Всего в 20 километрах от Зеленогорска на северном берегу Финского залива когда-то располагался один из самых мощных фортов Кронштадта - «Ино». Сегодня туда можно добраться от Зеленогорска на автобусе. Правда, руины форта уже с трудом можно отыскать из-за бурной растительности.

В начале ХХ века мыс Инонниеми считался престижным дачным местом. Здесь даже до сих пор уцелела парадная каменная лестница, которая идёт от исчезнувшей дачи генерала Куропаткина (того самого, «прославившегося» в русско-японскую войну) к побережью. Однако мыс заинтересовал и специалистов из Военного ведомства. Они пришли к выводу, что лучшего места для форта, который бы надёжно защищал Петербург от любой угрозы с моря – а на мировом политическом горизонте тогда опять начали сгущаться тучи – не найти: залив здесь имеет наименьшую ширину, а на противоположном берегу, на Красной горке, собирались строить ещё один похожий форт.

Пару лет ушло на выкуп и отчуждение у дачников их участков, и в 1909 г. здесь закипела работа. Её циклопический масштаб поражает даже сегодня. Было построено 6 отдельно стоящих батарей для 32 мощных морских орудий, причём одна из них – с двумя бронированными башнями для четырёх орудий калибра 305 мм. И это не считая бетонированных окопов и десятков надёжнейших убежищ для пехоты вкупе с опорными пунктами, созданными для круговой обороны. Это даёт право считать Ино полноценной крепостью, которая прикрывала город ещё и от «сухопутного» нападения с севера.

Форты «Николаевский» и «Алексеевский» проектировались с учётом самых современных достижений российской инженерной мысли и носили ряд основных черт так называемого «Русского форта» выдающегося фортификатора К. И. Величко. Существенным отличием проекта форта «Ино» от классического форта К. И. Величко было наличие крупнокалиберной артиллерии (собственно, с этой целью он и строился). Причём орудия калибра 305 мм. применялись в береговых укреплениях впервые.

Деревня Ино была крупнейшей деревней Уусикиркской волости Выборгской губернии Великого княжества Финляндского. Типичная финская деревня состояла из десятков хуторов, разбросанных на большой площади. Кроме этого здесь были построены дачи (до революции насчитывалось 68 дач и вилл петербуржцев; самыми известными из здешних дачевладельцев были академик В. М. Бехтерев и художник В. А. Серов). На территории, отведённой форту, кроме финских крестьянских подворий, располагались участки Завьялова, К. В. Маркова, Невзоровых, Матэ, жены А. Н. Куропаткина, Анны Сергеевны Милюковой (жены П. Н. Милюкова), Иванова, Ал. Ал. Барышникова, Введенского, Лебедева, Боброва на участке которого и на его средства была построена церковь, а также участки М. В. и В. И. Волковых. Добровольно в казну при начале строительства форта свои дачи передали лишь Милюков и Матэ. Земельного участка Валентина Серова на территории форта не значилось, а его дача была снесена при строительстве железной дороги к форту. Отчуждение земли обошлось казне в 418379 рублей. Дачи стали использоваться для проживания гарнизона форта.

В разное время с 1909 по 1918 г. производителями работ на форте были военные инженеры подполковник Смирнов, капитан Лобанов, капитан Поплавский, капитан (затем подполковник) Будкевич, подполковник Красовский, инженер Розенталь.

Кроме строительства батарей и оборонительных сооружений, проектом предусматривалось возведение построек для проживания гарнизона форта в мирное время и гавани, ограниченной двумя молами — восточным и юго-западным. Гавань оборудовалась тремя подъёмными кранами: двумя грузоподъёмностью по 1 т. и одним — 32 т. Предусматривалось строительство железнодорожной ветки протяжённостью 3 км., проложенной по юго-западному молу и далее вдоль всех батарей.

В 1912 г. в форте начали строить две 4-орудийные батареи 305-мм. орудий — башенную и открытую. Башенная представляла собой бетонное сооружение с двумя 2-орудийными башнями. Внутри — казематы, орудийные погреба, казармы, подземная железная дорога, по которой на вагонетках возили снаряды, электрический подъёмник. Было устроено пароводяное отопление. К 1916 году обе батареи были боеготовы. Вокруг были устроены бетонированные траншеи с укрытиями для пушек и пехоты, соединённые с башенной батареей подземными потернами.

По проекту наименьший гарнизон укрепления устанавливался в 2 роты крепостной артиллерии и 2 роты пехоты, но в случае необходимости на форту можно было разместить до 2 батальонов артиллеристов и 1 батальон пехотинцев. К началу Первой мировой войны гарнизон укомплектовали по штатам военного времени. Артиллеристов стало 2000 человек, столько же пехоты, более 500 других военнослужащих (минёры, сапёры, казаки и т. д.) и ополченцев. В январе 1917 г. гарнизон состоял уже из 5500 человек.

К 1 января 1917 г. все артиллерийские батареи форта были закончены и находились в боевой готовности.

В декабре 1917 г. Великое княжество Финляндское обрело независимость. Граница между новыми государствами пролегла по старой административной границе Великого княжества с оставлением Печенги у России.

Революция началась в Хельсинки под руководством Социал-демократической партии и Организации профсоюзов. Созданное революционное правительство — Совет народных уполномоченных — во главе с Куллерво Маннером сразу установило дружественные отношения с Советской Россией. По предложению СНУ была создана смешанная комиссия по подготовке проекта советско-финляндского договора. И уже 1 марта в Петрограде договор «О дружбе и братстве» между РСФСР и Финляндской социалистической рабочей республикой (названа так в тексте договора по предложению В. Ленина) был заключён. По договору предусматривалась взаимная передача территорий — форт Ино должен был быть передан Советской России в обмен на область Петсамо (Печенга) с незамерзающим портом на севере.

Однако революция в Финляндии потерпела поражение, и сторонам пришлось всё начинать сначала.

Комендант Кронштадтской крепости К. М. Артамонов в донесении Военному руководителю обороны Петрограда А. В. Шварцу 24 апреля 1918 г. писал, что вся крепость имеет только 150 боеспособных защитников.

В апреле 1918 г. наступавшие белые финны расположились в непосредственной близости от «Ино». Их было около 2000 человек, они имели в своём распоряжении полевую артиллерию и направили к форту парламентёров, потребовавших его сдачи. Но получили отказ.

Опасаясь за судьбу крупнокалиберной артиллерии форта, комендант кронштадтской крепости Константин Михайлович Артамонов приказал снять замки 305-миллиметровых и 254-миллиметровых орудий и отправить их в Кронштадт. При этом вся защита от возможного нападения с моря ложилась на форт «Красная Горка», но он и один мог оказать достойное сопротивление.

Можно ли было в случае атаки финских частей отстоять форт «Ино»? Думается, только при поддержке артиллерии кораблей Балтийского флота, но их участие в боевых действиях в тот момент было под большим вопросом. Хотя из Кронштадта по указанию Артамонова на «Ино» были направлены почти 1000 бойцов и 125 пулемётчиков, надёжны были только 400 латышских стрелков, остальные могли бросить оружие при первых выстрелах.

Правда, финны, скорее всего, и не собирались атаковать форт. Они надеялись, что его судьба уже решена в их пользу на переговорах в Брест-Литовске. На них Германия настаивала на безоговорочной передаче Финляндии всех военных сооружений, и парламентёры всё чаще и чаще требовали сдачи форта.

Но вот выдержка из рапорта (оригинал хранится в РГАВМФ), написанного Артамоновым 15 мая 1918 года: «Из общего политического положения для меня было ясно, что в случае ультиматума Германского Правительства о передаче форта со всем вооружением таковой ультиматум будет выполнен, а, следовательно, мне пришлось бы взорвать форт вопреки приказанию свыше, так как передать его без взрыва я не считал возможным. Поэтому я решил произвести взрыв, не дожидаясь приказания о его сдаче, дабы разрешить, таким образом, вопрос о форте "Ино" и избавить Комиссариат по Иностранным делам от необходимости ещё раз согласиться на исполнение Германских требований.

Я считал, что взрывая форт по своей инициативе, я беру на себя очень серьёзную ответственность, но зато абсолютно лишаю Германцев возможности тем или иным способом завладеть орудиями форта.

Я полагал, что бесконечные уступки, делаемые Германскому Правительству, приучивают его к мысли, что в России не осталось людей способных причинить ему реальные неприятности, а потому считал своим долгом как русского гражданина использовать случай доказать противное».

То есть фактически Артамонов, взрывая форт, действовал исключительно из патриотических соображений: не отдал укрепления врагу. И назначенная для расследования комиссия признала его действия правильными.

О самом Артамонове известно немного. В 1912 г. он окончил Михайловское артиллерийское училище, участвовал в Первой мировой. В Кронштадт прибыл в июле 1917 г. по распоряжению Керенского и тут же был выбран комендантом. В 1919-м арестован по подозрению в связях с участниками мятежа на форту «Красная Горка». Отпущен при содействии Троцкого. После Гражданской войны не раз менял должности в различных наркоматах, в 1937-м был расстрелян…

Что же касается форта, то его взорванные руины достались белым финнам. Выяснилось, что три главные батареи форта с самыми мощными орудиями по странному стечению обстоятельств от взрыва пострадали незначительно. Поэтому финны имели большие планы на так легко доставшуюся им крепость бывшей империи. Но в 1921 г., выполняя условия Тартусского мирного договора, новые владельцы сами взорвали остатки форта, предварительно вывезя оттуда абсолютно всё мало-мальски полезное. Речь даже не о металлических балках из перекрытий казематов или орудиях (одна из бронированных башен Ино с двумя 305-миллиметровыми «монстрами», установленная на острове Куйвасаари, исправно функционирует до сих пор, и раз в год на потеху публики из неё проводят холостые стрельбы). К трофеям также относятся и 17 тысяч металлических кольев для колючей проволоки и почти два километра броневых щитков для пехоты, которые были позднее поставлены на печально знаменитой линии Маннергейма.

Свою принадлежность многострадальный форт менял еще не раз. После Зимней войны он стал советским. В 1941 г. туда опять вернулись финны, и с его территории они вели огонь по Кронштадту из доставленных с фронта орудий Красной армии, а с уцелевшего «имперского» наблюдательного пункта следили за Петергофом, Ломоносовым и даже за Ленинградом. Кстати, некоторые специалисты считают, что если бы форт в 1918 г. остался в наших руках, то и северная граница блокады города была бы отодвинута минимум на 30 километров. Ну а после окончания войны Ино вновь оказался в пределах СССР.

В 1950-х гг. на нём опять обосновались военные. Между собой мыс поделили ПВО, Инженерно-технический университет и спецлаборатория по изучению воздействия радиации на живые организмы.

Часть эта была, разумеется, строго засекреченной, и даже сегодня о её деятельности мало что известно достоверно. Ясно только одно: после всеобщей разрухи в лихие 90-е, когда военные исчезли с форта, на её месте остался охраняемый «пятачок» размером примерно с квадратный километр, где находится оборудованное по всем правилам хранилище с отработанными веществами.

В советское время на форту была построена 152 мм батарея, но в начале 1960 года её утилизировали.