Худенков Владимир Иосифович

Житель Ковалей Владимир Иосифович Худенков родился в 1921 году в деревне Дубровица Хойницкого района. В годы войны на его долю выпали большие испытания. Сегодня он делится своими воспоминаниями о том далеком и страшном времени.

Предчувствие беды

В 1938 году по комсомольской путевке меня отправили на границу. Нас было 10 человек. Мы на конях ехали с Минска до Ломжинского 87-го погранотряда, штаб которого находился в городе Ломжа (ныне территория Польши). По прибытию у нас спросили: «Кто может плотничать?». Я поднял руку, так как умел, ведь мой отец был плотником. Тогда меня отправили строить здание на заставе. Там я впервые увидел немцев за речкой. Они махали нам, смеялись, жестами показывали, что повесят нас. Однажды принесли повестку, в которой было сказано, что мне нужно явиться в Ломжу, в военкомат. Пожилой мужчина, у которого мы квартировали в деревне, подозвал меня к себе и сказал: «Ты долго здесь служить не будешь. Скоро война начнется». Я спросил у него: «Откуда вы знаете?». А он ответил: «Ты разве не видел, что на границе делается?».

Я поехал в Ломжу, прошел комиссию. Меня призвали в армию, в Минск. Оттуда отправили на Украину, в город Ахтырка Сумской области, где я попал в пулеметную полковую школу. Мы прослужили там 20 дней. А вскоре объявили войну.

Первый бой

Нас погрузили в эшелоны. Доехали мы до Буда-Кошелево, где попали под немецкий обстрел. Много парней погибло. Оставшиеся в живых километров 40 шли пешком. По дороге часть наших солдат решила остаться в партизанах, а некоторые, в том числе и я, пошли дальше, на фронт. Нас осталось 3 взвода, покалеченных и изможденных. Все наше снаряжение – 4 винтовки и две обоймы патронов. Мы должны были добраться до Пропойска, но не дошли – попали под вражеский обстрел. Пулей я был ранен в ногу, а в голову попал осколок. Но через некоторое время я все же встал в строй. Вскоре я попал на Украину, где я участвовал в битве за Киев. Это был настоящий ад, после которого от нашего взвода осталось три человека, боеприпасов не было вообще… (Поражение под Киевом стало тяжелым ударом для Красной Армии. Советские потери составили здесь свыше 700 тысяч человек, – прим. авт.).

Плен

После той битвы я остался жив, но попал в плен. Работал в Германии на литейном заводе. Кормили нас отходами: очистками от картофеля, хлебом с опилками. Я уже еле ходил. Многие болели и умирали. Однажды, когда терпеть сил больше не было, мы совершили побег. Нас поймали, избили и вернули назад. Меня, по большому счету, спасло только то, что через некоторое время пришел немец, так называемый покупатель. Он отобрал 10 человек, и меня в том числе, привел нас к «хозяину». Только там мы в общем-то немножко ожили. Работать нас отправили на поля в имении немца, но эта работа по сравнению с литейным заводом была просто сказкой.

Служба в особом отделе

Когда наши стали наступать, немцы в ужасе убегали кто куда. Воспользовавшись моментом, убежали и мы. К своим. Меня долго проверяли, не являюсь ли немецким шпионом, долго допрашивали. Убедившись, что я говорю правду, меня оставили служить в Германии, в особом отделе (отдел контрразведки СМЕРШ – прим. авт.). Находился на немецкой территории до сентября 1945 года. Я был адъютантом капитана Козлова – он оказался моим земляком, из Дзержинского района.

Жизнь в мирное время

Мою деревню Дубровица и мой дом немцы сожгли. В общем-то в родных местах ничего не осталось, поэтому возвращаться было некуда. Я переехал на Бобруйщину. Много работал. Женился, вырастил троих детей. К сожалению, двоих уже нет в живых. Но у меня есть внуки и правнуки, и я очень радуюсь, когда они меня навещают.

Любимцева, Л. Пыльными дорогами пройдя от начала войны до Победы / Людмила Любимцева // Трыбуна працы. – 2015. – 2 июля. – С. 7.