Первая Цивилизация возникла 31 в. назад.

Последняя Цивилизация остановилась 15 в. назад.

Из локальных культур юго-Восточной Азии первого тысячелетия в цивилизационный формат развилась только донгшонская культура. Остальные не успевали развиться в цивилизации ввиду их быстрого поглощения или ассимиляции народами, принявшими буддийскую цивилизационную модель, конфуцианскую или Индуитскую.

Некоторые цивилизационные, хоть и не в самостоятельной форме дожили до 5 в. н.э.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Из локальных культур юго-Восточной Азии первого тысячелетия в цивилизационный формат развилась только донгшонская культура. Остальные не успевали развиться в цивилизации ввиду их быстрого поглощения или ассимиляции народами, принявшими буддийскую цивилизационную модель, конфунцианскую или индуитскую.

С развитием на бывшей периферии Донгшонской цивилизации и на ее «дальних подступах» самостоятельных очагов классового общества стало распадаться единство аустрического культурного комплекса. Этими процессами был отмечен переход от раннего периода древней истории Юго-Восточной Азии (I тыс. до н. э.) к поздней древности (I/II—IV/VII вв. н. э.). У предков монкхмеров и аустронезийцев в Центральном и Юго-Восточном Индокитае, на севере Малаккского полуострова и на островах Западной Нусантары, у протобирманских групп и монов Западного Индокитая, а также у некоторых тайско-аустроазиатских групп современной Юньнани становление культуры и идеологии раннеклассовых государств происходило при усилившихся контактах с древневосточными цивилизациями.

Включение брахманских культов в идеологическую систему и распространение из Индии и Шри-Ланки буддизма в первой половине I тыс. н. э. закономерно вело к насаждению определенных общеканонических принципов культовой архитектуры и иконографии. И на первых порах знакомство с ними происходило, видимо, через локальные южно-индийские и ланкийские образцы построек (чайтьи, шикхары, ступы) и культовой пластики прежде всего южных школ (Амаравати, ранних Паллавов), а также Гупта.

Однако раскопки показали, что в наиболее развитых центрах юга Индокитайского полуострова, таких, как города Бапнома, ко времени появления памятников индо-центрического круга уже бытовала автохтонная традиция строительства с применением кирпича и камня и возводились соответствующие храмы, обслуживавшие раннекхмерские анимистические культы.

Существовала религиозная и светская изобразительная пластика, орнаментально-декоративное искусство с системой глубоко самобытных образов и мотивов. Во II—V вв. н. э. Бапном и форпосты морских коммуникаций в Южных морях на его имперских территориях (особенно полуостровные, монско-аустронезийские) были зонами широкого соприкосновения местной культуры с индуизмом и буддизмом и наиболее ранних форм приспособления последних к традициям культа предков и божеств-духов природы, к богатому арсеналу религиозно-мифологических образов аустрических народов. В архитектуре это нашло выражение прежде всего в строительстве святилищ, связанных с индуизированным культом Царя Горы в облике высших ипостасей Шивы.

Храмовое строительство

Преемственность царской власти освящалась монархическим культом линги как фаллического символа сакральной мощи монарха. Позднебапномские курунги (цари) Лунной династии V — начала VI в. строили в районе Ангкор-Борея храмы Шивы в образе Гириши и Махешвары, который считался божественным аналогом Царя, обитающего на священной Горе. Эта традиция была наследована в Ченле (предшественнице Камбуджадеши) с ее главным святилищем — храмом Линги Ват Пху.

Другим значительным центром храмового строительства, связанного с этим кругом идеологических представлений, была древняя Тямпа (от середины Центрального до северной части Южного Вьетнама), где еще с IV в. н. э. бытовал династийный культ Шивы — Бхадрешвары, известного у кхмеров под именем Эйсора как Царь Горы, и строились в храмовом городе Мисоне храмы шивалинги. Хотя археологический материал для этого раннего периода довольно беден, есть все основания считать, что отмеченные факторы послужили важной основой сложения еще до VI в. н. э. ранних форм того регионального типа монументальной храмовой постройки, который дал начало классической архитектуре средневековья, а именно типа «храма-горы».

Башнеобразная или пирамидально-террасная (с башенным верхом) конструкция «храма-горы» стала устойчивой моделью временных и локальных (аустроазиатских и аустронезийских) направлений архитектуры благодаря контаминации общеканонического индуистского и буддийского образа космической горы Меру с местными ураническими представлениями и самобытной мегалитической строительной традицией. Последняя связана, видимо, с древними монами и предками малайских народов. В бапномскую эпоху сформировались важные конструктивные и художественно-технические приемы, впоследствии развитые кхмерскими зодчими, — применение кирпича и латерита, ложного свода, штукового декора и т. д.

В общерегиональном масштабе раннеклассовое искусство оформлялось как шиваизмом и вишнуизмом, с которыми связана значительная часть скульптуры, так и буддизмом. К распространению буддизма относится второй важнейший архитектурный образ, который наряду с образом «храма-горы» составил структурную основу культового зодчества древних и раннесредневековых государств Юго-Восточной Азии. Это ступа колоколообразной или шлемообразной формы. Ранние формы этого буддийского мемориальнокультового сооружения развивались под влиянием образцов Амаравати и Шри-Ланки. Наиболее широкое распространение ступа получила вначале у монов Нижней Бирмы и Таиланда и в раннебирманских царствах пью на Средней Иравади. В этих областях Центрального и Западного Индокитая развитие монументального искусства было тесно связано с буддизмом хинаяны.

Скульптура

Древнейшие из известных в Индокитае и на о-вах Нусантары произведений «индианизированной» культовой иконографии — это изображения Будды в стиле школы Амаравати и ее ланкийских вариантов II—III вв. н. э. В иконографии Будды, ориентированной на индийские образцы гуптской эпохи (IV— V вв. н. э.), заметны некоторые местные черты передачи декора и композиции. Это статуи из Донг-Звонга (Вьетнам), Понг-Тука (Таиланд), Сунгей-Буджанга (Малаккский полуостров). Хотя иконография буддизма хинаяны по сравнению с индуистской и более поздней ваджраянистской была в целом более консервативной и единообразной, позднебапномскую буддийскую иконографию V—VI вв., среди которой выделяется массивная деревянная скульптура, можно отнести к первому подъему монументальной древнекхмерской пластики, предшествовавшему появлению раннеклассического стиля.

Местное искусство обработки камня и дерева и бронзолитейное дело имели глубокие корни, и производство антропоморфной каменной и металлической буддийской скульптуры привилось быстро. В цивилизации Бапнома оно, несомненно, вдохновлялось также не только взаимообогащением внутрирегиональных традиций, но и знакомством с великой изобразительной традицией античности. Все это проявилось в чертах раннеклассического доангкорского стиля Пном Да (первая половина VI в.), в котором изображения Будды и особенно Вишну и других индуистских богов уже гармонично соединяют элементы влияния нескольких индийских школ с принятыми кхмерами признаками условно-анатомической моделировки тела и этнического облика.

На рубеже древности и средневековья важно отметить определенные политико-идеологические факторы, во многом обусловившие характер классического искусства народов исторического региона Юго-Восточной Азии. Это — наличие крупных государственных объединений —

·                     Ченлы (Камбуджи),

·                     монского Дваравати в бассейне Тяо-Прайи,

·                     раннебирманского царства Тареккитара (Шрикшетра) в долине Иравади,

·                     Дали (Наньчжао) в современном Юго-Западном Китае,

·                     аустронезийских государств Тямпы,

·                     Шривиджаи (с центром на о-ве Суматра),

·                     Матарама на о-ве Ява

А также дальнейшее развитие официального культа монарха-бога в оболочке индуизма и буддизма, различных традиционных форм культа предков; распространение буддизма «широкого пути» (махаяны) и особенно мистической идеологии буддизма ваджраяны. В связи с этими факторами находятся важнейшие достижения художественной культуры, составившие прямую основу раннесредневековых классических норм.

1.                  Архитектурный образ «храма-горы» дал начало внутрирегиональным моделям — это кхмерский прасат, тямский калан, яванский чанди, малайский биаро. Все это башнеобразные, а затем (преимущественно у кхмеров) терраснобашенные святилища, т. е. башенные храмы, возводимые наверху ступенчатой пирамиды — «горы». Каждое из наиболее значительных местных направлений зодчества к VIII в. н. э. привнесло в региональную традицию свое эстетическое своеобразие: яванское — через классически ясную, «ордерную» тектонику и гармонию конструктивного и декоративного начал, кхмерское — через пластическое богатство, торжественную нарядность архитектурных форм и развитие пространственного и ансамблевого принципов, тямское — через строгую монументальную выразительность и орнаментальную нагрузку отдельно стоящих кирпичных храмов.

2.                  Ведущие направления скульптуры связаны в первую очередь с вышеупомянутой архитектурой, т. е. с храмовыми комплексами индуистского характера, преимущественно с шиваитским оформлением идеи сакральности власти монарха и его посмертного культа. Это выдающиеся образцы пластически точного и этнически узнаваемого, но вместе с тем обобщенноидеализированного человеческого типа в статуях кхмерских индуизированных богов из Самбор Прей Кук и Прасат Андет, особенно — популярного образа Харихары (Шивы-Вишну). Это чувственная экспрессия и декоративное начало в раннетямской скульптуре Мисона и отвлеченная духовная сосредоточенность облика индо-яванских культовых персонажей из чанди группы Дьенг. Все это памятники VII—VIII вв.

3.                  Выработка собственных норм монументального искусства на рубеже древности и средневековья наблюдается и в рамках буддийских канонов. В архитектуре государств Центрального и Западного Индокитая, у предшественников таи и бирманцев — монов это происходило преимущественно в направлении развития комплекса ступы-дагобы и интерьерного святилища под ступообразным верхом, а также традиционного использования таких строительных конструкций и приемов, как стрельчатая арка и сводчатый вестибюль, кирпичная кладка и штук. В иконографии важным фактором стало влияние монского стиля Дваравати. Распространение в VII в. н. э. ваджраяны с изощренной фантазией ее мифологии, идеалом спасителя-бодхисатвы и сложной космологией послужило обогащению классического зодчества и пластики в предангкорской Камбодже, в государствах яванцев и малайцев. Свидетельство этого — центральнояванский культовый комплекс Боробудур (конец VIII — начало IX в. н. э.), воспроизводящий телеологическую модель буддийского универсума, уникальная постройка, соединившая в себе образ священной Горы, ступы и пирамиды и несущая сложную систему повествовательных рельефов и статуарных изображений будд и бодхисатв.

4.                  Во вьетском культурном ареале в период «северной зависимости» (I в. до н. э.—IX в. н. э.) экспансия институтов китайской цивилизации натолкнулась на жизнестойкость традиций раннеклассового общества носителей Донгшонской цивилизации — лаквьетов, особенно их народной культуры и традиций культа предков. Восприятие и адаптация буддизма дхьяны сопровождались, насколько можно судить по скудным свидетельствам того времени, появлением отдельных значительных памятников зодчества, пластики и орнаментального искусства, отмеченных самобытными чертами (культовые буддийские и гражданские сооружения в Дайла и Люилау, модели ступ из Тьензу, различный погребальный инвентарь).

Художественное наследие обществ древности Юго-Восточной Азии сыграло существенную роль в передаче эстафеты культурных ценностей, составивших неотъемлемую часть традиционной культуры современных крупнейших этносов региона.

+++++++++++++++++++++++++++++

Донгшонская цивилизация

Доисторическая цивилизация азиатского типа бронзового века. Цивилизация сложилась в начале I тыс. до н. э. в низовьях Красной реки, в северо-восточной части Индокитайского полуострова, у лаквьетов (предков вьетнамцев). Первые находки носителей культуры, прибывших в Индокитай с севера, относятся к 300 г. до н.э.

Донгшонская культура является первой цивилизацией Индокитая. Она исчезла после завоевания региона китайцами во 2 в. до н. э.

Названа цивилизация по поселению Донгшон (провинция Тханьхоа, Вьетнам), где были обнаружены её следы при раскопках в 1924—1928гг.

Язык лаквьетов относился к аустроазиатской семье языков. Социальная и культурная структура этой древней цивилизации обладала чертами раннеклассового общества, и обладала самостоятельным искусством.

Население Донгшонской цивилизации, в основном лаквьеты, превратили дельту реки Хонгха в крупный регион производства риса.

Народы, населявшие территорию донгшонской цивилизации, относятся к рисоводческим аустрическим культурам. Цивилизации аустроазиатов и аустронезийцев формировались уже с учетом социального и культурного опыта отдаленных соседей. Но у этих народов был также и свой раннеклассовый культурный центр, своя цивилизация, чей опыт и был, прежде всего, воспринят периферийной частью цивилизации.

Донгшонская цивилизация сейчас относится исследователями к основным цивилизациям древнего Востока. Она была открыта в начале 20 века как археологическая культура. По мере освоения и перевода письменных памятников и получения результатов новых раскопок исследователи повышали планку донгшонского общества. В публикациях начала 21 века появляются определения этой культуры как цивилизации.

Донгшонцы обрабатывали бронзу, изготавливали железные предметы, обрабатывали изделия китайского происхождения. Но изделия из бронзы считаются наиболее характерными для культуры и искусства Донгшонской цивилизации. Цивилизация узнаётся по бронзовым ритуальным барабанам.

Сохранились ритуальные каменные монументы, похожие на Полинезийские.

Донгшонская культура поддерживала обмен с другими народами Юго-Восточной Азии. Влияние её искусства простиралось, помимо территории современного Вьетнама, на Лаос, Камбоджу и Индонезию. Это выражалось в большом разнообразии ритуальных изделий из бронзы, часто украшенных антропо- или зооморфными мотивами, отлитых при помощи восковых моделей — в частности, барабанов и топоров. Диаметр крупнейшего барабана, обнаруженного на острове Бали, составляет 1,6 метра, а высота — 1,86 метра. На небольшом островке Алор в провинции Восточные Малые Зондские острова обнаружены тысячи бронзовых барабанов-«моко», происхождение которых остаётся неясным. На церемониальных бронзовых топорах изображены мотивы сражений — аналогичные мотивы встречаются на тканях индонезийских островов Калимантан и Суматра. Ещё одним распространённым декоративным мотивом донгшонской культуры является спираль.

В позднедонгшонский период (II—I вв. до н. э.) следы цивилизации исчезают, а с начала нашей эры в долине Красной реки и в долинах непосредственно к югу от нее прекращается и производство соответствующих культовых предметов. Но сам культ предков сохраняется здесь до сих пор. Это было время распространения из Индии буддизма и начало ассимиляции лаквьетов ханьцами.

В I—II вв. н. э. культ, связанный с «барабанами», преследовался ханьской администрацией, их конфисковывали, переплавляли. Но все это было уже после постепенного исчезновения с них сложных композиций и появления литых изображений лягушек, «вызывающих дождь». Культ этих последних скорее всего был присущ намвьетам, так как на их территории есть только поздние изделия с лягушками, а у лаквьетов они появляются приблизительно в то время, когда лаквьетское государство Аулак было в конце III в. до н. э. захвачено намвьетами.

Возможно, главную роль в постепенном исчезновении донгшонской культовой практики сыграло распространение с I в. н. э. у лаквьетов буддизма, постепенно становившегося их основной религией, а не политический контроль ханьцев. Примечательно, что дольше всего эта практика сохранялась в горных районах, прилегающих к центру и основным периферийным очагам Донгшонской цивилизации (горы северо-востока Индокитайского полуострова и бассейна р. Сицзян) и на части островов Индонезии. В то же время в культуре вьетов долгое время сохранялся культ древнего бронзового барабана как символа сверхъестественных сил, защищающих государство вьетов, как духов-хранителей наряду с предками вьетских императоров; два этих культа были связаны в сознании средневековых вьетов.

Несколько ранее, по-видимому к VIII в., оказались вытесненными традиции донгшонского искусства. Но до сих пор существуют старые образы и культы, вплавленные в другие образы, и обслуживаемые другими предметами и другими изображениями.

Начавшееся в основном с рубежа нашей эры широкое восприятие социального и культурного опыта древних индийцев и отчасти древних китайцев, будучи не первым для аустрических народов восприятием норм классового общества, пошло гораздо быстрее, чем обычно в таких ситуациях.