Михасева (Бобырева) Наталья Федоровна

«Наш военный санитарный поезд направили в Серпухово, где прорывались немецкие танки. Наша линия обороны была обнесена противотанковыми рвами, противотанковым заграждением. На крышах домов дежурили пулеметчики, а вечером в воздухе зависали аэростаты. Внезапно оборвалась тишина, правее нас все зашумело, загремело, повалил черный дым. Начался орудийный обстрел. Вокруг все громыхало, горело. Залпы не смолкали, казалось, земля смешалась с небом. Нам думалось, что пришел конец света.

Воздух стал густым, удушливым, дышать было нечем. Начали поступать раненые. Оказать помощь и добраться до вагонов, даже по-пластунски, было тяжело, нас обстреливали снайперы.

Погрузив раненых в вагоны, отправились в город Подольск. Разгрузились моментально. Организовали медпункты под открытым небом. И все повторили вновь и вновь. Курсировали по огненному маршруту Москва – Подольск дни и ночи, без сна и отдыха. Во время одной из погрузок раненый глубоко вздохнул и нам говорит (передаю его слова): «Враг этого ада не перенес, свой танк повернул назад. Как первый танк повернул, то следом повернули остальные, а мы кричали: «Ура!», «Ура!».

Я не могу передать вам чувства той радости, которые охватили меня. Наши войска пошли в наступление. Враг обозлен, ежедневно бомбил железную дорогу, гонялся за каждым эшелоном, идущим к линии фронта. При погрузке раненых наш поезд обстреливался.

Не могу забыть обстрел при освобождении г. Сухиничи, когда со стен вагонов летели осколки. Проходят жестокие бои – множество раненых, большие потери. Но наши войска продвигаются вперед. Каждое утро Совинформбюро сообщает, какие города и населенные пункты освобождены от врага.

Проходим Россию: Смоленск, Брянск, Тулу, Калугу, Вязьму... Двигаемся за ранеными, стоим в г. Смоленске. Меняется бригада железнодорожников. Было ночное время, и вдруг осветили привокзальную площадь. Началась бомбежка. Выскакиваем из вагонов, кто как мог – через двери, окна. Мы, четыре подруги, выскочив, взявшись за руки, бежали подальше от площади. Когда бежали мимо вокзала, а народу здесь масса, люди кричали нам: «Ложись! Куда бежите!». А мы продолжали бежать, пока вблизи не взорвалась бомба. Вот она нас и уложила, присыпала землей. Дальше мы ничего не слышали и не видели. Когда стали приходить в себя, нас обнаружила группа поисковиков. Они нам помогли выбраться в безопасное место – в районе кладбища. Эта массовая бомбежка продолжалась с часа ночи до 4-х часов утра, самолеты сделали три налета. В этой бомбежке мы потеряли двоих санитаров и четырех ранило. Поезд наш полностью сгорел. На кладбище был экскаватор, копал братские могилы. Хоронили мирное население. Военных хоронили отдельно. Начальник поезда с комиссаром ушли решать вопрос о том, чтобы нас временно поставили на питание, а сами уехали за получением поезда. Нас приютил эвакогоспиталь. Покормили и каждого определили на работу. Я трудилась в перевязочной (брезентовая палатка).

По прибытии поезда мы продолжали по-прежнему работать. Вместе с боевыми частями проходили Беларусь, Польшу, Литву, Латвию, вступили на территорию Германии.

Победу мы встретили в г. Каунасе. Этот день действительно с радостными слезами на глазах. Бои прекратились, но мы перевозили раненых из госпиталя в госпиталь. Подбирали по профилю ранений. Закончив эту работу, получили приказ вывозить свой народ из Германии. Демобилизовалась я 26 ноября 1945 года.

Приехала в Круглое на родину мужа. Мой супруг Кузьма Михасев был демобилизован в первую очередь, как тяжело раненый. Я два месяца отдохнула и вышла на работу в больницу. В 1954 году меня перевели в поликлинику в глазной кабинет, где проработала 26 лет. Врачи часто менялись. Нередко приходилось работать и одной. В трудовой книжке две записи: о приеме на работу и уходе на пенсию с непрерывным стажем в сорок один год. Теперь живу одна с поддержкой детей. Основная забота легла на младшего сына Михаила, который живет в Круглом, недалеко от меня».