальше поздно будет. Лет до семи, как и все крестьянские дети того времени, он играл в иг­рушки, бегал по деревне за бабочками и играл с соседскими детишками в дого­нялки. Длинными зимними вечерами отец рассказывал былины, которых знал очень много. Иван внимательно слушал рассказы отца. Чуть позже, когда он подрос, его, как и всех мальчишек его возраста, обучали плести корзины, короба и лапти, наставляли, как ухаживать за скотиной, помогать в поле и многому другому, что должны были уметь делать крестьянские дети.

Отец, Михайло Федоров, занимался торговлей, мать – хозяйством, помогала в семье родная сестра Михаила, монастырка Евфимия. Родители Ивана уже были в преклонном возрасте. Возможно по этой причине в 1825 году, когда ему исполнилось 16 лет, он привел в дом жену, в помощь родителям. Жена Анна была старше его на 5 лет. Родители Ивана Кропачева дожили до старости: отец умер в 1842 году и записан в метрической книге под деревенской фамилией, а мать – в 1845 году.

У Ивана Михайловича в браке с Анной Васильевой (урожденная Ножкина из д. Мамонова) родилось семеро детей: три дочери и четыре сына – Сте­пан и три Василия. Занимались крестьянством, растили детей, слушали былины деда Михаила (старшие дети еще успели застать это время). Жили, как все кре­стьяне, не богато, но и не бедно. Со временем дочери повыходили замуж и покинули родительский дом, но все равно семья у Ивана Михайлова была большая, сыновья остались при отце, помогали с хозяйством. Видимо, поэтому он решил заняться торговлей. Как написал А.Ф. Гильфердинг: «В продолжение 9 лет (в конце 1850-х и в 1860-х гг.) Лядков был целовальником...»

Жена Ивана Михайлова умерла в мае 1869 года, а уже в июле он в возрасте 57 лет вступил в брак во второй раз. Вторая жена Ивана Михайлова, Мавра Григорьева Юрьева, была родом из д. Тырышкино. Поручителем при венчании был его родной сын Степан.

Именно для таких случаев было введено страхование. Удалось найти документ земской управы о страхо­вании строений на 1869 год по Пудожскому уезду в Кенозерской волости. У Ивана Михайлова Кропачева был застрахован дом со двором, оцененные при страховании в 50 рублей. Дом был застрахован на 25 рублей, и ежегодно надо было уплачивать страховую сумму в 25 копеек. Также было застраховано два амбара, оцененные в 10 рублей, и за них ежегодно надо было уплачивать страховую сумму в 10 копеек. Возможно, семья Кропачевых сумела получить страховку за сгоревший дом и хозяйственные постройки, и позже был выстроен новый дом в два этажа. 

После пожара, который практически разорил семью, членам ее пришлось заняться крестьянством, т.к. надо было на что-то жить. Из документа 1917 года известно, что данная семья владела землей 40 лет, значит примерно в 1877 году они взяли в аренду участок земли, который и обрабатывали всем семейством. Дальнейшая жизнь их в самом начале XX века почти ничем не отличалось от жизни российских крестьян конца XIX века: так же пахали землю, сеяли и собирали урожай, закладывая его на хранение; ухаживали за животными – лошадьми, коровами, овцами и козами; ловили рыбу и охотились; заготавливали на зиму сено и дрова. Много времени уходило на работы по дому.

Так какова же была жизнь простого крестьянина помимо основной работы в поле? Жители деревни, где проживал Кропачев, как и многие крестьяне Кенозерья, участвовали во всех значимых волостных и деревенских событиях.

Удалось установить, что Иван Михайлов принимал участие в проведении ревизии в 1858 году и был старшиной Ряпусовского сельского общества. Име­на старост указывались в ревизской сказке: они ставили свои подписи, подтвер­ждая достоверность написанного. Из этого документа на память потомкам оста­лась его собственноручно поставленная подпись.

В 1862 году один из его сыновей (Василий 1-й) был утвержден на должность сотского при волости: «По постановлениям Губернскаго Правления, в должности сотских и к ним кандидатов на наступающее с 1862 по 1865 г. трехлетие утверждены 18 июня: по Вершининской волости Каргопольского уезда 1-м сотским крестьянин д. Мамоновой Василий Иванов Кропачев».

В 1880 году, когда крестьяне подавали прошение на постройку церкви в д. Ряпусова, Иван Михайлов был выбран доверенным от крестьян Ряпусовского общества для доставки данного прошения в Олонецкую духовную консисто­рию.

Хотелось бы более подробно изучить биографию Ивана Михайловича, но, к сожа­лению, жизнь крестьян XIX века мало отражена в архивах, документов о них практически не было. Единственным источником того времени послужили данные, которые за­писал Александр Федорович Гильфердинг, когда собирал былины у сказителей. Вот, как он описал И.М. Кропачева и его жизнь:

В заметках Гильфердинга Кропачев фигурирует под прозвищем Лядков, это своего рода уличная фамилия. Эти фамилии весьма многочисленны в Кенозерье. Внутри деревни зачастую все жители носили одну фамилию, и в связи с необходимостью внутридеревенского различения по роду давалось еще и прозвище. Чаще всего это прозвище происходило «по деду» или по характеристике деятельности одного из предков. В д. Мамонова проживало пять семей с фамилией Кропачевы, семья Ивана Михайловича имела деревенскую фамилию Летковы, а не Лядковы, как представляется во всех публикациях.

Уличная фамилия была очень распространена в деревнях, иногда даже в метрических книгах крестьян записывали под этой фамилией. Фамилию Лет­ковых я увидела в метрических книгах четыре раза. В 1841 году при рождении сына Василия отцом записан Иван Михайлов Летков, а восприемником – его сын Степан Иванов Летков. В 1842 году записано, что умер Михайло Федоров Летков. И дважды фамилия фигурирует в 1876 году: что дочь Степана Иванова выходила замуж под этой фамилией и что умерла дочь Василия 1-го, записанная в метрической книге под этой фамилией.

Даже в настоящее время уличные фамилии остаются распространенными в деревнях. Примером этому может послужить фраза, сказанная одной житель­ницей д. Матера, когда мою бабушку выдавали замуж: «Сашка Сайдин за Машкой Летковой приезжал и забрал ее к себе». Так говорили местные жители в 1946 году.

Почему Гильфердинг записал Ивана Леткова под фамилией Лядков уже не узнать. Возможно плохо расслышал фамилию, а может на то была какая-то другая причина. Есть и другой вариант – Гильфердинг записал правильно, а в метрических книгах есть ошибка. Рыбников вообще записал Ивана без фамилии, указав просто – целовальник с Кенозера, и на то были причины, как он пояснил это в письме Петру Алексеевичу Безсонову: «Не всегда я выставлял имя крестьянина, от которого записывал: да иногда забывал это сделать, а иногда опасался спросить крестьянина, чтобы он не перестал петь».

Не менее загадочной остается и дата смерти Ивана Михайловича. Все дело в том, что запись о его смерти так и не найдена. Достоверно было известно толь­ко то, что в 1880 году в марте он был еще жив. На основании этих данных в Государственный архив Архангельской области в 2019 году был послан запрос о поиске в метрических кни­гах записи о смерти Ивана Михайлова Кропачева, даже указан был тот факт, что этот человек может быть записан под фамилией Летков (Лядков). В результате архивом дважды были просмотрены записи за период с 1879 по 1907 года, и от­вет был отрицательный — сведений о смерти Ивана Михайлова не обнаружено. Пришлось отложить на время поиски данной метрической записи.

Уже в 2022 году изыскания немного сузились во временном отрезке. Была найдена метрическая запись о смерти его второй жены в 1881 году, в которой она записана, как вдова. Значит Иван Михайлович умер в промежуток между мартом 1880 года и мартом 1881 года. Возможно, что он отправился по делам в другой уезд или же в гости в соседнюю волость и по дороге умер. Нельзя исключать и такую банальную причину, как человеческий фактор. Записи в метрических книгах велись в двух экземплярах, один из которых передавался в консисторию (консисторский экземпляр), другой хранился в церкви (черновик). Вполне возможно, что при переписывании с черновика в чисто­вик запись пропустили, потеряли. Такое случалось.

В начале июня 2023 года Государственный архив Архангельской области открыл удаленный до­ступ, что дает возможность отыскать еще некоторое количество информации. Впереди большая работа по поиску места смерти легендарного сказителя. Надеюсь все же найти эти данные, так как он единственный из рода Кропачевых (Летковых), чья дата окончания жизненного пути до сих пор не выяснена.

Заканчивая рассказ о биографии Ивана Михайлова, хотелось бы сказать еще пару слов о его потомках. Как уже говорилось ранее, дочери его вышли за­муж в этой же Кенозерской волости. Все три сына Василия имели семью, детей. Хотя Василий 2-й и был отдан в рекруты в 1863 году, позже вернулся домой, женился и жил семейной жизнью, как и его братья. Удалось установить, что еще до 1917 года они проживали в деревне. Однако перед Великой Отечественной войной в деревне остался проживать только потомок сына Степана Иванова Александр Григорьевич, кото­рый является моим прадедом. Более подробно о семье Александра Григорьевича можно узнать на другой странице нашего сайта. Бабушка Александра Григорьевича Дарья Петрова (жена Степана Иванова) является потомком кенозерского дьячка Осипа Иванова Попова.