Петропавловский собор

Петропавловский собор (официальное название — Собор во имя первоверховных апостолов Петра и Павла) — православный собор в Петропавловской крепости, усыпальница русских императоров, памятник архитектуры петровского барокко. До 2012 г. собор высотой 122,5 м. был самым высоким из зданий Санкт-Петербурга. С 2013 г. он является 3-м по высоте зданием в городе, после 140-метрового небоскрёба Лидер Тауэр и жилого комплекса «Князь Александр Невский», высота которого составляет 124 метра. 

В 1703 г. Пётр I заложил на берегу Финского залива Петропавловскую крепость. Стремясь усилить главенствующее положение молодой столицы среди городов России, государь задумал новое строение, которое поднялось бы выше колокольни Ивана Великого и Меншиковой башни. Новый храм должен был стать самым значительным сооружением столицы и находиться в самом сердце Петропавловской крепости. 

29 июня (19 июля) 1703 г. года в крепости была заложена деревянная «Соборная церковь Святых Правоверных Апостолов Петра и Павла», память которых отмечалась в этот день. Фундамент церкви был освящён Новгородским архиепископом Иовом. 

Петропавловский собор

Согласно городскому фольклору, при закладке собора, под шум крыльев парящего орла Пётр, взяв у солдата багинет и вырезав «два дёрна, положил дёрн на дёрн крестообразно и, сделав крест из дерева и водружая в речённые дёрны, изволил говорить: «Во имя Иисус Христове на сем месте будет церковь во имя верховных апостолов Петра и Павла». 

Освящение первой деревянной Петропавловской церкви состоялось 1 (12) апреля 1704 г. 14 (25) мая 1704 г. здесь провели праздничную службу в честь победы фельдмаршала Б. П. Шереметева над шведскими судами на Чудском озере. 

Здание церкви было построено в привычном первым петербуржцам «голландском вкусе» из дерева и расписано под жёлтый мрамор. В 1704 г. служба в церкви уже шла вовсю. Церковь имела три шпиля, на которых в праздничные дни поднимались длиннохвостые вымпелы. В 1704 г. под шпилем колокольни установили первые в Петербурге часы с боем. История сохранила имя часового мастера – Никифора Архипова, работавшего, как считается, в Москве. К сожалению, созданный им механизм вскоре был утрачен и мелодию, оповещающую о наступлении нового часа, исполняли на колоколах вручную. 

30 мая (10 июня) 1712 г. был заложен каменный Петропавловский собор. Его строили таким образом, чтобы действующий деревянный храм оставался внутри новой постройки. Работой руководил швейцарский архитектор Доменико Трезини. В установке шпиля участвовал голландский мастер Харман ван Болос. По приказу Петра I строительство началось с колокольни. Из-за нехватки рабочих рук, бегства крестьян и недостатка рабочих материалов она была закончена только в 1720 г. Однако шпиль колокольни был укрыт листами золочёной меди позднее. В 1722 г. царь Пётр с гордостью показывал свой «парадиз» «господам иностранным министрам», заставив их подняться на верхний ярус колокольни. Высота сооружения составляла 112 метров, что на 32 метра выше колокольни Ивана Великого в Москве. Весь собор был достроен только к 1733 г. уже после смерти Петра. 

29 июня (9 июля) 1733 г. состоялось торжественное освящение завершённого собора. Над прямоугольным зданием возвышается стройная многоярусная колокольня, плавно переходящая в золочёный шпиль.

На этот раз часы «с музыкой» - куранты – были выписаны Петром I из Голландии и установлены в августе 1720 г. Помимо основной возложенной на них функции – оповещения о времени, они выполняли также функции «представительские» - встречали перезвоном корабли и привлекали особое внимание гостей и жителей города сложной игрой разновеликих колоколов. Просуществовав более трёх десятилетий, эти куранты были уничтожены пожаром 1756 г.  

Собор был новым словом в истории русского культового зодчества. Д. Трезини создал новый тип собора, получивший название «зальный». Огромное, высокое, свободное помещение собора действительно напоминало дворцовый зал. Собор явился предтечей соборов середины XVIII века, где интерьеры ещё более напоминали дворцовые залы, как, например, собор Смольного монастыря или церковь Екатерининского дворца в Пушкине. 

Внешний вид храма строгий, без излишества. Стены оформили плоскими колоннами и головами херувимов на наличниках окон. На восточном фасаде разместили фреску художника П. Титова «Предстояние апостолов Петра и Павла перед Христом». Западный фасад украсили с помощью шести пилястр с двух сторон от главного входа.

С учреждения в 1742 г. Санкт-Петербургской епархии и до освящения в 1858 г. Исаакиевского собора Петропавловский собор являлся кафедральным, затем был передан в придворное ведомство. 

9 февраля 2014 г. освящена воссозданная 36-метровой фрески на восточной стене Петропавловского собора.

Панно «Предстояние апостолов Петра и Павла перед Христом» появилось на храме в XVIII веке, но описаний, каким оно было в то время, не осталось. В дальнейшем образ несколько раз обновлялся.

«Сохранились два эскиза: Петра Титова, созданный в 1859 году, и более поздний – Жоржа Больдини, – рассказал художник Игорь Болотов, который занимался воссозданием росписи. – На их основе, а также с помощью фотографий, когда ещё фреска была видна, и кальки с уцелевших фрагментов мы создали эскиз. Дальше уже шла работа на лесах».

От исторической техники мастерам пришлось отказаться: масляная живопись плохо держится на штукатурке, особенно в нашем климате. По решению КГИОП использовались более устойчивые силикатные краски, которые создаются на основе жидкого стекла. Эксперты полагают, что благодаря новым технологиям роспись продержится десятки лет.

Трезини задумал иконостас в виде триумфальных ворот. Он тонко согласовал его с обликом гражданского памятника – триумфальными Петровскими воротами и очертаниями восточного торца собора, тоже вторящему силуэту ворот. Благодаря этому приёму собор получил ещё более сильное гражданское и триумфальное значение. По одну из сторон от царских врат расположена большая икона Богоматери, по преданию, имеющая сходство с женой Петра I Екатериной. 

Основная часть собора, которая приковывает к нему внимание – это колокольня на западном фасаде, декорированная пилястрами. Над крышей же возвышается восьмигранная золотая корона, а на ней вместо традиционного креста — тонкая золотая башенка, служащая основанием 40-метрового шпиля. На самом верху установлена фигура ангела с крестом в руках.

Колокольня принадлежит не только собору и крепости – её роль значительнее. Она – важная градостроительная доминанта, своеобразный ориентир в городе. А в те времена шпилю «аккомпанировали» невысокие церковные шпили по берегам и на островах. Их было много, они были необходимы на низменной местности: Троицкая и Введенская церкви на Городовом острове, церковь Греческой слободы и другие. 

Петропавловская крепость

Петропавловский собор послужил прообразом для более поздних построек Петербурга. Построенные Земцовым церкви Симеона и Анны (на улице Белинского), а также Рождества Богородицы (стояла на Невском проспекте на участке Казанского собора) по своему облику и характеру колокольни, завершённой шпилем, явно сродни Петропавловскому собору. Позолоченный шпиль возвышался над небольшим куполом дворцовой церкви Михайловского замка. К шпилю – этому найденному Трезини необходимому элементу силуэта равнинного города – обращались зодчие и последующих поколений. 

К разработке конструкции шпиля, или, как тогда говорили, шпица (спица), Трезини привлёк первоклассного голландского мастера Хармана ван Болеса. В 1718 г. деревянный шпиль по чертежам голландца был собран, покрыт краской и установлен на верхнем фонарике колокольни.

Теперь предстояло обить шпиль и купола колокольни медными листами, вызолотить их, изготовить и поставить крест с фигурой ангела. В январе 1719 г. Петр I распорядился: «В Петербург прислать мастера, которому спис (шпиль) на башню обивать медью, а именно того, который во время входу царского величества в Риге входил на башню и ракеты пускал, и чтоб оного прислать немедленно...».

Рига была взята российскими войсками в 1710 г. Приехав туда в 1711 г., царь поднимался на башню собора Cв. Петра, откуда запускали фейерверк в его честь. Рижский храм с его 120-метровой колокольней, ставший одним из прообразов колокольни Петропавловского собора, особенно полюбился государю…

Мастера Фридрика Циферса быстро сыскали и доставили в Петербург. Здесь в мае 1719 г. в Канцелярии городовых дел с ним заключили договор о покупке меди и выковке из неё «досок для обивания шпица и куполов на церкви Петра и Павла». Циферс обязался выковать в Риге 887 досок «из государевой меди» на двух молотовых мельницах. За обивку медных листов мастер назначил цену по рублю с пуда.

Медь предполагалось купить в Риге, но там такого большого количества в наличии не оказалось. Основная часть меди в XVII веке поступала в Россию из Швеции, Северная война нарушила торговые связи, и поступление меди в страну значительно сократилось. Неудивительно, что её отыскали в завоёванных у шведов прибалтийских городах: Пётр I распорядился взять 500 пудов в Ревеле.

Уже в 1720 г. Циферс со своими помощниками изготовил 1-ю партию из 393 листов. «Для поспешения того дела» он прислал на берега Невы двух своих помощников. Они помогали принимать листы и взвешивать их - в Петропавловской крепости на аптекарских весах и в Гостином дворе.

Тем временем подыскивали мастеров для золочения привезённых из Риги листов. На это государь выделил золотые монеты (червонцы), указав употреблять на каждый фут (30,48 см) по одному червонному. Всего требовалось вызолотить 1,5 тысячи футов медной поверхности. Но выяснилось, что в Петербурге мало умельцев-позолотчиков.

Одним из кандидатов на эти работы стал мастер серебряного дела из Оружейной канцелярии Гильде Брант, другим - Ерофей Иванов. Осенью 1720 года оба сделали по пробе: позолотили по одной медной доске. Трезини поручили определить, «сколько золота будет потрачено и из них чьё будет золочение лутче». В декабре Трезини заключает: «Обоих позолота годна».

Сначала предпочтение было отдано Иванову, но в марте 1721 г. золочение медных досок передали рижским мастерам Иоганну Штейнбейсу и Иоганну Эберхарду - землякам Циферса, которых он и посоветовал привлечь к этому делу. Им заплатили тысячу рублей на покупку материалов, а остальную сумму обещали выдать после окончания работ. Решающую роль здесь сыграло то, что за позолоту листов рижские мастера запросили меньше, чем Иванов.

В Петропавловской крепости им отвели светлицу, выдали запрошенные ими «снасти» (уголь и дрова, котлы, деревянные корыта, железные решётки, полубочки, клещи), дали переводчика и 6 работников «для чищения и правления досок», в том числе из шведских военнопленных. За золочением велено было «смотреть прилежно, дабы золотили самою доброю работою правдиво и употребляли б на каждый фут по одному золотому...». Трезини лично контролировал отпуск золота и приём уже готовых позолоченных досок.

Штейнбейс и Эберхард добились послабления для своих семей - освобождения от постойной повинности: «Чтоб в домах наших, где живут жёны и дети наши в Риге, покамест мы здесь обретаемся на работе по государевой милости, постою не было».

Параллельно шла подготовка по созданию креста и фигуры ангела. 28 мая 1722 г. Трезини сообщал в Канцелярию городовых дел: «Надлежит мне делать из листовой меди ангела, летающего, которой будет поставлен на кугель шпица колокольни святой церкви Петра и Павла, которой будет держать в руках крест против зделанной модели и рисунку».

В Петербурге стали искать желающих подрядиться на эти работы. Первым отозвался иноземец из Пруссии Христиан Фридриксон, назначивший цену за свою «медную работу без позолоты» - 200 рублей. Но подряд отдали россиянам - крестьянину Ивану Меньшому и серебряного дела мастеру Лазарю Задубскому, назначившим меньшую цену - 175 рублей. 

В октябре подрядчики сделали ангела, по их словам, «не щадя своего труда и без лишних трат». Судя по документам, между ними и рижскими позолотчиками произошли серьёзные разногласия.

Рижане были недовольны качеством чеканных и паяльных работ наших мастеров и опасались, что в спаянных местах им будет «золотить трудно», отмечали недолговечность такой конструкции. Те в свою очередь упрекали рижан в том, что они «непомерным жаром хотят испортить». Имелась в виду преднамеренная порча конструкции ангела во время золочения с помощью огня. Руководивший работами архитектор Трезини очень переживал и за сроки создания шпиля, которые не выдерживались, сильно отставая от пожеланий государя, и за качество выполняемых работ.

Увы, опасения мастеров из Риги подтвердились. Было решено переделывать ангела, крест и шар, а также механизмы и крепления к ним. Трезини сетовал, что подрядчики «неправдиво» написали в канцелярию и «сделали так, что никому вызолотить ангела невозможно, ... понеже во многих местах паяно снаружи и изнутри серебром и медью весьма плохо и со многими заплатами, которые бы от огня не могут удержатся, ибо, и во всех штуках того ангела...». Если такого ангела поставить на шпиль, он непременно развалился бы. Поэтому «худые и неугодные части» поручили делать заново и скреплять рижанам - Штейнбейсу и Эберхарду.

Ангел засиял над ещё недостроенным собором в 1724 г. Государь несколько раз сам поднимался на колокольню, с удовольствием показывая иностранцам свой город с высоты.

К сожалению, создававшееся таким трудом медно-золотое великолепие погибло в 1756 г. в разрушительном пожаре, разразившемся от удара молнии, попавшей в колокольню. С её восстановлением в облике храма произошли изменения, но замысел Трезини - золотой шпиль с крылатым хранителем Петербурга - был сохранён.

В 1756—1757 гг. Петропавловский собор был восстановлен после пожара. В 1773 г. освящён придел святой Екатерины. В 1776 г. на колокольне были смонтированы куранты мастера Б. Оорта Краса из Голландии. 

В 1777 г. шпиль собора был повреждён бурей. Восстановительные работы велись архитектором Петром Патоном, новую фигуру ангела с крестом выполнил Антонио Ринальди. 

Пол Петропавловского собора вымощен известняковыми плитами природного происхождения - так называемой путиловской плитой. Этот камень традиционно использовался в строительстве петербургских зданий с начала XVIII века. Своё название он получил от села Путилова, вблизи которого велись разработки известняка ещё с допетровских времён.

До недавнего времени каменный пол Петропавловского собора находился в очень плохом состоянии: каменная поверхность покрыта многочисленными выбоинами и неровностямиВ 2010 г. компания «Возрождение» провела в соборе реставрацию полов. В ходе работ исторические известняковые плиты остались на своём месте, они выровнены и отшлифованы по специально разработанной технологии.

14 мая 1919 г. постановлением президиума Союза коммун Северной области Петропавловский собор был закрыт. В 1924 г. собор был превращён в музей, большинство ценных предметов конца XVII — начала XVIII веков (серебряная утварь, книги, облачения, иконы) было отдано в другие музеи. 

6 января 1999 г., впервые после 1917 года, в Петропавловском соборе прошла Рождественская служба. 

Великая Отечественная.

В годы Великой Отечественной войны купола и шпили соборов с их блестящей позолотой могли служить хорошими ориентирами для ведения артиллерийского огня и бомбардировок, поэтому их решили замаскировать.

От строительства лесов отказались, т. к. на это бы ушло много времени, да и деревянные сооружения от 1-й же зажигательной бомбы могли сгореть. Тогда все работы по маскировке поручили опытным верхолазам. Ими стали молодые ленинградские спортсмены-альпинисты. 

Поскольку на куполе Исаакия и на шпиле Петропавловского собора позолота была выполнена с помощью гальванопластики, её решено было покрыть серой шаровой масляной краской. Такой камуфляж впоследствии можно было без особого труда смыть с помощью химических реагентов, что и было сделано после полного снятия блокады.

Главный архитектор блокадного города Николай Баранов уже после войны в своей книге «Силуэты блокады» написал: «Дерзкий по своей вызывающей смелости, получивший мировую известность ремонт повреждённого ангела, венчающего шпиль Петропавловского собора, произведённый в 1830 году в спокойной мирной обстановке русским кровельщиком Петром Телушкиным, побледнел перед маскировочными работами, произведёнными полуголодными альпинистами осаждённого Ленинграда». 

Сегодня из членов той легендарной группы верхолазов в живых остался только М.М. Бобров, почётный гражданин Петербурга. Кстати, у Михаила Михайловича после того, как он с товарищами закрасил шпиль Петропавловского собора, есть свой личный ключ от Петропавловской крепости. Ни одному директору Музея истории Петербурга не приходило в голову попросить ключ назад. И у Михаила Боброва есть замечательная традиция: в канун Дня Победы он с друзьями поднимается на шпиль.

1-я церковь.

Но и деревянная церковь продолжила своё существование, и даже сегодня можно обнаружить следы её пребывания; правда, уже в другом месте.

Вероятно, во 2-й половине 1720-х гг. она была разобрана и перенесена на Петербургский остров «в солдатские слободы Санкт-Петербургского гарнизона», к палисадному укреплению. Здесь она была заново освящена как «церковь Апостола Матфея» 31 января 1720 г., в память взятия русскими войсками города Нарвы. Церковь эта стояла на «Полянке», на которой позже, в 1714 г., построили Хлебные (Ростовские), Рыбные и другие ряды. Сейчас на этом месте (при пересечении Большой Пушкарской и улицы Ленина) – садик со странной плоской горкой. Эта горка и есть основание разрушенной в советское время самой 1-й церкви Петербурга.

В конце 1790-х гг. рядом с этой церковью, уже сильно обветшавшей, был построен по проекту архитектора Л.И. Миллера каменный Петровский храм. В нём устроили новый придел, в который в 1800 г. перенесли престол и иконостас деревянной Матфиевской церкви. С этого времени новый храм назывался её именем.

Украшением интерьера левого придела был деревянный резной иконостас с витыми позолоченными колоннами, являвшийся точной копией иконостаса 1703 г. Вскоре после революции церковь закрыли, а в 1932-м снесли.

В апреле 2019 г. завершилась реставрация деревянной позолоченной кафедры Петропавловского собора. Реставраторы провели поэлементную разборку кафедры. Демонтированные фрагменты лестницы, балдахин были направлены в реставрационную мастерскую. Кроме того, была расчищена потемневшая живопись девяти картин, украшающих кафедру, и устранены деформации деревянной основы композиций. 

До этого кафедру реставрировали в 1992 г. Тогда была расчищена живопись и обновлена позолота деревянных элементов. 

Деревянная позолоченная кафедра была создана в 1732 г. мастером Николасом Краскопом в барочных формах. Она появилась в православном храме под влиянием западного искусства. 

Великокняжеская усыпальница

Царская усыпальница.

Пётр торопил строителей с возведением колокольни собора, но собор всё же не был окончен при нём: иконы в его иконостасе писались уже по заказу Екатерины I, а освящение произошло при императрице Анне Иоанновне в её личном присутствии 28 июня 1733 г. Только вышло так, словно Пётр Великий оставался и по смерти ожидать окончания строившемуся храму: гроб его со времени отпевания в 1725 г., а затем и гроб Екатерины I после её кончины стояли в отделывавшемся соборе закупоренные, на великолепных катафалках и под балдахином до 12 мая 1731 г., когда, наконец, были преданы в нём земле. 

Отпевали Петра в специально построенной деревянной церкви, позже разобранной. С тех пор Петропавловский собор на протяжении всего имперского периода русской истории служил царской усыпальницей. Здесь погребены все русские цари династии Романовых, за исключением Петра II и Ивана VI. Мистически странным кажется весь пантеон Петропавловской крепости. Говорят, что таких загробных сближений, как в Петербурге, нет ни в одном городе мира. В Петропавловском соборе бок о бок лежат, в Бозе почившие, торжественно погребённые и в посмертной славе пребывающие сыноубийца, мужеубийца и отцеубийца: Пётр Великий, на дыбе замучивший своего сына, наследника престола Алексея; Екатерина Великая, муж которой император Пётр III был задушен в Ропше с её молчаливого согласия; Александр Благословенный, освободитель России от Наполеона, участник заговора 1801 года и потому убийца своего отца императора Павла I. 

Интересна в связи с этим загадочная легенда о пустом гробе Александра I. Говорят, император не желал быть похороненным рядом с убитым Павлом I, к смерти которого, имел если не прямое, то косвенное отношение. Ещё задолго до смерти он просил верного Аракчеева предать его земле в другом месте. Согласно легенде, в ночь перед погребением Аракчееву удалось-таки вывезти тело Александра в своё имение Грузино и похоронить в местном соборе. Там Аракчеев установил памятник царю. Достоверность этого предания доказать практически невозможно. Во время Великой Отечественной войны всё в Грузино было уничтожено.

Эта легенда восходит к более раннему преданию об отказе Александра I, о его страстном желании вымолить у Бога прощение за участие в убийстве своего отца императора Павла I, за что он готов был взять на себя «великий подвиг удаления в Сибирь», о загадочном старце Фёдоре Кузьмиче, под именем которого будто бы он скрывался, в то время как в могиле вместо якобы почившего императора лежало тело фельдъегеря Маскова, умершего незадолго до этого от ушибов, полученных при падении с лошади по дороге в Таганрог. 

Косвенным подтверждением этой легенды может служить ещё одно предание. Будто бы в 1920-х гг. могила Александра I вскрывалась и оказалась действительно пустой. Но и это доказать невозможно. Никаких документальных свидетельств не осталось. Фольклор же, как обычно, ссылается на «якобы видевших». 

Легенды о пустых могилах со временем стали традиционными. Слева от входа в Петропавловский собор среди прочих саркофагов находится мраморное надгробие жены сына Александра II Павла Александровича – Александры Георгиевны. Дочь греческого короля Георга V, греческая принцесса скончалась в 1891 г. и была погребена в соборе Петропавловской крепости. Говорят, могила её пуста. Будто бы в 1930-х гг. греческое правительство обратилось к Сталину с просьбой передать останки принцессы для перезахоронения в Афинском пантеоне. Легенда утверждает, что торг был недолог: Сталин согласился обменять прах Александры Георгиевны на один мощный бульдозер.

Многие погребения в Петропавловском соборе почитаются в народе как священные. Так, молитва у надгробия Павла I считается спасительной. Она помогает при неудачах на службе, в судебных делах, при невезении в любви и неурядицах в семейных делах. Согласно народному поверью, прикосновение щекой к крышке его саркофага излечивает от зубной боли.

Но вскоре после смерти Петра собор получил и другое значение –  памятника русской воинской славы. В нём хранились трофейные знамёна, дорогое оружие, ключи от крепостей, завоёванные в победоносных войнах со Швецией и Турцией. 

В революционные и военные года в здании располагались бумажные склады и фабрики. В 1960-е гг. здание было приспособлено под экспозицию, для чего были демонтированы остатки иконостаса и солеи, а между световым фонарём и главным залом возведено железобетонное перекрытие. 

17 июля 1998 г., ровно через 80 лет после расстрела семьи последнего русского императора, состоялось захоронение останков в Петропавловском соборе. Подлинность останков была установлена ещё в 1992 г. Затем 6 лет велись беспрецедентные исследования. Свою кровь для сравнительного анализа дал родственник Николая II, супруг британской королевы принц Филипп. Российские эксперты, лучшие лаборатории Англии и США подтвердили подлинность останков на 99,99%.

Президент России Б. Н. Ельцин приезжать в Петербург на обряд погребения не собирался. Но в последний момент, по его словам, его переубедил академик Лихачёв: «Ехать надо».

9 гробов: Николая II, Александры Фёдоровны, трёх великих княжён и четырёх слуг доставили самолётом. Останки царевича Алексея и великой княжны Марии не найдены. В Петропавловской крепости собрались съехавшиеся со всего света потомки Романовых. Церемония погребения транслировалась в телеэфире на всю страну.

Николай II ушёл из жизни уже после отречения от престола. Потому его и его семью погребают в приделе святой великомученицы Екатерины. Здесь прежде отпевали некоронованных особ царской фамилии. И артиллерийских залпов при погребении даётся 19, а не 21, как было бы, если бы Николай II от престола не отрекался.

В апреле 2018 г. эксперты, работавшие с «царскими останками», сделали сенсационное заявление, что в Петропавловской крепости были захоронены не Николай II и его близкие, а неизвестные люди, долгое время жившие впроголодь и без медицинского ухода. Эти заявления были сделаны на основании комплексного историко-стоматологического исследования. Так же подвергнута критике и генетическая экспертиза, которая дала ошибочный результат – множество генетических исследований, проводившихся в различных странах (в том числе и в России) не подтвердили её результаты.

Будет ли вскрыта могила, и будут ли неизвестные люди перезахоронены в другом месте – сейчас решают правительство и руководство Русской православной церкви. Именно РПЦ и заказывала экспертизу. На данный момент никаких указаний в Музей истории Санкт-Петербурга не поступало.

По данным источника, могила будет сохранена в любом случае. А останки могут быть перезахоронены, если такое решение будет принято на основании утверждений экспертизы.

3 июня 2010 г. в великокняжеской усыпальнице Петропавловского собора прошли похороны матери главы Императорского дома Романовых, великой княгини Леониды Георгиевны, скончавшейся 24 мая в Мадриде на 96-м году жизни. В церемонии похорон приняли участие более 100 человек, среди которых — дочь покойной, глава дома Романовых Мария Владимировна, её сын Георгий, испанский и французский консулы, представитель посольства Мальты, члены дворянских семей Европы, представители российских монархических организаций и казачества.

Великая княгиня Леонида Георгиевна была старейшим членом Российского Императорского Дома. Она родилась в 1914 г. в Тифлисе и была последним членом династии, появившимся на свет до революции. Леонида Георгиевна — дочь главы Грузинского царского дома князя Георгия Багратиона. В молодости она жила какое-то время в СССР, не понаслышке знала о терроре и репрессиях. Уехать её семье удалось в 1931 г. благодаря заступничеству Максима Горького.

В 1948 г. Леонида Георгиевна вступила в брак с главой Дома Романовых — великим князем Владимиром Кирилловичем. После его кончины (в 1992 г.) продолжала помогать главе Дома Романовых — уже своей дочери, участвовала в благотворительных и культурных акциях.

Иконостас.

Иконостас Петропавловского собора, созданный в 1725-1726 гг. по эскизу итальянского архитектора Доменико Трезини русским зодчим и художником Иваном Зарудным – уникальный памятник декоративного искусства петровского времени. Композиция, разработанная Трезини, ориентирована на западноевропейские барочные образцы. Центральная часть иконостаса решена в виде величественной триумфальной арки, которая переброшена над Царскими вратами и поднимается в подкупольное пространство на высоту почти 20 метров. В киотах размещены 43 иконы, написанные в 1726-1729 гг. в Петербурге русскими художниками-иконописцами А. Поспеловым и Ф. Протопоповым. Программу иконостаса составили Пётр I и архиепископ Новгородский Феофан Прокопович. 

В 2011 г. началась реставрация иконостаса. Планируется восстановить все утраченные орнаментальные детали, полностью закончить золочение  иконостаса, установить 14 оставшихся деревянных скульптур, реставрация которых  была выполнена в 2000-х годах. Также будет выполнена реставрация  внутреннего пространства надалтарного купола и установка в барабане демонтированных для реставрации 16 живописных полотен.

Ангел.

Ангел на шпиле – идея Трезини и был выполнен по его рисунку. Высота Ангела – 3,2 метра, а размах его крыльев составляет 3,8 метра.

В городской петербургской мифологии Ангел Петропавловского собора давно уже приобрёл статус символа города. И если, по одной из легенд, поднятая к небу пустая рука Ангела ждёт ту самую трубу, которая возвестит свету его конец, то по другой – она сжимает незримый меч, который отражает от города нечистую силу.

В 1930-е гг. в чиновничьих кабинетах не то Кремля, не то Смольного возник грандиозный проект замены Ангела на шпиле Петропавловского собора скульптурой вождя всех народов Сталина. Этот чудовищный план вполне серьёзно обсуждался в партийных кругах Ленинграда. Художественная общественность города была в панике. Согласно городскому преданию, выход якобы нашёл директор Эрмитажа академик Орбели: «Помилуйте, товарищи, - будто бы проговорил он на одном из высоких совещаний, - Петропавловский шпиль отражается в Неве, и что же, вы хотите, чтобы товарищ Сталин оказался вниз головой?» 

Петропавловка. Осень

 Шпиль каменного собора вначале был деревянным и неоднократно страдал от штормовых ветров и гроз. Так в 1830 г. сильным порывом ветра накренило фигуру ангела с крестом, венчающую шпиль собора. Исправить повреждение без всяких лесов вызвался Ярославской губернии, казённый крестьянин кровельного цеха мастер Пётр Телушкин с тем только условием, чтоб ему заплачены были расходы на материалы, за труды же свои он ничего не назначал, предоставляя высшему начальству наградить его по благоусмотрению.

Закрепив один конец верёвки внутри шпиля, а другим опоясав себя, Телушкин выбирался из люка наружу. Далее он пользовался тем, что медные золочёные листы, которыми обшит шпиль, в вертикальных спаях образуют загнутые ребром выступы – фальцы. Цепляясь руками за фальцы, служившие ему и для упора ног, он двигался к следующему выступу, поднимаясь по спирали вверх. От напряжения из-под ногтей у него выступала кровь.

Телушкин умело воспользовался и обнаруженными им выше на шпиле железными крюками, укреплёнными через 3 метра один от другого. Закидывая верёвочную петлю на очередной крюк, он поднимался выше и достигал вскоре шара, который имеет в диаметре 1,6 м. Здесь Телушкин привязал себя к шпилю под самым шаром и, откинувшись назад, после нескольких попыток сумел забросить верёвку так, что она обвила крест у самого его основания. Затем с помощью этой верёвки ему удалось подняться на вершину шара, увенчанного крестом высотой более 6 метров.

Сотни людей, вооружившихся подзорными трубами, стояли на набережной Невы и смотрели на смельчака.

На 3-й день Телушкин с помощью верёвочной лесенки в 26 сажен длины (примерно 55,5 м.), привязанной одним концом к кресту, а другим – к слуховым окнам, уже свободно взбирался на «яблоко». Восхождения на вершину шпиля продолжались в течение 6 недель, в октябре – ноябре 1830 г., пока не были окончены все ремонтные работы.

За свой подвиг Пётр Телушкин получил 5 тысяч рублей ассигнациями и был награждён медалью на анненской ленте. В народе Телушкина прозвали «Небесным кровельщиком». 

Весть о подвиге «небесного кровельщика» разлетелась по всей стране. Славе Телушкина во многом поспособствовал Алексей Николаевич Оленин — президент Академии художеств и отец той самой Анны Олениной, в которую влюбился Пушкин. Он наблюдал за работой Телушкина из окна в подзорную трубу и рассказал о ловкости и отваге мастерового государю. Тот наградил Телушкина деньгами и серебряной медалью «За усердие». Однако народная молва гласит, что Телушкин получил ещё и волшебную грамоту, при виде которой в любом кабаке ему должны были наливать бесплатно. Когда герой потерял грамоту, ему якобы поставили печать под правой скулой. С тех пор, приходя в очередное заведение, «небесный кровельщик» просто щёлкал рукой по шее. Конечно, это всего лишь легенда. Но жест Телушкина в народе прижился.

В 1857—1858 гг. деревянные конструкции шпиля были заменены металлическими (архитектор Константин Тон, инженеры Дмитрий Журавский, Александр Рехневский и Павел Мельников). Основной задачей была замена деревянных стропил на металлические на колокольне собора. Журавский предложил построить конструкцию в виде восьмигранной усечённой правильной пирамиды, связанной кольцами; он же разработал метод расчёта конструкции. После этого высота постройки увеличилась на 10,5 метров. 

Д. И. Журавский появился на свет 17 (29) декабря 1821 г. После окончания Института корпуса инженеров путей сообщения в Петербурге Журавский проектировал мосты. Его конструкции отличались большой прочностью и простояли больше 35 лет до того, как их заменили металлическими. Был удостоен Демидовской премии — самой почётной награды Императорской Санкт-Петербургской академии наук. 

Старый деревянный шпиль накренился и требовал замены. Инженер предложил установить лёгкую металлическую конструкции в виде решётки, применив знания о строительстве мостов. 

Несущий каркас шпиля изготовили на уральском Камско-Воткинском железоделательным заводе. Он состоит из восьми рёбер кованого полосового железа и 38 уменьшающихся с каждым уровнем колец, соединёнными сваями. Рёбра заложены в кирпичную кладку колокольни с помощью мощных металлических анкеров, опоры которых проходят через 8 гранитных блоков. 

Конструкция, которую представил Журавский, позволила уменьшить вес шпиля и придать ему большую прочность при сильном ветре. 

Снаружи шпиль облицевали медными листами и установили шестиметровый крест с вращающимся ангелом. Высота шпиля составила 48,5 метра, диаметр у основания — 5,28 метра. После замены шпиля общая высота колокольни достигла 122,5 метра. Работы по установке шпиля прошли в рекордно короткие сроки — с 30 июля по 10 октября 1858 г. 

Металлический шпиль Петропавловского собора стал выдающимся достижением инженерного искусства. За эту работу Журавского произвели в полковники Корпуса инженеров путей сообщения. Петропавловский собор стал самым высоким архитектурным сооружением Петербурга. 

В 1864—1866 гг. прежние царские врата заменены новыми, выполненными из бронзы (архитектор Александр Кракау); в 1875—1877 гг. Джованни Больдини написал новые плафоны. 

Часы.

11 мая 1756 г. в 1-м часу пополуночи в Петропавловский собор ударила молния. Шпиль загорелся и рухнул; погибли куранты и часы. Кладка стен после пожара дала трещину, и колокольню вынуждены были разобрать до 1-го яруса. Восстановительные работы начались уже вскоре, и завершились через год с небольшим.

Сгорели шпиль, колокольня, привезённые из Голландии часы с курантами в 35 колоколов. (Сохранились лишь 12 из них, до сих пор висящих в нише колокольни собора).

Шпиль Петропавловского собора

Поиски мастера, способного изготовить новые часы, были поручены графу Ивану Головкину, представлявшему в то время интересы России в Гааге. Выбор пал на голландского часовщика Оорта Красса. Созданные им куранты были доставлены в Петербург в августе 1761 г., но в связи с затянувшимися работами по обновлению повреждённой колокольни установили их не сразу. Механизм был помещён в специально отведённый для него амбар, где более 10 лет дожидался своего часа. Это, конечно, отразилось на его техническом состоянии.

И всё-таки спустя 15 лет после прибытия на невские берега, в 1776 г. отремонтированные куранты О. Красса заняли своё законное место. На звоннице было установлено 38 голландских колоколов, на которых музыканты играли разнообразные мелодии. Ударявшие по ним молоточки соединялись специальными тросами с клавиатурой. После модернизации курантов, проведёнными московскими мастерскими братьев Бутеноп в 1858 г., музыкантов с успехом заменили 4 хитроумных механизма. Тогда же, после усовершенствования «музыкального узла», с колокольни собора зазвучали мелодии «Коль славен наш Господь в Сионе…» Дмитрия Бортнянского и гимн Российской империи –  «Боже, царя храни».

Политические перемены в стране после 1917 г. затронули и куранты. С 25 июня 1926 г. они стали исполнять «Интернационал», а после капитального ремонта в 1952 г. куранты стали исполнять Гимн СССР. Позже – мелодию «Гимна великому городу» Р.М. Глиэра. 

К настоящему времени на 4 ярусах колокольни находятся 103 колокола. В том числе – подаренный Фландрией в 2001 г. карильон, состоящий из 51 колокола разной величины. Их голоса можно услышать во время концертов, которые проводятся в Петропавловской крепости.

2 июля 2023 г.

Источники: