Поэзия диаспоры
Ирина ФЕЩЕНКО-СКВОРЦОВА (ПОРТУГАЛИЯ)
Поэт, эссеист, член Союза российских писателей, переводчик. Доцент, кандидат педагогических наук. С 2003 г. живёт в Португалии. Автор четырёх книг стихов и литературно-критических эссе, последняя книга «Блажен идущий» опубликована в 2014 г., автор рассказов, многочисленных литературных публикаций в поэтических антологиях и периодических журналах, статей об особенностях поэтической техники отдельных португальских авторов, более 60 научных публикаций по проблемам творчества в педагогике и психологии. Переводчик португальских, бразильских, испанских поэтов, в их числе Ф. Пессоа и его гетеронимы. Её переводы печатаются в «Иностранной литературе» и «Новом мире». В 2015 году ею, совместно с другой переводчицей, подготовлено специальное издание журнала «Иностранная литература» №7/2015, полностью посвящённое португальской литературе. В её переводе с португальского языка напечатана книга стихов и поэм А. Нобре «Мельник ностальгии» (2013 г.), а в 2016 г. опубликована самая важная книга прозы Ф. Пессоа: Пессоа Ф. Книга непокоя. / Пер. с порт. И. Фещенко-Скворцовой. – М.: Ад Маргинем Пресс, 2016. – 488 с. В этом же году вышла электронная книга «Alma Lusitana Лузитанская душа» – Антология стихов португальских поэтов ХV – ХХ веков в переводе Ирины Фещенко-Скворцовой.
Ирина Фещенко-Скворцова склонна к лирической исповедальности, что нередко сводится у иных авторов к интонационно вяловатой стихотворной речи. У Ирины этой вялости нет – её стих энергичен, ритмически разнообразен, в её образности присутствует неожиданность, что заставляет читателя быть внимательным слушателем, сопереживающим тому, чем хочет поделиться автор. И это подтверждает её право на творческое воплощение авторских замыслов.
Д. Ч.
Южная ночь не звенит, а мучительно ноет,
Тянутся руки её – запрокинуть и стиснуть.
Как тебе спится, любовь, в окружении
Тёмное море колышется мерно над нами,
Мутное море, и, разве не рыбы на дне мы?
Только во сне – омывает и нежит дневное.
Вот, из глубин потянуло, плеснуло, подуло.
В сон возвращаемся снова запутанной тропкой.
Южная ночь с откровенной прохладой под утро.
Тянутся руки её – запрокинуть и стиснуть.
Может, озябла любовь во владеньях
Тонкий её колокольчик хрустального звона –
АСТРАЛЬНЫЙ СВЕТ СОЗРЕВШЕГО ЛИСТА...
И проступают чёрные кресты –
Сквозь праздник влажной прелести и прели,
Закрыты от небес тяжёлыми слоями,
В незрячем естестве подобные кроту, –
Так лишь кристалл и свет,
Сперва – пьянила, как вино,
Потом – учила быть одной,
За годом год, за годом год.
Но мы не зря приходим в мир,
Где каждому – по силам – роль,
И жизнь священна в каждый миг,
И если вся – сплошная боль.
Как меркнет свет. Как близок мрак.
Всего лишь жить. Сегодня – так.
А мне всё: «Построже!», –
В горячем сплетении слёз и волос
сколь было обещано – всё не сбылось…
И, может, по-летнему, глянет последний
и душу разденет, слегка виновато:
рождение – прочерк – и свежая дата.
И над жаркой открытостью строчек
сомкнётся краями обыденный прочерк.
под крылом её не реки потекли.
Поднимаясь, ускользает от земли.
ветер рвёт остатки пуха –
отзвеневшая с рассветами вдали,
из забвенья, из затменья вырастая,
улетает, ускользает от земли…
НЕ ЛЮБЯТ ПТИЦЫ ЧЕЛОВЕЧЬЕЙ ЛАСКИ…
Не любят птицы человечьей ласки:
Ручным – ручные, а чирикнут: – Чур!
Не любят птицы человечьей ласки:
Им всё – слегка, чуть-чуть, не чересчур.
Не любят птицы человечьей ласки:
Смотреть – смотри, а в руки чтоб – ни-ни!
Не любят птицы человечьей ласки...
А ЕСЛИ ЖЕЛЕЗНАЯ ЛОГИКА НАШИХ ЖЕЛАНИЙ?..
за гранью оценки рассудка,
Значит – любить и прощать.
Помнишь про дальних про сих?
Значит – прощенья просить.
Утеплён в переплёте окна.
Что ему, в Лиссабоне, в Париже
Выводить, наклоняясь пониже,
Тьма потерянности, тупик.
Посвящается португальскому поэту
Антониу Нобре (1867 – 1900),
чью книгу «Мельник ностальгии» я перевела
Когда бы вышли из теней и силуэтов,
Я б стала другом Вам, иль чем-то в этом роде…
Плохие матери выходят из поэтов,
Но и друзья неважные выходят.
Пьяна от наших романтических дуэтов,
Да вот, живьём, на монологи мы щедрей.
Плохие матери выходят из поэтов,
Но и любовницы – не лучше матерей.
Мы устаём от стихотворных менуэтов,
Когда они, увы, не нашего полёта.
Плохие матери выходят из поэтов,
И всё же хочется им сына – рифмоплёта.
Нам без поэтов не хватает пируэтов
Цезур и ямбов, и восторгов постоянных.
Плохие матери выходят из поэтов:
Скупые рыцари сокровищ окаянных.
В нас через край – вопросов и ответов…
Служенье муз не терпит … середины.
Ну, что хорошего выходит из поэтов,
Когда им голос дан – лишь он единый?
КАК МОЖНО ЛЕГЧЕ ЖИТЬ, ЗЕМЛИ ЕДВА КАСАЯСЬ...
и поразилась совпадению мыслей.
Так часто бывает, сначала приходит
стихотворение, потом встречаешь
эту мысль в книге. Конечно, бывает и
"...иные люди, чего бы ни желали и чего бы
ни домогались, рвутся к этому всеми своими
помыслами и изо всех сил. Но ведь бывает
столько ложных шагов, что для большей
уверенности и безопасности следовало бы
ступать по этому миру полегче и едва
касаясь его поверхности. Следовало бы
скользить по нему, а не углубляться в него..."