Как Сахарова исключали из Академии Наук “Под страхом кадровых репрессий собрали кворум, прислали куратора из ЦК, и процесс пошел. Позориться никому не хотелось, но и деваться было некуда. И вот какой-то членкор робко заметил, что, мол, оно конечно и все понятно, но как-то так сложилось, что академик — звание пожизненное и еще не бывало, чтобы академиков исключали. Нет прецедента.  – Как нет? — звонко возразил он. — Прецедент есть! Куратор из ЦК КПСС облегченно вздохнул. – В тридцать третьем году из Прусской академии наук исключили Альберта Эйнштейна! — закончил Капица. Наступила правильная педагогическая тишина – и Сахаров остался советским академиком”. * * Самое забавное в этой истории то, что Эйнштейна из Прусской академии не исключали. Он сам, после прихода Гитлера к власти, попросил вычеркнуть себя из списков академии. Так что Капица, как говорится, взял на пушку, ... тех, кто давил на него сверху ... " Шендерович несколько видоизменил эту историю, не изменяя смысла – См. подробнее _____________________________________________ “Конец 70-х, Барнаул, гастроли театра сатиры. Продовольственная программа уже сделала свое дело, и еды в Барнауле не было. Однажды у стойки администратора в гостинице появилось объявление, касавшееся участников гастролей: “Члены КПСС могут обедать в обкоме”. Вечером рядом с этой бумагой появилось заявление от артиста Ширвиндта: “До окончания гастролей прошу считать меня коммунистом”. _____________________________________________ “Однажды Смоктуновскому позвонили с “Мосфильма”: “Иннокентий Михайлович, вы прочитали наш сценарий?”. “Да бог с вами, голубчик, – ответил Смоктуновский, – я еще Пушкина не всего прочел”. _____________________________________________ “Уже немолодого Вячеслава Тихонова с сердечным приступом привезли по “скорой” с дачи в ближайшую больницу – это был военный госпиталь. Медсестра заполняла опросный лист: фамилия, имя. Дошла до графы “воинское звание”. Спросила. Тихонов ответил: “Штандартенфюрер СС”. _____________________________________________ Антисоветчина В глубоко советские годы в школе задали сочинение на тему «Что бы ты сделал, если бы увидел живого Ленина?» Один мальчик написал просто и гениально: «Я бы очень удивился». Родителей вызывали в школу. _____________________________________________ Приятель путешествовал по Испании. Утром, толком не проснувшись, вышел на завтрак. “Шведский стол”. И он в этом непроснувшемся состоянии сует булку в тостер, она не лезет, а он никак не проснется. Сзади очередь. Он все сует булку в тостер. Он проснулся, когда стоявший сзади испанский мальчик сказал ему: “Но пасаран!”. _____________________________________________ Как Матвиенко вошла в правительство. Начало этой славной карьеры берет мутноватый исток в райкоме комсомола; потом телекамера зафиксировала молодую Валентину в коммунистической массовке первого съезда народных депутатов. Потом Родина нашла ей теплое местечко посла в Греции… И вот, вернувшись из Греции на номенклатурный пересменок, г-жа Матвиенко решила заглянуть в гости к товарищам по советскому партхозактиву, в Белый дом. А по Белому дому, мрачнее тучи, шел глава правительства Виктор Степанович Черномырдин, только что вернувшийся из Кремля, где получал очередную порцию «клизмы пополам со скипидаром». Ельцин был в сильном раздражении: на него только что обрушилась очередная делегация с проклято-любимого Запада - и выела мозг! И то им не так, и это не эдак... И впридачу ко всему в российском правительстве нет женщин. И Ельцин велел, чтобы были женщины! Черномырдин, которому только гендерного вопроса не хватало для разрыва башки, шел набычившись по Белому дому - и вдруг увидел г-жу Матвиенко, выходившую из очередного кабинета… - Валька, ***** ! - гаркнул на весь Белый дом спасенный Виктор Степанович. - ты-то мне и нужна! И на радость Европе, Матвиенко стала членом российского правительства. _____________________________________________ 20 августа 1991 года, когда чаша весов колебалась, и неясно было, чья возьмет, в Чите, под аккомпанемент радиостанции, ведущей прямой эфир с улиц ночной Москвы, один мой приятель сцепился с подполковником КГБ. Тот, разумеется, был за ГКЧП. Упершись друг в друга лбами, они до хрипоты проспорили на чьей-то кухне целый день, поминутно прерываясь на последние новости. В Москве стреляли. Развязки не было, и они снова упирались друг в друга лбами. Наконец спор иссяк по причине полной непоколебимости сторон, и, уходя, подполковник сказал… О, как он сказал! Он сказал: «Запомните! Если победят ваши — этого разговора не было!» И, подумав, добавил: «Если победят наши — вы ответите за свои слова!» _____________________________________________ Всемирный заговор Уникальный номер журнала «Эсквайр» увидел свет в январе 2008-го: ни одной статьи, а только по портрету на каждой полосе. Две сотни человек, и у каждого в руках - плакат с афоризмом. Кто пограмотнее, выбрал себе афоризм сам – для остальных редакция предоставила, на выбор, две сотни «нетленок»: от Платона до Вуди Алена. Толстой, Монтескье, Чехов, Черчилль, Джефферсон – свободная мысль на любой вкус, гуляй не хочу! «Заблуждение не перестает быть заблуждением оттого, что его разделяет большинство». «Власть не портит человека. Человека портит страх потерять власть»… В общем, оттянулась дорогая редакция! В череде прочих знаменитостей, «Эсквайр» предложил участие в проекте актеру Дюжеву, «звезде» новых российских сериалов. Тот изучил предложенный ему ассортимент и отказался категорически, заявив: - Тут всё против Путина! Если бы артиста Дюжева не было, его следовало бы выдумать ради этой формулировки, - ибо в простоте он сказал чистую правду. Да, да, да! Платон, Толстой, Чехов, Джефферсон, Линкольн, Салтыков-Щедрин, Черчилль, Монтескье… - и все против Путина! ------------------------------------------------------------------------ Похожий случай  …произошел три года спустя. Газета «Московские Новости» затеяла рекламную компанию на цитатах из классики, но уже через пару дней московское правительство без лишних слов принялось демонтировать все щиты и перетяжки… Правительство можно понять. Это ж катастрофа! - среди бела дня, посреди Москвы, огромными буквами, поперек улиц: «Честность неотделима от свободы, как коррупция от деспотизма», «Россия - страна фасадов», «Услужливый дурак опаснее врага»... А то вообще убийственное: «Русская история до Петра Великого - одна панихида, а после Петра Великого - одно уголовное дело»… Ужас! Анатоль Франс, граф де Кюстин, дедушка Крылов, Федор Тютчев… - ну, все против Путина, все! _____________________________________________ Дело было в семидесятые годы прошлого столетия. Петр Наумович Фоменко поставил в Тбилиси спектакль. Банкет по этому случаю имел место в гостинице «Иверия», в ресторане, располагавшемся на высоком этаже. Когда тосты пошли на второй десяток, слово взял немолодой грузин торжественного вида. - Я хочу предупредить, - сказал он. - Если кто-то не выпьет со мной этот тост, - клянусь, я выпрыгну в это окно! И подняв бокал, произнес: - За великого сына Грузии, вождя народов, Генералиссимуса Иосифа Виссарионовича Сталина! В драматической тишине раздался голос Петра Фоменко: - Прыгай, сука. _____________________________________________ БИЗНЕС ЕСТЬ БИЗНЕС Посильно участвуя в тамошней избирательной компании, мой иерусалимский приятель Марк Галесник получил заказ на изготовление нескольких тысяч маек с эмблемой некой партии. Дешевле всего это было сделать, разумеется, не у евреев, и Марк нашел подходящую арабскую лавочку под Иерусалимом. Хозяин предложил заказчику присесть и налил кофе. Марк неторопливо выпил кофе, беседуя ни о чем: Восток дело не только тонкое, но и несуетное… Наконец он изложил дело. Узнав о размерах заказа, хозяин пересадил Марка в кресло поудобнее. Цену обсудили за второй чашкой, и тут гость перешел к самой тонкой части вопроса, предупредив, что в деле есть некоторые препятствия… Араб сделал жест, совершенно исключающий наличие каких бы то ни было препятствий к тому, чтобы он получил несколько тысяч долларов прибыли! Марк, придвинувшись, сообщил пикантное обстоятельство: речь идет о майках для израильских выборов. — Прекрасно! — воскликнул хозяин лавочки, и на лице его появилась счастливая улыбка: он всю свою жизнь мечтал именно о том, чтобы поработать на какую-нибудь израильскую партию. — Я вас должен предупредить: это правая партия, — сказал Галесник. — Замечательно! — воскликнул хозяин лавочки. — Все будет готово через два дня! Но Марк решил довести эксперимент до конца — и, еще приблизившись, шепотом сказал: — На майках должно быть написано: «Смерть арабам!». — Я сделаю в три цвета, — без паузы ответил хозяин лавочки.” |
История > Забавная история >