Невский проспект, №7-9 / Малая Морская улица, №1

В 1755 г. приблизительно на этом участке Ф. Б. Растрелли возвёл временный деревянный Зимний дворец. В одном из его корпусов находилась мастерская французского скульптора Этьена Фальконе. В 1780-х гг. этот флигель за ненадобностью был разобран окончательно.

По плану 1806 года на участках располагались два 4-этажных каменных строения. Дома были построены в 1802–1803 гг. для братьев-художников Семёна Прокофьевича и Сергея Прокофьевича Берниковых.

Классицистические фасады домов имели схожее, но не одинаковое оформление. Первое здание, расположенное ближе к Адмиралтейству, завершалось полукруглым фронтоном с полуциркульным окном. Второе имело два фасада ― на Невский проспект и Малую Морскую улицу. Часть помещений занимал ресторан англичанина Томаса Роби, где петербуржцы впервые попробовали бифштекс.

К 1821 году угловой дом всё ещё принадлежал Семёну Берникову, а дом, выходивший фасадами на Невский проспект и Малую Морскую улицу, покупает коллежский секретарь Классен.

В начале 1830-х угловой дом числится за известным петербургским портным Иоганном Конрадом Ручем. Среди его заказчиков значились имена таких выдающихся личностей как Николай Васильевич Гоголь и Александр Сергеевич Пушкин. Именно в ателье Руча А. С. Пушкин приобрёл свой последний сюртук, в котором отправился на дуэль с Дантесом. Н. В. Гоголь упомянул Руча в «Записках сумасшедшего».

На 1849 год домовладения числятся за почётным гражданином Фёдором Ивановичем Бейльштейном и почётной гражданкой Анной Ивановной Щепетиловой.

4-этажный угловой дом, принадлежавший Ф. И. Бейльштейну, занимал 21 сажень по Малой Морской и 14 саженей по Невскому проспекту. Дом А. И. Щепетиловой, числившийся под №7, был также 4-этажным и занимал 7,1 сажень по Малой Морской и 14,6 саженей по проспекту.

Согласно материалам Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб), в середине 1860-х гг. дом под №7 принадлежал почётной гражданке Анне Васильевне Щепетиловой. Переустройством дома занимался архитектор Николай Павлович Гребёнка ― академик архитектуры Императорской Академии художеств.

В 1868 г. дом под приобретает петербургский купец 1-й гильдии Карл Борисович Корпус. Проект по изменению дома для нового владельца составил прославленный губернский инженер и учредитель Петербургского общества архитекторов - Александр Романович Гешвенд.

В доме № 7 находились оружейный и велосипедный магазины Г. Ф. Шафа. Среди квартирантов дома в этот период числились художник А. Раковский, биржевой нотариус Ф. Холм, портной Шамбахер; здесь же располагалась контора для найма гувернанток и бонн Е. Бетлинг. В начале XX века почти весь 1-й этаж углового дома занимали чайный и фруктовый магазины, булочная и гастроном.

В 1908-1910 гг. здесь находилась редакция журнала «Сатириконъ», которую возглавлял писатель-сатирик Аркадий Аверченко. С «Сатириконом» в разное время сотрудничали такие писатели, как Саша Чёрный, Тэффи, Леонид Андреев, Алексей Толстой, Владимир Маяковский, а также прославленные русские художники Борис Кустодиев, Илья Билибин и Александр Бенуа.

Банкир Михаил Ипполитович Вавельберг выкупает у купца К. Б. Корпуса оба участка с двумя домами, на месте которых заказал построить здание банкирского дома.

История банкирского дома Вавельбергов, одного из самых могущественных в России конца XIX века, похожа на старую байку о счастливом пенни, сделавшем бедняка миллионером. Основатель его, варшавский еврей Гирш Генрих Вавельберг, служил младшим письмоводителем в банковской конторе. Однажды постоянный клиент конторы — а им был не кто иной, как министр иностранных дел Российской империи Карл Нессельроде, — обратил внимание на расторопного, но бедновато одетого служащего и предложил ему небольшую для чиновника высочайшего ранга, но огромную для еврейского юноши ссуду. С неё–то всё и началось.

Если отец его и дядя были очень талантливыми людьми, то Вевельберг–младший оказался просто каким–то финансовым гением. Да ещё и весьма неплохо образованным. К его услугам как бизнес–консультанта, способного предложить нетривиальную, но не рискованную схему инвестиций или идею развития бизнеса, обращались самые высокопоставленные особы. Неудивительно, что к концу 1-го десятилетия ХХ века возглавляемое Михаилом Ипполитовичем кредитно–финансовое учреждение, сменившее название на Петербургский торговый банк, встало в один ряд с крупнейшими банками России, а сам он приобрёл славу самого богатого человека столицы.

1 февраля 1911 г. Санкт-Петербургская городская управа разрешила постройку каменного лицевого углового дома ― нового здания банка. Архитектор Мариан Марианович Перетяткович, победивший в закрытом конкурсе на лучший проект здания банка в 1910 году, в 1911-1912 гг. возводит знаменитый Санкт-Петербургский торговый банк. Так Михаил Вавельберг назвал филиал Банкирского дома «Г. Вавельберга» в столице Российской империи.

В ходе строительства не обошлось без скандала: часть участка, предназначенного под строительство, занимал ресторан «Византия», владельцы которого не хотели съезжать до истечения срока аренды.

Молодой банкир попросту выжил рестораторов с земли: отключил им электричество, перекупил предназначенные для заведения дрова, перед входной дверью велел вырыть яму, да ещё нанял бандитов, которые выбили все окна. За эти проделки ему пришлось даже отсидеть 10 дней в тюрьме, но зато владельцы кабака вынуждены были уехать.

Новое здание было перестроено всего за 12 месяцев.

Впрочем, здание было приметной достопримечательностью не только из-за того, что навевало образы туманной Венеции с её узкими улочками и извилистыми переулками. Зодчий Мариан Перетяткович сделал совсем неожиданную для петербургской архитектуры вещь: дом облицован гранитом, добытым в каменоломнях недалеко от города Сортавала на берегу Ладожского озера. В условиях постоянно дождливого и серого Петербурга дом казался мрачным бастионом, хранящим за своими дверьми жуткие тайны. Из-за того, что городские постройки по преимуществу были жёлтых, голубых и кремовых цветов, дом Вавельберга не мог не выделяться на их фоне.

«Я ничего не делал бессознательно», – утверждал автор. Мотивы флорентийского ренессанса ассоциировались с родиной банковского дела, черты величественного палаццо возвышали облик современного банка. Один из лидеров неоренессансного направления в архитектуре Петербурга, Перетяткович настолько был увлечён образами Италии, что не смог в данном случае избежать оттенка компилятивности. За подражательность и чужеродность форм дом Вавельберга получил изрядную долю критики. Журналисты начала ХХ века называли его «Денежкиным палаццо», а о самом банкире рассказывали, что, осматривая только что построенное здание, Вавельберг сделал архитектору лишь одно замечание: «У вас на дверях табличка: “Толкать от себя”. Это не мой принцип. Переделайте: “Тянуть к себе».

Главное внутреннее помещение здания ― двухсветный операционный зал ― также выдержано в духе неоренессанса. Зал перекрыт кессонированным дубовым потолком и поделён двумя рядами ионических колонн из искусственного мрамора, к которым примыкает идущий по периметру балкон. Вестибюль зала выполнен в форме ротонды, потолок которой оформлен живописным полихромным плафоном в форме тондо. В центре рисунка ― акантовая розетка, а по периметру плафона ― символы Гермеса.

Верхние этажи зала были отведены под конторские помещения, фабрику геодезических и чертёжных инструментов Герлаха. Кроме того, в доме имелись жилые комнаты главы банкирского дома и его семьи, магазины и квартиры для сдачи внаём.

Помимо банка здесь же расположились правления акционерных обществ Российской бумагопрядильной мануфактуры, Верхне-Исетских горных и механических заводов, заводов «Сормово».

В 1917 г. Банкирский дом уже стал называться Петроградским Торговым банком, а сам банкир после государственного переворота и утверждения в Петербурге новой власти покидает Россию и исчезает из поля зрения общественности. Согласно данным определённых источников, он поселился в Польше, где провёл некоторое время перед иммиграцией в Париж.

В период НЭПа в здании работал антикварно-комиссионный магазин и конторы «Севзапгосторга». В предвоенные годы ― различные организации, в том числе «Промкотёл», ленинградские отделения организаций «Гипроцветметобработка» и «Проектгидромеханизация», «Разноимпорт», «Союзпромэкспорт», «Ленмоспо».

В 1941–1945 гг. в здании находилась лаборатория Всесоюзного научно-исследовательского витаминного института, производившая синтез витаминов В1 и С, так необходимых защитникам города и его жителям.

В 1960-х годах здесь открылся магазин, реализующий продукты питания и потребительские товары за иностранную валюту Основанная в 1964 г. «Берёзка» - 1-й в послевоенном Ленинграде магазин, торговавший на наличную иностранную валюту. Обладание валютой каралось в СССР как злодейство, подрывающее устои власти. Поэтому покупать товары в этом магазине могли только иностранцы. Продавался советский дефицит (икра, хорошие конфеты, Палех, Булгаков) и набор импорта, напоминающий ассортимент сегодняшнего Duty-Free, - алкоголь, сигареты, трикотаж, парфюмерия. Советского человека, пытавшегося проникнуть в магазин, ожидали неприятности, поэтому обладатель валюты договаривался со знакомым иностранцем, а потом расплачивался с ним за покупки рублями по цене выше официального курса. Такими посредниками становились чаще всего студенты из Африки или стран Ближнего Востока, обучавшиеся в ленинградских вузах.

На 2-м этаже в 1970-е годы работало безымянное кафе – один из немногочисленных приютов ленинградской студенческой молодёжи. Кафе, как и кофе, в советское время считались буржуазными пережитками. Между тем со времён уютных василеостровских немцев именно кофе полагали в Петербурге главным утренним напитком. Так что, в отличие от Москвы – чаёвницы, горьковатый вкус в Ленинграде вспоминали ностальгически. При Никите Хрущёве кофе возвращается в бакалею и в общепит. Молодые страны 3-го мира начинают обменивать кофейные бобы на советское оружие. Одновременно в СССР издается «Праздник, который всегда с тобой» Эрнеста Хемингуэя. Для русского юношества 1960-х годов эта книга стала поворотной. Из неё следовало: молодой человек и правильная барышня могут жить в Ленинграде, как в Париже. Сидеть в кафе. Встречаться там с друзьями. И писать рассказы или стихи за столиком. С чашечкой кофе и сигаретой. А тут Внешторг закупает в дружественной Венгрии выполненные по итальянской лицензии промышленные кофеварки «OMNIA», и они устанавливаются на 2-м этаже касс Аэрофлота. И в Ленинграде начинается, по выражению мэтра ленинградского литературного самиздата Виктора Кривулина, «Великая кофейная революция». Именно в кассах работала когда-то мама будущего губернатора Петербурга Георгия Полтавченко.

Кстати, это были единственные кассы в СССР, где с 1980 по 1985 год на дверях стоял постовой. Человек с кокардой, конечно, не охранял массивные двери в готическом стиле в духе Северной Италии и не подчёркивал порядок в дни Московской Олимпиады, как тогда решили. Об истинных причинах знало лишь жульё и местные милиционеры – весной 1980 года дважды в течение недели тут у начальника территориального отделения милиции карманники вынули портмоне. Изменение в схеме постов было вызвано его истерикой.

С 1975 по 1980 год проводились реставрационные работы дворовых фасадов и интерьеров здания.

В 1990-е гг. часть помещений на 3-м этаже здания была передана Союзу писателей Санкт-Петербурга, а в начале 2000-х здесь располагался рок-магазин Сайгон.

К 2010 году в здании осталось лишь 5 охраняемых интерьеров. Это круглый вестибюль, историческая лестница, помещения на трёх этажах. Сохранились дубовые панели на стенах и наборный паркет, пара каминов из мрамора, а также оригинальная лепнина. За советский период было утрачено до 80% того, что было в здании на момент постройки.

Зимой 2012 г. все арендаторы были выселены из здания, которое теперь будет приспособлено под гостиницу. Управлять отелем будет арабский гостиничный оператор Jumeriah Group. Сроки не раз переносились: в 2013-м обещали, что здание отреставрируют к 2016 г., затем говорили о 4-м квартале 2017-го. Летом 2014-го проект раскритиковал Георгий Полтавченко, тогда и.о. губернатора: ему не понравилось намерение инвестора надстроить мансарду и устроить парковку во дворе.

В 2017 г. дом начали реконструировать под гостиницу.

В апреле 2021-го на Невском заработал пятизвёздочный отель Wawelberg, рассчитанный на 79 номеров. Некоторые из них выходят на террасу 6-го этажа с видом на исторический центр, также в гостинице есть спа-зона, ресторан для завтраков и пространство «Вавельберг-холл» — театральная площадка с технологичной инфраструктурой, где будут проходить постановки от режиссера Геннадия Шапошникова. Позднее в здании откроют панорамный бар и ресторан авторской кухни.

1 мая 2021 г.