Дом О. А. Кочнёвой

набережная Фонтанки, №41

Дом Кочнёвой находится недалеко от Аничкового моста и располагает прекрасными интерьерами начала XIX века – потолочной и настенной росписями, подлинными печами и каминами.

Дом Кочневой

Здание является творением выдающегося петербургского архитектора Луиджи Руска. Оно было создано в эпоху царствования Александра I по заказу гостинодворского купца Фёдора Ильина.

Внешне дом Кочнёвой не бросается в глаза. Позднеклассицистический фасад его, выдержанный в скромном «астилярном ордере», не выделяется из рядовой застройки того времени и кажется ещё скромнее рядом с корпусами Аничкова дворца. Славу этому памятнику обеспечила относительно хорошая сохранность его интерьеров. Кроме того, это редкое частное строение 1805-1808 гг., имеющее исчерпывающее документальное обоснование его атрибуции и полную историю сооружения, вплоть до мельчайших деталей.

Нынешнее официальное наименование памятника архитектуры начала XIX века не вполне удачно. Дом на берегу Фонтанки был приобретён на имя жены Павлом Алексеевичем Кочнёвым, лесопромышленником и предпринимателем, купцом 2-й гильдии, в 1889 г. Ольга Александровна владела им лишь 30 лет. На протяжении большей части столетия дом принадлежал купеческому семейству Ильиных. Поэтому «первооткрыватель» памятника — Л. А. Медерский — назвал свою статью, опубликованную в 4-м выпуске «Архитектурного наследства» за 1953 год, «Дом № 41 на набережной Фонтанки», а в самом тексте предпочитал говорить о «доме Ильиных».

Фёдор Иванович Ильин, 45-летний оборотистый купец 1-й гильдии, приобрёл участок в декабре 1804 г., а в конце апреля 1805-го уже закупал сердобольский гранит для устройства цоколя будущего дома. Одно приобретение участка обошлось ему в 15 тысяч рублей — громадная сумма по тем временам. Но Ильин был очень богат, обладал хорошим вкусом и, вероятно, связями в высших кругах. Поэтому для строительства своего особняка он пригласил «царского зодчего» Луиджи Руска. «Алоизий Иванович», как называли архитектора в России, был выдающимся мастером. Начавший карьеру в конце XVIII века, он тем не менее наряду с Воронихиным, Захаровым, Томоном стал провозвестником русского ампира, а в создании городских ансамблей александровского Петербурга — предшественником Росси и Стасова. В 1805 г. зодчий вошёл в период расцвета своего творчества. Перестройка Аничкова дворца, которой он занимался, возможно, способствовала знакомству с ним Фёдора Ильина. В качестве помощника Руска, обременённый многими работами, пригласил молодого коллегу Давида Висконти, который известен более всего своими поздними шедеврами 1820-х годов — костёлом Святого Станислава и зданием Таможни. К производству строения был «определён архитекторский помощник Прокофий Прокофьевич Гендриков». В строительстве и отделке интерьеров особняка Ильина принял участие целый ансамбль первоклассных художников и мастеров-отделочников. Достаточно назвать имена живописца Джованни (Ивана Карловича) Скотти, впоследствии прославившего своё имя работой с Карлом Росси; скульптора И. И. Теребенёва, создателя монументального рельефа на башне Адмиралтейства, а с 1812 года автора знаменитых карикатур, посвящённых войне с Наполеоном, и отца автора атлантов Эрмитажа; мраморщика и ваятеля Паоло Трискорни. Кроме них, там работали и не столь известные скульптор Михайло Павлович Александров-Уважный, живописец Шлер, мастера — бронзовщик Шрейбер, мраморщик Гвиди, паркетчик Гербер и другие. Этот творческий коллектив профессионалов и создал великолепный ансамбль интерьеров дома.

Строгая скромность фасада особняка способствовала ошеломляющему впечатлению от его интерьеров. Вход в дом — из проезда, перекрытого коробовым сводом. Такой приём был распространён в то время. При небольшой ширине участка на главный фасад обращались парадные помещения, место на лестничный холл не тратилось. Кроме того, в северном климате вход в дом из экипажа в крытом пространстве подворотни был гораздо комфортнее. Сразу же можно привести пример другого дома — №83 по той же набережной Фонтанки. Прототипом такого приёма были крупные здания дворцового и казённого назначения конца XVIII века. Самые известные — дом графа Воронцова на Садовой, здание Академии художеств и Михайловский замок. Характерно, что все они имели обширные дворы для разворота экипажей. В первых двух проезды позднее были обращены в вестибюли.

Уже парадная лестница поражает великолепием. Марши ограждены изящными коваными решётками с характерным для того времени рисунком из перекрещивающихся овалов и лентой меандра поверху. Пришедший с мороза гость не просто попадал в жарко натопленное помещение, но оказывался в обстановке цветущего юга. Стены лестничной площадки были превращены в красочные виды тенистых колоннад на фоне зеленеющих садов и парков. Скотти, впоследствии известный в основном своими декоративными композициями, здесь проявил себя как мастер «перспективной живописи», вступив в творческое состязание с Пьетро Гонзаго, расписавшим в те же годы галерею Павловского дворца своими «обманными» архитектурными композициями. Колоннады, изображённые Джованни Скотти, раздвинули пространство лестницы, скромно покоящейся на столбах, лишённых ордерных украшений.

1-й этаж предназначался для сдачи в аренду, 3-й, как тогда говорили — антресоль, включал интимную жилую зону. Среди интерьеров бельэтажа выделялись зал, примыкавший к нему кабинет и спальня-будуар, образовывавшие парадную анфиладу с видом на Фонтанку. Столовая была обращена окнами во двор, а гостиная открывала анфиладу дворового флигеля. В оформлении зала доминируют рельефные фризы на античные сюжеты, изящно исполненные Теребенёвым. Живописные «фрески и пилястры», выполненные Скотти и известные по документам, не сохранились. Очень хороши в зале кафельные печи и мраморный камин, исполненный П. Трискорни. Великолепная бронзовая люстра работы Шрейбера в советское время передана Академии наук, где она, как и другая — из кабинета, освещает один из парадных залов. В кабинете тоже сохранились барельефы — два десюдепорта, выполненные М. П. Александровым-Уважным. Стенопись Шлера там утрачена и заменена более поздней, а также «густым лепным фризом» с растительным орнаментом.

Стены и потолок спальни-будуара были расписаны Джованни Скотти. На потолке продолговатого помещения в центре выделен гладкий квадратный плафон, по сторонам которого в шестигранных панно — полихромные мифологические сцены. Замечателен фриз в технике почти монохромной гризайли, изображающей рельефы в античном духе. Изумительно изящны росписи потолка в столовой. Они исполнены в декоративной гротесковой манере, по-видимому, тем же мастером. Широкий проём, прорезанный в одной из стен столовой, оформлен кариатидами на манер аналогичных проёмов в доме князей Белосельских-Белозерских. Этот проём — поздний, осуществлён уже Кочнёвыми. Кариатиды были выполнены Александром Опекушиным.

Особенно богата живописным убранством, осуществлённым Скотти, гостиная. Помимо декоративного оформления потолка и стен здесь опять представлены великолепные пейзажные картины на торцовых стенах, раскрывающие пространство небольшого помещения романтическими «южными видами» с древними руинами и морской гаванью. Роскошное убранство интерьеров поддерживалось прекрасными паркетными полами, мебелью, заказанной у лучших мастеров ампира, бронзовыми осветительными приборами, элегантной фурнитурой. Всё было закончено в 1808 г. Фёдор Ильин представал в своём доме как предприниматель новой формации, ни в чём не уступавший титулованным аристократам. Особняк его был воплощением изысканного вкуса и последнего слова моды.

Нельзя сказать, что он изначально был уникален. Надо полагать, что такие дома в Петербурге не были редкостью. Некоторый намёк на это вы найдёте неподалёку, в доме №83 по Фонтанке. Зайдите на его парадную лестницу, украшенную каннелированной дорической колоннадой и коваными перилами, почти такими же, как у Ильина. Можно вообразить, преддверием какой роскоши была эта лестница. Всё, увы, погублено, и лестница замазана масляной краской… Нетрудно представить, каковы были квартиры Свиньина и Виельгорских на Михайловской площади, квартира Милорадовича на Невском... Уникальна именно сохранность дома Ильина, и это — дело его величества Случая.

Ильин владел особняком до 1889 г., после чего дом приобрёл лесопромышленник Павел Алексеевич Кочнев на имя своей супруги Ольги Александровны.

После революции у дома появились новые хозяева, которые чередой сменяли друг друга. Удачное стечение обстоятельств сложилось так, что потомки, мать и дочь Кочнёвы при национализации их особняка не подверглись «уплотнению», не были изгнаны, как множество домовладельцев, а получили вполне комфортабельную трёхкомнатную квартиру в дворовом флигеле собственного дома. Лицевой же был отдан под учреждения, что спасло его бесценные интерьеры. В результате Кочнёвым удалось сохранить некоторую часть исторической мебели, а главное, имущество, в числе которого был семейный архив.

Великолепие дома долгие годы было скрыто от глаз общественности. Многое казалось безнадёжно утраченным. Ведь какие только учреждения не располагались в стенах старинного особняка в советское время. К счастью, он не оставался без присмотра органов охраны памятников. В начале 1950-х гг. даже была произведена научная реставрация интерьеров парадных помещений. Вот тогда и засияли во всей красе стенопись Скотти и рельефы Теребенёва. Вместе с тем реставраторы, раскрыв ряд первоначальных росписей, отложили их воссоздание на будущее.

В 1964 г. в доме поселился «Ленконцерт». Ныне это Государственное концертно-филармоническое учреждение «Петербург-концерт» Комитета по культуре администрации Санкт-Петербурга. «Ленконцерт» занимался организацией выступлений творческих коллективов и отдельных исполнителей — сестёр Фёдоровых, Людмилы Сенчиной, Эдуарда Хиля, Эдиты Пьехи, других артистов не только советской эстрады, но практически всех жанров сценического искусства. В их числе были и такие мастера, как Борис Штоколов и Сергей Юрский.

В разные годы именно в "Ленконцерте" получили путёвку в жизнь целый ряд исполнителей, коллективов и программ - Театр Миниатюр во главе с легендарным Аркадием Райкиным и Театр Бориса Эйфмана, Мюзик-холл и театр Буфф, Камерный хор и Государственный симфонический оркестр, ансамбль "Солисты Санкт-Петербурга", ансамбль солистов "Рождество", Квартет Н. А. Римского-Корсакова, ансамбль "Россика", "Терем-Квартет", "Ма.Гр.Иг.Ал", народные артисты России Эдита Пьеха, Эдуард Хиль, Людмила Сенчина; заслуженные артисты России Марина Капуро, Сергей Рогожин. Когда-то исключительно благодаря деятельности "Ленконцерта" в Советском Союзе состоялись выступление Мориса Бежара и Мирей Матье, театра "Кабуки" и "Комеди Франсез".

На Фонтанке находились пошивочный, костюмерный и реквизиторский цеха, другие службы мощной концертной организации. Особняку опять повезло в том, что он оказался на многие годы вовлечён в сферу ленинградской культурной жизни.

В эпоху перестройки в доме на Фонтанке всё пришло в упадок. Но тут «Ленконцерт» возглавил новый, инициативный директор Александр Павлович Яблонский, обладавший творческой натурой и безмерным обаянием. Он-то и сумел вдохнуть новую жизнь в стены старого особняка. Именно ему принадлежала гениальная идея использовать великолепные интерьеры для концертной и театральной деятельности. В начале 1990-х была произведена новая и тщательная реставрация отделки, выполнено приспособление залов для приёма просвещённой публики. Со временем их дополнил «домашний театр». Теперь это любимое место встречи театралов и меломанов, музыкантов и актёров. Народ собирается на концерты, камерные спектакли, оперные постановки, вечера чтецов. Приходят и на экскурсии. Здесь на многие годы обосновался Государственный Пушкинский театральный центр, возглавляемый Владимиром Рецептером, здесь репетирует и даёт концерты Симфонический оркестр Санкт-Петербурга под управлением Сергея Стадлера.

2 января 2023 г.

Источники: