Дно

Я уже писал , что из престижных мест меня выгнали, и потому после флота, который помню плохо – почти все время службы я был пьян – я оказался на гражданке.

На флоте у меня был один друг, такой же, как и я, выгнанный курсант, только он ухитрился проучиться до 5 курса. Он был немного старше, хотя пил он столько же, но у него была тоска по службе. Меня тогда ошарашили его слова: «Я не знаю, что делать на свободе. Как я буду жить? Я даже не знаю, где буду работать, где покупать одежду, как ходить за продуктами в магазин?» Нельзя сказать, что он был социально дезадаптирован, нет, наоборот, он мог «поговорить» с женщиной – зав. складом, и у нас вечером была колбаса из офицерского пайка, он точно знал, где выставлены патрули, и мы могли проникнуть на охраняемую территорию, чтобы слить спирт. Он много разного мог, но все эти умения были совершенно бесполезны на гражданке.

Я вдруг подумал тогда, что, в сущности, я тоже ничего не умею. Я умею ненавидеть начальство, умею искусно врать, отвечая на вопрос: «Где был?» Умею прятаться в казарме так, что никто не может найти. Но как жить, просто жить – я не умею. Хотя уже пора…

И потому, когда меня все-таки отпустили домой после срока холода, голода и унижений (моя служба мне запомнилась именно так), я решил «все начать сначала», и пошел работать на «скорую» фельдшером. Все-таки у меня за плечами было 3 курса образования.

Мне, конечно, нужно было не просто работать, как как-то так работать, чтобы лучше, чем у всех. Осознание моей особенности и тут меня подвело. Я даже помню, что у меня была тогда формула ответа на все вопросы: «Я человек, у которого полтора здоровья и абсолютно чистая совесть!» И потому я попросил поставить мне график «сутки через сутки». Такой график вообще-то не выдерживает никто, меня об этом предупреждали, но я не поверил. Я не мог понять, как это у человека может «поехать крыша»! Это же литературное сравнение! На практике, если почувствую, что устал, попрошу, чтобы мне снизили нагрузку и все. Мне говорили, что тут до тебя тоже приходили лихие парни, но все-таки сломались. Как это меня завело! Я не сломаюсь – это точно, тем более, что все описание их «сломов» сводилось к тому, что начинали пить, красть наркотики, транквилизаторы, и т.п. Но я–то абсолютно защищен от такой напасти: я решил больше не пить! Все, кошмар кончился, я больше не в армии! Ну, если только по праздникам, и то немного. Нет, я не собирался тогда бросать пить, я собирался не спиваться.

Работа в таком режиме действительно страховала меня от запоев – мне завтра на работу! – и очень радовала мою мать – работает, мысли дурные не будут донимать. Однако, через полгода я начал почему-то вести себя неадекватно, со всеми ругался, с сотрудниками, с начальством, больных стал ненавидеть за то, что они вызывают по ночам. На меня начали сыпаться жалобы. Это меня очень озлобляло, мне казалось, что все должны меня понять: они что, не видят, что я уже полгода не сплю по ночам? Как так можно ко мне относиться? Хотя меня почему-то не волновало, что, во-первых, тут каждый заботился, в конечном счете, о себе, а не обо мне, а, во-вторых, меня предупреждали…

Вспоминая сейчас то время, я понимаю, что это был просто длительный сухой запой. Я поменял одну зависимость на другую – алкоголь на трудоголизм. Мне также тяжело все это вспоминать, и хочется извиниться, но я, пожалуй, уже не смогу, потому что не помню этих людей.

Когда я уволился со «скорой» (ушел сам, «по собственному желанию», хотя все и вздохнули с облегчением), я опять оказался перед выбором. Нужно ли мне идти в мед. институт на 4 курс? Это было время, когда еще государство что-то гарантировало, и я мог, в принципе, или не доучиваться, или сменить специальность. Тем более, что работа в медицине мне не то, чтобы очень понравилась. Да, навыки у меня появились, но я не был уверен, хочу ли я такой ответственности за такую зарплату?

Решение я так и не принял, и потому все-таки пошел в институт.

Говорят, что история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, а второй раз в виде фарса. Так оно и было. Я испытал страх, что меня не возьмут, но меня взяли, не с первого раза, правда, заставили поработать в клинике института, потому, как «у нас не хватает медсестер, а он на «скорой» прохлаждался!» Но все-таки взяли.

Потом я решил, что и так все знаю, и мне стало скучно. Ко мне относились по-разному: ну, во-первых, человек из «Академии», во-вторых, я был старше всех года эдак на 2-3, хотя почему-то не чувствовал этого совсем. Но, тем не менее, все видели, что я с трудом сдаю сессию, 3 балла для меня стало нормой при сдаче экзамена. Многие сессии мне удавалось сдать только потому, что «в провинции не хватает врачей, а с такой зачеткой ему светит именно глухая деревня» (тогда еще было такое понятие, как распределение). Мне было скучно, и начал искать чего-то необычного. Мне нужно было все-таки прожить мою молодость, которую я потерял за годы службы. Я был уверен, что все мне обязаны, потому, что пока они тут учились, отдыхали, с девчонками общались, я как герой, нес тяготы и лишения. Ну, значит, нужно как-то получить все, что мне причитается!… Схема включилась та же, что и при поступлении в ВМА. Ну, конечно, я начал опять выпивать, но теперь уже делал «правильно», как мне казалось. Я нашел друзей – таких же начинающих алкоголиков как и я. Мы гордо использовали идеологию хиппи: «зарости все травой, нам ничего не нужно от жизни!»

Коллекционировали запои, похмелья, плевали на власть, а ей, (власти) было наплевать на нас. Если кто слышал Шевчука «Белая река» - это про нас. Я помню, как одна девушка возмущалась, что у нас в тусовке, собственно, кроме выпивки и делать больше нечего. Меня это не удивило, меня удивило, что она искала еще чего-то.

Жизнь текла спокойно и размеренно, мы все знали, что сегодня вечером не плохо бы сделать: пойти в кафе, где все. Придя туда, мы для приличия узнавали последние слухи и сплетни, и приходили к традиционному решению, что «нужно сходить в магазин». Это было так по-взрослому, так солидно. Иногда утром просыпаясь неизвестно где, неизвестно с кем, с синяком под глазом, я считал, что это здорово, что так прошла ночь: теперь будет о чем рассказать. Никакой проблемы с алкоголем я не видел. Мы студенты, да мы молоды, да у нас приключения, но, так и должно быть! А потом? А потом мы повзрослеем, закончим наши «школы» и станем приличными дядьками и тетками, будем жить с женами, растить детей, встречаться по праздникам. Собственно говоря, многие так и сделали. Не все, далеко не все стали алкоголиками, как я.

Пред выпуском из института у меня опять сыграл страх, по старой схеме, я взял себя в руки, сдал все «хвосты», не спал ночами – учился. И получил распределение в один из самых престижных научных институтов. Опять все повторилось, но три раза история не повторяется. В институте я надолго не задержался, во-первых, потому, что там был спирт, а, во-вторых, потому, что случился путч – и все полетело как-то кувырком. На свою зарплату я мог купить половину батона, и все. Начальство это понимало, и закрывало глаза на то, что все где-то подрабатывали. Я не был согласен на то, что мне нужно еще где-то искать работу, «меня должны» и так кормить. Вообще «мне все должны!» Мне казалось именно так, ведь я в который раз доказал, что я не дурак!

В это время я женился первый раз, у меня появился ребенок, и я даже чувствовал, что мне нужно как-то нести ответственность, но не понимал, как. Тем не менее, в семье денег не было, и потому я решил, что мне нужно менять место работы.

Я ушел опять на «скорую», но уже врачом, я не стал брать бешеный график, чтобы не повторять старых ошибок. Но прекратить пить мне уже не удавалось. Я хотел. Я уже понимал, что что-то в моей жизни не так, что что-то происходит не так, как должно было быть. Наверное, из-за алкоголя. По крайней мере, мне все чаше это говорили прямым текстом. Я даже начал принимать таблетки Эспераль, и не пил около года. Но год закончился, я попробовал выпить, и у меня получилось! У меня восстановился контроль дозы. Я мог немного выпить на дежурстве, ночью «для аппетита и чтобы расслабиться». Утром я шел домой, трезвый, уставший и гордый. Но недолго это продолжалось. Меня начала тяготить обыденность бытия, мне хотелось опять в то кафе, хотя оно уже закрылось, и все разошлись.

Когда я перебрал практически все станции, где меня еще не знали, я нашел себе работу на складе, сторожем. Еще я в это время работал в поликлинике, но это как работу я рассматривать не мог. Слишком смешной оклад, и все равно меня оттуда уволят. Как правило, в поликлинику приходили спившиеся врачи со «скорой», некоторым удавалось остановиться, а остальные тянули лямку, сколько могли, пока их не выкидывали даже оттуда. Я не сомневался, что меня выкинут. Это было делом времени.

Первая семья у меня тогда распалась – меня просто выгнали. И совершенно правильно сделали. Я сам понимал, что являюсь обузой, но у меня не хватало духу разорвать отношения.

Если кто помнит 90-е годы: сугробы на Невском, фонари горят через один, злые лица на улице, иномарки с «квадратными» людьми, пустые зияющие окна домов, ушедших на кап. ремонт, и не вернувшихся. Я помню, как я шатался по городу, с вечно разбитым лицом: то-ли меня, в очередной раз, ограбили, то-ли сам упал, уже не помню, и считал себя каким-то призраком Петербурга. Страна болеет и я вместе с ней. Я был уверен в том, что очень скоро будет КОНЕЦ. Конец Света, или Третья Мировая война, или все помрут от СПИДА, и потому, совершенно непонятно, куда все эти люди спешат? Как они не могут понять, что единственный умный среди них всех – это я. Потому, что я достал сегодня денег на суррогатную водку, и теперь мне не так больно на все это смотреть. По крайней мере, когда придет Вселенская Смерть, а я не сомневался, что скоро, я буду спать пьяным, и мне будет на все плевать. Меня забавляли рассуждения о морали, Вере, приличиях. У меня была одна задача – где-нибудь любыми способами раздобыть выпивку. В том, что я скоро умру я был уверен, а зачем человеку за час до смерти выполнять какие-то дурацкие ритуалы, вроде покаяния? Прощения? Как можно давать искренние обещания людям и самому себе, если завтра может не насупить?

Я не хотел становиться подонком, я не стремился к этому. Но я им был. И считал, что все вокруг виноваты в том, что со мной так получилось.