Цивилизация возникла 25 в. назад.

Цивилизация остановилась 22 в. назад.

Это первая цивилизация Индокитая. Сложилась в начале I тыс. до н.э. в низовьях Красной реки, в северо-восточной части Индокитайского полуострова, у лаквьетов (предков вьетнамцев). Первые носители культуры прибыли с севера около 300 гг. до н.э.

Она исчезла после завоевания региона китайцами во 2 в. до н.э.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Доисторическая цивилизация азиатского типа бронзового века. Цивилизация сложилась в начале I тыс. до н. э. в низовьях Красной реки, в северо-восточной части Индокитайского полуострова, у лаквьетов (предков вьетнамцев). Первые находки носителей культуры, прибывших в Индокитай с севера, относятся к 300 г. до н.э.

Донгшонская культура является первой цивилизацией Индокитая. Она исчезла после завоевания региона китайцами во 2 в. до н. э.

Названа цивилизация по поселению Донгшон (провинция Тханьхоа, Вьетнам), где были обнаружены её следы при раскопках в 1924—1928гг.

Язык лаквьетов относился к аустроазиатской семье языков. Социальная и культурная структура этой древней цивилизации обладала чертами раннеклассового общества, и обладала самостоятельным искусством.

Население Донгшонской цивилизации, в основном лаквьеты, превратили дельту реки Хонгха в крупный регион производства риса.

Народы, населявшие территорию донгшонской цивилизации, относятся к рисоводческим аустрическим культурам. Цивилизации аустроазиатов и аустронезийцев формировались уже с учетом социального и культурного опыта отдаленных соседей. Но у этих народов был также и свой раннеклассовый культурный центр, своя цивилизация, чей опыт и был, прежде всего, воспринят периферийной частью цивилизации.

Донгшонская цивилизация сейчас относится исследователями к основным цивилизациям древнего Востока. Она была открыта в начале 20 века как археологическая культура. По мере освоения и перевода письменных памятников и получения результатов новых раскопок исследователи повышали планку донгшонского общества. В публикациях начала 21 века появляются определения этой культуры как цивилизации.

Донгшонцы обрабатывали бронзу, изготавливали железные предметы, обрабатывали изделия китайского происхождения. Но изделия из бронзы считаются наиболее характерными для культуры и искусства Донгшонской цивилизации. Цивилизация узнаётся по бронзовым ритуальным барабанам.

Сохранились ритуальные каменные монументы, похожие на Полинезийские.

Донгшонская культура поддерживала обмен с другими народами Юго-Восточной Азии. Влияние её искусства простиралось, помимо территории современного Вьетнама, на Лаос, Камбоджу и Индонезию. Это выражалось в большом разнообразии ритуальных изделий из бронзы, часто украшенных антропо- или зооморфными мотивами, отлитых при помощи восковых моделей — в частности, барабанов и топоров. Диаметр крупнейшего барабана, обнаруженного на острове Бали, составляет 1,6 метра, а высота — 1,86 метра. На небольшом островке Алор в провинции Восточные Малые Зондские острова обнаружены тысячи бронзовых барабанов-«моко», происхождение которых остаётся неясным. На церемониальных бронзовых топорах изображены мотивы сражений — аналогичные мотивы встречаются на тканях индонезийских островов Калимантан и Суматра. Ещё одним распространённым декоративным мотивом донгшонской культуры является спираль.

Религия.

У донгшонцев преобладало почитание духов предков. Это почитание долгое время уживалось рядом с мировыми религиями и конфуцианством.

Их Боги земные не противопоставлялись Богам небесным.

Культы Богов сил природы не получили развития. Не встречаются изображения богов и чудовищ. Зато много изображений людей, по всей видимости предков, огромное количество. У донгшонцев существовал солярный культ. Почитались небо, птицы.

Рисоводы лаквьеты обладали сферической, концентрической моделью Вселенной, в которой определенным «кольцам» соответствовали люди, животные, птицы; в центре сферы (круга) находилась «звезда» с канонизированным числом лучей.

У лаквьетов-рисоводов существовал также культ плодородия, что присутствовало в верованиях других земледельческих народов. Исследователи делают такой вывод из наличия парных изображений мужчин и женщин в момент полового акта.

Черты духовной жизни древних донгшонцев-лаквьетов присущи представителям других аустрических народов. Аустрийцы восприняли многие ее элементы, развили их и дополнили. Это говорит о том, что в прошлом они осуществляли широкие и регулярные торговые и духовные контакты. Осевидно, что Донгшонская цивилизация смогла разработать и передать соседним народам сложные кодексы для использования в религии и искусстве.

Донгшонская цивилизация в центре своего распространения прошла путь от возникновения, через расцвет до упадка, наступившего в эпоху железного века, когда усилилось влияние отдалённых и более развитых цивилизационных очагов: индо-дравидийского на Западе и ханьского на Севере.

Влияние ханьцев проявилось в возрастании роли текста по сравнению с изобразительными способами хранения религиозной информации. Но китайские образные элементы не были распространены в среде донгшонцев даже в эпоху упадка их цивилизации.

Искусство

Донгшонское искусство отличается реализмом и служило в основном культовым целям. Культовый религиозный обряд касался многих сторон повседневной жизни людей, что и отразилось в искусстве. Люди изображались чаще всего в рамках канонизированных композиций, причем композиции эти бинарны на основном ритуальном предмете — бронзовом полом усеченном конусе, открытом снизу, а сверху имеющем плоский диск; поздней традицией он воспринимался как барабан.

Бинарность состоит в том, что на плоском верхнем диске имеются две сложные группы сцен, каждая из которых подобна другой, но занимает противоположную половину «кольца». Возможно, так представлен мир живых и мир мертвых. Насколько можно судить, важная функция донгшонского искусства с его подробным воспроизведением с небольшими модификациями одних и тех же сцен ритуала и связанных с ним действий — фиксация обряда. В этом отношении они функционально соответствуют тексту описания обряда в других религиях.

На конусе встречаются изображения воинов на боевом корабле и пеших. Слабая стилизация образов на ранних, собственно лаквьетских изделиях позволяет многое узнать о культе. При всем реализме, точности деталей, соразмерности это только «знак» корабля, поскольку между кораблями стоят птицы и животные. Сцена не рассматривается мастером как изображение корабля на плаву. Но в самом корабле все реалистично, кроме присутствующего порой аиста — священной птицы донгшонцев и всех народов, воспринявших верования лаквьетов. В остальном это корабль в бою, со стреляющими лучниками, воинами с копьями и поднятыми боевыми топорами, с сигнальным барабаном, запасами воды и, наконец, с командиром, закалывающим копьем пленного. Ниже взору предстает «полоса воинов», отдельные фигуры в картушах изображают пеших воинов в огромных шлемах с перьями, идущих в бой.

На всех этих изделиях сцены или незначительно разнятся в пределах дозволенного для конкретного художника, или различаются заметно, но всегда образуют группу схожих сюжетов, родственных наиболее детальным композициям на самых крупных «барабанах». Тут речь идет, видимо, о версиях обряда. Так, люди в лодках могут быть невооруженными, сцена приготовления к пиру может отсутствовать и т. п. Главные же компоненты — летящая цапля и процессия воинов в пернатых шлемах — существуют и на «бедных», небольших «барабанах». Кстати, они дольше всего сохраняются в конце существования данной культуры, когда обряд либо уже сменился другим, либо передавался во все большей степени текстом. Необходимо подчеркнуть, что изображаются не просто различные реальные люди, а стандартный набор сцен с явно фиксированной семантикой. Это мифологический рассказ и обрядовая сцена одновременно.

Донгшонское искусство говорит о существовании у лаквьетов определенной магической, жертвенной, культовой практики, о развитой военной обрядности. Основу идеологической практики Донгшонской цивилизации составляли, по-видимому, достаточно сложные магические действа, можно говорить и о симпатической магии, тем более что на следующем этапе развития идеологии донгшонцев на «барабанах» появляются изображения лягушек, «вызывающих дождь».

Согласно прослеженной этнографами поздней практике, ритуальное употребление «барабанов» призвано было регулировать отношения людей с потусторонними силами в рамках процедур, выполняемых людьми без участия изображений богов и без ведущей роли жрецов. Эти фундаментальные особенности присущи именно культу предков в той его форме, что прослеживается по более поздним документам и этнографическим данным для аустрических народов, особенно их аустроазиатской части (хмонги).

Система культовых сюжетов на священных «барабанах» — наиболее яркая характеристика Донгшонской цивилизации именно как раннеклассовой и основанной на культе предков. Прежде всего главной фигурой является не бог или священнослужитель, а человек. Но человек — в момент совершения религиозного обряда или приготовлений к нему, а не «просто человек».

Искусство этой цивилизации не относится у искусству первобытных обществ, это искусство уже классового общества.

Культурное влияние донгшонцев

О культовости этих изображений говорит в числе прочего то, что донгшонские сюжеты строго канонизированы. Очевидно, что за ними стояли совершенно определенные религиозные тексты, набор действующих лиц которых и некоторые отношения между этими лицами можно восстановить. В то же время народам, воспринявшим донгшонские культы, многое в них было чуждо не только по содержанию (что влекло за собой отказ от воспроизведения некоторых сюжетов или их быструю стилизацию до неузнаваемости), но и по манере выражения. Это проявлялось как в отказе от строгой реалистической графики донгшонского искусства в пользу более гибкой (в государстве Диен, к северо-западу от Аулака) или более декоративной (в Индонезии) манеры, так и в отказе от нормативности композиции и набора действующих лиц, когда объектом изображения становятся просто все типические фигуры людей и сцены хозяйственной, военной и религиозной жизни, как в Диене. Следует сказать о явлении «вторичного реализма», при котором наряду с донгшонскими по стилю, смыслу и функции образами в искусстве народов-реципиентов появляются свои изображения, слабо или почти нестилизованные: в Диене и в Индонезии знакоорнаментальные новшества намвьетов, живших к северо-востоку от Аулака, стоят особняком.

Они гораздо ближе к «натуре», чем изображения донгшонского стиля у этих же народов, а стилизация, явно находящаяся еще на раннем этапе, у каждого народа своя. Очевидно, что у донгшонцев был ими воспринят сам принцип реалистической сюжетной композиции, который скоро стал передаваться «местными средствами». Столь же очевидно, что он не мог быть воспринят без соответствующего текста и обряда, т. е. религии. У донгшонцев не сложилось в те века, как и у их ближайших соседей, чисто иератического искусства, вообще нетипичного для культа предков и возникших на его основе философий (под иератическим искусством имеется в виду подчеркивание величия бога, его господства над всем). Это отличает донгшонскую религию от религий ранних цивилизаций Нила и Междуречья предписьменного и раннеписьменного периодов. Отсутствие изображений бога и даже чаще других повторяющегося образа чем-то отличающегося человека как-то связано, по-видимому, с преобладанием культа предков.

В период своего расцвета, в VI— IV вв. до н. э., а в некоторых областях и позднее, донгшонское искусство породило ряд локальных вариантов. Быстрому его восприятию другими (но не всеми) аустрическими народами наиболее экономически развитых областей «прото-Юго-Восточной Азии» способствовали два уже упомянутых фактора: то, что переходящее к классовому обществу население основных рисоводческих долин нуждалось в развитой идеологии, и то, что основа религиозных представлений всех этих народов — культ предков.

Напомним, что культ предков в значительной степени сохранился до сих пор и многое определяет в духовной жизни народов Юго-Восточной Азии. Лаквьеты первыми создали на этой основе более сложную религиозную систему; они и позднее шире остальных практиковали этот культ.

На ранних этапах донгшонская цивилизация распространялась в сторону Малаккского п-ова Индонезии, а также вверх по Красной реке; на поздних — на северо-восток, в земли родственных лаквьетам намвьетов, где уже сложилось свое государство, создатели которого не практиковали, видимо, донгшонского культа в момент образования государства. Это еще раз подтверждает тот факт, что при наличии родства разной степени близости в кругу развитых народов «прото-Юго-Восточной Азии» Донгшонская цивилизация формировалась в довольно ограниченном центре, а распространялась за счет восприятия по мере возникновения «спроса» на идеологию классового общества и соответствующие формы искусства. Распространение донгшонской религии явно шло не за счет переселений донгшонцев в сколько-нибудь заметных количествах в другие места, хотя морские и сухопутные контакты их были значительными.

Донгшонская культура не навязывалась, а добровольно воспринималась переферийными народами. Это один из важнейших признаков цивилизации. Соседи восприняли только часть донгшонских религиозно-художественных образцов, те, которые соответствовали их представлениям о взаимодействии с природой. Это образы, занимавшие ключевое положение в донгшонской религии: летящий аист, профессия воинов, звезда в центре сферы мироздания. Образ, общий для аустрических народов, орнамент в виде двойной спирали; ее разновидности у аустрических народов многообразны, но у многих из них они были унифицированы под влиянием донгшонского варианта двойной спирали.

Влияние донгшонской цивилизации проявилось в:

·                     в малайско-яванском мире,

·                     в тайско-аустроазиатской среде государства Диен у острова Дали (в совр. Юньнани),

·                     а также у намвьетов (государство Намвьет — территория Гуанси и Гуандуна)

В Диене, при сохранении в несколько видоизмененном виде донгшонских норм для некоторых изделий, преобладали «барабаны», выполненные в местной манере, с использованием местных образов, с добавлением обильной ритуальной мелкой пластики на верхней плоскости. В искусстве Диена изменился стиль орнамента, исчез сюжет религиозного праздника на верхней плоскости инструмента, зато появились культовые изображения почитаемых здесь тигра и змеи, кстати почти не встреченные у лаквьетов. Второй по массовости вид сакрального искусства донгшонцев — мелкая бронзовая пластика — достиг в Диене исключительного развития, обогатившись чертами «вторичного реализма».

У аустронезийцев сохранилось прежде всего основное в религиозном сюжете — полет аиста и процессия воинов в шлемах с перьями. Одновременно появились собственные сакральные образы (фигуры и лики), стилизовался лаквьетский и расцвел свой декор. В южной школе преобладало «вплетение» новых образов в ткань старой композиции, сама же она, в отличие от искусства Диена, быстро теряла реалистические черты, стилизовалась до полной утраты исходного варианта.

В намвьетской школе свои образы людей уже не создавались, новые элементы были орнаментальными знаками, в чем косвенно отразилось распространение здесь ханьской культуры. И тут дольше всего сохранялись изображения летящего аиста и процессия воинов, причем применительно к первому шло постепенное замещение образом другой птицы, а применительно ко второму — быстрая стилизация и превращение в орнаментальный мотив. Важно, что результаты стилизации на северо-востоке донгшонского ареала и на его юге были совершенно различны. Одинакова была основа — культ и искусство Донгшонской цивилизации эпохи ее расцвета, пути же дальнейшего развития были у других народов самобытными.

Разрушение донгшонской культуры

В позднедонгшонский период (II—I вв. до н. э.) следы исследуемого искусства исчезают, а с начала нашей эры в долине Красной реки и в долинах непосредственно к югу от нее и производство соответствующих культовых предметов. Но сам культ предков сохраняется здесь до сих пор. Тем самым речь идет о каком-то изменении культовой практики или исчезновении какого-то вида культа предков. Вряд ли случайно совпадение начала сокращения производства «барабанов» с распространением из Индии буддизма и с началом попыток культурной ассимиляции лаквьетов ханьцами. В I—II вв. н. э. культ, связанный с «барабанами», преследовался ханьской администрацией, их конфисковывали, переплавляли. Но все это было уже после постепенного исчезновения с них сложных композиций и появления литых изображений лягушек, «вызывающих дождь». Культ этих последних скорее всего был присущ намвьетам, так как на их территории есть только поздние изделия с лягушками, а у лаквьетов они появляются приблизительно в то время, когда лаквьетское государство Аулак было в конце III в. до н. э. захвачено намвьетами.

Возможно, главную роль в постепенном исчезновении донгшонской культовой практики сыграло распространение с I в. н. э. у лаквьетов буддизма, постепенно становившегося их основной религией, а не политический контроль ханьцев. Примечательно, что дольше всего эта практика сохранялась в горных районах, прилегающих к центру и основным периферийным очагам Донгшонской цивилизации (горы северо-востока Индокитайского полуострова и бассейна р. Сицзян) и на части островов Индонезии. В то же время в культуре вьетов долгое время сохранялся культ древнего бронзового барабана как символа сверхъестественных сил, защищающих государство вьетов, как духов-хранителей наряду с предками вьетских императоров; два этих культа были связаны в сознании средневековых вьетов.

Несколько ранее, по-видимому к VIII в., оказались вытесненными традиции донгшонского искусства. Но до сих пор существуют старые образы и культы, вплавленные в другие образы, и обслуживаемые другими предметами и другими изображениями.

Начавшееся в основном с рубежа нашей эры широкое восприятие социального и культурного опыта древних индийцев и отчасти древних китайцев, будучи не первым для аустрических народов восприятием норм классового общества, пошло гораздо быстрее, чем обычно в таких ситуациях.

 ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++