Шумное кафе в Ньюпорт Бич (Newport Beach), Калифорния. Нассим Николас Талеб ест три салата подряд, тщательно избегая всего, что содержит много углеводов. Он учит меня жизни. «Единственный вариант послать судьбу на хер – сделать свой образ жизни неизменным. Так что если сегодня тебя казнят, все равно не забудь побриться».  После обеда он ведет меня в Circuit City (магазин электроники), где покупает два диктофона «Олимпус»: один – для себя, второй – для меня. Свой он будет использовать для записи собственных лекций. За одно такое выступление он берет около 60 тысяч долларов, так что, наверное, потраченная на диктофон сотня – оправданные расходы. Мне же достается диктофон потому, что днем раньше он залил мой «Олимпус» чаем с бергамотом, и теперь он постоянно говорит «Я тебе должен». На самом деле, мне было все равно, потому что я всегда использую два диктофона, и, в любом случае, на следующее утро я купил замену утопленнику. Но сам по себе этот момент важен, и для Нассима эта покупка – вообще не вопрос. Каждый год он откладывает несколько тысяч долларов на непредвиденные расходы – штрафы за парковку в неположенном месте, разлитый чай и т.п. В конце года все, что остается в этом фонде, он отдает на благотворительные цели. Так что 1-го числа 1-го месяца следующего года денег все равно не будет. А у меня теперь три диктофона «Олимпус». Чай он разлил, когда полез за своим коммуникатором BlackBerry. Нассим был взбудоражен, он читал каждое входящее письмо, потому что индийское консульство в Нью-Йорке задержало его паспорт, а он был нужен ему для поездки на бермудские острова. Для решения вопроса были привлечены люди в самом Нью-Йорке и, по непонятным причинам, Франции.  Важно здесь следующее: задержанный паспорт и пролитый чай были «черными лебедями» – странными вещами, которые всегда возникают в неподходящий момент и рушат все планы. Иногда, однако, это и к лучшему. Мы заплатили на 20 баксов меньше за каждый диктофон, потому что в магазине кто-то что-то напутал с ценниками. Всякое бывает. Весь мир – сплошная случайность, познать его суть невозможно. «Никто и никогда не сможет контролировать волю случая», говорит Нассим. Объяснение: черных лебедей обнаружили в Австралии. До этого считалось, что лебеди могут быть только белыми. И для разрушения этой теории хватило всего одной черной птицы. Так что любая теория, любое заключение или предположение, могут быть атакованы и уничтожены «черным лебедем» – чем-то непредвиденным. Все мы плывем в хрупких лодках по бушующему морю неопределенности. «Мир, в котором мы живем, сильно отличается от мира, в котором мы думаем, что живем».В прошлом мае, Талеб выпустил книгу «Черный лебедь: влияние невероятного» (The Black Swan: The Impact of the Highly Improbable). Среди прочего, там говорится, что большинство экономистов и почти все банкиры – неразумны и очень, очень опасны. Они живут в выдуманном мире, где будущее можно контролировать с помощью сложных математических моделей и продуманных систем управления рисками. Банкиры и экономисты яростно атаковали Талеба. Он ничего не понимает, говорили они. Через несколько месяцев глобальные последствия кризиса неплатежей по кредитам стали очевидны. Мировая банковская система до сих пор балансирует на грани развала. Слова Талеба подтвердились. «Таких подтверждений еще не бывало. Но я видел не черного лебедя. Птица была белой. Я знал, что так случится, и сказал об этом. Лебедь был черным для Бэна Бернанка (Ben Bernanke, председатель Федерального Резерва США). Я бы не доверил ему вести мою машину. Такие ребята опасны. У них нет квалификации, достаточной для занимаемых постов. В декабре прошлого года Нассим читал лекцию сотрудникам Сосьете Женераль (Soci?t? G?n?rale), второго крупнейшего банка во Франции. Он сказал им, что рисков под ними – целая гора. На горизонте – целый косяк черных лебедей. Ему не поверили. Спустя полтора месяца банк был «обут» на 7,2 миллиарда долларов Жеромом Кервьелом (J?r?me Kerviel) трэйдером-мошенником. Кто он Нассим Талеб - лучшее видео: Сегодня Талеб – самый востребованный мыслитель в мире. Аванс за его следующую книгу составил 4 миллиона долларов. Примерно 30 раз за год он выступает перед банкирами, экономистами, трэйдерами и даже НАСА, руководителями всех пожарников США и Департаментом внутренней безопасности. Но Нассим не говорит им, что надо делать – ему это неизвестно. Он только рассказывает, как обстоят дела. «Я не гуру. Я просто описываю проблему и говорю “вперед, решайте ее”». Знакомство с Талебом – процесс, требующий максимального напряжения. Значение имеет буквально все. На первой встрече он спросил меня: «Почему вы не одеты, как калифорниец?». В Ньюпорт Бич Калифорнию можно увидеть везде. Я одет в куртку, на улице холодно. На Нассиме – шорты и рубашка с короткими рукавами. Одежда имеет значение – она «отражает» своего носителя. Он говорит мне с осторожностью относиться к людям, которые носят галстук. «Надо спрашивать: “Почему на вас галстук?”». У него есть своим правила. В Калифорнии он берет в аренду двухколесный транспорт, но не машину. Обычно он не носит с собой коммуникатор, потому что ненавидит, когда его отвлекают. Еще больше он ненавидит счета за телефонные переговоры. Но его ноутбук Apple всегда при нем; он использует его в беседах, когда надо подкрепить какое-то сложное умозаключение иллюстрациями и ссылками. Талеб говорит, что отвечает на каждое электронное письмо. Они приходят к нему тысячами. Чтению он отдает по 60 часов в неделю, но газеты он практически игнорирует. И телевизор никогда не смотрит. «Если что-то происходит, я слышу об этом. Мне нравится разговаривать с людьми, общаться. Телевидение – пустая трата времени. Гораздо важнее живой контакт». Но самым жестоким правилом жизни Талеба является его эксцентричная и суровая диета. Он следует ей уже три месяца, и за это время потерял 20 фунтов. Диета – детище Артура де Вани (Arthur De Vany) – экономиста приемлемого типа – который стал фитнесс-гуру. Теория основана на том, что мы потребляем пищу и подвергаем себя физическим нагрузкам в соответствии с тем, во что мы эволюционировали. Древний человек не ел углеводов, так что они вычеркнуты из списка. Древний человек не ходил в спортзал с завидной регулярностью; он не был подвержен стрессам, так как раздражающего начальника над ним не было. Занятия спортом должны быть нерегулярными и яростными: Талеб частенько проводит по 4 часа в тренажерном зале, или отжимается 360 раз, а потом дней 10 ничего подобного не делает. Бег трусцой – ерунда, спринт – хорошо. Он любит изматывать себя перед долгими перелетами. Стресс тоже должен быть нерегулярным и яростным – у древнего человека не было начальников, но иногда ему приходилось иметь дело со львами. Он всегда голоден. Мы обедали с ним два раза, и он заказывал по три салата, заставляя меня есть их вместе с ним. Наши беседы лавировали от высокой философии до низкой экономики, проходя через диетические вопросы: манго – плохо, яблоки – хорошо, если они старых сортов, так как в новых слишком много сахара. И его режим работает. Он отлично выглядит – подтянут и энергичен. Нассим показывает мне свою старую ID-карточку. На фото он толст, выглядит лет на сорок. Сейчас ему не дашь больше тридцати. «Посмотри на меня! Этой фотографии семь лет. Отказ от углеводов!» Это и есть управление рисками: готовность работать с теми случайностями, которые поддаются влиянию. Несколько лет назад Талеб чудом излечился от рака гортани. У него изменился голос, и сначала врачи списали это на повреждение голосовых связок от работы на бирже. Ничего страшного, пройдет. Кроме того, у Нассима есть врожденная предрасположенность к диабету. Он уверен, что «диета» цивилизации, в которой полно углеводов и сахара, и есть причина всех зол. Высоколобых докторов, которые когда-то заявили о полезности сложных углеводов, он считает преступниками, на чьей совести – тысячи смертей. Что, вам уже интересно, кто этот человек? Талеб родился в 1960-м году в Ливане, хотя оба этих «факта» сам он ставит под сомнение. Год «примерно этот». Точную дату рождения он сообщать не любит – опасается, что кто-то начнет действовать от его имени. Не верит Нассим и в национальный менталитет. Однако он ничего не имеет против «привязки» к региону – сам себя Талеб называет левантинцем, членом невообразимо сложной восточно-средиземноморской цивилизации. «Душа и тело мои – средиземноморские». Предки Нассима как по отцовской, так и по материнской линиям – заметные люди, имеющие политическое влияние. Все они христиане, прихожане греческой православной церкви. Удивительно, но сам Талеб, этот великий скептик, не-гуру, ни во что не верящий, сам посещает храмы. К движению воинствующего атеизма, предводителем которого является Ричард Доукинс (Richard Dawkins) он относится с некоторым презрением. «Ученые понятия не имеют о предмете разговора, когда речь идет о религии. Она ничего общего с верой не имеет, и я не думаю, что религия как-то отрицательно влияет на жизни людей. За исключением, разве что, религиозной нетерпимости. Почему я хожу в церковь? Этот вопрос из серии «Почему ты женился на этой женщине?». Можно привести кучу причин, но, возможно, все дело только в ее запахе. Я люблю запах свечей. Получаю от него эстетическое наслаждение».Заберите у людей религию, и они начнут верить в национализм, на счету которого гораздо больше смертей. С помощью религии также можно справляться с неуверенностью. Она же снижает кровяное давление. Талеб уверен, что в жизни религиозных людей меньше финансовых рисков. Образование Нассим получил во французской школе. На его личность повлияли традиции греческой православной церкви, французской католической и арабского мира. Поэтому он не верит в традиционную мудрость. У всех – своя история крестовых походов, и все они абсолютно разные. Так что историкам он не верит почти так же, как банкирам. Опасное отношение взрослых к вероятности Талеб осознал в очень раннем возрасте. Тогда в Ливане шла гражданская война, и, прячась от пуль и взрывов, он много раз слышал, как взрослые говорили о скором окончании боевых действий. Война длилась 15 лет. С тех пор он стал одержим вероятностью. Получив степень по менеджменту в бизнес-школе Вортон (Wharton business school, университет Пенсильвании), он сосредоточился на докторской, посвященной проблеме вероятности. Для нематематика, вероятность – непроходимые джунгли. Но Талеб отбрасывает всю эту сложность, доказывая, что все математические выкладки – ерунда. Позвольте представить вам пару персонажей, выдуманных Нассимом: Толстого Тони из Бруклина и доктора Джона, имеющего академический склад ума. Представьте: вы 40 раз подкидываете монету, и каждый раз она падает орлом вверх. Какова вероятность того, что на 41-й раз тоже выпадет орел? Доктор Джон дает ответ, вбитый в голову каждому студенту, изучавшему статистику: 50/50. Толстый Тони мотает головой и говорит, что вероятность этого – не больше одного процента. Он добавляет: «Вы либо полный идиот, либо абсолютный болван, если верите в эти 50%. Или же монетка эта не так проста, как кажется». Вероятность того, что монета упадет орлом вверх в 41-й раз настолько мала, что в этой вселенной такое событие практически невозможно. Гораздо более вероятно то, что кто-то мухлюет. Толстый Тони победил. Доктор Джон – болван. А Талеб очень не хочет быть болваном. Доктор Джон – экономист или банкир, который считает, что он может управлять рисками с помощью математики. Толстый Тони основывается только на том, что происходит в реальном мире. В 1985 Нассим понял, как он может играть Толстого Тони на рынках. Тогда Франция, Германия, Япония, Великобритания и Америка подписали соглашение о снижении ценности доллара. Талеб торговал опционами в одном французском банке. У него были опционы, которые почти ничего не стоили, когда доллар начал падать. И внезапно они превратились в кучу денег. Нассим стал покупать такие же бумаги, как сумасшедший. Тогда он понял, что растут рынки маленькими шажками, а падают – когда прилетает черный лебедь – затяжным прыжком. Вознаграждение за свои труды Талеб получил 19-го октября 1987-го года, в Черный Понедельник. Тогда случилось крупнейшее в новейшей истории падение рынка. «Черный Понедельник повлиял на ход моих мыслей больше, чем какое-либо иное событие». Этот черный лебедь был огромным. Никто не ожидал его появления, даже Талеб. Но, что важно, он был готов к этому. В его распоряжении была куча невыгодных опционов – тех, которые при старой рыночной цене использовать было нецелесообразно. Так что в то время, когда другие дельцы подумывали о самоубийстве, Нассим получал от 35 до 40 миллионов долларов прибыли. У него появились деньги, которые он обозначил как fuck-off money: сумма, позволяющая отказаться от любой работы и заниматься тем, чем он давно хотел заняться – философствовать и писать книги. Талеб работал на Уолл-стрит, пока ему не надоело. Затем он переехал в Чикаго, где стал трэйдером на открытой бирже – той, где для заключения сделки достаточно выкрикнуть что-то или помахать рукой. Этим местом заправляли самые закоренелые скептики мира, все как один – Толстые Тони. Нассиму это было по душе. Его первая книга – «Динамическое хеджирование: управление простыми и непростыми опционами» (Dynamic Hedging: Managing Vanilla and Exotic Options) – вышла в 1997 году. Тогда Талеб был на пути от трэйдера, или «кванта» (от англ. quantity, «количество») – аналитика, который использует сложные математические вычисления в работе с инвестициями – к философу, которым он всегда стремился быть. Сочетая огромные массивы данных, получаемых с рынков, с элементами эпистемологии – теории знаний – Талеб создал уникальный для современного мира синтез. Примерно в то же время умозаключения Талеба нашли свое первое крупное подтверждение. Long-Term Capital Management – фонд хеджирования, основанный в 1994. У его истоков, среди прочих, стояли Майрон Шольс (Myron Scholes) и Роберт К. Мертон (Robert C Merton), получившие Нобелевскую премию по экономике в 1997 году. Доверие к этому фонду было максимально возможным; в его работе использовались самые сложные академические теории управления портфельными активами. В 1998 году фонд обанкротился, так как неоплаченных позиций у него было на 1,25 триллиона долларов. Вместе с фондом чуть не рухнула вся финансовая система. В современных теориях управления портфельными активами не было места для черного лебедя – финансового кризиса в России, который случился в тот год. По мнению Талеба, Нобелевская премия по экономике – позор, предмет для насмешек, подтверждение достижений в худших традициях экономики доктора Джона. Премия должна достаться Толстому Тони, но он слишком умен для таких вещей. «Люди спрашивают меня: «Если экономисты настолько некомпетентны, почему же все продолжают их слушать?», на что я отвечаю: «Никто их и не слушает, ведь они же учат птиц летать»». Талеб создал свой собственный фонд хеджирования, Empirica, обслуживающий другие подобные фонды. В Empirica использовался принцип, выработанный Нассимом во время его прибыльной работы с опционами: когда на рынке было тихо, компании несли небольшие убытки, а в бурные времена их доходы многократно возрастали. В первый год существования все шло хорошо, но когда наступило затишье, Empirica стала тонуть. Талеб все еще работает на рынках, но сейчас это скорее его хобби: «Как шахматы». Написав две книги – «Одураченные случайностями: скрытая роль случая на рынках и в жизни» (Fooled by Randomness: The Hidden Role of Chance in the Markets and in Life) и «Черный лебедь» (The Black Swan) – и ряд научных работ, Талеб вошел в лигу гигантов современной мысли. Его, конечно, пытаются выгнать оттуда: в прошлом году журнал «Американский статистик» (The American Statistician) посвятил целый выпуск нападкам на «Черного лебедя». Но большого значения это не имеет. Негативный, но малограмотный отзыв в Нью-Йорк Таймс вызвал такой вал яростных опровержений, опубликованных Талебом на его сайте (www.fooledbyrandomness.com), что критики по всем Штатам зарылись в свои норы. Нассим знает, о чем говорит, и он не ошибается. А то, что он знает, не сулит ничего хорошего. Кредитный кризис еще не завершился, положение может ухудшиться. Даже если американская экономика его переживет, она все равно будет полна рисков и обмана. «Америка – самая большая финансовая опасность в мире».Главная проблема Штатов состоит в том, что банками и правительством там заправляют «академические» экономисты, носители классического образования, применяющие свои модели, которые только вводят в заблуждение. У Великобритании и Европы перспективы получше, потому что там экономисты более прагматичны, и они подстраиваются под реальные условия, а не следуют каким-либо моделям. Однако они зависимы от глупости американцев. Суть всего в том, что мы создали мир, который не понимаем. Талеб называет мир, в котором жили древние люди, Медиокристаном. Там (или тогда) все события происходили в рамках кривой нормального распределения, вероятности и воля случая были ограничены. Мы же сегодня живем в Экстремистане, где быстро размножаются черные лебеди, победителям достается все, остальным – ничего, где есть Билл Гейтс, Стив Джобс и множество кодеров в гаражах по всему миру, где есть Пласидо Доминго и тысячи оперных певцов, работающих в Старбакс. Наши системы сложны, но слишком эффективны. В них не учтены непредвиденные события, поэтому черный лебедь бьет сразу по всем. Банковская система – худшая из всех. «Жесткость сложных систем слишком высока, они не «прогибаются», и все становятся на их защиту. В нормальной, естественной среде, банки лопаются каждый день. В рамках сложной системы они кучкуются вокруг сильных соплеменников, и лопаются все вместе, гораздо громче». Талеб отмечает, что банки получают прибыль двумя способами. Первый – проценты со счетов, второй – оплата услуг. Это легкие деньги, надежные источники. Но банки также подвержены массе рисков, больших рисков. Они происходят из их собственных выдумок – целого арсенала займов, кредитов, ипотеки, вторичных ценных бумаг и тому подобного. «Все это ни копейки банкам не принесло, ни единого цента. Некоторое время все у них идет хорошо, а потом разом все достижения летят в тартарары». Плюс ко всему, Нассим показал, что высокий уровень экономической концентрации делает нас более уязвимыми к стихийным бедствиям. Землетрясение 1995 года в Кобе «стоило» гораздо больше, чем токийское землетрясение 1923 года. Мы построили мир, в котором правят черные лебеди. Некоторые из них приносят с собой что-то хорошее, но в основной массе в их клювах – разрушение. Так что же нам делать, как мировому сообществу и как отдельно взятым людям? В случае с сообществом, у Талеба ответа нет. Он не делает предсказаний и прогнозов, а людям, которым платят за такую работу, он советует сменить род занятий. Ни один прогноз касательно цены на нефть, например, не подтверждается в реальности. Однако, Талеб знает, каким будет конец цивилизации. «Правительства и те, кто определяет политику, не понимают мир, в котором мы живем. Если кто-то и уничтожит все вокруг, это будет Bank of England, спасающий банк Northern Rock. Самая большая угроза человечеству – чиновники, действующие в сложившихся на данный момент условиях. Они пытаются контролировать обстановку, но не понимают, что связь между действиями и их последствиями могут быть более порочными. Чиновники говорят, что им нужны прогнозы, они заставляют людей положиться на них, но не говорят им о своей некомпетентности». Банк Bear Stearns – американское подобие Northern Rock – стал еще одним подтверждением слов Талеба. Он всегда говорил: что бы вы ни делали, в итоге вам придется иметь дело с J P Morgan. Именно JPM купила Bear по бросовой цене. Банки должны быть как нью-йоркские рестораны. Они появляются и исчезают, но в целом ресторанный бизнес выживает и процветает, а еда становится лучше. Банки ликвидируются, а банкиры все равно получают миллионы долларов в виде бонусов за применение своих бесполезных моделей. Рестораторы кое-как латают дыры в делах своих заведений, не имеют четкого плана, верят своему чутью. Они применяют метод проб и ошибок, и опираются на реальные результаты, полученные в реальном мире. Талеб верит в такой подход – заголовок его следующей книги должен был описывать его. Метод проб и ошибок спасет нас от нас же самих, потому что он позволяет ловить «хороших» черных лебедей. Посмотрите на три крупных изобретения нашего времени: лазер, компьютер и интернет. Все они стали результатом работы, сделанной «кое-как», и ни одно из них в результате не выполняет функций, которые вкладывали в него изобретатели. Лазер, компьютер, интернет – черные лебеди. Отсутствие четкого плана позволяет выбирать лучшие результаты. «Со временем, мы способны определять ошибки лучше. Это нас и спасет». Мы выбираем iPod, а не Walkman. Качество медицинского обслуживания возросло по экспоненте, когда хирурги-«ремесленники» сместили с пьедестала врачей-теоретиков. «Ремесленники» просто использовали методы, которые работают, вне зависимости от причин их эффективности. Да, наше чутье, способность решать задачи «на скорую руку», имеют свои недостатки, однако этой пары может оказаться как раз достаточно для того, чтобы избежать апокалипсиса, нависшего над Экстремистаном. Талеб также хочет увидеть, как дипломаты умирают от цирроза печени. Они ведь разговаривают и пьют, в войнах не участвуют. Вечеринки – одна из лучших вещей в мире Нассима. Что же делать простым людям? Ну, хорошая инвестиционная стратегия – вложить 90% сбережений в самые безопасные и надежные государственные ценные бумаги, а оставшиеся 10% – в рискованные предприятия. Так вы защититесь от «плохих» черных лебедей и откроете окна «хорошим». Самые мелкие ваши инвестиции могут «выстрелить» и принести целое состояние. Лучший выбор – компании, работающие в сфере высоких технологий. Риск убытков в таких случаях низок, а вероятность того, что их акции пойдут вверх – велика. Банки – наихудший выбор. Там есть только риск убытков. И не пытайтесь играть на фондовой бирже: «Если бы люди знали все риски, они никогда бы не инвестировали свои деньги». Конечно, мир по Талебу включает в себя гораздо больше, чем описанные выше моменты. Он с неохотой говорит о человеческой природе, этике, традиционных вопросах философии, потому что не прочел достаточного количества литературы. Однако, если на него надавить, он оживает. «Волноваться надо о том, на что ты можешь реально повлиять. Я вот переживаю, что многие этого не понимают, и пытаюсь донести до них эту истину».Знаниям доверять нельзя. Они ничего хорошего для нас сделать не могут. Дайте букмекеру небольшой объем информации о предстоящих скачках, и он выберет лошадей, на которых надо ставить. Увеличьте объем информации в пять раз, и выбор букмекера лучше не станет, но он будет гораздо более уверен в нем, к его же собственному несчастью. Надо быть экологически консервативными – вне зависимости от того, происходит глобальное потепление или нет, планету загрязнять не стоит. Так же консервативно следует относиться и к вероятностям. Однако здесь есть своим пределы. Никто, даже Талеб, не может быть скептиком все время: «Это искусство, тяжелая работа». Так что он не особо осторожничает, переходя дорогу, и не закрывает на замок входную дверь. «Я не могу себе позволить подобную паранойю». Но его жена дверь запирает. Талеб верит в аристократические – хотя нет, он настаивает на прилагательном «элитарные» – ценности: утонченность манер и ума, неизменность традиций и сохранение своего лица под любым давлением (поэтому даже перед казнью надо бриться). Талеб верит в средиземноморский стиль беседы. Один совет он дает всем: ходите на вечеринки и слушайте, что там говорят. Возможно, вы узнаете что-то новое и интересное, «подставив» себя ударам черных лебедей. Я спрашиваю Талеба, какие человеческие добродетели, по его мнению, являются основными. В конце концов, он называет «великодушие»: наказывай своих врагов, но не таи злобу; «милосердие»: честность очень важна, для достижения результата НЕ все средства хороши; «храбрость»: она есть далеко не у всех; и «целеустремлённость»: пробуй, пытайся, «шамань» до победного конца. «Надо быть человеком в меру имеющихся человеческих качеств. Homo sum – я есть человек. Не принимайте олимпийских моделей человека. Так вы сможете добиться большего в обществе». Самое главное: признавайте влияние случайности на свою жизнь и принимайте его. Мир непрозрачен, он не познан и не может быть познан. Из его глубин поднимаются черные лебеди, которые могут уничтожить или освободить нас. Сегодня они нас убивают, так что не забудьте побриться. Но мы можем найти выход – надо только положиться на чутье и забыть про четкие планы. Ведь именно это получается у нас лучше всего. Слушайте Талеба, древнего мудреца, одного из величайших средиземноморских мыслителей: «К вам придут мир и покой, когда вы примиритесь с тем, чего не знаете». Да, и поменьше углеводородов.Советы «как жить» от Талеба: Скептицизм требует много сил и стоит дорого. Скептически относиться можно к вещам, которые имеют глобальные последствия. В жизни мелких вопросов и решений лучше быть несовершенным, вести себя по-дурацки и по-человечески. Ходите на вечеринки. Вы даже предположить не можете, что ваша способность делать счастливые открытия приготовила для вас. Если у вас агорафобия, посылайте на вечеринки своих коллег. Принимать на веру прогнозы, сделанные человеком в галстуке – идея плохая. По возможности, поддразнивайте людей, которые слишком серьезно относятся к своим знаниям. Одевайте лучшие свои вещи на собственную казнь, и не теряйте собственного достоинства. Последнее средство борьбы со случайностью – контроль собственного поведения. Это вам подвластно всегда. И при таком подходе последнее слово всегда будет за вами. Не пытайтесь мешать работе сложных систем, которые существуют с очень давних пор. Мы не понимаем их логики. Не загрязняйте планету. Оставьте ее такой, какой увидели впервые, и не обращайте внимания на научные «доказательства». Научитесь проигрывать с гордостью. Проигрывать быстро и чисто. Используйте метод проб и ошибок всегда, когда возможно – вам надо стать профессионалом в том, что касается ошибок. Избегайте неудачников. Если кто-то рядом слишком часто говорит «невозможно», «никогда», «слишком сложно» – прекратите контакты с этим человеком. Никогда не принимайте «нет» в качестве ответа. Под большинством «да» следует понимать «скорее всего». Не читайте газет, чтобы узнать новости. Там интересны только слухи и профили авторов. Новость имеет значение, если вы слышите ее в кафе, ресторанах, или, опять же, на вечеринках. Трудоголизм может принести вам статус профессора или BMW. Для получения премии Букера, Нобелевской премии или частного самолета нужны трудоголизм И удача. Отвечайте на письма от молодых людей быстрее, чем на письма от более взрослых. Молодым еще многого предстоит добиться, а большинство из них помнит, кто пренебрег ими в начале пути. |
Главная страница >