Суворов Александр Петрович

Оборона на Проне

Осенью 1943 года наша 64­-я стрелковая дивизия заняла оборону на новом участке фронта. Впереди – река Проня. За ней – вражьи траншеи, «точки», «гнезда»

…Начались солдатские будни, о которых говорилось: «На фронте без перемен…». Но на переднем крае почти не прекращались оборонительно­-наступательные бои, поиски разведчиков, земляные работы.

Предвидится бой

Вторую неделю затишье

На нашем участке – на Проне.

Девчонкам своим письма пишем:

Кто – Лиде, кто – Любе, кто – Соне…

Посты, автоматы, окопы,

Друзья в новых песнях воспеты.

А там, впереди, пол­-Европы

И счастье желанной победы.

Сегодня, согласно приказу,

Ходила на поиск разведка, –

Две красных ракеты – и сразу

Все мины без промаха – метко…

И снова глядят минометы,

Прицелясь на вражьи траншеи.

Команда: «Огонь по пехоте!»

И – точный удар батареи.

Стемнеет – пойдем на передний.

Лопаты в руках – до рассвета.

Предвидится бой – не последний!

Последний – когда­-то и где-­то…

Солдату затишье на фронте,

Как штиль моряку перед штормом, –

Недаром теперь в каждой роте

Патронов, гранат – больше нормы!

Вера в победу

Память солдатская – спутник надежный:

В прошлое с нею вернуться могу.

…Проня­-река, сколько суток тревожных

Мы провели на твоем берегу!

Две перебежки до кустиков ивы.

Только один через речку бросок.

С ходу гранаты, штыки для прорыва.

Кажется, просто, но … берег высок.

Наши позиции, как на ладони.

Ночью без счету – ракеты врага,

И – вот беда! – от траншеи до Прони

Нету ни впадины, ни бугорка.

Днем штурмовать – дело страшного риска.

А приходилось – приказ есть приказ…

Злые, ползком, под обстрелом фашистским

Мы «отходили» назад – и не раз!

Полк на рассвете ударить пытался,

Но, к сожалению, враг не дремал, –

Возле реки перед нами взметался

Сказочной силы грохочущий вал.

Чистим, бывало, винтовки в землянке,

Разговоримся, махоркой дымя…

– Нашим «подружкам» да несколько танков

Дали бы жару!

– Частенько меня

Даже во сне донимает досада:

Сколько друзей потерял – да каких!

– Техники мало, и фрицы­-то рядом, –

Вот бы «катюшины» залпы на них! –

И по­-солдатски – вперед побыстрее! –

Верили мы, – «все исполнится в срок»:

Время придет, и от Прони до Шпрее

Немцы от нас побегут наутек!

Второй эшелон

Часовой привычно смотрит в оба:

Полночь – беспокойная пора.

Только улеглись – подъем: «Тревога!»

Вот тебе и отдых до утра!

Долго ли солдату собираться! –

Вещмешок, винтовка – под рукой.

Нелегко, а надо расставаться

С нарами в землянке фронтовой.

Молча выбегаем – не до шуток.

Слышится знакомая: «Равняйсь!

Смирно!» – Поворот солдатский – круто,

Первый шаг – и вдруг: «Раздайся, грязь!»

– Не болтать пустыми языками! –

Это поговорка старшины.

Хорошо – асфальт бы под ногами –

Здесь шлепки по лужицам слышны.

Два часа идем, куда – не зная.

Снова чей-­то голос озорной:

– Эй, славяне! Новость мировая:

Жмем­-то в эшелончик, во второй! –

Там, известно, точный распорядок, –

Даже строевая и устав.

Не беда! Зато затишье рядом,

Фронтовик от грохота устал.

Он в сырых окопах и траншеях

Шутка ли, полгода, словно крот…

Он с лопатой, силы не жалея,

Ждал команду взводного «Вперед!».

А дождался – поле да деревня –

На «Ура» ценой больших потерь…

В недалекий тыл для пополнения

Вот и отправляемся теперь.

…Бесконечной кажется дорога,

И одно желание у нас:

Завтрак подождем еще немного,

Подымить махоркой – в самый раз!

Наконец, в тумане перед нами

Сосны корабельные стеной,

Значит, где­-то здесь, не за горами,

Эшелон с названием «второй».

И начнется завтра – не когда­-то!

«Штурм» – дивизионная игра:

Ведь на новых картах у комбатов

Стрелы через Проню – до Днепра!

Декабрь 1943 года. Наша линия обороны проходила по заснеженному полю между Лапенями и Антоновкой. Навсегда остались в памяти минуты перед новым 1944 годом: мороз, луна, новогодний «салют» – залпы всей полковой артиллерии по вражеской обороне.

Антоновка

По­-разному звучит одно и то же:

«Антоновка» и «Цель номер один».

Второе – по­-военному, по-строже, –

Для боевых команд, снарядов, мин.

Когда разрывы дымом застилали

Деревню, – так хотелось крикнуть нам:

– Поверь, поверь, мы не в тебя стреляли –

Вели огонь смертельный по врагам!

И по привычке, сдерживая нервы,

Комбат, смотревший в стереотрубу,

Наводчиков, конечно, самых первых,

Благодарил за меткую стрельбу.

Благодарил…

А сердцу нет покоя:

Вот так же за нейтральной полосой

Его село далекое, родное…

И, может быть, такой же молодой,

Командуя с НП на батарею,

Дает поправки, чтоб не промахнуть…

Эх, сдвинуть бы врага – да поскорее

Вперед, на Могилев, и дальше – в путь.

… Орудья зорко смотрят на фашистов,

Все вражеское взято на прицел.

Антоновка, прости артиллеристов

За каждый точный залповый обстрел.

Тридцать с лишним лет прошло с тех пор, когда мы, батарейцы 433­-го стрелкового полка 64-­й стрелковой дивизии, занимали оборону на Проне. А, кажется, все было совсем недавно: и огневая позиция в сосновом лесу, «землянка наша в три наката», и удар по врагу 23 июня 1944 года.

На Проне

Долго были в обороне –

Скоро двинемся вперед:

Артиллерия на Проне

Фрицам спуску не дает.

Три часа на батареях

Раскаленные стволы.

И опять: «Огонь! Быстрее!

Беглым! Так держать, орлы!»

Нас азартом охватило.

Рад комбат: «Вот это да!

Эх, снарядов бы хватило –

Остальное, – не беда».

От стрельбы орудий грозных

Корабельный лес дрожит.

Все фашистское – на воздух:

Пушки, дзоты, блиндажи…

Залпы. Залпы. Даже краска

Задымилась на стволах.

Копоть. Мы как будто в масках,

И такая боль в ушах!

А усталости – нисколько –

Враг пустился наутек!

Старшина пришел с махоркой:

– В честь победы – доппаек…

Прибаутки, дружный хохот:

– Скуповато за успех! –

За него бы нам неплохо

Бочку пива и «Казбек»!

За фашистами в погоню.

Дым резвится возле щек.

До свиданья, речка Проня!

Может, встретимся еще…

До свиданья, Проня!

За реку огнем враги отброшены.

«Юнкерсы» над нами, словно коршуны.

Выстрелы. К земле горячим лбом

Прижимаюсь. Рядом – грохот бомб

И шальных осколков пересвист.

В трех шагах – мой друг-­артиллерист:

Автомат по­-прежнему в руке

И… большая рана на виске.

Сердце сжалось: велика потеря!

Но переживу, в победу веря,

Все обстрелы, раны и тревоги,

А сейчас бы… тишины немного.

Жара над пыльным большаком,

Наверно, градусов за тридцать.

Махнуть бы с берега броском

И под водой от зноя скрыться.

И с наслаждением пить бы, пить,

Как будто девушку целуя…

Но враг реку опять бомбит,

И все же к ней – вперед – ползу я.

В воздухе приторный запах взрывчатки

Дым – все равно легче дышится нам:

Враг отступает – да как! – без оглядки

По белорусским лесам и полям.

Тише и реже гром наших орудий.

Крикнул комбат: «Батарея, отбой!

Быстро, друзья! Перекура не будет:

Перемахнем через Проню – и в бой!»

А за рекой при огне орудийном,

С неустрашимостью горных орлов

Шли, шли бойцы, прокопченные дымом,

Дальше, на запад, на Могилев!

Чаусы

Дым пожара черным парусом

Даже солнце заволок.

Впереди, за лесом, Чаусы –

Белорусский городок.

Километров десять – много ли!

Да солдатский путь непрост:

«Мессершмитты» над дорогами,

Пулеметы бьют внахлест.

Там и тут гремят орудия.

Наконец, приказ: «Отбой!»

Значит, нам задача трудная:

Сквозь огонь – к передовой,

Где стрельба почти без паузы,

Но один лихой бросок

И…порядок!

Здравствуй, Чаусы, –

Долгожданный городок!

Впереди – Могилев

Небольшой привал. И снова

Путь на запад нами взят.

Говорят, до Могилева

Километров пятьдесят.

У солдата карты нету –

Есть команда и приказ.

Ближе, дальше – суть не в этом,

Побыстрее – в самый раз!

Лишь бы после залпов громких

Хоть немного тишины,

Да побольше бы махорки

Получить у старшины.

«Далеко» – бойцы ни слова.

«Близко» – тоже все молчат:

Как­-никак, до Могилева

Километров пятьдесят…

пос. Волга Ярославской области, 1975 г.