Цивилизация возникла 1 в. назад.

Цивилизация переформатирует свои социокульты в новые форматы через  3 в. в будущем.

Сейчас в Китае осуществляется попытка поставить вещи, людей, классы в новую ситуацию, созданную волей самого Китая. Немалую роль здесь играет национальная гордость как один из способов связать существующие социокульты в цивилизацию нового Китая.

Этот Новый Китай приходит на смену рассудочному, углублённого в себя Классическому Китаю.

Новационный путь развития не является новым для китайского общества. Так было, когда возникло даосисткое движение, затем конфуцианское. Так было и с приходом буддизма. Китайское общество начинало просыпаться и устремлялось по пути, начертанным новыми социальными идеями. Но затем останавливалось и, не отбрасывая ничего из багажа новаций, возвращалось к своим традициям.

У исследователей именно поэтому возникало ощущение, что китайское общество эволюционирует замедленно.

Новации 20-го в. н.э. на время отодвинули классические традиции общества на задний план, но через 2 в., общество положит этот накопленный опыт на старые традиции и не прервёт своей уникальности.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Темпы экономического роста с 1949 по 1962 г. были весьма значительными, более всего, беспрецедентными в истории. Даже первая русская пятилетка не дала тех результатов, которых удалось достичь Китаю в реализации его первого пятилетнего плана (1953-1957). Такие темпы развития характерны для национальной экономики, которой, по сути, приходится начинать с нуля. 

Возможность столь быстрого развития вообще характерна для отсталых стран. Будучи бедными изначально, они имеют возможности удваивать темпы роста, хотя это не приводит к обогащению. Нет уверенности в том, что, достигнув определенного уровня развития, социалистические страны не столкнутся с явлением, характерным для капиталистического мира, а именно со снижением темпов их экономического роста.

Говоря о столь необычном экономическом росте, достигнутом за счет неимоверных усилий, нужно учитывать также наличие в Китае самого крупного в мире количества организованных людей. Свою роль сыграло и то обстоятельство, что плановая экономика - это наука, которая уже была опробована на практике не только в СССР, но и в современном капиталистическом мире.

Перед нами сейчас не стоит задача подвести точный итог. Если следовать официальной статистике и цифрам общего национального дохода (с 1952 г.) и при этом не слишком вдаваться в содержание документальных источников, с трудом поддающихся анализу, то достигнутый рост будет выглядеть следующим образом: 100% в 1952 г.; 114 - в 1953 г.; 128-в 1954 г.; 128 - в 1955 г.; 145-в 1956 г.; 153 - в 1957 г.; 206 - в 1958 г.; 249 - в 1959 г. Экономический рост составлял в 1958 и 1959 гг. соответственно 34 и 22%, что является просто-таки великолепным. Даже при всех необходимых оговорках (сложно рассчитать общий доход при таком количестве и при такой дифференциации населения) экономисты не скрывают ни своего удивления, ни своего восхищения. Можно сказать, что был сделан огромный шаг в развитии.

Человек далекий от экономики может убедиться в достигнутом прогресс, исходя из конкретных данных. Производство стали (в млн т) достигало: 0,16 - в 1949 г.; 1,3 - в 1952 г.; 18,4 - в 1960 г. Добыча угля составляла: 32 - в 1949 г. и 425 - в 1960 г. Производство чугуна: 0,25 - в 1949 г. и 27,5 - в I960 г. Электроэнергии (в млрд. кВт-ч) было выработано: 4,2 в 1949 г. и 58 в 1960 г. Хлопчатобумажных тканей (в млн м): 1,9 - в 1949 г. и 7600 - в 1960 г. Зерновых, сладкого и обычного картофеля из расчета четверти от их веса при сборе (в т): 185млнт -в 1957 г; 250 - в 1958 г. и 270 млн т - в 1959 г. 

Другие свидетельства роста: протяженность железных дорог выросла в три раза по сравнению с 1949 г. (считая как уже введенные в эксплуатацию, так и строящиеся); в три раза выросло количество гидро- и теплоэлектростанций, считая как старые, так и новые или строящиеся; планами также предусмотрены большие ирригационные работы в бассейне реки Янцзы. Эти работы позволят не только использовать энергию этой реки, но и наладить орошение земель к Северу от нее, упорядочить русло Голубой реки, сделать возможным прохождение по ней морских судов, построить в дальнейшем по ее течению современные промышленные предприятия.

Под контролем оказались все общественные слои: крестьяне, рабочие, интеллигенция, члены партии. Что касается наиболее богатой части буржуазии (компрадорской буржуазии, служившей посредником между европейскими и китайскими торговцами), то она фактически исчезла после 1949 г., покинув страну вместе с Чан Кайши; промышленная буржуазия потеряла свое прежнее значение в результате превращения частных предприятий в смешанные (частные и государственные) в 1956 г. Осталась лишь т.н. деловая буржуазия, и то только в торговом секторе хозяйства, где ее положение непрочно.

В крестьянской среде реформа была быстрой и прогрессивной по своему характеру. Она началась в соответствии с аграрным законом от 30 июня 1950 г., когда были ликвидированы землевладельцы и крупно-земельные крестьяне. Сохранившиеся середняки утратили часть своей собственности. В итоге, каждый крестьянин получил мелкий земельный надел (15 акров), что само по себе говорит о доминировании крестьянства в китайском обществе: из 600 миллионов населения страны 500 миллионов - сельские жители. Полученный маленький земельный надел означал временное установление эгалитарной земельной микро-собственности.

В октябре 1956 г. началась коллективизация, появились коллективные хозяйства. В 1958 г. был сделан следующий шаг - появились сельские коммуны, объединяющие до 20 000 крестьян, тогда как коллективные хозяйства объединяли не более нескольких сот человек. 

Речь шла о самобытной, хотя, может быть, и слишком поспешной, организации, имеющей политическое, сельскохозяйственное, промышленное и военное значение. Крестьяне стали одновременно солдатами, некоторые получили оружие, что дало властям дополнительную гарантию того, что под руками будет всегда готовая к действию армия. 

Но 20 ноября 1960 г. коммуны утратили часть своих прерогатив в пользу производственных бригад, о которых пока рано говорить, будет ли их деятельность успешной или нет. Очевидно, что власти колеблются не только в выборе целей, но и в вопросе принимаемых решений, поскольку рост сельскохозяйственного производства является определяющим.

Количество рабочих не перестает расти, они контролируются профсоюзами и партией. Как и от крестьян, от рабочего класса правительство потребовало поистине нечеловеческих усилий. После завершения второго пятилетнего плана официальная пропаганда стала требовать "скачков вперед", не предусмотренных пятилеткой. Отсюда соревнования и лозунги: "Больше, лучше, быстрее, экономнее", "День стоит двадцати лет, а год - тысячелетия"; "1958 год будет первым из трех лет тяжелой борьбы за тысячелетие".

Известны тысячи примеров трудового героизма. И все это, несмотря на плохие условия труда, низкую заработную плату, нехватку продовольствия, плохие жилищные условия. Задумайтесь о судьбе образцовой работницы - образцовой не столько из-за имеющихся преимуществ, сколько из-за взятых на себя дополнительных обязанностей, - которая во время ночной смены ополаскивает лицо холодной водой, чтобы не заснуть...

Что касается работников умственного труда, учащихся, членов партии, то трудно понять, действительно ли им свойственен трудовой героизм или это только видимость. Очевидно, что контролировать их сложнее, они умеют лавировать, воспринимают происходящее трагичнее.

Члены партии являются объектами чисток и кампаний самокритики. Прошла кампания трех, а затем и пяти "против". Первая имела место в январе-феврале 1952 г. и была направлена "против коррупции, разбазаривания ресурсов и бюрократизма" чиновников; она выявила скандальные упущения, которые были намеренно раздуты, и стоила сельским жителям, ставшим в городах "партийными кадрами", потери достигнутого положения, к которому они слишком быстро привыкли. 

В тот же год прошла кампания пяти "против" (против коррупции, уклонения от налогов, казнокрадства, продажи государственного имущества, экономического шпионажа), которая привела к перетряхиванию кадров, к самоубийствам, многочисленным и строгим наказаниям. Безусловно, мы еще станем свидетелями других чисток, других кампаний самокритики, других самоубийств.

Что касается студентов, число которых не перестает расти, то не проходит дня, чтобы их не "чистили", не унижали, не дисциплинировали, не принуждали к тяжелым работам в деревне или в городе.

Немало порицаний пришлось на долю интеллигенции и учителей. После известных венгерских событий они получили право на критику. Это был период "ста цветов": подобно цветам, мысль должна распуститься в ста различных формах. Вынужденные давать объяснения собственным мыслям, работники умственного труда оказались в странном положении, тем более что их заявления подхватывались прессой. Кампания "ста цветов" не продержалась и одной весны: цветы "распустились только на месяц" - с 8 мая по 8 июня 1957 г. Затем начались репрессии. Множество неосторожных говорунов потеряли работу.

Все это должно напомнить нам о том, что в Китае открытая дискуссия означает борьбу за жизнь. Задача состоит в перестройке общества, общественного сознания, в том, чтобы признать прежние ошибки, исторические заблуждения, освободиться от сожалений о прошлом, привить обществу гордость, трудолюбие, чувство достоинства, а главное - научить послушанию.

Для этого по радио, в прессе, в речах звучит беспрестанная пропаганда, равной которой не было ни в каких "социалистических" или "тоталитарных" странах. Оружие этой пропаганды - критика, организуемая ежедневно на рабочем месте в ходе обязательных дискуссий. Это средство найти среди присутствующих тех, кто ведет себя правильно, кто колеблется и кто неисправим.

Это идеологическое воздействие рассматривается как "долговременная, сложная и гигантская" операция (Мао Цзэдун), жесткость которой определяется направленностью на те или иные слои: воздействие носит умеренный характер по отношению к крестьянам; но в высшей степени целенаправленно по отношению к работникам промышленных предприятий, государственным служащим, преподавателям высших и средних учебных заведений, военнослужащим.

Такая насильственная пропаганда встречает сопротивление и подразумевает определенные санкции. Сейчас они уже не столь кровавые, как в начале Культурной революции, но все еще остаются достаточно строгими.

Так, за область литературы и искусства отвечает комиссар по вопросам культуры, следящий за дисциплиной и координирующий борьбу против проникновения реакционной и буржуазной идеологии в эту сферу. Каждый писатель обязан служить примером, причем не только на словах. Говорят о писателе, живущем в деревне, который творит в духе "коллективной литературы", а потом идет выращивать сладкий картофель и ухаживать за свиньями... 

Писатели, уличенные в "правом уклонизме", подвергаются наказаниям подобно известной романистке Тинь Линь, которая была сослана на "трудовое перевоспитание" в пустынные районы северной Маньчжурии, где пробыла два года.

Разумеется, эти санкции кажутся невинными по сравнению с коллективными казнями первых месяцев крестьянской революции. К тому же акты саботажа, сопротивления, о которых говорят официальные документы, не являются многочисленными. Гораздо чаще встречается искреннее и полное энтузиазма присоединение к официальной линии, о чем свидетельствует массовое вступление в ряды партии. Присоединиться к господствующей идеологии значит быть верным родине, нации, верить в ее будущее, верить в Китай.

Единственным настоящим поражением коммунистического Китая следует считать эксперименты в сельском хозяйстве. Рекордные урожаи, наивные статистические ухищрения, официозный оптимизм до 1958 г. еще могли скрывать реальное положение вещей. 

Статьи и книги энтузиастов способствовали распространению подобных иллюзий на Западе. Но катастрофические неурожаи в 1958, 1959и 1960 гг. нанесли чудовищный удар по этому оптимизму, хотя во многом такой удар следует считать несправедливым.

Несправедливым по следующей причине: катастрофические неурожаи, в первую очередь, объясняются естественными причинами. Китай часто становился жертвой чередующихся или случающихся одновременно засух и наводнений, особенно частых в северных районах. В 1961 г. по этим причинам погибло более половины урожая. Торнадо и наводнения повлекли за собой миллионные человеческие жертвы, и в то же время (с марта по июнь того же года) можно было вброд перейти Хуанхэ, ставшую буквально ручейком. Засухи, тайфуны, наводнения, сельскохозяйственные вредители - это старые враги, которые не разоружились перед новым Китаем.

Китайская Новая цивилизация. Нужно ли говорить о том, что Китай расплачивается, как и все социалистические страны, за свои успехи в промышленности? Быть может, была сделана слишком большая ставка на индустриализацию при одновременной недооценке сельского хозяйства. 

Официальная печать, рассказывая о "естественных катаклизмах, равных которым не было на протяжении столетия", упирает на возможность саботажа: "Часть многочисленных управленческих кадров, посланных в деревню в августе 1960 г., чтобы помочь в спасении урожая, пренебрегла своими обязанностями и не исполнила указаний правительства и партии", войдя в сговор с "консервативными элементами среди населения". 

Не стоит слишком верить "объяснениям, сводящимся к поискам козла отпущения". Вероятно, что коллективизация в Китае, как и других странах, наталкивается на сопротивление крестьянства, в массе своей более консервативного, чем остальное население. Впрочем, некоторые шаги властей указывают на определенные уступки в этой области: в частности, упор делается отныне на небольшие производственные бригады, а не крупные, как некогда.

Эти катастрофические неурожаи и сегодня влекут за собой значительные последствия. Они замедляют экономический рост, вынуждают Китай уменьшить экспорт продовольствия в Россию в счет оплаты за предоставление ему услуг и промышленных товаров. Они также заставляют Китай обращаться к Западу с просьбой увеличить поставки зерновых: 9-10 миллионов тонн запрашиваются у Канады, Австралии, США, Франции, Бирмы и даже у Тайваня. 

В Лондоне, где занимаются организацией перевозки продовольствия морским путем, считают, что на протяжении трех лет Китай должен платить 80 миллионов фунтов стерлингов в год за поставляемые ему продовольственные товары. Но как? Возможно, что оплата будет произведена за счет поставок ртути и драгоценных металлов - золота и серебра.

Наблюдаемый прогресс вряд ли стал возможным без той роли, которую в китайском мире играет национализм особого рода, который назвали варварским и неприемлемым словом культурализм: речь идет о чувстве гордости, которое является не национальным, но культурным, о цивилизационном национализме, если угодно, о древней и все еще живой реальности, которую нужно постараться объяснить. Дело в том, что сегодняшний Китай, с первого взгляда такой обновленный и непонятный, не отказался от былой национальной гордости, которая была унижена в столетие (1840-1949), предшествовавшее коммунистическому режиму.

Китайская Новая цивилизация. Нет сомнения, что Китай под руководством Мао Цзэдуна ощущает в себе призвание вести пролетарские массы на приступ пресыщенных и чрезмерно богатых стран, предоставив им средства осуществления быстрой революции по китайскому рецепту. Напомним в связи с этим, что Китай, несмотря на все имеющиеся трудности, не отказался от экспорта продовольствия и капиталов. Так, за период 1953- 1959 гг. 1 191 млн долл. был предоставлен им Албании, Бирме, Камбодже, Цейлону, Кубе, Египту, Гвинее, Венгрии, Индонезии, Северной Корее, Монголии, Непалу, Северному Вьетнаму, Йемену... 

Это без учета помощи, которую он оказывал алжирским повстанцам, него недавнего соглашения с Ганой (1961). Эти и другие обстоятельства (40% китайской помощи поступает в некоммунистические страны) доказывают, что народный Китай рассчитывает играть определенную роль на международной арене, роль, которая, может быть, выше его возможностей, но, безусловно, ниже его амбиций.

Оккупация Тибета в 1950 г. и потом латентный конфликт с Индией; требования присоединения к континентальному Китаю острова Тайвань, где базируется армия Чан Кайши; стремление восстановить нормальные отношения с Японией и с Западом, способным в большей мере удовлетворить его потребности, чем СССР (чуть ли не тайный экспорт станков через Макао и Гонконг); желание стать членом ООН, где место Китая парадоксальным образом занято националистами Тайваня, - все это свидетельствует о стремлении к величию, к расширению своего влияния. 

О том же говорит и ухудшение отношений между китайскими и советскими марксистами, отмеченное на последнем съезде в Москве (1961). Китай хочет, мечтает доминировать. В 1945 г. он был "не в состоянии сделать велосипед", но уже в 1962 г. он планирует создать собственную атомную бомбу. В его действиях просматриваются гордость за свои исторические корни, достоинство своей великой цивилизации.

Конечно, можно иронизировать по поводу некоторых провалов по итогам пятилеток: крошечные доменные печи, производство зерновых, народные коммуны... Но основные и стабильные факторы роста заставляют скорее задуматься, а не иронизировать или критиковать, поскольку они-то как раз серьезно рассчитаны.

а) индустриализация более чем осознана, и темпы ее развития намного превышают (и еще долго будут превышать) темпы роста как в СССР и других странах народной демократии, так и в отстающих странах ( в среднем 20% против 7 и 10%);

б) ясно выраженное желание "идти на двух ногах" столь долго, сколько понадобится, т.е. резервировать доходы промышленности для инвестиций, что позволит сохранять темпы роста и так или иначе, но поддерживать активность в других секторах хозяйства: деревенские ремесленники будут продолжать поставлять крестьянству основную часть предметов потребления и необходимые орудия труда;

в) всеобщий режим строгой экономии, что позволит требовать больших жертв от основной массы населения;

г) удивительная гибкость властей, способных признавать свои ошибки и менять направление.

Трудно не задуматься о том, что все они являются наследниками старой бюрократической традиции тысячелетней империи, наследниками просвещенных чиновников, привыкших твердой рукой управлять огромным государством. Новая интеллигенция, деятельная и смелая, пришла на смену старой, книжной и закостеневшей, и теперь судьба Китая находится в ее сильных руках. Со своей стороны, китайское население, привыкшее к строгой дисциплине, послушно следует за новыми хозяевами. 

Эта эффективная, не дающая сбоев по всей иерархической лестнице организация позволяет заставлять работать всех, в чем, может быть, и заключается секрет китайского эксперимента: за короткий отрезок времени самая древняя цивилизация доказала свою живучесть и превратилась в наиболее молодую, самую прогрессивную силу изо всех развивающихся стран. Возможно, это объясняется тем, что она опирается на одну из наиболее древних и самобытных особенностей старой цивилизации - на ее бюрократическую организацию.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++