chen-kim-2016-3-1

Поэзия метрополии

ДЕБЮТ

Чен КИМ

Чен Ким – сетевой и вообще всяческий псевдоним. В миру – Александр Носков. Родился в 1958 году в «закрытом» городе Свердловске-45. Окончил школу в Рыбинске. Учиться уехал в Москву, где ныне и проживает. Инженер. Первые стихи записал в 2005 году.

Незаурядность автора проявляется, разумеется, не в псевдониме, каким бы необычным он ни был, но в уникальности поэтического языка Александра Носкова, в роскошной простоте фабул и значимости идей, в самой идеологии стиля. Да-да, при всей нелюбви к слову «идеология» я не оговорился, именно в идеологии стиля, ибо за легкостью и даже временами «отвязностью» слога, без труда распознается зрелый и глубокий мастер. Мастер ироничный, тонко чувствующий, рефлексирующий, запечатлевающий не только некий человеческий типаж или картинку с натуры, а, прежде всего, свое мировосприятие, свое отношение к вещам сущностным, действительно значимым для каждого человека.

О. Г.

НИТЬ

В подъезде дым от лёгких сигарет,

Он, будто ладан, пахнет чем-то сладким…

Привычно «здрассьте» говорю в ответ

Трём женщинам на лестничной площадке.

Их призрачными сделал тусклый свет,

Я прохожу сквозь них неторопливо,

Они печально смотрят мне вослед

И пепел стряхивают в банку из-под пива…

БЕЗ СНА

Опять этой ночью не спится?

Курантов полуночный бой

В кошмар превращает столицу.

Не бойся, я рядом с тобой.

Войдём же в печальные скверы,

Где ждёт нас дозорный патруль

С молитвою – Символом веры –

И горстью серебряных пуль.

Ты видишь чугунные люки?

Они для того тяжелы,

Чтоб страшные смертные муки

Изрытой подземной скалы

Не вырвались в город уснувший

И мёртвые чорные сны

Людские не тронули души,

Что так беззащитно нежны.

АНГЕЛ

В слепом окошке в тихом коридоре,

За кабинетом старшей медсестры,

На небесах в ночном степном просторе

Горят монгольских воинов костры.

Больных луна тревожит, им не спится.

Я замедляю плавный свой полёт:

«Спокойно! В этой маленькой больнице

Никто сегодня ночью не умрёт».

ЗЕЛЕНАЯ ВЕТКА

Вагон метро как будто шире,

И можно где угодно сесть.

Ночная жизнь в подземном мире –

Не то что утренняя жесть.

Мы с двойниками отражений

Делить привыкли пополам

Усталость транспортных сражений,

В которых бьёмся по утрам.

Спасибо этой передышке

За чёрно-белое кино,

Где светом электронной книжки

Твоё лицо озарено.

МОЯ МОСКВА. РАССВЕТ

Солнце из-за крыш коротким всполохом

Вдруг блеснёт, и понимаешь, что

До тебя чудесным этим воздухом

Не дышал пока ещё никто.

Ветер дымку с набережной сдует,

Бред ночной и пьяное враньё…

Нежная Москва меня целует –

Я сегодня первый у неё.

РЮМОЧНАЯ

Холодной водки выпить. Закусить

Салатом и горячим чебуреком.

Вот так бы жить тихонечко и жить –

И помереть хорошим человеком…

ДУРАЦКОЕ СЧАСТЬЕ ДУРАКА

Мне ничего не надо кроме

Того, что есть уж в сердце глупом.

Я счастлив тем, что пахнет в доме

Детьми, собаками и супом.

ЛЕТНИЕ КАНИКУЛЫ. КЛЁН

Маленький поселок при заводе.

Танцы в старом парке у реки.

Мы прижмёмся крепко, как в природе

В холод прижимаются щенки.

Ты спросила что-то, – я ответил,

Или может просто промолчал.

Главное, ты лучше всех на свете,

Даже тех, что снятся по ночам.

Я притих, окаменев как будто

С глупою улыбкой на лице.

Я туплю примерно три минуты.

Плюс гитарный проигрыш в конце.

СТИШОК ПРО РАБОЧИЙ РАЙОН

Среди жилых построек

В семнадцать этажей

В районе автомоек

И шиномонтажей

Живут простые люди,

И жизнь у них проста,

Мир наших серых буден

Спасает красота

Бетонного забора,

Что инея белей,

И легкий звук мотора

Любимых жигулей.

Грехов на нас немного –

Два пишем, три в уме.

Мы вспоминаем бога

На Пасху и в тюрьме.

СТИШОК ПРО КОСМОС И ПОЭТОВ

Наверно, так... На мёртвую планету

Сойдёт пилот усталый с корабля.

В планшете текст: «Разумной жизни нету.

Давным-давно. Название – Земля»...

Исследуя нутро приборов странных,

Почти готовых обратиться в прах,

Стихи найдёт он в древней базе данных

На позабытых богом серверах.

Вернувшись на корабль, в шкафу на полку

Положит бластер, флэшку и скафандр,

И робот-врач набьёт ему наколку

Со знаком твёрдым – Пушкинъ Александръ.

Я точно знаю, как это бывает.

Я сам в одной из солнечных систем

Себя в метро, на улице, в трамвае

Частенько ощущаю «нашим всем».

ЗИМНИЕ КАНИКУЛЫ. ХОККЕЙ

Сидишь расхристанный в прихожей,

Тепло, разлитое вокруг,

Слегка покалывает кожу

Отогревающихся рук.

Такая в этой боли нега...

Коньки усталые в углу

Лежат. И три комочка снега

Тихонько тают на полу...

НЕБО

Дача, ночь, начало лета...

На скамейке у крыльца

Куришь. Тлеет сигарета,

Освещая часть лица.

Спят в домах собаки, люди.

И такая тишина...

Утром или дождик будет,

Или с немцами война.

ДРУГИЕ БЕРЕГА

Деревянные эти ступени

Приведут меня к тёмной реке,

Где волшебные лунные тени

Говорят на ночном языке.

Жалко только, что суть разговора

Мне придётся к утру позабыть.

Жалко жизни, что кончится скоро.

И немного, что бросил курить...

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Возвращаться из космоса страшно

На безлюдный пустой космодром

И трибуна стоит не покрашена

Лишь дежурным сигнальным костром

Освещённый старик в телогрейке

Потихоньку навстречу идёт

Из-за севшей почти батарейки

Мало света фонарик даёт...

Экипаж достаёт сигареты

Чтобы дать старику закурить

Из обрывка какой-то газеты

Понимают, что поздно спешить...

Их не ждут. Их почти что забыли.

Только ветхий безумный старик

Отряхнёт от космической пыли

Командиру его воротник

Будут возле буржуйки тесниться

Что не греет – топи не топи

И привычно заплачет волчица

в бесприютной казахской степи...

ДЕТИ ПОДЗЕМЕЛЬЯ

На подземной парковке

Магазина «Ашан»

Мама просто и ловко

Достаёт малыша

Из железной тележки,

Где пакетов гора

(В них еда для поддержки

Сил любви и добра).

Мальчик спит безмятежно

И, заботясь о нём,

Мать фиксирует нежно

Автокресло ремнём.

И гружённый под крышу,

Вдоль обшарпанных стен

Проплывает чуть слышно

Голубой «Ситроен».

Шелестящие шины,

Тени серых камней,

И мерцают рубины

Габаритных огней.

Как в тиши Третьяковки,

Засыпает душа

На подземной парковке

Магазина «Ашан».

По бетонной дорожке

К двери лифта иду.

Привыкаю немножко

К жизни в этом аду.