P.E.

П. Э.

День августовский тихо таял

В вечерней золотой пыли.

Неслись звенящие трамваи,

И люди шли.

Рассеянно, как бы без цели,

Я тихим переулком шла.

И - помнится - тихонько пели

Колокола.

Воображая Вашу позу,

Я все решала по пути:

Не надо - или надо - розу

Вам принести.

И все приготовляла фразу,

Увы, забытую потом. -

И вдруг - совсем нежданно - сразу! -

Тот самый дом.

Многоэтажный, с видом скуки...

Считаю окна, вот подъезд.

Невольным жестом ищут руки

На шее - крест.

Считаю серые ступени,

Меня ведущие к огню.

Нет времени для размышлений.

Уже звоню.

Я помню точно рокот грома

И две руки свои, как лед.

Я называю Вас. - Он дома,

Сейчас придет.

--------------------

Пусть с юностью уносят годы

Все незабвенное с собой. -

Я буду помнить все разводы

Цветных обой.

И бисеринки абажура,

И шум каких-то голосов,

И эти виды Порт-Артура

И стук часов.

Миг, длительный по крайней мере -

Как час. Но вот шаги вдали.

Скрип раскрывающейся двери -

И Вы вошли.

--------------------

И было сразу обаянье.

Склонился, королевски-прост. -

И было страшное сиянье

Двух темных звезд.

И их, огромные, прищуря,

Вы не узнали, нежный лик,

Какая здесь играла буря -

Еще за миг.

Я героически боролась.

- Мы с Вами даже ели суп! -

Я помню заглушенный голос

И очерк губ.

И волосы, пушистей меха,

И - самое родное в Вас! -

Прелестные морщинки смеха

У длинных глаз.

Я помню - Вы уже забыли -

Вы - там сидели, я - вот тут.

Каких мне стоило усилий,

Каких минут –

Сидеть, пуская кольца дыма,

И полный соблюдать покой...

Мне было прямо нестерпимо

Сидеть такой.

Вы эту помните беседу

Про климат и про букву ять.

Такому странному обеду

Уж не бывать.

В пол-оборота, в полумраке

Смеюсь, сама не ожидав:

"Глаза породистой собаки,

- Прощайте, граф".

--------------------

Потерянно, совсем без цели,

Я темным переулком шла.

И, кажется, уже не пели -

Колокола.

17 июня 1914

P. E. [1]

The august day was softly fleeting

Into the twilight’s golden dust.

The noisy streetcars passed by, speeding.

And people passed.

With no intention, absent-minded,

I took the quiet street, alone,

And church-bells sang somewhere behind me

Their quiet song.

I thought of you and I together,

I kept envisioning your pose,

I walked and contemplated whether

To bring a rose.

I kept rehearsing what I’d say.

Alas, I would forget the phrase.

Then - suddenly - to my dismay! -

That very place.

So dreary, lifeless and immense…

There is the door, - I count the floors.

Involuntarily, the hands

Reach for the cross.

I count the stairs on my ascension,

They lead me to some flaming hell.

But there’s no time for contemplation.

I ring your bell.

I felt my arms chilled to the bone.

I heard the thunder, clear and loud.

At last, I called for you. - He’s home,

He’ll be right out.

--------------------

Let everything be gone with time, --

The youthful days that I recall.

I won’t forget what bright designs

Adorned those walls.

I won’t forget those lampshade beads,

And someone’s zealous voices and

Port Arthur’s prints and clocks that beat

High overhead.

The moment was prolonged some more,

And then, I heard your footsteps near,

I heard the squeaking of the door,

And you appeared.

--------------------

At once, I felt a deep attraction.

You bowed, - as simple as a king

Two brown stars, aglow with passion,

Lit everything.

Your squinted eyes were large and warm.

You gazed upon my tender face.

O, if you only saw the storm

That just took place.

I struggled like a hero, fearless.

- O just to think, I tried the broth! -

I can recall your quiet whispers,

Your lips were soft.

I can recall your hair was softer

Than fur, and then, - most dear and nice! -

The wrinkles that arose from laughter

Beneath your eyes.

Forgot it? - I will not forget it,

You sat right there - and I was here.

What strength it took for me to bear it,

To sit so near –

And let out rings of smoke, suppressing

My nervousness and showing peace.

It was becoming so distressing

To sit like this.

We spoke about the letter ‘yat,’

Old alphabet and weather patterns.

Another meal as strange as that

Will never happen.

The lights were dim. I turned around,

And laughing, I surprised myself:

“Eyes of the pure-bred, loyal hound.

- Dear sir, farewell.”

--------------------

With no intention, absent-minded,

I took the quiet street, alone,

This time, no church-bells sang behind me

Their quiet song.

July 17, 1913

[1] Peter Efron: (1883 – 1914) an older brother of Marina Tsvetaeva’s husband, Sergey Efron, who suffered and later died from from tuberculosis.