В первой краеведческой монографии, полностью посвященной храмовой архитектуре г. Пензы, её автор Павел Вячеславович Кашаев писал: «В начале XX века в России действовали 78 тысяч соборов, церквей, часовен, молелен Русской православной церкви. Среди них были и 27 храмов города Пензы. К сожалению, после бурных и трагических событий в истории нашей многострадальной Родины от былого великолепия пензенских храмов практически ничего не осталось» ¹⁾. Но, уважаемый автор счёл лишь те церкви, которые имели непосредственное отношение к городу — приходские, монастырские и кладбищенские. Следует иметь ввиду, что, в указанное время в Пензе, действительные утраты богослужебных объектов были значительно выше. При написании местного храмового мартиролога необходимо принимать в расчет то, что сверх указанных двадцати семи, в губернском городе действовало неустановленное число, так называемых, домовых церквей. Лишь некоторые из них являлись частными и располагались непосредственно в домах (отсюда и название) и усадьбах горожан. Большая же часть религиозных объектов такого рода относилась к различным учреждениям. Эти домовые церкви размещались в подходящих помещениях на подведомственной территории своих устроителей. «Собственными» православными храмами и часовнями к началу XX-го столетия в Пензе обзавелись практически все учебные заведения (и светские и духовные), вокзалы, крупные фабрики, тюремный замок…²⁾  Даже в епархиальном ведении находился храм «не для всех» — внутренняя Крестовая церковь при Архиерейском доме на Соборной площади. К этой же корпоративной группе храмов, всё ещё укрывающейся от внимания исследователей местной истории, следует отнести и воинскую церковь во имя святых Константина и Елены в летних лагерях 50-й резервной бригады. В свое время, указанный храм располагался в поле на правом берегу реки Пензы восточнее поселка Графовка меж палаточными лагерями Мокшанского и Оровайского батальонов ³⁾. Освящение храма состоялось 19 мая (по стар. стилю) 1896 года на следующий день после торжеств по случаю дня рождения правящего монарха. Мероприятие ознаменовалось парадом войск пензенского гарнизона при изрядном стечении народа. День освящения воинской церкви был назначен бригадным праздником. С той поры в частях пензенского гарнизона установилась традиция именно 19 мая приводить к присяге новобранцев. В 20-х годах XX века — в эпоху тектонических социальных сдвигов, домовые церкви пали первыми из пензенских объектов веры. Все они были выдворены из занимаемых помещений, а сами помещения приспособлены под нужды новых органов госуправления, всяческих ведомств и организаций. К великому сожалению и церковь во имя святых Константина и Елены постигла печальная участь. В буреломе времени пензенский воинский храм исчез незаметно. К настоящему времени даже сведений о его физической кончине не находится. По невнятным воспоминаниям пензенских старожилов, ещё до Великой Отечественной войны, он был разобран на строительные материалы и дрова. Ныне место былого расположения воинской лагерной церкви перекрыто кварталом частной застройки, образованным улицами Демьяна Бедного, Софьи Перовской, Планетной и 1-м Планетным проездом. Примерные координаты утраченного архитектурного объекта: 53.176366, 45.042336 (близ 2-го Планетного переулка в Заречной части города). А, между тем, церковь св. Константина и Елены для местных войск 50-й резервной бригады относится к числу самобытных памятников местной храмовой архитектуры. Вот лишь некоторые её особенности: — указанная церковь являлась самым молодым, из построенных до революции, православных храмов пензенской агломерации; — указанная церковь была единственным, отдельно стоящим, корпоративным храмом в Пензенской губернии, тогда как все прочие были устроены в помещениях ведомственных зданий; — указанная церковь была единственным деревянным храмом города Пензы; — указанная церковь была единственной в Пензенской губернии, исполненной в стиле русского модерна (в т.н. «новорусском» архитектурном стиле, модном и бурно развивающимся на рубеже XIX—XX вв.); этот пензенский храм отличался тонким сочитанием простоты и затейливости; он не уступал в своей изысканности другим деревянным шедеврам губернского города, а быть может и превосходил их. Инициаторами строительства воинской церкви являлись офицеры пензенского гарнизона и представители местного духовенства. Но, её удалось возвести исключительно на людские пожертвования, без привлечения ассигнований военного ведомства и епархии. Все, что было связано со строительством нового пензенского храма, сопровождалось небывалым общественным подъемом. Капитал на строительство и убранство новой церкви сложился из солдатских медяков, из кружечных сборов по «старым» пензенским храмам, из взносов сочувствующих деньгами, строительными материалами и ценностями (которые нередко исчислялись преизрядными суммами). За рекой Пензой на бывших городских выпасах Городская дума безвозмездно выделила под устройство воинской церкви 600 кв. саженей земли. Работы по возведению храма исполнены солдатами Мокшанского и Оровайского батальонов. Средства, сэкономленные на строительном подряде, позволили установить в храме необыкновенно красивый и резной иконостас с иконами академического письма и цветными стеклянными колоннами (!), повесить роскошное паникадило (люстру), приобрести церковные предметы … По инициативе архимандрита Гавриила для новоустроенного пензенского храма в Греции на Афоне был изготовлен список чудотворной иконы Пресвятой Богородицы “Млекопитательницы” (Афонской). Очерк К. Н. Королькова, изданный в заключительных годах XIX в. до сей поры остаётся единственным источником сведений и о воинском храме во имя святых Константина и Елены для местных войск, и о, хранимой в нем, «наиболее чтимой святыне города Пензы». Так же, в очерке включены сведения об инициаторах проекта, его исполнителях и жертвователях. Немаловажно, что в качестве иллюстрации к очерку приложен литографированный рисунок этого утраченного архитектурного объекта. Работа уважаемого автора и в наши дни сохраняет значение исторического источника.  К сожалению, ни сам храм во имя святых Константина и Елены для местных войск при летних лагерях 50-й резервной бригады, ни пензенский список чудотворного образа Пресвятой Богородицы “Млекопитательницы” (Афонской), ни предлагаемый очерк К. Н. Королькова еще не становились объектами краеведческого внимания.