О Биокосмологии

Нередко задается вопрос: Что такое Биокосмология – это мировоззрение, идеология или наука? Здесь ответ однозначен – это в единстве и первое, и второе, и третье. Биокосмология («Био-» с заглавной буквы) имеет дело с изучением любого жизненного процесса – на всех уровнях организации: биологическом, экологическом, антропологическом, личностном, социокультурном и космическом (глобальных эволюционных процессов, включая культурологическое развитие). По сути, Биокосмология – это нео-Аристотелизм, поскольку «космос» Аристотеля – это всегда «Био-»космос, т.е. органический космос. Иначе говоря, как аристотелизм, так и его современная форма – Биокосмология – представляют собой фундаментальный органицизм или фундаментальный функционализм, поскольку термин «органон» в оригинальном смысле означает «орудие», т.е. «инструмент» или «функцию», а в конечном итоге соответствует значению  causa finalis и entelecheia Аристотеля. 
Термин Аристотелизм намеренно прописывается с заглавной буквы, чтобы подчеркнуть – мы в своем Биокосмологическом проекте используем истинное значение философии Аристотеля (и в отношении его философии мировоззрения, и в отношении его философии науки, и в отношении его философии собственно практики научных исследований) – т.е. основываемся, в конечном итоге, на его фундаментальном органическом принципе имманентного телеологического эссенциализма (фундаментального функционализма).
В то же время, напротив, – сегодняшний «Аристотель» практически повсеместно перемешан с теологией Средневековья и в принципе истолковывается неверно. Фактически, сегодня, когда вспоминают Аристотеля, – то подразумевают некие «божественные предписания», «сверхъестественные установки» и прочие химеры, не имеющие к его философии абсолютно никакого отношения. Философия Аристотеля всегда выражает естественное реалистическое – органицистское – мировосприятие, – в этом заключается фундаментальное свойство всей его целостной философии: метафизической, методологической и научно-практической.

Поэтому, принципиальный момент состоит в том, что Биокосмология категорически не имеет отношении ни к SETI (англ. – Search for Extraterrestrial Intelligence) – проекту по поиску внеземных цивилизаций, ни к попыткам научного обнаружения происхождения и развития жизни в физической вселенной  и подобным вопросам, что (во всех случаях) относится к парадигмам современной физикалистской науки, т.е., по сути, – к астрофизике, таким образом являясь формами астробиологии.
Важно уяснить, что когда в 17–18 веках происходило изменение подходов и методов научного познания, то основатели «нового научного метода – новой науки» и их последователи (Галилей, Бэкон, Декарт, Кант, Пирс и т.д.), начиная с 17 века и до настоящего времени, – прежде всего заменили мировоззрение (с монистического, в их  времена – теоцентристского) – на дуалистическое (антропоцентристское), с последующим утверждением новой идеологии а отношение т.н. «современному научному методу»). Существенно, что современная «наука» являлась и является абсолютно необходимой для глобального развития, Другое дело, что не было никакой необходимости устанавливать среду идеологического неприятия (как это отчетливо видно на примере  современного дарвинизма; кстати, этот вопрос обсуждался на Первом семинаре, см. ((Сборник тезисов)) ) – для всех прочих альтернативных научных подходов: других целостных «наук» – в единстве их мировоззренческих оснований, методологических подходов и конкретных практических методик.
Иначе говоря, в истории мировой культуры произошло то, что заключается в выражении «выплеснуть вместе с водой и ребенка». Другими словами, оригинальная философия и наука Аристотеля (органицистская по сути, т.е. полярная – противоположная – современной физикалистской науке и дуалистической философии) – были полностью элиминированы из сознания действующих и подрастающих поколений ученых (вследствие отсутствия их социальной поддержки и удаления из современных образовательных программ). 
В свою очередь, ссылаясь например на вывод известного философа Айн Рэнд, сделанный ею в 1960 году, – все основные концептуальные понятия Аристотеля были заложены в основания новой создаваемой (и созданной) системы научного (рационального) знаний: «Если есть философский Атлант, кто несет всю Западную цивилизацию на своих плечах, то это – Аристотель. Он был отклонен, извращен, искажен, и использован его врагами как аксиома в акте отрицания его самого. Независимо от этого, достигнутый людьми интеллектуальный прогресс основан на его достижениях». Также, еще в середине XIX века, А.И. Герцен утверждал о «восстании против Аристотеля» вследствие «самобытности нового мышления», и что «не надобно забывать, что Аристотель средних веков не был настоящий Аристотель, а переложенный на католические нравы;… от него, канонизированного язычника, равно отреклись Декарт и Бэкон» (цит. по изданию: Герцен А.И.  «Письма об изучении природы», М., 1946). В то же время, как делает вывод С.С. Аверинцев, — «с Платоном русская культура встретилась, и не раз… Но встреча с Аристотелем так и не произошла. Несмотря на деятельность упомянутых выше специалистов, Аристотель не прочитан образованным обществом России до сих пор» (Аверинцев С.С., 1996).
Реальное  положение вещей состоит в том, что все концептуальные понятия Стагирита были сохранены в качестве фундаментальных основ культурной деятельности, но они продолжили жизнь в новых условиях уже с новым (зачастую противоположным) смыслом. Например, термины «целесообразность» и «природа» имеют у Аристотеля по сути тождественное значение, но никогда целеорганизованность природной вещи не имеет у него  значения «идеального, сверхприродного начала» (что сегодня повсеместно приписывается философии Аристотеля). Или же, сегодня значение термина «форма» подобно «flatus vocis» (т.е. как просто слово, как «сотрясение воздуха»), несет для обычного уха значение чего-то  внешнего или поверхностного, как «очертание», «положение», «контур», «внешний вид», или «наружность»; в то время как в оригинальном значении, у Аристотеля, – «форма» означает «определяющий элемент реальной жизненной субстанции». Иначе говоря, тогда как «форма» в настоящем повсеместно воспринимается скорее «как внешняя раковина», на самом деле (в оригинальном значении) это понятие означает «внутреннее ядро» (цит. по F. O’Rourke, 2004).

По сути, в историческом развитии случился тот момент, что необходимые для глобального развития культуры целостные философские  конструкции Аристотеля оказались идеологически подвергнутыми: 
  1. Лишению своего целостного и автономного (в научном познании) статуса, путем их включения (в значении первоначального «наивного» материала) в единый последовательный линейный процесс глобального культурного развития;  
  2. Разделению философии Аристотеля на части и приданием нового смысла (как правило обратного, что выше уже отмечалось) аристотелевским концептуальным понятиям; например, также и в отношении понятия «индукции», — сегодня «аристотелевские упоминания «индукции» некоторыми комментаторами признаются нетехническими словоупотреблениями» (Орлов Е.В., 2007).
В этой искусственно созданной, идеологической схеме линейного прогресса Западной цивилизации, Аристотель был помещен на почетное место основателя первых форм научной (рациональной) деятельности — научный метод (как считается) последовал за законами логики, созданными великим греческим мыслителем (труды по логике Аристотеля обычно собирательно именуются как «Органон»). В данном подходе считается, что в настоящем это развитие достигло своего высшего уровня — «конца истории» — теперь уже для последующего перманентного совершенствования и, соответственно, — отсутствия в будущем каких-либо возможностей для создания новых «органонов» и новых «научных методов». В этом русле, как считают западные идеологи, — в средние века философская система Аристотеля «естественным образом», последовательно — в ходе «единого» линейного процесса глобального развития — трансформировалась в теологические конструкции средневековой философии и науки. В связи с этим  (в свете современной западной идеологии), — ведущая целевая причинность у Стагирита  (causa finalis и entelecheia) закономерно получила в этом процессе уже божественную прописку (вместо ее оригинального центрального космического положения).

Далее, как закономерный результат, в этом новом качестве — в отношении мировоззренческих (космологических) вопросов – в Новое время (начиная с 17–18 веков) западные мыслители легко отвергли «и Космос и Бога» (Шубин В.И., 2006), а на их место утвердили Трансцендентальный разум человека, выступивший в качестве новой, принципиально автономной субстанции, независимой от окружающего мира и дуалистически противостоящей физической вселенной. Иначе говоря,  с этого времени целевая причинность Аристотеля уже была начисто лишена своего собственного Космического происхождения, но вместо этого стала трактовалась как Божественный атрибут. Поэтому, основоположникам «нового научного метода» (например, Бэкону и Декарту) не составило труда изъять целевую причину из сферы науки — как принадлежащую божественным силам, которые, естественно, не могут быть предметом научного познания. В результате, в последующем и по настоящий день, — «с чистой совестью» causa Finalis Аристотеля была удалена из сферы научного изучения, оставив место только причинам, имеющим физическое обоснование.
Здесь важно сделать очевидное заключение, что в мировом культурном развитии, одновременно с процессами линейного социокультурного развития, — также существует необходимый (макро)эволюционный процесс, в ходе которого происходит, по сути, замена космологических оснований. В то же время, принципиально, — сам «научный метод» остается неизменным, всегда состоящим из трех фундаментальных частей: 
  1. «Входа» эмпирически достоверных данных — для их 
  2. «Умственной обработки», на основании тех или иных мировоззренческих и методологических оснований; и 
  3. «Выхода» доступных рациональной проверке теоретических предложений, пригодных для практического применения. 
Таким образом,  очевидная истина заключается в том, что, в отличие от состоявшейся на Западе идеологии, – реальное положение вещей заключается в том, что любой жизненный процесс (включая глобальную социокультурную эволюцию) – является спиральным, эволюционным, циклически восходящим процессом, состоящим из последовательных циклов, в течении которых целостная органическая жизнедеятельность (воспринимаемая в русле органицизма, объединяющего биологический и социокультурный уровни) определяется последовательным доминированием одной из (трех типов) автономных жизненных сфер. В этом отношении, показательным примером может служить жизнедеятельность любого физиологического (человеческого) организма, любой циркадианный жизненный ритм которого состоит из чередования двух полярных (противоположных) циклов Бодрствования и Сна, а также промежуточных (Переходных) циклов, которые все три организуются и поддерживаются автономными (независимыми друг от друга) механизмами, но в равной степени являются целостно интегрированными в единую нормальную (здоровую) жизнедеятельность организма.

Следовательно, естественный ход процессов в эволюции научного познания (в отличие от придуманных на Западе идеологических схем) включает ре-циклирование и взаимное одновременное (со)существование трех автономных социокультурных сфер – как раз Органической (Аристотелевской – Органицистской или Реалистической, в метафоре – «активности Бодрствования») и НеОрганической (Дуалистической – Физикалистской или Идеалистической, осуществляющей сенсорный разрыв с окружающим космосом, в метафоре – «процессов Сна»); и Третьей промежуточной – фундаментальной – сферы, осуществляющей базисное течение жизненных процессов и позволяющей сам Переход от реализации доминирующего влияния одного полюса к доминирующему влиянию другого полюса. (здесь уместно вспомнить известную метафору «лошади и наездника», точнее, в триадическом подходе, - здесь речь идет о «лошади», «наезднике» и «конюхе» – т.е. фундаментальной целостной сфере и двух полюсах, осуществляющих за счет ее основной активности разнонаправленные жизненные процессы). Третья автономная сфера, в этой связи, с необходимостью соотносится и в равной мере воспринимает регулирующие и управляющие возможности обоих жизненных полюсов, ответственных за организацию двух противоположных направлений целостной жизненной активности.  

Важно отметить, что триединство жизненных процессов отчетливо проявляется не только в сфере физиологии (биологии, биомедицины). В социологии фактическое существование триединства социокультурных сфер и процессов (и, соответственно, – необходимость космологической  трехмерности в отношении используемых научных подходов) доказал русско-американский ученый и мыслитель Питирим Александрович Сорокин. В конце 1930-х годов, Сорокин открыл и доказал (и для этого проделал колоссальную эмпирическую работу; известно, что вместе с помощниками Сорокин, в то время декан  социологического факультета Гарвардского университета, – обработал не менее 100.000 источников в научной литературе) – доказал несостоятельность одномерного восприятия социокультурной жизни (включая, естественно, философию и науку), т.е. представил миру факт одновременного (трехмерного)  существование Трех (Супер)систем: двух полярных (противоположных) друг другу – Чувственной и Идеациональной; и Третьей промежуточной (фундаментальной) – Интегральной.

Еще один существенный момент заключается в том, что Биокосмологический подход появился на свет по сути как инструмент (т.е. вторичным образом) в ответ на первично проведенные исследования и обнаруженный удивительный факт – основные достижения русских ученых имеют именно Аристотелевскую сущность, поскольку изучают свой предмет как раз в единстве действия всех 4 основных Аристотелевских причин: материальной, формальной, действующей и целевой, при этом отводя последней (causa finalis и entelecheia) ведущее значение в целостной (универсальной) организации всех остальных причин. На самом деле, основополагающие научные понятия русских ученых имеют именно аристотелевский – реалистский характер (т.е. наделяющий ведущим значением внутренние целеведущие причины). В биомедицине, например, – таковыми являются понятия  «хотения» И.М. Сеченова и заложенные им принципы психосоматической целостности и единства организма и среды; концепции «безусловного рефлекса» и «рефлекса цели» у И.П. Павлова; внутреннего регулирующего принципа в теории номогенеза Л.С. Берга; «доминанты» и «хронотопа» (в сути, «функционального органа») у А.А. Ухтомского, «результата действия» у П.К. Анохина, эволюционного «эффекта» у А.М. Уголева, внутренней «потребности» у П.В. Симонова, и др.  В других сферах науки и философии, – это телеологические установки А.И. Герцена, фундаментальный принцип внутренних «начал цивилизации» у Н.Я. Данилевского, понятия «разумного эгоизма» у Н.Г. Чернышевского, «организующего решения» у А.А. Богданова, «телеологического единства» у Н.Д. Кондратьева, «внутренней активности живого вещества» у В.И. Вернадского, «имманентного детерминизма социокультурной системы» у П.А. Сорокина, «интуитивизма» у Н.О. Лосского, «пассионарности» у Л.Н. Гумилева и др. Все эти фундаментальные понятия русских ученых означают именно действующие изнутри (аналогичные аристотелевским causa finalis и entelecheia) и независимые от сознания человека субстанции, но которые оказываются доступными интуитивному постижению («схватыванию») разумом исследователя.
В свою очередь, не меньшее удивление  и необходимость в поиске адекватного ответа в свое время вызвало следующее обстоятельство. С 1990-х стали возможными контакты с зарубежными учеными и тогда-то обнаружилось, что коллеги из-за рубежа (представляющие западные институты науки) испытывают серьезные затруднения в плане восприятия (понимания) выше обозначенных выдающихся (универсализирующих) достижений русских ученых. Этот фактор тем более побудил нашу инициативу к созданию и развитию Биокосмологического подхода в современной науке и философии.

В заключение можно выделить следующий краеугольный момент, – философия Аристотеля органично и универсально заключает в себе три сферы миропознания: метафизику, методологию и собственно философию непосредственной научной деятельности. Существенно, поэтому, что разрабатываемый Биокосмологический подход (поскольку он представляет собой форму нео-Аристотелизма) — как раз представляет собой одновременное единство универсального органицистского мировоззрения, реалистической идеологии (методологии) научных исследований и собственно практических подходов (методик) научной деятельности.
 
Важно понимать, что Биокосмология, прежде всего, – это всегда нео-Аристотелизм и всегда универсализирующий органицизм (космизм), поскольку «космос» Аристотеля, – это всегда «Био-»космос, т.е. органический космос, – и это также фундаментальный функционализм, поскольку  термин «органон» в оригинале означает «Орудие», т.е. «Функцию», т.е., в конечном итоге – causa finalis и entelecheia. Таким образом, Биокосмология всегда имеет дело с единым реальным (объективно универсальным) миром, который естественным образом получает универсальное выражение в Биокосмологическом (Аристотелевском органицистском)  мировоззрении, методологическом обеспечении социокультурных (научных) процессов, а также в непосредственной практической (например, научной) деятельности современного созидающего человека и общества. 

Еще один краеугольный момент  заключается в том, что на основаниях Аристотелизма исчезает различие между философией и наукой (здесь они различаются лишь по степени обобщения достоверного эмпирического – реалистического изучаемого материала). Дело в том, что в Биокосмологическом подходе обе сферы рациональной культурной деятельности человека изучают свои предметы в реальном – едином целостном универсальном мире (что нам объективно известно как минимум от момента открытия структуры ДНК Уотсоном и Криком в 1953 г.).