Шуб Рувим Яковлевич

Эвакуация авиамоторного завода

В октябре 1940 года меня назначили парторгом авиамоторного завода в г. Могилеве. Завод в это время строился и как бы состоял из двух частей: собственно завода и строительного управления. Всего на двух объектах работало около 6 тысяч человек. Партийная организация насчитывала в своем составе около 150 человек, а комсомольская более 600­-700 человек.

Директором завода работал Ермаков Василий Иванович, заместителем у него был Решетян Михаил. Цеха завода были не в одном месте. Главное хозяйство располагалось на территории бывшего авторемонтного завода (сейчас автозавод им. Кирова). На месте нынешнего завода «Электродвигатель» был еще один цех. На базе завода им. Димитрова (сейчас завод «Строммашина») – третий цех. В здании нынешнего политехникума был четвертый цех. Первый день войны застал меня дома. Услышав по радио, что началась война, я тут же выехал на завод. Вместе с Ермаковым мы отправились в обком партии. В понедельник утром 23 июня провели собрание коммунистов и комсомольцев. В этот же день в цехах прошли митинги.

Примерно дня через три после начала войны встал вопрос об эвакуации предприятия. С 25 июня начались тяжелые и круглосуточные работы по демонтажу завода. Почти все рабочие и ИТР перешли на казарменное положение. С нашего предприятия никого в Красную Армию не брали. Помню, как­-то звонили из наркомата авиационной промышленности СССР. Они интересовались ходом демонтажа завода и подготовкой его к эвакуации. Наркомат предупредил о необходимости самым внимательным образом отнестись к сбережению кадров, ибо этим кадрам, на новом месте создавать новое предприятие и в самый короткий срок давать стране оборонную продукцию.

Люди делали все, что в человеческих силах. Работали круглые сутки. Работали не только рабочие и служащие, но и их семьи: жены, дети, отцы, матери. Труд был очень тяжелый. Ведь все работы: демонтаж, подача вагонов, и погрузка имущества проводились вручную. Более того, подготовка оборудования, всех ценностей предприятия к эвакуации проводилась в условиях бомбежки и пулеметного обстрела из самолетов противника. Хорошо поработали железнодорожники. Они сумели нас обеспечить в достаточном количестве вагонами, платформами и паровозами. К каждому цеху и участку были прикреплены коммунисты и комсомольцы, которые своей самоотверженностью показывали пример. Конечно, все само собой не делалось. На заводе все время находился представитель горкома партии. За ходом демонтажа и эвакуации систематически следил секретарь Могилевского обкома партии Баяновский. На заводе часто бывали первый секретарь ОК КП(б)Б Макаров И.Н., председатель Могилевского облисполкома Терехов И.Ф., его заместитель Кардович, Кац. Несколько раз на завод приезжали секретари ЦК КП(б)Б Пономаренко П.К. и Эйдинов. Этим я хочу подчеркнуть, что контроль за организацией демонтажа и эвакуации предприятия со стороны партийных и советских органов был самый жесткий и непрерывный.

После эвакуации завода мне, как члену бюро Могилевского ОК КП(б)Б, не разрешили выехать вместе с предприятием. По­видимому, это было согласовано с ЦК КП(б)Б. Я все время находился в обкоме партии. В то время обком располагался в трех местах: в самом здании обкома, в школе № 13 (на Луполово) и в клубе авиамоторного завода. На авиамоторном заводе была связь, и поэтому представители обкома чаще были на заводе. И еще была одна причина: недалеко от авиамоторного завода в лесу располагался штаб Западного фронта, а членом Военного Совета был Пономаренко П.К. Чтобы быть ближе, аппарат обкома почти все время находился на авиамоторном заводе.

Вспоминаю такой случай. В конце июня приехали в Могилев представители Ставки Верховного Главнокомандующего маршалы Ворошилов К.Е. и Шапошников Б.М. В лесу, недалеко от авиамоторного завода, они провели совещание. На этом совещании присутствовали Пономаренко П.К. и Макаров И.Н. Секретарь обкома Макаров, возвратившись с совещания, собрал у нас на заводе ночью всех членов бюро Могилевского ОК КП(б)Б (на заседании бюро присутствовал и я) и проинформировал о состоявшемся совещании. Речь шла о сложности обстановки, о смертельной опасности, нависшей над Родиной.

Хочется отметить и такой факт. Все члены бюро Могилевского ОК КП(б)Б и некоторые работники обкома партии были в Могилеве до последнего дня, т.е. до того дня, пока не возникла непосредственная угроза окружения города противником. 14 июля первый секретарь Могилевского обкома КП(б)Б Макаров И.Н. собрал на нашем авиамоторном заводе всех членов бюро обкома. Было принято решение: обкому выехать из Могилева, а в Могилеве оставить только несколько человек для руководства подпольной работой, если противнику удастся захватить город. Выехали мы все из Могилева в ночь с 14 на 15 июля 1941 года. Ехали на легковых автомобилях, их было около десятка. Образовалась целая автоколонна, двигавшаяся на восток в направлении деревни Сухари. На окраине этой деревни нас остановили военные. Макаров И.Н. и председатель облисполкома Терехов И.Ф. вышли из машины, предъявили документы, поговорили с военными, после чего нам разрешили двигаться дальше. Вскоре мы приехали в Чаусы, зашли в райком партии, но там уже никого не было. Не задерживаясь, мы выехали в Кричев. В этой колонне, я очень хорошо помню, ехали Макаров И.Н., Терехов И.Ф., Захаров А.А., Баяновский Л.И., кажется, ехал Карпекин, заместитель председателя облисполкома. В этой колонне ехал и работник обкома партии Майоров А.Е. Еще было несколько человек, но в моей памяти их фамилии не сохранились.

15 июля 1941 года утром мы приехали в Кричев, где начали обсуждать вопрос об определении места дальнейшего нахождения обкома партии. Речь шла о Хотимске или Костюковичах. В это время я попросил членов бюро обкома разрешить мне выехать на авиамоторный завод. Такое разрешение было получено. Мне выдали удостоверение за подписью секретаря обкома Макарова о том, что, как парторг завода № 459 НКАП СССР, я 15 июля 1941 года направляюсь в Куйбышев по месту эвакуации завода. В тот же день я на служебной машине «ЭМ-1» выехал в Москву.

В Куйбышеве стены завода возводили рядом с уже действующим оборудованием. К зиме накрыли крышу, но в цехах было очень холодно, стояли печки-­«буржуйки». Но фронт требовал самолеты и самолеты пошли. Проработав некоторое время в должности заместителя директора авиазавода, я с апреля 1942 г. был призван в действующую армию в качестве политработника.

г. Могилев, 1972 г.